Кофе

А я сыплю в стаканчик кофе И гадаю: за что бы взяться? За роман? Так не мой же профиль. А за ум уже поздно, братцы. На том свете заждались черти. Прибегут всей гурьбой, лишь свистни. Кто совсем не боится смерти Непременно боится жизни. Время крика, угроз, истерик. Не в чести у народа робость. И народ вечно путал берег, А с вершиной попутал пропасть. Заколочены в рай все двери Чёрный ход завалили даже Наслаждаются в полной мере Дефицитом мест будоража Долго будут висеть на Голгофе Кто с судьбою решит тягаться. А я сыплю в стаканчик кофе И гадаю: за что бы взяться?

Отличие черного квадрата Малевича от детских рисунков — феномен супрематизма

Почему школьник, рискующий круги и квадраты на геометрии, не получает за них ни гроша, а картины Казимира Малевича стоят миллионы долларов? Этот вопрос давно меня интересовал. Поскольку я не отношусь к людям, разбирающимся в искусстве, мне стало любопытно об этом узнать. Если вы задаетесь тем же вопросом, давайте поищем ответы вместе. Становление художника Чтобы определить, как Малевич пришел к созданию «Черного квадрата», необходимо отследить становление художника. Для этого давайте немного погрузимся в его биографию. Казимир родился в 1879 году в Киеве. По национальности он поляк, но часто называл себя украинцем. До 12 лет Малевич жил в украинском селе, потом переехал в Конотоп. Когда мальчику было 10 лет, отец взял его с собой на ярмарку. Там Малевич впервые увидел картины. После этого случая мальчик начал рисовать. Отец не поддерживал его увлечение, поскольку считал, что сын должен продолжать семейное дело. Мама, наоборот, всячески поощряла стремление рисовать, покупала Казимиру краски. В 16 лет он написал свое первое полотно маслом. «Лунная ночь», изображавшая реку, лодку и луну, впечатлила близких Малевича. Один из его друзей продал картину в магазине, не спросив разрешения автора. В 17 лет Казимир поступил в Киевскую рисовальную школу художника Николая Мурашко, но проучился там лишь год. Семья переехала в Курск, и юноше не оставалось ничего иного, кроме как найти работу, близкую к его увлечениям. Малевич выбрал профессию чертежника, а все оставшееся от работы время посвящал рисованию. Несомненно, профессиональные обязанности повлияли на его творчество. Но это случилось позже. Изначально же Малевич рисовал, используя классические приемы. Он чувствовал недостаток знаний, поэтому решил поступить в училище живописи в столице. Однако его не приняли. Ни с первой, ни со второй, ни с третьей попытки. Это ничуть не уменьшило желание Казимира переехать в Москву. И в 1907 году он все же это сделал — несмотря на то, что пришлось оставить жену и детей, которыми он обзавелся в Курске. В Москве можно было найти другие варианты обучения, и молодой художник выбрал школу-студию Федора Рерберга. Там он изучал стили великих мастеров и пробовал подражать им. Появились первые картины на религиозную тематику, в стиле импрессионизма и авангардизма. Затем Казимир пробует совершенно другое направление — неопримитивизм. Угловатые силуэты крестьян, которых художник изображал на полотнах, возникли не из воздуха. Вдохновением послужили каменные бабы — скульптуры, вытесанные из камня скифами. Образами каменных изваяний пользовались и другие художники — Гончарова, Ларионов. Но у каждого был свой подход к переносу этих образов на холст. Малевич, рисуя крестьян, играл с цветами. Он создавал градиенты и использовал большое количество белого цвета, что создавало ощущение блеска металла. Это и отличало его работы от других. В то же время Казимир увлекался иконописью. Экспериментируя со своими полотнами, он часто обращался за вдохновением к иконописной графике. Из этого появилась идея геометрической и цветовой редукции, которая легла в основу концепции супрематизма. Рождение нового стиля Поиск себя в искусстве затягивался, а денег на жизнь оставалось все меньше. Иногда Малевич не мог позволить себе купить холст, поэтому рисовал на мебели. На полках этажерки появились три картины: «Туалетная шкатулка», «Станция без остановки», «Корова и скрипка». Последняя работа особенно выделялась среди остальных. Уже в то время было очевидно, насколько нестандартно мыслит художник. В 1915 году Малевич решается представить свои картины на выставке, где показывает работы в кубофутуристическом стиле. Дальше он начинает работать над совершенно иным видом абстракций, что впоследствии и станет новым направлением — супрематизмом. И вот здесь кроется одна особенность. Художник не просто рисует в новом стиле, но также пытается осмыслить его, разложить на составляющие новую концепцию. Поэтому он создает брошюру, где описывает разницу между классической техникой и супрематизмом. По его словам, различие заключается в смыслах. Работая в новом стиле, художник не перерисовывает то, что видит вокруг, а сотворяет нечто неизведанное — свой собственный мир. Образно говоря, он создает новый сюжет, но изображает его в нехарактерной для этого манере. Уже через год в 1916 году Казимир показывает свои картины на выставке «0,10», где демонстрирует публике и упомянутую брошюру. Именно на этой выставке впервые появляется «Черный квадрат», тогда еще название фигуры было иным — четырехугольник. Старания художника не были оценены, участники выставки критично отнеслись к творчеству Малевича. Но его это не останавливало, и уже через три года он открыл собственную выставку. Казимир не только рисовал, но и много писал о новом направлении. Вскоре у него появились последователи. Художник отправился в Европу, где также показал свои картины. Он пробыл там недолго, поскольку ему велели вернуться домой. В СССР его несколько раз арестовывали, обвиняя в предательстве родины. Но несмотря на все это он продолжал рисовать и выставлять свои картины. Феномен «Черного квадрата» Малевич был не первым, кто решил изображать геометрические формы на картинах. Задолго до него в 1882 году Пол Било представил в Париже свою работу. На холсте был изображен черный прямоугольник, картину автор назвал весьма оригинально — «Битва негров в туннеле». Эту идею подхватил Альфонс Алле, назвавший чистый лист белого цвета «Первое причастие страдающих хлорозом девушек в снежную пору», а картину красного цвета «Уборка урожая помидоров на берегу Красного моря апоплексическими кардиналами». Казимир говорил, что нарисовал свою самую известную картину бессознательно, ведь он долгое время работал чертежником. Изучая кубизм, абстракционизм и другие направления, он решил, что квадрат, крест и круг являются основой рисунков. Но во главу он ставил именно квадрат, ведь именно с его помощью можно создать и круг (вращение квадрата), и крест (из нескольких квадратов). Поэтому художник одновременно нарисовал крест, круг и квадрат. Но только «Черный квадрат на белом фоне» он повесил в так называемом красном углу выставки. Это место, где по старинным традициям в доме располагались иконы. Таким образом художник сам отмечал важность этой картины. К слову, «Черных квадратов» существует несколько. В 1915 году художник написал первую картину, однако датировал ее 1913 годом. Вероятно, это было сделано с целью закрепить за собой пальму первенства в новом направлении авангардистского искусства. После этого Казимир создал еще три аналогичных картины с изображением черного квадрата. Но все они различаются размерами, наполнением и датой создания. Хотя критики вначале восприняли творчество Малевича неоднозначно, он стал родоначальником нового направления — супрематизма. Пока остальные писали картины с фотографической точностью, он пытался передать смысл через геометрические фигуры. Поскольку Казимир был одним из первых, он вошел в историю. Как и первый джазовый исполнитель или первый режиссер, снявший фильм в стиле нуар. Это запоминается и остается в истории навсегда. Одной из важных особенностей творчества Малевича стала игра цвета. Он изучал оттенки и их влияние на человека. Поэтому черный квадрат не совсем черный. Художник использовал смесь оттенков. Наложение цветов друг на друга приводит к поглощению света, что и создает впечатление черного цвета. Важную роль в формировании феномена «Черного квадрата» сыграла его актуальность. В начале прошлого века менялся мир, трансформациям подлежало и восприятие людей. Появились фотографии, которые без вмешательства художника позволяли передать все, что находится вокруг нас. Поэтому новые веяния стали интересны народу, привычные картины уже не вызывали былого трепета. Зато абстрактные изображения давали волю полету фантазии. Каждый мог увидеть что-то свое среди отточенных форм или размытых силуэтов. Так в моду входят импрессионизм, экспрессионизм, кубизм. Малевич не просто рисовал круги и квадраты, он вдохнул в них философию, которой делился с миром. Репутация художника также сыграла свою роль. Если бы подобного рода картины представил обычный человек, его, скорее всего, не восприняли бы серьезно. Но Казимир Малевич был достаточно известен, поэтому многим захотелось понять, что же скрывается в его непонятных рисунках.

