Страх и радость одиночества

Одиночество неизбежно, но осознание и принятие этого факта несет свободу. Одиночество — пугающая штука. Так, по крайней мере, его обычно воспринимают. Остаться совершенно одному, без друзей, без любимых, без родственников — одна из самых ужасающих картин для большинства людей. Остаться без чужого внимания, без душевного сопереживания, без поддержки родных, без общественного признания и умереть безвестным и незамеченным — это ли не кошмар? В нашем обществе, построенном на принципе социальной соревновательности, остаться в одиночестве — значит, проиграть. И общество заботится о том, чтобы проигравших не было, поощряя всеми возможными способами расширение и укрепление социальных контактов. Государственные, религиозные и профессиональные праздники, развлекательные мероприятия, спортивные олимпиады, социальные программы, телевидение, интернет — все, чтобы собрать людей вместе и создать иллюзию общности. Действительно, когда кругом полно народу и все весело балагурят, довольно трудно сохранить чувство отделённости. Когда друзья называют тебя по имени, любимые шепчут ласковые слова, коллеги восхищаются твоим способностям, а враги — боятся, где уж тут место беспокойству? Если вокруг столько людей, признающих твое существование, разве это не снимает проблему одиночества? К этому люди и стремятся — окружить себя неравнодушными и в этом найти умиротворение. Но давайте посмотрим чуть глубже. Чем так пугает одиночество или даже простое минутное уединение? Что страшного в том, чтобы остаться наедине с собой? Почему ничем не занятое время вызывает уныние и упадок сил? Тем, кто немного знаком с психологией, ответ может показаться очевидным, но не спешите с выводами — за простым ответом скрывается проблема более глубокая. Страх одиночества Всех нас переполняют тревоги. Как бы хорошо мы ни устроились в этой жизни, это не дает гарантии умиротворения. За внешними успехами и достижениями, обычно, скрываются провалы и поражения внутренние. Изучение и решение душевных проблем у нас не в чести, поскольку гораздо более важными считаются свершения социальные — творческие, профессиональные, политические. Сфера психического остается за кадром или, как минимум, отступает далеко на задний план. Неизбежным следствием такого положения дел становится постоянное внутреннее напряжение — недовольство собой, своей жизнью, своими поступками или их отсутствием. Множество вопросов, оставленных без ответа. Огромное количество проблем, решение которых так не хочется брать на себя. Боль потерь и упущенных возможностей, отсутствие смысла и понимания своего пути в жизни. Все это вместе создает внутри свой персональный ад. Этот запутанный клубок проблем и вопросов постоянно напоминает о себе. Стоит оказаться в тишине, и все демоны собственной души выползают на поверхность. От них какое-то время можно отмахиваться — внутренняя толстокожесть позволяет выдерживать небольшие дозы одиночества. Но стоит перейти болевой порог или снять защиту и даже самый уверенный в своей самостоятельности человек разрыдается горючими слезами. Поэтому мы так боимся уединения. Нам постоянно нужны внешние раздражители, чтобы отвлекать внимание от внутренних переживаний. Если телевизор включить достаточно громко, он сможет заглушить голоса души. И тот же самый эффект дают дружеские попойки, праздники, культурные мероприятия, работа и все прочее, чем мы так любим занимать свое время. Это второй пласт проблемы одиночества. Он достаточно очевиден и легко выходит на поверхность при внимательном взгляде на себя и свою жизнь. Внутреннее беспокойство и неуверенность в себе заставляют нас строить свои «социальные сети» и занимать все свое свободное время такими занятиями, которые создают ощущение осмысленности нашего существования. Состояние покоя, которое должно бы быть совершенно естественным, становится самым пугающим… но это еще не все. Ужас одиночества Нас учат верить в то, что возможна настоящая дружба, что можно встретить свою половинку, что можно найти среди людей свою родственную душу и, что это избавит нас от одиночества. Сказками о любви, дружбе и понимании вскармливают детей, превращая для них эти понятия в основной критерий личного счастья. Но от одиночества нельзя избавиться с помощью других людей. Самый лучший друг, самый близкий и родной человек, как бы сильно и искренне он того ни хотел, никогда не сможет разделить наш мир. Мы одиноки, и одиноки неизбежно. Нет на свете того человека, который бы нас понял и услышал. Кто бы ни уверял нас в обратном — это всего лишь иллюзия. Точно так же, как и наши уверения в понимании близких, — это лишь самообман. Каждый из нас целиком и полностью одинок в своем собственном изолированном мире. Нам может казаться, что все мы живем на одной планете и дышим одним воздухом, но кто сказал, что мы все видим один и тот же мир? Ведь никто и никогда не смотрел на мир чужими глазами. Быть может, синее небо, к которому я привык, в нервной системе другого человека воспринимается совершенно иначе. Быть может, если в чужой мозг заложить «программу» моей личности, я вообще не узнаю окружающий мир? С первых проблесков сознания ребенка учат, что ложка — это ложка. Но как эту ложку воспринимает ребенок? Никто этого не знает и никого это не интересует. Его просто учат называть некий комплекс восприятий «ложкой». Это всего лишь такой уговор, что один и тот же кусок внешнего мира именуется одним и тем же словом. Сила договоренности так велика, что со временем, лес исчезает за деревьями. Мир непосредственных переживаний превращается в мир слов и ярлыков. А поскольку мы все используем один и тот же язык, нам кажется, будто и мир мы воспринимаем более-менее одинаково. Но где основания для такого вывода? Если представить людей в виде компьютеров, то это не будет привычный нашим взорам ряд разноцветных снаружи и одинаковых внутри ПиСи-шек. Каждый человек — система уникальная на аппаратном уровне. Есть какие-то общие принципы в архитектуре, но центральный вычислительный процессор у каждого свой. Медики скажут, что и устройство мозга у всех людей более-менее одинаковое, но всего лишь вопрос локализации функций, тогда как сам механизм исполнения этих функций никому не известен. Каждый человек обладает своей уникальной нейронной сетью, которая формируется в ответ на проживание индивидуальной жизни в индивидуальных условиях. В процессе обучения в мозг закладывается программа интерпретаций, позволяющая сгладить различия в восприятии мира между уникальными нервными системами, но само восприятие от этого не меняется. Каждый человек так и продолжает видеть свой собственный мир, а вживленную программу со временем начинает считать собой. Так может ли одна такая программа понять другую и избавить ее от чувства одиночества? Если нет уверенности в одинаковом восприятии даже осязаемых предметов, то как можно рассчитывать на понимание душевных переживаний другого человека?… а ведь именно его мы и ищем. Или вот другой взгляд на ту же проблему. Когда мы пытаемся понять другого человека, то на что мы опираемся? Если мы из самых лучших побуждений пытаемся помочь человеку принять решение в спорной ситуации, то можем ли мы действительно помочь с этим? Что мы знаем о самых близких наших людях, кроме того, что они сами сочли нужным рассказать? Что мы можем знать о другом человеке и как мы можем его понять, если не видим мир его глазами? Все мы уникальны, и как бы мы не пытались понять другого человека и его ситуацию, мы никогда не увидим полной картины, которая перед ним разворачивается, а значит все наше «понимание» иллюзорно. С этой проблемой психологи сталкиваются каждый раз, когда пациент спрашивает, правильным ли был тот или иной его поступок. А откуда психологу это знать!? Как один человек может судить о правильности или неправильности поступков другого человека, если он не знает всех условий задачи? Каждая ситуация уникальна, каждый человек уникален, как тогда вообще можно судить о действиях другого человека? То же самое с избавлением от одиночества. Как я могу решить проблему одиночества для другого человека? Или как другой человек может избавить от одиночества меня? Никак… Мы можем лишь помочь друг другу забыть и забыться. Родственные души, которые нам иногда встречаются, — это всего лишь люди, которые помогают нам спрятаться от проблем настолько удачно, что кажется, будто они созданы специально для нас. Наши вторые половинки — это лишь отражение наших неврозов в неврозах другого человека. Неудивительно, что такие люди наилучшим образом позволяют нам укрыться от чувства одиночества и всех душевных неурядиц. И тем больше мы их за это ценим. Но это только попытка побега из тюрьмы, которой мы считаем свою жизнь. Вместо того, чтобы принять свою уникальность, мы продолжаем желать невозможного — общности и единения с другими людьми. И вот он ужас бытия — мы обречены на одиночество. Радость и счастье одиночества Но так ли страшен черт? Если одиночество — это наше неотъемлемое свойство, то стоит ли его так бояться? Да, никто и никогда нас не поймет, никто не разделит горести и радости нашего существования, ну и что? Осознание своего одиночества — это не трагедия, это повод отказаться от иллюзий и перестать, наконец, цепляться за других людей. Ребенок нуждается в тех, кто обеспечит ему выживание, но потом мы взрослеем — почему же мы так и продолжаем всю жизнь опираться на других людей? Взрослый человек сам может справиться со всеми своими невзгодами. Жизнь никогда не ставит перед нами неразрешимых задач — так почему бы не опробовать свои силы? Осознание своей единственности и того, что никогда не будет рядом человека, который полностью тебя поймет, приносит странные чувства. Сначала, становится капельку грустно. Прожить всю жизнь в одиночестве — мысль, по меньшей мере, непривычная. Но вскоре появляется необычное чувство свободы — больше нет смысла искать чужого понимания, больше нет смысла доказывать свою правоту, больше нет смысла страдать от одиночества, больше нет смысла чувствовать вину за непонимание своих близких. Отношения с людьми, если искать в них решения своих душевных проблем, отнимают огромное количество сил. Постоянно приходится кого-то из себя изображать, быть хорошим, воспитанным, учтивым или, наоборот, вставать в позу, изображать недовольство, требовать внимания, манипулировать — все эти игры важны только тогда, когда есть надежда на чужую оценку и понимание. Но когда больше нет веры в чужие мнения о себе, какой смысл в этих играх? Почему бы не сэкономить свои силы? В естественном состоянии исчезает заинтересованность в других людях. Если чужая похвала или чужая критика больше не имеет веса, какой смысл принимать ее всерьез? Если чужая поддержка не может по-настоящему поддержать, какой смысл ее искать? Если чужое недовольство порождено субъективной реальностью этого человека, то какой смысл оправдываться? Остаешься один на один со всем миром — сам за себя. Я никому ничего не должен, и мне никто ничего не должен. Я нормален таким, какой есть, и все остальные нормальны, каковы бы они ни были. Живи сам и дай жить другому — в этом счастье и радость одиночества. И это — свобода. Предупреждая вероятный вопрос, скажу — осознание и принятие своего одиночества не ведет к отшельничеству. Меняется только точка опоры — там, где раньше приходилось искать любви, поддержки и понимания извне, теперь можно положиться только на себя самого. Это может изменить круг общения, поскольку многие знакомства, с этой позиции, утрачивают смысл. Но это ничуть не мешает заводить новые знакомства на почве искреннего взаимного интереса. Автор: Олег Сатов

