Жизнь
 20K
 21 мин.

Трогательная история встречи с матерью. Булат Окуджава

В 1938 году мать Булата Окуджавы, Ашхен Степановна, была арестована и сослана в Карлаг. Ее муж Шалва Степанович, отец Булата, к тому времени уже был расстрелян. Этот рассказ Булата Шалвовича — о встрече с матерью, вернувшейся после 10 лет пребывания в лагере. Вспоминаю, как встречал маму в 1947 году. Мы были в разлуке десять лет. Расставалась она с двенадцатилетним мальчиком, а тут был уже двадцатидвухлетний молодой человек, студент университета, уже отвоевавший, раненый, многое хлебнувший, хотя, как теперь вспоминается, несколько поверхностный, легкомысленный, что ли. Что-то такое неосновательное просвечивало во мне, как ни странно. Мы были в разлуке десять лет. Ну, бывшие тогда обстоятельства, причины тех горестных утрат, длительных разлук — теперь все это хорошо известно, теперь мы все это хорошо понимаем, объясняем, смотрим на это как на исторический факт, иногда даже забывая, что сами во всем этом варились, что сами были участниками тех событий, что нас самих это задевало, даже ударяло и ранило... Тогда десять лет были для меня громадным сроком, не то что теперь: годы мелькают, что-то пощелкивает, словно в автомате, так что к вечеру, глядишь, и еще нескольких как не бывало, а тогда почти вся жизнь укладывалась в этот срок и казалась бесконечной, и я думал, что если я успел столько прожить и стать взрослым, то уж мама моя — вовсе седая, сухонькая старушка... И становилось страшно. Обстоятельства моей тогдашней жизни были вот какие. Я вернулся с фронта, и поступил в Тбилисский университет, и жил в комнате первого этажа, которую мне оставила моя тетя, переехавшая в другой город. Учился я на филологическом факультете, писал подражательные стихи, жил, как мог жить одинокий студент в послевоенные годы — не загадывая на будущее, без денег, без отчаяния. Влюблялся, сгорал, и это помогало забывать о голоде, и думал, бодрясь: жив-здоров, чего же больше? Лишь тайну черного цвета, горькую тайну моей разлуки хранил в глубине души, вспоминая о маме. Было несколько фотографий, на которых она молодая, с большими карими глазами; гладко зачесанные волосы с пучком на затылке, темное платье с белым воротником, строгое лицо, но губы вот-вот должны дрогнуть в улыбке. Ну, еще запомнились интонации, манера смеяться, какие-то ускользающие ласковые слова, всякие мелочи. Я любил этот потухающий образ, страдал в разлуке, но был он для меня не более чем символ, милый и призрачный, высокопарный и неконкретный. За стеной моей комнаты жил сосед Меладзе, пожилой, грузный, с растопыренными ушами, из которых лезла седая шерсть, неряшливый, насупленный, неразговорчивый, особенно со мной, словно боялся, что я попрошу взаймы. Возвращался с работы неизвестным образом, никто не видел его входящим в двери. Сейчас мне кажется, что он влетал в форточку и вылетал из нее вместе со своим потертым коричневым портфелем. Кем он был, чем занимался — теперь я этого не помню, да и тогда, наверное, не знал. Он отсиживался в своей комнате, почти не выходя. Что он там делал? Мы были одиноки — и он, и я. Думаю, что ему несладко жилось по соседству со мной. Ко мне иногда вваливались компании таких же, как я, голодных, торопливых, возбужденных, и девочки приходили, и мы пекли на сковороде сухие лепешки из кукурузной муки, откупоривали бутылки дешевого вина, и сквозь тонкую стену к Меладзе проникали крики и смех и звон стаканов, шепот и поцелуи, и он, как видно по всему, с отвращением терпел нашу возню и презирал меня. Тогда я не умел оценить меру его терпения и высокое благородство: ни слова упрека не сорвалось с его уст. Он просто не замечал меня, не разговаривал со мной, и, если я иногда по-соседски просил у него соли, или спичек, или иголку с ниткой, он не отказывал мне, но, вручая, молчал и смотрел в сторону. В тот знаменательный день я возвратился домой поздно. Уж и не помню, где я шлялся. Он встретил меня в кухне-прихожей и протянул сложенный листок. — Телеграмма, — сказал он шепотом. Телеграмма была из Караганды. Она обожгла руки. «Встречай пятьсот первым целую мама». Меладзе топтался рядом, сопел и наблюдал за мной. Я ни с того ни с сего зажег керосинку, потом погасил ее и поставил чайник. Затем принялся подметать у своего кухонного столика, но не домел и принялся скрести клеенку... Вот и свершилось самое неправдоподобное, да как внезапно! Привычный символ приобрел четкие очертания. То, о чем я безнадежно мечтал, что оплакивал тайком по ночам в одиночестве, стало почти осязаемым. — Караганда? — прошелестел Меладзе. — Да, — сказал я печально. Он горестно поцокал языком и шумно вздохнул. — Какой-то пятьсот первый поезд, — сказал я, — наверное, ошибка. Разве поезда имеют такие номера? — Нэт, — шепнул он, — нэ ошибка. Пиатсот первый — значит пиатсот веселий. — Почему веселый? — не понял я. — Товарные вагоны, кацо. Дольго идет — всем весело. — И снова поцокал. Ночью заснуть я не мог. Меладзе покашливал за стеной. Утром я отправился на вокзал. Ужасная мысль, что я не узнаю маму, преследовала меня, пока я стремительно преодолевал Верийскии спуск и летел дальше по улице Жореса к вокзалу, и я старался представить себя среди вагонов и толпы, и там, в самом бурном ее водовороте, мелькала седенькая старушка, и мы бросались друг к другу. Потом мы ехали домой на десятом трамвае, мы ужинали, и я отчетливо видел, как приятны ей цивилизация, и покой, и новые времена, и новые окрестности, и все, что я буду ей рассказывать, и все, что я покажу, о чем она забыла, успела забыть, отвыкнуть, плача над моими редкими письмами... Поезд под странным номером действительно существовал. Он двигался вне расписания, и точное время его прибытия было тайной даже для диспетчеров дороги. Но его тем не менее ждали и даже надеялись, что к вечеру он прибудет в Тбилиси. Я вернулся домой. Мыл полы, выстирал единственную свою скатерть и единственное свое полотенце, а сам все время пытался себе представить этот миг, то есть как мы встретимся с мамой и смогу ли я сразу узнать ее нынешнюю, постаревшую, сгорбленную, седую, а если не узнаю, ну не узнаю и пробегу мимо, и она будет меня высматривать в вокзальной толпе и сокрушаться, или она поймет по моим глазам, что я не узнал ее, и как это все усугубит ее рану... К четырем часам я снова был на вокзале, но пятьсот веселый затерялся в пространстве. Теперь его ждали в полночь. Я воротился домой и, чтоб несколько унять лихорадку, которая меня охватила, принялся гладить скатерть и полотенце, подмел комнату, вытряс коврик, снова подмел комнату... За окнами был май. И вновь я полетел на вокзал в десятом номере трамвая, в окружении чужих матерей и их сыновей, не подозревающих о моем празднике, и вновь с пламенной надеждой возвращаться обратно уже не в одиночестве, обнимая худенькие плечи... Я знал, что, когда подойдет к перрону этот бесконечный состав, мне предстоит не раз пробежаться вдоль него, и я должен буду в тысячной толпе найти свою маму, узнать, и обнять, и прижаться к ней, узнать ее среди тысяч других пассажиров и встречающих, маленькую, седенькую, хрупкую, изможденную... И вот я встречу ее. Мы поужинаем дома. Вдвоем. Она будет рассказывать о своей жизни, а я — о своей. Мы не будем углубляться, искать причины и тех, кто виновен. Ну случилось, ну произошло, а теперь мы снова вместе... ...А потом я поведу ее в кино, и пусть она отдохнет там душою. И фильм я выбрал. То есть даже не выбрал, а был он один-единственный в Тбилиси, по которому все сходили с ума. Это был трофейный фильм «Девушка моей мечты» с потрясающей, неотразимой Марикой Рёкк в главной роли. Нормальная жизнь в городе приостановилась: все говорили о фильме, бегали на него каждую свободную минуту, по улицам насвистывали мелодии из этого фильма, и из распахнутых окон доносились звуки фортепиано все с теми же мотивчиками, завораживавшими слух тбилисцев. Фильм этот был цветной, с танцами и пением, с любовными приключениями, с комическими ситуациями. Яркое, шумное шоу, поражающее воображение зрителей в трудные послевоенные годы. Я лично умудрился побывать на нем около пятнадцати раз, и был тайно влюблен в роскошную, ослепительно улыбающуюся Марику, и, хотя знал этот фильм наизусть, всякий раз будто заново видел его и переживал за главных героев. И я не случайно подумал тогда, что с помощью его моя мама могла бы вернуться к жизни после десяти лет пустыни страданий и безнадежности. Она увидит все это, думал я, и хоть на время отвлечется от своих скорбных мыслей, и насладится лицезрением прекрасного, и напитается миром, спокойствием, благополучием, музыкой, и это все вернет ее к жизни, к любви и ко мне... А героиня? Молодая женщина, источающая счастье. Природа была щедра и наделила ее упругим и здоровым телом, золотистой кожей, длинными, безукоризненными ногами, завораживающим бюстом. Она распахивала синие смеющиеся глаза, в которых с наслаждением тонули чувственные тбилисцы, и улыбалась, демонстрируя совершенный рот, и танцевала, окруженная крепкими, горячими, беспечными красавцами. Она сопровождала меня повсюду и даже усаживалась на старенький мой топчан, положив ногу на ногу, уставившись в меня синими глазами, благоухая неведомыми ароматами и австрийским здоровьем. Я, конечно, и думать не смел унизить ее грубым моим бытом, или послевоенными печалями, или намеками на горькую карагандинскую пустыню, перерезанную колючей проволокой. Она тем и была хороша, что даже и не подозревала о существовании этих перенаселенных пустынь, столь несовместимых с ее прекрасным голубым Дунаем, на берегах которого она танцевала в счастливом неведенье. Несправедливость и горечь не касались ее. Пусть мы... нам... но не она... не ей. Я хранил ее как драгоценный камень и время от времени вытаскивал из тайника, чтобы полюбоваться, впиваясь в экраны кинотеатров, пропахших карболкой. На привокзальной площади стоял оглушительный гомон. Все пространство перед вокзалом было запружено толпой. Чемоданы и узлы громоздились на асфальте, смех, и плач, и крики, и острые слова... Я понял, что опоздал, но, видимо, ненадолго, и еще была надежда... Я спросил сидящих на вещах людей, не пятьсот ли первым они прибыли. Но они оказались из Батуми. От сердца отлегло. Я пробился в справочное сквозь толпу и крикнул о пятьсот проклятом, но та, в окошке, задерганная и оглушенная, долго ничего не понимала, отвечая сразу нескольким, а когда поняла наконец, крикнула мне с ожесточением, покрываясь розовыми пятнами, что пятьсот первый пришел час назад, давно пришел этот сумасшедший поезд, уже никого нету, все вышли час назад, и уже давно никого нету... На привокзальной площади, похожей на воскресный базар, на груде чемоданов и тюков сидела сгорбленная старуха и беспомощно озиралась по сторонам. Я направился к ней. Что-то знакомое показалось мне в чертах ее лица. Я медленно переставлял одеревеневшие ноги. Она заметила меня, подозрительно оглядела и маленькую ручку опустила на ближайший тюк. Я отправился пешком к дому в надежде догнать маму по пути. Но так и дошел до самых дверей своего дома, а ее не встретил. В комнате было пусто и тихо. За стеной кашлянул Меладзе. Надо было снова бежать по дороге к вокзалу, и я вышел и на ближайшем углу увидел маму!.. Она медленно подходила к дому. В руке у нее был фанерный сундучок. Все та же, высокая и стройная, какой помнилась, в сером ситцевом платьице, помятом и нелепом. Сильная, загорелая, молодая. Помню, как я был счастлив, видя ее такой, а не сгорбленной и старой. Были ранние сумерки. Она обнимала меня, терлась щекой о мою щеку. Сундучок стоял на тротуаре. Прохожие не обращали на нас внимания: в Тбилиси, где все целуются при встречах по многу раз на дню, ничего необычного не было в наших объятиях. — Вот ты какой! — приговаривала она. — Вот ты какой, мой мальчик, мой мальчик, — и это было как раньше, как когда-то... Мы медленно направились к дому. Я обнял ее плечи, и мне захотелось спросить, ну как спрашивают у только что приехавшего: «Ну как ты? Как там жилось?..» — но спохватился и промолчал. Мы вошли в дом. В комнату. Я усадил ее на старенький диван. За стеной кашлянул Меладзе. Я усадил ее и заглянул ей в глаза. Эти большие, карие, миндалевидные глаза были теперь совсем рядом. Я заглянул в них... Готовясь к встрече, я думал, что будет много слез и горьких причитаний, и я приготовил такую фразу, чтобы утешить ее: «Мамочка, ты же видишь — я здоров, все хорошо у меня, и ты здоровая и такая же красивая, и все теперь будет хорошо, ты вернулась, и мы снова вместе...» Я повторял про себя эти слова многократно, готовясь к первым объятиям, к первым слезам, к тому, что бывает после десятилетней разлуки... И вот я заглянул в ее глаза. Они были сухими и отрешенными, она смотрела на меня, но меня не видела, лицо застыло, окаменело, губы слегка приоткрылись, сильные загорелые руки безвольно лежали на коленях. Она ничего не говорила, лишь изредка поддакивала моей утешительной болтовне, пустым разглагольствованиям о чем угодно, лишь бы не о том, что было написано на ее лице... «Уж лучше бы она рыдала», — подумал я. Она закурила дешевую папиросу. Провела ладонью по моей голове... — Сейчас мы поедим,- сказал я бодро.