Почему мы не становимся такими, какими хотим быть?

Если у вас нет проблем с определением целей, но вы с трудом их достигаете — бестселлер «Триггеры» издательства МИФ как раз для вас. Из нее можно узнать о том, что работает, а что нет, когда речь идет об изменении человеческого поведения. Ниже фрагмент об основных факторах, которые тормозят личностное развитие. Оправдание — удобное объяснение, которым мы пользуемся, когда разочаровываем других. Оно не просто подходит случаю, оно часто придумано «на месте». Мы не ходим в спортзал, потому что «это скучно» или мы «слишком заняты». Мы опоздали на работу из-за «пробок на дороге» или «ребенка не с кем было оставить». Мы причинили кому-то боль, потому что у нас «не было выбора». Эти оправдания — по сути вариации на тему «собака съела мою домашнюю работу». Мы произносим их так часто, что сложно понять, почему нам кто-то еще верит (даже когда мы говорим правду). Но как назвать рациональные объяснения «для себя», когда мы сами разочарованы своими действиями? Простое слово «оправдание» кажется неподходящим, чтобы описать эти внутренние убеждения о мире. Оправдание — это попытка постфактум объяснить, почему мы не достигли желаемого. Наши внутренние убеждения становятся причиной неудачи еще до того, как она произойдет. Они препятствуют долгосрочным изменениям, отрицая их возможность. Мы принимаем эти убеждения на веру, чтобы обосновать свое бездействие, а потом потерять интерес к результату. Я называю их катализаторами веры. Если я понимаю, то смогу Мои советы работают. Не «как бы» работают или «типа» работают. Они помогут вам понять, как преодолеть пропасть между вашим «идеальным Я» и вашим «реальным Я». Но это не значит, что вы со всем справитесь. Читатели иногда говорят мне: «Это просто здравый смысл. Я не вижу здесь ничего такого, чего бы я и так не знал». Это основная критика большинства книг с советами (может быть, вы думаете то же самое). Мой ответ всегда таков: «Да, это правда, но готов поспорить: многое из того, о чем вы прочли, вы не делаете». Если вы когда-нибудь бывали на семинаре или корпоративном собрании, где все участники соглашаются с планом дальнейших действий, то знаете: через год ничего не изменится. Вы видите разницу между пониманием и действием. Понимание не гарантирует реальных мер. Это убеждение создает путаницу. Оно распространяется и на 14 убеждений, которые последуют дальше. Может, вы с ними знакомы. Возможно, вы думаете, что они неприменимы к вам. Это тоже убеждение, которое стоит подвергнуть сомнению. У меня достаточно силы воли, я не поддамся искушению Мы обожествляем силу воли и самоконтроль и высмеиваем их отсутствие. Людей, которые преуспели благодаря особенной силе воли, мы называем «титанами» и «героями». А нуждающихся в помощи или опоре — «слабаками». Это безумие. Мало кто из нас может точно оценить или прогнозировать собственную силу воли. Мы не только переоцениваем ее, но и хронически недооцениваем силу катализаторов, которые сбивают нас с пути. Наша среда обитания — великолепная машина для истребления силы воли. […] Немногие из нас могут предвидеть предстоящие испытания. В результате сила воли, на которую мы рассчитываем, когда ставим перед собой цель, редко соответствует той, которую мы демонстрируем, когда пытаемся своей цели достичь. Что-нибудь всегда появится, чтобы потопить наш корабль. Это убеждение провоцирует чрезмерную самоуверенность. Сегодня — особенный день Когда мы хотим придумать оправдание для своих прихотей, любой день может стать «особенным». Мы уступаем импульсу и минутному удовольствию, потому что сегодня — решающий футбольный матч, или день рождения, или наша годовщина, или выходной, или Национальный день печенья. Завтра — обратно к нормальной жизни. Завтра мы будем обычными, дисциплинированными людьми. Если мы действительно хотим измениться, то должны смириться с тем, что не можем делать исключения каждый раз, когда день «особенный». Оправдание минутных срывов «особыми обстоятельствами» формирует снисходительное отношение к непостоянству, которое губительно для перемен. Успешные изменения не происходят за одну ночь. Мы играем в долгую игру, а не блицпартию немедленного удовольствия, которую предоставляет особенный день в календаре. «По крайней мере, я лучше, чем…» Когда мы расстраиваемся из-за провала или утраты, мы говорим себе: «Я хотя бы лучше, чем…» Мы даем себе поблажку, считая, что мы не худшие люди в мире. Это оправдание, которое позволяет расслабиться, занижая планку мотивации и организованности. У других людей гораздо больше недостатков, которые нужно исправлять. Так мы запускаем ложное убеждение в собственной неприкосновенности. Мне не нужны помощь и система Одно из самых вредных убеждений — презрение к простоте и системе. Мы верим, что выше системы, помогающей нам выполнить простое с виду задание. Например, как написал доктор Атул Гаванде в своей книге «Чек-лист», общие инфекции в отделениях интенсивной терапии практически исчезают, если доктора выполняют простой перечень правил, рутинные процедуры, например мытье рук, очистку кожи пациента и использование стерильной повязки после установки капельницы. Многие годы, несмотря на доводы в пользу чек-листа, доктора сопротивлялись этой идее. После многих лет учебы врачи думали, что постоянные напоминания, особенно от младшего медперсонала, унизительны. Хирурги считали: «Мне не нужен никакой чек-лист, чтобы помнить простейшие инструкции». Это естественная реакция, которая сочетает три противоречивых побуждения: презрение к простоте (только сложность заслуживает внимания), презрение к инструкциям и контролю и вера в то, что мы справимся сами. Вместе эти три убеждения формируют уверенность в собственной исключительности. Когда мы считаем, что мы лучше, чем те, кому нужны система и руководство, нам не хватает одной из самых важных составляющих перемен: скромности. Я не устану, а мой энтузиазм не иссякнет Утром, когда мы планируем работать допоздна и закончить задание, мы не устали. Мы свежи и полны сил. Но стоит нам поработать несколько часов, как энтузиазм начинает иссякать и мы готовы признать поражение. Когда мы планируем справиться с задачей, мы верим, что силы не покинут нас и мы всегда будем на подъеме. Мы редко признаём, что самообладание — ограниченный ресурс. Когда мы устаем, оно начинает иссякать, может и вовсе улетучиться. Чрезмерная уверенность в том, что все пойдет по плану, вызывает истощение. У меня еще уйма времени Вот два противоборствующих убеждения, которые мы одновременно держим в голове и смешиваем в одно искаженное ви́дение времени: мы недооцениваем время, которое уходит на то, чтобы хоть что-нибудь сделать; мы верим, что временны́е рамки достаточно велики, чтобы в любой момент приступить к самосовершенствованию. (Ха! Я обещал себе, что в этом году обязательно прочту «Войну и мир». Обещаю это сорок три года кряду.) Эта вера в бесконечное время провоцирует прокрастинацию. Самосовершенствоваться мы начнем завтра. Не обязательно делать это сегодня. Я не буду отвлекаться, и ничего неожиданного не произойдет Когда мы строим планы на будущее, то нечасто учитываем помехи. Мы планируем так, будто собираемся жить в идеальном мире и все оставят нас в покое, чтобы мы могли полностью сосредоточиться на работе. И хотя в прошлом у нас никогда не было такой возможности, мы считаем, будто этот мир, подобный нирване, точно появится в будущем. Мы приступаем к работе, игнорируя тот факт, что жизнь всегда вносит коррективы в нашу систему приоритетов, чтобы испытать нас на прочность. Получая степень бакалавра по математической экономике, я узнал, что такое высокая вероятность маловероятных событий. При планировании мы не учитываем маловероятных событий, потому что они, скорее всего, не произойдут (по определению). Кто