Беседа писателя и журналиста Дмитрия Быкова с актером, поэтом Леонидом Филатовым (1946-2003), 1998 год. Текст приводится по изданию: Быков Д.Л. И все-все-все: сб. интервью. Вып. 2 / Дмитрий Быков. — М.: ПРОЗАиК, 2009. — 336 с. Дмитрий Быков: Первое интервью Филатов дал мне в 1990 году, когда нас познакомил Алексей Дидуров. Второе — восемь лет спустя, после тяжелой болезни и нескольких операций. Он тогда возвращался к жизни, публиковал «Любовь к трем апельсинам» и получал «Триумф» — за то, что выжил, пережил травлю, болезнь, тяжелый духовный перелом — и не сломался. Потом мы встречались много раз, но, кажется, никогда он не говорил вещей столь важных, как в том втором разговоре. — Леня, я помню, какой бомбой взорвалось когда-то ваше интервью «Правде», ваш уход от Любимова... Вас не пытались зачислитъ в «красно-коричневые»? — Я никогда не боялся печататься там, где это не принято. Кроме того, больше у меня такого интервью нигде бы не напечатали. Я честно сказал, что мне противно это время, что культура в кризисе, что отходит огромный пласт жизни, который, кстати, я и пытался удержать программой «Чтобы помнили». Это сейчас, когда телевидение перекармливает нас ностальгухой, существует даже некий перебор старого кино, а тогда казалось, что все это отброшено... Зачислить меня никуда нельзя, потому что я признаю только дружеские, а никак не политические связи. Я люблю и буду любить Губенко вне зависимости от его убеждений. Помню, мы с Ниной пошли в Дом кино на годовщину августовского путча. Честно говоря, я не очень понимал, чего уж так ликовать, ну поймали вы их, ну и ладно... Там стоял крошечный пикет, довольно жалкого вида, прокоммунистический, и кто-то мне крикнул: «Филатов, и ты с ними?» Я несколько, знаешь ли, вздрогнул: я ни с кем. — Я поначалу сомневался — проголосуете ли вы за Ельцина? Ведь зал «Содружества актеров Таганки» предоставлялся под зюгановские сборища... — Нет, господин Зюганов никогда не пользовался среди меня популярностью. На выборы я не пошел — ждал, пока придут ко мне домой с избирательного участка. Я болен и имею на это право. Ко мне пришли, и я проголосовал за Ельцина. И то, что народ в конечном итоге выбрал его, заставляет меня очень хорошо думать о моем народе. Он проголосовал так не благодаря усилиям Лисовского и Березовского, но вопреки им. Вся проельцинская пропаганда была построена на редкость бездарно — чего стоит один лозунг «Выбирай сердцем» под фотографией Ельцина, в мрачной задумчивости стоящего у какого-то столба... Почему именно сердцем и именно за такую позу? Здравый смысл народа в конечном итоге оказался сильнее, чем раздражение против всей этой бездарности. И я проголосовал так же, хотя в первом туре был за Горбачева. Я уверен, ему еще поставят золотой памятник. Этим человеком я восхищаюсь и всегда взрываюсь, когда его пытаются представить поверхностным болтуном. Он четкий и трезвый политик — я помню его еще по поездке в Китай, когда он собрал большой десант наших актеров и режиссеров и впервые за двадцать лет повез туда. Как нас встречали! — Вы не скучаете по лучшим временам Таганки, по работе с Любимовым? — Я очень любил шефа. Я ни с кем, кроме него, не мог репетировать, — может быть, и от Эфроса ушел отчасти поэтому, а не только из-за принципов... Своей вины перед Эфросом я, кстати, не отрицаю — да и как я могу ее отрицать? Смерть — категория абсолютная. Но и после его смерти, сознавая свою вину, я говорю: он мог по-другому прийти в театр. Мог. В своем первом обращении к актерам он мог бы сказать: у меня в театре нелады, у вас драма, давайте попытаемся вместе что-то сделать, Юрий Петрович вернется и нас поймет... Он не сказал этого. И поэтому его первая речь к труппе была встречена такой гробовой, такой громовой тишиной. У меня с Юрием Петровичем никогда не было ссор — он не обделял меня ролями, от Раскольникова я сам отказался, вообще кино много времени отнимало, — он отпускал. И после Щукинского он взял меня сразу — я показал ему Актера из нашего курсового спектакля «На дне»... — А Эфрос, насколько я знаю, в том же «На дне» предлагал вам Ваську Пепла? — Да, но я не хотел это играть. И вообще не люблю Горького. И Чехова, страшно сказать, не люблю — верней, пьесы его. Не понимаю, зачем он их писал. Любимов отговаривал меня уходить. Отговаривал долго. Но остаться с ним я не мог — правда тогда была на Колиной стороне, да и труднее было именно Коле. Хотя победил в итоге Любимов, да никто и не рассчитывал на другой вариант. — О таганской атмосфере семидесятых слагались легенды: время было веселое и хулиганское. — Конечно, это было чудо, а играть с Высоцким — вообще нечто невероятное, я ведь с ним в «Гамлете» играл... Правда, от моей роли Горацио осталось реплик десять, но это и правильно. Любимов объяснял: вот тут вычеркиваем. Я, робко: но тут же как бы диалог у меня с ним... «Какой диалог, тут дело о жизни и смерти, его убьют сейчас, а ты — диалог!» И действительно: Гамлет умирает, а я со своими репликами... Высоцкий не обладал той техникой, которая меня поражает, например, в Гамлете Смоктуновского, но энергетикой превосходил все, что я видел на сцене. Он там делал «лягушку», отжимался, потом, стоя с Лаэртом в могиле, на руках поднимал его, весьма полного у нас в спектакле, и отбрасывал метров на шесть! А насчет баек, — Любимов очень любил перевод Пастернака. Мы его и играли, хотя я, например, предпочитаю вариант Лозинского: у Пастернака есть ляпы вроде «Я дочь имею, ибо дочь моя», и вообще у Лозинского как-то изящнее, это снобизм — ругать его перевод. И мы с Ваней Дыховичным решили подшутить — проверить, как Любимов будет реагировать на изменения в тексте. Ваня подговорил одного нашего актера, игравшего слугу с одной крошечной репликой, на сцену не выходить: