Правило «2-2-2», которое прогонит скуку из отношений и сделает их еще крепче

С течением времени в отношения могут закрадываться скука и предсказуемость, когда вы общаетесь лишь за ужином и можете предугадать, что скажет или сделает ваш партнер в следующую минуту, однообразно проводите совместные выходные (чаще всего — каждый в своем телефоне). Если вы чувствуете, что отношения стали пресными, а чувства — не такими сильными, как прежде, попробуйте использовать правило «2-2-2». Оно поможет превратить время, проведенное вместе, в настоящий праздник. Часто случается так, что люди, которые много лет состоят в отношениях, забывают, что они не только супруги, но и еще и возлюбленные. Обычно тревожным звоночком становятся следующие признаки: 1. После звонка будильника вы сразу встаете и начинаете быстро собираться на работу вместо того, чтобы еще несколько минут поваляться в кровати со второй половинкой, рассказывая о планах на день. 2. После работы вы предпочитаете не разговаривать, а заниматься каждый своими делами или смотреть телевизор (что в большинстве случаев также предполагает молчание). 3. По выходным вы избегаете друг друга и проводите время отдельно: девушка уделяет время подругам и йоге, а парень — спортзалу и футболу. При этом объятия и поцелуи такие же редкие гости в вашем доме, как и разговоры. Если вы понимаете, что вам становится скучно друг с другом, что совместная жизнь больше похожа на существование двух соседей — тогда правило «2-2-2» создано именно для вас. Не стоит ждать, пока дело дойдет до разрыва — как только заметили, что связь с партнером пропадает, делайте все, чтобы вернуть в отношения былую искру, и осознать, что ближе избранника у вас никого нет. Каждые две недели Итак, первая двойка в правиле означает ужин в ресторане каждые две недели. Вспомните, когда вы последний раз выбирались вдвоем дальше парка, рынка или магазина? И когда делали романтический сюрприз для второй половинки? Если ваш ответ — «на День рождения» или «не помню», значит, самое время ввести традицию дважды в месяц устраивать совместный ужин в ресторане. Очень важно забронировать столик заранее, чтобы в день Х не пришлось тратить время на поиски нового кафе, в котором будут свободные места. Не обязательно вдвоем обсуждать дату свидания (а это будет именно оно). Можно устроить приятный сюрприз для партнера — вечером сказать, что вы отправляетесь на прогулку, но не упомянуть конечный пункт назначения. Некая таинственность всегда играет на руку отношениям. Выбор кафе должен полностью зависеть от ваших предпочтений. Только не останавливайтесь на заведении, которое расположено близко к дому, потому что вам лень ехать в центр города. Лучше выберите что-то красивое, уютное. Возможно, это будет кондитерская, где произошло первое свидание. Или итальянский ресторанчик, который недавно открылся в торговом центре. Отлично, если в вашем городе есть кафе на крыше дома — в таких местах всегда царит романтическая атмосфера, хочется говорить о любви и окутывать теплом свою вторую половинку. В таких свиданиях есть еще одно преимущество: вы получаете возможность сменить футболку и спортивные штаны на красивые наряды и предстать друг перед другом во всей красе. К тому же, заказ пиццы на дом всегда плавно перетекает в бессмысленный просмотр телевизора, а в кафе вы сможете уделить время исключительно друг другу. И не стоит забывать о разнообразии — четыре стены вашей квартиры, которые вы видите ежедневно, рано или поздно надоедают, и единственным желанием становится вырваться в люди. Каждые два месяца Вторая цифра — совместные выходные. Не планируйте на этот уикенд никаких дел: отвезите детей к бабушке, забудьте об уборке и готовке, отключите телефоны и посвятите 48 часов исключительно друг другу. Можете целый день гулять, делая перерыв на кофе и пиццу, или с утра заглянуть в торговый центр и развлекаться там до самого вечера. Идеальный вариант — уехать в другой город, в котором вы никогда до этого не были. Закройте глаза, положите на стол карту и вслепую выберете населенный пункт, где проведете свой мини-отпуск. Используйте это время с пользой. Не для того, чтобы обсудить дела на работе или какие обои выбрать для кухни — об этом вы и так ежедневно разговариваете дома. Выберите более глубокие темы для разговоров, которые помогут увидеть партнера с другой стороны. Вспомните то, что вы давно хотели сказать второй половинке, но не хватало времени поделиться чувствами друг с другом. Если в голову ничего не приходит, можете воспользоваться списком вопросов Артура Арона — психолога, который доказал, что откровенная беседа сближает незнакомцев и освежает чувства пары, которая погрязла в рутине отношений. Вот примеры вопросов из данного списка: 1. Выбирая из всех людей в мире, с кем бы вы хотели провести вечер? 2. О чем вы мечтаете уже долгое время? Почему вы этого еще не добились? 3. За четыре минуты расскажите своему партнеру о вашей жизни настолько подробно, насколько это возможно. 4. Вы хотели бы быть знаменитым? В какой области? 5. Если бы вы знали, что умрете через год, что бы вы изменили в том, как вы живете? Почему? 6. Каким вы себе представляете идеальный день? Если философские разговоры не для вас или вы просто хотите сделать свой отдых активным, возьмите в аренду велосипеды и отправляйтесь на прогулку. Не зовите с собой друзей — этот день только ваш. Зимой можно сходить на каток или провести уикенд в горах, катаясь на лыжах. Вариантов масса, главное — подобрать то занятие, которое будет интересно обоим партнерам. Очень важно, чтобы вы наслаждались не только общением друг с другом, но и всем происходящим в целом. Каждые два года Последняя двойка в перечне — совместный отпуск раз в два года. Хорошо, если вы отдыхаете вдвоем постоянно, но если в последнее время вы ездили за границу только с детьми или друзьями, самое время провести время исключительно со своей второй половинкой. Отложите телефоны, заходите в интернет только для того, чтобы найти по карте нужную достопримечательность, чаще разговаривайте и смотрите в глаза друг другу. Гуляйте, держась за руки, дурачьтесь в море и выводите на спинах друг друга какие-нибудь смешные фигурки кремом для загара. Создавайте воспоминания, которые будут принадлежать исключительно вам. Фотографируйтесь, снимайте самые запоминающиеся моменты на камеру, но не торопитесь выкладывать их в интернет. Лучше просмотрите все, что получилось, по приезду домой. Так вы освежите воспоминания после отпуска и сможете выбрать лучшие снимки для социальных сетей без ущерба для личного времени друг с другом. Самым замечательным в правиле «2-2-2» является то, что вы всегда можете изменить его. Добавляйте собственные пункты, непосредственно связанные с вашими отношениями, и делайте ярким каждый день, проведенный рядом с любимым человеком.

