Елизавета II: «У меня такое лицо, что если я не улыбаюсь, я выгляжу сердитой»

21 апреля 2021 г. английской королеве Елизавете II исполнилось 95 лет. Вот несколько ее высказываний прежних лет, которые многое говорят о ее характере. «Я искренне присягаю на службу вам, как многие из вас присягнули мне. На протяжении всей своей жизни и от всего сердца я буду стараться быть достойной вашего доверия». «Британская конституция всегда была несколько озадачивающей, и всегда такой будет». «Встречаться с большим количеством людей не так уж сложно, как это может казаться. Мне не приходится представляться — все знают, кто я». «У меня такое лицо, что если я не улыбаюсь, я выгляжу сердитой». «Меня с детства учили не показывать на публике свои эмоции». «Человек способен на многое, если его правильно обучали. Я смею надеяться, что меня правильно обучали». «Корона Британской империи громоздкая. Ты не можешь посмотреть вниз, чтобы прочитать речь, тебе нужно держать ее на уровне глаз. Потому что если ты этого не сделаешь, ты сломаешь шею и корона упадет». «Ненавидеть и разрушать всегда было легко. Строить и лелеять значительно труднее». «Можно не сомневаться, что самые темные явления в обществе происходят от разводов и всеобщего разъединения». «Диана была исключительной и одаренной личностью. Даже в самые трудные времена она не теряла способности улыбаться и смеяться и вдохновлять людей своей теплотой и добротой. Я восхищалась ею и уважала ее». «Неприятные мысли я часто просто выкидываю из головы». «У меня нет формулы успеха. Но долгие годы наблюдений позволяют мне утверждать, что некоторые аспекты лидерства универсальны и, как правило, касаются умения объединять людей, их таланты, энтузиазм и вдохновение». «Мой муж (герцог Эдинбургский принц Филипп) — это моя опора, мой источник силы все эти долгие годы, и я обязана ему гораздо большим, чем он думает». «Одна из радостей долгой жизни — это возможность наблюдать за своими детьми, затем за внуками и правнуками и помогать им украшать рождественскую елку». «Чтобы быть вдохновением для других, необязательно спасать жизни и выигрывать медали. Очень часто я черпаю силы и вдохновение в обычных людях, которые делают необыкновенные вещи: это волонтеры, сиделки, общественные деятели; это невоспетые герои, чья тихая самоотверженность делает их особенными». «Мы не можем положить конец войнам или остановить несправедливость, но эффект от тысяч сложенных воедино маленьких добрых дел может быть сильнее, чем мы можем себе это представить».