- Ты хочешь есть? — Что? — спросила она. — Хочешь есть? Ты ведь с дороги. — Я? — не поняла она. — Ты, — засмеялся я, — конечно, ты... — Да, — сказала она покорно, — а ты? — И, кажется, даже улыбнулась, но продолжала сидеть все так же — руки на коленях... Я выскочил на кухню, зажег керосинку, замесил остатки кукурузной муки. Нарезал небольшой кусочек имеретинского сыра, чудом сохранившийся среди моих ничтожных запасов. Я разложил все на столе перед мамой, чтобы она порадовалась, встрепенулась: вот какой у нее сын, и какой у него дом, и как у него все получается, и что мы сильнее обстоятельств, мы их вот так пересиливаем мужеством и любовью. Я метался перед ней, но она оставалась безучастна и только курила одну папиросу за другой... Затем закипел чайник, и я пристроил его на столе. Я впервые управлялся так ловко, так быстро, так аккуратно с посудой, с керосинкой, с нехитрой снедью: пусть она видит, что со мной не пропадешь. Жизнь продолжается, продолжается... Конечно, после всего, что она перенесла, вдали от дома, от меня... сразу ведь ничего не восстановить, но постепенно, терпеливо... Когда я снимал с огня лепешки, скрипнула дверь, и Меладзе засопел у меня за спиной. Он протягивал мне миску с лобио. — Что вы, — сказал я, — у нас все есть... — Дэржи, кацо, — сказал он угрюмо, — я знаю... Я взял у него миску, но он не уходил. — Пойдемте, — сказал я, — я познакомлю вас с моей мамой, — и распахнул дверь. Мама все так же сидела, положив руки на колени. Я думал — при виде гостя она встанет и улыбнется, как это принято: очень приятно, очень приятно... и назовет себя, но она молча протянула загорелую ладонь и снова опустила ее на колени. — Присаживайтесь, — сказал я и подставил ему стул. Он уселся напротив. Он тоже положил руки на свои колени. Сумерки густели. На фоне окна они казались неподвижными статуями, застыв в одинаковых позах, и профили их казались мне сходными. О чем они говорили и говорили ли, пока я выбегал в кухню, не знаю. Из комнаты не доносилось ни звука. Когда я вернулся, я заметил, что руки мамы уже не покоились на коленях и вся она подалась немного вперед, словно прислушиваясь. — Батык? — произнес в тишине Меладзе. Мама посмотрела на меня, потом сказала: — Жарык... — и смущенно улыбнулась. Пока я носился из кухни в комнату и обратно, они продолжали обмениваться короткими непонятными словами, при этом почти шепотом, одними губами. Меладзе цокал языком и качал головой. Я вспомнил, что Жарык — это станция, возле которой находилась мама, откуда иногда долетали до меня ее письма, из которых я узнавал, что она здорова, бодра и все у нее замечательно, только ты учись, учись хорошенько, я тебя очень прошу, сыночек... и туда я отправлял известия о себе самом, о том, что я здоров и бодр, и все у меня хорошо, и я работаю над статьей о Пушкине, меня все хвалят, ты за меня не беспокойся, и уверен, что все в конце концов образуется и мы встретимся... И вот мы встретились, и сейчас она спросит о статье и о других безответственных баснях... Меладзе отказался от чая и исчез. Мама впервые посмотрела на меня осознанно. — Он что, — спросил я шепотом, — тоже там был? — Кто? — спросила она. — Ну кто, кто... Меладзе... — Меладзе? — удивилась она и посмотрела в окно. — Кто такой Меладзе? — Ну как кто? — не сдержался я. — Мама, ты меня слышишь? Меладзе... мой сосед, с которым я тебя сейчас познакомил... Он тоже был... там? — Тише, тише, — поморщилась она. — Не надо об этом, сыночек... О Меладзе, сопящий и топчущийся в одиночестве, ты тоже ведь когда-то был строен, как кизиловая ветвь, и твое юношеское лицо с горячими и жгучими усиками озарялось миллионами желаний. Губы поблекли, усы поникли, вдохновенные щечки опали. Я смеялся над тобой и исподтишка показывал тебя своим друзьям: вот, мол, дети, если не будете есть манную кашу, будете похожи на этого дядю... И мы, пока еще пухлогубые и остроглазые, диву давались и закатывались, видя, как ты неуклюже топчешься, как настороженно высовываешься из дверей... Чего ты боялся, Меладзе? Мы пили чай. Я хотел спросить, как ей там жилось, но испугался. И стал торопливо врать о своем житье. Она как будто слушала, кивала, изображала на лице интерес, и улыбалась, и медленно жевала. Провела ладонью по горячему чайнику, посмотрела на выпачканную ладонь... — Да ничего, — принялся я утешать ее, — я вымою чайник, это чепуха. На керосинке, знаешь, всегда коптится. — Бедный мой сыночек, — сказала в пространство и вдруг заплакала. Я ее успокаивал, утешал: подумаешь, чайник. Она отерла слезы, отодвинула пустую чашку, смущенно улыбнулась. — Все, все, — сказала, — не обращай внимания, — и закурила. Каково-то ей там было, подумал я, там, среди солончаков, в разлуке?.. Меладзе кашлянул за стеной. Ничего, подумал я, все наладится. Допьем чай, и я поведу ее в кино. Она еще не знает, что предстоит ей увидеть. Вдруг после всего, что было, голубые волны, музыка, радость, солнце и Марика Рёкк, подумал я, зажмурившись, и это после всего, что было... Вот возьми самое яркое, самое восхитительное. Самое драгоценное из того, что у меня есть, я дарю тебе это, подумал я, задыхаясь под тяжестью собственной щедрости... И тут я сказал ей: — А знаешь, у меня есть для тебя сюрприз, но для этого мы должны выйти из дому и немного пройтись... — Выйти из дому? — И она поморщилась. — Не бойся, — засмеялся я. — Теперь ничего не бойся. Ты увидишь чудо, честное слово! Это такое чудо, которое можно прописать вместо лекарства... Ты меня слышишь? Пойдем, пойдем, пожалуйста... Она покорно поднялась. Мы шли но вечернему Тбилиси. Мне снова захотелось спросить у нее, как она там жила, но не спросил: так все хорошо складывалось, такой был мягкий, медовый вечер, и я был счастлив идти рядом с ней и поддерживать ее под локоть. Она была стройна и красива, моя мама, даже в этом сером помятом ситцевом, таком не тбилисском платье, даже в стоптанных сандалиях неизвестной формы. Прямо оттуда, подумал я, и — сюда, в это ласковое тепло, в свет сквозь листву платанов, в шум благополучной толпы... И еще я подумал, что, конечно, нужно было заставить ее переодеться, как-то ее прихорошить, потому что, ну что она так, в том же, в чем была там... Пора позабывать. Я вел ее по проспекту Руставели, и она покорно шла рядом, ни о чем не спрашивая. Пока я покупал билеты, она неподвижно стояла у стены, глядя в пол. Я кивнул ей от кассы — она, кажется, улыбнулась. Мы сидели в душном зале, и я сказал ей: — Сейчас ты увидишь чудо, это так красиво, что нельзя передать словами... Послушай, а там вам что-нибудь показывали? — Что? — спросила она. — Ну, какие-нибудь фильмы... — и понял, что говорю глупость, — хотя бы изредка... — Нам? — спросила она и засмеялась тихонечко. — Мама, — зашептал я с раздражением, — ну что с тобой? Ну, я спросил... Там, там, где ты была... — Ну, конечно, — проговорила она отрешенно. — Хорошо, что мы снова вместе, — сказал я, словно опытный миротворец, предвкушая наслаждение. — Да, да, — шепнула она о чем-то своем. ...Я смотрел то на экран, то на маму, я делился с мамой своим богатством, я дарил ей самое лучшее, что у меня было, зал заходился в восторге и хохоте, он стонал, рукоплескал, подмурлыкивал песенки... Мама моя сидела, опустив голову. Руки ее лежали на коленях. — Правда, здорово! — шепнул я. — Ты смотри, смотри, сейчас будет самое интересное... Смотри же, мама!.. Впрочем, в который уже раз закопошилась в моем скользящем и шатком сознании неправдоподобная мысль, что невозможно совместить те обстоятельства с этим ослепительным австрийским карнавалом на берегах прекрасного голубого Дуная, закопошилась и тут же погасла... Мама услышала мое восклицание, подняла голову, ничего не увидела и поникла вновь. Прекрасная обнаженная Марика сидела в бочке, наполненной мыльной пеной. Она мылась как ни в чем не бывало. Зал благоговел и гудел от восторга. Я хохотал и с надеждой заглядывал в глаза маме. Она даже попыталась вежливо улыбнуться мне в ответ, но у нее ничего не получилось. — Давай уйдем отсюда, — внезапно шепнула она. — Сейчас же самое интересное, — сказал я с досадой. — Пожалуйста, давай уйдем... Мы медленно двигались к дому. Молчали. Она ни о чем не расспрашивала, даже об университете, как следовало бы матери этого мира. После пышных и ярких нарядов несравненной Марики мамино платье казалось еще серей и оскорбительней. — Ты такая загорелая, — сказал я, — такая красивая. Я думал увидеть старушку, а ты такая красивая... — Вот как, — сказала она без интереса и погладила меня по руке. В комнате она устроилась на прежнем стуле, сидела, уставившись перед собой, положив ладони на колени, пока я лихорадочно устраивал ночлег. Себе — на топчане, ей — на единственной кровати. Она попыталась сопротивляться, она хотела, чтобы я спал на кровати, потому что она любит на топчане, да, да, нет, нет, я тебя очень прошу, ты должен меня слушаться (попыталась придать своему голосу шутливые интонации), я мама... ты должен слушаться... я мама... — и затем, ни к кому не обращаясь, в пространство, — ма-ма... ма-ма... Я вышел в кухню. Меладзе в нарушение своих привычек сидел на табурете. Он смотрел на меня вопросительно. — Повел ее в кино, — шепотом пожаловался я, — а она ушла с середины, не захотела... — В кино? — удивился он. — Какое кино, кацо? Ей отдихать надо... — Она стала какая-то совсем другая, — сказал я. — Может быть, я чего-то не понимаю... Когда спрашиваю, она переспрашивает, как будто не слышит... Он поцокал языком. — Когда человек нэ хочит гаварить лишнее, — сказал он шепотом, — он гаварит мэдлэнно, долго, он думаэт, панимаешь? Ду-ма-эт... Ему нужна врэмя... У нэго тэперь привичка... — Она мне боится сказать лишнее? — спросил я. Он рассердился: — Нэ тэбэ, нэ тэбэ, генацвале... Там, — он поднял вверх указательный палец, — там тэбя нэ било, там другие спрашивали, зачэм, почэму, панимаэшь? — Понимаю, — сказал я. Я надеюсь на завтрашний день. Завтра все будет по-другому. Ей нужно сбросить с себя тяжелую ношу минувшего. Да, мамочка? Все забудется, все забудется, все забудется... Мы снова отправимся к берегам голубого Дуная, сливаясь с толпами, уже неотличимые от них, наслаждаясь красотой, молодостью, музыкой.... да, мамочка?.. — Купи ей фрукты... — сказал Меладзе. — Какие фрукты? — не понял я. — Черешня купи, черешня... ...Меж тем и сером платьице своем, ничем не покрывшись, свернувшись калачиком, мама устроилась на топчане. Она смотрела на меня, когда я вошел, и слегка улыбалась, так знакомо, просто, по-вечернему. — Мама, — сказал я с укоризной, — на топчане буду спать я. — Нет, нет, — сказала она с детским упрямством и засмеялась... — Ты любишь черешню? — спросил я. — Что? — не поняла она. — Черешню ты любишь? Любишь черешню? — Я? — спросила она... Декабрь, 1985

