Жизнь
 20.5K
 17 мин.

«В этой жизни главное — не делать того, что не хочешь, что поперек тебя»

Беседа писателя и журналиста Дмитрия Быкова с актером, поэтом Леонидом Филатовым (1946-2003), 1998 год. Текст приводится по изданию: Быков Д.Л. И все-все-все: сб. интервью. Вып. 2 / Дмитрий Быков. — М.: ПРОЗАиК, 2009. — 336 с. Дмитрий Быков: Первое интервью Филатов дал мне в 1990 году, когда нас познакомил Алексей Дидуров. Второе — восемь лет спустя, после тяжелой болезни и нескольких операций. Он тогда возвращался к жизни, публиковал «Любовь к трем апельсинам» и получал «Триумф» — за то, что выжил, пережил травлю, болезнь, тяжелый духовный перелом — и не сломался. Потом мы встречались много раз, но, кажется, никогда он не говорил вещей столь важных, как в том втором разговоре. — Леня, я помню, какой бомбой взорвалось когда-то ваше интервью «Правде», ваш уход от Любимова... Вас не пытались зачислитъ в «красно-коричневые»? — Я никогда не боялся печататься там, где это не принято. Кроме того, больше у меня такого интервью нигде бы не напечатали. Я честно сказал, что мне противно это время, что культура в кризисе, что отходит огромный пласт жизни, который, кстати, я и пытался удержать программой «Чтобы помнили». Это сейчас, когда телевидение перекармливает нас ностальгухой, существует даже некий перебор старого кино, а тогда казалось, что все это отброшено... Зачислить меня никуда нельзя, потому что я признаю только дружеские, а никак не политические связи. Я люблю и буду любить Губенко вне зависимости от его убеждений. Помню, мы с Ниной пошли в Дом кино на годовщину августовского путча. Честно говоря, я не очень понимал, чего уж так ликовать, ну поймали вы их, ну и ладно... Там стоял крошечный пикет, довольно жалкого вида, прокоммунистический, и кто-то мне крикнул: «Филатов, и ты с ними?» Я несколько, знаешь ли, вздрогнул: я ни с кем. — Я поначалу сомневался — проголосуете ли вы за Ельцина? Ведь зал «Содружества актеров Таганки» предоставлялся под зюгановские сборища... — Нет, господин Зюганов никогда не пользовался среди меня популярностью. На выборы я не пошел — ждал, пока придут ко мне домой с избирательного участка. Я болен и имею на это право. Ко мне пришли, и я проголосовал за Ельцина. И то, что народ в конечном итоге выбрал его, заставляет меня очень хорошо думать о моем народе. Он проголосовал так не благодаря усилиям Лисовского и Березовского, но вопреки им. Вся проельцинская пропаганда была построена на редкость бездарно — чего стоит один лозунг «Выбирай сердцем» под фотографией Ельцина, в мрачной задумчивости стоящего у какого-то столба... Почему именно сердцем и именно за такую позу? Здравый смысл народа в конечном итоге оказался сильнее, чем раздражение против всей этой бездарности. И я проголосовал так же, хотя в первом туре был за Горбачева. Я уверен, ему еще поставят золотой памятник. Этим человеком я восхищаюсь и всегда взрываюсь, когда его пытаются представить поверхностным болтуном. Он четкий и трезвый политик — я помню его еще по поездке в Китай, когда он собрал большой десант наших актеров и режиссеров и впервые за двадцать лет повез туда. Как нас встречали! — Вы не скучаете по лучшим временам Таганки, по работе с Любимовым? — Я очень любил шефа. Я ни с кем, кроме него, не мог репетировать, — может быть, и от Эфроса ушел отчасти поэтому, а не только из-за принципов... Своей вины перед Эфросом я, кстати, не отрицаю — да и как я могу ее отрицать? Смерть — категория абсолютная. Но и после его смерти, сознавая свою вину, я говорю: он мог по-другому прийти в театр. Мог. В своем первом обращении к актерам он мог бы сказать: у меня в театре нелады, у вас драма, давайте попытаемся вместе что-то сделать, Юрий Петрович вернется и нас поймет... Он не сказал этого. И поэтому его первая речь к труппе была встречена такой гробовой, такой громовой тишиной. У меня с Юрием Петровичем никогда не было ссор — он не обделял меня ролями, от Раскольникова я сам отказался, вообще кино много времени отнимало, — он отпускал. И после Щукинского он взял меня сразу — я показал ему Актера из нашего курсового спектакля «На дне»... — А Эфрос, насколько я знаю, в том же «На дне» предлагал вам Ваську Пепла? — Да, но я не хотел это играть. И вообще не люблю Горького. И Чехова, страшно сказать, не люблю — верней, пьесы его. Не понимаю, зачем он их писал. Любимов отговаривал меня уходить. Отговаривал долго. Но остаться с ним я не мог — правда тогда была на Колиной стороне, да и труднее было именно Коле. Хотя победил в итоге Любимов, да никто и не рассчитывал на другой вариант. — О таганской атмосфере семидесятых слагались легенды: время было веселое и хулиганское. — Конечно, это было чудо, а играть с Высоцким — вообще нечто невероятное, я ведь с ним в «Гамлете» играл... Правда, от моей роли Горацио осталось реплик десять, но это и правильно. Любимов объяснял: вот тут вычеркиваем. Я, робко: но тут же как бы диалог у меня с ним... «Какой диалог, тут дело о жизни и смерти, его убьют сейчас, а ты — диалог!» И действительно: Гамлет умирает, а я со своими репликами... Высоцкий не обладал той техникой, которая меня поражает, например, в Гамлете Смоктуновского, но энергетикой превосходил все, что я видел на сцене. Он там делал «лягушку», отжимался, потом, стоя с Лаэртом в могиле, на руках поднимал его, весьма полного у нас в спектакле, и отбрасывал метров на шесть! А насчет баек, — Любимов очень любил перевод Пастернака. Мы его и играли, хотя я, например, предпочитаю вариант Лозинского: у Пастернака есть ляпы вроде «Я дочь имею, ибо дочь моя», и вообще у Лозинского как-то изящнее, это снобизм — ругать его перевод. И мы с Ваней Дыховичным решили подшутить — проверить, как Любимов будет реагировать на изменения в тексте. Ваня подговорил одного нашего актера, игравшего слугу с одной крошечной репликой, на сцену не выходить: я, мол, за тебя выйду и все скажу. Там такой диалог: Клавдий — Смехов — берет письмо и спрашивает, от кого. — От Гамлета. Для вас и королевы. — Кто передал? — Да говорят, матрос. — Вы можете идти. А Венька, надо сказать, терпеть не может импровизаций, он сам все свои экспромты очень тщательно готовит. Тут выходит Дыховичный и начинает шпарить следующий текст: — Вот тут письмо От Гамлета. Для вас и королевы. Его какой-то передал матрос, Поскольку городок у нас портовый И потому матросов пруд пруди. Бывало, раньше их нигде не встретишь, А нынче, где ни плюнь, везде матрос, И каждый норовит всучить письмишко От Гамлета. Для вас и королевы. «Городок портовый» применительно к столице королевства — это особенный кайф, конечно. Высоцкий за кулисами катается по полу. Венька трижды говорит «Вы можете идти» и наконец рявкает это так, что Дыховичный уходит. Шеф смотрит спектакль и потом спрашивает: что за вольности? А это мы, Юрий Петрович, решили в текст Пастернака вставить несколько строчек Лозинского. Он только плечами пожал: «Что за детство?» Но вообще работать с Любимовым всегда было счастьем. Иногда он, конечно, немного подрезал актеру крылья... но уж если не подрезал, если позволял все, — это был праздник несравненный. — Любимов вам звонил — поздравить с премией, спросить о здоровье? — Нет. Я и не ждал, что он позвонит. — А кто ваши друзья сегодня? — Адабашьян. Боровский. Лебешев, который так эстетски снял меня в «Избранных», — я до сих пор себе особенно нравлюсь вон на той фотографии, это кадр оттуда... Потом мы вместе сделали «Сукиных детей», Паша гениальный оператор... Ярмольник. Хмельницкий. Многие... — «Чтобы помнили» — трагическая, трудная программа. Вам тяжело ее делать? — Да, это страшный материал... А профессия — не страшная? Российский актер погибает обычно от водяры, все остальное — производные. А отчего он пьет, отчего черная дыра так стремительно засасывает людей, еще вчера бывших любимцами нации, — этого я объяснить не могу, это неистребимый трагизм актерства. На моих глазах уходили люди, которых я обожал, которых почти никто не вспоминает: Эйбоженко, умерший на съемках «Выстрела», Спиридонов, которого не хотели хоронить на Ваганьковском, потому что он был только заслуженным, а там положено лежать народным... Боже, что за счеты?! Вот и сегодня, когда я хотел сделать вторую программу о Спиридонове, — в первую вошла лишь часть материалов, — мне на ОРТ сказали: не та фигура. Такое определение масштабов, посмертная расстановка по росту, — ничего, да? Гипертоник Богатырев, младше меня на год, рисовал, писал, был страшно одинок и пил поэтому, и работал как проклятый, — после спектакля во МХАТе плохо себя почувствовал, приехала «скорая» и вколола что-то не то... Белов, умерший в безвестности, подрабатывавший шофером, как его герой в «Королеве бензоколонки»... Гулая, которая после разрыва со Шпаликовым все равно не спаслась и кончила так же, как он... И я стал делать цикл, хотя меня предупреждали, что я доиграюсь в это общение с покойниками. В каком-то смысле, видимо, доигрался: раньше, например, я никогда не ходил на похороны. Как Бунин, который похороны ненавидел, страшно боялся смерти и никогда не бывал на кладбищах. И я старался от этого уходить, как мог, и Бог меня берег от этого — всякий раз можно было как-то избежать, не пойти... Первые похороны, на которых я был, — Высоцкий. Тогда я сидел и ревел все время, и сам уже уговаривал себя: сколько можно, ведь он даже не друг мне, — мы были на ты, но всегда чувствовалась разница в возрасте, в статусе, в таланте, в чем угодно... И унять эти слезы я не мог, и тогда ко мне подошел