я, мол, за тебя выйду и все скажу. Там такой диалог: Клавдий — Смехов — берет письмо и спрашивает, от кого. — От Гамлета. Для вас и королевы. — Кто передал? — Да говорят, матрос. — Вы можете идти. А Венька, надо сказать, терпеть не может импровизаций, он сам все свои экспромты очень тщательно готовит. Тут выходит Дыховичный и начинает шпарить следующий текст: — Вот тут письмо От Гамлета. Для вас и королевы. Его какой-то передал матрос, Поскольку городок у нас портовый И потому матросов пруд пруди. Бывало, раньше их нигде не встретишь, А нынче, где ни плюнь, везде матрос, И каждый норовит всучить письмишко От Гамлета. Для вас и королевы. «Городок портовый» применительно к столице королевства — это особенный кайф, конечно. Высоцкий за кулисами катается по полу. Венька трижды говорит «Вы можете идти» и наконец рявкает это так, что Дыховичный уходит. Шеф смотрит спектакль и потом спрашивает: что за вольности? А это мы, Юрий Петрович, решили в текст Пастернака вставить несколько строчек Лозинского. Он только плечами пожал: «Что за детство?» Но вообще работать с Любимовым всегда было счастьем. Иногда он, конечно, немного подрезал актеру крылья... но уж если не подрезал, если позволял все, — это был праздник несравненный. — Любимов вам звонил — поздравить с премией, спросить о здоровье? — Нет. Я и не ждал, что он позвонит. — А кто ваши друзья сегодня? — Адабашьян. Боровский. Лебешев, который так эстетски снял меня в «Избранных», — я до сих пор себе особенно нравлюсь вон на той фотографии, это кадр оттуда... Потом мы вместе сделали «Сукиных детей», Паша гениальный оператор... Ярмольник. Хмельницкий. Многие... — «Чтобы помнили» — трагическая, трудная программа. Вам тяжело ее делать? — Да, это страшный материал... А профессия — не страшная? Российский актер погибает обычно от водяры, все остальное — производные. А отчего он пьет, отчего черная дыра так стремительно засасывает людей, еще вчера бывших любимцами нации, — этого я объяснить не могу, это неистребимый трагизм актерства. На моих глазах уходили люди, которых я обожал, которых почти никто не вспоминает: Эйбоженко, умерший на съемках «Выстрела», Спиридонов, которого не хотели хоронить на Ваганьковском, потому что он был только заслуженным, а там положено лежать народным... Боже, что за счеты?! Вот и сегодня, когда я хотел сделать вторую программу о Спиридонове, — в первую вошла лишь часть материалов, — мне на ОРТ сказали: не та фигура. Такое определение масштабов, посмертная расстановка по росту, — ничего, да? Гипертоник Богатырев, младше меня на год, рисовал, писал, был страшно одинок и пил поэтому, и работал как проклятый, — после спектакля во МХАТе плохо себя почувствовал, приехала «скорая» и вколола что-то не то... Белов, умерший в безвестности, подрабатывавший шофером, как его герой в «Королеве бензоколонки»... Гулая, которая после разрыва со Шпаликовым все равно не спаслась и кончила так же, как он... И я стал делать цикл, хотя меня предупреждали, что я доиграюсь в это общение с покойниками. В каком-то смысле, видимо, доигрался: раньше, например, я никогда не ходил на похороны. Как Бунин, который похороны ненавидел, страшно боялся смерти и никогда не бывал на кладбищах. И я старался от этого уходить, как мог, и Бог меня берег от этого — всякий раз можно было как-то избежать, не пойти... Первые похороны, на которых я был, — Высоцкий. Тогда я сидел и ревел все время, и сам уже уговаривал себя: сколько можно, ведь он даже не друг мне, — мы были на ты, но всегда чувствовалась разница в возрасте, в статусе, в таланте, в чем угодно... И унять эти слезы я не мог, и тогда ко мне подошел Даль, который сам пережил Высоцкого на год. Он пришел с Таней Лавровой и выглядел ужасно: трудно быть худее меня нынешнего, но он был. Джинсы всегда в обтяжку, в дудочку, а тут внутри джинсины будто не нога, а кость, все на нем висит, лицо желто-зеленого оттенка... Он меня пытался утешить — да, страшно, но Бог нас оставил жить, и надо жить, — а мне было еще страшнее, когда я глядел на него. Я всегда обходил кладбища, но с некоторых пор — вот когда начал делать программу — вдруг стал находить какой-то странный кайф в том, чтобы туда приходить. Особенно в дождь. Я брожу там один и прежнего ужаса не чувствую. Меня самого тогда это удивило. Я и сам понимаю, что общение со вдовами и разгребание архивов не способствуют здоровью. Но цикл делается, я его не брошу. Сейчас вот сниму о Целиковской. — А заканчивать «Свободу или смерть» вы будете? — Отснято две трети картины, но мне ее доделывать не хочется. Хотя когда перечитываю сценарий — нет, ничего, кое-что угадано. Угадано, во всяком случае, что происходит с искусством во времена внезапной свободы и куда приходит художник в этих условиях собственной ненужности: у меня он гибнет на баррикадах, оказавшись среди экстремистов. — А здоровье позволяет вам снимать? Вообще расскажите, как у вас сейчас с этим, — слухов множество. — Сейчас, надеюсь, я выкарабкался, хотя побывал в реанимации столько раз, что это слово перестало пугать меня. Работать я могу и даже пишу помаленьку пьесу в стихах «Любовь к трем апельсинам» — сейчас дописываю второй акт, а ставить ее в Содружестве хочет Адабашьян. Речь у меня теперь не такая пулеметная, как раньше, это тяготит меня сильнее всего, и зрители пишут недоуменные письма, почему Филатов пьяным появляется в кадре. Приходится объяснять, что это от инсульта, а не от пьянства... — Инсульт, насколько я помню, случился у вас в день расстрела Белого дома? — Сразу после. Тогда я его не заметил. Мне казалось — я какой-то страшный сон смотрю, Чечня после этого меня уже не удивила... — Вы всю жизнь пишете стихи. Вам не хотелось уйти в литературу? Песенный компакт-диск разлетелся мгновенно, а «Разноцветную Москву» поют