Читайте также

 5.2K
Психология

Аскеза. Как заключить договор со Вселенной

Аскеза — практика, которая «обещает» исполнение заветного желания за счет энергии, высвобождаемой при отказе от вредных привычек или каких-либо любимых продуктов/действий, которые доставляют удовольствие. Отказ от сигарет, сладкого, кофе или мяса требуют от человека проявления силы воли и одновременно несут пользу его телу и духу. Аскеза может быть ограниченной по времени — неделя, 21 день, месяц, год — или пожизненной. Все зависит от масштабов загаданного желания и энергетической равноценности запретов. Так, отказ от бокала шампанского, которое вы пьете раз в месяц, не будет являться аскезой, а вот, например, исключение ежедневного употребления булочек и хлеба, если они вам доставляют радость, позволят «отплатить» Вселенной за исполнение мечты и одновременно похудеть. Аскеза в различных культурах и религиях Достижение духовного роста и физического самосовершенствования за счет самодисциплины встречается в различных культурах и религиях с древних времен. Так, в буддизме медитация является одной из форм ограничения. Длительное «отключение» от окружающего мира и повседневных тревог, контроль ума и осознанность позволяют добиться духовного просветления над физическими потребностями. В христианстве практикуются регулярные посты. Это время для очищения, покаяния и размышлений. В индуизме развито два направления: тапас (творческая аскеза) — развитие духовной силы за счет физических упражнений (йоги), медитаций и отказа от мирских удовольствий. Садху — отказ от материальных благ в пользу духовных практик и просветления. В исламе аскеза проявляется в соблюдении Сунны (традиций Пророка Мухаммеда) и Рамадана — месяца поста, когда мусульмане отказываются от еды и питья в течение дня для духовного очищения. В даосизме — это уединение и практики гармонии с природой, синхронизация внутреннего покоя с окружающим миром. В каждой культуре аскеза подразумевает контроль над желаниями и плотскими потребностями, преодоление каких-то потребностей ради высшей цели. Существует несколько видов аскез: • телесные — это любая работа с телом: контрастный душ, физические упражнения, соблюдение ограничений в питании и режиме дня, голодание; • умственные — контроль мыслей, замедление внутреннего диалога, приверженность к позитивным установкам и формулировкам, чтение, обучение, изучение иностранных языков, отказ от гордыни, контроль негативных эмоций; • речевые — обет молчания, самый сложный из вариантов аскезы. Также практикуется отказ от критики, споров, обмана, оскорблений, употребления слов-паразитов и мата, повышения голоса и сплетен, преувеличения собственных заслуг. Все, что делается или не делается с трудом, но одновременно добровольно и осознанно, с пониманием цели, может выступать в качестве аскезы. Это своеобразный личный подвиг, который в свою очередь не должен быть насилием над психикой и телом. Аскеза не изнуряет, а закаляет личность, дисциплинирует и развивает ответственность за данные обещания, а не истощает. Правила взятия аскезы: • одна аскеза — одно желание, которое должно быть личным, а не навязанным, и соразмерным в вашем представлении со взятым на себя ограничением. Вы должны верить, что ваша «жертва» «окупает» мечту; • цель должна быть позитивной, благородной, нести добро, не подавлять волю других людей и не оказывать негативного влияния; • нельзя озвучивать загаданное желание. О том, что вы придерживаетесь какого-то самоограничения, можно рассказывать, если требуется поддержка, но о цели аскезы говорить запрещено; • минимальный срок — 21 день, чаще — 30 дней (или месяц), самыми эффективными считаются аскезы продолжительностью 40 или 90 дней. В некоторых случаях, если кто-то относит свое желание к почти несбыточным, аскезу берут на всю жизнь, настолько ценной является для человека мечта; • есть принятая формулировка аскезы, которую важно записать или произнести вслух: «Я, ФИО, беру аскезу (описываете аскезу) сроком на … во имя исполнения желания….». С точки зрения психологии аскеза – это не просто эзотерика и «волшебство», она помогает укрепить уверенность в себе, самодисциплина совершенствует силу воли, а исполнение желаний, как правило, происходит за счет концентрации внимания на их достижении. В состоянии сосредоточенности проще принимаются решения, легче заметить возможности и «открытые двери», вера в чудо и самоотдача позволяют расслабиться и довериться себе и окружающему миру, чтобы шагнуть к заветной цели быстрее. При этом к аскезе стоит относиться очень ответственно, т.к. «срыв» своих же обещаний — это демонстрация того, что вы пока не готовы к исполнению заветного желания. Важно, чтобы ограничение было посильно и выполнимо именно для вас. В случае срыва примите этот факт и начните сначала или продолжите ее соблюдение, возможно, продлив срок аскезы в качестве «компенсации». Может показаться, что все так просто — отправил во Вселенную обещание, терпишь самоограничения, а взамен получаешь исполнение желания. Однако аскеза может нанести урон и: • навредить организму — длительное время соблюдая ограничения в питании, организм лишается важных питательных веществ и микроэлементов; • испортить отношения с окружающими, если ваше самоограничение накладывает на них отпечаток (снижение качества и количества общения, невозможность полноценно проводить время вместе, агрессивное изменение привычки, которая раньше была объединяющей); • стресс и нервное перенапряжение — в случае «неподъемного» самоограничения, которое нужно «сдержать любой ценой», мы действуем себе во вред, а не во благо, разрушая психическое здоровье; • зацикленность и изоляция от общества — в случае если аскеза кардинально не вписывается в привычный образ жизни окружения. Аскеза должна вдохновлять, а не быть обузой, не причинять серьезный дискомфорт, а быть лишь инструментом для «оплаты» желаемого, ее можно соблюдать ради себя или близкого человека, главное — действовать во благо себе и близким и верить в законы распределения энергии.

