Шесть советов для здоровых долгосрочных отношений

Хотя всем нравится, когда романтические книги и фильмы заканчиваются словами «и жили они долго и счастливо», любой из нас, кто состоял в длительных отношениях, понимает, что в реальной жизни такого состояния пары достичь очень трудно. Поддержание здоровых долгосрочных отношений требует большого количества времени и усилий. Но если есть твердое и осознанное решение жить счастливо, это весьма реально. В отношениях на долгосрочную перспективу Если вы и ваш партнер действительно настроены на продолжительный успех отношений, вот несколько стратегий, которые вы можете использовать, чтобы это осуществить: 1. Находите компромисс. На ранних стадиях в отношениях все, как правило, делится 50 на 50. Желания и потребности партнера, как и ваши, уважаются одинаково. Но со временем мы нередко становимся немного более эгоистичными и начинаем отдавать предпочтение вещам, которые именно мы хотим видеть, делать, есть, проводим время с теми людьми, которые нравятся нам самим и тому подобное. Чтобы поддерживать здоровые отношения, важно осознать этот сдвиг и сопротивляться ему. 2. Будьте открыты и честны в своих чувствах. Эффективная коммуникация имеет решающее значение для успешных долгосрочных отношений. Иногда мы начинаем держать все внутри, потому что не хотим «беспокоить» своего партнера. В других случаях мы задерживаем определенные эмоции, потому что чувствуем, что это выгодно. Какова бы ни была причина, важно избегать возведения стен или окрашивания правды, когда речь идет о том, что мы чувствуем. Вы ставите своего партнера в несправедливое невыгодное положение, если скрываете информацию о своем эмоциональном состоянии. 3. Знайте, что никто никогда не «выигрывает» спор. Когда в центр спора ставится «победа», а не решение проблемы, вы оба проигрываете. Гораздо более действенным способом решить спор является напоминание в самой ссоре или частое напоминание еще до ее возникновения о том, что цель любой ссоры — в поиске взаимоприемлемого решения проблемы. Это может быть трудно, но всегда нужно помнить о пункте №1! 4. Поймите, как ваш партнер выражает любовь. Даже пары, которые были вместе в течение многих лет, легко забывают, как их партнер склонен демонстрировать любовь. Найти время, чтобы распознать и проанализировать эти средства выражения — лучший способ запомнить их. 5. Откажитесь от игры в молчанку. Хотя мы можем попытаться убедить себя, что молчание куда лучше обидного слова, истина кроется в том, что оно порой оказывается столь же болезненным и разрушительным для отношений. Более того, у вас всегда есть и третий сценарий поведения — говорить то, что на уме, но воздерживаться от использования гневного, эмоционального языка. Тщательно подобранные слова могут иметь большое значение для разрешения конфликта. 6. Дайте им немного свободы. Для некоторых людей быть в разлуке почти неестественно. Но правда в том, что мы все нуждаемся в личном пространстве, даже если эта потребность никогда или почти никогда не достигает уровня сознания. Тем более, маленькая разлука действительно сделает вас еще более любящими. Всегда помните о том, что здоровые долгосрочные отношения оказывают мощное положительное влияние на психическое и эмоциональное здоровье. По материалам статьи «Six Tips for Maintaining a Healthy Long-Term Relationship» Community Reach Center