Даль, который сам пережил Высоцкого на год. Он пришел с Таней Лавровой и выглядел ужасно: трудно быть худее меня нынешнего, но он был. Джинсы всегда в обтяжку, в дудочку, а тут внутри джинсины будто не нога, а кость, все на нем висит, лицо желто-зеленого оттенка... Он меня пытался утешить — да, страшно, но Бог нас оставил жить, и надо жить, — а мне было еще страшнее, когда я глядел на него. Я всегда обходил кладбища, но с некоторых пор — вот когда начал делать программу — вдруг стал находить какой-то странный кайф в том, чтобы туда приходить. Особенно в дождь. Я брожу там один и прежнего ужаса не чувствую. Меня самого тогда это удивило. Я и сам понимаю, что общение со вдовами и разгребание архивов не способствуют здоровью. Но цикл делается, я его не брошу. Сейчас вот сниму о Целиковской. — А заканчивать «Свободу или смерть» вы будете? — Отснято две трети картины, но мне ее доделывать не хочется. Хотя когда перечитываю сценарий — нет, ничего, кое-что угадано. Угадано, во всяком случае, что происходит с искусством во времена внезапной свободы и куда приходит художник в этих условиях собственной ненужности: у меня он гибнет на баррикадах, оказавшись среди экстремистов. — А здоровье позволяет вам снимать? Вообще расскажите, как у вас сейчас с этим, — слухов множество. — Сейчас, надеюсь, я выкарабкался, хотя побывал в реанимации столько раз, что это слово перестало пугать меня. Работать я могу и даже пишу помаленьку пьесу в стихах «Любовь к трем апельсинам» — сейчас дописываю второй акт, а ставить ее в Содружестве хочет Адабашьян. Речь у меня теперь не такая пулеметная, как раньше, это тяготит меня сильнее всего, и зрители пишут недоуменные письма, почему Филатов пьяным появляется в кадре. Приходится объяснять, что это от инсульта, а не от пьянства... — Инсульт, насколько я помню, случился у вас в день расстрела Белого дома? — Сразу после. Тогда я его не заметил. Мне казалось — я какой-то страшный сон смотрю, Чечня после этого меня уже не удивила... — Вы всю жизнь пишете стихи. Вам не хотелось уйти в литературу? Песенный компакт-диск разлетелся мгновенно, а «Разноцветную Москву» поют во всех компаниях... — То, что я делаю, к литературе чаще всего не относится. С этим в нее не пойдешь. «Разноцветную Москву» — «У окна стою я, как у холста» — я вообще написал в конце шестидесятых, сразу после Щукинского, и никакого значения этой песенке не придал: тогда многие так писали. Качан замечательно поет мои стихи, они даже по-новому открываются мне с его музыкой, что-то серьезное: диск, м-да... Но я никогда не считал себя поэтом, хотя сочинял всегда с наслаждением. — Почему вы взялись за «Любовь к трем апельсинам»? — Меня восхитила фабула, а пьесы-то, оказывается, нет. Есть либретто. Делать из этого пьесу — кайф несравненный, поскольку получается очень актуальная вещь, актуальная не в газетном смысле... Я вообще не позволю себе ни одной прямой аналогии. Но в некоторых монологах все равно прорывается то, о чем я сегодня думаю. Тем лучше — я выскажусь откровенно. — Кого вы планируете занять? — Очень хочу, чтобы играл Владимир Ильин. — А кто еще вам нравится из сегодняшних актеров? — Я страшно себя ругал, что не сразу разглядел Маковецкого: он у меня играл в «Сукиных детях» — и как-то все бормотал, бормотал... и темперамента я в нем особого не почувствовал, — потом смотрю материал!.. Батюшки!.. Он абсолютно точно чувствует то, что надо делать. Ильина я назвал. Мне страшно интересен Меньшиков, ибо это актер с уникальным темпераментом и техникой. Машков. Я обязательно пойду на «Трехгрошовую оперу» — именно потому, что об этом спектакле говорят взаимоисключающие вещи. Вот тебе нравится? — Да, вполне. Хотя сначала не нравилось совершенно. — А почему? — А там Костя Райкин очень отрицательный и страшно агрессивная пиротехника, звук орущий... Я только потом понял, что все это так и надо. Очень желчный спектакль, пощечина залу. — Видишь! А я слышал принципиально другое: что это типичный Бродвей. Надо пойти на той неделе. — Интересно, вы за деньги пойдете или вас кто-то проведет? — Я не жадный, но как-то мне странно к Косте Райкину заходить с парадного входа и без предупреждения. Я ему позвоню, он нам с Ниной оставит билеты. Шацкая. Я еще на Женовача хочу! Филатов. Будет, будет Женовач... — Что в искусстве на вас в последний раз действительно сильно подействовало? Не люблю слова «потрясло»... — Вчера в тридцатый, наверное, раз пересматривал «Звезду пленительного счастья» Владимира Мотыля и в финале плакал. Ничего не могу с собой поделать. Там гениальный Ливанов — Николай, вот эта реплика его, будничным голосом: «Заковать в железа, содержать как злодея»... Невероятная манера строить повествование. И, конечно, свадьба эта в конце... Очень неслучайный человек на свете — Мотыль. Очень. — А кто из поэтов семидесятых—девяностых как-то на вас действует? Кого вы любите? — Я сейчас все меньше ругаюсь и все больше жалею... Вообще раздражение — неплодотворное чувство, и меня время наше сейчас уже не раздражает, как прежде: что проку брюзжать? Лучше грустить, это возвышает... Когда умер Роберт Иванович Рождественский, я прочел его предсмертные стихи, такие простые, — и пожалел его, как никогда прежде: «Что-то я делал не так, извините, жил я впервые на этой Земле»... Вообще из этого поколения самой небесной мне всегда казалась Белла. Красивейшая женщина русской поэзии и превосходный поэт — ее «Качели», про «обратное движение», я повторяю про себя часто. Вознесенский как поэт сильнее Евтушенко, по-моему, но Евтушенко живее, он больше способен на непосредственный отклик и очень добр. Впрочем, все они неплохие люди... — Вы выходите в свет? — Стараюсь не выходить, но вот недавно поехали с Ниной и друзьями в китайский ресторан, тоже, кстати, отчасти примиряющий меня с эпохой. Раньше даже в «Пекине» такого было не съесть: подаются вещи, ни в каких местных водоемах не водящиеся. И у меня есть возможность все это попробовать, посмотреть, — когда бы я еще это увидел и съел? Как-то очень расширилась жизнь, роскошные возможности, даже на уровне еды... Девочки там, кстати, были замечательные: я официантку начал расспрашивать, как ее зовут, и оказалось, что Оля. Вот, говорю, как замечательно: у меня внучка Оля... Адабашьян, как бы в сторону: «Да-а... интересно ты начинаешь ухаживание!» — Кстати об ухаживании: Шацкая была звездой Таганки, к тому же чужой женой. Как получилось, что вы все-таки вместе с середины семидесятых? — Любимов постоянно ссорился с Ниной, она говорила ему в глаза вещи, которых не сказал бы никто... но он брал ее во все основные спектакли, очевидно, желая продемонстрировать, какие женщины есть в театре. Она была замужем за Золотухиным, сыну восемь лет, я был женат, нас очень друг к другу тянуло, но мы год не разговаривали — только здоровались. Боролись, как могли. Потом все равно оказалось, что ничего не сделаешь. — Вы водите машину? — Не люблю этого дела с тех пор, как на съемках в Германии, третий раз в жизни сидя за рулем, при парковке в незнакомом месте чуть не снес ухо оператору о стену соседнего дома. Оператор как раз торчал из окна с камерой и снимал в этот момент мое умное, волевое лицо. При необходимости могу проехать по Москве (за границей больше в жизни за руль не сяду), но пробки портят все удовольствие. — У вас есть любимый город? — Прага. Я впервые попал туда весной шестьдесят восьмого. Господи, как они хорошо жили до наших танков! Влтава — хоть и ниточка, а в граните. Крики газетчиков: «Вечерняя Прага!». Удивительно счастливые люди, какие-то уличные застолья с холодным пивом, черным хлебом, сладкой горчицей... Легкость, радость. Ну, и Рим я люблю, конечно... — Ваш сын стал священником, — вам не трудно сейчас с ним общаться? — Трудно. Он в катакомбной церкви, с официальным православием разругался, сейчас хочет продать квартиру и уехать в глушь, я ничего ему не советую и никак не противодействую, но некоторая сопричастность конечной истине, которую я в нем иногда вижу, настораживает меня... Он пытается меня сделать церковным человеком, а я человек верующий, но не церковный. И все равно я люблю его и стараюсь понять, хотя иногда, при попытках снисходительно улыбаться в ответ на мои заблуждения, могу по старой памяти поставить его на место. Он очень хороший парень на самом деле, а дочь его — наша внучка — вообще прелесть. — Вы назвали себя верующим. Скажу вам честно — в Бога я верю, а в загробную жизнь верить не могу. Или не хочу. Как вы с этим справляетесь? — Бог и есть загробная жизнь. — А по-моему, я Богу интересен, только пока жив, пока реализуюсь вот на таком пятачке... — Да ну! Ты что, хочешь сказать, что все это не стажировка? Что все вот это говно и есть жизнь? — Почему нет? — Потому что нет! Это все подготовка, а жизнь будет там, где тебе не надо будет постоянно заботиться о жилье, еде, питье... Там отпадет половина твоих проблем и можно будет заниматься нормальной жизнью. Например, плотской любви там не будет. — Утешили. — Утешил, потому что там будет высшая форма любви. — А как я буду без этой оболочки, с которой так связан? — Подберут тебе оболочку, не бойся... — А мне кажется, что все главное происходит здесь. — Да, конечно, здесь не надо быть свиньей! Здесь тоже надо довольно серьезно ко всему относиться! И главное, мне кажется, четко решить, что делать хочешь, а чего не хочешь. И по возможности не делать того, что не хочешь, что поперек тебя. Так что мы, я полагаю, и тут еще помучаемся, — не так это плохо, в конце концов...