 3.3K
Психология

Щемящая боль, от которой вы не избавитесь, если ничего не предпримете

Многие из нас испытывают сильную тоску по чему-то, чего у нас нет. Иногда мы пытаемся избавиться от этого чувства, стараясь не думать о нем. Мы надеемся, что со временем оно пройдет само собой. Но есть вещи, о которых невозможно просто не думать. Ниже девять распространенных болезненных мыслей, которые будут причинять вам страдания, пока вы что-нибудь не решите. 1. Стремление жить в месте, где чувствуешь себя как дома Те из нас, кто вырос в обстановке, которая не казалась идеальной, знают, как это тяжело. Для кого-то семья может быть токсичной или неприветливой, и он старается избегать ее. В других случаях человек может жить в городе или стране, которые не подходят ему по характеру. В результате они идут по жизни на автопилоте, морщась каждый раз, когда выглядывают в окно, потому что не могут смириться с тем, что они видят. Переезд в место, которое кажется вам «правильным» и наполняет ваш дух радостью, просто необходим, если вы хотите процветать. Может показаться, что ваши возможности ограничены, но всегда есть способы добиться перемен, хотя они неизбежно потребуют определенных жертв. 2. Стремление найти свое призвание, к которому вы всегда ощущали влечение Некоторые люди обладают удачей знать точно, чем они хотят заниматься в жизни. Многие из них ощущали это призвание с раннего детства или юности, однако благонамеренные взрослые, желая им только лучшего, не поощряли их мечты и отодвигали их на второй план. Если вы давно мечтали о карьере или призвании, которые вас влекут, сделайте это своей миссией. В противном случае эта боль будет только расти, и каждый день, когда вы не следуете своей мечте, будет превращаться в кошмар, который вам придется пережить. 3. Стремление к тому, чтобы мир увидел ваше подлинное «я» Многие люди, которые сомневаются в своей способности жить искренне, испытывают из-за этого сильную печаль. Они скрывают свою истинную сущность, притворяясь кем-то другим, чтобы избежать осуждения и отвержения со стороны окружающих. Это может проявляться как в незначительных вещах, например, в отсутствии интересов или в выборе одежды, который не отражает индивидуальность, так и в более серьезных аспектах жизни, таких как отсутствие романтических отношений. На первый взгляд может показаться, что жить правдиво страшно, и мы можем избегать этого, опасаясь осуждения. Однако для многих людей искренняя жизнь стоит того временного дискомфорта, который может быть вызван непониманием окружающих. 4. Стремление познакомиться с культурой, которая вас очаровывает Вы когда-нибудь встречали человека, который был бы полностью поглощен какой-то культурой? Возможно, ваш коллега постоянно говорит о египетских пирамидах, а ваш лучший друг уже много лет увлечен всем японским. Людей, которых тянет к определенной культуре, обычно очень привлекает возможность познакомиться с ней поближе. Они с удовольствием изучают кухню, традиции и развлечения этой страны. Однако, скорее всего, они почувствуют себя по-настоящему счастливыми и реализованными только тогда, когда смогут воплотить свою мечту в реальность — посетить место, которое их привлекает. Конечно, это может быть непросто, но, вероятно, такое путешествие навсегда изменит их жизнь. 5. Стремление найти смысл своей жизни Многие люди в современном мире ощущают растерянность и не понимают, как им распорядиться своей жизнью. Они чувствуют, что хотят чего-то на глубинном уровне, но не знают точно, чего именно. Из-за этого они живут повседневной жизнью, ощущая, что в их мире не хватает чего-то важного. Если вам знакомы эти чувства, найдите время, чтобы понять, для чего предназначена ваша жизнь. Или займитесь тем, что имеет для вас значение. Посвятите оставшееся время делу или занятию, которое действительно значимо, и это ощущение пустоты и тоски исчезнет. 6. Стремление вести тот образ жизни, который вам по душе Многие люди считают, что для достижения успеха в жизни необходимо соответствовать определенным культурным стандартам. Часто это включает в себя соблюдение предписанных схем: посещение школы, получение работы, создание семьи — все в установленные сроки. Хотя такой образ жизни может быть приемлемым для многих, он подходит не всем. Возможно, вы мечтаете стать кочевником и работать удаленно, путешествуя от Праги до Гоа. Или, может быть, вы хотите купить землю и основать общину фермеров с 20 самыми близкими вам людьми. А может быть, вы хотите следовать культурным нормам, но в своем собственном темпе, а не тогда, когда все говорят, что вы должны. В любом случае, ваше сердце подскажет вам, чего вы хотите, и будет болеть, пока эти потребности не будут удовлетворены. 7. Стремление к творческому самовыражению Человеку свойственно стремление к творчеству. Посмотрите на все, что когда-либо было создано людьми, и вы увидите, сколько в это вложено творчества. Ваши любимые блюда были созданы благодаря инновациям в использовании доступных ингредиентов, а одежда, которую вы носите, — результат умения людей прясть, ткать, шить и украшать ткани. Если вы хотите проявить свои творческие способности, но у вас нет ни времени, ни сил для этого, вы будете чувствовать внутри себя щемящую боль. Исследования показывают, что творчество необходимо для психологического и когнитивного здоровья. Творчество делает нас более счастливыми людьми. Если вы не находите времени для создания красивых вещей, эта боль будет только усиливаться со временем. 8. Стремление преодолеть свои страхи Многие люди испытывают стыд и ненависть к себе, когда сталкиваются со страхами и фобиями, которые чрезмерно влияют на их жизнь. Например, кто-то может бояться воды и из-за этого не может научиться плавать и наслаждаться морем, хотя живет рядом с ним. В других случаях человек может настолько бояться неудачи, что не позволяет себе пробовать что-то новое, хотя очень этого хочет. Прислушиваться к своей психике, когда она говорит, что нужно бояться выходить из машины и обниматься с медведем гризли, — это нормально и даже хорошо. С другой стороны, если реальной опасности нет, то страх, включая легкую или умеренную тревогу, часто является сигналом разума и тела о том, что вы столкнулись с возможностью для роста. Если вы не встретитесь со своим страхом лицом к лицу, он будет только расти, пока не станет казаться совершенно непреодолимым. Но если вы справитесь с ним, то преодолеете то, что вас сдерживало, и поймете, что ваши страхи были основаны на личных предположениях и ожиданиях, а не на реальности. 9. Стремление закрыть травму Практически каждый человек, которого вы встретите, будет сожалеть о каком-то неразрешенном конфликте или травме из своего прошлого. Одни могут сожалеть о том, что плохо обращались с другими людьми, а у других будут глубокие душевные раны от вреда, причиненного им другими людьми. Некоторым людям повезло простить тех, кто причинил им зло, или получить прощение тех, кого обидели они. Но у других такой возможности нет и, возможно, никогда не будет. Поэтому им нужно найти способ самому справиться с этой болью. Для каждого это будет выглядеть по-разному, так как не существует универсального метода. Один из подходов — написать письмо человеку, с которым вы хотите закончить общение. В этом письме вы можете взять на себя инициативу прекратить контакт. Необязательно даже отправлять письмо: сам факт его написания может помочь вам оставить прошлое позади и двигаться вперед более здраво и уверенно. В заключение Возможно, боль, которую вы испытываете, не подпадает ни под одну из описанных здесь категорий. Однако вы точно знаете, о чем идет речь, поскольку это чувство имеет для вас огромное значение. Вы смелый, сильный и способный человек, который может добиться реальных перемен в своей жизни. Для этого вам нужно лишь набраться смелости и сделать первый шаг в нужном направлении. А дальше вам останется лишь продолжать двигаться вперед. По материалам статьи «9 aches you’ll never get rid of unless you do something about them» A Conscious Rethink