10 важных жизненных уроков, которые нам преподала Харпер Ли

Харпер Ли учила нас всему о жизни. Автор книги "Убить Пересмешника" умерла в 89 лет. Она оставила после себя только два романа и несколько статей, но влияние ее слов будет жить вечно. Вот 10 важных жизненных уроков, которые нужно помнить. Единственное, что не соблюдает правило большинства, — это совесть человека. Вы никогда не поймете человека до тех пор, пока не будете рассматривать вещи с его точки зрения, пока не залезете в его кожу. Вы можете выбирать себе друзей, но Вы не можете выбрать свою семью, и они все еще родственники вам, независимо от того, признаете ли вы их или нет, и это заставляет вас выглядеть глупо, если вы все же их не признаете. Настоящая храбрость — это когда вы знаете, что прежде чем вы начнете, вас обругают, но вы начинаете в любом случае, несмотря ни на что. Никогда не бывает все так плохо, как кажется. С любовью все возможно. Когда вы вырастаете, всегда говорите правду, не причиняйте вреда другим и не думайте, что вы самое важное существо на земле. Богатый или бедный вы можете посмотреть кому угодно в глаза и сказать: "я, вероятно, не лучше вас, но я, конечно, равный вам." Мгновенная информация не для меня. Я предпочитаю искать в библиотечных складах потому что, когда я работаю, чтобы узнать что-то, я помню это надолго. Любовь — единственное в этом мире, что однозначно. Конечно, есть разные виды любви, но вы либо любите либо не любите, вот и все. Предрассудки, грязнословие и недобросовестность имеют нечто общее: они все начинаются там, где заканчивается разум.