Как побороть страх белого листа

Страх белого (или чистого) листа можно назвать одним из самых распространённых страхов. Кто из нас не испытывал ступор, прежде чем приступить к работе? Особенно сильная боязнь ощущается перед ответственным делом. Писатель боится написать начальную строчку, художник — сделать первый мазок на холсте. Обострённость нерешительности на начальном этапе неудивительна, ведь первые штрихи зачастую определяют впечатление об итоговом качестве работы (по первым строкам книги читатель формирует предварительное мнение о всём содержимом, по внешнему виду человека складывается первое впечатление о его личности). Поэтому можно предположить, что самое важное в работе — начать. Синдром чистого листа выходит далеко за границы творческого сообщества. Страх приступить к работе может прийти в жизнь каждого из нас вне зависимости от вида деятельности. Можно ли избавиться от этого синдрома? Для избежания описанного гнетущего состояния существует множество популярных стратегий. Одни пробуют бороться с проблемой временным отвлечением от работы (мотивируют себя к выполнению сложного дела перерывами на приятные дела), другие подавляют излишние переживания продумыванием чёткого плана работы (ведь разделение большого задания на маленькие части улучшает представление о сложности выполнения). Обо всех методах борьбы с неприятным синдромом поговорим в этой статье. Не бояться работы Осознание того, что впереди ждёт большой объём работы и первые сложные минуты будут только «вершиной айсберга», очень тормозит предстоящий рабочий процесс. Приступая к занятию, вы точно не должны бояться его. Если не любите суетливую подготовку или кропотливый труд, то вас, должно быть, порадует конечный результат. Полное понимание того, ради чего вы приступили к занятию и что произойдёт по его завершении, стимулирует скорее начать. Так что если вы относитесь к тому типу людей, которых в работе больше всего радует итог, приступайте к неприятным делам по принципу «быстрее начнёшь — быстрее закончишь». Неожиданное начало Сделайте первый шаг прямо сейчас, неожиданно даже для самого себя. Рекомендация может раздражать очевидным посылом, тем не менее, она работает. Делать первые штрихи спонтанно советует немецкий поэт и драматург Хуго Балль. Хотите сделать ремонт — оторвите первую полоску обоев в прихожей, мечтаете написать книгу — исправьте пугающую чистоту листа первыми пришедшими в голову строками, никак не начнёте заниматься спортом — проведите тренировку прямо сегодня (сходите на пробежку вечером, пройдитесь пешком после работы, поиграйте с детьми в футбол). Так вы стремительно перейдёте от слов к делу: дебют будет совершён, следовательно, бояться будет нечего — просто продолжайте начатое и радуйтесь результатам. Страх быть осмеянным Помимо страха неидеальности и неизвестности результата преградой между вами и работой может стать боязнь быть осмеянным. Человек по своей природе существо социальное, поэтому к любому ответственному занятию мы подходим с мыслью, как наше решение отразится на общественном мнении. Окружающие могут как поднимать нашу самооценку хвалебными отзывами, так и сильно портить настроение своим осуждением и критикой. Как бы ни сложилось в дальнейшем, мы не можем заранее предугадать на все 100%, как к нашим переменам отнесутся другие люди. Да и будет ли действительно так важно чьё-то мнение, если вы исполните свою мечту (бросите скучную работу ради фриланса, запишетесь на занятия бальными танцами, начнёте продавать цветы)? Только подумайте: целесообразно ли отказываться от своих желаний из-за банальной боязни услышать осуждение в свой адрес? Интересную мысль на этот счёт высказал бразильский писатель Пауло Коэльо: «Не имеет значения, что думают другие — поскольку они в любом случае что-нибудь подумают. Так что расслабься». Если продолжаете сомневаться, представьте, что каждой из сегодняшних знаменитостей (актёров, бизнесменов, политиков) когда-то тоже пришлось делать тот самый первый шаг. Все эти люди могли так и остаться в тени, если бы однажды не решили раскрасить свой белый лист. Попробуйте освободиться от груза воображаемых осуждений. Важно помнить, что не совершает ошибок только тот, кто ничего не делает. Визуализация результатов Страх, как известно, происходит от незнания предмета. Зачастую мы боимся начать, потому что не знаем досконально, что нас ждёт в процессе. Один из великих философов Нового времени Фрэнсис Бэкон утверждал: «Страх — ничто, если его понять». Начните глубоко вникать в то, в чём хотите преуспеть. Это может выглядеть как прочтение теоретического материала или просмотр короткого видео. Изучение опыта людей, состоявшихся в задуманном вами деле, поможет отойти от недостижимого идеального образа и приступить к практическим целям. Представьте идеальную картинку воплощения своей задумки в наилучшем развитии событий (сам процесс и результат). Например, если вы давно мечтаете проводить выходные на природе, но никак не можете взяться за ремонт заброшенной дачи, то представьте не гору хлама, которую нужно будет привести в порядок, а красивую беседку у клумбы, где вы будете пить чай со своими друзьями. После осознания, в какую красоту может превратиться забарахлённая усадьба, вам будет легче убрать первые сухие ветки. Помните поговорку «у страха глаза велики»? Позвольте вашему воображению затмить боязнь и вдохновить вас на желанное занятие! Мотивация ограничениями Многие люди считают, что работоспособность теряется от излишней расслабленности. Когда человек не имеет чётких временных рамок, он будет подсознательно оттягивать дело «на потом». Сторонником самоограничений был французский писатель и кинорежиссёр Жорж Перек. Писателям, которые испытывали творческий кризис (из-за отсутствия идей или поиска вдохновения), он советовал попробовать написать абзац, не используя слов с буквой «е». Таким образом Перек разнообразил их привычный вид деятельности: предложил не просто сочинять новые строчки, а писать текст с нестандартным подходом (тем самым избавил их от выбора — делать или не делать, решение о написании уже было принято, и воплощение идеи не заставляло себя долго ждать). Некоторым людям лучше работается в чётко установленных рамках: есть ориентиры (когда понятно, от чего отталкиваться, легче сконцентрироваться на самом выполнении), с ними легче установить примерный план работы (тоже работает метод «от обратного»), включается эффект дисциплины (как в школе: в девять — первый урок, в два часа — последний, и ни вправо, ни влево). Каждый может придумывать ограничения для себя. Если, например, боязнь белого листа у вас связана непосредственно с написанием текста — заведите таймер и обозначьте для себя чёткий лимит по символам, который нужно написать без перерывов на чай и соцсети. Не можете начать дело из-за прокрастинации — поставьте себе рамки и приступайте без оговорок и оправданий, ведь кроме вас никто не воплотит ваши планы. Планомерная загруженность Следующим важным шагом после старта является продолжение прогресса, поэтому следующий совет — не забрасывайте ранее начатое дело. Ведь если делать слишком большие перерывы между занятиями, со временем возрастает риск оставить задумку на первых стадиях. Тогда неизбежен повторный «страх белого листа», ведь из-за нерегулярности могут теряться навыки, не сформируются профессиональная хватка и чувство привыкания. Поэтому не стоит откладывать работу на потом, нарушая динамику работы. Французский писатель Мари-Анри Стендаль настоятельно рекомендовал придерживаться дисциплины: «Писать по двадцать строк в день, гений ты или нет». Этот метод выходит далеко за границы литературы. Применять его можно в разных областях деятельности: научной работе, программировании, написании музыки и т.п. Концентрация на выполнении рабочей нормы помогает планомерно справляться с поставленной задачей, не воспринимать её как что-то внеплановое и редкое, прибавляет продуктивности. Ведь прокрастинация может привести к развитию ещё одного страха — страха уже начатой работы, но это уже совсем другая история. Что же такое синдром белого листа? Боязнь начать работу связана с малой или, напротив, чрезмерной загруженностью вашего ума. При переключении на новый этап работы мозг непроизвольно впадает в ступор. Главным раздражителем становится чистый нетронутый лист. Как и любая проблема, страх белого листа требует усердной работы. Поэтому начинайте принимать решения, не раздумывая. Вы на пути к успеху, если стараетесь открывать, творить и приумножать собственные победы. Автор: Лилия Левицкая