во всех компаниях... — То, что я делаю, к литературе чаще всего не относится. С этим в нее не пойдешь. «Разноцветную Москву» — «У окна стою я, как у холста» — я вообще написал в конце шестидесятых, сразу после Щукинского, и никакого значения этой песенке не придал: тогда многие так писали. Качан замечательно поет мои стихи, они даже по-новому открываются мне с его музыкой, что-то серьезное: диск, м-да... Но я никогда не считал себя поэтом, хотя сочинял всегда с наслаждением. — Почему вы взялись за «Любовь к трем апельсинам»? — Меня восхитила фабула, а пьесы-то, оказывается, нет. Есть либретто. Делать из этого пьесу — кайф несравненный, поскольку получается очень актуальная вещь, актуальная не в газетном смысле... Я вообще не позволю себе ни одной прямой аналогии. Но в некоторых монологах все равно прорывается то, о чем я сегодня думаю. Тем лучше — я выскажусь откровенно. — Кого вы планируете занять? — Очень хочу, чтобы играл Владимир Ильин. — А кто еще вам нравится из сегодняшних актеров? — Я страшно себя ругал, что не сразу разглядел Маковецкого: он у меня играл в «Сукиных детях» — и как-то все бормотал, бормотал... и темперамента я в нем особого не почувствовал, — потом смотрю материал!.. Батюшки!.. Он абсолютно точно чувствует то, что надо делать. Ильина я назвал. Мне страшно интересен Меньшиков, ибо это актер с уникальным темпераментом и техникой. Машков. Я обязательно пойду на «Трехгрошовую оперу» — именно потому, что об этом спектакле говорят взаимоисключающие вещи. Вот тебе нравится? — Да, вполне. Хотя сначала не нравилось совершенно. — А почему? — А там Костя Райкин очень отрицательный и страшно агрессивная пиротехника, звук орущий... Я только потом понял, что все это так и надо. Очень желчный спектакль, пощечина залу. — Видишь! А я слышал принципиально другое: что это типичный Бродвей. Надо пойти на той неделе. — Интересно, вы за деньги пойдете или вас кто-то проведет? — Я не жадный, но как-то мне странно к Косте Райкину заходить с парадного входа и без предупреждения. Я ему позвоню, он нам с Ниной оставит билеты. Шацкая. Я еще на Женовача хочу! Филатов. Будет, будет Женовач... — Что в искусстве на вас в последний раз действительно сильно подействовало? Не люблю слова «потрясло»... — Вчера в тридцатый, наверное, раз пересматривал «Звезду пленительного счастья» Владимира Мотыля и в финале плакал. Ничего не могу с собой поделать. Там гениальный Ливанов — Николай, вот эта реплика его, будничным голосом: «Заковать в железа, содержать как злодея»... Невероятная манера строить повествование. И, конечно, свадьба эта в конце... Очень неслучайный человек на свете — Мотыль. Очень. — А кто из поэтов семидесятых—девяностых как-то на вас действует? Кого вы любите? — Я сейчас все меньше ругаюсь и все больше жалею... Вообще раздражение — неплодотворное чувство, и меня время наше сейчас уже не раздражает, как прежде: что проку брюзжать? Лучше грустить, это возвышает... Когда умер Роберт Иванович Рождественский, я прочел его предсмертные стихи, такие простые, — и пожалел его, как никогда прежде: «Что-то я делал не так, извините, жил я впервые на этой Земле»... Вообще из этого поколения самой небесной мне всегда казалась Белла. Красивейшая женщина русской поэзии и превосходный поэт — ее «Качели», про «обратное движение», я повторяю про себя часто. Вознесенский как поэт сильнее Евтушенко, по-моему, но Евтушенко живее, он больше способен на непосредственный отклик и очень добр. Впрочем, все они неплохие люди... — Вы выходите в свет? — Стараюсь не выходить, но вот недавно поехали с Ниной и друзьями в китайский ресторан, тоже, кстати, отчасти примиряющий меня с эпохой. Раньше даже в «Пекине» такого было не съесть: подаются вещи, ни в каких местных водоемах не водящиеся. И у меня есть возможность все это попробовать, посмотреть, — когда бы я еще это увидел и съел? Как-то очень расширилась жизнь, роскошные возможности, даже на уровне еды... Девочки там, кстати, были замечательные: я официантку начал расспрашивать, как ее зовут, и оказалось, что Оля. Вот, говорю, как замечательно: у меня внучка Оля... Адабашьян, как бы в сторону: «Да-а... интересно ты начинаешь ухаживание!» — Кстати об ухаживании: Шацкая была звездой Таганки, к тому же чужой женой. Как получилось, что вы все-таки вместе с середины семидесятых? — Любимов постоянно ссорился с Ниной, она говорила ему в глаза вещи, которых не сказал бы никто... но он брал ее во все основные спектакли, очевидно, желая продемонстрировать, какие женщины есть в театре. Она была замужем за Золотухиным, сыну восемь лет, я был женат, нас очень друг к другу тянуло, но мы год не разговаривали — только здоровались. Боролись, как могли. Потом все равно оказалось, что ничего не сделаешь. — Вы водите машину? — Не люблю этого дела с тех пор, как на съемках в Германии, третий раз в жизни сидя за рулем, при парковке в незнакомом месте чуть не снес ухо оператору о стену соседнего дома. Оператор как раз торчал из окна с камерой и снимал в этот момент мое умное, волевое лицо. При необходимости могу проехать по Москве (за границей больше в жизни за руль не сяду), но пробки портят все удовольствие. — У вас есть любимый город? — Прага. Я впервые попал туда весной шестьдесят восьмого. Господи, как они хорошо жили до наших танков! Влтава — хоть и ниточка, а в граните. Крики газетчиков: «Вечерняя Прага!». Удивительно счастливые люди, какие-то уличные застолья с холодным пивом, черным хлебом, сладкой горчицей... Легкость, радость. Ну, и Рим я люблю, конечно... — Ваш сын стал священником, — вам не трудно сейчас с ним общаться? — Трудно. Он в катакомбной церкви, с официальным православием разругался, сейчас хочет продать квартиру и уехать в глушь, я ничего ему не советую и никак не противодействую, но