Читайте также

 82.4K
Искусство

Подборка искренних фраз о любви

У любви есть одно странное свойство: ее трудно выразить словами. Хотя она может поднять до небес и заставить совершать самые сумасшедшие поступки. Какое счастье, что есть люди, способные выразить всю магию любви словами — простыми и совершенными. Когда вы любимы, это придает вам силы. Когда вы любите, это придает вам смелость. Лао-цзы Я выбрал тебя. И я буду выбирать тебя снова и снова. Без колебаний, без сомнений. Я буду всегда выбирать тебя. Неизвестный Клянусь, что не смогу любить тебя больше, чем в это мгновение, и все же знаю, что буду — завтра. Лео Кристофер Не быть любимым — всего лишь неудача, не любить — вот несчастье. Альбер Камю Любовь как ртуть: можно удержать ее на открытой ладони, но не в сжатой руке. Дороти Паркер Я решил, что выберу любовь. Ненависть — слишком тяжелая ноша, чтобы ее нести. Мартин Лютер Кинг Я увидела, что ты само совершенство, и полюбила тебя. Потом я увидела, что ты не совершенен, и полюбила тебя еще больше. Ангелита Лим Сердце хочет того, чего хочет. Нет никакой логики в таких вещах. Вы встречаете кого-то, и вы влюбляетесь, и это все. Вуди Аллен Если я знаю, что такое любовь, то это благодаря тебе. Герман Гессе От любви есть только одно средство — любить еще сильнее. Генри Торо Долга любить нет. Есть только свобода любить, и эту свободу можно открывать в себе снова и снова. Владимир Леви И помнишь, как говорят, — любить кого-то значит увидеть лицо Бога. Виктор Гюго, «Отверженные» Все, что я понимаю в жизни, я понимаю только потому, что люблю. Лев Толстой Ничто не способно заменить великую любовь, которая говорит: «Что бы ни случилось с тобой, тебе всегда есть место за этим столом». Том Хэнкс Перестаньте смотреть на любовь в глазок, откройте дверь. Лео Кристофер Это очень опасное состояние. На самом деле, это не так уж приятно. Не знаю, кто, черт побери, хочет попасть в ситуацию, когда ты не можешь выдержать и одного часа без этого человека рядом. Колин Ферт Любви всего мало. Она обладает счастьем, а хочет рая. Обладает раем — хочет неба. О любящие, все это есть в вашей любви! Сумейте только найти. Виктор Гюго Прикосновение любви способно каждого сделать поэтом. Платон Когда ты понимаешь, что хочешь провести остаток жизни с кем-то, ты хочешь, чтобы этот остаток жизни начался как можно скорее. «Когда Гарри встретил Салли» Я понял, что думаю о тебе, и стал вспоминать, сколько времени ты в моих мыслях. Потом понял: с тех пор как я встретил тебя, ты никогда их не покидала. Неизвестный Удовольствие, которое приносит любовь, длится мгновение. Боль от любви длится всю жизнь. Бетт Дэвис Любить — значит непрестанно бороться с тысячами преград вокруг нас и в нас самих. Жан Ануй Когда любовь — не безумие, тогда это не любовь. Педро Кальдерон де ла Барка Одно слово освобождает нас от всей тяжести и боли жизни. Это слово — любовь. Софокл Вы узнаете, что это любовь, когда все, чего вы хотите, — чтобы этот человек был счастлив, даже если вы не будете частью его счастья. Джулия Робертс Где любовь, там жизнь. Махатма Ганди Все, что тебе нужно, это любовь. Но немного шоколада не повредит. Чарльз Шульц Я надеюсь, ты знаешь, что каждый раз, когда я говорю тебе «счастливой дороги», или «хорошего дня», или «спокойной ночи», я на самом деле говорю, что люблю тебя. Я, черт подери, люблю тебя так сильно, что это крадет значения у всех других слов. Open-365