Узнай себя лучше с окном Джохари

Исследования показывают, что глубокое понимание себя сделает вас более уверенным и креативным человеком. Самопознание помогает более эффективно принимать правильные решения, находить новых знакомых и поддерживать крепкие отношения с людьми. И, как ни странно, оно даже способно сделать вас более нравственным и этичным человеком. Чтобы этого добиться, необходимо попробовать окно Джохари. Ты — это дом из четырех комнат Этот эвристический метод был разработан еще в 1955 году двумя американскими психологами — Джозефом Лифтом и Харрингтоном Инхамом (первые несколько букв имен и есть название техники). Окно Джохари представляет собой групповое упражнение, которое может выявить ранее скрытые аспекты вашей личности. Процедура относительно проста. Каждый человек в группе получает список из 56 прилагательных (смелый, нервный, глупый, мудрый и так далее). Необходимо выбрать слова, описывающие вас как личность. Затем других людей просят выбрать те, которые, по их мнению, описывают вас. Что же дальше делать со списком слов? Следующий шаг — разместить их в таблицу, состоящую из четырех квадратов. В верхнем левом квадрате (открытая зона) должны быть записаны прилагательные, которые попали в оба списка: качества, известные самому человеку и признанные окружающими. Однако никто из нас не является полностью открытым. Поэтому слова, выбранные вами, но не другими людьми — это те качества, которые остаются для окружающих загадкой. Их стоит записать в нижний левый квадрат (спрятанная зона). К верхнему правому окну относятся прилагательные, которые выбрали другие люди для характеристики вашей личности, но у вас в списке они отсутствуют. Эту зону называют слепой. Также есть неизвестная зона — правый нижний квадрат. Туда записывают слова из первоначального списка, которые никто не выбрал. Обычно это черты, скрытые от вас и от других людей в конкретной ситуации или в данный период времени. Однако они могут проявиться позже. В этой зоне представлены тайны личности и потенциал для развития и роста. Комнаты разных размеров Окно Джохари — это отличная проработка себя, своего характера и потенциала. Данная методика подтолкнет вас к размышлению о том, какой именно образ вы представляете миру. Изучение итогового результата и количества слов, попадающих в каждый квадрант, открывает новые истины. Если открытая зона содержит большое количество слов, то вы, скорее всего, достаточно легко читаетесь другими, позволяете себе проявлять эти характеристики перед знакомыми и незнакомыми людьми. Вы являетесь социально адаптированным человеком, эмоциональным, дружелюбным, первым идете на контакт. Если же это окно заполнено всего несколькими прилагательными, то вам предстоит большая работа над собой. Другие квадранты полностью забиты? Ситуация не самая приятная. Особенно для тех, у кого слепая зона выигрывает по количеству слов. Такие люди могут быть наивными в отношении своего собственного характера. Например, они не видят в себе агрессию, жадность или думают, что не эгоистичны. В том случае, если спрятанная зона лидирует или имеет с другими примерно одинаковое количество характеристик, то человек не хочет выставлять напоказ дурные черты характера. Хотя иногда это стоит делать, потому что они являются частью личности. Однако сюда же можно отнести и хорошие черты, которые почему-то сидят глубоко внутри и боятся, что о них узнают: нежность, чувственность, романтичность и так далее. Неизвестная зона, заполненная словами, говорит о том, что вы — загадка для себя и для других. Это область потенциала, нераскрытых талантов и качеств. Возможно, у вас в жизни не было таких ситуаций, в которых эти черты могли бы проявиться. Или же вы обладаете пока что недостаточным количеством опыта. Но когда-нибудь эти характеристики еще дадут о себе знать. Как далее работать с окном Джохари? Не стоит бояться отрицательных свойств личности. Они, вероятно, окажутся в каждой зоне таблицы. Главное, на чем вы должны сфокусироваться — расширить открытую зону и проработать остальные. Расширение происходит за счет уменьшения других блоков: спрятанные черты стоит чаще демонстрировать себе и другим, отрицательные качества, от которых хочется избавиться, должны трансформироваться в положительные (если над этим работать). Не бойтесь заглянуть в окно Джохари — оно поможет вам лучше узнать себя. По материалам статьи «Get to Know Yourself Better With the Johari Window» Curiosity

Иосиф Бродский: «Глупцы обычно очень подлые и низкие люди»