До последнего вздоха: как психолог Ирвин Ялом переживает смерть жены

Две загадки кажутся нам одинаково неразрешимыми: бесконечность Вселенной и конечность нашей жизни. Книга «Вопрос смерти и жизни» (именно в таком порядке) посвящена второй. Но не тому, как разгадать смерть, а как с ней жить. Весной 2019 года известной писательнице-феминистке Мэрилин Ялом поставили диагноз, который принято называть «страшным»: множественная миелома — неизлечимая форма рака крови, из-за которого разрушаются кости. Прогноз, особенно для ее возраста — 87 лет — неутешительный. В среднем — три года, каждый из которых будет неизмеримо хуже предыдущего. Во время прогулки она предложила своему мужу, известному на весь мир экзистенциальному психологу Ирвину Ялому, написать вдвоем документальную книгу о ее болезни и смерти. Хроника собственной смерти — не новая тема. Мы помним блог умершего от рака канадского музыканта и гидробиолога Дерека Миллера, дневник норвежки Регины Строкке, которую убила в 18 лет лейкемия; посмертно опубликованные мемуары Пола Каланити и Юджина О’Келли. Но этот личный опыт умирания необычный. Не только потому, что Ялом посвятил всю карьеру исследованию страха смерти и травмы утраты. А потому что этот опыт переживают двое. Взгляд на умирание одновременно изнутри и снаружи. История столкновения со смертью сразу двух «я», одно из которых готовится исчезнуть, а другое — принять этот факт. Книга начинается как диалог двух дневников. Глава Мэрилин — глава Ирвина. Те же события с другого ракурса, с другими акцентами и деталями: приемы у врача, анализы, химиотерапия, велкейд, стероиды, иммуномодуляторы. Просветы между периодами тьмы становятся все короче. Лекарства сменяет морфин. Лечащего врача М. — врач паллиативной помощи С. Надежду — отчаяние. Через полгода «борьбы с болезнью» на вопрос Мэрилин, сколько ей осталось, доктор говорит: «В районе двух месяцев». Она называет эту главу «Смертным приговором». До этого момента оба дневника двигались в одном направлении. Отсюда их траектории расходятся. Мэрилин остается целиком в настоящем. Кажется, правда о неизбежном дает ей ясность и цель. «Если я хочу что-то успеть, мне надо делать это быстро». Она составляет график приема немногих близких друзей, с которыми хочет проститься лично. Обдумывает последнее письмо многим, с кем у нее нет сил попрощаться по телефону. Раздает свои книги и вещи. Начинает сознательно отдаляться от окружающих, чтобы постепенно приучить себя к расставанию со всем. Смерть не пугает ее. Страшно то, что ей предшествует: долгий и бессмысленный процесс умирания, который превращает человека в комок боли и ужаса, лишая его личности еще при жизни. Чтобы это не произошло, «решение жить или умереть должна принимать я». «Умри вовремя», — повторяет она цитату из Ницше. Ей снится кошмар: компьютер издает невыносимо громкий звук; она жмет на клавиши, но звук становится все громче; она выдергивает провод из розетки, но компьютер не выключается. В панике она мечется по дому с криками: «Помогите отсоединить шнур!» Так в книге появляется тема эвтаназии. Для Ирвина это шок: не столько сам «смертный приговор», сколько ясность, с которой встречает его Мэрилин. В отличие от нее, он словно отшатывается от реальности, делает шаг назад, потом еще и еще. В его заметках становится все меньше настоящего — все больше прошлого. Целая глава посвящена умершим друзьям юности. У этих персонажей из прошлого есть нечто общее с Мэрилин: они уже покинули его, а она собирается это сделать. Ее желание добровольно уйти из жизни кажется ему равносильным готовности бросить его. «Разве недостаточно того, что ты просто жива?» — спрашивает он ее, не замечая, что этого достаточно только ему. По закону об эвтаназии, принятому в Калифорнии в 2019 году, для проведения процедуры не требуется согласие родственников. Нужно лишь решение Мэрилин и подпись двух специалистов, удостоверяющих, что она находится в безнадежном состоянии. Когда будет «вовремя» — решает тоже она. Но Ирвин принимает ее волю. Однажды вечером она приходит в себя и говорит: «Пора». Вызванный врач снижает ей дозу морфина, чтобы она могла самостоятельно выпить необходимые таблетки. Закон запрещает врачу не только делать смертельную инъекцию, но и помогать больному. На следующий день в присутствии врача, сиделки, мужа и четырех детей Мэрилин выпивает 100 миллиграммов дигоксина, который остановит ее сердце. И усыпляющую смесь из морфина, амитриптилина и диазепама. Дальнейшее Ирвин Ялом описывает так: «Я кладу голову рядом с ней на подушку и напряженно вслушиваюсь в ее дыхание. Не отрывая от нее взгляда, я считаю про себя каждый вдох. На четырнадцатом она перестает дышать». У нерелигиозного человека (а оба героя этой книги такие) есть выбор между двумя основными подходами к смерти. Первый — попытаться придать ей смысл, найти для нее рациональное оправдание и убедить себя, что это необходимая часть существования. Самый экстремальный пример — Стив Джобс, который в своем знаменитом обращении к выпускникам Стэнфорда назвал смерть «лучшим изобретением жизни». Потому что она освобождает место для нового, даже если старым оказывается он сам. У Мэрилин Ялом более мягкий вариант принятия. «Смерть 87-летней женщины, которой не о чем жалеть, — это не трагедия, — говорит она. — Даже немного стыдно тратить время на это дряхлое умирающее тело, когда столько других людей не получают вообще никакой помощи». Но кроме принятия, есть еще отрицание смерти. Его стратегии описал в одноименной книге американский антрополог Эрнест Беккер. Способов забаррикадировать сознание от мысли о неминуемом конце бесконечно много: от навязчивой погони за достижениями до зацикленности на здоровье. В чем проблема этого подхода? Он делает нас заложниками того, что Ялом называет «наваждениями»: это невротические зависимости от денег, идеологий, признания и других иллюзий, которые помогают вытеснить из сознания экзистенциальную тревогу, но взамен отнимают у нас время и свободу. Поэтому в основе терапевтического метода Ялома идея — превратить смерть из источника подспудной тревоги в стимул для развития и мерило жизни, по которому можно определить, что по-настоящему важно, а что нет. Но в этой книге сам Ялом оказался на месте своих пациентов, страдающих от отрицания смерти. Он вспоминает одну из своих пациенток, у которой формой отрицания была злость на умершего мужа. Она упрекала Ялома в том, что он не может ее понять, потому что не пережил ничего подобного. Он понимает, что она была права. Размышлять о смерти, работать с пациентами, потерявшими близких, и даже вести групповую терапию со смертельно больными — не то же самое, что соприкоснуться со смертью по-настоящему. Тут важна не физическая, а эмоциональная дистанция. Смерть жены, признает Ялом, стала для него первым по-настоящему личным опытом умирания. И он сам попал в ловушку отрицания. В его случае оно приняло форму регрессии в прошлое. Оттуда же, из прошлого, неожиданно приходит и помощь. Через 60 дней после смерти Мэрилин он снимает с полки книгу и ловит себя на мысли, что ее автор «намного умнее меня и знает гораздо больше о философии и психотерапии». Это «Шопенгауэр как лекарство» — роман о смертельно больном психотерапевте, который решает лечить пациентов философией. Его написал он сам 17 лет назад. За этой книгой следуют другие: «Все мы творения на день», «Мама и смысл жизни». Собственные книги становятся для него лекарством, которое возвращает его к реальности. Во второй части «Вопроса смерти и жизни» еще много воспоминаний и ценных наблюдений. Например — что скорбь может сопровождаться всплесками сексуальности (даже если вам 88 лет, как Ялому), потому что только влечению к продолжению жизни под силу пробить эмоциональный ступор; что человек, потерявший близкого (даже такой рациональный, как Ялом), легко поддается соблазну магического мышления и невольно воображает себе воссоединение с умершим «в мире ином». Но главное — история о том, как Ялом выступает одновременно в роли пациента и собственного терапевта. В предисловии Мэрилин и Ирвин Ялом выражают надежду, что их опыт поможет читателям обрести утешение и смысл. Самому Ялому он точно помог. Он не раз повторяет в книге и в фейсбуке, что работа над ней стала для него спасением. Но рецензент The Times не зря назвал ее «душераздирающе сырой». Поначалу после ее прочтения остается ощущение опустошенности. И только через какое-то время начинает раскрываться ее смысл. Смерть непреодолима, даже если вы потратили всю жизнь на то, чтобы ее осмыслить. Но то, как мы пытаемся ее преодолеть — с помощью философии, любви, работы, творчества, религии, — делает нас теми, кто мы есть. Меня — мной, вас — собой, а Ирвина Ялома — Ирвином Яломом. Источник: Reminder Автор: Сергей Панков