планирует, что по дороге на работу у него лопнет колесо, он попадет в аварию или в пробку, образовавшуюся из-за перевернувшейся фуры? Однако вероятность хотя бы одного из этих событий велика. Мы все становимся жертвами пробок на дорогах, лопнувшего колеса и аварий чаще, чем нам бы того хотелось. Поэтому такое убеждение провоцирует нереалистичные ожидания. […] Внезапное просветление изменит мою жизнь Просветление подразумевает, что перемены произойдут сами собой на фоне внезапного озарения и освобождения новых сил. Это, конечно, случается. Алкоголик достигает дна. Игрок проигрывает всё. Отвратительного директора угрожают уволить. И на какое-то время каждый из них видит свет. Но гораздо чаще озарение становится пусковым механизмом магического мышления. Я скептически отношусь к «одномоментному опыту, изменившему жизнь». Он может повлиять на человека в краткосрочной перспективе, но не сделает ничего осмысленного или долговечного. Ведь этот процесс не происходит по воле импульса, надежды и молитв: он основан на стратегии поведения. Теперь перемены работают, и я могу не волноваться Вот тяжелый недуг западной цивилизации — «Я буду счастлив, когда…». Уверенность в том, что счастье — недвижимая финальная цель, до которой можно будет дотянуться, когда мы пойдем на повышение, купим тот дом, найдем такого партнера, что угодно. Это пропагандистский прием, который внедряет в наше сознание такую логическую цепочку: вот человек — он тратит деньги на какой-то продукт — он бесконечно счастлив. Это называется телерекламой. Среднестатистический обыватель тратит 140 тыс. часов на просмотр рекламы по телевизору. Промывание мозгов неизбежно. Стоит ли удивляться нашей уверенности, что любое позитивное изменение сохранится навсегда? То же и со сменой моделей поведения. Мы задаем себе цель и ошибочно предполагаем, что если достигнем ее, то будем счастливы, и что мы никогда не отступим. Эта уверенность вызывает ложное чувство устойчивости. Если бы это было правдой. Мое исследование о смене поведения лидера «Лидерство — это контактный спорт», которое включало в себя более 86 тыс. респондентов по всему миру, рисует другую картину. Если мы не сможем следовать по пути изменений, перемены будут недолгими. Есть разница между тем, например, чтобы привести себя в форму, и тем, чтобы быть в форме: достичь желаемой физической кондиции и оставаться в ней. Даже когда мы достигаем успеха, мы не можем оставаться на месте, не сохраняя концентрации и дисциплины. В «тренажерный зал» нам нужно ходить всегда. Волшебные сказки заканчиваются словами «и жили они долго и счастливо». На то они и сказки, а не документальные повести. Если я избавлюсь от старых проблем, то новые не возникнут Даже если мы понимаем, что никакие перемены не дадут вечного решения всех проблем, мы забываем, что, выметая старую проблему за порог, мы обычно получаем новую. Я постоянно вижу, как это случается с моими успешными клиентами. Все они согласны с тем, что эйфория от получения желанной должности CEO пропадает уже на второй встрече с советом директоров. Старую задачу — стать директором — должна сменить новая — быть директором. И если не брать ее в расчет, то возникает неверное представление о будущих испытаниях. Вот вам печально известная иллюстрация этого феномена: победители лотереи. Кто не мечтал о беспечном блаженстве, которое приходит с неожиданным богатством? Однако исследование показывает, что всего два года спустя после выигрыша в лотерее победители не намного счастливее, чем до того, как купили билет. Большой куш решает их старые проблемы: долги и ипотека, плата за образование детей. Но в ту же минуту возникают новые. На пороге появляются родственники, друзья и благотворительные организации, ожидая щедрот от счастливчика. Старая проблема — дешевый дом в районе, где живут старые друзья, — сменяется новой: дорогой дом там, где друзей нет. Мои старания будут оценены по достоинству С детства нам внушают, что жизнь должна быть справедливой. Наши благородные усилия и хорошая работа будут вознаграждены. Когда же мы недостаточно вознаграждены, то чувствуем себя обманутыми. Наши завышенные ожидания вызывают разочарование. Когда я тренирую лидеров, то настаиваю на том, чтобы они стремились к переменам: ведь они сердцем верят в то, что это правильно. Это поможет им стать лучшими лидерами, членами команды или семьи — и в целом улучшит жизнь их ближайшего окружения. Это поможет им жить в соответствии с ценностями, в которые они верят. Если же они преследуют эту цель только ради награды (повышение, больше денег), я с ними не работаю. И вот почему: я не уверен в том, что мы сможем достичь желаемого. Если награда оказывается единственной мотивацией, люди чаще всего возвращаются к прошлым привычкам. И тогда вся моя работа сведется к помощи в достижении ложного успеха. Стать лучше — само по себе награда. Если мы достигнем этой цели, то никогда не будем чувствовать себя обманутыми. Никто не обращает на меня внимания Мы верим, что иногда можем сорваться и уступить старым привычкам, потому что люди не обращают на нас особого внимания. Мы практически невидимы, это провоцирует опасную склонность к изоляции. И это только половина правды. Наше неуклонное самосовершенствование может быть не так заметно окружающим, но возвращение к старым привычкам люди всегда замечают. Если я изменюсь, я перестану «быть собой» Многие из нас ошибочно верят в то, что наша модель поведения сегодня не только определяет нас, но и представляет нашу постоянную личность — «настоящих нас». Если мы изменимся, то не будем теми, кто мы есть. Это убеждение вызывает упрямство. Мы отказываемся адаптировать свое поведение к новым ситуациям, потому что «это буду не я». Мне нередко приходится работать с руководителями, которые говорят что-то вроде: «Я не большой мастер хвалить людей. Это не мое». После этого я спрашиваю их, нет ли у них неизлечимого генетического заболевания, которое мешает им признавать за людьми их заслуги. Мы можем изменить не только наше поведение, но и самоопределение. Когда мы запихиваем себя в ящик с надписью «Это не я», мы можем быть уверены, что никогда из него не выберемся. Я достаточно умен, чтобы оценивать свое поведение Как ни прискорбно, мы не способны точно оценивать собственные действия. Из 80 тыс. профессионалов, которых я попросил оценить собственную работу, 70% верило в то, что они входят в 10% самых влиятельных сотрудников, 82% были уверены, что они в верхних 20%, и 98,5% считали, что они лучше половины. Если мы успешны, то склонны хвалить себя за победы и винить окружающих в поражениях. Эта уверенность подтачивает нашу объективность. Зная, как другие постоянно переоценивают себя, мы считаем, что наша самооценка точна и справедлива. *** Самоуверенность. Упрямство. Магическое мышление. Путаница. Разочарование. Прокрастинация. Не слишком ли тяжелая ноша на пути к самосовершенствованию? Все эти объяснения — и глубокие, и глупые — не отвечают на общий вопрос: «Почему мы не становимся теми, кем хотим быть?» Почему мы планируем стать лучше за один день, а потом отказываемся от своих намерений? Но, кроме наших отговорок или ложных убеждений, есть и более масштабная причина, по которой мы не меняемся. Это среда обитания. Большинство из нас даже не осознаёт, насколько наше поведение зависит от окружающей среды. […] Если и есть «болезнь», которую я пытаюсь победить в этой книге, она связана с нашим непониманием среды обитания. Нам кажется, что мы живем в мире с нашим окружением, но на самом деле это война. Мы думаем, что контролируем окружающую среду, а по сути она контролирует нас. Мы думаем, что внешний мир подстраивается под нас, помогает нам, а на деле он угнетает и опустошает нас. Миру не важно, что мы получаем от него; ему интересно, что он может получить от нас.

