13 умных мыслей, с которыми вы согласитесь

Все люди приносят счастье. Одни своим присутствием, другие — отсутствием. Жизнь чем-то похожа на шведский стол. Кто-то берет от нее сколько хочет, кто-то — сколько совесть позволяет, другие — сколько наглость. Но правило для всех нас одно: с собой ничего уносить нельзя. Если к вам в гости пришли 10 человек, а у вас есть только 8 вилок для омаров, то остаётся только позавидовать вашим проблемам. В супермаркетах, по большому счету, продаются только две вещи — мешки для мусора и мусор для мешков. Жизнь — это движение: одни шевелят извилинами, другие хлопают ушами. В математике ноль, возведенный в любую степень, все равно ноль, а в жизни любая глупость, возведенная в степень, называется общественным мнением. Сарказм возник в ходе эволюции, чтобы дать умным людям выжить в обществе идиотов. Лучше быть последним в списке миллионеров, чем первым в списке «лучшие работники месяца». Меня волнует не столько размер коррупции в нашей стране, как невозможность в ней участвовать... Менталитет — это то, что одни усваивают с молоком матери, другие — с портвейном отца. Цель хорошего гуманитарного образования состоит в том, чтобы научить тебя философски относиться к нехватке денег. Все страны мира живут по своим законам. Только Россия — по пословицам и поговоркам... Жить надо проще — поэтому усложняйте жизнь не себе, а другим...

Просто попробуй

— Попробуй не пить кофе и чай в течение двух недель. Ты увидишь, что тебя все радует, что ты спокойно засыпаешь и глубоко спишь, что у тебя разгладились напряженные или хмурые морщины лица и вся легкая (или тяжелая) нервозность ушла (или уменьшилась минимум вдвое). — Попробуй не есть на ночь и засыпать с голодным желудком. В течение 1-2 недель ты начнешь видеть легкие светлые сны, каждое утро просыпаться в хорошем настроении и уже с вдохновением на что-либо, будешь вставать по утрам свежим, без вялого желания валяться в постели пол дня. — Попробуй не добавлять в пищу две приправы: соль и перец. Ты увидишь, что наесться можно в 2-3 раза меньшим количеством еды. В течение 1-2 недель тело перестанет отекать, и через месяц ты заметно похудеешь (касается только имеющих лишний вес). — Попробуй не пить лимонады и любые газированные напитки, купленные в магазине. Ты увидишь, как вкусна простая вода и что для утоления жажды нужно намного меньше. — Попробуй, прощаясь с человеком перестать говорить "давай, ну... давай!" Ты увидишь, как легко и приятно прощаться. — Попробуй неделю ходить и сидеть с прямой спиной. Ты увидишь, как улучшится твоя память, и насколько быстрее ты будешь соображать. — Попробуй для человека, который не нравится тебе, каждый раз при воспоминании о нём, дарить ему воображаемый самый роскошный (или особенно хороший) подарок, представляя, как он радуется. Ты увидишь, что он будет относиться к тебе все лучше, как и ты к нему. — Попробуй за час-два до сна выключить телевизор и компьютер. Ты начнешь видеть свои желания и творческие импульсы. — Попробуй 2 недели говорить по телефону и общаться в интернете только по делу. Ты увидишь, что в сутках 36 часов. — Попробуй каждый раз при желании взять сигарету - взять яблоко / мандарин /апельсин / банан или выпить стакан воды. Через 2 недели ты ощутишь себя вдвое крепче, выносливее и сильнее. — Попробуй каждый раз, как хочешь сделать что-то интересующее тебя (пусть впервые, пусть редкое и тебе не свойственное, но нравящееся) сделать сразу и вычесть минуты раздумывания и оценки. Ты увидишь, что ты можешь намного больше. — Попробуй улыбаться каждый раз, когда хочется улыбнуться прохожему, пусть и на пару секунд (забыв "что он может подумать о тебе"). В течение месяца ты начнешь чувствовать каждого человека знакомым и безопасным. — Попробуй полежать в траве среди деревьев, подальше от машин, не стесняясь людей и ты услышишь в себе долгожданную тишину…