15 очень жизненных цитат Луи Си Кея о воспитании детей

Когда слышишь от посторонних людей в очереди «Какая ужасная мать!» (или отец) — опускаются руки. Пожалуй, единственное, что может помочь в родительстве — это юмор. Мы собрали лучшие цитаты американского стендап-комика и отца двух дочерей Луи Си Кея о воспитании, которые точно заставят вас улыбнуться. 1. О детских вопросах Дети никогда не бывают довольны твоими ответами на их вопросы. Не бывает такого, чтобы они сказали: «Спасибо, всё понятно». Нет. Они продолжают спрашивать: «Почему, почему, почему?» — и спрашивают до тех пор, пока всё не приведёт к тому, что ты перестанешь понимать, кто ты вообще такой. 2. О родителях на детской площадке Вообще, раньше я нормально относился к людям, они мне даже нравились. Но когда у меня появились дети — всё изменилось. Я теперь вынужден общаться с людьми, с которыми раньше не стал бы разговаривать ни при каких обстоятельствах. И каждый раз при встрече с ними я думаю: «Блин, я тебя не выбирал. И я не хочу быть рядом с тобой. Это наши дети выбрали друг друга по какой-то неведомой причине. Они просто примерно одного роста и плевать хотели на то, что из-за них мне приходится с тобой общаться». 3. О чтении с детьми Воспитывать детей трудно, потому что это скучно. Вот ребёнок сидит рядом с тобой и читает тебе книжку со скоростью одна страница в 50 минут. И ты одновременно ужасно гордишься им и умираешь от скуки. 4. О гендерных ролях родителей Гендерные роли в воспитании сильно изменились. Сейчас есть куча отцов, которые сидят дома с детьми, и столько же матерей, которые с утра до ночи пропадают на работе. Но почему-то большинство людей этого не понимает. Недавно я ходил со своими детьми в кафе. И официантка подошла к нам, улыбнулась во весь рот и сказала: «Как же это прекрасно — обедать с папой!». Меня это чертовски оскорбило. Потому что после этого обеда я повёз их домой, сделал с ними уроки, посмотрел мультики и уложил спать. И для моих детей кафе — это вовсе никакое не «особенное время, проведённое с папой». Это рутина. 5. О детской болтовне Дети всё время болтают. Им плевать, что ты, например, занят или тебе неудобно. Даже если ты внезапно начнёшь перестреливаться с копами, они будут трындеть всякое дерьмо. Ни один пятилетний ребёнок не скажет: «Папа, сначала закончи свои дела, а я подожду. Всё окей!» — нет, дети так не умеют. 6. О нецензурных выражениях У меня две дочки. И я, конечно, стараюсь быть лучше рядом с ними, меняться. У меня даже есть свои правила: например, не материться при детях. Только вот оно не всегда работает. Ну знаете, бывают стрессовые моменты, когда что-то говоришь при детях по ошибке. Помню, как-то раз я готовил детям ужин. И я протягиваю дочери тарелку супа со словами: «Ешь свой ****** суп!». Да, это была непростая ситуация. 7. О воспитании Я воспитываю не детей. Я воспитываю будущих взрослых, чтобы они были готовы ко всем ужасам, которые ждут их в дальнейшей жизни. 8. О родителях с гаджетами Однажды в детском саду дочери устраивали бал. Конечно, туда пришли все родители. Но каждый, абсолютно каждый из них стоял с телефоном или планшетом. Как будто мы все были в программе защиты свидетелей. И дети танцевали перед кучей гаджетов, а родители смотрели дерьмовую съёмку того, что происходит в пяти метрах. Мне хотелось сказать: «Да посмотри ты на своего ребёнка! Разрешение на ребёнке просто сумасшедшее, если присмотреться! Это полный HD! И вообще, зачем ты это снимаешь? Ты ведь никогда не будешь это смотреть! Сразу загрузишь в фейсбук — и пусть другие умиляются». 9. О путешествиях с детьми Когда в самолёте плачет какой-то ребёнок — ты в первую очередь начинаешь жалеть себя. Сидишь и тихо ворчишь: «Весь полёт насмарку!». Но посмотрите на родителей — ведь эти люди держат ревущего ребёнка. Это значит, что они путешествуют с ребёнком весь день. Это значит, что у них в принципе есть ребёнок! Их самих всё бесит. Единственное их развлечение — раздражать других людей. Однажды моя дочь заревела в самолёте. Там был один бизнесмен (из тех, кто уверен, что это его частный самолёт, и всех нас к нему подсадили). И у него была газета. И он повернулся ко мне и посмотрел на меня из-за газеты с намёком типа «А вы не могли бы…?». Интересно, чего он ждал от меня в ответ? «Ой, извините, мой ребёнок вам мешает? Давайте-ка я его задушу!». 10. Об осуждении Я никогда не осуждаю других родителей. Знаете, вот этот момент, когда вы видите маму в «Макдоналдсе» или где-то ещё, и она кричит на ребёнка: «Заткнись! Я ненавижу тебя». А люди стоят и смотрят с осуждением: «Боже, какая ужасная мать!». Чтобы вы знали: эти люди — не родители, у них нет детей. Потому что любой родитель на их месте бы подумал: «Что этот маленький засранец такого натворил?! Бедная женщина!». 11. О болезнях Ребёнок — это ходячая бацилла, которая живёт в твоём доме и постоянно тебя заражает. На прошлой неделе у меня был грипп. Я заразился, потому что дочь покашляла мне в рот. Прямо в горло! Она пыталась в этот момент рассказать мне секрет. А секреты, по её мнению, нужно говорить людям в рот. 12. О роли папы Папа — это не помощник мамы. Это папа. И у него есть куча потрясающих навыков, которые он почему-то никогда не использует дома. У вас успешный бизнес по ландшафтному дизайну, а вы не можете одеть и покормить четырёхлетнюю дочь? Да бросьте! Просто возьмите себя в руки и классно проведите время с детьми. Даже если вы сделаете кучу ошибок, дети всё равно будут вас любить. 13. О самой сложной работе Быть родителем — это всё равно что быть прижатым к стене. Это работа, которую вы не можете просто взять и бросить. Положить свой гаечный ключ на место и сказать: «Ну всё, ребята, я пошёл. Всем пока». Нет, тут такое не прокатит. 14. О нытье Как бы сильно вы ни любили своего ребёнка, есть ситуации, когда он вас бесит. Например, когда начинает канючить: «Почему мне нельзя съесть ещё одну конфету? Я хочу сладкого». В такие моменты немного забываешь о том, что ты родитель, и очень хочется сказать ему что-то вроде: «Знаешь что, приятель? А не пошёл бы ты в жопу?». 15. Об отношениях в семье «Да пошло оно всё к черту!» — вот фраза, которая действительно сохраняет брак. Не вот это вот «Мы любим друг друга». А «Да пошло оно всё к чёрту!»