Действительно ли сны что-то значат?

В 14 лет мне приснился сон, который я помню и по сей день. Он не отличался особым сюжетом, однако оставался в моей памяти все эти годы. Я бродил по бесконечным коридорам старого зловещего особняка. Судя по паутине, украшавшей изысканную мебель, там уже давно никто не жил. Несмотря на заброшенность, в доме было электричество — множество хрустальных ламп и люстр освещали мрачное внутреннее убранство. Мне было тревожно, но не страшно. Как герой фильма ужасов, я чувствовал необъяснимую тягу все исследовать, хотя страх брал от одной лишь мысли о том, что я могу найти. В гараже я обнаружил сломанную карету. В столовой был накрыт стол, только никто за ним не сидел. По всему дому я находил все больше и больше хрустальных ламп. На моем пути их, казалось, были тысячи. И тут я проснулся. Сны завораживали людей с начала времен. В древнем Египте считалось, что люди, видевшие яркие сны, обладали особым даром. Многие сны даже записывались на папирусе. Египтяне верили, что наилучший способ получить божественное откровение — это увидеть вещий сон. Некоторые даже спали на специальных освященных «кроватях для снов», чтобы познать мудрость богов. В 19 и 20 веках ученых оставили идеи о сверхъестественном. На смену мистике пришло учение Зигмунда Фрейда и Карла Юнга. Эти выдающиеся исследователи считали, что сны могут помочь заглянуть в глубины нашего разума. В своей книге «Толкование сновидений» Фрейд подробно описал сложную систему анализа снов. В основе теории стояло убеждение, что пока сознание находится в состоянии сна, бессознательная часть разума создает образы, отражающие наши глубинные переживания. Независимо от того, предсказывают ли сны будущее, позволяют общаться с богами или просто помогают нам лучше понять себя, анализ сновидений всегда был крайне символичен. Чтобы понять значение сна, нам необходимо его расшифровать, как если бы он был записан секретным кодом. Заброшенный дом означает «незаконченное дело», тусклые лампы — «обеспокоенность эмоциональными проблемами», накрытый стол — «нестабильность в жизни», а гараж — «неопределенности на пути к цели». Вот и получается, что в 14 лет меня беспокоили неопределенность и нестабильность в жизни. Но что, если нет никакого секретного кода, и мы зря пытались найти смысл в случайных образах? С таким же успехом люди видят облака в форме различных предметов. Что, если на самом деле сны ничего не значат? Именно к такому выводу в наше время пришли некоторые нейробиологи. Они полагают, что сны — это лишь побочный эффект базовых неврологических процессов. Хотя люди часто думают, что во время сна мозг отключается, сегодня ученые знают, что сон — это период сильной неврологической активности. Возможно, мы спим для того, чтобы дать мозгу возможность собрать и обработать воспоминания. Так же, как компьютеру необходимо периодически оптимизировать пространство на жестком диске, нашему мозгу нужно постоянно обрабатывать полученные воспоминания. Этот процесс можно сравнить с уборкой — ненужное выметается, а важное тщательно сохраняется. Например, согласно исследованиям, после полноценного сна люди лучше помнят выученное накануне, но если сон прервали, в памяти мало что остается. Именно поэтому родители и учителя советуют детям хорошо высыпаться перед сдачей экзаменов. Не все ученые с этим согласны, но многие все же считают, что сны — это незапланированные последствия описанных выше и подобных им неврологических процессов. Психиатры из Гарварда Джон Аллан Хобсон и Роберт Маккарли, к примеру, предположили, что ночная активность некоторых участков мозга провоцирует ощущения, эмоции и воспоминания, но они абсолютно случайны. Человеку свойственно везде искать смысл, поэтому мозг объединяет нервные импульсы в историю. Но на самом деле она ничего не значит. Это просто попытка осмыслить мозговую активность — вот почему сны кажутся такими нелогичными и странными. Так почему же людям так нравится читать сонники? Возможно, это связано с эффектом Барнума, названным в честь шоумена Финеаса Барнума. В 1948 году профессор психологии Бертрам Форер впервые продемонстрировал этот эффект в действии: он предложил 39 своим студентам пройти тест на определение характеристик личности. Испытуемые и не догадывались, что каждый из них получит абсолютно одинаковые результаты, содержащие заявления вроде «Вы очень нуждаетесь в том, чтобы другие люди любили и восхищались вами», а также «Вы склонны критично относиться к себе». Затем студентов попросили оценить по пятибалльной шкале, насколько точными оказались описания их личности. Средний показатель соответствия оказался равен 4,3. Столь высокая оценка свидетельствовала о том, что, несмотря на идентичность фальшивых характеристик, студенты сочли тест почти идеальным инструментом анализа их личности. В последующие десятилетия эксперимент Форера воспроизводился десятки раз: объектами исследования становились гороскопы, анализ почерка и — да-да — толкование снов. «Утверждения Барнума» так легко принимаются на веру из-за гибкости их интерпретации. Хотя они и кажутся специфичными, эти характеристики подходят практически каждому — почти как объяснение моего сна о доме с привидениями. Разве нельзя каждого из нас назвать в той или иной степени «эмоционально реагирующим на отсутствие баланса и направления в жизни»? Этот же вопрос можно задать почти о каждом символе из сонника. И, опять же, если любые толкования могут подходить всем, они с тем же успехом могут не подходить никому. Однако некоторые исследователи считают, что у снов все же есть четко выраженная цель и значение. Ученые Торе Нильсен и Росс Левин разработали теорию, в которой пересекаются почти магическая фрейдистская система символического анализа сновидений и убеждение, что сны — это продукт деятельности совершенно случайных алгоритмов. Их теория, получившая название «нейрокогнитивная модель сновидений», мягко говоря, сложна для понимания, и ее невозможно полностью объяснить в рамках этой статьи. Хотя Нильсен и Левин утверждают, что сны тесно связаны с неврологическими процессами консолидации памяти, они не считают их произвольными. Напротив, они полагают, что истории, которые мозг рассказывает с помощью якобы случайных снов, продиктованы — по крайней мере, отчасти — нашим эмоциональным состоянием. К примеру, по мере роста количества негативных событий в реальной жизни также повышается вероятность появления кошмаров. Возможно, именно поэтому люди с психологическими травмами сталкиваются с ними чаще. Согласно теории, одна из важнейших задач сновидений состоит в том, что Нильсен и Левин называют «изгнанием страха». По их мнению, сны помогают нам справиться со стрессом и успокоиться, чтобы негативные эмоции меньше беспокоили нас в течение дня. Когда эта система работает без сбоев, сны создаются на основе пережитого нами стресса и испытываемых опасений. В сновидении отрицательные эмоции распадаются на составляющие и преобразовываются в странные, но в основном безобидные истории, которые помогают справляться с внутренними переживаниями. Хотя, если верить нейрокогнитивной теории сновидений, символы из моего сна о доме с привидениями не имеют никакого индивидуального или широкого значения, которое я мог бы найти в соннике, но, возможно, его имеет общая эмоциональная окраска. Как и многие 14-летние подростки, я был склонен драматизировать все из-за стресса, который я испытывал по мере взросления. Эти ощущения и нашли отражение в моем сне. Итак, хоть во сне, может, и нельзя видеть будущее, поддерживать контакт с потусторонним миром или приблизиться к глубинам бессознательного, они могут рассказать кое-что о наших эмоциях. Учитывая, что многие из нас время от времени перестают понимать свое состояние, эта возможность весьма полезна. Другими словами, если вы мучаетесь кошмарами, возможно, стоит задуматься о своем эмоциональном состоянии и прикинуть, что вы можете сделать, чтобы улучшить его. Я бы предложил для начала закрыть сонник. Оригинал: Psychology Today. Автор: Дэвид Б. Фелдман. Переводили: Мария Елистратова, Влада Ольшанская. Редактировали: Слава Солнцева, Сергей Разумов.