10 добрых цитат Евгения Леонова

Бывает достаточно всего одного доброго слова, чтобы почувствовать себя окрылённым. И очень важно, чтобы это слово было сказано при жизни человека. *** Для кого-то Бог на небе, а для кого-то в собственном сердце. И этот Бог в сердце не даёт опуститься ниже определенного человеческого уровня... Он не позволит ударить ногой собаку, обидеть старика, плохо относиться к родителям. *** Больше всего в людях я ценю доброту, душевность. Доброта, по-моему, начало всех начал, отличительный признак человека. В героях я тоже прежде всего ищу способность к добру, стремление делать добро, и, если это есть, я уже верю, что роль получится. Вообще-то, я думаю, совсем неспособных к добру людей нет. Бывает, что человек ожесточился и ему кажется, что в его душе нет места для доброты, но это ошибка, это временно: не совершая добрых дел, человек чувствует себя неуютно в этом мире. *** A чтобы знать жизнь — надо жить. Не беречь себя от конфликтов своих и чужих, не бояться опасности, риска, не искать пути полегче, не бежать от ответственности, не думать, что твоя хата с краю и что ветры времени тебя не коснутся. *** Говорят: сейчас другое время. Другой Бог. Другая нравственность. Другая Правда. Но в том-то и дело, что Другого Бога не бывает. И другой нравственности не бывает. И другой Правды. Всё затоптать нельзя. Особенно в искусстве. *** Важно только понимать, что плохое — плохо, не удалось, — тогда можно идти дальше, и что-нибудь обязательно получится. *** Тишина, которая возникает во мне, в тебе, в нас, когда не слышишь шума, сидишь, думаешь, погружаешься в себя — это внутренняя тишина, она не связана с шумом на улице, она в самом себе. Только очень редкие, очень развитые люди способны организовать такую свою тишину. Но для этого тоже надо сначала научиться слышать, видеть тишину, чувствовать. *** Обиды вообще не следует копить, не большое, как говорится, богатство. *** Не за спасибо человек помогает человеку, а просто потому, что проникается сочувствием, проявляет участие к судьбе другого человека. Это так естественно. Если ты сегодня еще не можешь никому помочь, ты хотя бы умей в душе своей вырастить и сберечь благодарность к тем, кто тебе помогает. Это не для того вовсе, чтобы вернуть человеку свой моральный долг: «Ты — мне, я — тебе», это грустное производит впечатление. Я полагаю, что благородный человек захочет помочь другому, когда сможет, ибо благодарность делает его чувствительным к чужим заботам и бедам. *** Выше законов может быть любовь! Выше права — милость! Выше справедливости — прощение. Этого достаточно, чтобы не опускаться ниже человеческого уровня.