Интервью поэта Иосифа Бродского (1940-1996) журналу «The Iowa Review», № 4, 1978 год. Интервьюер: Джаил Хэнлон. Перевод Павла Каминского. Здесь текст приводится по изданию: Иосиф Бродский. Большая книга интервью. — М.: Захаров, 2000. — 702 с. В Солженицыне Россия обрела своего Гомера — Вам нравится читать свои стихи на английском? — Нет, не думаю, нет. Ну, я делаю это время от времени. Больше для развлечения. В данном случае — с иной целью, но в основном для развлечения. — Можно вас попросить вспомнить что-нибудь об Ахматовой? Как она выглядела? — Жестоко такое просить. Об этом можно много говорить. Она была широко известна... Что я могу сказать? Ну хорошо, если коротко, в двух словах... не знаю... Ладно, она была невероятно высока... [Смех.] Мой рост — метр семьдесят восемь или что-то около этого, по российским меркам, вполне достаточно. Ну так вот, я никогда не испытывал никаких комплексов относительно собственного роста, кроме случаев, когда я находился рядом с ней, потому что она была невероятно высока. Когда я смотрел на нее, то понимал, почему время от времени Россией управляли императрицы. Она выглядела, если хотите, как императрица. Учтите — она была в летах, в то время ей было семьдесят. Она была чрезвычайно остроумна. Еще один момент. Каждый, кому посчастливилось общаться с ней, поражался ее невероятной способности вынести все то, что на нее обрушилось. Речь идет не о христианских нравоучениях. Знакомство с нею и с историей ее жизни само по себе могло уже дать определенные представления о христианстве. Что еще можно рассказать о ней? Мы с ней не разговаривали много о поэзии. Нет, мы, конечно, говорили, но больше всего мы говорили о чем-нибудь полностью отвлеченном. Она часто говаривала, что метафизика и сплетни — единственно интересные для нее темы. [Смех.] В этом она была достаточно схожа с французским философом Чораном. Что еще? Нет, это невозможно рассказать за две минуты. — Она когда-нибудь говорила — сплетничая или метафизически — о Мандельштаме? — Конечно. — А как именно? — Она любила говорить, что Надежда, его жена, несомненно самая счастливая из всех литературных вдов. [Смех.] Потому что неисчислимое множество очень хороших людей, писателей и поэтов, было уничтожено, ко многим из них пришло потом признание. В случае же с Мандельштамом — это было не просто признание, это была всемирная слава... Мы говорили о многих вещах. Говорили о его творческих корнях... откуда выросли его стихи. Ахматова придерживалась мнения, что главным образом из Пушкина. Что еще? Я никогда не слышал от нее сравнения Мандельштама с нею самой. Она всегда тонко чувствовала место этого человека в поэзии. Она была очень смиренна. Она говорила: «По сравнению с ним и с Цветаевой я всего лишь мелкая корова. Я корова» — вот так она говорила. — Кого вы читаете по-русски? Я не очень силен в русском и хотел бы знать, с кого начинать. — Хорошо, если вы имеете в виду двадцатый век, я дам список поэтов. Ахматова. Мандельштам. Цветаева. Она, по-моему, величайшая. Величайшим поэтом двадцатого века была женщина! Я назвал Пастернака? Нет? Пастернак, это очевидно. Клюев. Ходасевич. Заболоцкий. Так, достаточно, знакомство с этими поэтами и так займет много времени. Что касается прозы, это немного сложнее. Существует мнение, что русская литература и сейчас так же велика, как в девятнадцатом веке. Это своего рода инерция... Мы очень часто желаемое выдаем за действительное... Андрей Платонов — величайший из них. Он был очень интересным человеком. Переводить его на английский достаточно трудно, хотя переводы и существуют. Когда вы читаете его текст на английском, надо постоянно соотносить его с собственным воображением. То, что вы видите в тексте, — это, может, только одна десятая из того, что там есть на самом деле. Синтаксис он использовал очень характерный, специфический. Он вел предложение к своеобразному логическому тупику. Всегда. Следовательно, для того, чтобы понять, о чем он говорит, надо начинать с конца, с этого самого логического тупика, анализируя затем, что же к нему привело. И вы поймете, что это грамматика настоящего русского языка. И если взглянете на прочитанное отстраненным взглядом, то это напомнит вам вид супермаркета, где все вывернуто наизнанку. Не всегда, он никогда не делал этого для игры. Это результат некоего философического безумства. Не эстетического, а именно философического, а это огромная разница. Так, еще кто-нибудь? Я бы не сказал, что были писатели, равные Платонову. После него был значительный интервал... Есть очень хорошие писатели, но я полагаю, что лучшая русская проза двадцатого века была создана исключительно поэтами. Мандельштамом и Цветаевой. Маленький дневник, изданный на английском, «Охранная грамота», Пастернака, «Доктор Живаго» — это несколько другое... Это такая книга, да? [Смех.] Да, он был одним из величайших поэтов, но об этом трудно говорить, потому что вокруг подобных людей создана такая атмосфера восхищения... В подобных высотах уже нет иерархии. — Это правда, что русские люди и слушают и уважают своих поэтов более, чем люди в других странах? — Я бы так не сказал. — А насчет правительства? Почему они так боятся? И боятся ли? — В централизованном государстве власть пытается охватить все стороны жизни, и больше всего то, что имеет отношение к печатной продукции. Государство имеет свой язык, жаргон, или слэнг, на котором оно изъясняется. Для того чтобы продать себя, не в буквальном смысле продать, а быть известным читателям, писатель должен пытаться писать своим языком, и это сразу переводит его в категорию неблагонадежных, да? Есть кое-что еще более интересное. Двойственное значение цензуры. Она, цензура, чудовищна, ужасна, все это правда. Она всеобъемлюща, если хотите, но, по крайней мере для писателя, часто приносит и пользу. Цензура превращает весь народ в читателей, создает некое стилистическое плато, да? [Смеется.] На котором если вы пытаетесь создавать что-нибудь свое, то сразу становитесь очень известным. Кроме того, цензура способствует совершенствованию метафорической речи. Метафорических оборотов. Потому что, когда не разрешается сказать «тиран», можно сказать «этот человек» [смеется], и это придает определению некое ускорение, метафорическое ускорение, если хотите. Почему они боятся? Да они не боятся, они просто глупы. [Смеется.] Нет, нет. Я понимаю, что это может быть смешным, но на самом деле это совсем не смешно, потому что глупцы обычно очень подлые и низкие люди. — Какие именно доказательства они предъявляли, когда на суде обвиняли вас в том, что вы не являетесь поэтом? — Там все было наоборот, потому что в наших судах это вы должны доказать, что вы такой или не такой. В советских судах не существует принципа презумпции невиновности. В чем бы вас ни обвиняли, это вы должны доказывать, что не виновны. Они-то как раз и не должны доказывать вашу вину, в чем бы она ни была, поэт вы или не поэт. Вот я и не смог доказать, что я поэт. А они — что не поэт. И потом, это было очень давно. Это было... пятнадцать лет назад. — Не хотели бы вы вернуться и снова жить в России? — Хотел бы. Правда, очень хотел бы. Теперь это немножечко сложновато, я уже пять лет живу здесь, и, боюсь, я несколько изменился... хорошо, не боюсь... несколько, если