Трюки из реальной жизни от парней-перфекционистов

Очень круто!

«Открытка» — рассказ об истоках детской ненависти

Мне было четыре года, — сказала Натали, — когда моя мать оставила отца и вышла замуж за этого напыщенного немца. Я очень любила папу, но он был безвольным человеком, каким-то смиренным. Он и не настаивал, чтобы меня оставили с ним в Москве. Вскоре, сама того не желая, я все больше восхищалась отчимом. Но все же я не хотела называть его отцом, и в конце концов мы сошлись на том, что я стану звать его Гайнрих, как мама. Мы прожили в Лейпциге три года, а потом маме пришлось поехать в Москву, чтобы уладить там кое-какие дела. Она вызвала отца по телефону и очень сердечно с ним беседовала, и даже обещала послать меня к нему на денек. Меня очень взволновала предстоящая встреча с отцом и с домом, где я жила раньше, и о котором у меня сохранились самые чудесные воспоминания. Все оказалось, как я ожидала. Швейцар у парадного входа, большой заснеженный двор, все было как в моих воспоминаниях. Отец же изо всех сил старался, чтобы этот день прошел интересно. Он купил мне новые игрушки, заказал великолепный завтрак, а на вечер в саду приготовил маленький фейерверк. Отец был очень добрым человеком, но страшно неловким, и все, что он с такой любовью для меня приготовил, потерпело провал. При виде игрушек мне еще жальче стало прежних, и я все настойчивее требовала именно те, старые, а он все не мог их найти. Парадный завтрак готовили слуги, за которыми не следил зоркий глаз хозяйки, и меня стошнило. Вечером одна из ракет упала на крышу и через дымоход попала в мою бывшую детскую, где подожгла ковер. Чтобы потушить вспыхнувший было пожар, весь дом всполошился, все стали цепочкой с ведрами, а отец обжег себе руку. Так что этот день, который он так старался сделать ярким и радостным, оставил в моей памяти лишь языки пламени и больничный запах перевязки. Когда вечером за мной пришла моя «фрейлайн», я сидела вся в слезах. Я была совсем маленькой, но очень чувствительной, и очень живо воспринимала малейшие оттенки чувств. Я знала, что отец любит меня, и что он хотел все устроить возможно лучше, и что все это не удалось. Мне было жаль его, и все же немного стыдно за его неловкость, но мысли свои мне выдавать не хотелось, так что я пыталась ему улыбаться, и все же плакала. Прощаясь со мной, отец сказал мне, что в России на Рождество принято дарить друзьям цветные открытки, и что он купил для меня такую открытку и надеется, что она мне понравится. Когда я сейчас вспоминаю эту открытку, я понимаю, что она была безобразна. Но тогда, насколько помнится, мне нравился и сверкающий снег из буры, и красные звезды, подклеенные под синей прозрачной бумагой, которая должна была изображать ночь, и санки, которые двигались на картонных шарнирах и как будто стремились сбежать с открытки... Я поблагодарила отца, мы с ним расцеловались и я ушла. А потом была революция, и я никогда больше его не встречала. Моя «фрейлайн» привела меня в гостиницу, где меня ждали мать и отчим. Они собирались в гости к друзьям и как раз переодевались. Мама стояла в белом платье и жемчужном колье, Гайнрих был во фраке. Он спросил меня, как я провела этот день. Я с вызовом в голосе ответила, что все было чудесно и рассказала про фейерверк, но и словом не обмолвилась о пожаре. Потом, наверное, чтобы подчеркнуть щедрость отца, показала свою открытку. Мама взяла ее у меня и расхохоталась. — Боже, — сказала она, — бедный Пьер, он все такой же! Какая находка для музея ужасов! Гайнрих, который в это время смотрел на меня, склонился к маме и лицо у него было расстроенное. — Ладно, — сказал он, — ладно! Не надо при девочке... Он взял у меня из рук злосчастную открытку, и молча, улыбаясь, рассматривал снежные блестки, подвигал санки на шарнирах, и сказал: — Знаешь, это самая изумительная открытка, какую мне довелось увидеть. И ты ее храни! Мне было всего семь лет, но я знала, что он лжет, что, как и мама, он находит открытку безобразной, и что оба они правы, но что из жалости и великодушия Гайнрих заступился за моего неудачливого отца. Открытку я порвала и именно с этого дня возненавидела отчима. Андре Моруа — (фр. André Maurois, настоящее имя Эмиль Саломон Вильгельм Эрзог,1885—1967), французский писатель, мастер жанра романизированной биографии и короткого иронично-психологического рассказа. Впоследствии псевдоним стал его официальным именем. Среди основных произведений Моруа — психологические романы «Превратности любви» (1928), «Семейный круг» (1932), книга «Мемуары» (опубликована в 1970 году) и воплотившие всю прелесть тонкого, ироничного таланта писателя «Письма незнакомке» («Lettres à l’inconnue», 1956), а также знаменитые биографические романы о Шелли, Байроне, Бальзаке, Тургеневе, Жорж Санд, Гюго, Дюма-отце и Дюма-сыне.