Хотите быть более креативным? Развивайте синестезию

Фрагмент книги «Всеобщая история чувств» Дианы Акерман о том, как люди творческих профессий использовали синестезию для стимуляции вдохновения. Повседневная жизнь — это непрерывная атака на восприятие, и у каждого из нас ощущения в определенной степени накладываются одно на другое. Как утверждает гештальт-психология, если дать людям список бессмысленных слов и поручить связать их с контурами и цветом, то определенные звучания будут в довольно четком порядке ассоциироваться с определенными очертаниями. Еще удивительнее то, что этот порядок будет сохраняться для испытуемых и из США, и из Англии, и с полуострова Махали, который вдается в озеро Танганьика. Люди с развитой синестезией тоже склонны реагировать предсказуемо. Исследование двух тысяч синестетиков, принадлежавших к различным культурам, выявило большое сходство в ассоциации цветов и звучания. Низкие звуки часто ассоциируются у людей с темными цветами, а высокие — с яркими. В определенной степени синестезия встроена в нашу систему чувств. Но сильная природная синестезия встречается у людей редко — примерно у одного на пять тысяч, — и невролог Ричард Сайтовик, прослеживающий основы этого феномена в лимбической системе, самой примитивной части мозга, называет синестетиков «живыми ископаемыми когнитивной системы», потому что у этих людей лимбическая система не полностью управляется куда более сложной (и возникшей на более позднем этапе эволюции) корой головного мозга. По его словам, «синестезия… может служить воспоминанием о том, как видели, слышали, обоняли, ощущали вкус и осязали первые млекопитающие». Некоторых синестезия лишь раздражает, но другим она идет во благо. Для человека, желающего избежать сенсорной перегрузки, это может быть и небольшая, но беда, зато настоящие творческие натуры она воодушевляет. Среди наиболее известных синестетиков — немало людей искусства. Композиторы Александр Скрябин и Николай Римский-Корсаков в своей работе легко ассоциировали музыку с цветами. Для Римского-Корсакова тональность до мажор была белой, а для Скрябина — красной. Ля мажор у Римского-Корсакова розовая, у Скрябина — зеленая. Еще удивительнее то, что результаты их музыкально-цветовой синестезии порой совпадали. Ми мажор у обоих была голубой (у Римского-Корсакова — сапфирового оттенка, у Скрябина — бело-голубой), ля-бемоль мажор — пурпурной (у Римского-Корсакова — серовато-лиловой, у Скрябина — пурпурно-лиловой), ре мажор — желтой и т. д. Для писателей синестезия тоже благотворна — иначе разве бы они описывали так выразительно ее проявления? Доктор Джонсон однажды сказал, что «алый цвет лучше всего передает металлический крик трубы». Бодлер гордился своим «сенсорным эсперанто», а один из его сонетов, где связаны между собой ароматы, цвета и звуки, оказал огромное влияние на влюбленных в синестезию символистов. <…> Мало кому удалось написать о синестезии столь точно и изящно, как Владимиру Набокову, который в автобиографии «Память, говори» анализировал то, что называл «цветным зрением»: Не знаю, впрочем, правильно ли говорить о «слухе», цветное ощущение создается, по-моему, самим актом голосового воспроизведения буквы, пока воображаю ее зрительный узор. Долгое «a» английского алфавита… имеет у меня оттенок выдержанной древесины, меж тем как французское «а» отдает лаковым черным деревом. В эту «черную» группу входят крепкое «g» (вулканизированная резина) и «r» (запачканный складчатый лоскут). Овсяное «n», вермишельное «l» и оправленное в слоновую кость ручное зеркальце «о» отвечают за белесоватость. Французское «on», которое вижу как напряженную поверхность спиртного в наполненной до краев маленькой стопочке, кажется мне загадочным. Переходя к «синей» группе, находим стальную «x», грозовую тучу «z» и черничную «k». Поскольку между звуком и формой существует тонкая связь, я вижу «q» более бурой, чем «k», между тем как «s» представляется не поголубевшим «с», но удивительной смесью лазури и жемчуга. Соседствующие оттенки не смешиваются, а дифтонги своих, особых цветов не имеют, если только в каком-то другом языке их не представляет отдельная буква (так, пушисто-серая, трехстебельковая русская буква, заменяющая английское «sh», столь же древняя, как шелест нильского тростника, воздействует на ее английское представление). <…> Писатели — странные люди. Мы бьемся в поисках идеального слова или блестящей фразы, которые позволят каким-то образом сделать внятной для других лавину уникальной осознанной информации. Мы живем в ментальном гетто, где из каждой работоспособной идеи, если дать ей должное побуждение — немного выпивки, небольшая встряска, деликатное обольщение, — может вырасти впечатляющий труд. Можно сказать, что наши головы — это конторы или склепы. Наше творчество словно обитает в маленькой квартирке в доме без лифта в Сохо. Нам известно, что сознание пребывает не только в мозгу, но вопрос о том, где оно находится, не уступает по сложности вопросу о том, как оно работает. Кэтрин Мэнсфилд однажды сказала, что взрастить вдохновение можно, лишь очень тщательно «ухаживая за садом», и я считаю, что она имела в виду нечто более управляемое, нежели прогулки Пикассо в лесу Фонтенбло, где он «до несварения объедался зеленью», которую ему позарез нужно было вывалить на холст. Или, возможно, она имела в виду именно это: упорно возделывать знание о том, где, когда, как долго и как именно действовать, — а потом приступить к действию, и делать это как можно чаще, даже если устал, или не в настроении, или недавно совершил несколько бесплодных попыток. Художники славятся умением заставлять свои ощущения работать на себя и порой используют поразительные фокусы синестезии. <…> Шиллер складывал в ящик стола гниющие яблоки и вдыхал их едкий запах, если затруднялся найти нужное слово. Потом он задвигал ящик, но запах оставался у него в памяти. Исследователи из Йельского университета установили, что пряный аромат яблок оказывает сильный бодрящий эффект и может даже предотвращать панические атаки. Шиллер мог установить это опытным путем. Что-то в сладкой затхлости этого запаха взбадривало его мозг и успокаивало нервы. Эми Лоуэлл, как и Жорж Санд, за письменным столом курила сигары и в 1915 году закупила 10 тысяч любимых ею манильских второсортных сигар, чтобы наверняка обеспечить питанием свои творческие печи. Это Лоуэлл сказала, что обычно «швыряет» идеи в подсознание: «…как письмо в почтовый ящик. Через шесть месяцев у меня в голове начинают возникать слова стихотворения. <…> Слова будто бы проговариваются в голове, но их никто не произносит». Потом они обретают форму, окутанные облаком дыма. И доктор Сэмюэль Джонсон, и поэт У.