Покоренные словом

В этой статье мне бы хотелось поделиться мыслями, впечатлениями и наблюдениями касательно того, что мы с вами называем поэзией. Еще до нашей эры сложилось мнение, что поэзия — особая форма художественной речи с наличием рифм, ритмов, образов, метафор и т.п. Но все эти красивые слова не дают полного понимания, поскольку не раскрывают ее главной предназначенности и субстанциальной сущности. Отвечая на поставленный мною вопрос, я предлагаю для начала прочитать стихотворение: Ах, как звучит аккордеон, Когда кружатся пары в вальсе! Весь вечер будто озарен От музыки в вечернем танце. Если мы обратим внимание на выдержанный ритм, на стихотворный размер (четырехстопный ямб), на перекрестную рифму, то сразу же отнесем вышеприведенные строки к поэзии. Но это не так. Данное четверостишье я написал в 13 лет, и вот что удивительно: когда-то мне казалось это поэзией, пока я сам не пришел к тому, что за этими красивыми, ритмично уложенными и зарифмованными словами ничего нет. Даже души. Единственное, с чем столкнулся читатель — авторская блеклость и безэмоциональность, что привело к поэтической незаинтересованности. Так значит, поэзия — душа? Душевные переживания или крик души, выраженный в вышеописанной форме? Возможно. Вообразим, что человека с незамысловатым именем А. предали, и предал его не кто иной, как человек по имени Б. Измена! Конец отношений! Долой такую любовь! Несложно представить, как А. мучается, страдает, не знает, что делать. И вдруг совершенно случайно, имея обширную и богатую палитру чувств, А. начинает писать. Пишет неосознанно, так, как диктует чувство, очень быстро, не-разборчиво, чтоб мысли и слова не успели улететь. И вот, наконец, поставив финальную точку, А. на мгновение обретает свободу. Все, что копилось в душе, вдруг оказалось на бумаге. Придя в себя, А. начинает читать: Страницы из души повыдирал, А после, искромсав их, бросил в печку. Горело все. Он масло подливал, Чтобы задуть безудержную свечку. Вроде бы появились душа и основная мысль, вроде бы трогает, а что-то не так. Размер и рифмы, как мы видим, на месте. К тому же это глупые рамки; существует масса примеров без размера (Владимир Маяковский) и без рифмы (белые стихи). Корни проблемы спрятаны в структуре текста. Я, как автор, вынул из своего арсенала набор банальных и глагольных рифм, использовал слово безудержную, перечеркнувшее все четверостишье, не имеющее никакого отношения к свечке. Вторая проблема — литературные штампы. Образы и метафоры встречаются в стихах Бориса Пастернака: А впрочем — масла подливал В огонь... Владимира Высоцкого: — Во груди душа словно ерзает, Сердце в ней горит будто свечка . И в том, и в другом случае литературные штампы указывают на отсутствие индивидуальности. Поэтический стиль нужно затачивать и вытачивать, как карандаш, которым мы собираемся писать или рисовать. Человек любит поэзию за ее неординарность, за ее способность передавать мысль новым — нестандартным — духовно-музыкальным способом, стремясь расширить границы и своего сознания, и своего языка. Подобное состояние лишает людей бытового восприятия. И это их лучшее проявление. Говоря о восприятии, я вспоминаю слова Данте Алигьери, писавшего о четырех смыслах толкования Писаний (как Библейских, так и поэтических): 1) буквальный (поверхностный), 2) аллегорический (истинный), 3) моральный (нравственный), 4) анагогический (философский, религиозный). По его мнению, только в последнем содержится «сверхсмысл или духовное объяснение писания », необходимое для истинного понимания и толкования текстов, что невозможно без трех предшествующих. Это, в свою очередь, напоминает постройку дома, где задачей любого автора служит залить устойчивый надежный фундамент, воздвигнуть крепкие и очень прочные стены, возвести кровлю и только после ремонта обустроить дом мебелью. Как мы видим, буквальный смысл — фундамент и опора для понимания и написания текстов, который подталкивает нас к важности художественной мысли. Благодаря языку мы выражаем свои мысли таким образом, чтобы нас понимали; мы пишем, разговариваем, делимся впечатлениями и т.п. Это — коммуникация. Стоит задуматься — через какой эволюционный процесс прошел наш язык, откуда и как он образовался, как менялся и к чему пришел, и наконец, как изменится он через 10, 50, 100 и даже 1000 лет? Поэзия не должна отставать в развитии от своего языка, ведь научно-технический прогресс никто не отменял. Философия, религия, физика, космология, микробиология и пр. фундаментальные устои познания мира связаны между собой толстым, но очень хрупким канатом — Языком, где поэт является ориентиром. Он тот, кто не дает остановить Его развитие, — иначе нас ожидает наскальная живопись. Человек-индивид-личность на протяжении всей жизни развивается — духовно, морально, культурно, эстетически... Разве он не развивает свой язык? Разве язык и слова, находящиеся в нем, не живые? Все это невольно подводит нас к душе. Здесь мы наблюдаем рождение поэзии. Причем происходит это через индивидуальные, внутренние ощущения. Они и должны как можно раньше перевести сочинительство в творческий поиск и в познание слова. Как только это про-изойдет, поэзия начнет опережать Время, зашагивая туда, где она еще ни разу не была. Если же человек, называющий себя поэтом, не пройдет этот «обряд очищения», то наступит самое ненавистное и ужасное — графомания. В более широком смысле — дилетантизм, непрофессионализм, любительство. Мало кто знает, что Леонардо да Винчи писал свои картины, используя им разработанный прием — сфумато, помогающий детально углубиться в перспективу пространства, где присутствует смягченный переход от более светлых тонов к более темным. Чтобы достичь такого результата, итальянскому художнику потребовалось научиться наносить микроскопические слои краски — а таких слоев было множество. Этот прием указывает на профессионализм, разоблачая главный миф творчества: нечто подобное создаст любой дурак. Поэтому многие люди — те, кто формально относится к поэзии — считают, что стихи пишутся легко. Любительские — безусловно, а вот профессиональные — нет! Когда б вы знали, из какого сора Растут стихи, не ведая стыда... — писала Анна Ахматова. Поэзия, как и любой другой вид искусства, подвергается огромному количеству «мусора», и сделать из него что-то стоящее способен поэт. Стихи — это долгий трудоемкий процесс; внутренние беспокойства и переживания не дают пишущему человеку покоя ни днем, ни ночью. Слова могут молниеносно вылететь на бумагу, а могут и годами сидеть внутри, терзая душу, а после с трудом, чуть ли не ползком, выходить на свет. Кухня поэзии зачастую бывает грязной. Находясь в таком состоянии, поэт в первую очередь чувствует себя беспомощным, воспринимая стишки, как верный путь в никуда. Лучшая сторона поэзии — способность ощущать ее всюду: дома, в магазине, на улице или на другой планете; и совершенно неважно, пишешь ли ты стихи или нет (хотя это главная и неотъемлемая часть). Ощущение это происходит по причине тяготения и самопознания к жизни, имея для этого обширный эмоциональный диапазон для развития образности мышления, понимая под этим любовь к искусству. Никто не вправе заставить человека полюбить поэзию. Навязывать творчество так же абсурдно, как давиться тухлой едой. Противовесом служит самосовершенствование. Любовь к искусству и творчеству всегда будет индивидуальной. Чтобы привить себе, а не кому-нибудь другому, эту любовь, необходимо понять значимость бытия в онтологическом смысле. Это и зарождает в людях не ремесло, а талант — истинное тяготение к искусству. Принято полагать, что талантливый человек способен на многое. Это утверждение ставится под сомнения по двум причинам: 1) талант, несомненно, помогает творчеству, когда ты его подпитываешь и развиваешь; 2) ценность имеет не столько талант, сколько творческий азарт, открытость и честность, имея огромное желание высказаться, не боясь при этом выглядеть глупо или неумело. Все это формирует и синтезирует творческое мышление — мышление образное, черпающее из серой обыденной жизни то, из чего состоит искусство. Именно таков путь поэта, другой путь приведет к графомании — к непониманию языка. Человек, чей путь — литература, наделяет слово определенным сакральным смыслом, зародившимся в его душе и прошедшим через всяческие преграды и барьеры, так как творчество — это непрерывная борьба-конфликт с действительностью и самим собой. Отсюда и возникают искренность и самовыражение. Данная концепция в бо́льшей степени относится к искусству, ибо это главный и основной закон, где понятия искренности и творчества неразделимы. Они оба составляют духовное восприятие нашей жизни, а там, где Дух, там нет лжи. Говоря о графомании, мы должны понимать профессию в том, что поэзии также необходимо учиться. Согласитесь, хирург не может оперировать пациента, путая скальпель с ножом. Так же и в поэзии, разница в том, что поэт своим стишком убьет читателя в переносном смысле, отбив у него желание к чтению. Чтобы такого не произошло, необходимо постоянно анализировать, пытаясь найти новые формы, образы, метафоры для выражения индивидуальной мысли, уйдя как можно дальше от графомании. Как-то Марина Цветаева написала: Поэтов путь: жжя, а не согревая, Рвя, а не взращивая — взрыв и взлом... Стихи должны обжигать читателя, брать его за душу. Человек нуждается в чувствах. Он открывает поэтический сборник, чтобы получить эмоциональное потрясение, чтобы найти себя, чтобы залечить душевную травму, чтобы получить оценку, рассказывая стихотворение у школьной доски, и т.д. — но прежде чем достичь такого результата, пишущему человеку необходимо начать с личных — индивидуальных — мыслей, чувств, ощущений. Для примера возьмем строки Иосифа Бродского: Скрестим же с левой, вобравшей когти, правую лапу, согнувши в локте; жест получим, похожий на молот в серпе — и как черт Солохе, храбро покажем его эпохе, принявшей образ дурного сна. Эти стихи могут вызвать эстетический восторг от того, как автор умело визуализирует картину, углубляясь в детали: «вобравшей когти», «согнувши в локте», далее поэт отсылает нас к юмористической повести Николая Гоголя «Ночь перед Рождеством», вспоминая украденный месяц, черта и Солоху. Особенность фрагмента заключается в том, что серп и молот Советского государства сравниваются поэтом с фаллическим символом, получаемым при скрещивании обеих рук. Этот образ несет в себе парадоксальный смысл, позволяющий увидеть — особое, индивидуальное — авторское отношение к постсталинской эпохе (имея в виду «оттепель»). Все это подкреплено стилистикой и хорошо развитым синтаксисом. Каждое слово цепляется за предыдущее, создавая колоссальную центробежную силу, проецирующую в умах читателей художественный мир. Бродский, как и другие великие русские поэты, создает высочайшее произведение искусства из ниоткуда, из ничего, находя поэзию там, где ее на первый взгляд быть не должно. Эта составляющая, на мой взгляд, способна писаку превратить в Поэта. На сегодняшний день главная проблема поэзии — обесценивание Слова. Инфляция, вызванная переизбытком «поэтов», содержит период поэтического за-стоя, и лишь немногие противятся и противостоят этому. Осип Мандельштам оказался прав: «Слово — Психея », — женщина, богиня, душа, требующая к себе особого внимания, также и Поэзия, как сказано у Владимира Маяковского: — Поэзия — вся! — езда в незнаемое. Поэзия — та же добыча радия. В грамм добыча, в год труды. Изводишь единого слова ради тысячи тонн словесной руды. Неужели это такие же красивые слова, не имеющие никакого отношения ни к слову, ни к поэзии? Настоящий поэт филигранно оттачивает каждое слово, добывая из «тысячи тонн словесной руды» драгоценный алмаз. К сожалению — хотя правильней сказать, к счастью — каждый вправе понимать и трактовать поэзию по-своему, открывая новые поэтические возможности, развивая духовную, эстетическую, метафизическую сущность Слова. Это, на мой взгляд, и является Поэзией. Если бы на подобный вопрос меня попросили ответить в нескольких словах, я непременно ответил бы так: «Поэзия в моем понимании — вся жизнь». Автор: Николай Шарифулин