Когда мужчины начали зацикливаться на шести кубиках пресса

Культурная одержимость брюшным прессом из шести кубиков не ослабевает. И если верить новозеландским исследованиям, изучающим образ мужского тела, эта культура, скорее всего, будет только процветать благодаря социальным сетям. Сегодня существует целая индустрия, сосредоточенная на получении и поддержании точеного пресса. О нем пишут в книгах и в социальных сетях, и кажется, что его любит каждая звезда боевиков. Также растет давление на женщин, поскольку идеалы тела для спортсменок эволюционировали. Все это поднимает вопрос: когда же началось повальное увлечение шестью кубиками пресса? Это может показаться относительно недавним явлением, побочным продуктом бума фитнес-культуры в 1970-х и 1980-х годах. Тогда стали популярными Арнольд Шварценеггер, «Рэмбо» и мужские журналы, помогающие укрепить мускулатуру и пропагандирующие спорт. Однако история доказывает, что увлечение западной культуры красивым прессом можно проследить от конца XVIII и начала XIX веков, когда идеальный образ мужского тела на Западе стал меняться. Греки, вызывающие зависть Французский историк Джордж Вигарелло писал, как идеальная мужская фигура и мужской силуэт изменились в западном обществе. Британская и американская культуры XVII, XVIII и, в некоторой степени, XIX веков ценили большие или округлые мужские тела. Причины для этого были относительно простыми: богатые люди могли позволить себе есть больше, а более крупная фигура свидетельствовала об успехе. Лишь в начале XIX века стало желанным стройное и мускулистое телосложение. За несколько десятилетий пухлые тела стали восприниматься как неряшливые, в то время как худощавое, спортивное или мускулистое телосложение ассоциировалось с успехом, самодисциплиной и даже благочестием. Частично это преобразование произошло из-за возобновления интереса европейцев к Древней Греции. Кинезиолог Ян Тодд и другие писали о влиянии древнегреческих образов и скульптур на изображения тел. Во многом так же, как социальные сети искажают изображение тела, артефакты, такие как Мраморы Элгина (группа скульптур, привезенных в Англию в начале 1800-х годов, где мужские фигуры обладают худощавым и мускулистым телосложением), помогли стимулировать интерес к мужской мускулистости. Этот интерес углубился с течением века. В 1851 году в Лондоне состоялось грандиозное коммерческое и культурное мероприятие, известное под названием «Великая выставка». За пределами выставочных залов стояли греческие статуи. В 1858 году британский специалист по физическому воспитанию Джордж Форрест, писавший о влиянии этих статуй, жаловался, что британцы «явно лишены той красивой группы мускулов, которые охватывают всю талию и демонстрируют такое преимущество в древних статуях». Военная мощь Статуи и картины имели значение задолго до того, как фотография начала влиять на стандарты фитнеса в конце 1800-х и начале 1900-х годов. Не менее важным, однако, был рост популярности военной гимнастики в начале века. В то же время, когда менялись идеальные типы телосложения для мужчин, изменилось и европейское общество. В результате наполеоновских войн в начале XIX века по всей Европе было создано несколько гимнастических программ для поддержки и укрепления тела молодых мужчин. Французские солдаты славились своей физической подготовкой, способностью маршировать целыми днями и быстро передвигаться в бою. После того как многие европейские государства потерпели унизительные поражения от рук Наполеона, они стали гораздо серьезнее относиться к здоровью своих войск. Немецкому офицеру, общественному деятелю и гимнасту Фридриху Людвигу Яну была поставлена задача укрепить военную мощь Пруссии с помощью системы художественной гимнастики Тернера. Во Франции испанскому инструктору по гимнастике Дону Франсиско Аморос-и-Ондеано поручили восстановить физическую форму и выносливость французских войск, а в Англии в 1830-х годах швейцарский инструктор по фитнесу П.Х. Клиас обучал армию и флот. Чтобы удовлетворить растущий европейский интерес к культуре фитнеса, по всему континенту начали строить все больше и больше спортивных залов. В этих программах участвовали не только солдаты. Например, система Яна Тернера, которая способствовала использованию параллельных брусьев, колец и высокой перекладины, стала одной из самых популярных программ упражнений среди представителей европейской общественности и завоевала популярность у американцев. Тем временем Клиас открыл секции для мужчин среднего и высшего сословия, а Аморос-и-Ондеано вместе с другими европейскими инструкторами по гимнастике регулярно упоминался в статьях 1830-х годов. Рождение индустрии шести кубиков пресса Семена современной мании шести кубиков пресса были посеяны, когда, во-первых, мужчины начали с завистью разглядывать греческие статуи (затем они разработали средства для лепки своих тел по изображениям этих статуй), а во-вторых, когда писатели 1830-х и 1840-х годов побуждали мужчин стремиться к стройным телам, сильному корпусу и отсутствию лишнего жира. Но одержимость по-настоящему расцвела в начале 1900-х годов. К тому времени силачи, такие как Юджин Сэндоу (он же Евгений Сандов — основоположник бодибилдинга), смогли развить существующий интерес к греческим образам и гимнастике с помощью фотографии, дешевой почты и новой науки о пищевых добавках, чтобы заработать на стремлении к идеальному телу. Сам Сандов продавал книги, тренажеры, пищевые добавки, детские игрушки, корсеты, сигары и какао. Бодибилдер, которого когда-то провозгласили «самым совершенным образцом в мире», вдохновил бесчисленное количество мужчин избавиться от лишней «плоти» — термин, используемый для обозначения жировых отложений, — чтобы продемонстрировать свой брюшной пресс. Между прочим, в то время всегда использовался термин «брюшной пресс». Только в конце 1980-х и начале 1990-х годов термин «шесть кубиков» стал заменой брюшным мышцам. Сервис Google Ngram (позволяет строить графики частотности языковых единиц) показывает, что с середины и до конца 1990-х годов популярность этого термина росла в геометрической прогрессии. «Шесть кубиков пресса» скоро стали нарицательными благодаря изобретательным маркетологам, решившим продавать целый ряд устройств для «быстрой тренировки». Немногие выдержали испытание временем. Тем не менее, страстное желание заветного пресса из шести кубиков сохраняется, о чем свидетельствуют более 12 миллионов постов в Instagram с хэштегом «sixpack». По материалам статьи «When men started to obsess over six-packs» The Conversation