Х. Оден более чем неумеренно пили чай — сообщалось, что Джонсон частенько выпивал за один присест двадцать пять чашек. Джонсон умер от удара, но непонятно, могло ли это явиться следствием злоупотребления чаем. Виктору Гюго, Бенджамину Франклину и многим другим лучше всего работалось, если они раздевались донага. Д.Х. Лоуренс однажды признался, что любил лазить нагишом по шелковичным деревьям — их длинные ветви и темная кора служили для него фетишем и стимулировали мысли. Колетт начинала творческий день с вылавливания блох у своей кошки; мне нетрудно представить, как методичное перебирание и разглаживание меха помогало сосредоточить разум сибаритки. Кстати, эта женщина никогда не путешествовала налегке, а всегда требовала брать с собой большие запасы шоколада, сыров, мясных деликатесов, цветов и багетов в каждую, даже непродолжительную поездку. Харт Крейн обожал шумные вечеринки, но в разгар веселья всегда исчезал, бежал к пишущей машинке, включал запись кубинской румбы, потом «Болеро» Равеля, потом любовную балладу, после чего возвращался «с багрово-красным лицом, пылающими глазами, стоящими дыбом уже седеющими волосами. Во рту у него торчала пятицентовая сигара, которую он вечно забывал закурить. В руках он держал два-три листа машинописного текста… «Прочти-ка! — говорил он. — Величайшее стихотворение в мировой литературе!» Это рассказывал Малкольм Каули, который приводит много других примеров того, как Крейн напоминал ему «еще одного друга, знаменитого убийцу лесных сурков», когда писатель «пытался выманить вдохновение из тайного убежища пьянством, смехом и музыкой фонографа». Стендаль, работая над «Пармской обителью», каждое утро читал две-три страницы французского Гражданского кодекса, чтобы, по его словам, «настроиться на нужный тон». Уилла Кэзер читала Библию. Александр Дюма-отец писал публицистику на бумаге розового цвета, беллетристику — на голубой, а стихи — на желтой. Он был чрезвычайно организованным человеком, вплоть до того, что для лечения бессонницы и утверждения привычек ежедневно в семь утра съедал яблоко под Триумфальной аркой. Киплингу требовались самые черные чернила, какие только удавалось найти; он мечтал о том, чтобы «завести чернильного мальчика, который растирал бы мне индийские чернила», как будто сама тяжесть черноты должна была сделать его слова столь же значимыми, как и его воспоминания. Альфред де Мюссе, любовник Жорж Санд, признавался, что его больно задевало, когда она сразу после секса кидалась к письменному столу (а такое случалось часто). Впрочем, Жорж Санд не превзошла Вольтера, который пристраивал лист бумаги прямо на обнаженной спине любовницы. Роберт Льюис Стивенсон, Марк Твен и Трумэн Капоте обычно писали лежа. Капоте даже объявил себя «абсолютно горизонтальным писателем». Хемингуэй работал стоя — те, кто учится литературному мастерству, часто запоминают это, но пропускают мимо ушей то, что стоял он не потому, что воспринимал себя стражем суровой прямодушной прозы, а из-за больной спины, поврежденной при крушении самолета. Кстати, перед тем как приступить к работе, Хемингуэй фанатично затачивал карандаши. Считается, что, когда Эдгар По писал, у него на плече сидела кошка. Стоя работали Томас Вулф, Вирджиния Вулф и Льюис Кэрролл; сообщение Роберта Хендриксона в работе «Литературная жизнь и другие курьезы» (The Literary Life and Other Curiosities) гласило, что Олдос Хаксли «частенько писал носом». Сам Хаксли в книге «Как исправить зрение» (The Art of Seeing) утверждал: «После короткого „рисования носом“ наступит значительное временное улучшение зрения». <…> Расспрашивая некоторых друзей о том, как они привыкли организовывать свой писательский труд, я ожидала рассказов о каких-нибудь вычурных ухищрениях — стоять в канаве и насвистывать «Иерусалим» Блейка или, может быть, наигрывать на трубе мелодию открытия скачек на ипподроме в Санта-Аните, поглаживая пестрые колокольчики наперстянки. Но большинство из них уверяли меня, что ничего подобного у них нет — ни привычек, ни суеверий, ни особых обычаев. Я позвонила Уильяму Гэссу и слегка надавила на него. — Неужели у вас нет никаких необычных привычек и способов организации работы? — спросила я насколько могла нейтрально. Мы три года проработали вместе в Вашингтонском университете, и я знала, что за его маской тихого профессора скрывается поистине экзотическая интеллектуальная натура. — Нет, боюсь, я очень скучный человек, — вздохнул он. Я слышала, как он устраивался поудобнее на лестнице в своей кладовке. И, поскольку его сознание очень походило на захламленную кладовку, это казалось очень кстати. — Как начинается ваш день? — О, я посвящаю пару часов фотографированию, — ответил он. — И что же вы фотографируете? — Ржавые, заброшенные, безнадзорные, выморочные уголки города. В основном тлен и грязь, — сообщил он тоном «а что тут такого?», небрежным, как взмах ладони. — Значит, вы каждый день фотографируете тлен и грязь? — Почти каждый. — А потом начинаете писать? — Да. — И не считаете это необычным? — Для меня — нисколько.