 2.9K
Психология

Лучший способ справиться с гневом

Авторы статьи — психологи Софи Л. Кьервик и Блейд Бушман. Согласно новому обзору, некоторые популярные методы управления гневом, такие как удары по боксёрской груше, бег или езда на велосипеде, могут оказаться неэффективными. Мы проанализировали 154 исследования о том, как действия, увеличивающие или уменьшающие уровень физиологического возбуждения, влияют на гнев и агрессию. Возбуждение — это термин, который исследователи используют для описания того, насколько бодрым и энергичным чувствует себя человек. Когда уровень возбуждения высок, у человека учащается сердцебиение, повышается кровяное давление, частота дыхания и потоотделение. Гнев — это негативная эмоция, связанная с высоким уровнем возбуждения. В ходе исследования было обнаружено, что действия, влияющие на уровень возбуждения, могут оказывать значительное влияние на гнев и агрессию. Например, такие действия, как глубокое дыхание, расслабление мышц, йога, медитация и осознанность, могут помочь контролировать или подавлять чувства гнева и агрессивные импульсы. Важно отметить: метаанализ участников многочисленных исследований показал, что действия, помогающие снизить возбуждение, эффективны в различных условиях, включая лаборатории и реальные ситуации, как офлайн, так и онлайн, а также на групповых и индивидуальных занятиях. Кроме того, мероприятия, снижающие возбуждение, были эффективны для широкого круга людей — студентов и не студентов, уголовных преступников и законопослушных граждан, людей с ограниченными возможностями и без них, а также для представителей различных полов, рас, возрастов и стран. С другой стороны, некоторые виды деятельности, которые люди используют для управления своим гневом, могут усиливать возбуждение и повышать уровень гнева и агрессии. Например, бег, популярное средство снятия стресса, на самом деле усиливал гнев в исследованиях, которые мы рассмотрели. Однообразность бега может вызывать ощущение монотонности и разочарования, потенциально усугубляя гнев, а не облегчая его. И наоборот, виды спорта с мячом и физкультура уменьшали гнев, возможно, потому, что это игровые групповые занятия, вызывающие положительные эмоции. Также стоит отметить, что выплеск гнева может усиливать агрессию. Это исследование помогает разрушить миф о том, что полезно «выпустить пар». Не стоит кричать в подушку или бить боксёрскую грушу. Лучше не тратить деньги на посещение «комнаты гнева» и не ломать вещи бейсбольными битами. Такие действия не помогут вам справиться с эмоциями. Почему это важно Гнев — это довольно распространённая эмоция, которая может приводить к разрушительным последствиям. От физических конфликтов до дорожно-транспортных происшествий, гнев часто рассматривается как проблема, которую люди должны стараться контролировать. Однако большинство людей не владеют эффективными техниками управления своим гневом. Существует большая потребность в определении эффективных стратегий снижения уровня гнева и управления им. Наше исследование показывает, что действия, которые снижают возбуждение, очень эффективны. Многие из этих действий также являются недорогими или вовсе бесплатными. В мире, где существует опасность неконтролируемого гнева, наше исследование предоставляет людям научно обоснованные инструменты для эффективного управления гневом, что способствует более здоровым результатам и благополучию общества. Как мы выполняем нашу работу Наше исследование было опубликовано в журнале Clinical Psychology Review и представляло собой метааналитический обзор. Мы объединили данные 154 исследований, изучавших действия, которые либо снижают, либо усиливают возбуждение, и их влияние на гнев и агрессию. Выводы метаанализа статистически более убедительны из-за большой выборки — в нашем случае это 10 186 участников. Метаанализ также может выявить закономерности, которые менее очевидны в каком-либо отдельном исследовании. По материалам статьи «Chilling out rather than blowing off steam is a better way to manage anger − new review of 154 studies reveals what works» The Conversation

 2.9K
Психология

Польза лени

Современный ритм жизни диктует свои правила — постоянная гонка к достижению целей, заработку и «успешному успеху» превращается в бег в колесе без перерывов на полноценный отдых. Возможность удаленно работать во многих профессиях и необходимость быть на связи 24/7 утомляет и часто вызывает чувство вины, если мы позволяем себе вдруг отключиться от «важных» задач. В итоге организм испытывает стресс и «отключает» нас от привычного ритма с помощью болезни. Чтобы избежать нервного и физического перенапряжения и не испытывать угрызений совести по поводу своего ничегонеделания и временного снижения продуктивности, разберемся, в чем польза лени и как использовать этот механизм себе во благо. Классические определения лени говорят, что это «нежелание действовать, трудиться, склонность к тунеядству и безделью», в то время как в психологии такого понятия, как «лень», вообще не существует. Если копать глубже, бездействуем мы при: • отсутствии мотивации, неправильно поставленных целях; • физическом истощении, усталости; • отсутствии интереса — не «зажигает» процесс; • перегрузке задачами; • страхе неудачи — избегаем действий, наступает переход к прокрастинации; • нежелании покидать зону комфорта, рисковать; • дискомфортном окружении, в котором проще прикрыться ленью, чем сквозь тернии, осуждение и неодобрение пробиваться к цели; • психологических проблемах — депрессии, стрессе, нервном истощении. Получается, что ленивых людей не существует, это обобщающее понятие, описывающее состояния, когда человек не может или не хочет что-то делать, потому что у него на то есть веские причины. Если рассматривать лень, как возможность отдыха, краткосрочное снижение ритма жизни для восстановления внутренних ресурсов, то это большое благо. Есть несколько веских аргументов в пользу планомерного включения в свою жизнь периодов расслабления и ничегонеделания: 1. Выделенное время для отдыха и улучшения здоровья. Как мы уже выяснили выше, лень позволяет организовать время для восстановления сил. И выглядеть этот процесс может совершенно по-разному. Один человек будет валяться целый день в кровати и читать книги или смотреть сериалы, другой — посвятит время прогулкам на свежем воздухе с отключенным мобильным, третий забросит все дела и улетит на пару дней в теплые края. Важно — вы должны в этот момент чувствовать себя расслабленно и получать удовольствие от процесса. А еще это прекрасная возможность полноценно выспаться. 2. Развитие креативности и творческих способностей. Новые идеи не способны пробиться в наш мозг, когда он загружен под завязку многозадачностью и решением повседневных вопросов. Как только голова начинает «скучать», включается неосознанная генерация креативных решений. Совсем отключить поток мыслей мы не можем, а вот разгрузить и очистить сознание вполне в наших силах. Чтобы увидеть, на что вы способны, часто нужно расслабиться и не мешать себе. 3. Расстановка целей и приоритетов. В режиме «надо делать» нам очень сложно порой оценить, насколько это «надо» пересекается с истинным «хочу». Как только мы даем передышку своей ответственности, временно сбрасываем груз взятых на себя обязательств, появляются время и силы произвести переоценку ценностей и определить, что для нас действительно важно, чего мы хотим, а к чему за наш счет стремятся окружающие, что делаем по инерции, а чем по-настоящему дышим. В моменты отдыха появляется время для планирования и ревизии своей жизни. 4. Повышение качества работы. Со стороны может казаться, что, работая без передышки, мы можем добиться большего, но по факту это не так. Из-за накопленной усталости снижается продуктивность, концентрация внимания и допускается большее количество ошибок. Поэтому чтобы хорошо работать, нужно полноценно и регулярно отдыхать. 5. Достижение баланса в разных сферах жизни. Когда мы ленимся, у нас появляется время и энергия на личную жизнь, хобби, общение с друзьями и заботу о себе. Эти сферы являются фундаментом нашей самооценки, позволяют обрести уверенность в себе и наполнить жизнь впечатлениями. Ленивый = бесполезный, откуда такой стереотип? Трудолюбивый, предсказуемый, послушный «робот» — очень удобный для общества индивид. Он приносит непрерывную пользу, всегда готов поступиться своими интересами во благо других. Как только в какой-то момент времени человек вдруг выбирает себя, не выкладывается на сто процентов, полностью истощая свои ресурсы, очень просто поселить в нем чувство вины и стыда, приклеив ярлычок «лентяй». Такую манипуляцию часто используют родители по отношению к детям, так может поступать каждый из нас, если другой человек не оправдывает наших ожиданий. Важно осознавать, что приоритеты у всех разные и внутренние ресурсы тоже, поэтому стоит беречь себя и других от обвинений в безделье. Еще опаснее чувство вины и самобичевание. Если собственные возможности рассчитываются необъективно, может начать казаться, что мы не устали, что отдых нужно «заслужить», за такими мыслями по пятам идут выгорание, снижение самооценки и перепады настроения. Лень. Инструкция к применению вместо итогов. Лень — это прекрасное лекарство от утомления, синдрома «загнанной лошади» и ощущения потери смысла жизни. Она символизирует отдых и «диалог» с собой. Применять нужно в ограниченных количествах, но регулярно. В зависимости от индивидуальных потребностей организма подбирается формат, который «эгоистично» диктуют тело и разум — спать, лежать, ходить в гости, пить какао и читать Стаканчик. Лень особенно полезна в осенне-зимний период при недостатке солнца и обилии дождливых пасмурных дней, а в компании друзей и близких приносит двойную пользу, улучшает настроение и продуктивность.

 2.9K
Интересности

Кентавристика — наука о кентаврах?