хотите, избаловался или что-то вроде этого. [Смеется.] Я бы вернулся туда при одном условии. Думаю, что я имею право требовать выполнения этого условия. Условием я ставлю опубликование всех моих работ. Тогда я бы вернулся и жил там прежней жизнью. Если б что-либо подобное произошло,, если б я вернулся... я бы привнес некоторые изменения в это поэтическое дело. — Как вы думаете, это возможно? — Не думаю. Я не вижу такой возможности. — Как изменило вас участие во внутренней жизни Мичиганского университета? Ведь в России вы не были связаны с высшими учебными заведениями? — Нет. Но когда я говорил, что изменился, я не имел в виду Мичиганский университет, да и вообще Америку. Я имел в виду то, что я постарел, стал более требовательным, менее склонным к компромиссам, хотя, может, в компромиссах уже нет необходимости. Нет, университет не изменил меня. Мне нравится преподавать. И всегда, кажется, есть пара людей в аудитории, которые подтвердят, что я не лгу. — Я с интересом обнаружил, что вы пишете не только о России. Вы пишете о том, что вас окружает сейчас. Когда-нибудь вы ловили себя на том, что вам не хватает русских слов для описания, скажем, растений или деревьев, для описания каких-нибудь красивых мест? — Хороший вопрос. Нет, никогда. Я боялся, что это может произойти, и этот страх всегда рядом. Но пока подобного со мной не случалось. Это что-то типа внутреннего страха, когда ищешь нужную рифму, не находишь и тогда задумываешься: «Что это, или я забываю язык, или для этого слова просто нет рифмы?» Затем начинаешь думать, что для беспокойства нет никакого повода, что надо оставаться нормальным и здравомыслящим. Но потом спрашиваешь себя: «А зачем?» Если ты действительно начинаешь забывать язык, то зачем... просто быть здравомыслящим? Да, об этом стоит подумать. Занимаешься ты этим только для того, чтобы доказать самому себе, что все еще можешь писать, — или пишешь потому, что не можешь не писать? Иными словами, подобные вопросы, с которыми писатель сталкивается в работе, носят какой-то преувеличенный характер, какой-то угрожающий смысл. Это какой-то конфликт между безумием и психическим здоровьем. Хотя кто-то может и без этого... — Каково ваше мнение о Солженицыне и о легенде, которая его окружает? — [Долгое молчание.] Ну хорошо, давайте поговорим об этом. Я очень горжусь тем, что пишу с ним на одном языке. Я считаю его одним из величайших людей... одним из величайших и отважных людей этого столетия. Я считаю его совершенно выдающимся писателем, а что касается легенды, то пусть она вас не беспокоит, лучше читайте его книги. И потом, что еще за легенда? У него есть биография... и все сказанное им... Достаточно, или вы хотите услышать что-нибудь еще? — Продолжайте, пожалуйста. — Некоторые литературные критики называли его посредственным или даже плохим писателем. Не думаю, что подобные характеристики... они даются только потому, что эти люди основывают свое мнение на основе эстетических представлений, унаследованных из литературы девятнадцатого века. Творчество Солженицына нельзя оценивать исходя из этих представлений, так же как их нельзя оценивать исходя из наших эстетических стандартов. Потому что когда человек говорит об уничтожении, о ликвидации шестидесяти миллионов человек, нельзя говорить о литературе и о том, хорошая ли это литература или нет. В его случае литература поглощена тем, что он рассказывает. Я этим вот что хочу сказать. Он писатель. Но он пишет не с целью создать некие новые эстетические ценности. Он использует литературу, стремясь к древней, первоначальной, ее цели — рассказать историю. И, делая это, он, по-моему, невольно раздвигает пространство и рамки литературы. С самого начала его писательского пути — настолько, насколько мы могли следить за последовательностью его публикаций, — наблюдается явный процесс размывания жанра. Все началось с обычной новеллы, с «Одного дня...», да? Затем он перешел к более крупным вещам, к «Раковому корпусу», да? А потом к чему-то, что ни роман, ни хроника, а что-то среднее между ними, — «В круге первом». И наконец мы имеем этот «ГУЛАГ» — новый тип эпоса. Очень мрачного, если хотите, но это эпос. Я думаю, что советская система получила своего Гомера в случае с Солженицыным. Я не знаю, что еще можно сказать, и забудьте о всяких там легендах, все это чушь собачья... О любом писателе. — Вы довольны переводами своих работ на английский? — Иногда да, иногда нет. Один мой знакомый, шведский поэт Томас Транстремер, стихи которому, по-моему, испортил Роберт Блай [смеется], однажды сказал о своем отношении к переводчикам, как это отношение как бы проходит через три стадии. Первая: ты доверяешь им, и они тебя убивают. Вторая: ты не доверяешь им, но они все равно тебя убивают. На третьей стадии ты начинаешь отмечать в себе мазохистские черты и твердишь переводчику: «Убей меня, убей меня, убей меня...» И он убивает тебя. [Смеется.] Это не моя шутка... Это такой шведский юмор. — Как я понимаю, у современных русских поэтов есть обычай читать собственные стихи в определенном декламационном стиле, пришедшем от стиля Маяковского. Правда ли это? Это что, такая школа декламации? — Нет, не так, не так. Правда, я никогда не слышал записи, как читает Маяковский, но если и так. если это декламация, то пришло это из гораздо более глубокой истории. Ведь первоначально литература в России была литературой литургической — из песнопений, рециталов... как это называется... — Псалмы? — Да-да, именно псалмы. И русские их исполняли ритмично и размеренно. В российском аналоге средней школы, хотя в прямом смысле это не одно и то же, детей заставляют заучивать стихи строчку за строчкой, страницу за страницей и затем все это их просят читать вслух с выражением. То есть своим чтением, выделением интонации, ударением и всем остальным они должны показать свое понимание текста. О’кей? Так что это пришло из школьной, обычной школьной жизни. Я помню, что в детстве я тоже знал наизусть массу вещей: Пушкина, «Евгения Онегина», Грибоедова и многих других. Именно отсюда идет механизм запоминания. И такая манера чтения — это прямое продолжение литургических традиций. К этому я хочу добавить, что Теодор Ретке сказал однажды, что рождение стиха начинается, если только я припомню это правильно, «с психологического механизма молитвы». Вот так-то. — Один из моих русских друзей утверждает, что ни один американец, точнее, ни один не русский никогда не сможет понять русской поэзии. Что вы на это скажете? — Чушь, чушь. Хотя одну вещь все-таки следует сказать, и это будет прекрасным завершением нашей беседы. В четвертой книге своей «Истории» Геродот рассказывает о Скифии, о скифах, обитавших на севере от Танаиса, — эти места, как я полагаю, находятся на территории современного Донца. Уже само название этого племени подозрительно для русского уха. Будины. Это от глагола «быть», чья форма в будущем времени звучит «будет», похоже на «будины»... Ладно, забудьте все это. Геродот описал их в очень общих чертах. Жили они в лесных краях, строили лодки, дома, молельни из дерева, и он пишет, я потом проверял это по-гречески, потому что был потрясен тем, что прочитал: «И были они изумлены своим собственным языком». «Изумлены, потрясены своим собственным языком». Вот так-то. Хорошо?