10 открытий в генетике за 2017 год

В 2017 году cпециалисты по наследственности предоставили миру невероятные новые инструменты генетического редактирования и обнаружили уязвимые места бактерий и вирусов. Помимо этого, они сделали ряд фундаментальных открытий, которые приблизили нас к пониманию феномена жизни. 1. Впервые отредактирован геном живого человека Операцию провели в Калифорнии сотрудники компании Sangamo Therapeutics. Все прочие опыты, за исключением одного в Китае, о котором мало что известно, осуществлялись исключительно на образцах эмбриональной ткани. Для 44-летнего пациента редактирование генома стало последним шансом. Брайан Маде страдает от синдрома Хантера, связанного с неспособностью печени производить важный фермент для расщепления мукополисахаридов. Фермент приходится вводить искусственно, что очень дорого, к тому же для борьбы с последствиями болезни Маде пришлось пройти через 26 операций. Чтобы помочь Брайану, ему внутривенно ввели миллиарды копий корректирующих генов, а также генетические инструменты, которые должны разрезать ДНК в определенных местах. Геном клеток печени должен измениться на всю оставшуюся жизнь. В случае успеха лечения исследователи продолжат эксперименты с другими наследственными заболеваниями. 2. Создан стабильный полусинтетический организм В основе любой жизни на Земле лежат четыре буквы-нуклеиновых основания: аденин, тимин, цитозин и гуанин (A, T, C, G). Используя этот алфавит, можно создать любой живой организм, от бактерии до кита. Ученые давно пытаются «взломать» этот код, и в этом году им это, наконец, удалось. Прорыв совершили генетики из Исследовательского института Скриппс. Они дополнили генетический алфавит двумя новыми буквами — X и Y, которые вставили в ДНК кишечной палочки. Вводить искусственные буквы в ДНК научились уже несколько лет назад, настоящим прорывом 2017 года стала стабильность искусственного организма. Раньше основания X и Y терялись при делениях, и потомки модифицированной бактерии быстро возвращались к «дикому» состоянию. Благодаря усовершенствованию технологий и изменениям, внесенным в основание Y, удалось добиться сохранения искусственных «букв» в геноме бактерий на протяжении 60 поколений. Применение новой технологии на практике пока остается делом будущего — возможно, ее можно будет применить для придания микроорганизмам новых свойств. Пока же для исследователей важнее тот факт, что им удалось модифицировать один из фундаментальных механизмов жизни. 3. Обнаружен «космический ген» Мир переживает «космический Ренессанс»: компании во главе со SpaceX одна за другой рвутся в космос, а правительства планируют строить колонии на Марсе и Луне. Однако не стоит забывать, что миллионы лет наш вид и его предки эволюционировали для жизни на поверхности Земли. Важно заранее узнать, как долгое пребывание в космосе и на других планетах отразится на человеческом организме, чтобы предпринять необходимые меры защиты. К счастью, у исследователей появилась такая возможность — астронавт Скотт Келли, который провел на МКС около года, и его брат-близнец Марк, остававшийся на Земле, согласились на полное обследование своих организмов. Помимо ожидаемых физиологических изменений, вызванных невесомостью, ученые с удивлением обнаружили различия в геномах братьев. У Скотта было зафиксировано временное удлинение теломер — концевых участков хромосом, а также изменения в экспрессии более 200 000 молекул РНК. Процесс включения и выключения тысяч генов преобразовался из-за пребывания в космосе. Ученые назвали совокупность этих изменений «космическим геном». Пока неизвестно, как он повлиял на здоровье Скотта — эксперименты с близнецами Келли продолжаются. 4. Доказана эффективность генетической терапии В 2017 году CRISPR и другие технологии генетического редактирования все активнее применяли для борьбы с различными заболеваниями. В отличие от случая Брайана Маде, большинство подобных методик не требуют масштабных модификаций генома, а клетки редактируются не в организме пациента, а в лаборатории. Подобные способы получили название генетической терапии. В уходящем году исследователи неоднократно доказывали ее эффективность против различных болезней. Самым ярким примером является борьба с опасным заболеванием, которое и само имеет генетическую природу. Речь идет о раке — точнее, пока только о некоторых его разновидностях. Исследователи продемонстрировали, что, взяв иммунные клетки больных лимфомой, с помощью генного редактирования настроив их на борьбу с опухолью и введя обратно пациенту, можно добиться высокого процента ремиссии. Метод, запатентованный под названием Kymriah™, в августе 2017 года был одобрен FDA. 5. Устойчивость к антибиотикам объяснена на молекулярном уровне В 2017 году обеспокоенные ученые объявили, что настал конец эпохи антибиотиков. Средство, которое почти сто лет спасало миллионы человеческих жизней, быстро становится неэффективным из-за появления устойчивых к антибиотикам бактерий. Это происходит благодаря быстрому размножению микроорганизмов и их способности обмениваться генами. Одна бактерия, научившаяся сопротивляться воздействию лекарств, передаст это умение не только своим потомкам, но и любым находящимся поблизости представителям своего вида. Однако пока одни пишут манифесты с призывами к правительствам и общественности, другие ищут у супербактерий уязвимые места. Поняв молекулярные основы устойчивости к лекарствам, мы сможем эффективно противостоять супербактериям. Датским ученым впервые удалось доказать, что гены устойчивости и гены антибиотиков родственны друг другу. Микроорганизмы рода Actinobacteria производят как антибиотики, так и вещества, способные их нейтрализовать. Болезнетворные бактерии способны «воровать» у актинобактерий гены, отвечающие за устойчивость, и распространять их по популяции. Хотя остановить горизонтальный перенос генов не под силу никому, обнаруженный механизм позволит найти новые средства борьбы с супербактериями. 6. Выявлены гены долгожительства В отличие от различных болезней, которые можно научиться лечить, старение является по-настоящему экзистенциальной проблемой. Исследователи твердо намерены «отменить» его, но мы пока точно не знаем ни механизмов старения, ни последствий, которые его исчезновение произведет в обществе. Впрочем, специалисты настроены оптимистично. В 2017 году был проведен целый ряд исследований в области генетики старения, которые могут стать ключом к решению проблемы. Одним из направлений стал поиск мутаций, связанных с долгожительством. Одна из них была обнаружена в общине амишей. Мутация отвечала за сниженный уровень ингибитора активатора плазминогена (PAI-1). Ее носители жили в среднем на 14 лет дольше, чем другие амиши (85 лет против 71 года). Также они реже болели возрастными заболеваниями, а их теломеры были длиннее. В других исследованиях было показано, что мутация рецептора гормона роста повышает продолжительность жизни у мужчин, а уровень интеллекта генетически связан с медленным старением. Также в прошедшем году китайские ученые обнаружили ген долгожительства у червей. На основе всех этих работ можно попытаться создать настоящее лекарство против старости. Возможно, одним из методов станет генетическая коррекция митохондрий — внутриклеточных батареек, которые с возрастом теряют гибкость. 7. Генетический скрининг стал еще точнее Мы — это наши гены. По крайней мере, эта идея верна в отношении здоровья, ведь причиной многих болезней является генетическая предрасположенность к ним. Расшифровав свою ДНК, можно узнать о рисках тех или иных заболеваний и предпринять меры профилактики. В 2017 году технологии генетического скрининга совершенствовались и становились все более доступными благодаря ученым и представителям биотехнологических компаний. Например, теперь можно заранее предсказать риск развития сердечно-сосудистых заболеваний и даже склонность к прокрастинации. Генетический скрининг важен не только для взрослых, но и для еще не родившихся детей и их родителей, и в этой сфере также есть движение вперед. Так, прошлогоднее исследование показало, что новая методика диагностики синдрома Дауна (и ряда других заболеваний) повысила точность предсказаний до 95%. Теперь потенциальные родители смогут решить судьбу плода, не опасаясь ошибки. Стартап Genomic Prediction идет еще дальше: он обещает с высокой точностью предсказывать рост, интеллект и здоровье будущего ребенка. Он использует новые технологии, благодаря которым стало возможным предугадывать не только заболевания и отклонения в развитии, вызванные единичной мутацией, но и состояния, формирующиеся путем взаимодействия множества генов. По сути, это уже евгеника, и к подобной практике возникает ряд этических вопросов. Белоруссия легализует майнинг и криптовалюты 8. Уточнены генетические механизмы эволюции У основ теории эволюции стояли Чарльз Дарвин, открывший естественный отбор, и Грегор Мендель, впервые описавший механизмы наследственности. Ученые XX века смогли узнать, как эволюция работает на молекулярном уровне. Однако мы до сих пор далеки от полного понимания этого процесса, и каждый год приносит новые открытия. 2017 не стал исключением. Одной из главных работ о связи генетики и эволюции стало изучение рыб семейства цихлид, которое продемонстрировало, что наследственностью объясняются далеко не все признаки живых организмов. Например, в формировании костей черепа рыб огромную роль играет поведение. Помимо этого, ученые сделали еще целый ряд замечательных фундаментальных открытий генетических основ эволюции. Им удалось понять, как бесполый червь выживал без секса 18 млн лет, уточнить роль случайности в эволюции и понять, что вирусы служат важнейшим источником новых генов. 9. На ДНК впервые записали музыку ДНК — система хранения информации, которая успешно работала миллиарды лет. Она надежна и занимает совсем немного места. Поэтому идея использовать ее для записи информации кажется очевидной, ведь люди производят и собирают все больше данных, которые нужно где-то хранить. В 2016 году ученые из Microsoft перевели 200 Мб информации в молекулу ДНК размером с крупинку соли. В 2017 исследования в этой области продолжились. Компания Twist Bioscience сумела впервые в истории записать на ДНК музыкальный файл. Для этого были выбраны две композиции: «Tutu» Майлза Дэвиса (живая запись с джазового фестиваля в Монтре 1986 года) и хит Deep Purple «Smoke on the Water». По словам исследователей, записи получились идеальными, и любой сможет послушать их, например, через триста лет — достаточно будет воспользоваться машиной, читающей ДНК. В отличие от современных носителей, записи с помощью нуклеиновых кислот не подвержены быстрому разрушению. К тому же этот способ хранения данных настолько компактен, что, согласно расчетам, вся информация из Интернета, закодированная в ДНК, уместится в большую обувную коробку. 10. Созданы генетический принтер и биологический телепорт С помощью 3D-печати сегодня создают дома, металлические детали и даже органы. Генетик Джон Крейг Вентер решил не останавливаться на этом и построил «генетический принтер», который вместо чернил заполняется основаниями и может печатать ДНК живых организмов. Пока речь идет о наиболее примитивных созданиях, таких как вирусы, например, вирус гриппа, и бактерии, а также об отдельных участках геномов и РНК. У технологии возможно и намного более фантастическое применение — «биологический телепорт». Отправив принтер с нужными материалами на Марс, можно будет с помощью радио отправить ему сигналы для печати бактерий. По мнению Вентера, это самый реалистичный сценарий колонизации Красной планеты: сначала микроорганизмы преобразуют среду, а потом на терраформированный Марс придет человек. Идея уже заинтересовала Илона Маска.

