Публикуем главу из книги «Джокер. Безумный король преступного мира» доктора философии, профессора психологии и поклонника вселенной DC Трэвиса Лэнгли и разбираемся, что собой представляют юнгианские архетипы Трикстер и Тень и как они взаимодействуют друг с другом в нашей психике и культуре. Архетипы — врожденные стереотипы человеческих чувств и инстинктов, первичные мифы, «эмоционально окрашенные комплексы», основанные на истории человечества, которые существуют внутри коллективного бессознательного. По крайней мере, так их рассматривал швейцарский психиатр Карл Густав Юнг, будучи убежденным в их существовании. Он же выделил такие архетипы, как Анима и Анимус, Тень, Мать, Дитя, Мудрец и Трикстер. По мнению доктора философии, профессора психологии и поклонника вселенной DC Трэвиса Лэнгли, Джокер и его компания — не что иное, как их воплощение. В книге «Джокер. Безумный король преступного мира» (ИД «Питер») он с другими авторами, помимо всего прочего, обращается к анализу ключевых антагонистов вселенной DC — Джокера и Бэтмена — через призму юнгианского анализа, сравнивая их с Трикстером и Тенью, и рассказывает, в чем отличие этих темных, отторгаемых нами сторон человеческой психики, воплощающих хаос, примитивные инстинкты, «животное начало, от которого мы жаждем сбежать и к которому хотим вернуться», что их существование и динамика привносят в мир, как они могут взаимодействовать с другими архетипами (например, гендерными Анимой и Анимусом) и почему в конечном счете Трикстер и Тень не могут существовать друг без друга и исчезнуть — как из нашей психики, так и с арены истории. Публикуем эту главу. Трикстер и Тень: юнгианские архетипы Я бы сравнил его с мифологической фигурой Трикстера. Никогда не знаешь, что он вытворит на этот раз. Вместо того чтобы убить, он может вручить вам мороженое или изменить свое решение и все-таки убить вас! Писатель и редактор комиксов Деннис О’Нил (1) И вот я здесь, стучу тебе в окошко. Ищу тебя, моя тень. Послание Джокера, которое Харли доставляет Бэтмену (2) Соперничество Бэтмена с Джокером пленяло читателей и зрителей с момента появления супергероя в 1939 году и суперзлодея в 1940-м. Некоторые утверждают, что они не могут существовать по отдельности — они нуждаются друг в друге (3). Неоднократно высказываемое на протяжении многих лет мнение снова озвучил комиссар Гордон, задавшийся вопросом, не могло ли появление Джокера стать причиной существования Бэтмена: «Вы носите маску. И умеете прыгать по крышам. Нужна ваша помощь. Двойное убийство, вооруженный грабеж — и, кстати, у него склонность к трюкам, как у вас. Оставляет визитки» (4). Связь между «шутками» и «битами», звеньями одной метафорической цепи, неоспорима, но объяснение дуализма двух персонажей глубже, чем простой конфликт соперников. Джокер и Бэтмен олицетворяют Трикстера и Тень, два самых печально известных архетипа психоаналитика Карла Густава Юнга. Они сражаются на фоне Готэма, полного различных форм коллективного бессознательного, снова и снова: чтобы стать целым или уничтожить друг друга. На входе в лечебницу Аркхем Хотя современные психиатры могут содрогнуться от описания психических заболеваний и методов их лечения в вымышленном Готэм-Сити (5), есть нечто пугающе знакомое в том, как Джокер и его сообщники ведут себя внутри и снаружи лечебницы Аркхем. Дикие и неприкаянные, они бродят по улицам Готэма и коридорам Аркхема словно по собственной игровой площадке. Возможно, так оно и есть. Джокер, Харли и многие их сообщники олицетворяют стереотип или архетип коллективного бессознательного Юнга. Внутри коллективного бессознательного существуют архетипы — врожденные стереотипы человеческих чувств и инстинктов в своей первозданной форме (6). Джокер и его компания — не что иное, как их воплощение. Юнг рассматривал коллективное бессознательное как находящееся внутри каждого человека хранилище человеческой психики, содержащее первые мифы или первичное понимание. К его работе впоследствии обратился выдающийся исследователь мифологии Джозеф Кэмпбелл. Работа Кэмпбелла о мономифе (едином мифе, предположительно лежащем в основе всего мирового геройского эпоса, более известном как «Путь героя») поддерживает идею коллективного бессознательного как универсального для всего человеческого рода феномена. В