 70.4K
Жизнь

Семь правил сильного человека

1. Не бегите от страха. Анализируйте его и воспринимайте страх только как физическое чувство. Страх, которому мы боимся взглянуть в глаза, способен убить нас. Понаблюдайте за своими страхами и поймите, что вы не должны поддаваться им. Думайте о них как о фильме, который вы видели и кино. Того, что вы видите на экране, в действительности не существует. Страх придет и уйдет так же, как и кадры на экране, если вы не будем его настойчиво удерживать. 2. Не живите в прошлом. Помните — никогда не поздно начать все сначала. Но для того, чтобы начать меняться, необходимо отпустить от себя прошлое. Не живите с грузом прошлых потерь и неудач. Это все уже ушло. Живите сегодняшним днем. Стройте свою жизнь на новых началах, отпустив от себя навсегда все негативное: пусть оно станет достоянием прошлого. 3. Не тратьте силы на чувство жалости к себе. Поймите, это совершенно напрасная трата энергии. Жалость к себе, обиды заставляют вас двигаться по кругу, возвращаться снова и снова к одним и тем же горьким мыслям. Годами хранимое в душе чувство обиды может даже привести к раку. Глупо наказывать самих себя сейчас, если кто-то обидел вас в прошлом. 4. Отпустите от себя прошлое через чувство прощения. Прощение — это прощание. Прощание с чувствами горечи и обиды, ощущением боли. Прощание с ситуацией в целом. И напротив, состояние непрощения фактически приводит к началу разрушительной деятельности в нас самих — годами накапливающиеся дурные мысли в конце концов обращаются против их хозяина. 5. Не зацикливайтесь на мыслях о плохом. Думайте и говорите о том, что в вашей жизни хорошо. Поверните ваши мысли в позитивном направлении. Планируйте на каждый день как можно больше дел, которые могли бы доставить вам удовольствие. Оставляйте время на то, чтобы пойти в театр или почитать книгу. Ходите на дни рождения друзей и родственников, посещайте юбилеи, выставки и другие развлекательные мероприятия. Не заставляйте себя веселиться до упаду — просто ходите туда. 6. Помогайте другим людям, и вы почувствуете, что вам становится легче. 7. Независимо от того, как вы себя чувствуете, держите голову высоко и ведите себя так, будто вы благополучный человек. Если вы действительно вооружены волей и стремлением преодолеть свои беды — поверьте, удача не заставит долго себя ждать.