11 способов не забывать прочитанное

Когда мы читаем что-то интересное, хочется удержать в памяти все детали. Но проходит время — и мы обнаруживаем, что не можем вспомнить не только детали, но даже суть. Провалы в памяти? Склероз? Ничего подобного. Просто читать и запоминать — это два разных процесса. Чтобы удержать информацию в голове, память нужно включить. Вот 11 способов, которые помогут это сделать. 1. Ароматное чтение Случалось вам когда-нибудь, зайдя в комнату, ощутить запах мебели и сразу что-то вспомнить? «Вау, будто я у бабушки дома» или «Помнишь тот старый отель?» Обоняние тесно связано с памятью, потому что место, где находятся анализаторы запахов, расположено очень близко от участка мозга, контролирующего память. Ученые обнаружили, что если дети сдают экзамен в комнате с таким же запахом, при котором проходили занятия, то они справляются лучше тех, кто сдает экзамен в комнате без аромата. Когда читаете, нюхайте любимые цветы, духи или эфирное масло. Когда понадобится вспомнить информацию, снова вдохните этот же аромат. 2. Связь с местом Связь с местом тоже помогает вспомнить информацию. Это подтверждает забавное исследование: шести дайверам дали список из 40 слов. 20 слов они учили на берегу, еще 20 — под водой. Затем дайверов протестировали, один раз на берегу, другой раз под водой. Слова, которые они учили под водой, лучше вспоминались под водой, и наоборот. Если вы читаете в своей спальне, то и вспомнить прочитанное легче всего там. Но не бежать же в спальню каждый раз, когда нужно чем-то поделиться. Используйте лайфхак. Найдите вещь, которая напомнит вам об атмосфере спальни: подушку, светильник, плед. Мысленно перенеситесь в спальню, и память заработает. 3. Общая картина Детали запомнить легче, если встраивать их в общую картину. Вот как ученые это выяснили. Они предложили двум группам студентов прочитать детективный роман. Участники одной группы получали его по одной странице, переходя к следующей только после прочтения предыдущей. Участников другой группы попросили сначала прочитать заключение, чтобы они знали, кто и почему совершил убийство. А потом им дали книгу полностью. Группа, читавшая роман постранично, потратила на него на 30% больше времени, а понимание текста оказалось хуже. Группа, которая сначала получила «общую картину», поняла текст на 38% лучше. Более того, формирование общей картины позволяет запомнить информацию на более долгий срок. Постарайтесь сложить общую картину. Если нужно — загляните в конец. Так можно. 4. Образы Мозг воспринимает информацию не словами, а изображениями. Одно из самых известных доказательств тому — парадокс Бейкера — бейкера. Участникам эксперимента дали фотографию человека. Одну группу попросили запомнить, что фамилия человека на фотографии — Бейкер, другую — что его профессия пекарь (по-английски — «бейкер»). Через две недели их спросили, что они могут вспомнить — фамилию или профессию. Участники, которым сказали, что человек, о котором идет речь, пекарь по профессии, смогли это легко вспомнить. А из участников, которых просили запомнить имя, только один смог его воспроизвести. Объяснить это можно следующим: когда вы думаете о профессии пекаря, то представляете образ человека, что-то пекущего. Это просто визуализировать. Запомнить имя Бейкер не так просто — оно не создает в вашем мозге никаких образов, если только вы не знаете человека с таким же именем. Читая, преобразуйте слова в образы, прокручивайте в голове собственный фильм. Через изображения информация четко и точно записывается в память. 5. Цель Запомнить вообще всё невозможно. Поставьте перед собой конкретную цель — и вы сможете читать гораздо быстрее, запоминая именно то, что нужно. Чтобы поставить цель, вам стоит задать себе два вопроса. • Насколько значим тот материал, который я читаю? • Что я хочу или должен запомнить (настолько конкретно, насколько это возможно) из материала, который собираюсь прочесть? Начните определять цель при любом чтении, даже если это всего лишь текст на коробке хлопьев. Обычно на это уходит не более секунды, а эффект потрясающий. 6. Заметки на полях Как мы уже говорили, чтение и запоминание — это разные виды деятельности. Чтобы включить память, нужны дополнительные действия: заметки на полях, выделение важных мыслей, подчеркивание. Так вы лучше запомните материал по ходу чтения и сможете восстановить его позже, просто пробежавшись по заметкам. Делайте заметки на полях или выделяйте цветом важные мысли в электронных книгах. 7. Используйте свой багаж Чем больше у вас предшествующих знаний по определенному предмету, тем лучше запоминается новая информация по этой теме. Новое связывается с уже известным, опирается на имеющийся фундамент. Перед работой с новым материалом целесообразно заранее вспомнить все, что уже известно по этой теме. Таким образом мозг подготовится к новой информации и сформирует нужную установку. Прежде чем начать читать книгу, вспомните всё, что вам уже приходилось читать или слышать по этой теме. 8. Образ врага Чтобы лучше сконцентрироваться на информации, попробуйте такой способ: представьте, что текст, который вы читаете, написал ваш враг. Если вы ищете ошибки и неточности текста, то заметно лучше концентрируетесь и больше запоминаете. Тот же самый прием можно использовать, когда вы слушаете аудиокнигу и не можете на ней сосредоточиться. Начните искать противоречия, чтобы можно было возразить чтецу (не обязательно делать это на самом деле). Таким образом, вы извлекаете пользу из негативных качеств — желания возражать, критиковать, привязываться к словам. Настройтесь враждебно. Вслушивайтесь в каждое слово, чтобы найти подвох. 9. Пересказ Похожий прием — пообещать себе пересказать текст после того, как он будет прочитан. Даже если вы на самом деле не собираетесь его пересказывать, но дали себе слово, что будете, — концентрация внимания усилится. Вы начнете читать, пропуская несущественную информацию и удерживая внимание на самом важном, что достойно упоминания при пересказе. Пообещайте себе пересказать текст. Еще лучше — сделайте это. 10. Чередуйте дела Из-за заученного ранее материала происходит забывание нового. Влияние тем сильнее, чем больше сходства с предыдущей деятельностью. Если вы пять часов читали о философии Фихте, а потом без всякого отдыха перешли к Канту, то мысли Канта в вашей памяти могут спутаться — и, скорее всего, спутаются — с мыслями предыдущего философа. При переходе от одной книги или главы к другой сделайте перерыв — выпейте кофе, прогуляйтесь, помойте посуду. 11. Лучше много раз помалу, чем помногу мало раз Лучше всего запоминается информация, полученная в начале и конце. Подумайте о какой-нибудь книге, фильме или разговоре — начало и конец всегда отчетливо выделяются в памяти. Поэтому ежедневное чтение короткими фрагментами предпочтительнее, чем длительное от корки до корки. По материалам книг «Как запоминать (почти) всё и всегда», «Как читать, запоминать и никогда не забывать», «Помнить всё», «Скорочтение»