то время как личное бессознательное содержит вытесненные хаотичные эмоции и неразрешенные конфликты начиная с раннего детства, в коллективном бессознательном находятся «эмоционально окрашенные комплексы» или эмоциональные психотипы, основанные на истории человечества. Именно здесь обнаруживаются вечные персонажи, темы и идеи, которые встречаются в каждой истории и определяют основные вопросы человеческого существования. С годами Юнг выделил множество архетипов, например Анима и Анимус, Тень, Мать, Дитя, Мудрец и Трикстер. Несмотря на некоторую путаницу, Юнг утверждал, что у архетипов в частности и коллективного бессознательного в целом есть четкая внутренняя логика, и описывал их как серии «унаследованных идей» (6). Личное бессознательное приводит в коллективное бессознательное, а исследования одного часто приводят к изучению другого, после чего жизнь меняется. Например, в личном бессознательном Брюса Уэйна мы видим страдания ребенка, пережившего в детстве ужасную смерть родителей. Потрясенный обнаруженной им как в себе, так и во внешнем мире жестокостью, Брюс Уэйн надевает маску архетипа Тени (бессознательного образа царящей в нем тьмы), которая позволяет ему сражаться со злодеями Готэма. Они олицетворяют такие архетипы коллективного бессознательного, как Анима (внутренний образ женщины в мужчине, символически представленный Харли Квинн), Трикстер (в обличии Джокера) и Мать (Великая Мать как мать-природа, в искаженной форме представленная Ядовитым Плющом). Джокер — это одновременно символ и человек, который зашел настолько далеко, что почти перестал быть многогранной личностью и стал Трикстером в человеческом обличии — или «носителем хаоса» (7). Быть Трикстером означает быть одновременно карикатурным и утонченным, умным и глупым, задиристым и трусливым. По мнению Юнга, Трикстер некогда был частью другого архетипа, Тени, но отделился от него на ранних стадиях развития человечества. Юнг описывал Трикстера как некое «животное начало», от которого мы жаждем сбежать и к которому хотим вернуться (9). Эта древнейшая версия архетипа привлекает и отталкивает нас, показывая безнравственность, свойственную человечеству прежде. Бэтмен и, вероятно, весь Готэм испытывают к Джокеру противоречивые чувства: их привлекают его выходки, но отталкивает его кровожадность. Тень моей Тени — мой Трикстер Еще до того, как Джозеф Кэмпбелл описал «Путь героя» в известном сегодня виде, антрополог Пол Радин показал четыре цикла эволюции героя на примере традиций племени виннебаго. Первый из них — испытание Трикстером: герой сталкивался с этим «персонажем, поведение которого определяют инстинкты, а разум сравним с младенческим. Не имеющий других желаний, кроме удовлетворения своих первичных потребностей, он жесток, циничен и бесчувствен». Это определенно похоже на заклятого врага Бэтмена, но даже Джокер когда-то был другим. Раньше Джокер был обычным человеком, но он подвергся случайной трансформации, которая сама по себе символизирует инициацию. Падая в чан с химикатами, будущий Джокер в некотором смысле сталкивается со смертью. В это время его сущность воссоединяется с коллективным бессознательным. Вернувшись к жизни, он становится кем-то или чем-то новым. Подобно Брюсу Уэйну, который после погружения в коллективное бессознательное находит в себе Тень и заявляет на нее права, человек, в будущем известный как Джокер, обнаруживает сходство с могущественным архетипом и претендует на эту роль. Трикстер, архетип всего грубого и абсурдного, дает Джокеру возможность быть и организатором, и убийцей. Он не просто антагонист Бэтмена — он воплощает цель его существования. В старинных легендах Трикстер был «зачинателем удовольствий» и пирушек, источником радости и веселья, вызывающим нечто большее, чем просто безнравственное поведение. Эта демонстрация животного начала, или олицетворение низменных инстинктов, представляет собой хорошо знакомое нам состояние, к которому нас инстинктивно тянет. Как замечает сам Джокер: «Разве каждый из этих умников “нашего города” не чувствует себя таким же неуклюжим и грубым шутом, как человек в костюме в горох?» (8). Но воплощенный в Джокере Трикстер — грозный противник из-за своей могущественной природы. Бэтмен — Тень, но в нем нет ничего от Трикстера. Именно в этом они расходятся. Бэтмен