Можете ли вы представить себе науку ни о чем? Науку, которая ничего не изучает? Не можете? А она есть. В 1994 году ученый, писатель и литературный критик Данин Даниил Семенович решил в качестве эксперимента ввести в учебный план новую дисциплину. Тогда он работал в Российском Государственном Гуманитарном Университете, поэтому поле для экспериментов у него было большое. Все началось еще в 1967 году со статьи «Сколько искусства науке надо? (О проблемах научно-художественного кино)», в которой Данин писал: «Можно напророчить, хотя бы шутки ради, что когда-нибудь возникнет целая наука — кентавристика… Её предметом будет тонкая структура парадоксов (и многое другое)». В 1994 году ученый решил воплотить свою забаву в жизнь и начал читать курс по кентавристике на кафедре науки и истории в РГГУ. Конечно, это была не наука о кентаврах, и даже не о мифах Древней Греции. Сам Данин определял ее как науку «ни о чем», но и ею она не была. Слово «кентавр» в своей дисциплине Данин задействовал неслучайно. Для него «кентавр» — это метафора сочетаемости несочетаемого, т.к. части тела человека и коня никак не могли бы сочетаться, но отчего-то это делают. И каждый может представить себе это существо, независимо от того, что его никогда не существовало. Помимо метафоры кентавра, кентавристика гораздо глубже вникала в процессы, где сливались воедино абсолютно далекие друг от друга вещи. «Не может сочетаться несочетаемое — наука с ее требованием объективности и искусство с его неизбежной субъективностью. Но в статье — тоже вполне разумно — утверждалось, что возникающие при таком сочетании кентавры научности и художественности бывают удивительно жизнеспособными», — говорил Данин на своих лекциях. И не только физические вещи могут быть кентаврами, но и сам человек. «Каждый из нас в сущности кентавр», потому что в каждом человеке сочетается несочетаемое, например, добро и зло, радость и грусть. Так объяснял кентавристику ученый. Во всем он мог найти интересный парадокс, что и было центром изучения его дисциплины. Он считал, что человеку с рождения свойственно искать эти несочетаемые сочетания, что все наше естество направлено на этот поиск. Отсюда появился известный всем стилистический прием — оксюморон: «живой труп», «горячий снег». Хотя, казалось бы, откуда мог произойти этот прием? Людям свойственно усиливать речь необычными словосочетаниями. «Оксюморон — это смысловой кентавр», — писал ученый. Древнекитайский символ Инь и Ян тоже говорит о сочетании несочетаемого, но главный смысл символа в том, что противоположности взаимодополняют друг друга. Даже в физике есть свои «микрокентавры» — электроны и фотоны. Они могут быть частицей, а могут быть волной. Хотя изначально это считалось невозможным. Данин с помощью своей кентавристики объяснял, что многое в мире двойственно. Так преподаватель объяснял студентам многие явления, связанные с разными науками: физикой, культурой, историей и даже психологией. Сегодня кентавристику называют «современным направлением философии», которое говорит о том, что если быть открытым в своем мышлении, то легко увидеть, что все в мире взаимосвязано. Даниил Данин совмещал физиологию и психику человека, микро- и макропроцессы, разум и веру. Преподаватель учил своих студентов мыслить под новым углом, преодолевать узость традиционного мышления и видеть больше. Дисциплина просуществовала до 2000 года, но изжила она себя не из-за того, что перестала быть нужной, а из-за того, что Даниил Семенович скончался в 2000 году. Больше некому было преподавать его необычную дисциплину. В честь ученого и его выдуманной науки при университете, где он преподавал, был открыт книжный магазин, который назвали «У кентавра РГГУ». Он существует там до сих пор. Помимо книжного магазина, в честь кентавристики было названо научно-популярное издание в «Новой газете», которое стало называться «Кентавр».

 2.1K
Интересности

«Баунти» — райское наслаждение

В 1775 году в Северной Америке началась война за независимость местных британских колоний, которая впоследствии привела к тому, что в 1776 году США объявили о своей независимости и стали отдельным государством от Великобритании. Что для одних стало праздником, для других обернулось очередной трудностью, которая требовала быстрых решений. Америка была кормящей страной, на чьей территории производили хлеб, сахар и табак. Потеряв США, Великобритания потерпела сильный удар по продовольствию, а главное — ей было нечем кормить африканских рабов. Тогда правительство решило наладить контакты с новыми территориями — было решено отправить экспедицию на остров Таити. Таити славился своим хлебным деревом. Это дерево давало плоды, заменяющие местным жителям хлеб, они были дешевыми и калорийными, что идеально подходило для еды рабов. Для экспедиции команде предоставили корабль с именем «Баунти», переоборудованный не в военных корабль, а в быстроходную теплицу, чтобы в целости довезти плоды хлебного дерева. Капитаном корабля был назначен Уильям Блай, который был частью команды Джеймса Кука. Главной ошибкой Блая стало то, что в команду он набрал опытных моряков и садоводов, но не взял ни одного офицера. Несколько знатных семей решили отправить в это путешествие своих сыновей. Так на Баунти оказались два аристократа: 23-летний Флетчер Кристиан и 15-летний Питер Хейвуд. В команде набралось 46 человек, и 23 декабря 1787 года Баунти вышел из порта. 1 апреля 1788 года Баунти доплыл до Тихого океана, где попал в сильный шторм и три недели не мог преодолеть непогоду. Блай принял решение идти более сложным путем, плыть через Атлантику и Индийский океан. Спустя месяц Баунти добрался до Мыса Доброй Надежды — места пересечения Индийского и Атлантического океанов. Считалось, что Мыс Доброй Надежды — это психологическая отметка для мореплавателя, преодолев которую, кажется, что плавание и дальше пойдет хорошо. На Мысе корабль ремонтировали, а команда отдыхала после проделанного пути. Отдых и ремонт заняли полтора месяца, а еще полтора ушли на то, чтобы корабль, наконец, оказался в бухте Таити. Всего с начала предприятия прошло практически десять месяцев. Туземцы приняли англичан благосклонно, преподносили в дар фрукты и мясо, а узнав, что туристы приехали за семенами хлебного дерева, с радостью поделились и ими. Гостеприимство таитян задержало корабль на полгода. Поворотным моментом стал и интерес местных жительниц к англичанам, романтические связи этим племенам не были чужды. К середине апреля команда собрала около тысячи саженцев хлебного дерева и начала готовиться к отправлению домой. Но не всем идея возвращения была по душе. 28 апреля 1789 года на «Баунти» произошел бунт. Главным зачинщиком стал Флетчер Кристиан, подбивший команду остаться на острове. Капитана Блая и еще восемнадцать матросов посадили в шлюпку и дали небольшой запас еды. Двадцать пять членов экипажа во главе с Флетчером захватили корабль и выбросили собранные саженцы за борт. Двадцать человек, оказавшиеся в океане в одной лодке, смогли добраться до острова Тимор, где располагалась голландская колония. За 48 дней команда преодолела расстояние в 6710 км без навигационных карт. На Тиморе Блай купил судно, на котором команда продолжила свое путешествие, сделав остановку в Батавии. Там команда заразилась малярией, и, потеряв большую часть экипажа и несколько месяцев в болезни, Блай лишь с двумя матросами смог добраться до дома. На весь путь от Таити до Англии у капитана ушел целый год. В Великобритании капитану пришлось предстать перед трибуналом, но его оправдали за потерю корабля и команды. Тогда правительство отправило на поиски Баунти военный корабль «Пандора». Судьба оставшихся на Таити оказалась не такой райской, как они ожидали. Команда решила переселиться на остров Тубуаи, что находился недалеко от Таити. Но, в отличие от таитянцев, племена Тубуаи не приняли англичан, направив на них мушкеты. Тогда команда решила вернуться на Таити, взять с собой припасы, скот и любовниц, а затем снова попробовать обжиться на Тубуаи. Со второй попытки англичанам все же удалось поселиться на острове, но вместе с ними на борт проникло девять человек с Таити, о которых никто не договаривался. Зато нежеланные таитянцы смогли наладить контакт с жителями Тубуаи, и англичане осели на новом острове. Со временем шестнадцать человек из команды проголосовали за то, чтобы вернуться на Таити, а девять, среди которых был и Кристиан Флетчер, решили отправиться в плавание, взяв с собой любовниц на корабль. В итоге в плавание отправились девять членов экипажа, двенадцать таитянок и несколько таитян. Пандора быстро нашла мятежников на Таити. Теперь уже заключенные должны были предстать перед судом, но во время обратного путешествия Пандора потерпела кораблекрушение, потеряв четырех мятежников. Десять человек судили, двоих помиловали. Одним из счастливчиков оказался Питер Хейвуд, подросток из знатной семьи. Вместе с оставшейся на Баунти частью команды Кристиан добрался до острова Питкэрн, но оттуда возможности доплыть куда-либо уже не было. Питкэрн был неправильно нанесен на карту, команде пришлось бы скитаться по океанам. Кристиан принял волевое решение — сжечь Баунти и построить колонию на острове. Именно так он и поступил, не дав никому шанса сбежать. Теперь уже таитяне устроили бунт, убив большую часть команды вместе с Флетчером. Выжил только один матрос Джон Адамс, который и возглавил колонию, о которой так мечтал Флетчер. В 1808 году колонию на Питкэрне обнаружил американский корабль. Английская корона решила простить Джона Адамса за участие в бунте, а остров Питкэрн объявила отныне своей территорией.