О пользе несчастья

Современному человеку полагается иметь айфон, страницу в фейсбуке, приличную работу, модное хобби и быть счастливым. Если современный человек несчастлив, значит, он лузер. Стыдно быть несчастливым. Это как иметь непрокачанного героя в онлайн-игре. Кажется, прошли те времена, когда маргиналы вызывали сочувствие и даже симпатию. Счастье стало трендом, навязчивой идеей. Как худое тело, загар и белоснежные зубы. Но со счастьем все не так просто. Майкл Аргайл, профессор Оксфордского университета, в своей работе «Психология счастья» делает некоторые неожиданные для обывателя выводы. Например: «Рост доходов перестает приносить счастье, начиная с определенной суммы». «Выигрыш в лотерее делает людей менее счастливыми». «В определенном смысле счастье является врожденным». «Наличие детей в целом не влияет на ощущение счастья (все зависит от стадии жизненного цикла семьи)». «Пожилые люди счастливее молодых» (по крайней мере на Западе). Тысячи научных работ посвящены счастью. Миллионы практик — от древних и мудрых до шарлатанских и опасных. Люди готовы платить любые деньги, чтобы только их научили простым правилам — как прожить абсолютно счастливую жизнь. — Вы знаете, я бываю печальной. Прямо даже тоска случается, — жалуется на приеме клиентка, в ее глазах самая настоящая тревога. — У меня хорошая работа, нормальная самооценка, есть друзья, муж и дети, — перечисляет она свои приобретения, — жить бы и радоваться. Ну не то чтобы все идеально... Но откуда вдруг вот эта тоска? Что со мной не так? Да все так. Печаль — нормальное человеческое состояние. Как и тревога. Сомнение. Отчаяние. Мы же боимся этих чувств, как чумы, и пытаемся баланс внешний (муж, дети, работа) свести с балансом внутренним (умиротворение, энергия, позитив). Если все ингредиенты счастья на месте, оно должно быть доступно и гарантировано, как выход в интернет. А уж если что-то не так с внешним балансом... Ну, там, мужа нет, или он тунеядец и пьяница, или лишних 40 килограмм, а дети хамят, и с жилплощадью никак не складывается, тут начинается паника. Ведь надо же быть счастливым, а в таких условиях — никак. Но почему надо? Кому надо? Кто придумал, что состоявшийся человек, — это такой беспроблемный энерджайзер, который управляет собой и своей жизнью 24 часа в сутки, не зная провалов и неудач, а все, что ему не нравится, включая собственные чувства, удаляет ловким движением души, отточенным на очередном модном тренинге? Мы все пытаемся добиться счастья, и чтобы уж наверняка — вывести формулу его достижения. Но еще знаменитый психолог Виктор Франкл писал, что счастье подобно бабочке. Чем больше его ловишь, тем меньше вероятность поймать. Но стоит обратить внимание на другие вещи, оно прилетит и тихо сядет вам на плечо. Более того, счастье возникает там и тогда, когда его совершенно не ждешь. Иной раз прямо из печали. Прошедший концлагеря Франкл знал, о чем говорил. «В норме наслаждение никогда не является целью человеческих стремлений. Оно является и должно оставаться результатом, точнее, побочным эффектом достижения цели. Достижение цели создает причину для счастья. Другими словами, если есть причина для счастья, счастье вытекает из нее автоматически и спонтанно». Но спонтанно — значит непредсказуемо. И еще непонятно, «вытечет» оно или нет. Мы же хотим им управлять. Хотим им пользоваться. Чтобы оно, наше счастье, было с удобным интерфейсом, понятное и прогнозируемое. Как? Для начала удалить все, что, по нашему мнению (а точнее, по мнению нашей мамы, соседки, коллег), с ним несовместимо. Внешнее благополучие мы принимаем за гарантии счастья. И обманываемся. Потому что счастье живет у кровати ракового больного, в глазах мамы ребенка, больного аутизмом, в душе человека, который бросил карьеру в столице и рисует закаты в деревне, попивая дешевый портвейн и выгуливая вечерами свою козу. Это не значит, что нужно непременно пережить кризис. Но счастье не отменяет несчастья. Одиночества. Беспомощности. Потери. Несбывшихся надежд. Все переплетено. И именно это делает нас людьми. Именно это дает возможность почувствовать себя по-настоящему счастливыми. Источник: «Кот Шрёдингера» Светлана Скарлош

