Литература ужасов

Литература ужасов не появилась изначально, как отдельный жанр литературы. Она произрастает из готической литературы, которая переросла в «ужасы» в начале XX века. Произошло это от возросшей в тот момент любви читателя к готическому жанру, но не в полном его объеме, а к самым значимым и ключевым частям этого жанра — к пугающим моментам, страху и бегущим по коже мурашкам. Тогда и начали появляться романы и представители малой прозы, которые основывались исключительно на попытках испугать читателя, не отвлекаясь на другие сюжетные линии — как правило, в литературе ужасов нет места любовным линиям (либо они идут незаметным фоном). Прародителем жанра ужасов считается Эдгар Аллан По, который в своих произведениях пугал читателя не страшными монстрами, привидениями и чем-то паранормальным, а страхами, которые таятся в самой глубине человеческой души, страхами, которые не имеют формы, но давят на читательскую психику (потерять близких, сойти с ума). Но настоящую новую жизнь в виде жанра ужасов готическая литература впервые получила, когда в 1905 году четырнадцатилетний мальчик написал короткий, но пугающий рассказ «Зверь в пещере», который стал эталоном рассказа в жанре ужасов. Этот мальчик не только подарил литературе новый жанр, но и сделал себе имя, навсегда вошедшее в историю мировой литературы. Имя этого мальчика — Говард Лавкрафт. Лавкрафт в своих произведениям пугает читателя не только монстрами и паранормальным, но и продолжает традицию Эдгара По, давя на читателя психологически. Интересно, что «испуга» гораздо проще достичь в фильмах ужасов, чем в литературе. Кинематограф имеет в своем арсенале и визуальные образы, и музыкальное сопровождение. Литература же может полагаться только на воображение читателя. Но и у нее есть один преимущественный ход, который очень сложно отразить на экране — это саспенс (гнетущая, напрягающая атмосфера). На экране саспенс возможно отразить в атмосфере, музыке и цвете кадра. В литературе же саспенс работает гораздо лучше, ведь читатель своими домыслами и воображением сам может загнать себя в ловушку и бояться того, чего автор мог и не вкладывать в свое произведение. По ощущению это сравнимо с тем, как человек может сидеть дома в темной комнате, знать, что кроме него в этой комнате никого нет, но воображение домысливает страшные образы — и вот человек уже находится в состоянии испуга. Литература ужасов имеет свои поджанры: • лавкрафтовский ужас; • триллер; • апокалиптика; • темный романтизм. Лавкрафтовский ужас не просто так назван в честь Говарда Лавкрафта, потому что он полностью описывает собой произведения, продолжающие традицию этого автора. Лавкрафтовский ужас пугает читателя не материальными образами (монстрами, вампирами и т.д.), а страхом неизведанного и непонятного, а также психологическим давлением. Сегодня главным представителем лавкрафтовской традиции является Стивен Кинг. Триллер — поджанр ужасов, делящийся еще на два вида: мистический и психологический триллер. Мистический триллер завязан на всем паранормальном и мистическом — на нечисти, чудовищах, привидениях и других монстрах. Мистический триллер вызывает у читателя резкий испуг, который в кинематографе называется «скримером». Добиться такого элемента в литературе очень сложно, поэтому и мистический триллер встречается реже, чем психологический. Психологический триллер дергает за нервные окончания читателя, смешивая реальность и страх, часто использует «саспенс». Апокалиптика — поджанр, который возник в конце XX века. Он основывается на описании конца света и гибели всего живого от вируса, инопланетного вторжения и подобных вещей. Апокалиптику легко спутать с жанром научной фантастики и романом-катастрофой. Жанры действительно очень похожи по своим ключевым сюжетным линиям, но апокалиптика отличается тем, что в ней акцент сделан на описании чудовищ и смертей, т.е. смертей изощренных и неприятно описанных. Темный романтизм — новая и самая неоднозначная форма литературы ужасов, которая начинает обособляться от непосредственно «ужасной» наполненности в тексте. Темные романтизм — это что-то среднее между литературой ужасов, готическим жанром и романтизмом. Главные элементы темного романтизма: присутствие нечисти и монстров, человеческое саморазрушение (безумие, меланхолия) и бессознательность. Главная цель этого поджанра — не испугать читателя, а окутать его атмосферой таинственности и человеческого страдания, показать психологизм и оказать моральное давление. Но в отличие от психологического триллера, темный романтизм всегда описывает либо другие миры, либо обычный мир, но искаженный, в котором живут воображаемые существа (как правило, монстры). Главные произведения литературы ужасов: • Вашингтон Ирвинг «Легенда о Сонной лощине»; • Эдгар Аллан По «Преждевременное погребение»; • Говард Лавкрафт «Хребты безумия»; • Ширли Джексон «Призрак дома на холме»; • Айра Левин «Ребенок Розмари»; • Энн Райс «Интервью с вампиром»; • Стивен Кинг «Сияние»; • Стивен Кинг «Кладбище домашних животных»; • Питер Страуб «История с привидениями»; • Сьюзен Хилл «Женщина в черном».