Почему плохая игра в квиз не делает вас глупым

Известный нейробиолог и автор бестселлеров о природе возрастных изменений Дэниел Левитин в книге «Счастливое старение» много внимания уделяет развитию мозга. Он рассказывает, как время сказывается на работе главного органа, а также какие типы интеллекта выделяют специалисты и почему оценка IQ не объективна. Например, квизы: возможно, в вашем окружении есть люди, которые здорово играют в интеллектуальные игры, но при этом в своей профессии или в жизни в целом они не добились успехов, а умными их считают только за игровым столом. Или наоборот: человек может быть востребованным в профессии, мудрым в жизни, но вопросы интеллектуальных викторин ставят его в тупик. Почему так происходит? Поговорим об интеллекте. Интеллект — не единое целое С начала ХХ столетия психометристы и когнитивные психологи (специалисты по изучению и измерению интеллекта) считали интеллект единым, неделимым. По всей вероятности, в детстве некоторые из ваших одноклассников учились в школе лучше остальных — им школьные занятия давались легко. А вот многим другим учиться было трудно. Следовательно, можно сделать вывод, что у первых выше уровень интеллекта, а у всех остальных — ниже. Область головного мозга, которая, по-видимому, обеспечивает нам интеллект, рассматривали как общий фактор, оказывающий влияние на многие виды деятельности. Однако если вы вспомните свой опыт — как в годы учебы, так и на более поздних этапах жизни, — то поймете, что это слишком упрощенный подход. Различия в способности детей к обучению определяет триада факторов: гены, культура и возможности. Между культурами и странами существуют неожиданные различия даже в таких базовых вещах, как развитие двигательных навыков. Влияние разных факторов на развитие Например, в африканских странах младенцы начинают держать голову и ходить в среднем раньше, чем в Европе и Америке. (Это обусловлено ожиданиями африканских родителей, которые считают, что их дети должны рано освоить эти краеугольные навыки, а также тем, что они применяют методы для ускорения такого развития, в частности вытягивают конечности малышей во время ежедневного купания и делают массаж.) У всех людей на планете в основном общая генетика и нейроанатомия, стадии развития и гормональные изменения, между тем все это формируется под влиянием индивидуального опыта. Например, железодефицитная анемия, которой страдает 9 процентов американских детей в возрасте от 1 до 3 лет, увеличение содержания свинца в крови, а также других токсинов из окружающей среды негативно воздействуют на обучение и память. Каждый человек учится по-своему, поскольку влияние генов, культуры и возможностей сказывается на всем, что мы делаем от рождения до смерти. Различия проявляются и в западных аудиториях. Постарайтесь вспомнить: возможно, у некоторых ваших одноклассников были трудности в учебе из-за какого-либо расстройства обучаемости, а не из-за отсутствия интеллекта. Может, у них наблюдались дислексия, короткий период концентрации внимания, или они воспитывались в семье, члены которой не владели грамотой, или просто недосыпали из-за неупорядоченности домашней жизни. По всей видимости, некоторые из этих людей росли в семье или культуре, где не ценилось образование, поэтому у них не было мотивации. Певцы Стивен Стиллз и Джони Митчелл не очень хорошо учились в школе, потому что считали уроки бессистемными, скучными и не имеющими отношения к их интересам. Композитор Куинси Джонс попал в плохую компанию и растрачивал свою энергию на мелкие кражи и другие преступные действия. Многие исключительные, по общепринятому мнению, люди нередко плохо учились в школе по ряду причин, а их показатель IQ, установленный по результатам стандартизированных тестов, мог попадать в диапазон «нормальный», а не «одаренный». Тем не менее нельзя сказать, что они лишены интеллекта. Следовательно, что-то не так с представлением об интеллекте как о чем-то едином, что можно измерить одним числом, IQ. Президент Института Санта-Фе и специалист по сложным системам Дэвид Кракауэр говорит: «Нет другой такой темы, в отношении которой мы проявили бы бОльшую глупость, чем интеллект». И все же теперь нам известно, что ученики с хорошей успеваемостью в школе во многих случаях имеют преимущества, которых нет у других детей. Речь идет о родителях или старших братьях и сестрах, которые ценят образование, помогают с домашними заданиями и заранее обучают тому, с чем им предстоит столкнуться в классе. Иначе говоря, школа становится тем местом, где «привилегированные» ученики могут продемонстрировать то, что они уже узнали дома. Значит ли это, что их интеллект выше? А может, они просто получили больше знаний? Ведь это совсем не одно и то же. В 2018 году Национальная академия наук США пришла к выводу, что «отставание в учебе можно отчасти объяснить несоответствием между тем, чему ученики научились в своей домашней культуре и чего от них требуют в школе». А преимущество получения совокупности знаний дома состоит не только в усвоении материала, но и в том, что это высвобождает время для изучения новой информации. Три типа интеллекта Нам необходимо каким-то образом отделить накопленный человеком опыт обучения (овладение знаниями) от его врожденной способности использовать имеющуюся информацию. Ученые называют то, что вы уже знаете, кристаллизованным интеллектом, а способность учиться — флюидным (или подвижным) интеллектом. Кристаллизованный интеллект Это знания, которые вы уже получили независимо от того, насколько легко или трудно было овладеть ими. Этот тип интеллекта включает в себя словарный запас, общие знания, навыки и любые математические правила и формулы. Все это в значительной мере определяет культура, поскольку некоторые знания ценятся больше других в разных странах и регионах. Взять хотя бы знание растений у людей, живущих в общине охотников и собирателей, и чтение у обитателей промышленно развитых городов. Кристаллизованный интеллект зависит также от образовательного опыта и возможностей. Решение кроссвордов, прохождение квизов — пример кристаллизованного интеллекта, поскольку для этого занятия нужно иметь большой словарный запас, знать многое о мире, а также знать географию, имена собственные и тому подобное — и даже помнить все те слова, которые часто приходится использовать составителям вопросов для кроссвордов и квизов. А вот то, насколько быстро и без усилий вы можете получить и сохранить новую информацию (например, узнать столицу Мьянмы), относится к интеллекту овладения знаниями. Флюидный интеллект Это способность применять любые знания (независимо от их объема) в новом контексте. Это врожденное умение рассуждать логически, мыслить, распознавать паттерны и решать задачи. Все мы знаем людей, обладающих поразительной способностью к запоминанию новой информации. Они быстро учатся, но не умеют применять знания. Обычно у них высокий уровень кристаллизованного и низкий уровень флюидного интеллекта. Это касается некоторых людей с фотографической памятью. Флюидный интеллект позволяет нам размышлять на ходу, руководствоваться интуицией. Это тот самый тип мышления, наличие которого вы хотели бы обнаружить у пилота самолета, двигатель которого отказал сразу же после взлета, притом что вы в этот момент смотрите на город с высоты в несколько сотен метров. Для того чтобы выровнять самолет, этот интеллект необходимо объединить со знанием принципов полета и аэродинамики (кристаллизованный интеллект). В идеальной ситуации человек способен усвоить важную для него новую информацию без особых усилий, то есть у него высокий уровень интеллекта овладения знаниями. Безусловно, лучше всего быть обладателем развитых всех трех типов интеллекта. Разумеется, если вы считаете интеллект чем-то хорошим и полезным. Интеллект овладения знаниями Существует также третий тип интеллекта — это скорость и легкость, с которой вы усваиваете новую информацию (при наличии возможностей). Этот тип интеллекта следует воспринимать как предшествующий и кристаллизованному, и флюидному: без него невозможно накопить запас информации для дальнейшего освоения. Что происходит с интеллектом в течение жизни Несмотря на то, что термины «кристаллизованный» и «флюидный» не совсем корректны, мы все же используем их. На первый взгляд, слово кристаллизованный подразумевает, что база знаний каким-то образом становится в высшей степени структурированной и упорядоченной, после чего больше не меняется (как кристалл), но на самом деле это означает нечто иное. Этот тип интеллекта все же меняется. С возрастом, по мере того как вы узнаете и испытываете что-то новое, база знаний пополняется. Интеллект овладения знаниями тоже может меняться, если у вас высокая мотивация к постижению чего-то нового и вы не подвержены влиянию современной эпидемии информационной перегрузки. Термин флюидный интеллект подразумевает, что интеллект этого типа меняется на протяжении жизни. На самом деле этого, как правило, не происходит, хотя можно научиться повышать его посредством систематической практики (повреждение мозга или деменция снижают этот уровень). Множественный интеллект Разделение интеллекта на три типа (кристаллизованный, флюидный и интеллект овладения знаниями) отражает важные способы его дифференциации. Однако этот подход не учитывает концепцию областей интеллекта, имеющую большое значение для понимания ментальных различий между людьми. Возможно, вы встречали блестящих музыкантов и писателей, которые не знали, как подсчитать 20% от суммы в счете ресторана. Даже если дать им простую подсказку (например, проигнорировать последний десятичный разряд, взять число слева и удвоить его), они все равно не понимают, как это сделать. Эти люди могут иметь высокий уровень интеллекта всех трех типов, когда речь идет о музыке и литературе, но у них просто нет способностей к математике. По всей видимости, математика — особая область компетенции. Собственно говоря, то же самое можно сказать о музыке. В таком случае разве не целесообразно подсчитывать математический и музыкальный IQ, а не ставить эти показатели в зависимость друг от друга или от наличия большого словарного запаса? Таким образом рассуждал профессор Гарвардского университета Говард Гарднер, предложивший теорию множественного интеллекта. Он выделяет такие типы интеллекта: 1. Музыкально-ритмический интеллект. 