Испытание деньгами — люди, потерявшие все после большого выигрыша

Кто из нас не хотел бы обрести внушительную сумму денег, сорвав джек-пот или получив наследство? Но владеть деньгами не значит умело ими распоряжаться. Истории известны случаи, когда люди, не готовые к большим деньгам, попросту разрушали свою жизнь, иногда и жизни близких. Получая «легкие» деньги, люди зачастую думают, что этого им хватит на всю оставшуюся жизнь. Но неразумные траты и отсутствие новых финансовых потоков обычно приводят к плачевному результату. Вивиан Николсон Выиграв три миллиона долларов в лотерею, Вивиан и ее муж знали, что будут с ними делать. Тратить. Они начали скупать все — одежду, драгоценности, машины. В таком темпе выигрыша хватило на пять лет. За эти годы многое изменилось. Вивиан стала вдовой, затем еще несколько раз выходила замуж, пристрастилась к алкоголю, прошла лечение от зависимости, но в итоге попала в психиатрическую клинику. Туда Вивиан отправилась самостоятельно, чтобы сбежать от мужа, который над ней издевался. Она разучилась экономить и поэтому всегда жила в бедности. Какая бы сумма ни попала в руки, Вивиан тут же тратила ее. Майкл Кэррол Отправившись в магазин за пивом, безработный Майкл Кэррол взял с собой недостаточное количество денег. Поэтому вместо пива он купил два лотерейных билета, а в результате выиграл 15 миллионов долларов. После этого Майкл начал жить, не задумываясь о будущем. Он тратил деньги на подарки себе и близким, проигрывал крупные ставки, увлекся наркотиками. Когда от него ушла жена, мужчина начал устраивать шумные холостяцкие вечеринки. Каждый день 2000 долларов уходило на наркотики. В конце концов ему пришлось распродать все свои автомобили, чтобы рассчитаться с долгами. И теперь Майкл работает мусорщиком, что ему нравится намного больше, чем управление миллионами долларов. Возможно, если бы Майкл знал об инвестициях и обладал несколько иным мышлением, его судьба сложилась бы иначе. Иби Ронкайоли Канадка Иби выиграла пять миллионов долларов. Почти половину суммы она отдала своему внебрачному сыну, а остальные деньги тратила как попало. Иби проиграла все свои деньги в азартные игры, после чего в ход пошли семейные сбережения. Иби и ее мужу пришлось продать дом, чтобы отдать все долги. И только после этого супруг Иби случайно узнал о выигрыше. Все это время жена держала в тайне свои финансовые дела. Разъяренный мужчина убил Иби, отравив ее большой дозой болеутоляющих. Сам он сел в тюрьму. Эвелин Адамс В 1985 и 1986 годах Эвелин выиграла крупные суммы денег, что в целом составило 5,4 миллиона долларов. Но спустя пару лет женщина уже жила в трейлере, экономя на всем, чем только можно. Это случилось потому, что свой выигрыш она тут же спустила в курортном городе Атлантик-сити за игрой в автоматы. И осталась ни с чем. Келли Роджерс Келли Роджерс получила свой денежный приз рано — в 16 лет она выиграла 1,9 миллиона евро. Подростку особенно трудно управляться с деньгами, поэтому большие суммы уходили на покупку одежды и вечеринки. А еще Келли сделала пластическую операцию. Спустя шесть лет после выигрыша девушке пришлось работать горничной, поскольку богатая жизнь продлилась недолго. К этому времени девушка успела совершить две попытки самоубийства. Эндрю Джексон Эндрю Джексону попался счастливый лотерейный билет, он получил 144 миллиона долларов. До этого выигрыша мужчина был успешным бизнесменом — владел строительной компанией, имел стабильный доход. Часть выигрыша он пожертвовал на благотворительность. На этом белая полоса закончилась. Эндрю арестовали за вождение в нетрезвом виде и хулиганство. Несколько раз его обворовывали, а еще Эндрю расплачивался недействительными чеками, за что на него подавали в суд. Семья понемногу разваливалась. Сначала ушла жена, затем умер парень внучки — скончался от передозировки наркотиками. Оказалось, что внучка также употребляла наркотики, из-за чего вскоре умерла и она. Эндрю ежедневно давал ей на эти нужды 2000 долларов. Дочь Эндрю умерла в том же году, что и внучка, обстоятельства ее смерти неизвестны. Мужчина не рад был деньгам и сожалел, что не разорвал тот злосчастный лотерейный билет. Две стороны одной медали Известны другие случаи, когда люди успешно справлялись с деньгами. Например, Долорес Макнамара выиграла 115 миллионов евро, но не потратила их на дорогие покупки. На некоторое время Долорес вместе со своей семьей уехала из родной Ирландии, поскольку знакомые и незнакомые люди просили и даже требовали поделиться частью выигрыша. Спустя время Долорес вернулась в родной город, обзавелась домом для себя и своих шестерых детей. Чтобы справиться с большими деньгами, женщина наняла хорошего финансиста. Деньги продолжают работать на нее и ее семью, женщина занимается благотворительностью и ведет скромный образ жизни по меркам миллионеров. Примеры Брэда Дьюка, Леса Робинса, Перли Смит и других людей, справившихся с большими деньгами, указывают на то, что выигрыш может стать лишь началом успешной жизни. Почему же у одних получается только тратить, а у других — сохранять и преумножать? Проблема в том, что человек, который не готов к управлению крупной суммой, быстро спускает деньги. Кажется, что сотни тысяч и миллионы долларов не закончатся никогда, поэтому можно растрачивать их без оглядки. Но большие расходы влекут за собой расходы еще больше, а если в это время нет новых источников денег, тогда скоро баланс на счету станет отрицательным. По словам финансового советника Билла Померой, победители лотерей, пытающиеся развивать новые источники доходов, сталкиваются с одной проблемой — у них нет знаний об инвестициях и элементарной финансовой грамотности. Вложение денег должно оправдывать себя, к открытию нового бизнеса также необходимо подходить осознанно. Но зачастую именно на эти грабли наступают те, кто выигрывает в лотерею. Также серьезная проблема — это близкие и не самые близкие люди, которые просят одолжить, подарить, заплатить за них. Финансовый советник советует при получении выигрыша дать себе время все тщательно взвесить, прежде чем начать тратить. Не стоит сразу же раздавать деньги направо и налево, покупать машины, дома и яхты, вкладываться в ценные бумаги и открывать новый бизнес. Нужно дать себе время все тщательно обдумать и просчитать. Покупка дома ведет за собой расходы на его обслуживание, то же самое касается и машины. Прежде чем открывать бизнес, нужно просчитать все риски и удостовериться в правильном выборе партнеров.