некоторая сопричастность конечной истине, которую я в нем иногда вижу, настораживает меня... Он пытается меня сделать церковным человеком, а я человек верующий, но не церковный. И все равно я люблю его и стараюсь понять, хотя иногда, при попытках снисходительно улыбаться в ответ на мои заблуждения, могу по старой памяти поставить его на место. Он очень хороший парень на самом деле, а дочь его — наша внучка — вообще прелесть. — Вы назвали себя верующим. Скажу вам честно — в Бога я верю, а в загробную жизнь верить не могу. Или не хочу. Как вы с этим справляетесь? — Бог и есть загробная жизнь. — А по-моему, я Богу интересен, только пока жив, пока реализуюсь вот на таком пятачке... — Да ну! Ты что, хочешь сказать, что все это не стажировка? Что все вот это говно и есть жизнь? — Почему нет? — Потому что нет! Это все подготовка, а жизнь будет там, где тебе не надо будет постоянно заботиться о жилье, еде, питье... Там отпадет половина твоих проблем и можно будет заниматься нормальной жизнью. Например, плотской любви там не будет. — Утешили. — Утешил, потому что там будет высшая форма любви. — А как я буду без этой оболочки, с которой так связан? — Подберут тебе оболочку, не бойся... — А мне кажется, что все главное происходит здесь. — Да, конечно, здесь не надо быть свиньей! Здесь тоже надо довольно серьезно ко всему относиться! И главное, мне кажется, четко решить, что делать хочешь, а чего не хочешь. И по возможности не делать того, что не хочешь, что поперек тебя. Так что мы, я полагаю, и тут еще помучаемся, — не так это плохо, в конце концов...
Читайте также
12 привычек людей, у которых дома всегда чисто
У каждого есть такие знакомые, к которым когда ни зайди — всегда чистота! Даже если заявился без предупреждения… Как так? Это волшебники? 1. Люди, у которых дома всегда порядок, каждый день застилают свою кровать. Хорошая привычка. Правильная. Дает правильный настрой на весь день. И помогает перестать себя ненавидеть каждый раз, когда заходишь в спальню в конце тяжелого рабочего дня. 2. Они пользуются пылесосом правильно. Если у вас есть дети или домашние животные, вы наверняка тратите много времени на чистку и мытье полов. И не только их. Вообще-то, пылесос нужно уметь использовать правильно. Это значит чистить с его помощью все: тумбы, шторы, светильники, журнальные столики, зеркала, подоконники, телевизоры. Не только полы. Дети и животные оставляют перхоть и пыль после себя везде. Не только на полу. Пылесос для этого и придумали. Забудьте про эти свои «тряпки для пыли». Активнее используйте насадки для пылесоса. 3. Они разбирают посудомоечную машину по утрам. Постарайтесь найти 15 минут и разобрать посудомойку с утра. Тогда вам не придётся тратить время в конце дня, перед приготовлением ужина. 4. Они стирают в строго определенный день. Даже у семей с несколькими детьми нет необходимости стирать вещи ежедневно. Можно попробовать сделать из этого ритуал: например, стирать каждое воскресенье с 16 до 22 часов. Этот график не только заставит ваших домашних складывать вещи в корзину для белья, но и дадут вам чувство свободы от самообвинений. Вы сможете спокойно сидеть вечером в будний день перед телевизором и не «париться», что нужно загрузить/разобрать стиралку. 5. Они убирают холодильник раз в неделю Речь не идёт о «генеральной уборке». Но всё же иногда нужно заглядывать в холодильник. Хотя бы для того, чтобы знать, что дома еще есть, а что нужно купить. Раз в неделю заглядывайте в холодильник с одной простой целью: выбросить все, что уже не съедобно и вытереть все пятна от потекших продуктов до того, как они покроются плесенью. 6. Они не жадничают на покупку корзин. Корзины и корзинки — отличный способ сложить и организовать разные вещи. Расставьте их везде, где только можете. Складывайте в них все. Тогда вещи не будут разбросаны по всему дому. 7. Они не медлят. Вам доставили что-то новое из магазина? Выбросьте упаковку сегодня же! Не откладывайте вынос мусора на «потом». 8. Они убирают кухню во время готовки. Звучит, конечно, банально и очевидно, но никто этого правила обычно не соблюдает. Но что мешает почистить разделочную доску, пока курица готовится в духовке? Кто мешает помыть дуршлаг сразу после того, как использовали его? Ставьте духовку на таймер и убирайте за собой! Это так просто и сэкономит кучу времени и нервов потом! 9. Они думают о чистоте перед сном. Аккуратно сложите покрывало на диване. Сложите «беспризорные» тапочки в корзину или поставьте в специально отведенное для нее место. Сложите грязную одежду в корзину для белья. Когда вы проснетесь утром, то увидите, что дом чист. И получите возможность начать день без лишнего стресса. 10. Они планируют заранее. Организованные чистюли умеют пользоваться приложениями для списка покупок в магазине. Они знают, что именно закончилось в холодильнике. И ходят за покупками в строго отведенное время. Такой порядок не только успокаивает нервы, но и позволяет не покупать кучи мусора. 11. Они едят в постели с тарелками. Если вы смотрите телевизор, и вам приспичило прямо сейчас съесть бутерброд, сделайте это. Только положите его сначала на тарелку. Иначе от крошек в постели и вокруг не избавиться будет никогда. Кстати, если держать дома комплект бумажных тарелок, то перекусы и вовсе не оставят никакого следа. 12. Они делают генеральную уборку раз в две недели. Это когда приходится чистить все: плинтуса, двери, шторы, мыть окна, разбирать вещи из шуфляды и т. д. Просто решите, что будете делать это по расписанию. Иначе не станете этого делать никогда! И еще один маленький секрет: «чисто» не означает «безупречно». Это означает: «достаточно чисто». Не нужно всегда стараться поддерживать в доме идеальный порядок. «Обычного» порядка будет достаточно.