2. Визуально-пространственный интеллект. 3. Вербально-лингвистический интеллект. 4. Логико-математический интеллект. 5. Телесно-кинестетический интеллект (занятия спортом, танцы, актерское искусство). 6. Межличностный интеллект (или социальный). 7. Внутриличностный интеллект (или самопознание). 8. Духовный интеллект (вспомните о таких личностях, как Моисей, Иисус, Магомет, Будда). 9. Моральный интеллект (способность решать проблемы в рамках морали и этики, подобно царю Соломону). 10. Натуралистический интеллект (знание природы, растений, животных и всего того, что может понадобиться для выживания в дикой природе). Пример: натуралистический интеллект Вот что сам Гарднер сказал о натуралистическом интеллекте: «Человек, способный легко распознавать растения и животных, проводить другие значимые различия в мире природы, а также эффективно использовать этот навык (в процессе охоты, земледелия и животноводства, а также в биологической науке), применяет важный тип интеллекта». Очевидно, в нашем доиндустриальном прошлом были очень умные, креативные люди — тот, кто первым добыл огонь, изобрел колесо и придумал земледелие. Эти люди могли быть гениями в своей области и посредственностями во всем остальном. Специалист по интеллекту Роберт Стернберг изучал натуралистический интеллект в сельскохозяйственных районах Западной Кении, где широко распространены паразитарные инфекции. Стернберг обследовал 85 деревенских жителей в возрасте от 12 до 15 лет, из которых 94% были заражены шистосомой Мансона, 54% — анкилостомой, 31% — власоглавом и 19% — аскаридой. Стернберг оценивал натуралистический интеллект местных жителей, задавая им вопросы о знании средств борьбы с паразитами с помощью растений — очевидно, что эта область знаний особенно важна для них. Вот что он написал об этом исследовании: «Дети в этой общине применяют натуральные лекарства на основе трав, для того чтобы лечить себя и окружающих, в некоторых случаях с участием родителей или других взрослых, а порой и без них». Дети показали очень хорошие результаты по тестам с несколькими вариантами ответов. Следует отметить, что результаты проверки их навыков жизни в реальном мире были значительно выше результатов проверки на знание концепций, которые они изучали в сельской школе, или других стандартных показателей интеллекта, таких как словарный запас. «По-видимому, у них достаточно обширные знания таких лекарств, — пишет Стернберг, — и они включают себя понимание того, что нужно использовать от каких болезней и в каких дозах». Чем можно объяснить такое расхождение результатов тестирования? В некоторых развивающихся странах связи между успеваемостью в школе и успехом в жизни не существует. Стернберг пишет: «В деревне, где большинство мальчиков станут земледельцами или рыбаками, а большинство девочек — женами и матерями, успеваемость в школе не приносит непосредственной пользы. Более того, с точки зрения навыков и ресурсов, которые впоследствии позволят добиться успеха в жизни, проведенное в школе время иногда даже считается потраченным зря. Человек может вложить его более разумно — в изучение того, что для него важнее всего, будь то лекарственные травы, теория музыки или движения на баскетбольной площадке, тем самым принося в жертву баллы по традиционному тесту на оценку интеллекта». В более широком понимании натуралистический интеллект можно рассматривать как разновидность практического интеллекта, что в городской среде мы назвали бы знанием законов улицы. Практический интеллект (или любой другой тип из упомянутых выше) может представлять собой способность, отличающуюся от того, что измеряется с помощью традиционных тестов на оценку интеллекта. Любой из множества типов интеллекта может быть кристаллизованным (вы накопили огромный объем знаний в той или иной области), флюидным (у вас высокий потенциал в этой области) и интеллектом обретения знаний (вы способны осваивать новое в данной области особенно быстро), но то, чем вы располагаете в одной области, не всегда передается в другую. Многие когнитивисты убеждены, что чем больше опыта приобретает человек в определенной области, тем больше разрыв между этой областью и другими. (Исключение составляют люди с энциклопедическими знаниями, такие как Леонардо да Винчи.) Эта тенденция отличается у людей со средним интеллектом: у них, как правило, отмечается низкая вариабельность результатов по различным подтестам на оценку навыков, используемых для определения показателя IQ. А еще, это просто замысловатый способ сказать, что если такие люди обладают посредственными способностями в одной области (например, вербальными), значит, таковы они и в других областях (в частности, в пространственном и математическом интеллекте). На этой посылке основана убежденность в существовании фактора общего интеллекта. Иными словами, если вы обладаете неплохими способностями в ряде областей, у них всех должна быть некая общая интеллектуальная основа. О гениях Все вышесказанное не касается людей, добивающихся исключительно высоких результатов. Как правило, они преуспевают в одной области, возможно, в двух. Дело не в том, что они не способны добиться успеха во многом, просто для получения действительно высоких результатов в чем бы то ни было необходимо глубоко погрузиться в это дело и продолжать развивать одну область компетенции, направляя туда ресурсы мозга и отодвигая на второй план все остальное, не столь важное. В ходе работы автор Дэниел Левитин встречался с лауреатами Нобелевской премии с таким низким уровнем визуально-пространственного мышления, что они могли заблудиться в своем районе. (О том, как Эйнштейн терялся в кампусе Принстонского университета, ходят легенды.) Хочется отнести это на счет рассеянности или поглощенности мыслями, но во многих случаях дело не в том, что человек не уделяет чему-то внимания, а в том, что он позволил пространственным навыкам атрофироваться, перераспределив нейронные ресурсы в пользу того, что его полностью захватило. Дэниел встречался с математиками, начисто лишенными социального интеллекта, а также продавцами, которые обладают выдающейся способностью поднимать настроение всем вокруг, но не преуспевают ни в чем другом. У людей, добивающихся исключительных результатов, один тип интеллекта, скажем вербальный, может существенно отличаться (на несколько среднеквадратических отклонений) от других, например от визуально-пространственного мышления. Все эти наблюдения побудили известного когнитивного психолога База Ханта сделать колкое замечание: люди, которые не добиваются высоких успехов ни в одной области, с большей вероятностью получат примерно равное количество баллов по разным подтестам на определение IQ. 11-й вид интеллекта В последнее время Гарднер размышляет о том, не следует ли сделать преподавательские способности одиннадцатым типом интеллекта. Что ж, ему виднее. Многие блестящие исследователи в лучших учебных заведениях, таких как Гарвард и Калифорнийский университет в Беркли, — ужасные преподаватели (хотя, возможно, это вызвано отсутствием мотивации, а не способностей). Многие ученые, которые лучше всего преподают учебный материал (у них есть талант объяснять суть вещей и эмпатия), не сделали собственных важных открытий и никогда не войдут в число великих исследователей. Одуванчики растут буквально повсюду и не нуждаются в особых условиях для выживания, а вот орхидеям требуется особый уход. Одуванчики похожи на детей, чьи генетические и социально-экономические факторы обеспечивают им предрасположенность к высокой успеваемости в школе и высоким результатам по тестам IQ. Среда для них не так важна, поскольку они добьются успеха несмотря ни на что. Орхидеи подобны детям без таких генетических и социально-экономических предпосылок. Для их успешной учебы в школе крайне важно, чтобы им уделяли пристальное внимание. Почему теория об общем интеллекте по-прежнему популярна Теорию множественного интеллекта Гарднера преподают во многих университетах, но сообщество специалистов по тестированию интеллекта медленнее принимает эту теорию и по-прежнему придерживается столетней концепции показателя общего интеллекта. Принятие теории Гарднера ограничивается, в частности, отсутствием четких тестов по оценке уровня интеллекта каждого типа. Гарднер не составляет тесты, а специалисты по их разработке не воспользовались возможностью заполнить этот пробел. Мы можем считать теннисистку Серену Уильямс и музыканта Пола Маккартни людьми исключительных, уникальных способностей в своих областях, но это не то же самое, что выполнить количественную оценку их способностей с помощью специальных инструментов измерения. Психометристам необходимо число, а значит, мы можем сказать, например, что у Пола Маккартни 212 баллов по шкале музыкального интеллекта, а у человека, не имеющего музыкального слуха, этот показатель составляет около 90 баллов. Возможно, вас удивит, что хороших тестов на определение музыкальных способностей не существует. Какие-то тесты есть, но то, что они измеряют, не имеет отношения к настоящей музыке в реальном мире, следовательно, они бесполезны. Такая же ситуация с другими типами интеллекта.