О притягательности зла

В детстве нас учили, что добро всегда должно побеждать зло. Обычно добавляли, что в жизни зло часто одерживает верх, но всегда нужно стремиться быть добрым, честным и храбрым, чтобы в итоге побороть всех злодеев. Однако тенденция последних лет такова, что все больше стирается граница между плохим и хорошим: в книгах, кино, телепередачах мы сталкиваемся с персонажами, которых сложно однозначно отнести к добру. А иногда и вовсе отрицательный герой становится главным действующим лицом и кумиром для поклонников истории. Проблема борьбы добра и зла разбирается в философии, этике и религии. Людям нужны критерии, по которым можно было бы судить поступки других, поэтому «добро и зло» — это с одной стороны культурная универсалия (поскольку соответствует понятиям «хорошо и плохо»), с другой — идеализированная оценка, включающая в себя зачастую так много критериев, что невозможно дать точное и четкое определение ее сути. Попытка достичь идеального добра — это путь в никуда: в человеке сочетаются как хорошие, так и плохие качества, которые нельзя игнорировать или отрицать. Поэтому идеальные персонажи без изъянов вызывают у нас восхищение, но только именно харизматичные злодеи пользуются невероятной популярностью и цепляют нас даже против нашей воли. Почему так? Зло у многих ассоциируется со свободой. Свобода быть тем, кем хочется, и делать то, что хочется, — такой заманчивый стиль жизни кажется легким и интересным, полным приключений. Человека призывают жить только для себя, исполнять любые прихоти и всячески избегать всего того, что может принести ему боль и страдание. Однако оборотная сторона пути злодея — одиночество. И об этом помнят немногие. Нам нравится образ злодея, потому что мы видим изъяны. Идеальный образ может казаться скучным именно из-за абсолютной правильности и предсказуемости поступков, в то время как зло вариативно. Сложно предположить, во что выльется обида человека или каким способом он решит мстить своим врагам. Привлекательность злодея заключается в его непредсказуемости и уязвимости. При чем здесь уязвимость? Часто зло не является злом с рождения. У каждого злодея — свой печальный путь, своя травма, которую они держат в тайне от всего мира. Ореол загадочности, окружающий персонажа, побуждает нас попытаться найти разгадку, и мы подсознательно начинаем обращать больше внимания на поступки и слова этого героя. Травма злодея заставляет нас искать оправдания всем его поступкам, объяснять сделанный им выбор и принесенные жертвы. Мы не восхищаемся злобным злом, мы очарованы эстетическим образом злодея. Чем сложнее мотивация, чем адекватнее причины выбора темной стороны, тем привлекательнее этот персонаж для нас. Так, Капитан Джек Воробей уже давно не воспринимается как отрицательный персонаж (хотя он пират и вор), у Дарта Вейдера свой фан-клуб, а Джокер из фильмов о Бэтмене давно затмил супергероя своей философией о жизни и справедливости. Мы склонны идеализировать добро, однако зло мы также идеализируем. Процесс эстетизации приводит к тому, что мы смотрим на зло словно сквозь призму, которая искривляет грани и делает все не таким плохим. Например, в художественных фильмах война может быть показана как нечто красивое, в компьютерной игре — забавное, в книге — само собой разумеющееся. Война тогда кажется лишь представлением, а раненые и убитые становятся комическими персонажами. Однако в реальной жизни в войне нет ничего красивого. Симона Вейль (французская религиозная мыслительница и философ) писала: «Вымышленное зло романтично и многообразно; реальное зло — мрачное, однообразное, пустое, скучное. Вымышленное благо скучно; реальное благо — удивительное, необычное и упоительное». Мы добровольно уходим от реальной жизни, предпочитая выдуманные истории. Бегство в мир фантазий для многих стало способом решения реальных проблем. Но в итоге фантазии — это только фантазии, а зло — не объект восхищения.