Восемь кризисов жизни
По теории известного психолога Эрика Эриксона жизненный цикл делится на 8 ступеней. И на каждой поджидает кризис. Но не катастрофический. Просто наступает некий переломный момент, к которому стоит подготовиться… 18 — 20 ЛЕТ Жизнь проходит под девизом «Нужно оторваться от родительского дома». А в 20 лет, когда человек уже по-настоящему отдалился от семьи (институт, военная служба, краткие поездки и пр.), возникает другой вопрос: «Как удержаться в мире взрослых?» 30 ЛЕТ Одолевает мысль: «А чего я достиг в жизни?» Появляется стремление вырвать пройденный кусок жизни и начать все сначала. Одинокий человек начинает искать партнера. Женщина, которая раньше была довольна тем, что сидит дома с детьми, стремится выйти в свет. А бездетные родители — завести детей. 35 ЛЕТ После 30 лет жизнь становится более рациональной и упорядоченной. Мы начинаем обосновываться. Люди покупают дома и делают резкие попытки продвинуться по служебной лестнице. Женщины, как правило, достигают пика своей сексуальности. Но при этом требуют, чтобы мужчины питали к ним, прежде всего, уважение. Мужчины понимают, что в сексе они «уже не те, что в 18 лет». У них ярче, чем у женщин, проявляются первые признаки старения. 40 ЛЕТ К 40 годам заканчивается «возраст молодости» молодых ученых, начинающих писателей и т. д. Достигнув середины жизненного пути, мы уже видим, где он заканчивается. Время начинает сокращаться. Утрата молодости, угасание физических сил, изменение привычных ролей — любой из этих моментов может привести к кризису. У 40-летних вряд ли появятся новые друзья. Чтобы добиться наивысших достижений, необходимы еще и пробивные способности. В 40 лет уходят последние шансы вырваться вперед. Кто до сих пор не был замечен, тот будет обойден при последующих повышениях. 45 ЛЕТ Мы начинаем всерьез задумываться о том, что смертны. И если мы не поспешим определиться, жизнь превратится в выполнение тривиальных обязанностей для поддержания существования. Эта простая истина вызывает у нас шок. Переход ко второй половине жизни кажется нам очень жестким и слишком быстрым, чтобы его принять. Бесстрастная статистика констатирует: число разводов у людей, достигших 40 — 45 лет, возрастает. 50 ЛЕТ Нервная система становится железной: многие уже слабо реагируют на внешние раздражители типа окрика начальника или ворчания жены. А в своей профессиональной сфере остаются ценными работниками. Именно в этом возрасте они умеют отделять главное от второстепенного, полностью концентрируются на главных вопросах, что и дает высокие результаты. К 50 годам многие люди словно заново открывают для себя радости жизни — от кулинарии до философии. И буквально в один день могут принять решение об изменении образа жизни, осуществляя его с завидной педантичностью. Очевидные плюсы сильно омрачает существенный минус: у многих 50-летних мужчин заметно слабеет потенция. 55 ЛЕТ В эти годы приходит теплота и мудрость. Особенно у тех, кто сумел занять высокие руководящие должности. Друзья и личная жизнь становятся важны как никогда. Дожившие до 55 лет чаще всего заявляют, что их девиз сейчас — «не заниматься ерундой». И у некоторых появляются новые творческие способности. Кризис наступает тогда, когда мужчина понимает, что все-таки занимается ерундой. И женщина выходит на распутье. Кто-то жалуется: «Я никогда ничего не могла делать для себя. Все только для семьи… А теперь уже поздно…» А некоторые с удовольствием принимают, что способны жить для других, наслаждаться своим садом или вживаться в роль бабушки. 56 ЛЕТ И ДАЛЕЕ Удивительным образом этот возраст встречается почти у всех ученых, достигших славы. Есть много художников, которые создали свои лучшие произведения в возрасте старше 70 лет. По преданию, японский художник Хокусай сказал, что все созданное им до 73 лет ничего не стоит. Тициан написал свои самые захватывающие картины почти в 100 лет. Верди, Рихард Штраус, Шютц, Сибелиус и другие композиторы творили до 80 лет. Кстати, писатели, художники и музыканты по сравнению с учеными и бизнесменами часто могут дольше выполнять свою работу. Причина в том, что в глубокой старости человек все глубже погружается во внутренний мир, в то время как способность восприятия того, что происходит во внешнем мире, ослабевает. Кстати… Как измерить психологический возраст Надо попросить человека ответить на вопрос: «Если все содержание вашей жизни условно принять за сто процентов, то какой процент этого содержания реализован вами к сегодняшнему дню?» И уже зная, как человек оценивает сделанное и прожитое, можно установить его психологический возраст. Для этого достаточно умножить «показатель реализованности» на то число лет, которое человек надеется прожить. Например, кто-то считает, что его жизнь наполовину реализовалась, и предполагает прожить всего 80 лет. Его психологический возраст будет равен тогда 40 годам (0,5 х 80) независимо от того, 20 или 60 лет ему в действительности. Существует валидный тест для определения психологического возраста- это тест Кроники. Автор: психолог Кашин Александр
Когда реально пора в отпуск!