Шикарный пранк с телекинезом

В одном из Нью-Йоркских кофе-шопов прошла просто великолепная промо-акция ремейка фильма "Кэрри". Причем посетители кафе даже не знали, что это промо до самого последнего момента, так как сделана акция была в виде шикарного пранка... хотя большинство были все же напуганы. Суть в том, что все было устроено так, будто бы одна из девушек в кафе применяет телекинез, раздвигая столы и отбрасывая человека к стене. Осуществлен пранк был при помощи ненастоящих стен, ряда подвижных деталей, крюков и пружинных механизмов сбрасывающих вещи со шкафов.

Советы, которые помогут вам вернуться к чтению после перерыва

Читатели раскрывают секреты — как побороть спад. Эти спады время от времени поражали нас всех. Лори Герцель, старший редактор StarTribune, поделилась с читателями своим видением этой проблемы. Кажется, я хорошо себя чувствую после подобного спада чтения, который преследовал меня прошлой осенью. Сейчас я уже могу читать книгу за книгой в автобусе, в постели и на диване или пока какой-нибудь сериальчик, вроде “Короны”, бормочет на заднем плане (хорошо, это ложь. Я всегда дарю “Короне” мое полное внимание). Но какое-то время назад это было бесполезно. Подобные спады время от времени настигают всех читающих людей, и было бы не лишним узнать, как вы все проходите через те дни и недели, когда ничего не хочется читать. С этим я обратилась в Твиттер и вот, что узнала. Барт Берлин написал мне из Аризоны, отметив, что после ухода на пенсию он почти год провел, не читая никаких книг. Для него это было необычно. “Я заставил себя вернуться к чтению в основном, забивая чем-нибудь все остальное время”, - писал он. - “Я также посетил старого друга, который использовал свой выход на пенсию, чтобы перечитать обширную библиотеку. Он стал моим наставником в том, чтобы уйти в отставку от истощения ума!” Любитель почитать Валаир Ризе из Чанхассена считает, что такие спады жутко раздражают. И она ждет их ухода, погружая себя в Scrabble, пасьянс или головоломки. “Я всегда унываю, когда происходят эти спады, потому что есть так много книг, которые я хочу прочитать, но каждый день не хватает времени, чтобы сделать это”, - сказала она. У читательницы Сьюзи Хиллиард была целая куча решений, и все хорошие. Давайте рассмотрим их: • Прочитайте с приятелем. “У меня есть друг, с которым я иногда провожу вечера за чтением, а потом мы обсуждаем прочитанное”, - писала она. - “Это такой специальный книжный клуб из двух человек”. • Подкасты. “У меня есть фавориты, которые могли бы послужить мотивацией для чтения конкретных книг. В целом, если вы не хотите читать, вы можете послушать! Это всегда что-то новое, когда авторы коротких рассказов читают свою работу". • Институт искусств Миннеаполиса запустил программу “Вдохновленные книгами”. “Каждый месяц он проводит экскурсии с участием доцентов, чтобы связать искусство с книгами и стимулировать их обсуждение”. Лиза Шварц, однако, думает, что спады имеют свое место. “Я считаю, что это похоже на очищение неба”, - написала она. - “Отрыв от чтения делает книгу намного вкуснее, когда вы начинаете читать снова”. И, конечно, верно то, что после окончания действительно хорошей книги трудно окунуться в следующую. Брендан Кеннеали называет это “книжное похмелье”. А вот Синди Уэлдон упала в книжный спад после смерти ее матери. “Я едва закончила читать книгу, когда нам сообщили ее диагноз”, - пишет Уэлдон. “Я понимаю, что мой разум блуждает, когда я читаю, и я определенно не могу погрузиться в какие-либо истории со сложным предметом. Вместо этого я обратился к перечитыванию, находя утешение в знакомых рассказах, где нет никаких сюрпризов, и мало что будет потеряно, если мой ум случайно переключится. Я надеюсь, что с течением времени мое желание исследовать новые книги вернется.” Я не сомневаюсь, что ее желание читать вернется. Я думаю, что самые приятные вещи во всех ваших ответах заключаются в том, что, во-первых, спады кажутся универсальными, а, во-вторых, мы как-то вылезаем из них. Удачи.