Почему лучше говорить приятными словами

Критика других (людей, групп людей, стран, всего мира) была бы замечательным занятием, если бы не одно небольшое но… Основным источником потери энергии является речь. Многие подвижники и святые уходили в уединенные места, чтобы пресечь пустые разговоры. “Мудрец закрытым держит рот, он знает, что и свеча от языка сгорает.“ Чжуан Цзы Это относится не только к духовности, но и к тем, кто хочет преуспеть в бизнесе или любой другой деятельности. Умение красиво, правильно и вежливо говорить очень серьезно изучают во всех ведущих мировых университетах и школах бизнеса. Даже в криминальном мире, чтобы подняться в бандитской иерархии, нужно уметь контролировать язык. Все с глубоким пони¬манием цитируют высказывания о том, что слово может убить человека. Своими словами, всего за несколько мгновений, можно испортить жизнь себе, своим детям и внукам, а особо успешные могут даже прихватить «багаж» для будущих воплощений. Несколько минут гнева могут уничтожить многолетнюю дружбу. Можно десятки лет заниматься служением Богу и за десять минут потерять все и оказаться в гораздо худшем состоянии, чем до начала служения. Как это может произойти? Например, из-за оскорблений в адрес святого. Проблема ещё в том, что святого может определить только святой. Большинству людей просто нечем это сделать. Органа такого нет. Не развился. “Как крепкая скала не может быть сдвинута ветром, так мудрецы непоколебимы среди хулений и похвал” Будда. Причём очень интересно это выглядит на тонком плане. Если очень просто: «критик» отдаёт «жертве» свою светлую ци и забирает взамен тёмную ци недостатков и проблем «жертвы». Дао – великий шутник. В «Бхагават Гите» говорится, что аскеза речи заключается в умении говорить правду приятными словами. На Востоке человек, который не может контролировать свою речь, считается очень примитивным, даже если он «академик» на Западе. На всякий случай хорошо бы помнить, что: «В глазах Бога не существует чистоты и нечистоты. Это присуще только вашему видению мира. Каковы ваши мысли, таковы и вы сами. Вы смотрите на мир через цветные очки, по ошибке приписывая миру эти цвета. Дефект вашего зрения заставляет вас видеть пороки и недостатки, на самом деле не существующие в мироздании. Недостатки, которые вы приписываете действительности, – это искажение действительности вашими несовершенными мыслительными процессами и эмоциональными переживаниями. Вместо того, чтобы обвинять в собственных недостатках других людей и окружающие вас обстоятельства, вам следует обратить внимание на себя и постараться достигнуть внутренней гармонии мыслей и чувств путем правильной практики.» (Летние Ливни 1990). Все Учителя говорят, что каждую секунду мы либо приближаемся к Богу, либо удаляемся от Него. Каждая ситуация — урок. И нужно быть благодарным за каждую послан¬ную нам ситуацию. Источник всего желает нам только добра. Каждое мгновение направлено на наше обучение. Как только у нас появляются претензии, наша связь с источником блокируется. Каждая ситуация дается нам для того, чтобы мы работали над собой. Чем менее мы гармоничны, тем больше мы напряжены, тем более суровые уроки к нам придут в следующий раз. «Согласие с происходящим событиями и обстоятельствами является великим секретом к счастью. Счастье приходит, когда вы не пытаетесь управлять своей жизнью.» Джо Витале Ничто так не увеличивает напряжение и не укрепляет эго, как чувство правоты. Быть правым – значит «уверовать» в истинность какой-то точки зрения или мнения. Разумеется, для того, чтобы ты мог чувствовать себя правым, тебе нужен кто-то другой, кто будет неправым. «Ты можешь быть правым, или можешь быть счастливым» (восточная мудрость). Любое эго принимает мнения и точки зрения за факты. И оно не способно отличить само событие от реакции на него. Любое эго является мастером разделения, хотя все читают о том, что Высшая Истина – Единство. “Мы сами должны стать той переменой, которую хотим увидеть” – Махатма Ганди. P.S. Для полноты картины японская притча. В Японии, в одном поселке недалеко от столицы жил старый мудрый самурай. Однажды, когда он вел занятия со своими учениками, к нему подошел молодой боец, известный своей грубостью и жестокостью. Его любимым приемом была провокация: он выводил противника из себя и, ослепленный яростью, тот принимал его вызов, совершал ошибку за ошибкой и в результате проигрывал бой. Молодой боец начал оскорблять старика: он бросал в него камни, плевался и ругался последними словами. Но старик оставался невозмутимым и продолжал занятия. В конце дня раздраженный и уставший молодой боец убрался восвояси. Ученики, удивленные тем, что старик вынес столько оскорблений, спросили его: – Почему вы не вызвали его на бой? Неужели испугались поражения? Старый самурай ответил: – Если кто-то подойдет к вам с подарком и вы не примете его, кому будет принадлежать подарок? – Своему прежнему хозяину, – ответил один из учеников. – То же самое касается зависти, ненависти и ругательств. До тех пор, пока ты не примешь их, они принадлежат тому, кто их принес.