Ещё одна чудесная реклама, похожая на короткометражный фильм. Наверное многие чувствуют себя так же, как главный герой.
Пол Виллард "Реальная история"
Я был совсем маленьким когда у нас в доме появился телефон — один из первых телефонов в нашем городе. Помните такие большие громоздкие ящики-аппараты? Я был еще слишком мал ростом, чтобы дотянуться до блестящей трубки, висевшей на стене, и всегда зачарованно смотрел как мои родители разговаривали по телефону. Позже я догадался, что внутри этой удивительной трубки сидит человечек, которого зовут: Оператор, Будьте Добры. И не было на свете такой вещи, которой бы человечек не знал. Оператор, Будьте Добры знал все — от телефонных номеров соседей до расписания поездов. Мой первый опыт общения с этим джином в бутылке произошел когда я был один дома и ударил палец молотком. Плакать не имело смысла, потому что дома никого не было, чтобы меня пожалеть. Но боль была сильной. И тогда я приставил стул к телефонной трубке, висящей стене. — Оператор, Будьте Добры. — Слушаю. — Знаете, я ударил палец... молотком..... И тогда я заплакал, потому что у меня появился слушатель. — Мама дома? — спросила Оператор, Будьте Добры. — Нет никого, — пробормотал я. — Кровь идет? — спросил голос. — Нет, просто болит очень. — Есть лед в доме? — Да. — Сможешь открыть ящик со льдом? — Да. — Приложи кусочек льда к пальцу, — посоветовал голос. После этого случая я звонил Оператору, Будьте Добры по любому случаю. Я просил помочь сделать уроки и узнавал у нее чем кормить хомячка. Однажды наша канарейка умерла. Я сразу позвонил Оператору, Будьте Добры и сообщил ей эту печальную новость. Она пыталась успокоить меня, но я был неутешен и спросил: — Почему так должно быть, что красивая птичка, которая приносила столько радости нашей семье своим пением, должна была умереть и превратиться в маленький комок, покрытый перьями, лежащий на дне клетки? — Пол, — сказала она тихо, — Всегда помни: есть другие миры где можно петь. И я как то сразу успокоился. На следующий день я позвонил как ни в чем не бывало и спросил как пишется слово "fix". Когда мне исполнилось девять, мы переехали в другой город. Я скучал по Оператору, Будьте Добры и часто вспоминал о ней, но этот голос принадлежал старому громоздкому телефонному аппарату в моем прежнем доме и никак не ассоциировался с новеньким блестящим телефоном на столике в холле. Подростком, я тоже не забывал о ней: память о защищенности, которую давали мне эти диалоги, помогали в моменты недоумения и растерянности. Но только став взрослым, я смог оценить сколько терпения и такта она проявляла, беседуя с малышом. Через несколько лет после окончания колледжа я был проездом в своем родном городе. У меня было всего пол-часа до пересадки на самолет. Не думая, я подошел к телефону-автомату и набрал номер: Удивительно, ее голос, такой знакомый, ответил. И тогда я спросил: — Не подскажете ли как пишется слово "fix"? Сначала - длинная пауза. Затем последовал ответ, спокойный и мягкий, как всегда: — Думаю, что твой палец уже зажил к этому времени. Я засмеялся: — О, это действительно вы! Интересно, догадывались ли вы как много значили для меня наши разговоры! — А мне интересно,- она сказала, — знал ли ты как много твои звонки значили для меня. У меня никогда не было детей и твои звонки были для меня такой радостью. И тогда я рассказал ей как часто вспоминал о ней все эти годы и спросил можно ли нам будет повидаться, когда я приеду в город опять. — Конечно, — ответила она, — Просто позвони и позови Салли. Через три месяца я опять был проездом в этом городе. Мне ответил другой, незнакомый голос: — Оператор. Я попросил позвать Салли. — Вы ее друг? — спросил голос. — Да, очень старый друг, — ответил я. — Мне очень жаль, но Салли умерла несколько недель назад. Прежде чем я успел повесить трубку, она сказала: — Подождите минутку. Вас зовут Пол? — Да — Если так, то Салли оставила записку для вас, на тот случай если вы позвоните... Разрешите мне прочитать ее вам? Так... в записке сказано: "Напомни ему, что есть другие миры, в которых можно петь. Он поймет." Я поблагодарил ее и повесил трубку.