Советы, которые помогут вам вернуться к чтению после перерыва

Читатели раскрывают секреты — как побороть спад. Эти спады время от времени поражали нас всех. Лори Герцель, старший редактор StarTribune, поделилась с читателями своим видением этой проблемы. Кажется, я хорошо себя чувствую после подобного спада чтения, который преследовал меня прошлой осенью. Сейчас я уже могу читать книгу за книгой в автобусе, в постели и на диване или пока какой-нибудь сериальчик, вроде “Короны”, бормочет на заднем плане (хорошо, это ложь. Я всегда дарю “Короне” мое полное внимание). Но какое-то время назад это было бесполезно. Подобные спады время от времени настигают всех читающих людей, и было бы не лишним узнать, как вы все проходите через те дни и недели, когда ничего не хочется читать. С этим я обратилась в Твиттер и вот, что узнала. Барт Берлин написал мне из Аризоны, отметив, что после ухода на пенсию он почти год провел, не читая никаких книг. Для него это было необычно. “Я заставил себя вернуться к чтению в основном, забивая чем-нибудь все остальное время”, - писал он. - “Я также посетил старого друга, который использовал свой выход на пенсию, чтобы перечитать обширную библиотеку. Он стал моим наставником в том, чтобы уйти в отставку от истощения ума!” Любитель почитать Валаир Ризе из Чанхассена считает, что такие спады жутко раздражают. И она ждет их ухода, погружая себя в Scrabble, пасьянс или головоломки. “Я всегда унываю, когда происходят эти спады, потому что есть так много книг, которые я хочу прочитать, но каждый день не хватает времени, чтобы сделать это”, - сказала она. У читательницы Сьюзи Хиллиард была целая куча решений, и все хорошие. Давайте рассмотрим их: • Прочитайте с приятелем. “У меня есть друг, с которым я иногда провожу вечера за чтением, а потом мы обсуждаем прочитанное”, - писала она. - “Это такой специальный книжный клуб из двух человек”. • Подкасты. “У меня есть фавориты, которые могли бы послужить мотивацией для чтения конкретных книг. В целом, если вы не хотите читать, вы можете послушать! Это всегда что-то новое, когда авторы коротких рассказов читают свою работу". • Институт искусств Миннеаполиса запустил программу “Вдохновленные книгами”. “Каждый месяц он проводит экскурсии с участием доцентов, чтобы связать искусство с книгами и стимулировать их обсуждение”. Лиза Шварц, однако, думает, что спады имеют свое место. “Я считаю, что это похоже на очищение неба”, - написала она. - “Отрыв от чтения делает книгу намного вкуснее, когда вы начинаете читать снова”. И, конечно, верно то, что после окончания действительно хорошей книги трудно окунуться в следующую. Брендан Кеннеали называет это “книжное похмелье”. А вот Синди Уэлдон упала в книжный спад после смерти ее матери. “Я едва закончила читать книгу, когда нам сообщили ее диагноз”, - пишет Уэлдон. “Я понимаю, что мой разум блуждает, когда я читаю, и я определенно не могу погрузиться в какие-либо истории со сложным предметом. Вместо этого я обратился к перечитыванию, находя утешение в знакомых рассказах, где нет никаких сюрпризов, и мало что будет потеряно, если мой ум случайно переключится. Я надеюсь, что с течением времени мое желание исследовать новые книги вернется.” Я не сомневаюсь, что ее желание читать вернется. Я думаю, что самые приятные вещи во всех ваших ответах заключаются в том, что, во-первых, спады кажутся универсальными, а, во-вторых, мы как-то вылезаем из них. Удачи.