Как излечиться от зависти

В этой статье мы не будем говорить о положительных эффектах зависти, когда это чувство мотивирует людей быть более активными, создавать что-то новое, лучшее. Сконцентрируемся именно на негативных последствиях зависти, среди которых физическая боль, психологические расстройства, жестокость в словах и поступках. С одной стороны, зависть основана на сравнении человеком его собственных ресурсов с чужими, с другой — именно отсутствие вовлечённости человека в какой-то проект и порождает возможность возникновения зависти. Ведь не станешь завидовать самому себе? Разве что в переносном смысле. Глобальным сдвигом в отношениях с другими людьми может быть осознание того, что все мы живём в одном мире, что закон достижения успеха, собственно, тоже универсален — нужно трудиться над тем, чтобы достичь цели. Испытывая чувство зависти, стоит задать себе два вопроса: так ли нужно тебе то, что есть у другого, и на что ты готов ради того, чтобы достичь того же самого? Например, меньше спать, больше учиться, меньше смотреть телевизор — те элементарные вещи, которые могут оказаться компромиссами во имя цели. Тот человек, который хотя бы постарается пройти тот же самый путь, что прошёл и другой, скорее всего, сильно снизит коэффициент своей зависти, осознав, что до совершения определённых действий он видел лишь красивую вершину горы, а не узкую тропинку, ведущую наверх. Предлагаю рассмотреть зависть как вредную привычку, приобретённую в определённый период жизни (сравнивание себя с братом, сестрой, одноклассниками, друзьями…) и пройти все этапы для избавления от неё. Основные шаги для преодоления чувства зависти. Осознанность Спросите себя, зависть мешает вам жить или вы не готовы что-то с ней делать. Ведь если вы не ощущаете дискомфорта от этого чувства и у вас нет желания что-то менять, никакая работа не принесёт результатов. Вы будете убеждать себя в том, что у вас всё нормально. Наконец, признайтесь себе в том, что зависть вам не чужда. Обратите внимание, на что она вас мотивирует в позитивном ключе и на что толкает в негативном. Запишите это. Аналитика Далее проанализируйте в каких именно ситуациях вы испытываете зависть — когда вы плохо себя чувствуете, устали, когда вас преследуют неудачи или это ваше естественное состояние — воспринимать чьё-то благополучие как личную обиду. «Да как они посмели жить лучше меня». Запишите все ситуации, постарайтесь в течение нескольких дней замечать эти случаи и добавлять в список те, которые вы не зафиксировали. Задавайте себе вопросы Продолжайте отслеживать своё состояние во время раздражения, спровоцированного завистью, и спрашивайте себя почему это происходит. Предполагаемая замена (отступление) Представьте, что при прочих равных вы перестаёте чувствовать зависть. В каком случае это могло бы произойти? При прочих равных — значит у другого человека не стало меньше денег или у вас они вдруг появились. Просто внезапно внутри вас исчезает это щемящее, гложущее чувство. Вы спокойно принимаете новости о чьих-то успехах и готовы аплодировать. Вдохновляет ли вас такой исход? Если да, пусть это ощущение будет вашим якорем во время «борьбы» с завистью. Решительные шаги списком Сконцентрируйтесь на себе. Минимизируйте возможность сравнивать себя с другими. Не читайте новости в соцсетях, отвечайте только на сообщения. Дайте себе возможность отдохнуть от критического мышления, осознайте собственную ценность. Займитесь своим развитием. Найдите в своём графике место для физических нагрузок, чтобы выбрасывать негативные эмоции во время спорта. Пройдите курс по повышению самооценки. Займитесь своим здоровьем. Прекрасное самочувствие уменьшит ваше недовольство собой и другими. Завершите начатые дела и найдите вдохновляющий проект. «Висяки» сильно бьют по самооценке и не дают трезво оценивать ваше время. Как только вы освободите место для нового, интересного, вы сразу поднимете свой статус в собственных глазах. Командная работа. Займитесь совместным проектом, он позволит вам почувствовать себя частью целого, а не противопоставлением всем остальным. Поздравляйте других с хорошими идеями, успехом, будьте открытым и доброжелательным. Вскоре вы почувствуете, что ваша положительная оценка других приносит свои плоды в отношениях с людьми и становится для вас естественной формой поведения. Другими словами — улыбайтесь, чтобы у вас было хорошее настроение. Побудьте продюсером. Напишите несколько положительных отзывов, рекомендаций, прорекламируйте бизнес вашего друга в соцсети — это также сделает вас небольшой частью чужого успеха и продвинет вас к освобождению от зависти. Повторяйте алгоритм Всё, что глубоко сидит внутри нас, требует времени, сил и терпения для его искоренения. Даже если поначалу на десять ситуаций у вас будет всего одна, в которой вы смогли поменять своё отношение к человеку и смягчить свою зависть, постепенно это число будет увеличиваться. Вспоминайте то ощущение свободы и тепла, о котором говорилось выше. Однажды вы с удивлением оглянетесь назад, понимая, что на месте зависти доброта и сострадание.

Почему искусство стоит так дорого?

450000000 долларов — за столько была куплена картина Леонардо да Винчи «Спаситель мира». Сейчас она остается самой дорогой из проданных в мире. Когда слышишь такие цифры, сам по себе возникает вопрос «За что?!». Зачем люди тратят на картины такие огромные деньги, если на них можно приобрести особняк, автомобиль или отправиться в кругосветное путешествие? Особенно странно, когда дело даже не в красоте, ведь картины, похожие на каракули ребенка, тоже уходят с молотка за кучу денег. От чего же на самом деле зависит цена произведения искусства? Человек может либо наслаждаться искусством, либо зарабатывать на нем. Поэтому арт-рынок играет по своим правилам. Стоимость всегда рассчитывается из двух факторов: внешний вид (красота и размер) и события, которые связаны с произведением искусства. Также играют роль популярность, мода на конкретного автора в момент продажи и особенный стиль полотна. Как только художник снимает холст с мольберта, начинается его история. Полотно может быть продано (и не раз), унаследовано, подарено, повреждено, украдено, скопировано… Все эти манипуляции особенно влияют на наценку. К примеру, одна из самых дорогих картин, существующих на сегодняшний день — «Даная» Рембрандта. Она была написана в золотой век голландской живописи и никогда не продавалась. Оценочная стоимость — более половины миллиарда долларов. В первую очередь к цене добавила горькая судьба сначала богатого, но умершего бедняком автора. Потом картина пропала из виду больше чем на сто лет, и обнаружили ее в коллекции императрицы Екатерины II. И даже после ее смерти, когда на оплату революционных долгов новая власть стала распродавать полотна из главной художественной галереи страны, «Даная» осталась нетронутой. Но самое жестокое происшествие, которое добавило стоимости этому полотну, случилось в 1985 году: в «Эрмитаж» вошел мужчина, узнал у сотрудников, где находится самая дорогая картина, подошел к ней, достал нож и распорол полотно, а после облил все серной кислотой. Реставрация заняла 12 лет. Картины Репина тоже резали, «Мону Лизу» закидывали камнями, на другие работы Рембрандта также выливали кислоту. Как видим, акты вандализма сильно поднимают стоимость картин. Личная трагедия автора — еще одна причина завысить цену. К примеру, подсолнухи Ван Гога. Он любил их и часто рисовал. И вот однажды, когда художник заканчивал картину для гостиной, он повздорил с Полем Гогеном и отрезал себе часть уха. Это первая версия. Другая гласит, что Гоген, который был заядлым фехтовальщиком, нечаянно срезал другу кусочек уха. Именно поэтому те самые подсолнухи заметно поднялись в цене. Но стоит отметить, что при жизни Ван Гог продал только одну свою работу. Это говорит о том, что зачастую история картины или автора играет роль уже после смерти художника. Порой полотно очень трудно оценить даже приблизительно. Ведь на аукционе его цена может взлететь до небес. Так, например, российский миллиардер Дмитрий Рыболовлев купил «Спасителя мира» Леонардо да Винчи за 127 миллионов долларов, а позже продал его за 450. При этом начальная цена была заявлена в 100 миллионов, после чего увеличивалась только потому, что за возможность ее купить боролись два человека. Кроме того, играл роль и факт, что картин Леонардо да Винчи сохранилось всего лишь около 20. Грубо говоря, зачастую произведения искусства стоят ровно столько, сколько потенциальный владелец хочет за них заплатить. Автор: Алёна Полтавец