Как принц Гарри переживал смерть матери?

Вчера принцессе Диане могло исполниться 60. В феврале 2021 года мир потрясла новость о том, что принц Гарри, герцог Сассекский, сложил с себя обязанности члена королевской семьи и переехал в США вместе со своей беременной на тот момент супругой Меган Маркл и сыном Арчи. После этого автор книг о британской королевской семье леди Колин Кэмпбелл создала петицию, призывающую королеву Елизавету II лишить внука всех его титулов. Подобное, кажется, никак не огорчило Гарри, который заявил, что «всегда хотел быть нормальным» — не «принцем Гарри», а просто Гарри. «Самый счастливый период моей жизни — десять лет в армии. Там я носил ту же форму, что и все. Я проходил то же обучение, что и все. Я начал с низов, как и все. Ко мне не было особого отношения. Там я чувствовал себя нормальным человеком», — признался он в одном из выпусков телешоу «Моя невидимая сторона», посвященного исследованию проблем психического здоровья. Однако «ненормальным» Гарри заставляли чувствовать себя не только обязанности и полномочия принца, но и злость, которая жила в нем с момента смерти матери — принцессы Дианы. В 2016 году он решился обратиться за помощью к психотерапевту, с которым работает до сих пор. «Непреобразованная боль передается дальше», — объяснил экс-принц свое решение. Гарри признался, что с 12 лет злился на то, что произошло с его матерью и то, что никто не был призван за это к ответу. Принцесса Диана погибла 31 августа 1997 года в аварии, которая произошла в туннеле перед мостом Альма на набережной Сены в Париже. По одним данным, трагедию спровоцировали папарацци на мотоциклах, по другим — водитель был пьян. «К сожалению, когда я думаю о маме, я постоянно вспоминаю одно и то же. Как она сидит за рулем машины, пристегнутая, со мной и моим братом на пассажирском сиденье, пытается оторваться от трех-четырех-пяти мопедов с папарацци. Часто она не могла вести машину из-за слез. Не было никакой защиты. И я всегда чувствовал беспомощность. Я был мужчиной, но не смог помочь женщине, собственной матери. И это происходило каждый день. Каждый день вплоть до ее смерти», — рассказывает Гарри. Ситуация вновь напомнила о себе, когда на его супругу Меган Маркл обрушился поток внимания со стороны прессы и поклонников, которые буквально следили за каждым ее шагом. Такое поведение публики вызвало у принца Гарри неприятные воспоминания, после чего он подал несколько судебных исков против британских изданий. Он также рассказал, что в семье редко говорили о смерти леди Ди, а проблемы, связанные с этим, замалчивали. С 13 лет Гарри не хотел жить, долгие годы не чувствовал ни радости, ни грусти и, по его собственным словам, был неуравновешенным. Позже его начали преследовать панические атаки и сильная тревожность, которые сильно мешали ему на торжественных приемах и других важных мероприятиях. Стараясь забыться, принц пил. «Я хотел пить спиртное. Я хотел принимать наркотики. Я хотел делать все, что поможет мне чувствовать себя немного лучше. Но постепенно я понял, что хотя не пью с понедельника по пятницу, я выпиваю всю недельную норму вечером в пятницу или в субботу. Я пил не потому, что мне это нравилось, а потому, что пытался что-то замаскировать, но совершенно этого не осознавал», — признался Гарри в скандально известном разговоре с Опрой Уинфри. Заикнувшись о наркотиках, он не стал продолжать эту тему. Потому остается лишь гадать, искал ли Гарри и в них помощи, переживая психологические проблемы, вызванные смертью матери, или просто жаждал попробовать. Так или иначе, отметим, что употребление алкоголя и наркотиков не помогает справиться с проблемами, а наносит лишний вред психологическому и физическому здоровью человека. В тяжелой жизненной ситуации лучше обратиться за помощью к близким или специалистам. Единственным, кто мог поддержать принца Гарри, был его старший брат. Уильям стал именно той опорой, которая помогала Гарри хоть как-то пережить горе. Позже герцог Сассекский неоднократно говорил в интервью, что принц Уильям больше всех поддерживал его и понимал все, через что ему приходилось проходить. «Как только вы начинаете говорить о том, что вас тревожит, вы начинаете понимать, что вы такой не один, а всего лишь частичка большого сообщества, в котором все хотят поделиться друг с другом, но молчат. Я знаю, как трудно начать говорить о своих проблемах, но вот что важно: не говорить об этом — еще хуже. Хуже для вас и для всех людей вокруг вас, вы сами становитесь большой проблемой и причиняете боль окружающим. Как я когда-то. Я могу с уверенностью сказать, что потеря матери в 12 лет и последующие 20 лет молчания наложили отпечаток не только на мою личную жизнь, но и на мою общественную деятельность.»