Эффект оплошности
Представьте, что вы без памяти влюблены в девушку, и она кажется вам талантливой, доброй и красивой. Потом представьте, что вы видите, как она идет по тротуару, спотыкается и падает прямо лицом вниз. По многим причинам вы влюбляетесь в нее еще больше и сами себе кажетесь гораздо более привлекательным для нее, и все это – в результате ее неуклюжести. Изученное особо широко в мире спорта, бизнеса и политики, это психологическое явление известно как «эффект оплошности». Первоначально этот эффект был открыт и назван исследователем Элиотом Аронсоном в 1966 году. Результаты такого эффекта могут быть различными. Исследования показывают, что люди склонны любить людей несовершенных, совершающих ошибки. Эффект много анализировался и выяснилось, что, например, неуклюжие женщины больше привлекают мужчин, чем наоборот, но основной принцип (человек становится более привлекательным, показывая свои недостатки) остается.
Люди любят себя запутывать
Вот, например, совершил человек подлость, а нам так не хочется с ним переставать общаться. Он же такой милый был. Нужно сказать «Его нужно понять...» Ну, например, объясним это его экстравагантностью или особыми обстоятельствами. Но вот бывают случаи, когда даже понять невозможно. Тогда, мы обязательно должны принять его поступок. Ведь принимать — это круто! Как раз тот случай, когда мы опускаем голову и говорим «Ну да, но нужно учиться принимать«. А еще, если мы уж его любим, то и принять, и понять, и простить. Вот только проблема в том, что отвечать на вопрос «Зачем?» мы особо не любим. Потому, что если нас предали, то мы можем и понять, и даже принять, и даже простить, но при этом прекратить отношения. Ведь прекращаем мы их не потому, что мы не поняли, или не приняли... Нет. Мы просто понимаем, чего от этого человека можно ожидать… Мы просто не прячемся от факта, от факта его поступка... От поступка, который характеризует человека.. Да, мы тебя поняли, приняли, простили и даже не перестали любить, но давай дальше как-нибудь без меня. И даже если я помогу тебе когда-либо, то не потому, что у нас восстановились отношения... Нет. Потому, что я не такой, как ты... Вот и все. Помните, любовь часто замыливает глаза. Любовь к друзьям, близким, кумирам... Мы словно игнорируем некие факты, но разочарование наступит. Трусы останутся трусами. Лицемеры — лицемерами. Те, кто привирал, всегда будут привирать. Те, кто выбирал деньги — всегда будут выбирать их. И чем дольше мы игнорируем поступки, покупаясь на красивые слова, тем труднее будет оправиться после удара. — Андрей Веретенников
Почему «долго и счастливо» превращается в «коротко и обидно»?
У каждого человека существуют свои базовые потребности, которые он и старается удовлетворить в первую очередь. У кого-то это материальное благополучие, а у кого-то жажда духовного тепла. Нам может многое нравиться, и мы можем многого хотеть, но чаще всего основу составляют всего 1-2 потребности. Они являются ключевыми. И если, что-то мы готовы не заметить и простить, то «не закрытая» базовая потребность больно бьёт по нашим чувствам. Если во взаимоотношениях она не удовлетворяется, то после взаимных обид, ссор, претензий отношения, в конце концов, разрушаются. Согласно исследованиям доктора психологии Т. Гагина, базовые потребности можно выделить в 6 основных групп. 1. Туп. Таких людей раздражают разговоры «о нашем будущем», любые намеки на совместную жизнь. Им проще отказаться от таких отношений, чем что-то менять. Хуже всего реагируют на ожидания в свой адрес, если почувствовали, что «кому-то должны», то сделают всё наоборот. Не любят «давления». Отдаляются, когда партнёр начинает считать, что их отношения налажены. Могут быть добрыми, щедрыми, тактичными ТОЛЬКО по собственной воле. Появления близкого человека в своей жизни рассматривают как дополнительную нагрузку и ограничения. Чаще предпочитает ни к чему не обязывающие встречи. Более длительные отношения возможны, если партнер проявит себя как самостоятельная личность «без ожиданий». 2. Ленив. Такие люди предают большое значение удобству. В случае его отсутствия, прикладывают массу усилий, чтобы создать необходимый комфорт. Не любят «походную романтику». Они заранее прокладывают маршруты, знают расписание, продумывают список продуктов, заранее заказанный столик, любят путешествия в обустроенном варианте, их дом полон удобных приспособлений и уютных уголков. Делятся на две группы: тех, кто хлопочет сам, и тех, кто окружает себя «хлопочущими». Они не любят менять свои планы, предпочитают постоянство и устоявшийся комфорт. Рядом с собой хотят видеть организованного и предсказуемого человека, который не будет вносить в их жизнь беспорядок и грязь. 3. Труслив. Такие люди первым делом определяют своих и чужих, отличаются повышенной тревожностью, ревнивы к своим партнёрам, и это касается не только секса, но и в целом доверия. Следят, чтобы в споре «любимый» встал на их сторону и «отражал атаки». Он ищут надёжное плечо, обходят стороной опасные места, компании и тех, кто может обмануть или подставит. Часто, сами опасности преувеличивают. В отношениях ценят сплочённость «плечо к плечу». Нуждаются в поддержке своих планов и решений. С повышенным вниманием относятся к своему здоровью. 4. Похотлив. Такие люди стараются как можно скорее сократить дистанцию. Не испытывают стеснения, прикасаясь или прижимаясь к своему партнёры, на людях. Если не получают ответа, то быстро теряют интерес и раздражаются. Часто имеют параллельные отношения и не видят в этом ничего предосудительного. Привлекают внимание за счет своей сексапильности. Предпочитают двигательные удовольствия, любят танцевать как в одиночку, так и с партнёром. Всё время находятся, как бы, в лёгком возбуждении. Флиртуют чаще всего неосознанно, так как не в состоянии отключить свою фоновую сексуальность. Не любят выражено несексуальных, сухих, «рационально-интеллектуальных» людей. 5. Жаден. Такие люди ценят деньги, имеют добротные вещи, с удовольствием торгуются, ищут скидки. Их не смущают хорошие подержанные вещи. Предпочитают экономию и любят копить деньги. Если тратятся, то на долгосрочные приобретения. Сами копают, ремонтируют, налаживают. Не выбрасывают старое, если его можно использовать или продать. Находясь в гостях или по делам, прикидывают стоимость обстановки, варианты купли-продажи, какую выгоду можно извлечь. В ухаживания вкладываются обстоятельно, ожидая полноценной отдачи. Не потерпят рядом транжир и тех, кто рассчитывает на их банковский счёт. По достоинству оценят расчётливость и скуповатость «своей половины». Возможен противоположный вариант: транжиры и растратчики. Они постоянно тратятся, любят дорогие подарки и побуждают партнеров тратиться на них. Но в данном случае это переплетается с повышением самооценки. 6. Хвастлив. Такие люди живут ради оценки окружающих и постоянно соревнуются с «другими». Им важно похвастаться: мужем, женой, машиной, домом, успехами детей, фирмой, образованием и т.д. Во всех сферах у них должна стоять «оценка» выше среднего в сравнении с другими. Предпочитают идти под руку с «завидным» партнёром, от которого так же требуется положительная оценка. На людях предпочитают «идеальные отношения», даже если внутри пары это не совсем так. Возможен вариант на тему «мои несчастья больше ваших», когда человек видит себя особенным, настрадавшимся и возвышает себя за «пережитые муки».