Что такое думскроллинг

Оказывается, саморазрушающее поведение, когда всю ночь читаешь плохие новости в социальных сетях, имеет официальное название — думскроллинг. Термин стал популярен в 2020 году на фоне пандемии, однако сейчас его начали использовать без привязки к коронавирусу. Давайте разберемся, откуда появился думскроллинг, почему он негативно отражается на нашем здоровье и как с ним бороться. Истоки думскроллинга Термин образовался путем объединения двух английских слов: «doom» (мрачный конец) и «scrolling» (пролистывание контента). Он обозначает чтение тревожных новостей, которое не поддается контролю. Ради него люди жертвуют сном и отдыхом, поэтому думскроллинг называют компульсивным и мазохистским занятием. Впервые о термине узнали в 2018 году, когда один из пользователей Твиттера захотел защитить себя от плохих новостей. Тот твит не вызвал резонанса, а потому думскроллинг не вошел в обиход, оставшись никому не известным словом. Что же касается самой практики, то она существовала еще в прошлом веке. Например, в 70-х годах телевизионные новостные передачи в основном состояли из криминальных сводок и информации о происшествиях, и после их просмотра люди убеждали себя, что живут в мире более опасном, чем он есть на самом деле. Тогда целенаправленный поиск ужасных новостей называли «коэффициентом злого мира», но суть оставалась той же. Термин «думскроллинг» стал популярным в марте 2020 года с развитием пандемии. Люди чаще стали использовать социальные сети не только для общения с друзьями и родными, но также для того, чтобы быть в курсе последних новостей. В тот период количество пользователей Твиттера возросло на 24%, а Фейсбука — на 27%. Одним из первых, кто заговорил об этом явлении, стал Кевин Роуз, колумнист The New York Times. Он описывал его следующим образом: «Люди попадают в жуткие кротовые норы, заполненные страшной информацией о коронавирусе. Этот контент заставляет их накручивать себя, отказываться от сна, что впоследствии приводит к физическому истощению». Но Кевин назвал практику «думсерфингом», а вот «думскроллинг» появился только в мае благодаря все той же газете The New York Times. К концу 2020 года термин официально внесли в американские словари. Кроме того, Оксфордский словарь добавил его в список «Слов беспрецедентного года», австралийский словарь Macquarie объявил словом года, а сайт Dictionary назвал одним из «новых слов, которые появились во время коронавируса». Изначально термин «думскроллинг» использовали исключительно в связке с пандемией, однако чуть позже его стали применять в контексте любых негативных новостей и продолжают до сих пор. Откуда появляется склонность к думскроллингу Кроме коронавируса и других страшных событий недавнего времени на популяризацию думскроллинга влияют два фактора. Страх пропустить важные новости Мы смотрим новостные передачи, чтобы быть в курсе последних событий и искать ответы на вопросы о том, как устроен мир. Некоторые люди считают это своеобразным долгом, ведь если не знать, что происходит вокруг, можно прослыть невеждой, отставшим от жизни. Стремление читать тревожные новости может объясняться и тем, что мы на подсознательном уровне пытаемся подготовить себя к возможным угрозам — как говорится, «предупрежден — значит вооружен». Так устроены новостные ресурсы и социальные сети Новостные ресурсы активно используют наше стремление быстрее узнавать о подстерегающих опасностях, поэтому «шок-контент» вирусно распространяется по всему интернету, привлекая все больше читателей. Не стоит забывать о работе автоматических алгоритмов социальных сетей: мы получаем в рекомендациях новости, похожие на те, что обычно читаем. Иногда виновата и лента — ее можно листать бесконечно, так как публикации постоянно подгружаются и все больше затягивают нас. Отрицательное влияние думскроллинга На первый взгляд кажется, что думскроллинг — просто инструмент, позволяющий быть в курсе новостей и контролировать ситуацию, поэтому в нем нет ничего плохого. На самом деле это мнение является ошибочным. «Регулярное потребление тревожных новостей не дарит чувство безопасности. Наоборот, оно приводит только к стрессу, страху и беспокойству. А со временем думскроллинг перерастает в настоящую зависимость — человек не может жить без постоянного доступа к интернету и новостной ленте», — отмечает Карла Мари Мэнли, клинический психолог. Думскроллинг создает порочный круг. «Чем больше времени мы тратим на чтение постов, тем больше угроз находим. Чем больше информации мы получаем о тревожном событии, тем больше нервничаем. Когда мы отрываемся от телефона и начинаем оглядываться вокруг себя, все кажется мрачным и вызывает беспокойство. Поэтому мы вновь открываем социальные сети для поиска деталей», — говорит клинический психолог Амелия Альдао. Если не побороть зависимость, думскроллинг приведет к тому, что повысится уровень гормонов стресса, кортизола и адреналина, начнутся панические атаки, нарушится внимание из-за плохого сна. Так считает Лила Р. Магави, доктор психологических наук. Методы борьбы с думскроллингом Настройка новостной ленты Первый шаг — работа с новостной лентой. Мы уже упоминали об автоматических алгоритмах соцсетей и их способности «подбрасывать» новости, которые могут нас заинтересовать. Попробуйте подписаться на добрые и позитивные аккаунты и отказаться от тех, кто наполняет свой профиль тревожными новостями. Также старайтесь чаще задавать себе следующие вопросы: • Какую пользу мне приносит информация, которую я читаю? • Как я себя чувствую во время чтения новости? • Отвлекает ли меня думскроллинг от важных дел? • Я проверяю прочитанную информацию или сразу эмоционально на нее реагирую? Ответы помогут вам скорректировать поведение и пересмотреть отношение к новостям. Умеренное использование гаджетов Если вы хотите быть осведомленным — хорошо, но сделайте перерыв от новостей хотя бы вечером. Перед сном откажитесь от использования телефона и ноутбука, избегайте заметок о войнах, забастовках, коронавирусе. Чтение нужных новостей Ограничить думскроллинг можно, если вы будете читать исключительно тот материал, с которым хотели ознакомиться, а не переходить по десяти предлагаемым ссылкам, отвлекающим от предмета поискового запроса. Научитесь распознавать заманивающие заголовки, статьи под которыми не несут ничего полезного. Также можно заняться «гигиеной разума», не допуская информационного перенасыщения.