Принцип Оз и его связь с ответственностью

Мы работаем ради определенной цели, однако достигнуть ее получается далеко не всегда. В своей книге «Принцип Оз» Роджер Коннорс, Том Смит и Крейг Хикман пишут, что на результат сильно влияет ответственность. Давайте разберемся, почему от нее зависит процесс выполнения задачи, а также как ответственность связана с личным выбором. Как появился «принцип Оз»? Для начала стоит оговорить, что «Оз» в заголовке — это название волшебной страны из книги Лаймэна Фрэнка Баума. В России это произведение более известно как «Волшебник Изумрудного города». Именно с персонажами этой сказки авторы проводят аналогию на протяжении всего повествования. Предыстория появления принципа Оз следующая. Роджер Коннорс и Том Смит, которые являются соучредителями консалтинговой компании Partners in Leadership, заметили любопытные закономерности в процессе работы с клиентами из различных сфер бизнеса. Именно эти закономерности приводили фирмы к оглушительному успеху или сокрушительному провалу. Согласно результатам наблюдений выяснилось, что падение прибыли, стагнация, туманные перспективы развития так или иначе были связаны с темой ответственности. То есть, когда руководители фирм пытались обвинять во всех своих неудачах сотрудников, обстоятельства и прочие факторы, которым они якобы не могли противостоять, компании несли убытки. Но стоило им взять ответственность на себя, признать ошибки и разработать план действий по выходу из кризиса, все налаживалось. Когда Коннорс и Смит поняли, что это наблюдение может предостеречь предпринимателей от ошибок, они решили выпустить книгу, в которой будут подробно описаны нюансы исследования. Чтобы максимально простым и понятным языком донести свою мысль до читателей, консультанты решили провести аналогию со знаменитой сказкой Лаймена Фрэнка Баума. Порочный круг жертвы Авторы книги считают, что ответственность — это личный выбор каждого человека сохранять причастность и делать все необходимое для достижения цели в разных обстоятельствах. Важно отметить, что речь идет именно о собственном выборе, а не о принуждении. Угрозы и ультиматумы, возможно, помогут добиться исполнения указаний, однако эффективной работы в этом случае ждать не стоит. В книге проводится определенная черта между отказом от ответственности и ответственным поведением. Те люди, которые не хотят признавать себя виновными, предпочитая переложить ответственность на чужие плечи, остаются «под чертой». Коннорс и Смит называют такое положение порочным кругом жертвы. Людям, которые двигаются по жертвенному кругу, свойственно несколько видов поведения: • нежелание признавать наличие проблемы — большинство людей привыкли думать, что если они не видят угрозы, то ее на самом деле нет. Вот и получается, что владельцы разорившихся компаний утверждают, что не подозревали о нависшей угрозе до самого последнего момента. Теоретически, когда человек врет сам себе, подобная слепота возможна. Однако самообман не поможет добиться высоких результатов; • отсутствие вовлеченности — если ограничивать свою работу рамками должностных инструкций и не проявлять инициативу, вряд ли получится стать специалистом «на вес золота». Не стоит выполнять работу за всех, ваша задача — добиться лучших результатов в своем направлении; • желание переложить вину на другого — далеко не все люди и компании готовы отвечать за свои поступки. Гораздо проще сделать крайним другого человека, чтобы не запятнать свою честь. Однако в этом случае вряд ли кто-то захочет с вами сотрудничать; • отказ от принятия решений — хороших результатов не будет и в том случае, если занять утрированное положение подчиненного. В этом случае человек ждет указаний «сверху», но при этом не проявляет инициативу и не выдвигает никаких идей; • разработка «легенды прикрытия» — зная о последствиях своих действий, человек предпочитает не искать выход из ситуации, а придумывать оправдание. Например, перед собранием подготовить отчет, где все будет выставлено таким образом, будто его решение было необходимым. Человек, который оказался в порочном круге жертвы, редко догадывается о своем истинном положении. Чтобы здраво оценить ситуацию, необходимо задать себе несколько вопросов и постараться честно ответить на них. В частности, не напоминает ли ваше поведение одну из вышеописанных моделей? Редко ли вы проявляете инициативу или берете ответственность за свои действия? Если ответы утвердительные, значит, вы находитесь «под чертой». Интересно, но иногда там оказываются даже самые ответственные люди, которые просто занимаются самообманом. Как подняться над чертой Есть несколько ступеней, преодолевая которые, вы сможете повысить свою результативность: • восприятие реальности — даже если вам страшно осознать происходящее, это нужно сделать. Отличным инструментом в этом вопросе станет обратная связь, поступающая от людей, которые являются для вас авторитетом; • осознание причастности — здесь важно понимать, что ваши действия могли привести не только к успеху, но и к поражению. Нельзя быть ответственным только за хорошее. Конечно, далеко не все зависит от вас. Не все, но очень многое; • проявление инициативы — недостаточно осознавать ситуацию, нужно также искать оптимальное решение имеющихся проблем. Старайтесь постоянно задавать себе вопрос, какие еще действия нужно совершить, чтобы результат стал намного лучше; • готовность к действию и само действие — после того, как вы составили план, нужно реализовать его, но сделать это качественно и ответственно. Если вы прошли предыдущие три ступени, эта не окажется сложной. Главное — начать и двигаться по направлению к цели, не останавливаясь. Также важно не скрывать правду и требовать искренности от других, не тратить силы на то, что не подвластно вашему контролю, видеть симптомы, из-за которых вы рискуете остаться под чертой. Если вы попали в неоднозначную ситуацию и пока не готовы взять на себя ответственность за нее, воспользуйтесь следующим методом: представьте, что вас уволили и назначили на вашу должность другого человека. Как вы думаете, что он будет делать, оказавшись на вашем месте? Такое психологическое дистанцирование позволяет мысленно отстраниться от ситуации, но в то же время найти решение, не ища виноватых и не занимаясь самобичеванием. Кстати, этот момент также является очень важным. В контексте «Принципа Оз» ответственность не предполагает чувства вины и не несет негативной окраски.