Олег Батлук. «Письмо сыну»

Олег Батлук — культуролог и кандидат философских наук, хотя не считает эти направления делом всей жизни. Когда у Олега родился сын, он стал писать о нём в своем блоге, а позднее тексты из блога собрались в книгу «Записки неримского папы». Рекомендуем, даже если у вас нет детей — прочтите, книга вышла очень смешной. «Письмо сыну» в неё не вошло, но содержит в себе едва ли не мудрость Соломона. Не спорь с теми, кто не умеет сомневаться. Даже у молодости есть срок годности. Первая любовь редко бывает последней. Не пей всё сразу, растяни до восьмидесяти. Никогда не поздно стать счастливым. Вспомни, что ты появился у меня в сорок. Даже в кромешной тьме есть дырочки звёзд. Лучше учиться, чем учить. Когда будешь повторять мои ошибки, хотя бы делай это элегантнее. Для твоей же пользы не пишу, кто убил Лору Палмер. Обязательно посмотри. Всё, что рассказывала обо мне твоя мама, правда. Я уже и сам верю в то, что она рассказывает обо мне. Интересно, каким ты меня запомнишь. Если тебе всё равно, то лучше в том синем костюме, он мне идёт. Если в твоих воспоминаниях я буду брюзжать что-то демотивирующее, мысленно заткни мне рот. Я разрешаю. Если ты спокоен, не растерян, когда теряют головы вокруг. Стоп, кажется, это где-то уже было... Не верь худому повару. При планировании оставляй место чуду. Молись так, как молится лес — ветвями рук, воздетыми в вековом молчании. Не сравнивай. В любом случае второй такой же Богу не нужен. Собираясь играть на струнах чьей-то души, не забудь помыть руки. Под самыми яркими фантиками обычно самые невкусные конфеты. Зачастую про героизм рассуждают трусы. А герои лежат мертвые. Всё самое главное начинается там, где заканчиваются слова. Даже после гениальных нот наступает тишина. Главный соперник любви — не ненависть, а лень, а главный соперник жизни — не смерть, а страх. Проходи мимо тусовок, где держат бокалы, оттопырив мизинчик. Если над тобой будут возвышаться, вежливо спроси: пьедестал не жмёт? Учись сочувствовать. Это трудная наука. Человека в горе не надо чинить, его нужно обнять. Весна не вечна. Вечно предчувствие весны. Мечты прекрасны, пока неисполнимы. Счастье пишется акварелью, а не маслом. И, как сказал старый клоун молодому, бойся слишком серьёзных людей.

Как начать вести экологичный образ жизни?