 1.9K
Искусство

5 книг для тех, кто хочет встретить любовь

Любовь — одна из главных тем в литературе. В этой подборке представлены пять романов современных авторов, каждый из которых по-своему раскрывает тему любви. Героям предстоит разгадать семейные тайны, решить, готовы ли они мириться с переменами, научиться принимать себя и других, преодолеть страх новых отношений и поверить в исцеляющую силу любви. Истории, наполненные теплотой и мудростью, приглашают читателя в путешествие по извилистым дорогам человеческой души и дарят надежду на то, что никогда не поздно начать все сначала. * * * Сара Джио «Фиалки в марте» Это история о том, какое влияние прошлое наших близких может оказать на наше настоящее. А еще о том, как наши взбалмошность и нежелание вникать в суть ситуации могут разрушить жизнь. Таинственный дневник Эстер Джонсон, попавший в руки к главной героине романа Эмили, раскрывает ей секреты жителей острова и ее бабушки Би, о которых она даже не подозревала. Однако, несмотря на скелеты в шкафу близких людей, Эмили хватает сил принять своих родных, по-новому взглянуть на себя и свою жизнь, а также найти настоящую любовь. Джоджо Мойес «Серебристая бухта» Лиза Маккалин мечтает убежать от своего прошлого. Ей кажется, что пустынные пляжи и дружелюбные люди из тихого городка в Австралии помогут ей обрести душевный покой. Единственное, что не смогла предусмотреть Лиза, — это появление в городке Майка Дормера. У него прекрасные манеры, он одет по последней моде, а его взгляд повергает в смущение. У Майка далеко идущие планы: он хочет превратить тихий городок в сверкающий огнями модный курорт. Единственное, что не смог предусмотреть Майк, — это что у него на пути встанет Лиза Маккалин. И конечно, он не мог даже помыслить, что в его сердце вспыхнет любовь… Джулия Стюарт «Сват из Перигора» Все люди либо ищут любви, либо ждут ее, либо мечтают о ней — даже в крошечной французской деревушке, где проживает всего-то 33 человека, изучивших друг дружку вдоль и поперек. Вот и парикмахер Гийом хандрит, понимая, что в жизни его нет главного — великой любви. Тоска усиливается, когда в один прекрасный день он обнаруживает, что часть односельчан изменила ему с брадобреем из соседней деревушки, а другая часть совершила и вовсе тяжкое преступление — облысела. Однако французы народ предприимчивый, и Гийом открывает новое дело — брачное агентство. Николас Спаркс «Последняя песня» История сложных взаимоотношений, определяющих судьбы и формирующих характеры. История любви, навсегда изменившей жизнь, для которой нет преград, ради которой мы готовы на все. Любви, которую невозможно забыть и которая не только разбивает сердца, но и исцеляет их. Любви, которая остается с нами навсегда... Нина Георге «Лавандовая комната» Жан Эгаре — владелец плавучего книжного магазина с названием «Литературная аптека» — убежден: только правильно подобранная книга способна излечить от болезненных чувств, которые не имеют описаний в медицинском справочнике, но причиняют вполне реальные страдания. Кажется, единственный человек, на ком это не сработало — сам Эгаре: не имея сил смириться с пережитой потерей, двадцать один год он провел в попытках убежать от воспоминаний. Все изменится этим летом, когда неожиданное стечение обстоятельств заставит Эгаре поднять якорь и отправиться в путешествие к самому сердцу Прованса — навстречу воспоминаниям и надежде на новое начало.

 1.5K
Интересности

Ослепительная любовь: самый романтичный ювелирный дом

История основания и славы компании Van Cleef & Arpels неотделима от историй любовных союзов. Всё началось в 1895 году в Париже. Началось по-королевски — с объединения династий. Две состоятельные семьи, Арпельс и Ван Клиф, решили, игнорируя трагический канон Шекспира, не враждовать, а породниться: Альфред Ван Клиф, сын знаменитого огранщика и алмазного брокера, сделал предложение руки и сердца Эстель Арпельс, дочери торговца драгоценными камнями. Несмотря на ироничность контекста, нельзя было отрицать, что наречённые были созданы друг для друга. Молодые люди состояли в отдалённом родстве и нравились друг другу (оба принадлежали к одному кругу, оба были хороши собой и прекрасно воспитаны), однако их союз имел и практическую значимость для «блистательных кланов» обоих: это был не только брачный, но и деловой альянс. Во всех отношениях подобное слияние было выверенным бизнес-ходом. Исключительно выигрышным он стал тогда, когда деловая предприимчивость одной стороны соединилась с амбициозностью другой. У Альфреда Ван Клифа совместно с братьями своей жены Шарлем и Луи Арпельсом зарождается идея создания крупного ювелирного предприятия, в котором нашли бы применение связи, таланты и навыки обоих родов. История же брака Эстель и Альфреда покрыла Van Cleef & Arpels романтическим флёром и обеспечила им привлекательную легенду. У ювелирного дома выстраивается простая и всем понятная концепция. Ключевыми понятиями, характеризующими бренд, были: природа, любовь к жизни, идеализм и при этом — статусность, верность традициям. Между кланами было много общего. Что семья Ван Клифов, что семья Арпельсов одинаково причисляли себя к жрецам, поклоняющемся магии драгоценных камней и металлов. Этой их величайшей страсти они отдавались без остатка, с кипучей энергией выискивая новое сырьё. Их преданность делу граничила с одержимостью. Поиски редких камней приводили братьев-авантюристов Луи и Шарля Арпельсов в самые экзотические точки планеты. Они побывали в Южной Африке, в Индии, в Латинской Америке и вывезли из этих стран самые красивые рубины, топазы, изумруды, яшму, сапфиры, превратившиеся впоследствии в недосягаемые шедевры ювелирного искусства, благодаря которым Van Cleef & Arpels заставили миллионы людей уверовать в душу камня и в его фантастическую пластичность. Ему было подвластно всё. Первый магазин Van Cleef & Arpels открылся в 1906 году на Вандомской площади, одном из самых элитных и респектабельных мест Парижа, соединяющем два историко-культурных достояния — Лувр и Версаль. Архитекторы называли Вандомскую площадь близнецом Дворцовой площади, но отмечали, что, в отличие от Дворцовой, символизирующей монархизм, Вандомская отражала обретающий всё больший вес коммерциализм. Новоявленные Van Cleef & Arpels были стиснуты матёрыми конкурентами, чьи магазины находились поблизости. Ювелирный дом сильно рисковал, но надежды оправдались — вскоре о нём заговорили. Из фешенебельных отелей Ritz и Meurice стекались клиенты, готовые обеспечить магазин прибылью и сделать индивидуальные заказы. Предметы роскоши имели прикладное значение, они демонстрировали статус, силу, влияние и вкус владельца. Особенный шик заключался в том, чтобы обладать чем-то неповторимым, подобранным под нужды и запросы заказчика. Капиталистическое переустройство привело к тому, что богачи, — нередко принадлежащие к бизнес-империям, — получали те же регалии, какие в прошлом имели царственные особы. Монархизм ослабевал, но представители буржуазного класса охотно перенимали его атрибутику. Драгоценности были её неотъемлемой частью. Состоятельные люди могли заказать что-то с монограммой или же по уникальному эскизу. Одно из старинных произведений ювелирного искусства Van Cleef & Arpels, изготовленное в 1907 году, — миниатюрная яхта из эмали и эбенового дерева, плывущая по морю из яшмы. Внутри статуэтки находилась кнопка для вызова дворецкого. Владельцы ювелирного дома нащупали правильную стратегию: драгоценности наделялись смыслом и как бы становились вместилищем для чего-то эфемерного, непостижимого, — они заменяли обереги наподобие кроличьей лапки. У каждого творения Van Cleef & Arpels было своё значение. В 1916 году мастера Van Cleef & Arpels создали ювелирную коллекцию Touch Wood из дерева и драгоценных камней, в которой любое украшение якобы приносило удачу владельцу. В 20-е годы расцветает стиль ар-деко, и ювелирный дом подхватывает направление, выпуская изысканные серьги, колье и браслеты с геометрическими и египетскими мотивами в орнаменте. В 30-х происходит событие, которое также влияет на мифологию бренда: Эдуард VIII, отрёкшийся от престола и принявший титул Герцога Виндзорского, за баснословные деньги заказывает у Van Cleef & Arpels изделия специально для супруги Уоллис Симпсон. Герцог и Герцогиня разделяли любовь к эксклюзивным драгоценностям. Личной коллекции украшений Уоллис позавидовали бы многие особы голубых кровей. Эти изысканные изделия сделали бы честь величайшему музею ювелирного искусства. В будущем за сокровищами скандальных Виндзоров будут охотиться все аукционные дома, а лучшие образцы, которые носила на себе супруга несостоявшегося монарха Великобритании, уйдут с молотка. Только в 1936 году Van Cleef & Arpels изготовили для Герцогини колье Cravate с рубинами и бриллиантами, браслет Jarretière с сапфирами и бриллиантами и брошь Deux Plumes с бриллиантами и рубинами в невидимой оправе. В одном из самых дорогостоящих ожерелий, принадлежащих ей, 22 колумбийских изумруда окружили 412 бриллиантов. Многие украшения, придуманные специально для Уоллис, напоминали цветы или включали растительные мотивы. Пример тому — брошь из платины и с рубиновой инкрустацией в виде двух листьев. Считается, что именно сотрудничество с четой Виндзорских вдохновило ювелиров Van Cleef & Arpels на технические новшества: они стали выпускать украшения-конструкторы, которые можно было пересобирать, а также колье Zip — по совету самой Герцогини молнию превратили в искусное ювелирное украшение. В 40-е годы ювелирному дому удалось обосноваться за океаном: после Всемирной выставки 1939-го года филиалы Van Cleef & Arpels открылись в Палм-Бич и на знаменитой Пятой авеню в Нью-Йорке. Это спасло будущее семьи и компании в годы Второй Мировой войны. Вскоре после вторжения немцев во Францию Шарль Арпельс, Луи и его супруга Элен бежали в Америку. Несмотря на тяготы военных лет, Van Cleef & Arpels продолжали своё существование. В европейские страны почти не поступали цветные камни, поэтому мастера преимущественно работали с золотом. В 1941 году ювелирный дом создаёт коллекцию брошей в форме райских птиц, балерин и букетов. Посредством их утончённости выражался отчаянный протест против бесчеловечности, поглотившей Старый Свет. В 50-е, когда Европа залечивала раны, зреет идея о «повседневных драгоценностей», которые можно было бы носить не только в торжественные дни. Van Cleef & Arpels запускает линию «La Boutique». В неё вошли украшения в форме стилизованных зверюшек: птичек, щенков, львят и жирафов. Их намеренно нестрогий, чуть дурашливый дизайн растопил сердца и Грейс Келли, и Джеки Кеннеди-Онассис. По случаю предстоящей свадьбы Ренье III отвёз молодую невесту в Нью-Йоркский дом Van Cleef & Arpels, где она подобрала для себя ожерелье, серьги, кольцо и браслет. Украшения были из жемчуга, что подчёркивало классическую красоту будущей принцессы. На протяжении всей замужней жизни Грейс неизменно отдавала предпочтение творениям Van Cleef & Arpels, что позволило компании упрочить своё положение в качестве основного поставщика ювелирных изделий для монарших особ Монако. У самой известной первой леди США с украшениями Van Cleef & Arpels связано много воспоминаний. Именно этот бренд создал помолвочное кольцо с изумрудом (любимым камнем Жаклин), которое преподнёс возлюбленной Джон Кеннеди. Сегодня кольцо хранится в Музее в Бостоне. К Рождеству 1963 года 35-й президент Соединённых Штатов заказал у Van Cleef & Arpels нечто особенное для жены — перстень с огромным розовым кунцитом, окружённым бриллиантами. Джон Кеннеди не смог его вручить. Для Жаклин розовый цвет символизировал счастье, но в роковой день стрельбы в Далласе на ней был розовый костюм. Последний подарок супруга Жаклин получила из рук секретаря президента. В 60-е Van Cleef & Arpels, как и весь мир, переживают всплеск интереса к восточной философии и буддийским практикам. Это нашло отражение в украшениях, популярность получают этнические мотивы и узор пейсли. Ювелирный дом выпускает броши в форме Будды. В 1966 Van Cleef & Arpels получили заманчивое предложение: украсить драгоценностями иранскую императрицу Ферах Пехлеви по случаю её коронации. Изделия нужно было инкрустировать драгоценными камнями из Национальной сокровищницы. Венцом всего проекта буквально стал венец — корона императрицы с бриллиантами, резными изумрудами, рубинами и жемчугом. В 1968 году мастера Van Cleef & Arpels создают одно из самых знаковых украшений — колье Alhambra с символичными четырёхлистными клеверами «на удачу». Этапы восхождения Van Cleef & Arpels достойны экранизаций и книг. Успеху ювелирного дома не смогли помешать никакие превратности, и он навеки остался тем брендом, чьи творения становились реликвиями легендарных любовных историй XX века.