Культура селфи: что говорит о вас выбор ракурса для фото

За последнее десятилетие селфи стало основой популярной культуры. Если хэштег «selfie» впервые появился в 2004 году, то именно с выпуском iPhone 4 в 2010 году фотографии с фронтальной камеры стали вирусными. Три года спустя Оксфордский словарь английского языка выбрал словом года «селфи». Люди используют селфи для самых разных целей — от социальных до профессиональных. Согласно опросу 2018 года, 82% взрослых в США моложе 34 лет размещали селфи в социальных сетях. Пока пандемия не остановила массовые скопления, целая индустрия была посвящена созданию селфи-мероприятий и музеев. Учитывая такой огромный охват и популярность, за последние четыре года это явление стало привлекать внимание когнитивных наук. Как показали недавние совместные исследования британских и итальянских ученых, способ, которым мы делаем селфи (или себяшки) и конкретные углы обзора камеры, которые выбираем, варьируются в зависимости от того, что мы потом собираемся с ними делать. Наклон в левую сторону С 1970-х годов стало известно, что в исторической западной портретной живописи художники предпочитали изображать левую сторону лица своих натурщиков, особенно при написании женщин. Лев Манович, Вера Феррари и Никола Бруно в своем исследовании 2017 года выяснили, что когда дело доходит до селфи, люди склонны наклонять смартфон под углом, чтобы захватить в кадр и свою левую сторону. Также были обнаружены закономерности в размещении камеры по вертикали. Канадское исследование 2017 года, затрагивающее популярное приложение знакомств, показало, что при поиске романтической связи женщины чаще всего предпочитают снимать себя сверху, а мужчины — снизу. Ученым из Великобритании и Италии стало любопытно, как это может выглядеть на другой платформе. Они рассмотрели 2000 селфи, размещенных на 200 различных аккаунтах в Instagram — по десять фотографий на человека. Для каждого селфи вели учет: записывали пол пользователя, как он изображен, а также расположение камеры (сверху, снизу или прямо). Ученые обнаружили, что все пользователи — независимо от пола — имели тенденцию размещать камеру над головой. Эти различия в положении камеры создают разные виды селфи. Но почему? Как этот выбор соотносится с тем, для чего используются такие фото и на каких платформах они публикуются? Выразительность лица В большинстве руководств «как сделать лучшее селфи» подчеркивается, что фотографирование лица под углом и сверху помогает выглядеть лучше. Это подтверждается исследованием селфи в приложении для знакомств, в котором авторы определили, что мужчины, делающие фото себя снизу, отчасти пытались казаться выше и, следовательно, более мужественными. Между тем, женщины, делающие селфи сверху, добивались противоположного — они выглядели ниже и женственнее. Исследования Лондонского университета Брунеля 2015 года были посвящены ранним тенденциям в позировании для селфи и тому, как некоторые из них были связаны с наклоном и выражением лица, чтобы выглядеть стройнее и уязвимее, что также приравнивается к большей привлекательности. Пытаясь объяснить, почему художники могли предпочесть левую часть лица своего натурщика, исследователи определили несколько вероятностей. Все зависело от того, был ли художник левшой или правшой, где сидел человек по отношению к художнику или было ли на самом деле визуальное превосходство левой стороны лица — другими словами, мог ли профиль, написанный таким образом, легче восприниматься. Однако данные по всем этим вероятностям неубедительны, за исключением, по словам авторов исследования, основных визуальных предпочтений. Они предположили, что люди просто считают левую сторону более привлекательной, чем правую. В позировании для селфи и левши, и правши демонстрировали одинаковую склонность к левой стороне. Так что здесь тоже дело не в удобстве. Напротив, эта распространенность предполагает, что мы инстинктивно знаем, с какой стороны себя фотографировать: показ левой стороны — лучший вариант. Однако есть еще одна причина. Левая сторона лица контролируется правым полушарием мозга, которое, в свою очередь, отвечает за передачу эмоций. Таким образом, левая сторона более эмоционально выразительна. Мы склонны воспринимать себя более привлекательными и симпатичными на своих селфи, чем на фотографиях, которые делают для нас другие люди. Степень выразительности, к которой мы стремимся, зависит от того, что мы собираемся сообщить, и от платформы, на которой мы общаемся. Показывая левую сторону — или снимая слегка сверху, — мы выглядим более выразительно. Между тем, размещение камеры спереди по центру обеспечивает нейтральный вид. Селфи-проксемика Люди, которые делают селфи, выбирая позу и другие особенности, подают своим зрителям невербальные, социальные и эмоциональные сигналы. Эти сигналы можно рассматривать как двумерный эквивалент невербальных сигналов, которые мы используем при личном общении. При встрече люди контролируют свою позу и выражение лица, а также расстояние друг от друга, чтобы выразить степень близости. Начиная с основополагающей работы Эдварда Холла 1960-х годов «Скрытое измерение» мы называем это пространственным поведением или проксемикой. В селфи, как в обычной фотографии или кинематографе, у вас есть только графическое пространство, с которым можно поиграть. Но это также обеспечивает набор проксемических средств: способ ориентации объекта, любая асимметрия влево-вправо в композиции, вопросы относительного размера между объектами в кадре. Эти переменные, которые определяются расстоянием от камеры и, что особенно важно, углом камеры, способствуют невербальной передаче мотивации, намерений или эмоционального состояния фотографа. Это перекликается с тем, что селфи были определены как средство самораскрытия, подобно раскрытию личной информации в диалоге. Одноразовый характер селфи отличает его от более продуманного художественного замысла автопортрета. Точно так же селфи — это контекст и взаимодействие. Как говорит музейный копирайтер и контент-мейкер Элли Бернесс, селфи похоже на отрывок беседы. По материалам статьи «Selfie culture: what your choice of camera angle says about you» The Conversation