Феномен Баадера-Майнхоф: когда информация преследует

Это явление, получившее двойную немецкую фамилию, — когнитивная ошибка, которую многие вспомнят по собственному опыту. При этой иллюзии человеку кажется, что информация, на которую он недавно обратил внимание, стала ему попадаться с удивительной частотой. В лучшем случае — чаще, чем раньше, в худшем — превышая все мыслимые пределы и ввергая в ужас и трепет. «Преследовать» может что угодно: название книги или фильма, любые словосочетания, образы, символы. Скажем, вы вчера были на лекции о Шопенгауэре, потом подслушали, как о нём говорят соседи по вагону метро, а сегодня узнали, что друзья назвали так хомячка. Вас это удивляет. Редко услышишь, как люди в транспорте говорят о философии. А уж хомяк по кличке «Артур Шопенгауэр» — совсем дикость. Именно на третий день вам начинает казаться, что дело нечисто, а если вы суеверны, то начинаете подозревать вмешательство высших сил. Но если разбираться, мы не найдём здесь ничего необычного. Хотя феномен получил название только в 1994 году, он известен издревле и практически каждому человеку. Всё просто: так работает наш мозг. Каждое новое появление информации закрепляет её запоминание. Забавно, что люди, которые впервые слышат о феномене, часто впадают в ещё одну иллюзию. Логично подумать, что он назван в честь учёных, которые его открыли. Не тут-то было: немцы Андреас Баадер и Ульрика Майнхоф прославились как ультралевые террористы, связанные с беспорядками в 60 – 70-х годах прошлого века. Когнитивное искажение было названо в их честь случайно: из-за одного из комментаторов на форуме St. Paul Pioneer Press, который описал личный опыт. Фамилии Баадера и Майнхоф встречались ему несколько раз в разных источниках — и всего лишь в пределах суток. Как объясняется? Итак, феномен Баадера-Майнхоф представляет собой когнитивное искажение, то есть шаблонное отклонение в мышлении. Нам только кажется, что информации о каком-то феномене стало больше — а если её на самом деле стало больше (просто случайно), мы пытаемся увидеть здесь сверхъестественные закономерности. Этот процесс в 2006 году описал с научной точки зрения Арнольд Цвики, профессор лингвистики Стэнфордского университета. Он назвал его иллюзией частотности. Её легко объяснить двумя известными в психологии явлениями: избирательным вниманием и предвзятостью подтверждения (confirmation bias). Первое означает: как только человек что-то замечает, он становится более внимательным к его проявлениям. Именно поэтому маловероятность при феномене Баадера-Майнхоф часто субъективно завышается: мы выхватываем дублирующуюся информацию и не замечаем, какие её объёмы в целом проходят через нас за день. Второе можно перевести на русский как «склонность к подтверждению собственной точки зрения». Это тенденция находить информацию, которая согласуется с изначальной установкой, и обесценивать другую. Вероятно, это усиливается ещё эффектом новизны, когда человек воспринимает только что полученные сведения как более важные. Но, в любом случае, если эмоциональная вовлечённость велика, то и совпадениям будет присвоена бо́льшая значимость, возможно даже мистического порядка. Чем вредна иллюзия частотности? Излишне было бы говорить, чем опасны иллюзии вообще. Концепции, осознанные или нет, влияют на принятие решений. И влекут за собой последствия. Говорят даже о том, как феномен Баадера — Майнхоф мешает врачам в постановке верного диагноза. У этого когнитивного искажения, впрочем, есть и своя особенность — в мистическом флёре, который окружает любые совпадения. На этом основана и концепция синхроничности Карла Густава Юнга, который определял её как связь особого рода — не причинно-следственную, а смысловую, причём имеющую отношение к самому субъекту. Психоаналитик даже связывал такого рода случаи с вещими снами и предчувствиями реальных событий в будущем. Для него это подтверждали случаи из жизни и психоаналитической практики. Грубо говоря, Юнг полагал, что архетипическая основа коллективного бессознательного проявляет себя одновременно и в фантазиях, и в сновидениях, и в самой реальности. Например, он писал о пациентке, которая рассказывала ему, как ей снился скарабей. В то же время в окно стал биться скарабеидный жук — хрущ. Юнг считал это совпадение уникальным опытом. Научность такого подхода сомнительна. Но если человека третий день атакуют сообщения о Шопенгауэре, он легко может подумать, что это «знак» и ему нужно бежать в библиотеку за томиком философа. Поэтому разговор о вреде этой иллюзии можно отчасти свести к недостаткам мистического мышления в принципе: там, где человек должен подойти к вопросу рационально, он цепляется за случайное. Только ли вред? Магия и миф всегда служили цели упорядочивания хаоса, приручения тех сил, которые человеку были неизвестны и неподвластны — вплоть до погодных условий, которые считались делом богов, а не безличных природных сил. Такую же функцию сейчас выполняют приметы и разные личные маленькие суеверия. Не последнее место тут занимает и иллюзия частотности. О её связи с древними гадательными практиками говорила, например, последовательница Юнга Мария-Луиза фон Франц — в лекциях, которые были изданы под названием «Прорицание и синхрония». Большинство людей не поверит сегодня, что цыганка может воочию узреть будущее. Не понадеется на знак свыше, когда нужно принять решение на работе. Но всегда есть та область, которая не слишком «дружит» с рациональным — область личных ценностей. Для них человеку зачастую требуется внешнее подтверждение. Так, скажем, новые друзья или парочка на начальной стадии отношений отыскивают внезапные совпадения, и радуются, когда могут угадать мысли друг друга чтобы сказать: «это судьба». Загоревшийся идеей человек чувствует, как мир вокруг вдохновляет и говорит с ним на одном языке.