 47.1K
Наука

Антропология курения

Озабоченные здоровьем государство и общество превращают жизнь курильщиков в испытание, однако те вопреки всему не бросают свою привычку. Разбираемся, что думает об этом антропология и как она изучает практики употребления табака. Идеи здорового образа жизни и охраны окружающей среды победили в массовом сознании. Теперь они определяют, какое поведение человека будет считаться правильным или неправильным, здоровым или вредным для здоровья. В этой системе координат курение — пагубная привычка с тяжелыми последствиями. По данным World Health Organization, или Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ), курение убивает более 7 миллионов человек ежегодно, и значит, его употребление должно порицаться большинством социальных институтов. В рамках борьбы с табачной эпидемией курильщика ущемляют всюду: в семье, и университете и даже в рабочем коллективе. Жизнь его усложняется еще больше, когда государство поднимает цены на сигареты, изгоняет с телевидения их рекламу, а на пачках оставляет послания, обещающие бесплодие и смерть. В конце концов, чтобы оградить окружающих от токсичного дыма, курильщика просят отойти куда-нибудь в сторонку, подальше от здоровых людей. Эти граничащие с дискриминацией меры обоснованы медицинским знанием о вреде курения и табачного дыма. На этом фоне малозаметной остается другая сторона вопроса: курение как социокультурный феномен. Антропологи считают, что практика употребления табака определяет взаимодействие человека с самим собой и окружающим миром, вписана в культуру и не может быть запросто из нее изъята. А значит, пристрастие к сигаретам неверно рассматривать только через медицинскую оптику и объяснять исключительно физиологической зависимостью. К тому же, если даже забыть про смолы, то вопрос о том, является ли никотин безусловным злом, до сих пор остается дискуссионным. «Tobacco control research» Тем не менее в медиа доминирует и усиленно продвигается именно антитабачная позиция, предложенная поборниками здорового образа жизни и органами здравоохранения. Популярной ее сделали медицинские исследования табака середины — второй половины ХХ века. Кроме того, эта позиция кажется предпочтительной с точки зрения морали, поскольку позволяет избежать обвинений в лоббировании интересов табачных компаний. Общественное здравоохранение условно делит всех курильщиков на «рациональных» (rational smoker) — тех, кто не обладает достаточным знанием о вреде табака и курит только по этой причине, и «зависимых» (addict) — курильщиков, которые ощущают потребность в никотине и не могут преодолеть ее. Согласно официальной позиции ВОЗ, большинство людей курят потому, что становятся жертвами идеологии табачных компаний и впоследствии не могут избавиться от зависимости. Попыткой противостоять этому «насильственному» и «закрепощающему» влиянию оправдывается нынешняя агрессивная антитабачная политика ВОЗ. И хотя научное сообщество скорее критически относится к этим утверждениям, отражающим довольно поверхностный взгляд на куда более сложную практику, сообщество антропологов по отношению к курению раскололось надвое. Часть исследователей отказалась работать в рамках доминантного представления о курящих, другая часть решила присоединиться к борьбе с «эпидемией», попутно корректируя очевидные недостатки концептуализации. Их старания приносят плоды. Исследователи утверждают, что привычку к курению в значительной степени формируют классовые, социальные и экономические отношения. Иначе говоря, человек курит не только потому, что зависим физиологически. Он также курит, чтобы не чувствовать себя одиноким, чтобы стать частью связей внутри социальной или культурной группы, а также под давлением извне — со стороны отдельных людей, сообществ или корпораций. Подобные антропологические и социологические исследования подвергаются критике со стороны ученых, работающих вне парадигмы общественного здравоохранения. Им не нравится, когда инструменты антропологии используют в целях повышения эффективности мер по борьбе с курением. Какими бы ни были результаты таких исследований, они служат целям антитабачной кампании — помогают выяснить, как лучше всего воздействовать на конкретные социальные группы, чтобы заставить их бросить курить. Иронизируя, ученые предлагают переименовать область этих исследований из «tobacco research» в «tobacco control research». Сторонники «контроля за табакокурением» чаще всего опираются на «левый» дискурс. В его рамках главным виновником табачной зависимости объявляются капитализм и идеология транснациональных корпораций. Например, подводя итог своему исследованию о роли массовой культуры в распространении курения американский антрополог из Университета Аризоны Марк Нихтер (Mark Nichter) пишет: «Эта идеология [табачных компаний] — несомненная форма капитализма, основанная на установлении зависимости <...> на микро- и макроуровнях». Преобладание такого подхода к изучению курения «не должно удивлять», считает социальный антрополог Симона Деннис (Simone Dennis). Цели антропологии совпадают с актуальной повесткой здравоохранения и состоят в решении актуальных проблем. Курение табака — одна из них. Важно также понимать, что для антропологии как дисциплины чрезвычайно полезна вовлеченность в работу с «реальными» проблемами: это одновременно показывает вес дисциплины и привлекает финансирование со стороны. С другой стороны, приверженность повестке ВОЗ резко снижает способность исследователей критически относиться к предмету изучения. Из этого вытекает основной недостаток научных работ, исходящих из предположения о безусловном вреде табака, — ограниченный характер исследовательской оптики. Из-за этого антропологи упускают из вида любопытные и важные аспекты практики курения. Так, совершенно игнорируется тот факт, что от курения табака, вообще-то, можно получать удовольствие. Другими словами, установок парадигмы общественного здравоохранения недостаточно, чтобы ответить на вопрос, почему люди курят. Относительно недавно табак вообще не считался главной угрозой здоровью. Напротив, официальная медицина поощряла курение вплоть до XX века. Лекарство от всех болезней Когда в конце XV века европейцы открыли Новый Свет, они погрузили на корабли огромные партии табака и привезли его на родину. Вернувшиеся из Вест-Индии путешественники приписывали растению лечебные свойства — утверждали, что оно излечивает расстройство желудка, астму, опухоли и другие недуги. Так курение распространилось среди европейцев. Но как путешественники пришли к выводам о лекарственных свойствах табака? По мнению Кэтрин Келл (Katharine Kell), всему виной банальное заблуждение. Наблюдая за неизвестными племенами и за тем, как много и по-разному они употребляют табак — курят, жуют, нюхают, растворяют в воде и пьют, — европейцы пытались рационализировать увиденное. Однако они упустили нечто важное — ритуальную подоплеку употребления табака — и в результате сделали неверные выводы о его лечебных свойствах. Вскоре появились популяризаторы нового растения. По их словам, листья табака излечивали головные боли, язвы и открытые раны. Знание быстро распространялось, и в конце концов официальная медицина признала за табаком лечебные свойства. Закрепить положительную репутацию табака помогло популярное в то время учение о гуморах. Натурфилософы с античных времен считали, что здоровье человека зависит от сочетания в теле четырех жидкостей: крови, флегмы, а также желтой и черной желчи. Эти жидкости будто бы соответствовали четырем природным элементам, которые определяют характер всех процессов в природе. Табак же якобы способствовал восстановлению гуморального баланса, а вместе с дымом из человеческого тела выходили вредные гуморы. Европейцы усиленно курили табак во время эпидемий чумы в XVII веке. Убежденность в его эффективности против инфекций продержалась более 200 лет. Даже в 60-х годах XIX века, когда учение о гуморах считалось давно и безнадежно устаревшим, некоторые врачи помнили о «полезных» свойствах табака и по-прежнему рекомендовали его своим пациентам. Сомнения в пользе курения преследовали табак с XVII века, а антитабачные кампании проводились уже в конце XIX — начале XX веков. Однако первые эпидемиологические исследования об опасности курения и его связи с раком легких, а позже — с сердечными заболеваниями, появились только в середине XX века. И чем дальше, тем больше болезней медицина записывала на его счет. К 70-м годам XX века список последствий употребления табака пополнили рак легких и преждевременное прерывание беременности. Так лекарство от всех болезней наконец превратилось в серьезную угрозу для здоровья. Подавляющее большинство стран мира признало потенциальный вред табака и стало проводить антитабачную политику, однако люди все равно продолжают курить и не собираются останавливаться. Новый взгляд Исследования антропологов вне доминирующей парадигмы не ограничены рамками социальной или культурной группы, а фигура курильщика не рассматривается в качестве рационального агента. Симона Деннис привлекает для своей работы методологию «нового материализма» (new materialism). Фигура курильщика в ее собственных исследованиях и исследованиях ее коллег-антропологов считается лишь частью сложного комплекса отношений, в которых она не занимает центральную позицию и которые не контролирует. Таким образом ученые пытаются преодолеть устоявшиеся формы субъективности. Например, взяв за основу фигуру «неунитарного курящего», Деннис предполагает, что его опыт курения складывается из взаимодействия рук, рта и легких с нечеловеческими агентами — в данном случае с воздухом. Деннис приходит к выводу, что центральный элемент удовольствия от курения — неподконтрольность воздушных потоков курящему. В другом исследовании информантка рассказала Деннис, что сигарета в руках позволяет ей выглядеть привлекательно. Когда она вставляет ее в длинный мундштук, сигарета будто становится продолжением ее руки и компенсирует длину коротких, как она считает, пальцев и рук. Кроме того, исследователи вне парадигмы отказываются от понимания фигуры курильщика как жертвы внутренних (физиологической зависимости) и внешних (табачная индустрия, коллеги и окружение, и т.д.) факторов. Вместо этого они предлагают обратиться к тем аспектам проблемы, которые не принято учитывать в рамках дискурса о здоровой жизни. В своем обзоре академической литературы антрополог Кирстен Белл (Kirsten Bell) из Университета Британской Колумбии перечисляет следующие, нелегитимные с точки зрения доминирующей повестки факторы: приобретение ощущения значимости (sense of agency) с помощью табака, удовольствие от курения в повседневной жизни, снижение уровня стресса, установление социальных связей и взаимоотношений. Многие из них обнаруживаются в процессе изучения современных практик курения у сексуальных меньшинств. Они используют сигареты для формирования собственной, во многом протестной идентичности. Табак — символический элемент протеста, представления о котором меньшинства заимствуют из массовой культуры. Опрошенные признавались, что начали курить с единственной целью — намеренно нарушить правила институций, которые их дискриминируют. Американские исследователи в большинстве своем склонны считать молодежь пассивной и уязвимой к влиянию табачных компаний и сверстников, отмечают авторы. Из-за этого наука рискует упустить практики и значения, которые молодые люди вполне сознательно связывают с курением. Антитабачная реклама при этом как будто не замечает существование меньшинств. На это указывает, в частности Кирстен Белл: по ее словам, посыл их кампаний не соотносится с реальными подробностями жизни курильщиков, а кроме того — поддерживает гендерные стереотипы, против которых меньшинства настроены особенно яростно. Как следствие, внутри наиболее уязвимых социальных групп курение остается широко распространенной и, что может быть еще важнее для исследователя, отрефлексированной практикой. Удалось также выяснить, что сигареты помогают меньшинствам противостоять их главному противнику — дискриминации. Обычно это происходит так: собравшись вместе, молодые люди закуривают — чтобы, по их словам, выглядеть угрожающе. Таким образом, они «захватывают и контролируют» (occupy and control) территорию — и в некотором смысле сами становятся агрессорами. «Это агрессия, порожденная страхом», — отмечает 24-летняя квир-женщина. Другая информантка, 22-летняя квир-женщина, в интервью ученым рассказывает: «Когда закуриваешь сигарету, сразу выглядишь круче, будто можешь кого-то побить — пусть на самом деле это и не так». Человек не верит в свои силы, но зато верит, что курение на публике помогает избегать конфликтов на почве нестандартного внешнего вида. Табак помогает меньшинствам преодолеть социальную изоляцию, однако дает пропуск в ничуть не менее маргинализированную социальную группу. Опрошенные отмечают, что ощущения от принадлежности к секс-меньшинствам и сообществу курящих схожи: тех и других они сами описывают как «парий» в глазах остального мира. «Начиная употреблять табак с целью укрепить существующие или наладить новые связи в сообществе, понизить свой уровень стресса и т.д., люди впоследствии действительно могут приобрести определенную зависимость. Однако сигареты продолжают выполнять в их жизни самые разные функции — нападения, защиты, преодоления, протеста. В конечном счете они могут быть и просто способом получить удовольствие — как непосредственно от курения, так и от бытия курильщиком в целом». Курение в эпоху smoke-free Едва ли не основным направлением исследований становится изучение последствий множества запретительных норм. Пристрастие к табаку в контексте денормализации его употребления оборачивается для курильщиков большими трудностями. При этом на международном уровне с людей, употребляющих наркотики и нуждающихся в медицинской помощи, стигма постепенно снимается. Удивительно, но противники табакокурения, напротив, стигматизацией злоупотребляют. И этому есть причина: сделать курение недопустимым в глазах общественности намного дешевле, нежели мотивировать каждого курильщика индивидуально. Однако, как показывают исследования, подобная тактика эффективна в борьбе против курения лишь отчасти, а у курящего населения с низким доходом вызывает обратный желаемому эффект — усиливает пристрастие к сигаретам или попросту делает его практически невидимым и менее контролируемым. С точки зрения доминирующей повестки, курение табака связывается с определенными формами насилия. Табачный дым и запах имеют свойство с легкостью нарушать границы других людей. Пассивное курение убивает — по данным ВОЗ, по меньшей мере 890 тысяч человек в год. И хотя по данным некоторых исследований вред от него на открытом воздухе минимален, люди все равно не согласны мириться и требуют, чтобы курильщики держались от них подальше. Последние в таких условиях постоянно рискуют подвергнуться нападкам со стороны. Это в первую очередь означает, что их практики курения вынуждены трансформироваться. В публичных пространствах они выдыхают дым особенно осторожно и часто задерживают дыхание. 47-летний офисный работник Наталия в интервью Деннис описывает свои ощущения так: «Мне кажется, [курить] позорно, потому что люди смотрят на тебя свысока и жестоко осуждают». Следующий шаг, к которому прибегают во все большем количестве стран, — создание свободных от курения пространств. Множественные ограничения постепенно изменяют телесные практики курильщиков. Одна из самых актуальных тем на данный момент — “thirdhand smoke”, остаточный никотин и другие химикаты, оседающие на поверхностях — одежде, стенах, дверных ручках, — всюду, где люди когда-то курили сигареты. Это относительно новое явление, которое еще не до конца изучено. Тем не менее уже известен случай, когда мать хотела запретить своему курящему свекру прикасаться к новорожденной девочке. Тело курильщика постепенно признается опасным само по себе. Следующим шагом может стать его исключение из привычного процесса коммуникации с коллегами, друзьями и даже семьей. * * * Исследователи, желающие изучать практики курения, в сложившихся условиях встают перед непростым выбором. Или исходить их презумпции о безусловном вреде курения и задаться целью помочь борьбе с «эпидемией», или остаться за пределами парадигмы, но обречь себя на некоторые трудности. Разделение на «легитимные» и «нелегитимные», «правильные» и «неправильные» исследования табака — в целом не прецедент для науки, столкнувшейся с той же проблемой в процессе изучения наркотиков. Однако совершенно точно это — препятствие к нормальному изучению практик. Если левый дискурс в антропологии курения продолжит превалировать над прочими, нам придется смириться с однобокими исследованиями вопроса, предубеждениями и дискриминацией уже не только курильщиков, но также ученых, которые хотят подойти к теме с другой стороны. Данная статья не является рекламной и преследует социально значимые цели предупреждения потенциальных потребителей табачных изделий о вреде, наносимом потреблением табака, и просвещения населения и информирования его о вреде потребления табака и вредном воздействии табачного дыма на окружающих (в соответствии со ст. 15 ФЗ РФ «Об охране здоровья граждан от воздействия окружающего табачного дыма и последствий потребления табака»). Источник: Журнал «N+1» Дмитрий Левин