Модная история социального дистанцирования

Поскольку мир на данный момент борется со вспышкой коронавируса, «социальное дистанцирование» стало модным словосочетанием этого странного времени. Вместо того, чтобы запасаться едой или ездить в больницу, организация здравоохранения и власти просят вас остаться дома, а вне домашней самоизоляции соблюдать социальное дистанцирование. Это намеренное увеличение физического пространства между людьми, а также лучший способ «сгладить кривую» и остановить распространения вируса. Мода, скорее всего, не первое, что приходит на ум, когда вы думаете о стратегии изоляции. Однако мода может сыграть важную роль в проекте социального дистанцирования: созданное пространство решает проблемы со здоровьем и держит на расстоянии назойливых поклонников. Одежда долгое время была полезным способом смягчения близкого контакта и ненужного взаимодействия. На момент нынешнего кризиса маски для лица стали модным аксессуаром, который дает сигнал держаться друг от друга подальше. Мода также была полезна во время прошлых эпидемий, например, когда в XVII-XVIII веках Европу захватила бубонная чума. Врачи носили специальные маски, которые были похожи на голову птицы с длинным клювом. Они помогали докторам держаться на расстоянии от больных людей, а также служили пространством для ароматических трав, перекрывающих отвратительный запах. Некоторых прокаженных заставляли носить колокольчики или трещотки, чтобы предупреждать других о своем присутствии. Тем не менее, люди по всему миру никогда не хотели, чтобы существовала пандемия, держащая их на расстоянии от друзей и близких. В относительно недавнем прошлом поддержание дистанции — особенно между полами, классами и расами — было важным аспектом общественных собраний и мероприятий. Социальное дистанцирование не имело ничего общего с изоляцией или проблемами со здоровьем: речь шла об этикете и о принятых нормах. Мода стала для этого идеальным инструментом. Стоит вспомнить хотя бы кринолин викторианской эпохи. Каркас и объемная юбка, которые стали модными в середине XIX века, использовались для создания барьера между полами в социальной среде. Происхождение этой тенденции корнями уходит в испанский двор XV века, но объемные юбки стали «классовыми» уже ближе к XVIII веку. Их могли носить только достаточно привилегированные дамы, которые не занимались самостоятельно домашними делами и жили в больших особняках. Для кринолина необходимо было пространство, чтобы свободно передвигаться из комнаты в комнату, и слуги, помогающие надеть эту конструкцию и снять. Чем больше и пышнее юбка, тем выше статус. В 1850-х и 1860-х годах все больше и больше женщин среднего класса могли позволить себе носить кринолин, так как юбки с каркасом начали производить массово. Вскоре кринолиномания охватила мир моды. Несмотря на критику со стороны реформаторов одежды, которые рассматривали это как еще один инструмент для подавления мобильности и свободы женщин, каркасная юбка стала изощренным способом обеспечения их социальной безопасности. Потенциальный воздыхатель или незнакомый мужчина таким образом держался на безопасном расстоянии от женщины. Кринолиновые платья помогли смягчить опасность от вспышек оспы и холеры. Однако также они подвергли опасности и даже смерти многих женщин: некоторые дамы заживо сгорели во время пожаров, так как не смогли выбраться из горящего громоздкого платья. К 1870-м годам мода на кринолин стала постепенно уходить. Остались лишь пышные хвосты юбок сзади и немного по бокам. Тем не менее, женщины продолжали использовать моду как оружие против нежелательного мужского внимания. По мере того как платья сужались в 1890-х и начале 1900-х годов, на замену объемным предметам гардероба пришли большие шляпы и специальные булавки для них, которые использовались как крепление. Это могло защитить женский пол от преследователей. Чуть позже испанка, или испанский грипп, популяризировала маски для лица, похожие на те, которыми пользуется сейчас весь мир. И хотя потребность держаться на расстоянии от надоедливых ухажеров сохранялась, шляпы уже стали носить для того, чтобы держать маски в целости и невредимости. На сегодняшний день остается непонятно, приведет ли коронавирус к новым модным веяниям или нет. Возможно, маски останутся с человечеством еще надолго и станут не только защитой, но и стильным аксессуаром. Но пока что все продолжают сидеть дома и носить пижаму. По материалам статьи «The fashionable history of social distancing» The Conversation

Распространение инноваций

Все мы знаем знаменитое изречение древнегреческого мыслителя Аристотеля: «Жизнь — это движение». Смысл движения не столько в изменении положения в пространстве, сколько в переходе от низшего к высшему, от простого к сложному, от малого к большому. Эволюция — это яркий пример движения. Она стремится к усложнению систем, к получению новых знаний и технологий. Одним из важнейших условий эволюции является возможность делиться достижениями с теми, кто хочет сделать шаг вперед. В конечном счете конкурентоспособными оказывались только те виды, которые были готовы к переменам и умели приспосабливаться к новым обстоятельствам. Термин «инновация» произошел от латинского слова «novatio», что означает «обновление» или «изменение». Инновацией нельзя считать всякое новшество, а только такое, которое серьезно повышает эффективность действующей системы. Новшество всегда возникает в какой-то точке, по своей сути оно единично и уникально на первом этапе. Мы можем представить инновацию в виде идеи, которую воплотила группа энтузиастов на предприятии. Их конкуренты увидели, что идея сделала работу более эффективной, и тоже переняли себе новую технологию. Каков тогда дальнейший путь развития новшества? Углубимся немного в теорию. Распространение инноваций — или диффузия нововведений — это пространственно-временной процесс (Т. Хегерстранд), обязательными элементами которого являются: 1. Территория; 2. Время; 3. Инноватор — источник инновации; 4. Инновация; 5. Акцептор — принимающая сторона; 6. Траектория перемещения. У нас есть идея, которая является инновацией, группа энтузиастов — инноваторы, территория — город, в рамках которого предприятия (акцепторы) перенимают инновацию. По какой траектории перемещается идея? Существует три способа распространения инновации: контактный, каскадный и иерархический. Контактный способ — самый простой вариант: инновация из пункта А передается в пункт Б, из пункта Б в пункт В и так далее. Здесь важно понимать, что пункт Б может начать передавать инновацию только тогда, когда полностью примет новую технологию и сможет самостоятельно выступить в роли инноватора для пункта В. При каскадном способе инноватор передает инновацию сверху вниз. Образно это можно представить так: А — верхушка пирамиды, от нее идет передача идеи к Б и В, которые не общаются между собой. Б и В передают информацию Г, Д и Ж, З соответственно. Идея одновременно внедряется разными маршрутами на предприятия, но эти предприятия контактируют друг с другом только по вертикали. И, наконец, при иерархическом способе выстраивается такая же пирамида с вертикальными связями, как при каскадном способе. Главное отличие в том, что инновацией могут обмениваться как сверху вниз, так и снизу вверх. Обмен идеей может происходить между Б и В, между Г и Ж. То есть, существует не только вертикальная, но и горизонтальная связь. А теперь пример из жизни. В столице открывается продуктовый магазин. Он специализируется на продаже экологически чистых продуктов, к тому же в нем внедрена система полной автоматизации всего процесса покупок. Популярность этого магазина растет, поэтому владелец решает открыть еще один магазин, но в другом районе города. Постепенно появляются магазины в области, затем в соседних регионах. В итоге эта сеть магазинов представлена на территории всей страны. Внедрение проводилось постепенно под руководством центрального аппарата. Но если территория страны огромна, сможет ли руководитель лично контролировать процесс открытия каждого магазина и соблюдения технологии работы? К тому же N следует иметь в виду, что сначала такие магазины открывались в крупных городах, и только затем — в средних и маленьких. С чем это было связано? Из теории мы помним, что инновация передается из А в Б. Но Б сможет передать инновацию только тогда, когда сама станет инноватором! Крупному городу проще перенять инновацию, поскольку транспортное сообщение между такими городами налажено лучше, число людей, посещающих эти магазины, больше, и торговля приносит большую прибыль. А теперь другой пример. В основе идеи распространения инновации лежит стремление улучшить систему. Мы можем совершенствовать не только технику, товары и услуги, но и территории. Лучше всего это прослеживается на примере промышленности или туризма. Как территория может принять инновацию и стать инноватором? На ней должны быть созданы особые условия для развития предпринимательства. Так были внедрены Особые экономические зоны, в рамках которых действуют льготные налоговые и таможенные условия. Такие зоны создаются искусственно по директиве государства. Другой вариант — создание кластеров. Они возникают по инициативе самих предпринимателей в рамках тех сфер, которые кажутся им наиболее развитыми и готовыми для осуществления новых задумок. Именно таким образом были созданы туристско-рекреационные кластеры для развития туризма на определенной территории. Однако какие-то кластеры функционируют успешно, какие-то с треском провалились. В чем причины? Каждая территория обладает своими особенностями. То, что подходит для развития Москвы, не обязательно подойдет для Камчатки или черноморских курортов. Поэтому не все инновации, зародившиеся в столице, имеет смысл переносить в другие регионы. Тогда нужно создать что-то особенное, учитывающее интересы конкретного места. Но чем отличается туристский кластер «Ворота Байкала» от, скажем, кластера «Амур»? Во-первых, тем, что озеро Байкал является объектом всемирного наследия, куда съезжаются туристы со всего мира, а река Амур имеет только локальный интерес. И дело даже не в количестве инвестиций, которые требуются на строительство интересных объектов и их рекламу. Исходя из принципов теории, кластер — это источник инновации. Он формируется на территории, имеющей всю необходимую для этого инфраструктуру, а его субъекты — это организации, конечным результатом деятельности которых является создание инновационного продукта. Источником инновации никогда не сможет стать территория, которая не обладает уникальным интересом, достаточно развитой инфраструктурой и налаженной системой. В дальнейшем такая территория должна будет делиться своими достижениями с окружающим миром. Что проще: взять развитый объект, усовершенствовать его и создать качественно новый продукт на проверенной базе, или с нуля попытаться сразу создать нечто уникальное, не проверенное временем и не имеющее возможности в дальнейшем поделиться своим новшеством? Так мы приходим к заключительному выводу: скорость распространения инновации зависит не от геометрического расстояния, а от способности и готовности акцепторов принять ее. Если инновация постоянно встречает на своем пути препятствия, если ее по каким-либо причинам не могут принять и использовать, она в итоге исчезает либо преобразуется в то, что больше подходит для данного этапа развития. По материалам книги Майкла Портера «Международная конкуренция»