 1.5K
Интересности

Нефтяная игла СССР

В середине 1960-х годов Советский Союз начал масштабный проект по разработке уникальных месторождений нефти и газа в Западной Сибири, несмотря на сложные природные условия в этом регионе. На тот момент успех казался сомнительным: богатства Сибири были спрятаны в непроходимых болотах и суровой тундре, а инфраструктуры практически не было. Скептики сомневались в возможности освоения этих ресурсов в условиях экстремального климата. Однако проект превзошел все ожидания. Благодаря усилиям геологов, строителей и энергетиков, в короткие сроки была создана мощная энергетическая база страны. К середине 1980-х Западная Сибирь обеспечивала более 60% нефти и свыше 56% газа Советского Союза, что укрепило позиции СССР на мировой энергетической арене. В 1975 году, с добычей почти 500 миллионов тонн нефти, страна обогнала США — многолетнего лидера нефтедобычи. Для участников освоения Западной Сибири этот прорыв означал надежду на лучшее будущее и укреплял веру, что их труд приведет к процветанию. Американские аналитики предсказывали, что через 20 лет СССР будет иметь высокий уровень жизни и избегать негативных экономических тенденций до 2000 года. Однако история пошла иначе. Спустя два десятилетия вместо роста уровня жизни СССР столкнулся с системным кризисом. Вопреки ожиданиям, мощные энергетические ресурсы, которые поддерживали индустриальные страны, как показала Английская промышленная революция и экономический подъем США, не привели СССР к укреплению. Вопреки тому, что нефть Урало-Поволжья помогла восстановлению после войны, в 1980-х «черное золото» для СССР стало не средством укрепления, а источником зависимости. Тем временем на Западе уже говорили об энергетическом кризисе, проявившемся с начала 1970-х годов. Рост спроса на энергию сопровождался дефицитом нефти, усиливавшимся манипуляциями ОПЕК, основанной в 1960 году. В 1967 году ОПЕК впервые применил эмбарго, чтобы оказать давление на поддерживавшие Израиль страны. Выборочное эмбарго показало слабые результаты, но к 1973 году, во время Судного дня войны, ОПЕК усовершенствовал стратегию, полностью перекрыв экспорт нефти в США и несколько европейских стран, что привело к трехкратному росту цен и кризису в странах-импортерах. Энергетический кризис значительно изменил мировую экономику, начав структурные перестройки в западных странах и ускорив научно-техническую революцию, что впоследствии привело к переходу на постиндустриальную модель экономики. В то время, однако, энергетический кризис обострил экономические проблемы и вызвал дефицит нефти и товаров. Покупатели нефти начали искать новых поставщиков, и внимание европейских стран обратилось к СССР, активно наращивавшему добычу в Западной Сибири. Однако Советский Союз, поддерживавший арабские страны в конфликте с Израилем, вызывал опасения. Ведь был риск, что СССР будет пользоваться своим положением и начнет манипулировать с ценами на нефть. Тем не менее СССР занял принципиальную позицию и заявил, что не будет использовать нефть как средство давления на Запад. Советский Союз предложил помощь в преодолении энергетического кризиса, что способствовало значительной экспансии советской нефти на западные рынки. История советского нефтяного экспорта прошла через несколько этапов. После Гражданской войны страна стремительно увеличивала поставки нефти, и к концу 1920-х годов объем экспорта превышал довоенные показатели. В этот период в стране шла ускоренная индустриализация, в ходе которой активно развивалась моторизация народного хозяйства, требовавшая значительных объемов нефтепродуктов. Преобразования затронули и армию, где развивались авиация и танковые подразделения, для которых также были необходимы горюче-смазочные материалы. В результате за несколько лет нефтяные ресурсы страны были перенаправлены на внутренние нужды. После Второй мировой войны, несмотря на снижение добычи, СССР начал снабжать нефтью Восточную Европу. С открытием Волго-Уральского региона в 1950-е годы экспорт снова вырос. В 1960-е был построен нефтепровод «Дружба», который стал основным каналом экспорта нефти в социалистические страны Восточной Европы. В 1970-е годы, на фоне роста цен на нефть, СССР активно наращивал экспорт, и доходы от нефти стали важным экономическим фактором. Ожидалось, что доходы от продажи нефти позволят модернизировать экономику, но это не произошло. В 1965 году в СССР стартовала косыгинская реформа с попыткой внедрения рыночных механизмов в плановую экономику и фокусом на предприятиях. Однако у реформы появились влиятельные противники, считавшие ее идеологически сомнительной. Несмотря на давление на Л. И. Брежнева, реформа приносила первые результаты. Но к началу 1970-х годов ее дальнейшее развитие оказалось под вопросом из-за внутренних противоречий. В это время в страну начали поступать нефтедоллары. Рост доходов от экспорта нефти и газа породил у советского руководства убеждение, что текущие экономические и социальные проблемы можно решить за счет этих поступлений, а не через повышение эффективности экономики. Путь к реформам был отвергнут, и при наличии значительных финансовых ресурсов начала доминировать логика импортозамещения, что привело к замедлению модернизации. Во второй половине 1970-х руководство СССР стало связывать нефтедоллары с обеспечением населения продовольствием и товарами народного потребления. Например, председатель Совета министров СССР А. Н. Косыгин просил начальника Главтюменнефтегаза увеличить добычу нефти для решения продовольственных вопросов. Недавно рассекреченные записи заседаний Политбюро ЦК КПСС подтверждают, что высшее руководство использовало экспорт углеводородов для покрытия расходов на импорт продовольствия и товаров. На заседании Политбюро 1984 года Н. А. Тихонов подчеркнул, что продажи нефти западным странам идут на оплату этих импортных товаров. Несмотря на предостережения о рисках зависимости от импорта, советское руководство оставалось пассивным. В результате экономика работала все менее эффективно, а уровень жизни населения продолжал снижаться. Сельское хозяйство стало особенно проблемной сферой. Несмотря на заявления о дополнительных инвестициях и механизации, оно не справлялось с потребностями населения, и импорт продовольствия резко увеличился: с 2,2 млн тонн зерна в 1970 году до 44,2 млн тонн в 1985 году, что свидетельствует о двадцатикратном росте за 15 лет. Проблемы с мясом также усилились. В крупных городах, таких как Москва и Ленинград, удавалось поддерживать приемлемый уровень снабжения, но в остальных регионах ситуация была сложнее. Хотя закупки мяса росли, потребление на душу населения оставалось на уровне 40 кг на человека. Это был явный показатель стагнации. В сфере товаров народного потребления тоже возникли трудности. Легкая промышленность не справлялась с объемом и качеством выпускаемой продукции. В начале 1980-х даже на съезде КПСС признавали, что планы по производству товаров, таких как ткани и обувь, не выполнялись. Импорт лишь поддерживал минимальный уровень потребления. Использование нефтегазовых доходов для технологической модернизации оказалось недостаточно эффективным. Несмотря на научно-техническую революцию, руководство страны не переориентировало импорт на современные технологии. Как итог — упущенные возможности в области вычислительной техники. В отличие от передовых стран, Советский Союз не адаптировался к новым экономическим условиям и все больше зависел от нефтедолларов, что сделало его уязвимым перед лицом экономической стагнации.

Стаканчик

© 2015 — 2024 stakanchik.media

Использование материалов сайта разрешено только с предварительного письменного согласия правообладателей. Права на картинки и тексты принадлежат авторам. Сайт может содержать контент, не предназначенный для лиц младше 16 лет.

Приложение Стаканчик в App Store и Google Play

google playapp store