 44.6K
Интересности

Подборка блиц-фактов №101

Многие древнегреческие мыслители, включая Демосфена, Демокрита, Сократа, Аристотеля и Гиппократа, участвовали в Олимпийских играх. Пифагор был чемпионом по кулачному бою, а Платон выигрывал соревнования по древнему единоборству панкратиону. Первое гетто появилось в Венеции в 16 веке. Городские власти решили поселить всех евреев на острове, где также находился литейный завод, от работы которого оставались залежи шлака. Именно от названия шлака на венецианском языке («gheto»), по наиболее распространённой версии, место районирования евреев и получило своё название. Панцирь черепахи состоит из щитков, на каждом из которых растут годовые концентрические кольца. По ним, подобно кольцам деревьев, можно определить возраст черепахи. Первой страной, принявшей христианство в качестве государственной религии, стала Армения. Первоначально зонт служил для защиты от солнца. Как укрытие от дождя зонт впервые применил англичанин Джонас Хенвей в 1750 году. По евангельской легенде Понтий Пилат, вынужденный согласиться на казнь Иисуса, умыл руки перед толпой согласно заповедям Моисея и сказал: «Невиновен я в крови Праведника сего». Отсюда произошло выражения для снятия с себя ответственности «я умываю руки». По иронии судьбы, официальный сайт фильма «Хакеры» был взломан неизвестными хакерами, а оригинальная версия сайта была утеряна. По приказу Наполеона III были изготовлены алюминиевые столовые приборы, которые подавались на торжественных обедах императору и самым почётным гостям. Другие гости при этом пользовались приборами из традиционных драгоценных металлов — золота и серебра. Поражение сборной Гондураса по футболу от сборной Сальвадора в матчах плей-офф отборочного этапа Чемпионата мира по футболу стало непосредственным поводом шестидневной войны между этими странами в 1969 году. С конца 19 века среди аборигенов островов Меланезии стал распространяться культ карго — вера, что западные товары посланы им духами предков, а белые люди незаконно владеют ими. Культ усилился после Второй мировой войны, когда острова стали театром военных действий, и промышленные товары (карго) для снабжения американской армии перепадали и местным жителям. Когда война, а вместе с ней и поток грузов, закончились, аборигены принялись строить из дерева и соломы точные копии взлётно-посадочных полос, аэропортов и радиовышек и проводить подобие военных маршей. Однако транспортные самолёты это так и не привлекло, и постепенно культы карго в Меланезии сошли на нет. После полёта в космос Гагарин был награждён чёрной «Волгой» с номерами 12-04 ЮАГ (дата полёта и инициалы). Причём буквы были законно произведены от индекса Московской области (где и находился Звёздный городок) — ЮА. У следующих космонавтов на именных машинах сохранились буквы ЮАГ, а цифрами обозначалась также дата полёта. Последние слова, произнесённые умирающим Эйнштейном, остались неизвестны — сиделка не понимала по-немецки. При родах жираф падает на землю почти с двухметровой высоты. Прибыв к северному побережью Южной Америки, в лагуне Маракайбо конкистадоры увидели построенные на сваях и соединённые между собой мостиками индейские хижины. Уроженцу Италии Америго Веспуччи, прибывшему с испанцами, они напомнили Венецию, и он назвал свайный посёлок маленькой Венецией, по-итальянски Венесуэлой. Притяжательное прилагательное «шарашкина» образовалось от диалектного шарань («шваль, голытьба, жульё»). Выражение «шарашкина контора» сперва означало буквально «учреждение, организация жуликов, обманщиков», а сегодня применяется для обозначения просто несолидной конторы.

 44.5K
Искусство

12 фактов о «Матрице», узнав которые вы решите её пересмотреть

Киберпанк — художественный жанр, в котором компьютеры становятся полноправными партнёрами людей во всех сферах жизни. Именно таким ещё недавно — в девяностые — многие писатели и режиссёры видели наше будущее. «Матрица», безусловно, самый известный фильм, снятый в этом жанре. Шедевр братьев Вачовски увлёк весь мир! Мы предлагаем вашему вниманию подборку увлекательных фактов о ней. 1. Для облегчения восприятия фильма режиссёры, братья Вачовски, «раскрасили» картинку. В сценах, где действие происходит в «матрице» использован зелёный фильтр, в реальном мире — голубой. Можно также заметить, что в реальном мире вообще нет зелёного цвета, кроме цифр на экранах. 2. Помните сцену перестрелки в холле, в конце фильма? Она длится три минуты, но снимали её 10 дней, причём с применением реквизита и каскадёров: пули и взрывы были настоящими, а не цифровыми. 3. Братья Вачовски подошли к вопросу о бюджете фильма весьма изобретательно: денег им выделили мало, и они решили потратить их все на одну сцену фильма — стартовую. Итог так впечатлил продюсерскую компанию, что она всё-таки раскошелилась на необходимую сумму. 4. Тем не менее, авторы всё-таки сэкономили немалую сумму, отсняв большую часть дорогих сцен в Австралии, а не в США. Клуб, где снимали знакомство Нео и Тринити, настоящий сиднейский садо-мазо-клуб, а массовка — его реальные посетители, которым было велено нарядиться повычурнее. 5. В первой «Матрице» играло несколько пар близнецов, изображавших толпу, небрежно созданную компьютером, который поленился убрать повторяющиеся образы людей в сцене обучения Нео. 6. Когда мы видим в кадре восстанавливающегося Нео, утыканного иголками, имейте ввиду, что это настоящие иголки. Для их установки даже нанимали практикующего рефлексотерапевта. Правда, большая часть игл вставили в макет, но голову Киану пришлось протыкать по-настоящему. 7. За первую половину фильма Нео успевает задать 44 вопроса, то есть скорость его удивления — около вопроса в минуту. Не очень-то он впечатлительный. 8. Когда режиссёров фильма спросили, какую таблетку выбрал бы каждый из них, оба ответили — синюю, то есть остались бы в мире грёз. Мир Матрицы явно уютнее, чем холодный и жестокий реальный мир в этом фильме. А вы бы что выбрали? 9. В начале и конце фильма можно видеть даты, поставленные программой слежки за телефонами. Исходя из этих цифр (18 февраля 1998 года и 18 сентября 1999-го) можно сделать вывод, что события происходят на протяжении ровно 19 месяцев. 10. В начале фильма Нео занимает комнату под номером 101. Это явный намёк на культовый роман «1984» Джорджа Оруэлла, в котором также фигурировала таинственная комната 101 — жуткое место, из которого никто не возвращался прежним. 11. При обсуждении «Матрицы» в качестве источника вдохновения создателей фильма часто упоминаются произведения Льюса Кэролла, Кафки, Маркса… Но редко — и совершенно зря — упускают из виду очевидное сходство сюжета с романом «Нейромант» Уильяма Гибсона. Кстати, Гибсона называют одним из родоначальников жанра киберпанк, к которому относят и «Матрицу». 12. В жанре кибрепанка снято и ещё несколько фильмов, в своё время получивших статус культовых — например, «Тёмный город» и «Триннадцатый этаж». Мало того, некоторые декорации «Тёмного города» действительно появляются в «Матрице», например, крыша, по которой бежит Тринити в начале фильма.