буквально скрывается в сумраке, проводит большую часть времени в одиночестве и ведет практически затворнический образ жизни, в то время как Джокер любит свет рампы, и прежде всего хаос. Они «два сапога пара», но различаются в своей основе. Происходя из Тени и, следовательно, бессознательного, Джокер и Бэтмен — две стороны одной медали. Тем не менее их притяжение столь же неоспоримо, как общее нежелание убивать друг друга. Неужели только приверженность Бэтмена справедливости, а Джокера — хаосу навсегда соединяет их в конфликте? Если рассмотреть истоки их агрессии и обратиться к коллективному бессознательному, станут ясны мотивы вечной борьбы Джокера и Бэтмена. Джокер разбушевался Юнг описывает Тень как противоположность эго, скрытую часть собственного «я», о которой мы не подозреваем. Тень чаще всего ассоциируется с темной стороной человека — гневом, похотью, эгоизмом и жадностью, которые считаются социально неприемлемыми и которые мы пытаемся обуздать или отрицать. Тень — скрытая во мраке часть «я» — по своей природе не является злом, но может стать им, если Тень не признают или подавляют. Юнг считал, что в случае игнорирования Тень может «превратиться в относительно автономную “расщепленную личность” с противоположными тенденциями в бессознательном» (9). Вроде бы легко предположить, что Джокер сам по себе олицетворяет Тень: он похотливый, агрессивный, смакующий ужас серийный убийца. Существование этих черт в себе Бэтмен, как правило, отрицает. Взрослея, он все яснее сознает проявления Тени в себе и в конечном итоге сталкивается с Тенью, живущей в его личном бессознательном. Альфред говорит об этом так: «Смерть и рок украли у вас родителей. Но вместо того, чтобы стать жертвой, вы сделали все, что в ваших силах, чтобы распоряжаться своей судьбой. Что такое Бэтмен, как не попытка справиться с охватившим наш мир хаосом? Попытка контролировать саму смерть». Юнгианский анализ позволил бы Альфреду сделать еще один шаг вперед и заметить, что попытка контролировать смерть эквивалентна попытке контролировать как личное, так и коллективное бессознательное. Несмотря на все усилия, Бэтмену не удается соединить свое сознательное эго или репрезентацию архетипа Персоны (публичной маски) Брюса Уэйна с бессознательной Тенью — Бэтменом. В бессознательном находятся важнейшие части «я»: только столкнувшись с ними в бессознательном и вернув их на сознательный уровень, можно по-настоящему стать собой. Юнг считал, что только благодаря интеграции сознательных и бессознательных компонентов человек может достичь единого «я». Таким образом, Джокер — не просто олицетворение Тени Бэтмена, но и Тень его Тени, воплощающая отвергаемые Бэтменом хаос и зло. Бэтмен часто задается вопросом: не стал ли образ Бэтмена причиной появления злодеев, которые издеваются над ним и преследуют его? С точки зрения юнгианца он мог заявить: «Любое хорошее качество имеет и свою дурную сторону, ничто хорошее не приходило в мир, не произведя при этом соответствующего ему зла» (10). Чтобы быть героем, Бэтмену необходимо существование угрозы, с которой нужно бороться. И если Бэтмен отвергает хаос, то что может сделать Джокер, как не привнести «совсем немного анархии, нарушения установленного порядка»? Другими словами: как у каждого человека есть своя Тень, так и у каждого Бэтмена есть свой Джокер. Харли Квинн и мистер Джей: дьявольский дуэт Взаимоотношения Юнга с Зигмундом Фрейдом, особенно в зрелые годы, строились в стиле Бэтмена и Джокера (11). Фрейд, отец и основатель психоанализа, был немного похож на Бэтмена в своем отношении к протеже и последователям, создал собственную плеяду Робинов (например, психоаналитики Макс Кахане, Альфред Адлер, Рудольф Рейтлер) и Бэтгерл (например, психоаналитики Сабина Шпильрейн, Татьяна Розенталь). Но, как и Бэтмен, Фрейд имел обыкновение отдаляться от своих учеников и коллег. В Юнге он надеялся найти как компаньона, так и доверенное лицо. Но в конце концов разные взгляды на темы секса, подавления чувств и власти отразились на их отношениях. Подобно Джокеру и Бэтмену, психиатры продолжали влиять на исследования друг друга, даже когда между ними росла неприязнь. Хотя каждый из них изучал влияние сексуального влечения и навязчивых идей на человеческую психику, Юнг критиковал Фрейда за переоценку