Эволюция книжной закладки

Если вы относитесь к тем старомодным чудакам, что предпочитают электронным книгам бумажные, то наверняка согласитесь: закладка — очень важная деталь. Это не просто симпатичный аксессуар, а целое произведение искусства в миниатюре. Можно, конечно, использовать билет на концерт, визитку или даже чек из магазина. Но миссия настоящей книжной закладки — быть проводником во время нашего путешествия по книге. Такую важную задачу никак нельзя доверить сомнительной бумажке, по недоразумению завалявшейся в кармане. Происхождение В Википедии читаем: «‎Закладка — специальное приспособление для пометки нужной страницы в книге». Вот так сухо и буднично. Не спорю, практическая польза вещи важнее её внешнего вида. Однако человек так устроен, что стремится наполнить красотой всё вокруг и преображает даже повседневные мелочи. Поэтому закладка непременно отражает стиль хозяина и выражает его отношение к жизни. Первые закладки были созданы задолго до появления книг. Это были кусочки папируса, которые приклеивались к страницам свитков. В XV веке в Европе зародилось книгопечатание, и закладки приобрели привычный нам вид. В старину производство книг было нелёгким делом, а потому стоили они весьма дорого. Покупка книги была целым событием, она передавалась в семье от родителей к детям и бережно хранилась. Поэтому и закладки делали такие, чтобы не повредить страницы — в основном из ткани и кожи. Это были замысловато сплетённые узорчатые шнуры и шёлковые ленты. Тогда же стали изготавливать регистры в виде петель. Их делали из разноцветных кусочков кожи, пергамента или плотной ткани и крепили к боковому краю страницы. Регистры выступали за обрез книги и делили её на несколько блоков, позволяя быстро отыскать нужный фрагмент. Так как средневековые фолианты были весьма объёмными, такие закладки очень облегчали чтение. Развитие Долгое время позволить себе книги могли лишь богатые люди, знать и правители. Чем дороже и роскошнее было издание, тем более сложным и богатым было убранство закладки. Серебро, золото, драгоценные камни, слоновая кость, парча и шёлк — всё это использовалось для изготовления красивейших и редких закладок, которые вручали как подарок королям и вельможам. Так, в 1584 году печатник королевского двора Кристофер Баркер преподнёс изящную серебряную закладку английской королеве Елизавете I. Кроме обычных были популярны закладки из нескольких соединённых между собой лент, имеющих общую основу. Они позволяли заложить сразу несколько страниц. В XVIII веке появилась закладка-ляссе — ленточка, которая крепилась прямо к корешку книги и была неотделима от неё. В XIX веке невероятно популярными стали закладки из шёлка. Большим спросом пользовалась продукция английского предпринимателя Томаса Стивенса — тематические закладки с надписями: добрыми пожеланиями, текстами молитв, словами любви, благодарности и сочувствия. Однако вскоре их потеснили бумажные и картонные собратья. Они были гораздо дешевле и как нельзя лучше подходили для размещения всевозможной рекламы, чем тут же воспользовались многочисленные компании и фирмы. В XX веке, следуя капризной моде, закладка многократно меняла свой облик, но всегда была незаменима. И так будет до тех пор, пока люди читают книги и журналы. Множество библиотек по всему миру коллекционируют эти вещицы и проводят тематические выставки, а в Германии даже работает единственный в мире Музей книжной закладки, в котором хранится больше 10000 образцов из 50 стран мира с конца XIX века до наших дней. Разнообразие На сегодняшний день существует огромное количество видов закладок. Наиболее востребованы по-прежнему бумажные. Их часто делают в виде забавных зверушек, с принтом популярных киногероев или как напоминалки с таблицей умножения, математическими формулами, английскими неправильными глаголами и пр. Тематика закладок бесконечна: это все виды искусства, наука, путешествия, пейзажи, растительный и животный мир, техника, афоризмы, известные личности, космос и т.д. Помимо бумажных, современные закладки бывают: • магнитными, которые крепятся к странице с двух сторон; минус в том, что они довольно увесистые и из-за своей тяжести часто соскальзывают с листа; • перья, с помощью которых можно делать пометки в книге, не вредя ей; • с подсветкой, для тех, кто любит читать перед сном или на природе; • с таймером, чтобы упражняться в скорочтении или не забыть о времени, погрузившись в любимую книгу; • с указателем строки, чтобы ещё быстрее находить нужный фрагмент; • металлические скрепки, которые, кстати, были особенно популярны в эпоху модерна (хотя на мой вкус, портят страницы). Но самой интересной была и остаётся авторская закладка. Её можно сделать самому или заказать у мастера из любого материала: ткани, кожи, бересты, металла, дерева, пластика, стекла, кости и даже из кукурузных и пальмовых листьев. В любом случае, красивая и удобная закладка — отличный подарок для книголюба или коллекционера.

– Ну, бывай, дедуля!

