Век вывихнул сустав. Внезапнее всего — что я рождён соединить его. * Ветер дует в глаза — прикрою ладонью. Оставлю узкую щёлочку для фотонов. Волна, как война, плюёт на мои заслоны. Светом тяжёлым валится многотонно. Я не вдаюсь, пытаюсь опять не вдаваться, на это плохие шансы у разночинца, я не двоюсь, я пытаюсь опять не двоиться, на это у разночинца плохие шансы. Смысл жизни в том, что со мной случится. Дует Мистраль — через куртку, свитер и кожу. Пожалуйста, объясните мне, кто хороший. Дует Железный ветер Круа-де-фер. Железные железы просят тестостерона. Дует Мистраль. Под форточкой спит Верона. Воет Самум — пустыня меняет форму. Мои друзья ещё не готовы к шторму. Плачет Муссон над морем, а в море мусор, скачет над Индией Вата, а там индусы, дует Афганец в степи́, а в степи́ воронки. звонко и громко, очень громко и звонко. Я стою на мысе Доброй Надежды, осколки века к глазницам я прижимаю. Знаю, ничего не будет как прежде. Что хочешь празднуй каждую дату мая, — ничто никогда никого ничему не учит. Пожалуйста, объясните, как будет лучше. Пожалуйста, помогите мне исцелить загадочный вывих, вывязать связь времён, мне все вокруг обещали бесплатный щит, но нет щита, — и я ни с ним, ни на нём. А все ветра хохочут в ответ, как Силы, А все ветра хохочут в ответ, как звёзды, Весёлый ветер поёт, как его просили и Ветер перемен набирает воздух, и ветер сказок мне не даёт ответа, а ветер странствий спёр мою сигарету. Сирокко, Португалец и Санта Ана играют с пакетом по всем городам Земли, частым гребнем проходится Трамонтана, в глазу урагана распятые корабли. И лишь Пустырёнок, малый ветер Крапивина что-то хотел сказать, но ему не дали. Большие ветры глушат дыханья гимнами, они не живут во флюгере и штурвале. Так пусть же дуют трубы, искрится море, под солнцем плавится медь и трещат устои, — пока я дышу, я тоже ветер истории, — пока я ветер, я тоже чего-то стою. Конечно, никто не скажет, как будет лучше, кому-то нравится солнце, кому-то тучи, но если стиль уже превратился в штиль, если воздух выдохся взаперти, помни, ты той же крови. На всякий случай, — помни — ты тоже ветер. Лети Андрей Кузнецов