Если вы хотите внести свой вклад в защиту нашей планеты от загрязнения, изменения климата и разрушительного поведения человечества, то первое, что вы можете сделать — это серьезно и честно взглянуть на свои привычки. Если вы сядете и хорошо над этим подумаете, то скорее всего поймете, что вы тратите больше ресурсов и производите больше парниковых газов, чем может показаться на первый взгляд. Мы собрали несколько распространенных привычек, с которых можно начать изменение своей жизни в более экологичную сторону. Важно помнить: ни одна из этих привычек не может волшебным образом изменить состояние окружающей среды. Есть еще множество других вещей, которые влияют на экологию, и они вам не подконтрольны. Если хотите повлиять на ситуацию на более высоком уровне, то политическая активность — отличный способ этого добиться. Однако лучше начать со своего личного вклада в изменение окружающей среды. Постарайтесь свести к минимуму свой углеродный след — это хоть и не большой, но очень полезный шаг в правильном направлении. Потребляйте еду с умом По оценкам Министерства сельского хозяйства США, от 30% до 40% продовольствия в США тратится впустую на уровне розничной торговли и бытового потребления. Этой едой можно было бы накормить голодающих детей. Это пустая трата денег и ресурсов. Когда пища тратится впустую, земля, вода, рабочая сила и энергия, используемые для производства, обработки, транспортировки, подготовки, хранения и утилизации пищи, также расходуются впустую. Вдобавок ко всему, по данным Министерства сельского хозяйства США, продукты, выброшенные на свалки, выделяют большое количество метана — парникового газа, который способствует изменению климата. Когда вы идете за продуктами, не покупайте больше, чем вы можете съесть. Перекладывайте продукты из холодильника в морозильную камеру, если понимаете, что не успеете их съесть до истечения срока годности. Вместо того, чтобы выбрасывать остатки продуктов, проявите фантазию и смешайте их с другими ингредиентами в необычных блюдах, чтобы дать им новую вкусную жизнь. Покупайте меньше одноразового пластика Вы когда-нибудь задумывались о том, сколько товаров продается в одноразовой пластиковой упаковке? По данным Национального совета по защите ресурсов, подавляющее большинство одноразовой пластиковой упаковки попадает на свалки или в окружающую среду. Сюда относятся вся тара, которую вы не используете повторно. Сделайте осознанное усилие, чтобы выбрать товар, например, в стекле, ведь вы сможете использовать его повторно. Приносите свою собственную тару, чтобы купить продукты прямо со склада, если местные магазины предоставляют такую возможность. Носите с собой многоразовую бутылку с водой, чтобы не покупать одноразовые. Ешьте больше растительной пищи Исследования показывают, что из всех видов мяса, которое мы выращиваем и едим, производство говядины наносит наибольший ущерб окружающей среде — выделяется больше парниковых газов, и больше земли и воды подвергается отрицательному воздействию. И хотя молочные продукты, птица, свинина и яйца оказывают значительно меньшее воздействие на окружающую среду, чем говядина, растительная пища идет еще дальше, оказывая в несколько раз меньше вредного воздействия на почву, и производит гораздо меньше парниковых газов, чем продукты животного происхождения. Сокращение потребления мяса поможет сократить ваш углеродный след. Вы можете проконсультироваться со специалистами и разбавить свой рацион растительными белками. Начните компостировать По данным Агентства по охране окружающей среды, компостирование пищевых органических бытовых отходов — бумаги, листьев, опилок и многих других — это простой способ предотвратить попадание этих отходов на свалки, где они будут способствовать выбросу парниковых газов. Компостируя отходы, вы сможете снизить свой углеродный след и обогатить почву. Вы можете организовать площадку компостирования у себя во дворе. Покупайте одежду в секонд-хендах Сокращение потребления и повторное использование — это лучшее, что конкретно вы можете сделать для защиты природных ресурсов. Для производства новых изделий требуется много энергии и ресурсов. Быстрая мода создает соблазн постоянно покупать новую одежду, ведь это обходится недорого и позволяет всегда оставаться в тренде. Покупка одежды в секонд-хендах или на сайтах перепродажи поможет разнообразить ваш гардероб и сохранить окружающую среду. Кроме того, возьмите в привычку перепродавать или дарить свою ненужную одежду вместо того, чтобы выбрасывать ее в мусор, откуда она попадет на свалки. Смотрите внимательно, что покупаете Существует множество брендов одежды и обуви, которые двигаются в сторону экологичного производства. Многие из них в настоящее время используют переработанные, перерабатываемые или биоразлагаемые материалы в своих изделиях и упаковке. Также они инвестируют в экологически безопасные технологии для экономии энергии и уменьшения числа отходов на каждом этапе производства. Прежде чем покупать, изучите интересующую вас компанию. Узнайте, что предпринимается с ее стороны для уменьшения углеродного следа. Вообще лучше и вовсе отказаться от покупки новой одежды, однако если это невозможно, старайтесь выбирать экологичные бренды. Добирайтесь до работы пешком или на велосипеде Если вы будете меньше ездить на личном автомобиле, а вместо этого начнете передвигаться пешком, на велосипеде или даже на общественном транспорте, то вы сможете значительно сократить свой углеродный след. Если у вас нет велосипеда, посмотрите, есть ли в вашем городе программы обмена или проката велосипедов. Используйте воду более сознательно Вода — ценный ресурс, который многие из нас считают само собой разумеющимся. Средняя семья может тратить 630 литров воды в неделю или 33000 литров воды ежегодно просто из-за протечек в трубах или капающих смесителей. Чтобы вы понимали объем, этой воды хватило бы, чтобы запустить более 300 стирок белья. Экономить воду легко — достаточно осознать проблему и избавиться от некоторых вредных привычек. Мойте посуду, только когда полностью заполните посудомоечную машину. Если вы моете посуду руками — выключайте воду в процессе, когда она вам не нужна. То же самое — когда чистите зубы. Проверьте краны, туалет и душ на предмет протечек. Экономия воды благотворно влияет не только на окружающую среду, но и на сумму коммунальных платежей. По материалам статьи «8 Habits to Start If You’d Like to Live More Eco-Consciously» Self