Кредиты и долги: психологические причины их возникновения и методы работы

Давайте сегодня поговорим об одном из самых главных врагов материального благополучия — долгах и кредитах. Поговорим о психологических, внутренних причинах возниконовения долгов и кредитов в жизни человека. Конечно, есть категория относительно «хороших» и удачных кредитов – это кредиты, взятые на развитие бизнеса и приносящие дополнительный доход. Или на покупку недвижимости, которая растет в цене быстрее, чем проценты по кредиту. И в этом случае вы также получаете выгоду. То есть ключевым для определения «хороших» кредитов является то, что они способствуют росту вашего благосостояния. Но, к сожалению, большинство кредитов и долгов относятся к «неблагополучным». То есть, не ведут к развитию и улучшению вашей жизни и материального достатка. Они как будто лежат неподъемным грузом, тянут последние соки. И сегодня мы рассмотрим внутренние, психологические причины появления в нашей жизни кредитов и долгов. Чтобы понять психологические причины происходящего с нами в реальной жизни, необходимо посмотреть на реальность со стороны, как на фильм или историю, где все участники происходящего – это части вас, ваши субличности. Ваши внутренние фигуры. Между которыми разыгрывается определенный сценарий. Далеко не всегда приятный и желаемый для вас, как главного персонажа этой истории. Если мы с такой позиции посмотрим на вопрос долгов и кредитов, мы увидим следующее. Когда мы берем кредит или долг мы становимся в определенную роль, позицию. Это позиция Должника: я должен/должна. НО. Должник не может существовать сам по себе. Необходима вторая фигура – тот, кому должны, Кредитор. В реальной жизни эту роль может играть банк, где вы взяли кредит. Другой человек, который дал вам в долг и т.д. Но, прежде чем Кредитор появился в вашей реальной жизни, он обязательно должен был быть у вас внутри. Ведь мы помним основное правило: все события, люди и обстоятельства, возникающее в нашей реальной жизни имеют свой аналог и первопричину в нашем внутреннем пространстве. И как правило, то что мы в себе «не видим», не принимаем – мы проецируем, переносим на других людей. Или на неживые объекты (в нашем случае банки и другие финансовые структуры). И в случае проблем с кредитами и долгами происходит следующее. Человек сознательно берет на себя роль Должника. А своего внутреннего Кредитора проецирует на кого-то или что-то во внешнем мире. То есть – роль Кредитора не принята, подавлена. В чем заключается роль Кредитора? По сути в позиции: ты мне должен. И первый шаг на пути выхода из сценария Должник- Кредитор – это сознательное позволение себе проявлять по отношению к окружающим позицию Кредитора: «ты мне должен». Проявлять там, где это уместно и адекватно. Например, работодатель должен вам платить зарплату. Клиент должен рассчитаться за оказанные услуги. Автомобилист должен пропустить вас, если вы переходите улицу в положенном месте. Подчиненные должны выполнять ваши указания. Дети должны следовать установленному в семье порядку. Муж/жена должны выполнять взятые на себя обязательства и договоренности и т.д. На самом деле адекватных и уместных «должны» в нашей жизни достаточно много. Без них нормальную жизнь в социуме невозможно представить. Если у вас в жизни сейчас стоит вопрос долгов и кредитов, я рекомендую вам составить список: кто и что вам должен (не только в плане денег) во всех сферах жизни. И, что очень важно, понаблюдать какие чувства и мысли будут приходить в момент составления этого списка. Также подумайте о том, кому и что, как вам кажется, должны вы (должны делать, говорить, давать, вести себя определенным образом и т.д.). Действительно ли все из перечисленного вы должны? И дальше учитесь позволять себе требовать от других то, что они вам по праву должны. Это постепенно будет выравнивать баланс «я должен»-«мне должны» в вашей жизни. И со временем это непременно отобразится на ситуации с долгами. Например, я таким образом работала с клиенткой, у которой был просто неподъемный кредит по квартире. Она взяла ипотеку в иностранной валюте до кризиса 2008 года. И спустя несколько лет, в связи с обвалом рынка и изменением курса валют, сумма ее кредита почти в два раза превышала стоимость самой квартиры. А ежемесячные платежи отнимали почти все заработанные деньги. Заставляя ее чувствовать себя совершенно измотанной и неспособной что-либо изменить. Она предпринимала много попыток как-то исправить ситуацию на внешнем уровне: обращалась в банк, подавала судовые иски и т.д. Но все безрезультатно. Через несколько месяцев нашей работы с ее внутренними сценариями она «случайно» вышла на юристов, которые ей предложили легальную и очень выгодную схему выкупа этой квартиры по очень доступной цене. И также «случайно» появилась возможность собрать необходимую для этого сумму денег. Так что на сегодняшний день, она живет в собственной квартире, не имея ни копейки задолженности перед банком. Вот такая реальная история того, что происходит, когда мы принимаем (по-настоящему!) нашего внутреннего Кредитора. И позволяем себе проявлять в нужных ситуациях твердую позицию «ты мне должен». Тогда потребность во внешнем Кредиторе отпадает. И жизненные обстоятельства, которые были созданы для проявления этого Кредитора, меняются. Второй момент, который напрямую связан с наличием долгов и кредитов. Это чувство вины. Внутреннее чувство вины всегда является одной из психологических причин возникновения кредитов и долгов в реальной жизни. Если вы сделали предыдущее упражнение и отследили свои чувства. Я уверена, что вы много раз «натыкались» на огромную вину, которая поднимается при одной мысли заявить о своем праве «ты мне должен». Еще сильнее чувство вины поднимается при попытке предъявить это требование реальному человеку, в реальной жизненной ситуации. Вина – очень непростое чувство. Она всегда связана с нашими родителями (во взрослой жизни – с нашими внутренними образами родителей). Вина возникает в момент отделения, сепарации от родителей. Я имею в виду внутреннего, психологического отделения. Отделения от родительских установок и сценариев. Это процесс, который начинается у ребенка к двум годикам. И продолжается всю жизнь. И от того, насколько этот процесс успешен – напрямую зависит уровень материального благополучия человека (если мы говорим о том, что материальное благополучие это достаточное количество денег+ любимое дело). Понаблюдайте, перед кем и в каких ситуациях у вас возникает чувство вины? Действительно ли вы виноваты в этих ситуациях? Как вы обычно справляетесь с чувством вины? Не предаете ли вы при этом свои интересы и потребности? Процесс внутренней сепарации, отделения от родительских сценариев и установок — это одна из ключевых задач внутреннего развития каждого человека. И от этого во многом зависит наша успешность и состоятельность в абсолютно любой сфере жизни. Ведь только отделившись от родительских сценариев вы можете начать жить своей жизнью. Той жизнью, о которой вы мечтаете. А не повторять ошибки родителей. Или реализовывать мечты родителей ценой собственной жизни. Автор: Кристина Кудрявцева