 31.1K
Жизнь

О мужчинах как инвестиционных инструментах

Все мужчины, как и инвестиционные инструменты, обладают тремя важнейшими характеристиками: надежность, ликвидность, доходность. Надежные мужчины, как правило, имеют низкую доходность. Мужчины с большими доходами ненадежны. Ненадежные мужчины с низкой доходностью неликвидны. От них сложно избавиться. Надежные и доходные мужчины обладают высокой ликвидностью. Проблема в том, что их сложно найти и еще сложнее удержать в своем инвестиционном портфеле. Высокий спрос на надежных и высокодоходных мужчин приводит к тому, что они теряют или свою надежность, или свою доходность.

 29.6K
Психология

Социальная лень в коллективе

Эффект социальной лени (эффект Рингельмана) — психологический эффект, заключающийся в падении индивидуальной эффективности при совместной работе в группе. Суммарные достижения, построенные на индивидуальных усилиях участников, как правило превосходят те, в которых участники действуют сообща. Чем больше коллектив, тем сильнее проявляется социальная лень. Если работы много и один человек не справляется, то поставив двух на этот участок мы удвоим производительность, а если трех — утроим? Давайте разберем такой пример: Одна лошадь может тянуть в хороших условиях и по ровной дороге телегу весом равную трем своим массам, где-то 1,5 тонны. Какую общую массу может потянуть упряжка из двух, трех, шести лошадей? Широко растиражированная популярными ресурсами в интернете теория командной работы утверждает, что в данном случае упряжка из двух лошадей потянет не три тонны груза, а шесть. Не даром же говорят, что одна голова хорошо, а две лучше; один в поле не воин, и т.д. Да, часто встречаются ситуации, которые одному кажутся непосильными, а совместно навалившись вроде как и дела спорятся. Сколько раз приходилось наблюдать в рабочих коллективах и в офисах примеры стихийной самоорганизации совместной работы? Может не зря говорят, что человек социальное животное и работать ему тоже сподручнее в коллективе, совместно решая одну задачу? Возвращаясь к задаче про лошадей, к счастью, ученые этим вопросом озадачивались и по данным академика В. П. Горячкина, потери тяговой силы при парной упряжке равны 6%, при трехлошадной — 12%, четырехлошадной — 18% и т. д. Практически потери тяговой силы в многолошадных запряжках во многом зависят от того, насколько правильно подобраны одинаковые по росту, силе, скорости движения и темпераменту лошади. Получается, что идет прямая потеря производительности при увеличении количества лошадей. Исследователи эффективности гужевой тяги на рубеже 19 и 20 веков пришли к выводу, что эффективность многолошадных упряжек в основном достигается за счет экономии на кучерах, возчиках, и самая эффективная упряжка — парная, а для тяжелых почтовых карет и дальних перевозок — шестерка. В современной теории менеджмента считается нормальным соотношением менеджеров и подчиненных будет один руководитель на 6 исполнителей, в зависимости от сложности и слаженности задач этот показатель может меняться на плюс минус два подчиненных. Таким образом достаточно эффективно будет иметь одного супервизора на 4-8 работников. Получается, что команда из семи-шести работает по эффективности пяти человек плюс один начальник с полным отрывом производства. Пятеро работают за семерых, хотя поговорка гласит — «один с сошкой — семеро с ложкой», что больше похоже на правду. Взгляните еще раз на картину Репина «Бурлаки на Волге» — сколько из них тянут свою лямку с полной отдачей, а сколько стоят на ногах только потому, что им мешает упасть их ярмо. Из одиннадцати бурлаков работают трое-пятеро, остальные еле на ногах стоят. Это только считается, что команда тянется за лучшим, так может и есть во время каких-то особых эмоциональных порывов, но в серых будничных реальностях все проще — команда выстраивается по самому слабому игроку, так как никто не хочет перерабатывать. Как при расчете сложных систем — производительность всей системы зависит от самого слабого элемента. Если в компьютере слабый процессор, то какая разница, что остальные детали работают быстро — весь компьютер будет «тормозить». Так и с людьми, все с огромным удовольствием встанут и будут ждать пока самый медлительный доделает свою работу. В России сплошь и рядом можно наблюдать ситуацию, особенно в рабочих коллективах, когда семеро одного ждут; то материалы не подвезли, то электрик что-то не успел, то начальник не подписал, при этом начинают ждать не только те, кто вынужден простаивать, а все бригадой «за компанию», чтобы другим не обидно было работать, пока одни отдыхают. При этом никто не задумается о том, как не терять попусту время и делать сейчас то, что сейчас возможно, или помочь тому, кто всех задерживает. В Израиле наоборот чаще можно наблюдать ситуацию когда все ходят толпой и делают вместе сначала работу одного, потом другого. Меня это поначалу очень удивляло, но думаю причина все та же — никто не хочет перерабатывать. Кибуцное прошлое наложило свой отпечаток — лентяев не любят, но и переработать боятся, поэтому все стараются делать вместе, хотя производительность труда от этого не сильно выигрывает. Психолог Фред Эмери, один из пионеров модной ныне науки Организационное развитие, предложил в 1980 году теорию социотехнических систем, которая предполагает, что наилучшие результаты получаются, если группировать задания так, чтобы работники изначально были связаны друг с другом общей задачей, но были независимы в отдельных заданиях. Данная теория позволяет объединить потребность человека в социализации и обеспечить при этом эффективность индивидуальной работы. Но, как и все теории они хорошо только на бумаге. В практическом жизни очень сложно обеспечить такие условия, когда задание общее, все мотивированные на его выполнение. При этом у каждого своя задача, с которой он хорошо справляется, а успех еe выполнения не зависит от производительности и качества работы других работников. Как не пытались организационные психологи развить эту идею социотехнических систем до уровня самоуправляемых команд, но и по ныне успех работы команды во многом зависит от менеджера, который сможет подобрать правильно работников, разделить общее задание на индивидуальные задачи и хорошо контролировать работу, под управлением которого, через несколько лет может получится хорошо слаженная команда. Можно считать ошибкой, когда к сильному и эффективному работнику прикрепляют парочку «оболтусов» в надежде, что они подтянутся до его уровня. На самом деле все произойдет с точностью до наоборот. Он то потому хороший работник, так как не распыляется на попытки поучить других, поруководить кем-то или вместо работы выйти к начальству с рацпредложением как сделать мир лучше. В данном случае ваш хороший работник или начнет раздражаться и чувствовать себя некомфортно от того, что ему теперь нужно еще подгонять молодых работников, или перестанет их замечать и будет работать как и раньше. Возвращаясь обратно к примеру с упряжкой лошадей: коренных принято было запрягать последними, ближе к упряжке, а первыми ставить молодых и сноровистых лошадей, при этом кучер уделяет почти все свое внимание этим молодым, корректируя направление их движения и производительность своим длинным хлыстом. Джени Тонер в своей книге «Как управлять рабами», которую он составил из разных древних римских текстов, посвятил почти целую главу тому, как правильно выбирать и взращивать управляющих. Еще во времена Римской империи наука организации труда пришла к тому, что сотрудников нужно не только наказывать, но и поощрять, нужно давать время для отдыха, и много того, что мы активно используем сегодня. И самое главное — это личность управляющего. Он должен быть не молодым и не очень старым, в идеале он должен был вырасти в организации, поработать на разных участках, посмотреть разные задачи. За это время показать свою лояльность организации, умение ладить с людьми и свою ориентацию на выполнение заданий, а не на воспевание хвалебных речей своему руководству. Мир меняется, меняются технологии, только люди практически не меняются и как и в древнем Риме: хочешь нормальную работу — уважай людей, плати им нормально, не забывай хвалить и поставь смотрящего над ними, который будет занят делом, а не восхвалением твоих заслуг.