— А нет ли у тебя, дедуля, каких-нибудь старых вещей? Мы бы купили. — Вон, портки старые с дырявыми валенками под кроватью валяются. Могу и так отдать, забирайте. — Портков нам твоих и валенок, дедуля, не надо, а вот картиночка у тебя на стене висит — можно посмотреть? — Отчего нельзя — посмотрите. Старая будет картина. Ее еще мой дед на стенку прибил. А ему эта картина от отца досталась. Барин, когда за границу бежал, в своем доме две картины на стене второпях оставил. Прадед мой их и забрал. Он у барина конюхом служил, — дед, покряхтывая, встал и подошел к железной кровати, над которой висела картина. — Мне эта картина больше нравится. Река вон, деревушка на берегу, церквушка. Радуга после дождичка. Посмотришь, и душа радуется. Прям как у нас, в Малиновке. Хотя китаец какой-то нарисовал. Ху Ин Жи его фамилия. Там, в углу, написано. Маленький, оторвавшись от картины, вытер с лысины выступившую испарину и прошептал очкастому: — Это же Куинджи! Подфартило-то как нам! — Дедуля! А где вторая картина? — спросил очкастый. Стекла его очков хищно блеснули. — Ты же говоришь, барин две картины оставил. — Да в сундуке где-то. Показать? — Покажи, покажи! — хором ответили приезжие. — Ну, я пока тут, в сундуке, пороюсь, а вы мне во дворе дровишек наколите. Там колун рядом с чурками лежит. Да потом сразу по охапке и занесите в избу. Когда лысый с очкастым через полчаса появились на пороге с охапками дров, на кровати, прислоненная к стене, стояла еще одна картина. Увидев ее, лысый выронил поленья из рук, а очкастый прошел с дровами прям к кровати. — Куды?! Куды прешь в своих грязных чеботах?! Мать твою! Неси к печке! — прикрикнул на него дед. Гости собрали упавшие поленья и аккуратно сложили их возле печи. Дед же, кряхтя, присел на стул: — Вот теперь можете и посмотреть. Только эта картина мне не шибко нравится. Поляк какой-то, Гуген, намалевал. Там тоже в углу написано. Англицкими буковками. — Мама родная! — снова прошептал лысый. В горле у него пересохло. — Это же Поль Гоген! — Тише ты! Сам вижу, — одернул его очкастый. Стекла его очков снова хищно блеснули, но теперь еще ярче. — Чего это вы там шепчетесь? — спросил старик. — Да я тоже говорю, не очень картина-то. Подумаешь, мужик с бабой на скамейке под деревом сидят. Да и нарисовано-то так себе, тяп-ляп, — ответил лысый. — Ну, эту я вам и продам подешевле. Так за сколько обе сразу купите? — Значит, так, дедуля. За поляка мы тебе даем тысячу рублей, а за китайца — две тысячи, — ответил лысый и полез в карман за деньгами. — Тут у меня уже был вчера один из городу. Торговался. За все давал пятьдесят тысяч. У него при себе больше не было. Да я не согласился. Мы тут в деревне тоже не лыком шиты, радио слушаем. Евона какие они, старые картины-то, дорогие — миллионы стоят! — Так то ж всемирно известные художники, дед! — возразил лысый. А у тебя что? Поляк Гуген какой-то, да китаец Ху Ин Жи. Федя, ты слышал про таких? Очкастый отрицательно помотал головой. — Не хотите — не надо. Сто тысяч и точка! Завтра вчерашний из города приедет и купит. Мне торопиться некуда. — Ладно, дед, мы с Федей выйдем, поговорим, — сказал лысый. — Поговорите, поговорите. Лысый с очкастым вышли из избы и сели в машину. Минут через десять они снова вернулись. Лысый достал из кармана пачку денег: — Дед, здесь девяносто семь тысяч. Больше у нас с собой нет. Честно. Мы ж тебе все-таки еще и дрова все перекололи. Дед взял пачку денег, не спеша пересчитал. — Хрен с вами, — сказал он. — Забирайте. Лысый забрал картину с кровати, другую аккуратно снял со стены очкастый. — Ну, бывай, дедуля! — повернувшись у двери, весело сказал лысый. — Бывайте, бывайте. Дед поставил на печь закопченный чайник, плеснул в него из ковшика воды и достал из шкафчика банку кофе. Выпив пару чашек, он закинул ноги на стол и закурил сигарету. — Эх, жалко отпуск кончается, а то можно было бы еще что-нибудь в стиле Айвазовского написать! — сказал он и, отклеив бороду, достал из-за печки мольберт. Установив мольберт посреди избы, художник Крючков достал краски и принялся рисовать в стиле постмодернизма. Через день он, покряхтывая, снял картину со стены, смахнул с нее веником пыль с паутиной и продал какому-то заезжему. После, повесив на дверь замок и отдав ключ соседке бабе Маше, у которой снял на месяц избу, отбыл в неизвестном направлении. Сергей Савченков

Почему мы верим в теории заговора?