Кто был прототипом легендарного Шерлока Холмса

У каждого есть свой любимый Шерлок: кто-то утверждает, что ни одна экранизация по силе художественного мастерства не может соперничать с литературным оригиналом Артура Конан Дойля, кто-то остается фанатом блестящей игры Василия Ливанова в советской киноверсии, кто-то восхищается современной британской интерпретацией известного сюжета. Но споры о том, какой Шерлок «более настоящий» становятся бессмысленными, если рассмотреть факты, свидетельствующие о том, что у литературного героя действительно был реальный прототип. «Самого настоящего» Шерлока звали Джозеф Белл. Писатель не отрицал, что у его героя был прототип в реальной жизни, о чем свидетельствуют слова из его письма Джозефу Беллу: «Безусловно, именно вам, доктор, я обязан Шерлоком Холмсом! В книге я ставил своего героя в разные преувеличенно драматические ситуации, однако уверен, что аналитический талант, им продемонстрированный, ничуть не превосходит ваши способности, которые я имел возможность наблюдать в амбулаторной палате». Джозеф Белл был профессором Эдинбургского университета, известным хирургом и изобретателем знаменитого дедуктивного метода. Артур Дойл учился на медицинском факультете этого учебного заведения, и профессор Белл стал для него кумиром, как, впрочем, и для большинства студентов. На лекции профессор приглашал пациентов и в первую очередь давал студентам задание – определить род занятий, место проживания и причину заболевания по внешнему виду человека. Однажды перед ними предстал мужчина в шляпе с явными признаками лихорадки. Джозеф Белл обратил внимание студентов на то, что он не снял шляпу, а значит отвык от цивилизованных манер. Наверняка он служил в армии, где не принято снимать головной убор, когда отдают честь. А поскольку симптомы указывали на лихорадку, характерную для Вест-Индии, человек предположительно прибыл из Барбадоса. Профессор часто акцентировал внимание студентов на характерных привычках представителей той или иной профессии, учил их замечать детали. Если перед ними был матрос, его татуировки могли указать на ту местность, из которой он прибыл. Джозеф Белл даже советовал студентам-медикам изучать акценты, употреблявшиеся в английской разговорной речи. По акценту можно определить, уроженцем каких мест является человек, установить его вредные и полезные привычки. Из всех студентов профессор выделил Артура Дойля и даже предложил ему место своего ассистента. В будущем писатель использовал полученные знания и навыки работы с людьми как в медицинской, так и в литературной деятельности. На то, что прототипом Шерлока Холмса стал именно Джозеф Белл, указывает ряд фактов. Во-первых, это приемы дедуктивного метода, которые литературный герой вслед за своим реальным двойником применяет на практике. Во-вторых, описанная автором внешность Шерлока напоминает профессора: высокий рост (более 180 см), худощавое телосложение, тонкий орлиный нос, пронизывающий взгляд, чуть выступающий вперед подбородок, резкий голос. Джозеф Белл увлекался химическими опытами, курил трубку, любил спорить, часто на него нападала хандра. Те же привычки были у Шерлока Холмса. Первый рассказ о приключениях Холмса был опубликован за день до 50-летия любимого учителя Конан Дойля – 1 декабря 1887 г. Можно это расценивать как своеобразный подарок от благодарного ученика. На Джозефа Белла указывали многие детали, но когда ему об этом задали вопрос, он отшутился: «Ну что вы! Где уж мне подняться до таких вершин. А настоящий прообраз Холмса, это, естественно, сам Артур».