секса в качестве движущей силы всех видов человеческой деятельности. Описание Юнгом архетипов Анима и Анимус подверглось критике за устаревшие представления о гендерных различиях (12). Если коллективное бессознательное мужской психики включает в себя женскую Аниму, а психика женщины содержит в себе мужской Анимус, то что же найдут сменившие пол и небинарные люди, последовав за Тенью в коллективное бессознательное? В жизни человека Анима или Анимус отражают все притягательное, захватывающее, спонтанное и сверхъестественное. Это суть жизни или, как выразился Юнг, «Анима — архетип самой жизни» (9). И если архетип Тени ожидает героя на пороге бессознательного, то именно Анима встречает его и знакомит с обстановкой, пока Трикстер прихорашивается и начинает представление на заднем плане. Как бы абстрактно это ни звучало, именно представление Юнга об отношениях между Тенью, Анимой и Трикстером прекрасно воплощается мрачным Бэтменом, деятельной Харли и самим королем розыгрышей Джокером. Харли Квинн, сообщница Джокера и заядлая преступница, организует и Бэтмену, и Джокеру бесконечный дистресс отчасти потому, что единственный совместимый с ней союзник — это она сама (13). Она притягивает и отталкивает, создает и разрушает: это четкие признаки Анимы, потому что в качестве символа жизни Анима «желает и добра, и зла» (6). Хотя временами Харли напоминает Тень, а в других случаях — немного Трикстера, по сути она воплощает собой буйную радость. По ее собственным словам: «Я сильно изменилась, знаете ли! Люди смотрят на меня как на образец для подражания. Как на воплощение счастья и доброты!» (14). Именно здесь все оборачивается путаницей и абсурдом, потому что Харли не просто Анима Джокера — он, в свою очередь, также является ее Анимусом. Выражаясь юнгианской терминологией, можно иметь больше одного архетипа, переключаясь с одного на другой при переходе от общения с одним человеком к другому. Поскольку Джокер по-разному относится к каждому из них, то может представлять собой одновременно Трикстера для Бэтмена и Анимуса для Харли. И пока Харли привлекает и отталкивает мистера Джея, он обладает над ней абсолютной властью, говоря ей то, что кажется ему подходящим, чтобы манипулировать ею: «Я когда-то был таким же. Я был беспомощен перед теми, кто стоял выше и не давал мне поднять голову. До тех пор, пока со мной не случилось величайшее событие, какое только могло произойти. Непредсказуемое происшествие легендарных масштабов. И когда у меня в глазах перестало щипать, я наконец-то увидел мир во всем его истинном лицемерии. И это освободило меня. Я перестал думать о правилах и сразу обрел силу. Все мы обладаем ею. Она внутри нас. Нам нужно только выпустить ее наружу. И я могу научить тебя, как это сделать» (15). Конечно, в действительности связь Харли и мистера Джея намного глубже, чем связь двух архетипов. Они, порочные и безумные, составляют вместе катастрофически неуравновешенную пару. Несмотря на то что ни один из них, кажется, не приносит другому особой радости, они неоднократно возвращаются друг к другу из-за силы сизигии — побуждающей связи между архетипами Анима и Анимус. Поскольку эти архетипические отношения включают в себя «саму жизнь» (6), мысль покинуть человека, олицетворяющего собой эту силу, невозможна как для Харли, так и для Джокера. И в самом деле, считая Джокера мертвым, Харли настаивает на поисках единственного сохранившегося клочка его физического облика — отрубленного лица. Харли прикладывает его к другому человеку, Дэдшоту, в попытке восстановить связь с мистером Джеем (16). Лучше всего Харли справляется с разлукой, когда у нее появляется помощь, часто в виде нового возлюбленного или новой матери (17). Ядовитый Плющ, возможное воплощение архетипа Матери, становится той, к кому Харли обращается чаще всего, когда ей необходимы поддержка и убежище от жестокости Джокера. Плющ видит себя хранительницей природы, своего рода матерью-землей, окутывающей Харли цветами и призывающей ее быть добрее к себе. Плющ открывает Харли глаза на то, что она может использовать свою архетипическую силу, чтобы совершать собственные преступления, а не помогать какому-то Трикстеру. Джокер желает, чтобы Харли буквально стала им. Однажды он заставляет ее переодеться и притвориться Джокером, проинструктировав