Новые подробности смерти египетского фараона

Мумии всегда интересовали и очаровывали людей. Мы видим это по тому вниманию, которое уделяется им на музейных выставках, упоминаниям в книгах, фильмах и играх. Возможно, причина заключается в том, что они идентифицируются как люди — в каком-то смысле и живые, и мертвые одновременно. Поэтому всегда интересно узнать от ученых новые подробности о мумиях. Секененра Таа II был известен как «Храбрый» и правил южным Египтом в течение относительно короткого периода, примерно с 1558 по 1553 г. до нашей эры. Его правление внезапно закончилось в связи с его жестоким убийством. Исследователи из Каирского университета и Министерства по делам древностей Египта использовали современные методы визуализации, чтобы выяснить новые подробности этой смерти. Насильственная смерть Останки Секененры были впервые обнаружены в 1881 г., а экспертизы, проведенные в 1886 и 1906 г., показали, что он скончался от сильных травм головы. В 1960-х с помощью рентгена удалось определить только количество травм — пять. Кроме того, ученые выяснили, что бальзамирование тела было проведено в спешке: не была использована соль для сохранения тела, мозг не был извлечен, а также черепная коробка не была набита льняными бинтами. Предполагается, что фараон получил эти травмы в битве или же он был казнен королем, вторгшимся на север страны. Также есть теория, что он был убит во сне. В новом исследовании задействовали метод компьютерной томографии (КТ). КТ — это неинвазивный метод визуализации, при котором несколько рентгеновских лучей накладываются друг на друга, что делает возможным создание трехмерных изображений как мягких, так и твердых тканей. Обычно этот метод ассоциируется с медициной, но он также имеет долгую историю использования в судебной медицине для безопасного изучения останков, находящихся в мешках для трупов и обернутых еще во что-либо. Это исследование показало, что тело не находится в естественном анатомическом положении, но несмотря на это, по скелету и зубам ученые подтвердили возраст убитого — ему было около 40 лет. Также КТ подтвердила, что попыток удалить мозг не предпринималось. Благодаря детализации ученые выявили следующие повреждения: разрез на правой стороне лба, колотая рана чуть выше правого глаза, переломы носа и скулы, разрез в области левой щеки, переломы над правым ухом и перелом кости внутри черепа, которая проходит за глазами. Фараона постигла мучительная насильственная смерть. По травмам можно определить угол, под которым наносили удары: нападавшие располагались выше головы жертвы — верхом на лошади, либо сам фараон стоял на коленях. КТ помогла точно определить форму ран, так ученые выяснили, что нападавшие использовали несколько разных орудий убийства. Такие сильные черепно-мозговые травмы обычно сопровождаются повреждениями рук, так как жертва пытается защитить себя. В данной же ситуации подобных повреждений не было обнаружено. Большинство мумий того периода укладывали, скрестив руки на груди, однако руки Секененры были связаны, а потом зафиксировались в странном положении в результате трупного спазма. Так называют явление, когда тело внезапно напрягается после смерти. Исследователи предполагают, что бальзамирование было проведено нетипичным способом не из-за спешки, а из-за состояния тела. Есть некоторые доказательства того, что бальзамировщики пытались замаскировать лицевые травмы пастой для бальзамирования. Однако неясно, почему они не удалили мозг — возможно, степень повреждения мягких тканей просто не позволяла этого сделать. Мумификация Несмотря на ажиотаж вокруг обнаружения египетских мумий, ученые достаточно часто находят и другие человеческие останки. Мумии были найдены во многих местах по всему миру, не только в Египте. Процесс мумификации происходит, когда мягкие ткани высыхают из-за того, что находятся в тепле или обдуваются потоками воздуха. Высыхание останавливает разложение, поэтому останки сохраняются очень хорошо, вплоть до того, что можно идентифицировать татуировки и даже отпечатки пальцев. В Геркулануме, древнем городе на территории современной Италии, было обнаружено хорошо сохранившееся мозговое вещество. Останки в Клад Халлане, на Внешних Гебридских островах, которые являются памятником бронзового века, тоже были мумифицированы в торфяном болоте. Тим Томпсон, профессор прикладной биологической антропологии, однажды работал над современным судебно-медицинским делом, в котором рассматривалось мумифицированное тело — оно превратилось в мумию просто потому, что лежало долгое время на сквозняке. Во всех этих случаях такие современные методы, как компьютерная томография, помогут выяснить множество полезной информации. Развитие новых технологий и визуализации дает нам новые возможности, например, позволяет точнее определить причину смерти людей, живших задолго до нас. В кейсе Секененры Таа II КТ позволила точнее определить возраст и выявить новые травмы, о которых мы не подозревали раньше. Бесконтактные методы визуализации используются во все более разнообразных археологических и криминалистических контекстах, поскольку они становятся более доступными, удобными и выдают высокое качество изображения. Такие технологии способствую сохранению коллективного интереса к нашим предкам. По материалам статьи «Scans reveal new details of how Egyptian pharaoh met a violent death» The Conversation

«Дорисовывайте» своих детей и друг друга...

«Дорисовывайте» своих детей и друг друга. Общайтесь с ребёнком так, словно он уже сейчас такой, каким вы хотите его видеть. Ищите в нём хорошее и регулярно это подмечайте. Перед сном вы садитесь рядом с ним и говорите: «Я не ожидал, что ты такой щедрый — можно тебя за это поцеловать?» Девяносто процентов нашей жизни управляется подсознанием, и каждая подобная фраза — это штрих, которым мы буквально дорисовываем подсознание человека. В будущем этот человек станет таким, каким вы его видели уже сейчас. Дорисовывайте мужа или жену, друзей, коллег. Преувеличивайте. Мы ведь все любим комплименты и добрые слова. Так вы поливаете семена нравов других в будущем. Шалва Амонашвили