Дневник Сергея Прокофьева во время эпидемии «испанки»

3 октября 1918 г. Совершенную панику нагнала на меня испанская инфлюенция. До сих пор она для меня звучала как-то анекдотически с её состоянием «прострации», хотя я о ней слышал ещё в Японии. Но сегодня в газетах — тысяча случаев в день в одном Нью-Йорке с 5-процентным смертным исходом. В Нью-Йорке ещё благодать, а в других городах повальная эпидемия. Разлететься из Большевизии в Нью-Йорк и скончаться от испанской инфлюенции! Какой сарказм! Говорят, если сразу лечь в постель и пролежать неделю, тогда ничего, и главное, не будет воспаления лёгких, от которого большинство смертных исходов. 12 октября 1918 г. ...Инфлюенция достигла четырёх с половиной тысяч в день. Побаиваюсь. Купил пульверизатор для носа и сосновое масло. 14 октября 1918 г. Был по приглашению Фишера для переговоров о цене за «Сказки». Я назначил тысячу долларов. Фишер не моргнул и сказал, что даст ответ. Ответ пришёл вечером — не может Был у Сталя. Он кашляет как сумасшедший, но говорит, что температура нормальная и доктор сказал, что инфлюенции нет. Я нюхал камфору, чтобы дезинфицировать нос. Утром он ходил к своему портному — ночью умер от инфлюенции. Он к другому — и тот. 15 октября 1918 г. Сталь лежит — инфлюенция. Я боюсь, что заразил меня. Владимир Николаевич возмутился, что я живу с пятнадцатью долларами и вручил сто пятьдесят, сказав, чтобы в любую минуту я рассчитывал на него. Нежен необычайно. Вообще Америка его сильно изменила. Вечером в «Метрополитен» на первом симфоническом концерте сезона (французский оркестр и французская программа; играли хуже, чем у нас). Желание как можно скорее выступить самому. Но увы, декабрь! Декабрь! 16 октября 1918 г. Так и есть: температура 98,6°F, т.е. по-нашему 37°— немного повышенная. Кашель и болят ноги. Сидел дома. Если это инфлюенция, то ничего не поделаешь, надо терпеливо переболеть. Поэтому отношусь философски. Кончил «Гавот». К вечеру температура нормальная. 17 октября 1918 г. Утром чувствовал себя хорошо. Не инфлюенция. 18 октября Сегодня опять повышенная температура и ужасный насморк. Сижу дома и промываю нос. Кончил Danz’y. Немного скучно — нет предпочтения. Звонил Обольскому, проектируя с ним эскападу. У Сталя кризис: 104° по Фаренгейту. Вообще Фаренгейт в своих огромных числах очень импозантен. В городе инфлюенция слабее. Навещали Mme Больм и Mme Шиндлер. 19 октября Целый день плачу. Насморк ударился в глаза. Нельзя даже читать. Но к вечеру лучше, температура нормальная, и я поехал в Carnegie Hall участвовать в русском концерте для американского заёма. 21 октября Простился с моей 109-й улицей и переехал в Hotel Wellington, лежащий довольно центрально. Отель спокойный, публика живёт помесячно, позволяют играть на фортепиано и вообще здесь довольно много артистов. У меня две хороших комнаты с ванной и двумя шкапными комнатами, в которых удобно прятать чужих жён, если будут ломиться разъярённые мужья. Но увы, пока романтическая сторона хромает. От насморков и опасения, что инфлюенция, выздоровел. 23 октября 1918 г. Инфлюенция не уменьшается: вертится до четырёх-пяти тысяч в день и на восьмиста покойниках. Есть случаи скоротечного характера: в двенадцать часов готово дело. Крест. Говорят, это разновидность лёгочной чумы. Нечего сказать, приятное развлечение! Хотя у меня впечатление, что, приболев несколько дней назад, я перенёс параинфлюенцию, и теперь, возможно, застрахован от настоящей. 28 января 1919 г. Инфлюенция ещё не стихла и триста случаев отмечаются каждый день. А сегодня ужасная пневмония в одни сутки скрутила бедную Mme Шиндлер, милую, здоровую, красивую женщину. Шиндлер убит, Больмы в слезах. Я очень им сочувствую, но не показываюсь к ним — боюсь заразы. (С.Прокофьев «Дневник. Часть 1. 1907-1918»)