Пандемия коронавируса, кажется, сделала наш и без того безумный мир более сумасшедшим: одни поджигают вышки 5G из опасений слежки, другие отрицают само существование COVID-19, даже когда лежат с соответствующим диагнозом в больнице. Все это дошло до того, что в ВОЗ объявила об инфодемии — колоссальном уровне дезинформированности населения. Это заставило задуматься о том, почему столько людей готовы верить во всевозможные теории заговора. Инфодемия сама по себе — это смешение правды с ложью, вызывающее разрушительные последствия. Рассмотрим на примере тех же вышек 5G: несколько человек подожгли их после того, как увидели в соцсетях сообщения, будто они могут вызывать коронавирус. Большинству людей поддаться лжи непросто, но когда она представляет случайные и простые объяснения каким-то событиям, по мнению социального психолога Кембриджского университета Сандер ван дер Линден, это способствует «восстановлению чувства свободы воли». В период массовых беспорядков разные конспирологические теории выглядят еще правдоподобнее, потому что им невозможно сопротивляться, так же, как и отследить истину. Психолог из Кентского университета в Англии Карен Дуглас провела исследование, которое показало, что люди, переживающие какие-то эмоциональные всплески, больше подвержены влиянию ложных теорий. Кроме того, люди верят в то, что слышат чаще всего, даже если это ложь — например, в обвинения в фальсификации результатов на выборах. «Если человека 100 раз назвать свиньей, на 101-й он захрюкает», — помните? Общие характеристики Согласно данным социологов, около 50% жителей США верят в какие-то конспирологические теории — необязательно они должны касаться политики. Среди общих черт можно выделить сразу несколько. Во-первых, те, кто верит во что-то подобное, видят источник необычных явлений в неких злонамеренных силах. Иначе говоря, все эти теории заговора, по мнению их сторонников, не во благо. Второе — следствие первого: часто политические события, например, интерпретируются как борьба между добром и злом. В этом смысле люди забывают о том, что мир не черно-белый. Наконец, в-третьих, формат освещения происходящего в мире воспринимается как попытка отвлечь общество от реальных проблем или истинного источника власти, если возвращаться к теме политики. В попытках понять свой мир люди идут на мотивированные рассуждения — под ними принято понимать то, как люди полагаются на предвзятые когнитивные процессы при оценке или построении убеждений. Новые мотивы влияют на восприятие какой-то проблемы. Человек становится заложником предвзятой ассимиляции: он ищет новую информацию, которая отчасти отражает его ранние убеждения, но вместе с этим отсеивает то, что противоречит его взглядам и даже не вникает в эти аргументы, чтобы их понять. Способность критически мыслить вышла из чата :) Впоследствии все время тратится на то, чтобы опровергнуть аргументы в пользу альтернативной точки зрения. Как ни странно, привести любого к тому, чтобы верить в конспирологические теории, может коллективный нарциссизм. Психологи определили это понятие как завышенную веру группы в свою значимость. Согласно исследованиям, таким людям повсюду мерещатся враги, а отсюда идет уже убежденность во всевозможных заговорах. Особенно ярко это проявляется, когда коллективные нарциссы проигрывают в чем-то. По мнению специалистов, убеждения относительно теории заговора в таком случае для их сторонников выступают в качестве защитной реакции, способа справиться с психологической угрозой в виде неудач. И как бы скептически мы ни относились к такому понятию, как «лидер общественного мнения», все же они есть и имеют определенное влияние. Согласно данным опроса, проведенного доцентом политологии университета Майами Джозефом Ускински, убеждения людей напрямую зависят от того, что им внушали политики, блогеры или кто бы то ни был с большой аудиторией и уверенной позицией по какому-то вопросу. Мнение ученых Исследователи полагают, что причины веры в теории заговора можно условно разделить на три категории: стремление к пониманию и определенности, стремление к контролю и безопасности и стремление поддерживать положительное представление о себе. Рассмотрим все по порядку. Пытаться объяснить то, что происходит вокруг — это естественное желание каждого человека. Начиная с малых лет мы спрашиваем, почему небо голубое, а ночью становится темно. С течением времени вопросы становятся более сложными и философскими, но сама тенденция понять все, что происходит вокруг, остается прежней. Но мы не просто задаем вопросы, мы очень быстро находим ответы. Они необязательно должны быть истиной в последней инстанции — достаточно каких-то сведений, которые будут вписываться в наше мировоззрение. Так, например, какая-то часть людей верит, что жизнь зародилась по божьему замыслу, другие пытаются объяснить появление жизни с помощью физики. И самое интересное, что каждый человек так или иначе придерживается каких-то ложных убеждений. Допустим, многие полагают, что столица Австралии — Сидней, потому что этот город на слуху. Следовательно, те, кто так считает — жертвы ложных убеждений, и верят в Сидней потому, что им так проще :) Во втором случае все немного сложнее — он описывает тех людей, которые чувствуют себя социально изолированными от общества и, соответственно, с большей вероятностью поверят во всякие конспирологические теории. Начать здесь следует с того, что каждый желает поддерживать хорошую самооценку, которую отчасти определяют роли, которые мы играем в нашей жизни — например, на работе или в общении с близкими. Соответственно, когда мы делаем какой-то положительный вклад в одну из этих сфер, мы ощущаем себя наполненными. Но есть и другие ситуации. Представим себе инвалида Ивана, который годами не работал и чувствует себя изолированным от общества. И вот по ходу серфинга в интернете он находит информацию о теориях заговора, начинает общаться с людьми, которые придерживаются этих убеждений. Это дает ему чувство общности и единения с миром, которого ему не хватает в реальной жизни. Наконец, последний мотив объясняется довольно просто: некоторые убеждения могут дать людям ощущение безопасности и контроля над ситуацией, особенно в том случае, если альтернативная точка зрения предполагает обратное. Предположим, если утверждение о том, что глобальное потепление — следствие действий человека, то всем придется внести существенные изменения в привычный уклад жизни. А вот если эксперты и политики с экранов телевизоров скажут, что это все ложь, то поверить в это будет легче и удобнее.

Почему наследник британского престола носит титул принца Уэльского

Король Эдуард I (Длинноногий) в 1283 году подавил восстание в Уэльсе, в результате завоевав его полностью. Собрав сложивших оружие валлийских вельмож, он ласково предложил им принести вассальную присягу. Ладно, говорят они, но ты назначишь нам правителя-наместника, который подойдёт под три наших условия. — Какие ещё условия? — ч̶у̶т̶ь̶ ̶н̶е̶ ̶з̶а̶р̶ж̶а̶л̶ удивился Эдуард. — А такие! — говорят они ему дерзко: 1. Он должен был родиться в Уэльсе. 2. Ни слова не уметь говорить по-английски 3. Не совершить ни одного бесчестного поступка в своей жизни. Понятно, что вельможи Уэльса банально намекнули, что выбрать надо одного из них. Внезапно Эдуард согласился. Хорошо, говорит, будет по-вашему. Завтра утром я объявлю, кто станет правителем Уэльса. Вельможи еле слышно выдохнули. Король-то простак попался. Утром выходит к ним Эдуард и говорит: — Вы хотели, чтобы наместник родился в Уэльсе? — Да! — Чтобы не говорил по-английски? — Да! — Чтобы на его счету не было ни одного плохого поступка? — Да! — кричат вельможи и уже во все уши слушают, кого же из них назначит главным Эдуард. Да будет так — говорит Длинноногий и выносит своего только что родившегося ночью ребенка, тоже Эдуарда. Вот вам правитель Уэльса. Можете начинать присягать. Все три условия были соблюдены. С тех пор и до настоящего времени наследник престола Англии, а теперь — Великой Британии, по традиции носит титул принца Уэльского. Автор: Николай Жигалин