 22.9K
Искусство

Так мала в этом веке пока что...

Так мала в этом веке пока что человеческой жизни цена!... Под крылами голубки Пикассо продолжается всюду война. Наших жен мы поспешно целуем, обнимаем поспешно детей, и уходим от них, и воюем на войне человечьих страстей. Мы воюем с песками, снегами, с небесами воюем, землей; мы воюем с неправдой, долгами, с дураками и сами с собой. И когда умираем, не смейте простодушно поверить вполне ни в инфаркт, ни в естественность смерти, — мы убиты на этой войне. И мужей, без вины виноватых, наши жены, приникнув к окну, провожают глазами солдаток на суровую эту войну. 1965 Евгений Евтушенко

 14.4K
Жизнь

Хайле Селассие — мессия или диктатор

Культовая личность первой половины XX века, известный как последний монарх Эфиопии, принявший имя Хайле Селассие I. Считалось, что коронованные на престол монархи становились частью династии потомков царя Соломона и царицы Савской. Для растафарианцев — приверженцев культа Джа — Хайле стал своеобразным мессией-спасителем, а для эфиопского народа он прослыл скорее местечковым диктатором, допустившим страшный голод, после которого в 1974 году его бесславно свергло вооруженное коммунистическое подполье. Так кем же был последний 225-ый император Эфиопии? До коронации будущий монарх носил другое имя, Тэфэри Мэконнын, и принадлежал к высшей касте феодальной знати Эфиопии, известной как «рас» — сборщики подати. Его отец занимал губернаторский пост крупного региона страны Харари, который достался сыну по наследству. После долгих лет междоусобных войн в высших эшелонах власти молодой Тэфэри становится регентом-реформатором и в рамках этой должности проводит ряд новых для своей страны реформ в сторону европеизации общества. В частности, он упраздняет работорговлю, осваивает европейские политические и социальные институты, тем самым модернизируя технический и общественный уклад жизни по европейским образцам. Благодаря этим усилиям в 1923 году Эфиопию включили в Лигу Наций, а сам молодой реформатор стал регулярно выезжать за рубеж и знакомиться с сильными мира сего: политиками, бизнесменами, деятелями культуры. Далее он модернизировал армию с помощью привлечения иностранных специалистов, а также судебную систему. А еще в то время Тэфэри открыл в столице типографию «Свет и мир». Таким образом в стране началась публикация изданий на национальном амхарском языке, а также налажен выпуск периодических газет и журналов. Были у молодого реформатора пересечения и с русской интеллигенцией, в частности, с Николаем Гумилевым, который в то время путешествовал по Абиссинии, и с академиком Николаем Вавиловым, который изучал там редкие сорта растений. 2 ноября 1930 года Тэфэри Мэконнына короновали в качестве императора Эфиопии под именем Хайле Селассие I. На его коронации собрались именитые гости со всего мира, которые одаривали нового импозантного монарха эксклюзивными подарками. Например, одним из торжественных даров были часы именитой швейцарской фирмы Патек Филипп, созданные специально к его коронации. На церемонию было потрачено не менее 3 миллионов долларов, а сам новоиспеченный император стал лицом обложки журнала Time, что для того времени было делом неслыханным. Однако, уже после вступления в законную должность Хайле Селассие сделал несколько противоречивых шагов, в частности, явил эфиопскому народу новую конституцию, которая ограничивала власть парламента, а полномочия монарха передавались исключительно его собственным наследникам. Первой строчкой конституции была такая фраза: «Персона императора священна, его достоинство неприкосновенно, и его власть бесспорна». За пышной коронацией и неоднозначными первыми шагами нового императора последовала война с Италией в 1935–36 годах и дальнейшая оккупации Абиссинии фашистским агрессором. Хайле Селассие, не оказав серьезного сопротивления (за что был в дальнейшем осужден собственным народом), бежал из страны в Великобританию, где пребывал до 1941 года. При помощи британской армии Селассие возвратил себе трон, но уже без прежнего блеска в глазах. Параллельно этим страшным событиям на далекой Ямайке неожиданно зарождается культ эфиопского императора. Причиной послужил ямайский активист Маркус Гаври, который изрек такую мысль: «Смотрите на Африку, и когда черный король будет коронован, знайте, избавление близко». Надо отметить, что в то время Ямайка все еще была полурабовладельческой страной, несмотря на отмену этого позорного явления Авраамом Линкольном еще в XIX веке. На фоне затянувшегося на острове кризиса слова Гаври были восприняты буквально, а после того, как на престол вступил Хайле Селассие, началось массовое поклонение императору. Он стал черным богом для многих тысяч чернокожих людей по всей Ямайке. С момента воцарения Хайле Селассие жители Ямайки начали готовить себя к масштабному исходу в Африку. Зимой 1941 года Хайле Селассие вместе с двухтысячным корпусом эфиопских партизан перешел государственную границу и при поддержке британской армии смог одержать несколько триумфальных побед над итальянскими оккупантами, которые на тот момент уже активно отступали. Так, в начале мая Хайле Селассие уже въехал в столицу, Аддис-Абебу. Но страна уже не была столь единой как прежде: сформировалось несколько независимых политических групп, которые были против абсолютной монархии Хайле Селассие. Знаковое событие произошло в 1948 году: король Эфиопии восстановил древнюю иерархию, позволившую эфиопу, а не египтянину стать главой эфиопской церкви, а также принял новую конституцию. С одной стороны, монарх дал небольшие поблажки в пользу свободы слова, печати и собраний, а с другой, укрепил полудиктаторские позиции, подавляя инакомыслие в стране. Из-за негибкости монарха было допущено несколько политических промахов, в частности, в земельно-аграрной политике, в результате чего 1958–59 года оказались крайне неурожайными — умерло несколько тысяч человек. Постепенно внутри страны силилось недовольство затянувшимся правлением монарха. К 1974 году в стране значительно выросла инфляция и безработица, а ко всему прочему в период 1972–74 годы случился страшный голод, унесший жизни более 200 тысяч человек. Правительство не только не помогало умирающим гражданам, но и пыталось скрыть от мировой общественности сам факт массового мора. В начале 1974 года взбунтовались армейские части в одной из провинций страны. Вскоре к ним присоединились другие войска, и всего за несколько месяцев уже престарелый монарх лишился реальной власти в стране. Осенью того же года его арестовали вместе с членами семьи и поместили под стражу. Спустя год Хайле Селассие бесславно умер, оставив страну на грани разрухи.

Стаканчик

© 2015 — 2024 stakanchik.media

Использование материалов сайта разрешено только с предварительного письменного согласия правообладателей. Права на картинки и тексты принадлежат авторам. Сайт может содержать контент, не предназначенный для лиц младше 16 лет.

Приложение Стаканчик в App Store и Google Play

google playapp store