Почему эти ученые рискнули жизнью ради науки?
Лень — двигатель прогресса? Не всегда. Если бы не научные открытия наших предшественников, сегодняшняя жизнь была бы куда сложнее. Многие ученые так верили в свои идеи, что не жалели жизни ради науки. 1. Барри Маршалл В 1984 году австралийский врач Барри Маршалл выпил культуру бактерии Helicobacter pylori, чтобы доказать, что она вызывает язву желудка. Маршалл получил все симптомы гастрита. И Нобелевскую премию в области медицины и физиологии. 2. Вернер Форсман В 1929 немецкий хирург Вернер Форсман ввел катетер в собственное сердце, испытав методику, которую другие врачи считали смертельной. Несколько лет спустя он удостоился Нобелевской премии в области медицины и физиологии. 3. Стаббинс Фирс В 1804 году медик Стаббинс Фирс, пытаясь доказать, что желтая лихорадка — не инфекционное заболевание, пил рвоту своих пациентов. А еще втирал ее в надрезы на руках и закапывал в глаза. 4. Тур Хейердал В 1947 году с командой из пятерых путешественников совершил путешествие через Тихий океан на бальсовом плоту, чтобы доказать, что древние люди могли сделать то же самое. Исследователи преодолели 8000 км за 101 день. 5. Тихо Браге В 1559 году дискуссия на математическую тему, в которой участвовал датский астроном, переросла в ссору, после которой Браге вызвал оппонента на дуэль. Ученый был не столь ловок в фехтовании, как в математике, — противник отсек Браге кончик носа. (Хотя, может, и не в математике дело было, а просто перебрали мужчины.) 6. Август Бир В 1898 году немецкий хирург впервые применил усовершенствованную технику анестезии, не требующую погружения пациента в медикаментозный сон. Он предположил, что введение кокаина в субарахноидальное пространство, окружающее спинной мозг, обеспечит потерю чувствительности до уровня, достаточного для проведения хирургической операции. Чтобы испытать эффект, Бир применил к себе несколько жестких приемов, в том числе удар металлическим молотком по большеберцовой кости, прижигание сигарой и воздействие электрического тока на тестикулы. 7. Генри Хэд Генри Хэд пошел на рассечение собственных нервов, чтобы выяснить, как они работают. Между 1903 и 1907 годами он провел 167 многочасовых опытов на собственной руке. Эта работа принесла Хэду рыцарский титул и Нобелевскую премию. 8. Джордж Стрэттон В 1897 году американский психолог восемь дней носил очки, переворачивающие изображение, чтобы показать, как к этому адаптируется мозг. После четырех дней жизни в мире, где верх стал низом, а правое — левым, Стрэттон чувствовал себя весьма неважно, он был потерян и дезориентирован, однако на пятый день его мозг начал постепенно приспосабливаться, и к исходу эксперимента ученый ловко ориентировался в «перевернутом» пространстве. Когда он снял свои очки, он на какое-то время опять разучился отличать правое от левого, и мир показался ему перевернутым. Однако прошло некоторое время, головная боль осталась позади, и Стрэттон предъявил научному сообществу доказательство, что, подталкиваемые изменившимися обстоятельствами, наши чувства могут адаптироваться, делая «перевернутый» мир вполне пригодным для жизни. 9. Элси Виддоусон Когда началась Вторая мировая война, мирные жители Великобритании получали пайки, которые оказались явно недостаточными. Чтобы выяснить, какого количества пищи достаточно для покрытия минимальных потребностей человека, химик и диетолог Элси Виддоусон изнуряла себя голодом — и так смогла разработать минимальный рацион для военного времени. 10. Кевин Уорик Сперва британский ученый-кибернетик вживил себе под кожу RFID-чип, позволяющий взаимодействовать с компьютерами, включать и выключать свет, открывать и закрывать электронные замки. К 2002 году Уорик стал настоящим киборгом. Для этого ему потребовались сложная электроника, помощь хирурга и некоторая доля отваги: не каждый решится интегрировать собственную нервную систему с нейронным интерфейсом, с помощью которого Уорик попытался передать эмоции другому киборгу — своей жене.
Рождество с любовью
Необычная история о жене Санта Клауса и её волшебстве в канун Рождества!
© 2015 — 2024 stakanchik.media
Использование материалов сайта разрешено только с предварительного письменного согласия правообладателей. Права на картинки и тексты принадлежат авторам. Сайт может содержать контент, не предназначенный для лиц младше 16 лет.