«Плохие стали зеркала…»

26 июня 2018 года не стало Андрея Дементьева. Известный поэт, радио- и телеведущий, главный редактор журнала «Юность» (1981—1992) не дожил совсем немного до своего 90-летнего юбилея. Плохие стали зеркала, Неверно как-то отражают, Меня так грубо искажают — Пародия их просто зла. Я помню — много лет назад Получше делать их умели, И на меня из них смотрели Мои весёлые глаза, Фигуры стройный силуэт, Лицо живое, молодое И симпатичное такое - Теперь таких зеркал уж нет. Хотя с тех пор прошли года, В себе не чувствую изъянов, Всё так же полон мыслей, планов, Душа как прежде молода. Зеркал же новых злая гладь, Куда порой смотрю я сдуру, Какую-то карикатуру Теперь вдруг стала рисовать. В жестокой глубине стекла Почти седой и лысоватый, В морщинах весь, слегка пузатый... Плохие стали зеркала! Андрей Дементьев

Что случится со мной через тысячу лет?

... что случится со мной через тысячу лет? или вот, например, через год или десять? он когда-то сказал: - ничего у нас нет и не будет уже ничего, не надейся. и сложилось в груди все, что сжаться могло, и сгорело дотла - ничего не осталось! что душою кривить: мне жилось тяжело - я пыталась дышать, но увы, задыхалась. но и это ушло, и софитовый свет, освещает меня и прекрасные лица. я ищу в них тепло - и я вижу ответ. и я верю, что больше беды не случится. и мне нравится это: чуть что - на вокзал, и бежать от себя, но бежать еле слышно: а потом он расскажет, что он меня знал, и любил больше жизни... да как-то не вышло. Ах Астахова

Оплеуха от фейсбука: как научиться говорить себе «нет»