Законы природы не зависят от систем отсчета

Говорят, что прозрение пришло к Альберту Эйнштейну в одно мгновение. Ученый якобы ехал на трамвае по Берну (Швейцария), взглянул на уличные часы и внезапно осознал, что если бы трамвай сейчас разогнался до скорости света, то в его восприятии эти часы остановились бы — и времени бы вокруг не стало. Это и привело его к формулировке одного из центральных постулатов относительности — что различные наблюдатели по-разному воспринимают действительность, включая столь фундаментальные величины, как расстояние и время. Говоря научным языком, в тот день Эйнштейн осознал, что описание любого физического события или явления зависит от системы отсчета, в которой находится наблюдатель (см. Эффект Кориолиса). Если пассажирка трамвая, например, уронит очки, то для нее они упадут вертикально вниз, а для пешехода, стоящего на улице, очки будут падать по параболе, поскольку трамвай движется, в то время как очки падают. У каждого своя система отсчета. Но хотя описания событий при переходе из одной системы отсчета в другую меняются, есть и универсальные вещи, остающиеся неизменными. Если вместо описания падения очков задаться вопросом о законе природы, вызывающем их падение, то ответ на него будет один и тот же и для наблюдателя в неподвижной системе координат, и для наблюдателя в движущейся системе координат. Закон распределенного движения в равной мере действует и на улице, и в трамвае. Иными словами, в то время как описание событий зависит от наблюдателя, законы природы от него не зависят, то есть, как принято говорить на научном языке, являются инвариантными. В этом и заключается принцип относительности. Как любую гипотезу, принцип относительности нужно было проверить путем соотнесения его с реальными природными явлениями. Из принципа относительности Эйнштейн вывел две отдельные (хотя и родственные) теории. Специальная, или частная, теория относительности исходит из положения, что законы природы одни и те же для всех систем отсчета, движущихся с постоянной скоростью. Общая теория относительности распространяет этот принцип на любые системы отсчета, включая те, что движутся с ускорением. Специальная теория относительности была опубликована в 1905 году, а более сложная с точки зрения математического аппарата общая теория относительности была завершена Эйнштейном к 1916 году. Специальная теория относительности Большинство парадоксальных и противоречащих интуитивным представлениям о мире эффектов, возникающих при движении со скоростью, близкой к скорости света, предсказывается именно специальной теорией относительности. Самый известный из них — эффект замедления хода часов, или эффект замедления времени. Часы, движущиеся относительно наблюдателя, идут для него медленнее, чем точно такие же часы у него в руках. Время в системе координат, движущейся со скоростями, близкими к скорости света, относительно наблюдателя растягивается, а пространственная протяженность (длина) объектов вдоль оси направления движения — напротив, сжимается. Этот эффект, известный как сокращение Лоренца—Фицджеральда, был описан в 1889 году ирландским физиком Джорджем Фицджеральдом (George Fitzgerald, 1851–1901) и дополнен в 1892 году нидерландцем Хендриком Лоренцем (Hendrick Lorentz, 1853–1928). Сокращение Лоренца—Фицджеральда объясняет, почему опыт Майкельсона—Морли по определению скорости движения Земли в космическом пространстве посредством замеров «эфирного ветра» дал отрицательный результат. Позже Эйнштейн включил эти уравнения в специальную теорию относительности и дополнил их аналогичной формулой преобразования для массы, согласно которой масса тела также увеличивается по мере приближения скорости тела к скорости света. Так, при скорости 260 000 км/с (87% от скорости света) масса объекта с точки зрения наблюдателя, находящегося в покоящейся системе отсчета, удвоится. Со времени Эйнштейна все эти предсказания, сколь бы противоречащими здравому смыслу они ни казались, находят полное и прямое экспериментальное подтверждение. В одном из самых показательных опытов ученые Мичиганского университета поместили сверхточные атомные часы на борт авиалайнера, совершавшего регулярные трансатлантические рейсы, и после каждого его возвращения в аэропорт приписки сверяли их показания с контрольными часами. Выяснилось, что часы на самолете постепенно отставали от контрольных все больше и больше (если так можно выразиться, когда речь идет о долях секунды). Последние полвека ученые исследуют элементарные частицы на огромных аппаратных комплексах, которые называются ускорителями. В них пучки заряженных субатомных частиц (таких как протоны и электроны) разгоняются до скоростей, близких к скорости света, затем ими обстреливаются различные ядерные мишени. В таких опытах на ускорителях приходится учитывать увеличение массы разгоняемых частиц — иначе результаты эксперимента попросту не будут поддаваться разумной интерпретации. И в этом смысле специальная теория относительности давно перешла из разряда гипотетических теорий в область инструментов прикладной инженерии, где используется наравне с законами механики Ньютона. Возвращаясь к законам Ньютона, я хотел бы особо отметить, что специальная теория относительности, хотя она внешне и противоречит законам классической ньютоновской механики, на самом деле практически в точности воспроизводит все обычные уравнения законов Ньютона, если ее применить для описания тел, движущихся со скоростью значительно меньше, чем скорость света. То есть, специальная теория относительности не отменяет ньютоновской физики, а расширяет и дополняет ее (подробнее эта мысль рассматривается во Введении). Принцип относительности помогает также понять, почему именно скорость света, а не какая-нибудь другая, играет столь важную роль в этой модели строения мира — этот вопрос задают многие из тех, кто впервые столкнулся с теорией относительности. Скорость света выделяется и играет особую роль универсальной константы, потому что она определена естественнонаучным законом (см. Уравнения Максвелла). В силу принципа относительности скорость света в вакууме c одинакова в любой системе отсчета. Это, казалось бы, противоречит здравому смыслу, поскольку получается, что свет от движущегося источника (с какой бы скоростью он ни двигался) и от неподвижного доходит до наблюдателя одновременно. Однако это так. Благодаря своей особой роли в законах природы скорость света занимает центральное место и в общей теории относительности. Общая теория относительности Общая теория относительности применяется уже ко всем системам отсчета (а не только к движущимися с постоянной скоростью друг относительно друга) и выглядит математически гораздо сложнее, чем специальная (чем и объясняется разрыв в одиннадцать лет между их публикацией). Она включает в себя как частный случай специальную теорию относительности (и, следовательно, законы Ньютона). При этом общая теория относительности идёт значительно дальше всех своих предшественниц. В частности, она дает новую интерпретацию гравитации. Общая теория относительности делает мир четырехмерным: к трем пространственным измерениям добавляется время. Все четыре измерения неразрывны, поэтому речь идет уже не о пространственном расстоянии между двумя объектами, как это имеет место в трехмерном мире, а о пространственно-временных интервалах между событиями, которые объединяют их удаленность друг от друга — как по времени, так и в пространстве. То есть пространство и время рассматриваются как четырехмерный пространственно-временной континуум или, попросту, пространство-время. В этом континууме наблюдатели, движущиеся друг относительно друга, могут расходиться даже во мнении о том, произошли ли два события одновременно — или одно предшествовало другому. К счастью для нашего бедного разума, до нарушения причинно-следственных связей дело не доходит — то есть существования систем координат, в которых два события происходят не одновременно и в разной последовательности, даже общая теория относительности не допускает. Закон всемирного тяготения Ньютона говорит нам, что между любыми двумя телами во Вселенной существует сила взаимного притяжения. С этой точки зрения Земля вращается вокруг Солнца, поскольку между ними действуют силы взаимного притяжения. Общая теория относительности, однако, заставляет нас взглянуть на это явление иначе. Согласно этой теории, гравитация — это следствие деформации («искривления») упругой ткани пространства-времени под воздействием массы (при этом чем тяжелее тело, например Солнце, тем сильнее пространство-время «прогибается» под ним и тем, соответственно, сильнее его гравитационное поле). Представьте себе туго натянутое полотно (своего рода батут), на которое помещен массивный шар. Полотно деформируется под тяжестью шара, и вокруг него образуется впадина в форме воронки. Согласно общей теории относительности, Земля обращается вокруг Солнца подобно маленькому шарику, пущенному кататься вокруг конуса воронки, образованной в результате «продавливания» пространства-времени тяжелым шаром — Солнцем. А то, что нам кажется силой тяжести, на самом деле является, по сути чисто внешнем проявлением искривления пространства-времени, а вовсе не силой в ньютоновском понимании. На сегодняшний день лучшего объяснения природы гравитации, чем дает нам общая теория относительности, не найдено. Проверить общую теорию относительности трудно, поскольку в обычных лабораторных условиях ее результаты практически полностью совпадают с тем, что предсказывает закон всемирного тяготения Ньютона. Тем не менее несколько важных экспериментов были произведены, и их результаты позволяют считать теорию подтвержденной. Кроме того, общая теория относительности помогает объяснить явления, которые мы наблюдаем в космосе, — например, незначительные отклонения Меркурия от стационарной орбиты, необъяснимые с точки зрения классической механики Ньютона, или искривление электромагнитного излучения далеких звезд при его прохождении в непосредственной близости от Солнца. На самом деле результаты, которые предсказывает общая теория относительности, заметно отличаются от результатов, предсказанных законами Ньютона, только при наличии сверхсильных гравитационных полей. Это значит, что для полноценной проверки общей теории относительности нужны либо сверхточные измерения очень массивных объектов, либо черные дыры, к которым никакие наши привычные интуитивные представления неприменимы. Так что разработка новых экспериментальных методов проверки теории относительности остается одной из важнейших задач экспериментальной физики. Источник: Научно-популярный проект «Элементы большой науки»