Завтра конец света

— Что бы ты делала, если б знала, что завтра настанет конец света? — Что бы я делала? Ты не шутишь? — Нет. — Не знаю. Не думала. Он налил себе кофе. В сторонке на ковре, при ярком зеленоватом свете ламп "молния", обе девочки что-то строили из кубиков. В гостиной по-вечернему уютно пахло только что сваренным кофе. — Что ж, пора об этом подумать, — сказал он. — Ты серьезно? Он кивнул. — Война? Он покачал головой. — Атомная бомба? Или водородная? — Нет. — Бактериологическая война? — Да нет, ничего такого, — сказал он, помешивая ложечкой кофе. — Просто, как бы это сказать, пришло время поставить точку. — Что-то я не пойму. — По правде говоря, я и сам не понимаю, просто такое у меня чувство. Минутами я пугаюсь, а в другие минуты мне ничуть не страшно и совсем спокойно на душе. — Он взглянул на девочек, их золотистые волосы блестели в свете лампы. — Я тебе сперва не говорил. Это случилось четыре дня назад. — Что? — Мне приснился сон. Что скоро все кончится, и еще так сказал голос. Совсем незнакомый, просто голос, и он сказал, что у нас на Земле всему придет конец. Наутро я про это почти забыл, пошел на службу, а потом вдруг вижу, Стэн Уиллис средь бела дня уставился в окно. Я говорю - о чем замечтался, Стэн? А он отвечает — мне сегодня снился сон, и не успел он договорить, а я уже понял, что за сон. Я и сам мог ему рассказать, но Стэн стал рассказывать первым, а я слушал. — Тот самый сон? — Тот самый. Я сказал Стану, что и мне тоже это снилось. Он вроде не удивился. Даже как-то успокоился. А потом мы обошли всю контору, просто так, для интереса. Это получилось само собой. Мы не говорили — пойдем поглядим, как и что. Просто пошли и видим, кто разглядывает свой стол, кто руки, кто в окно смотрит. Кое с кем я поговорил. И Стэн тоже. — И всем приснился тот же сон? — Всем до единого. В точности то же самое. — И ты веришь? — Верю. Сроду ни в чем не был так уверен. — И когда же это будет? Когда все кончится? — Для нас — сегодня ночью, в каком часу не знаю, а потом и в других частях света, когда там настанет ночь - земля-то вертится. За сутки все кончится. Они посидели немного, не притрагиваясь к кофе. Потом медленно выпили его, глядя друг на друга. — Чем же мы это заслужили? — сказала она. — Не в том дело, заслужили или нет, просто ничего не вышло. Я смотрю, ты и спорить не стала. Почему это? — Наверно, есть причина. — Та самая, что у всех наших в конторе? Она медленно кивнула. — Я не хотела тебе говорить. Это случилось сегодня ночью. И весь день женщины в нашем квартале об этом толковали. Им снился тот самый сон. Я думала, это просто совпадение. — Она взяла со стола вечернюю газету. — Тут ничего не сказано. — Все и так знают. — Он выпрямился, испытующе посмотрел на жену. — Боишься? — Нет. Я всегда думала, что будет страшно, а оказывается, не боюсь. — А нам вечно твердят про чувство самосохранения — что же оно молчит? — Не знаю. Когда понимаешь, что все правильно, не станешь выходить из себя. А тут все правильно. Если подумать, как мы жили, этим должно было кончиться. — Разве мы были такие уж плохие? — Нет, но и не очень-то хорошие. Наверно, в этом вся беда — в нас ничего особенного не было, просто мы оставались сами собой, а ведь очень многие в мире совсем озверели и творили невесть что. В гостиной смеялись девочки. — Мне всегда казалось: вот придет такой час, и все с воплями выбегут на улицу. — А по-моему, нет. Что ж вопить, когда изменить ничего нельзя. — Знаешь, мне только и жаль расставаться с тобой и с девочками. Я никогда не любил городскую жизнь и свою работу, вообще ничего не любил, только вас троих. И ни о чем я не пожалею, разве что неплохо бы увидеть еще хоть один погожий денек, да выпить глоток холодной воды в жару, да вздремнуть. Странно, как мы можем вот так сидеть и говорить об этом? — Так ведь все равно ничего не поделаешь. — Да, верно. Если б можно было, мы бы что-нибудь делали. Я думаю, это первый случай в истории — сегодня каждый в точности знает, что с ним будет завтра. — А интересно, что все станут делать сейчас, вечером, в ближайшие часы. — Пойдут в кино, послушают радио, посмотрят телевизор, уложат детишек спать и сами лягут — все, как всегда. — Пожалуй, этим можно гордиться — что все, как всегда. Минуту они сидели молча, потом он налил себе еще кофе. — Как ты думаешь, почему именно сегодня? — Потому. — А почему не в другой какой-нибудь день, в прошлом веке, или пятьсот лет назад, или тысячу? — Может быть, потому, что еще никогда не бывало такого дня — девятнадцатого октября тысяча девятьсот шестьдесят девятого года, а теперь он настал, вот и все. Такое уж особенное число, потому что в этот год во всем мире все обстоит так, а не иначе, — вот потому и настал конец. — Сегодня по обе стороны океана готовы к вылету бомбардировщики, и они никогда уже не приземлятся. — Вот отчасти и поэтому. — Что ж, — сказал он, вставая. — Чем будем заниматься? Вымоем посуду? Они перемыли посуду и аккуратней обычного ее убрали. В половине девятого уложили девочек, поцеловали их на ночь, зажгли по ночнику у кроваток и вышли, оставив дверь спальни чуточку приоткрытой. — Не знаю... — сказал муж, выходя, оглянулся и остановился с трубкой в руке. — О чем ты? — Закрыть дверь плотно или оставить щелку, чтоб было светлее... — А может быть, дети знают? — Нет, конечно, нет. Они сидели и читали газеты, и разговаривали, и слушали музыку по радио, а потом просто сидели у камина, глядя на раскаленные уголья, и часы пробили половину одиннадцатого, потом одиннадцать, потом половину двенадцатого. И они думали обо всех людях на свете, о том, кто как проводит этот вечер — каждый по-своему. — Что ж, — сказал он наконец. И поцеловал жену долгим поцелуем. — Все-таки нам было хорошо друг с другом. — Тебе хочется плакать? — спросил он. — Пожалуй, нет. Они прошли по всему дому и погасили свет, в спальне разделись, не зажигая огня, в прохладной темноте, и откинули одеяла. — Как приятно, простыни такие свежие. — Я устала. — Мы все устали. Они легли. — Одну минуту, — сказала она. Поднялась и вышла на кухню. Через минуту вернулась. — Забыла привернуть кран, — сказала она. Что-то в этом было очень забавное, он невольно засмеялся. Она тоже посмеялась, — и правда, забавно! Потом они перестали смеяться и лежали рядом в прохладной постели, держась за руки щекой к щеке. — Спокойной ночи, — сказал он еще через минуту. — Спокойной ночи. Рэй Брэдбери

«Да! Теперь решено. Без возврата…»

Да! Теперь - решено. Без возврата Я покинул родные края. Уж не будут листвою крылатой Надо мною звенеть тополя. Низкий дом без меня ссутулится, Старый пёс мой давно издох. На московских изогнутых улицах Умереть, знать, сулил мне Бог. Я люблю этот город вязевый, Пусть обрюзг он и пусть одрях. Золотая дремотная Азия Опочила на куполах. А когда ночью светит месяц, Когда светит... чёрт знает как! Я иду, головою свесясь, Переулком в знакомый кабак. Шум и гам в этом логове жутком, Но всю ночь напролёт, до зари, Я читаю стихи проституткам И с бандитами жарю спирт. Сердце бьётся всё чаще и чаще, И уж я говорю невпопад: - Я такой же, как вы, пропащий, Мне теперь не уйти назад. Низкий дом без меня ссутулится, Старый пёс мой давно издох. На московских изогнутых улицах Умереть, знать, сулил мне Бог. Сергей Есенин