Мама у Раджа слаба в математике

Этот удивительный признак проявляется уже у младших школьников, и состоит он в том, что мужчины лучше понимают математику, чем женщины. Разница совсем невелика, если рассматривать средние показатели, но огромна, когда мы берем крайний участок распределения, т.е. математических звезд. Например, в 1983 г. на каждую девочку, получившую на экзамене высший балл по математике, приходилось 11 мальчиков-отличников. Откуда такая разница? Всегда предполагалось, что центральную роль здесь играет тестостерон. Во время развития организма этот андроген подстегивает рост отделов мозга, вовлеченных в математическое мышление, и если давать взрослым препараты тестостерона, то некоторые математические способности у них улучшатся. Ох, и здесь биология. Но откроем журнал Science за 2008 г. Авторы интересующей нас статьи рассмотрели соответствие между результатами экзамена по математике и социальным положением женщин в 40 странах (последнее оценивали по экономическим, образовательным и политическим индексам гендерного неравенства; самые плохие показатели оказались у Турции, Соединенные Штаты попали примерно в середину, а скандинавы, естественно, возглавили список). И гляди-ка! Чем выше в стране показатели гендерного равноправия, тем меньше разница в показателях оценок по математике. А в скандинавских странах расхождение вообще статистически незначимое. В Исландии же, где права женщин соблюдаются лучше всего, девочки вообще обгоняют мальчиков по математике. (Заметьте, что другой показатель интеллектуальных способностей — чтение — у девочек выше, чем у мальчиков, и с ростом показателей равноправия полов разница не уменьшается, а увеличивается) Другими словами, сколько ни сомневайся, но девочка из Раджастхана с фотографии из этой статьи, сидящая рядом со своим мужем, с меньшей вероятностью решит проблему Эрдёша — Хайналя о раскраске гиперграфов, чем ее шведская товарка. Совсем другими словами, культура имеет значение. Свою культуру мы носим в себе, куда бы мы ни отправились и где бы ни оказались. Любопытный пример: государственный уровень коррупции, т.е. степень прозрачности в денежных и властных делах, предсказывает, насколько аккуратно представитель той или иной страны в ООН будет оплачивать парковочные штрафы на Манхэттене. Культура оставляет глубокий след: резня между шиитами и суннитами передается по наследству вот уже 14 столетий; для 33 стран, зная их плотность населения в 1500 г., с хорошей достоверностью можно предсказать, насколько авторитарным стало правительство страны в 2000 г.; а оглянувшись на тысячелетие назад, можно даже предсказать современный уровень гендерного неравенства в ней: чем раньше народ отложил мотыгу и взялся за плуг, тем вероятнее будет гендерное равноправие. В целом, если мы беремся обсуждать, почему человек нажимает на спусковой крючок или почему человек касается руки другого человека — а у нас в книге это два символических лейтмотива, — то скорее подойдет культурный ракурс, а не биологический. Из книги Роберта Сапольски «Биология добра и зла. Как наука объясняет наши поступки»

Ариадна Эфрон. «Господин Уодингтон»