ее, что именно надо сказать, чтобы заманить Бэтмена на фабрику, где он может упасть в чан с химикатами. План Джокера состоял в перерождении Харли и Бэтмена в этом чане. По мнению Джокера, это объединит их в общем безумии. Юнгианская интерпретация может рассматривать такое желание как попытку Джокера ассимилировать или интегрировать обратно в себя свою Аниму и свою Тень, возвратившись к истокам: чан есть бессознательное, сводившее его с ума (18) . Джокер доводит индивидуализацию до ужасных крайностей. Жизнь действительно игра Вполне логично, что в финале одной из самых запоминающихся разборок Джокер рассмешит Бэтмена. До этого момента они, каждый по отдельности, пытаются придумать, как встретиться, поскольку Бэтмен предлагает Джокеру помощь в реабилитации, а Джокер пытается заставить Бэтмена посмотреть на мир его глазами (19). Это соответствует юнгианской интерпретации отношений Тени и Трикстера. Чувствуя, что они сделаны из одного теста, Трикстер жаждет воссоединения со своей второй половинкой Тенью. Именно в соответствии со своим характером и подходом к жизни он пытается воссоединиться с Бэтменом наихудшим из возможных способов: например, похищая разнообразных возлюбленных Брюса Уэйна (20), отравляя Альфреда (21) парализуя Бэтгерл (22), бомбя Готэм (23) — и это не весь список. И Бэтмен, и Джокер движимы одинаковой, но диаметрально противоположной реакцией на ужас, который они испытали, впервые столкнувшись с множеством возможностей этой жизни. Бэтмен стремится контролировать тьму, тогда как Джокер пытается освободить ее для себя, Бэтмена и мира. Джокер: Видишь? Теперь мы можем общаться. Мой король и я. Бэтмен: Ты для меня ничто, но… Джокер: Тс-с-с. Не делай этого. Не притворяйся. Не здесь. Не со мной. Твоим верным придворным шутом. А зачем нужен шут, кроме как сообщать новости королю? Плохие новости… Особенно… Наихудшие! Флот затонул. Солдаты стали пацифистами! Руки детей сгнили, и они не могут аплодировать феям! Потому что шут единственный, от кого он это услышит. Единственный, кто может заставить его смеяться над этим. Над собой. И это именно то, что я пытался сделать для тебя, Летучей мыши: донести наихудшие новости до твоего сердца (24). Большой риск столкновения с коллективным бессознательным заключается в том, что можно потеряться в нем и стать жертвой невроза. Как Джокер, так и, в меньшей степени, Харли сражаются с этим неврозом, или безумием, как они обычно его называют. Хотя прошлое Джокера остается туманным, ясно, что он имеет дело с тем, что обнаружил в коллективном бессознательном. Таким образом он становится крайностью архетипа Трикстера. Бэтмен делает во многом то же самое. Как мог бы выразиться Харви Дент (25), имеются две стороны одной монеты (Тени), желающие стать целым. Жизнь требует, чтобы обе стороны Тени находились в равновесии. Как говорил Юнг: «Жизнь одновременно и глупа, и полна смысла, и если не смеяться над первым и не задумываться над вторым, она становится уж совершенно никчемной» (6). Но возможно ли такое в случае Бэтмена и Джокера? Как правило, ближе всего они подходят к этой идее, когда готовы быть беззащитными друг перед другом. Независимо от того, просит ли Джокер о поцелуе (26) или же Бэтмен умоляет его наконец-то поговорить с ним (27), их попытки наладить контакт редко заканчиваются взаимопониманием. Поэтому они продолжают круговорот ужаса на улицах Готэма и в коридорах Аркхема, время от времени останавливаясь на довольно долгое время, чтобы спасти город от полного опустошения. Единственный выход для Бэтмена и Джокера — либо взаимное уничтожение, либо своего рода сосуществование. Бэтмен: Я просто собираюсь сказать: я ненавижу тебя, Джокер. Джокер: Я тоже тебя ненавижу. Бэтмен: Я ненавижу тебя больше. Джокер: Я ненавижу тебя больше всего на свете. Бэтмен: Я ненавижу тебя во веки веков. Следует признать, что обмен диалогами заимствован из комедийного мультфильма «Лего Фильм: Бэтмен» 2017 года, но в пародии, возможно, и кроется истина. Если бы Джокер и Бэтмен смогли бы найти способ объединиться и признать, как много они значат друг для друга, чего они могли бы достичь? Или, другими словами, что бы им удалось решить и чему, в конце концов, положить конец? По материалам книги «Джокер. Безумный король преступного мира» Лэнгли Т., Услан М.