Страх перемен, или политические перевороты консерваторов

Люди боятся перемен. Одних этот страх парализует и заставляет всю жизнь оставаться в привычном «панцире», а другие, наоборот, получают удовольствие от постоянного выброса адреналина в круговороте непредсказуемых жизненных обстоятельств. Такие люди рвутся в путешествия, переезжают, меняют работу и страну проживания, образ жизни и приоритеты. Подобное поведение чаще свойственно молодежи. Они смотрят на мир через призму возможностей, в то время как старшее поколение — через багаж опыта. И все же страх владеет каждым из нас, но для управления нашими действиями использует разные рычаги. И если со стороны кажется, что в одном человеке проявляется только одна черта — стремление к переменам или постоянству, — то на самом деле внутри каждого соседствуют две противоречивых личности. Консерватор, который стремится сохранить стабильность, оберегает традиции, старинные вещи и ритуалы, боится перемен, и авантюрист, рвущийся к неизведанному и новому. Это две стороны одной медали. Кто из них устраивал политические перевороты и смену власти? Кому принадлежат научные открытия, перевернувшие жизнь миллионов людей на Земле? Как ни странно — консерваторам! Большинство кризисов и переломных исторических моментов связано не с жаждой перемен, а со стремлением сохранить то хорошее, что есть в нашей жизни, с утратой комфорта и стабильности. При этом подсознание бурно сопротивляется любым изменениям, но желание «защитить» привычный порядок вещей заставляет действовать и принимать радикальные решения. Каждый день мы окружаем себя привычками и ритуалами — своеобразными «якорями» постоянства. И если какой-то глобальный внешний фактор — перемены в обществе, экологии, в стране и мире — нарушает устоявшийся ход наших стандартных дел, это вызывает агрессию и протест, подталкивает социум к активным действиям. Людьми движет страх, требующий держать ситуацию под контролем. Это парадокс перемен, которые являются одновременно двигателем прогресса и сопротивлением потере того, во что мы раньше безоглядно верили. Эмоции столь ярки и противоречивы, что людей, равнодушных к переменам, найти практически невозможно. Наше подсознание приравнивает долговечность к качеству. Как показывают исследования, объект нам кажется тем лучше, чем старше мы его считаем. Так, например, дерево с 4500-летней историей вызывает гораздо больше восхищения, чем то, которому «всего» 500 лет. Чем старше мы становимся, тем чаще звучит фраза «а в нашем детстве… и конфеты были вкуснее, и трава зеленее…» Так чего на самом деле мы боимся? Неизведанного Поддаться потоку и потерять контроль — очень трудное решение. Определенность, даже с негативным финалом, на подсознательном уровне гораздо важнее вероятности позитивного результата, а ожидание перемен пугает больше самих изменений. Неудачи Быть первым, идеальным и правым — нормальное стремление каждого здравомыслящего человека. Но принятие того факта, что опыт строится на ошибках, позволяет бороться со страхом неудачи, развиваться быстрее и получать в итоге более качественный результат. Провал — это не конец истории, это повод написать новую главу. Испорченной репутации Мы являемся частью общества, в котором, к сожалению, ошибки воспринимаются как трагедия. А количество правильных решений для окружающих может быть гораздо важнее числа испробованных вариантов и итогового результата. Дополнительной работы Наш мозг ленив и любит комфорт. Любые перемены — это необходимость действовать и принимать участие в своей жизни, а не просто плыть по течению. Организм сопротивляется любой активности, если она не жизненно необходима или не относится к привычным ритуалам, которые также можно сформировать осознанно. У перемен зачастую не лучшая репутация, но это не повод лишать себя чего-то нового. Четкое понимание того, какой из страхов мешает действовать и принимать решения, поможет справиться с консерватизмом и с пользой выйти из зоны комфорта. При чем же здесь политические перевороты? Откуда берутся митинги, смена власти и народные бунты? Глобальная цель общества — это стабильность и комфорт. Консервативный человек очень привязан к тем вещам, которыми обладает, поэтому боится их потерять. Человек ждет пользу от государства. Отношения индивид-общество построены не на любви, а на взаимной выгоде. Поэтому консерватор видит именно правление главной функцией власти, но никак не улучшение и изменение. Новые законы и правила подсознательно вызывают протест. Для любой модификации и реконструкции подразумевается наличие весомого повода, а изменения с целью прогресса воспринимаются как посягательство на свободу выбора и стабильность. Консерваторами управляет страх, основанный на инстинктах самосохранения. Политика — сфера хладнокровных, умных и решительных людей, талантливо управляющих человеческими слабостями. Марк Аврелий писал: «Если тебя печалит что-нибудь внешнее, то не оно тебе досаждает, а твое о нем суждение». Поэтому понимание своих страхов и внутренних механизмов взаимодействия консерватизма и жажды перемен превращает нас из марионетки, которой легко манипулировать, в личность, способную мыслить трезво и оценивать все перспективы развития событий.