Когда я училась в художественной школе при Лувре, историю живописи нам преподавала изящная пожилая дама, носившая имя Де Костер. Она была внучкой или внучатой племянницей автора «Тиля Уленшпигеля» Шарля Де Костера. Когда она нам представилась на первом занятии, я спросила: а не родственница ли вы, мадам... и она просто просияла. Французы вообще мало читают, и это был едва ли не первый случай в ее жизни, когда кто-то вспомнил ее знаменитого предка. И, конечно, после этого она прониклась ко мне самой сердечной симпатией. Вообще удивительную роль порой играют в нашей жизни книги. «Уленшпигель» был любимейшей книгой моего отрочества. А не попадись он мне, не знай я его — и не было бы всей дальнейшей истории, удивительно, право! И вот однажды подошла она ко мне после занятий и попросила задержаться для разговора. — Мадемуазель, — сказала она, — у нашего училища есть меценат, он англичанин, его имя господин Уодингтон. Я его никогда не видела, знакомы мы только по переписке. Его покойная жена много лет тому назад, это было еще до меня, некоторое время училась здесь. И в память о ней господин Уодингтон оплачивает курс какой-нибудь способной нашей ученице, которая стеснена в средствах. В этом году как раз закончила его очередная пансионерка. Недавно я получила от него письмо с просьбой рекомендовать ему способную ученицу, и я выбрала вас, мадемуазель. Я написала ему о вас, о вашем происхождении, о ваших способностях, о вашем слабом здоровье. И вот сегодня я получила его ответ. Он сейчас на юге Франции, там у него дом, где он обычно проводит лето. Вот это письмо. Прочтите его, мадемуазель. Я беру и читаю, как господин Уодингтон благодарит мадам Де Костер за рекомендацию la belle Ariane и пока что просит передать ей, то есть мне, его приглашение отдохнуть месяц или сколько она сможет в его доме недалеко от Марселя, укрепить свое слабое здоровье свежим воздухом и морскими купаньями. Море хоть и далеко от дома господина Уодингтона, но к ее услугам будет автомобиль с шофером... — О, конечно, я еду! Я расцеловала хрупкую мадам Уленшпигель, прижала недочитанное письмо к груди и помчалась домой. Когда я показала письмо маме и сказала, что я уже дала согласие, она сказала: — Ты с ума сошла! — А что? — А то, что, поехав в Марсель, ты можешь очутиться совсем в другом месте! — Где, например? — Где угодно: в Алжире, в публичном доме... — О-о-о! Ну тогда я точно еду! И я написала господину Уодингтону, что с благодарностью принимаю его приглашение. И вот выхожу я из вагона на маленькой станции, не доезжая Марселя, выхожу со своим чемоданчиком и озираюсь на новое место, и тут около меня возникает человек: — Мадемуазель гостья господина Уодингтона? И как-то... удивленно, что ли, на меня смотрит. Как-то слишком внимательно. Это оказался шофер присланного за мной автомобиля. И всю дорогу я болтала о погоде, о море, о Париже, а он время от времени взглядывал на меня так странно, что это даже стало меня беспокоить. Наконец мы подъехали к воротам каменной ограды огромного парка, как мне показалось. Он посигналил, ворота открылись, и мы въехали в этот парк и мимо аллеи высоких розовых кустов подъехали к дому. Это был старый каменный двухэтажный огромный дом под черепичной крышей с узкими окнами, на них были жалюзи, а иные были закрыты и ставнями — так живут на юге Франции летом, сохраняя прохладу в доме. У крыльца встречали двое — мужчина и женщина. Увидев меня, они оба остолбенели, не отрывая от меня глаз. От смущения я сидела в автомобиле, пока шофер не обошел машину и не открыл мне дверцу. Я вылезла на их обозрение. — Здравствуйте! — сказала я, чувствуя себя вполне идиотски. — Здравствуйте, мадемуазель! — откликнулся мужчина и взял у шофера мой чемоданчик. — Добро пожаловать, мадемуазель! — женщина тоже обрела дар речи и сделала приглашающий жест. — Пойдемте, мы проводим вас в ваши комнаты. И пока мы шли по залам и коридорам, лестницам и переходам, женщина то и дело взглядывала на меня даже с каким-то ужасом. «Да что же у меня на физиономии? Может быть, я перепачкалась в поезде? Сейчас в комнате достану пудреницу и посмотрюсь, в конце концов!» Меня привели в чудесные комнаты на втором этаже, показали все, что мне могло понадобиться. — А где же господин Уодингтон? — спросила я. — Вы увидите его перед обедом. Он будет вас ждать в большом зале с камином, через который мы проходили. Обед у нас в пять. Отдыхайте с дороги, мадемуазель. Я осталась одна. Разложив свои немудрящие вещицы, приняв душ и убедившись, что на моей физиономии не было никаких пятен и ничего необычного, я стала осматривать свои владения. Одна комната была прелестной спальней. Деревянная кровать, комод, туалетный столик, кресло, узкий платяной шкафчик. Все было чудесно убрано — постель, белье, покрывало, занавески, прикроватный коврик, салфетка и букет роз на комоде. Сквозь жалюзи я рассмотрела огромный, до самого горизонта, парк. Вторая комната была большая, угловая, с двумя окнами, с высоким книжным шкафом, набитым книгами и альбомами, на которые я жадно посмотрела сквозь стекла. У одного окна стояли большой дубовый стол, высокий стул и деревянная полка. И это оказалось сущей сокровищницей! На полке располагался целый художественный магазин: коробки с акварельными красками, сундучки с набором гуашей, деревянные пеналы с пастелью, пачки и стопы разных сортов бумаги... Я рассматривала все это и не верила своим глазам. Здесь можно было провести всю свою жизнь! Я взглянула на часы, до обеда оставался час. Я села на высокий стул за этот чудесный рабочий стол, взяла бумагу из пачки и принялась катать восторженное письмо домой. Без десяти пять я спустилась вниз. В огромном зале с камином было уже светло от раскрытых ставен. В нем никого не было. Я подошла к окнам полюбоваться видом, потом осмотрелась и, увидав на стене большой портрет, подошла к нему. И остолбенела. Я смотрела на этот портрет так же, как все слуги утром смотрели на меня, почти с ужасом. Это была пастель, очень хорошая. И на этом портрете была изображена я. Но не та я, которую я только что видела в зеркале, а я в будущем, когда мне будет лет тридцать. Я не могла оторвать глаз от портрета. В потрясении всех чувств я видела свое будущее, я читала в этом лице все чувства, которые я еще не пережила, в глазах этой женщины я видела захватывающую тайну всего, что мне предстоит испытать. Я очнулась от боя часов и обернулась. У камина стоял высокий седой человек в черном. Это был господин Уодингтон. Жена господина Уодингтона умерла совсем молодой от какой-то очень скоротечной болезни. Она была художницей, любительницей. Брала частные уроки, занималась в школе при Лувре. Самое поразительное, что о нашем невероятном сходстве никто не подозревал до самого моего приезда. Потому что мадам Де Костер никогда не видела ни господина Уодингтона, ни его жены. Сам он, впервые увидев меня в зале своего дома у портрета своей покойной жены (а это был ее автопортрет), едва не лишился чувств. Как он мне сам потом признался. А был он человеком очень стойким, бывшим офицером Британского флота. Он в ту минуту пережил чудо, он увидел, что само Небо и покойница-жена послали ему дочь. Именно так он понял, ибо при поразительном сходстве я была вдвое моложе женщины на портрете. Прожила я там недели, помнится, две. Господин Уодингтон предложил мне переехать с ним в Англию, где он оформит опекунство, сделает меня наследницей всего своего состояния, я буду жить в Лондоне, мне будет выделено ежемесячное содержание, из которого я смогу помогать своей семье. Я буду брать уроки гравюры (о чем я так мечтала и на что не хватало средств) у лучших английских мастеров. Ну и все такое прочее, что ты можешь себе представить, а может быть, и не можешь. И я, конечно, отказалась и уехала восвояси, в свою жизнь. Когда осенью я пришла в школу, то узнала, что господин Уодингтон оплатил оба последних семестра моего обучения, благодаря чему я имею то образование, какое имею. И вот подумай, как иначе — совсем иначе — могла сложиться моя жизнь, прими я предложение господина Уодингтона. Удивительно, правда?