Традиционные «учебники успеха» советуют повышать мотивацию, не оставлять самое трудное на потом и постоянно следить за временем. Но в течение дня что-то часто идет не по плану, советы из книг не работают, и в итоге выясняется, что по-настоящему в делах помогают совсем другие вещи. Оплеухи против прокрастинации Журналист, предприниматель и основатель онлайн-платформы Hack the System Маниш Сети нанял специальную сотрудницу для того, чтобы ограничить объем своего присутствия в соцсетях в рабочее время. «Избранницу» Маниша звали Кара, и ее главной задачей было отвешивать ему дружескую оплеуху всякий раз, как он открывал страницу Facebook вместо того, чтобы заниматься делом. Также Кара следила за выполнением задач по списку, который в начале дня выдавал ей Сети, и общалась с ним в процессе работы. При этом сама она могла параллельно заниматься собственными проектами. За свое внимание к монитору Маниша, окрики, оплеухи и пощечины Кара получала 8 долларов в час. Результаты этого эксперимента оказались поразительными. По результатам анализа продуктивности, выполненного с помощью приложения RescueTime, объем полезного времени возрос с ничтожных 35–40% в день до 98%. При этом Маниш говорит, что главным «движком» оказался не страх перед очередной оплеухой, а то, что работать стало весело. «Мы добавили в процесс создания текста элемент общения, — рассказывает предприниматель. — Когда я составлял первую версию очередного текста, я просил мнение Кары. Когда не мог придумать правильную формулировку, она была рядом и могла мне помочь. Она превратила рутину в игру». Конечно, не обязательно использовать тяжелую артиллерию типа пощечин, пусть и шуточных. Самое важное в стратегии Маниша Сети — это создание атмосферы дружелюбного внимания, когда человека аккуратно возвращают к делу без всяких угроз и осуждения. Форму, в которой это происходит, можно выбрать любую. И лучше, конечно, нанять незнакомого напарника, чтобы отношение к процессу было сугубо деловым. Самоорганизация для тех, кто работает с текстом Писатель, блогер и колумнист интернет-издания The Daily Beast Джейми Тодд Рубин работает на полную ставку и воспитывает двоих детей. Чтобы повысить свою профессиональную продуктивность, он взял за правило писать каждый день в течение как минимум 20 минут. «Я выяснил, что 20 минут — это 500 слов, — говорит Джеми,— и научился работать, не обращая внимания на то, что дети шумят, или на то, что в комнате работает телевизор». Рубин советует сдвигать время, когда нужно заниматься письмом, в зависимости от распорядка дня, а не устанавливать его всегда на определенный час, чтобы потом планы изменились, сломали вам график и испортили настроение. «Если я заканчиваю с текстом рано, то потом не переживаю о нем, — рассказывает колумнист. — Если же день намечается напряженный или все вообще начинает идти не по плану, я просто говорю себе: «У тебя будет только 10 минут». Я делаю так, потому что практически в любой ситуации могу рассчитывать на такое количество времени. Не слишком много, но на полной мощности я способен написать около страницы (250 слов) за 10 минут. Одна страница — это на одну страницу больше, чем было вчера». Кроме того, Джейми придерживается стратегии многозадачности. Обычно он работает над двумя художественными произведениями и двумя-тремя материалами в жанре беллетристики. «Я научился этому трюку после того, как прочитал автобиографию Айзека Азимова (американский писатель-фантаст, родился в РСФСР. — Прим.T&P), — говорит Рубин. — Ценность активной мультизадачности в том, что она позволяет переключаться, чтобы максимально увеличить полезность 10-минутного окна. Если я сажусь писать и понимаю, что сегодня не в настроении для рассказов, я переключаюсь на статью, и наоборот». А что делать с усталостью? Кажется, всем знакомо состояние, когда вообще ничего не хочется делать, и, как правило, в таких обстоятельствах единственным выходом кажется отложить всю работу на завтра. Но Джейми Рубин уверен, что этого можно не делать. «Мы все знаем такой фокус: положить пару крупных купюр в потайной кармашек бумажника на всякий пожарный. Я делаю то же самое с рассказами и повестями. Я не работаю по сценарию, но почти всегда знаю, как должна закончиться история. Обычно у меня в голове есть одна сцена, — как правило, кульминационная, — которую я хочу написать особенно сильно. Когда мой разум работает плохо и ничего не получается придумать, я просто достаю эту «сцену на всякий пожарный» и работаю с ней». Музыка и шум как способ сосредоточиться Музыка, которую мы слушаем за работой, способна возвысить нашу продуктивность до небес или, наоборот, расслабить в неподходящий момент. Все зависит от того, что включить. Создатели портала Focus@Will, который специализируется на изучении связи музыки и продуктивности, говорят, что в рабочее время лучше слушать не то, что вы слушаете обычно. Если вам нравится джаз, не включайте его за работой. Если музыка по-настоящему доставляет удовольствие, это значит, что она также стимулирует высвобождение допамина в вашем мозгу, — то есть на самом деле отвлекает вас. Незнакомая музыка, напротив, максимально повышает фокус внимания. Согласно исследованиям Focus@Will, она может продлить время сосредоточенности до 100 минут. Группе исследователей из Университета Иллинойса удалось выяснить, что прослушивание музыки за любой работой в среднем увеличивает концентрацию на 6,3%. Исследователи советуют слушать барочную музыку, классические кавер-версии поп-композиций, эмбиент, чиллаут или просто шум. И если с первыми несколькими пунктами все ясно, то последний ставит резонный вопрос — где взять правильные звуки? В интернете существует несколько сайтов с «шумом для работы». Тем, кто любит работать в кафе, подойдет Rainy Cafe Machine. Здесь можно выбрать, что вы хотите слушать: шум дождя и грома, шум кафе, в котором есть посетители, или все вместе. Громкость и соотношение звуков можно отрегулировать. На странице Coffitivity звуков дождя нет, но зато можно выбрать, какое «кафе» вы хотите послушать. Есть простые варианты: Morning Murmur, Lunchtime Lounge и University Undertones, и региональные, для прослушивания которых нужно завести аккаунт: Paris Paradise, Brazil Bistro и Texas Teahouse. А на сайте Simply Noise можно найти просто шум: «белый», «розовый» или «красный», который напоминает звук сломанного телевизора. Не заглушать свои чувства Создатели платформы Buffer для повышения продуктивности советуют изменить свое отношение к работе и нагрузке. Прежде всего они предлагают избавиться от невротического стремления «быть мотивированным» и «чувствовать себя на высоте» и посмотреть в глаза своим настоящим ощущениям. Объем работы, сложность задачи, скука или неуверенность, которую внушает то или иное дело, бывают пугающими. В конечном итоге, если бы мы так же отчаянно пытались мотивировать себя перед каждым прыжком в бассейн или попыткой пригласить кого-то на свидание, мы бы до сих пор ни на что не решились. Лучше не тратить силы на попытки заглушить чувства, сказать себе, например: «Да, вот тоска!» и выполнить задачу все равно. Buffer также предлагает не хвататься сразу за самую сложную и ответственную работу, а выполнить пару задач полегче для разминки. Фокус тут — в переключении внимания. Так важность простого дела естественным образом повышается, и сложное на его фоне перестает внушать ужас. Еще одна рекомендация — работать меньше и управлять своей энергией, а не временем. Это позволит выполнять работу, когда она получается лучше всего, и не тратить время попусту в моменты, когда сил нет. Кроме того, Buffer советует отучиться все время говорить «да». Отказывать и отказываться намного сложнее, чем соглашаться, но делать это будет легче, если вместо «я не могу» и «мне нельзя» говорить «я не проверяю почту по утрам» и «я ложусь спать не позже одиннадцати».