«У нас как будто одно сердце на двоих». Отрывок из вестерна «Редкая отвага»

Джозефу двенадцать, но он уже потерял самое дорогое — мать, отца, сестрёнку. А теперь и любимая лошадь Сара попала в руки чужому человеку. Мальчик решает вернуть её — ведь это единственное, что у него осталось. Индейские костры, шериф, погоня за преступником: роман «Редкая отвага» Дэна Гемейнхарта понравится подросткам и всем любителям вестернов. Принесли отрывок из него. Главный герой спас китайского мальчика, который остался один в незнакомом городе. Ребята говорят на разных языках и не понимают друг друга. Но, кажется, у них есть кое-что общее. *** Я зашёл в подлесок поискать веток для костра среди низких сосен. По коже уже бегали мурашки от холода, и мне не терпелось развести огонь. Когда я вернулся в лагерь, покачиваясь под весом набранного хвороста, мальчишки там не оказалось. Я положил ветки на землю и огляделся. Тут и он появился — возник как-то неожиданно в тусклом вечернем свете и бросил свою охапку на мою. Раздался тихий стук. — Хорошо, — выдохнул я и кивнул. — Ещё. К тому времени, как мы набрали достаточно хвороста на ночь, в небе зажглись звёзды и само оно стало того тёмно-фиолетового оттенка, который потом очень скоро сменяется чёрным. Мы вместе подтащили к кострищу длинное бревно с плоским боком, чтобы было на чём сидеть. Я достал спички, которые купил у мистера Миллера, и стал разводить костёр. Вскоре внутри круга из камней заплясал жёлтый огонь, радуя нас долгожданным теплом. Древесина весело потрескивала. Я опустился на бревно, а китаец сел с другого края, так далеко от меня, как только мог. В нашем убежище было уютно, и скала защищала нас от порывов ветра, налетающего внезапно и продувающего холмы насквозь. Каменная стена за нами возвращала тепло, так что нас грело с обеих сторон. Какое-то время мы молча жевали яблоки и полоски вяленого мяса. Не знаю, почему я вдруг заговорил. Может, когда сидишь у костра, тянет на разговоры. — Я хочу вернуть свою лошадь, — объяснил я, глядя на извивающиеся языки пламени. Мальчишка вскинул голову и покосился на меня. — Её звать Сара. Молодая кобылка, всего девять лет. Рыже-пегая, с меткой на ухе. Самая красивая из всех, что я видел. А ещё быстрая, как ветер. Наполовину индейская, так что с характером, но для меня в ней всё прекрасно. Сама поворачивает куда надо, указывать не приходится. Мама говорила, что у нас с Сарой как будто одно сердце на двоих. Костёр потрескивал и шипел. Где-то во мраке ухнула сова. Мой молчаливый приятель надкусил яблоко. Когда я жил с мистером Гриссомом, поговорить мне было особо не с кем, и теперь накопившиеся слова лились из меня потоком: — Па мне её подарил на четвёртый день рождения, годовалую, чтобы мы росли вместе. Сразу посадил меня ей на спину. Ездил я без седла уже к пяти годам, а в девять мы с ней перепрыгивали через изгороди. — Я взглянул на маленького китайца. — У тебя-то, наверное, лошади никогда не было? Он нервно сглотнул, не отводя глаз от костра. Я поднялся и бросил в костёр ещё одну толстую ветку. Постоял какое-то время у кучи с хворостом, глядя на небо. Звёзды сверкали тут и там, и каждую секунду загорались новые. — Моя младшая сестрёнка рассказала мне кое-что забавное о звёздах, — сказал я, усаживаясь обратно. — Мол, некоторые индейцы верят, что это костры наших предков. А когда мы умрём — отправимся к ним на небо и разведём свои. — Я заметил, что стал говорить намного тише, но мой спутник всё равно ничего не понимал по-английски, а значит, это было не так важно. — Только когда поднимаешься на небо, у тебя ничего с собой нет, и спичек, конечно, тоже. Именно поэтому моя сестрёнка решила, что все огни зажигает Бог, чтобы умершие могли сидеть в тепле даже на небесах и чтобы знали, что их там ждут. Она всегда гадала, какой из костров горит для неё. — Я почувствовал, как уголки моих губ слегка поднялись, но вместе с этой слабой улыбкой глаза защипало, и я быстро заморгал, отгоняя слёзы. — Мы… мы часто глядели на звёзды и думали, которые из них наши. Выбирали свой костёр, который ждёт нас на небесах. Я осёкся и отвернулся, чтобы он не увидел слёзы у меня на щеках. Только поток слов было уже не остановить: — Это так нелепо. Мы с папой спустились по этой горной тропе, через грязь, и серпантин, и крутые повороты, сражаясь за каждый шаг, таща за собой бревно, чтобы не скатиться вниз. И ничего. А холм в Олд-Мишн, который его убил, ну вообще был никакой. Небольшая горка, и всё. Даже не запыхаешься по ней подниматься. Только повозка съехала в сторону, колесо застряло, и следующее, что я помню, — это как папа бросает меня вниз и я качусь по холму. А он там, под этой треклятой повозкой. — Я всхлипнул и вытер нос. — Нечестно это. Нечестно, что он вот так умер. После всего, что мы вынесли, чтобы сюда добраться. Нечестно, что я остался один, без ничего. Только с моей лошадкой. Слёзы было больше не сдержать. Я спрятал лицо в ладонях, но плечи тряслись, а дыхание выходило сиплыми рывками. Не знаю, что меня тогда так проняло. Может, всё разом: холод, голод, одиночество, саднящая боль в сердце оттого, что Сару уводили всё дальше и дальше. Порой горе накатывает как буря, в которой легко потеряться. Вдруг кто-то коснулся моего плеча. Я поднял взгляд и увидел размытое лицо мальчишки-китайца. Он пододвинулся ко мне, совсем близко. В его непроницаемом лице появился оттенок какого-то нового чувства. Возможно, понимания. Он протянул руку и легонько похлопал меня по спине. А потом заговорил. Сначала тихо. Так тихо, что я едва его слышал. Хриплым шёпотом, неуверенно, спотыкаясь на каждом слове. Он смотрел на огонь, и языки пламени отражались в его глазах. Постепенно голос мальчишки начал крепнуть. Его слова сплетались в песню, мелодии которой я не знал, песню, полную поворотов, резких взлётов и падений. Я молча сидел и слушал, как до этого он слушал меня. И в какой-то момент вдруг заметил, что он плачет. Только голос у него не дрожал и дышал он ровно. Слёзы стекали по щекам неслышно, как тающий снег. Он ни разу не осёкся. Верно, в нём тоже много слов накопилось. Я, конечно, ничего не понимал, но подозревал, что говорит он примерно о том же, о чём и я: о семье, о потере, о доме, которого не вернуть. Может, о маме — сейчас она в тысячах миль отсюда или даже в могиле. Может, о папе, похороненном в Уэнатчи, или о брате или сестре, которых, скорее всего, никогда не увидит. Он сунул руку в карман и вытащил блестящую чёрную птичку — фигурку, которую до этого мне показывал. И продолжил говорить, держа её на ладони. Я взял его сокровище, осторожно повертел в руках и вернул. Он убрал фигурку в карман и вытер щёки рукавом. Я тоже легонько похлопал его по спине. Он серьёзно на меня посмотрел, а потом приложил ладонь к моей груди. — Джозеф. — Что-что? — Джозеф, — торжественно повторил он и слегка наклонил голову. А потом схватил мою руку и прижал к себе. Я чувствовал, как бьётся его сердце — уже не так быстро, как у испуганного кролика. — А-Ки, — сказал он, хлопая моей рукой по своей груди. — А-Ки. — А-Ки, — повторил я. Он кивнул, и я кивнул в ответ. И улыбнулся. Отнял руку, но оставил её висеть в воздухе между нами. А-Ки замешкался, а потом сообразил, чего я жду, и вложил в неё свою. Так мы пожали руки, сидя на бревне плечом к плечу, дрожа от ночного холода, на каменистом холме, под светом костров наших предков. — Будем знакомы, А-Ки, — сказал я.

Наум Коржавин «Зависть»

Можем строчки нанизывать Посложнее, попроще, Но никто нас не вызовет На Сенатскую площадь. И какие бы взгляды вы Ни старались выплёскивать, Генерал Милорадович Не узнает Каховского. Пусть по мелочи биты вы Чаще самого частого, Но не будут выпытывать Имена соучастников. Мы не будем увенчаны... И в кибитках, снегами, Настоящие женщины Не поедут за нами. 1944