Избыточное научение

Запоминать или заучивать? Виктория Сайо Тернер, нейроученый из университета Калифорнии, рассказывает о том, что такое избыточное научение, как оно работает и в каких случаях этот метод может пригодиться в нашей жизни. Когда вы хотите научиться чему-то новому, вы практикуетесь. Как только чувствуете, что освоили это что-то, вы надеетесь, что с легкостью сможете использовать свой навык — будь то параллельная парковка или сальто на скейтборде. Если получается плохо, возвращаетесь к предыдущему этапу и тренируетесь еще. Но ваш мозг имеет механизм, помогающий закрепить выученное. Вместо того чтобы практиковаться до момента, пока вы не почувствовали, что овладели чем-либо достаточно хорошо и уже готовы отдохнуть, лучше попрактиковаться чуть подольше — это может стать быстрым способом закрепить навык. Избыточное научение — процесс повторения навыка и после того, как вы достигли совершенства. Даже если кажется, что вы уже полностью овладели навыком, вы продолжаете практиковаться на том же уровне сложности. Недавнее исследование показало, что такая дополнительная практика может стать удобным методом закрепления навыков, которые осваивались с большими усилиями. Участников в рамках описанного в исследовании эксперимента просили смотреть на экран и сообщать, когда они увидят заставку с полосками. Затем появлялись одно за другим два разных изображения. Они сопровождались визуальным шумом, как на старых телевизорах, и только одно содержало едва различимый полосатый рисунок. Людям обычно требовалось 20 минут практики, чтобы начать распознавать изображение с полосками. После этого участники продолжали дополнительно практиковаться еще 20 минут. Затем участники делали перерыв, прежде чем приступить к очередной 20-минутной задаче, в которой полоски появлялись на экране под другим углом. При обычных обстоятельствах вторая задача должна начать конкурировать с первой и «переписать» усвоенный ранее навык. Это значит, что люди могут научиться замечать второй полосатый узор, но при этом перестать различать первый. Исследователи хотели понять, может ли избыточное научение предотвратить исчезновение первого навыка. На следующий день исследователи попросили участников сообщить, какие узоры они видят. Примечательно, что все участники, которые потратили на 20 минут больше практики распознавания первого узора, смогли выполнить первое задание, но не справились со вторым. Таким образом, увеличение времени помогло хорошо заучить выполнение первой задачи, но заблокировало выучивание схожего задания. Как отмечает исследователь Казухиза Шибата, «избыточное научение крепко закрепило в памяти первую задачу». Похоже, практикование чего-либо нового активизирует период обучения (а также «от-учения», забывания) по мере того, как в голове изменяется баланс нейротрансмиттеров (баланс нейронных связей). Исследователь Такео Ватанабе объясняет, что избыточное научение может сократить период освоения материала. Образно выражаясь, это «остужает перегретый мозг». Избыточное научение, скорее всего, годится для усвоения быстрых механических последовательных действий, которые, например, встречаются в игре в баскетбол и в балете. Что касается запоминания других вещей, например, языков или фактов, то сложно что-то предсказать, так как в этой области избыточное научение пока еще не было достаточно исследовано. Ватанабе отмечает, что для этих функций обычно используются менее специализированные процессы обработки информации. В отличие от восприятия визуальных образов и воспроизведения механических движений, эффект конкуренции в ходе усвоения похожих навыков проявляется сильнее. Ватанабе считает, что избыточное научение может работать еще лучше. Он отмечает: «Я считаю, что существует больше случаев вмешательства в высшую когнитивную деятельность. Избыточное научение может быть более эффективным». Годы исследований указывают на то, что сон необходим для укрепления памяти. В исследовании сон использовался для закрепления моторного обучения таким же способом, как избыточное научение для улучшения визуального запоминания. Когда люди спали после обучения, эффект был тот же, что и от избыточного научения, — по крайней мере, на следующий день. Когда испытуемых просили дотрагиваться до большого пальца другими в заданном порядке, перезаписи этого навыка навыком с другой последовательностью смогли избежать те, кто спал 90 минут после обучения. К сожалению, люди не могут спать каждый раз, когда узнают что-то важное. Однако сон может лучше сохранить в памяти выученное после применения метода избыточного научения. Но что делать, когда нам не хочется что-то заучивать? В реальной жизни нам часто хочется освоить больше, чем несколько однотипных задач. При этом нам бы хотелось избежать конкуренции между ними и владеть всем, что мы уже освоили. Исследователи обнаружили, что участников можно обучить распознаванию обеих картинок с полосками, но этот процесс требуется больше времени. Участники, которые отдыхали несколько часов между тренировками, были способны распознать обе картинки и на следующий день. Этот прием работал в независимости от использования избыточного научения. Это объясняется тем, что «горячий» период обучения успевал остыть за время перерыва. Иногда мы хотим что-нибудь забыть или переписать свою память. Такое бывает в случае посттравматического стрессового расстройства, где медикаментозная или немедикаментозная терапия ради излечения может приоткрыть «горячий» период. Ученые надеются когда-нибудь взломать хранилище памяти и научиться переписывать травматические воспоминания, не затрагивая другие, однако это будет крайне сложно сделать, и сейчас данный метод опробован только на мышах. Более перспективным может быть введение лекарственных средств для облегчения «забывания» травматической ситуации, хотя этот метод имеет определённые моральные и юридические проблемы. Например, нам нужно что-то забыть, чтобы приспособиться к нашему окружению, когда мы посещаем другую страну, или научиться смотреть в другую сторону при переходе через дорогу. Когда мы хотим переучиться, желательно не переусердствовать с тренировками, иначе мы можем аннулировать другие наши достижения. Необходимо больше узнать о том, где в нашей жизни может пригодиться избыточное научение и насколько оно на самом деле полезно. Тем не менее данное исследование показывает: если мы хотим чему-то быстро и хорошо научиться, не стоит недооценивать значение практики, даже когда это кажется ненужным. «Избыточное научение не бесполезно», — говорит Шибата. Указывая на заднюю часть своей головы, где проходят процессы обучения, он говорит: «Хотя нет никакого дальнейшего совершенствования, здесь что-то происходит». Желаете ли вы освоить загадочный язык, как, например, эсперанто, или научиться находить Уолдо со своими детьми, избыточное научение может сохранить навыки, которые вам действительно нужны. Источник: The Power of Overlearning / Scientific American