Почему Disney и другие студии хотят вызвать симпатию к отрицательным героям

В этой статье есть спойлеры к фильму «Круэлла»! Это игровое кино с элементами анимации от студии Disney повествует о ранних годах вымышленной ненавистницы далматинцев Круэллы де Виль. Кинокартина присоединилась к тенденции других фильмов, которые стремятся вызвать сочувствие к отрицательным героям, особенно к злодеям из мультфильмов и комиксов нашего детства. Теоретически «Круэлла» задает сложный вопрос: какая трагическая предыстория может заставить аудиторию посочувствовать злодею, который хочет убить и снять шкуру со щенков? На практике, однако, этот великолепный, но предсказуемый фильм очень мало рассказывает нам о психологии зла, но много — о состоянии сегодняшнего Голливуда. Критики выразили аналогичное беспокойство по поводу того, что «Джокер» 2019 года очеловечивает злодея, который в предыдущих фильмах «просто хотел посмотреть, как горит мир». Но если уж на то пошло, «Круэлла» — кинематографическая раскраска по номерам — показывает, что мы всегда были очарованы историями о происхождении зла. Фильм можно охарактеризовать как сборник утомительных старых сюжетов в ослепительно модном тренчкоте. Подобно Эльфабе из мюзикла «Злая», юная Эстелла (настоящее имя Круэллы) с самого начала отмечена как изгой из-за своей неестественной внешности. Она выдающаяся, но проблемная, над ней издеваются одноклассники, как над злым гением Мегамозгом из одноименного мультфильма или как над девочкой-подростком из романа Стивена Кинга «Кэрри». Падение Эстеллы начинается с убийства ее матери самовлюбленной иконой моды по имени Баронесса. Подобно Уолтеру Уайту из сериала «Во все тяжкие», Эстелла берет себе темное альтер эго — Круэллу, — чтобы спрятаться за ней, когда требуется акт мести. Как и Люк Скайуокер из «Звездных войн», она обнаруживает, что ее заклятый враг на самом деле является ее биологическим родителем. И, как бесчисленные злодеи из комиксов, она скрепляет свое превращение фальшивой смертью и сменой имени, заявляя, что Эстелла «мертва» и осталась только Круэлла. Примечательно, что отсутствуют какие-либо по-настоящему злые дела со стороны Круэллы. Ни один человек, не говоря уже о собаке, не пострадал в фильме. Круэлла мучается из-за того, что она злая и плохая, но ее злодейства сводятся к срыву модных показов. В какой-то момент Баронесса убеждена, что Круэлла убила и сняла шкуру с ее трех далматинцев, но это оказывается уловкой, так как девушка забирает собак в качестве домашних животных. Эта версия Круэллы является не апологетизмом или ревизионизмом: это практически фильм о другом персонаже. Эффект «вселенной» Голливуда «Круэлла» и «Джокер» ­— это не просто истории о том, почему современные зрители тянутся к злодеям. Они рассказывают нам другую историю: как крупные голливудские студии справляются с изменяющейся аудиторией и рыночными условиями. Первая тенденция, которую они раскрывают, — это стремление к созданию расширенных сюжетных миров на основе существующих характеристик. Сегодня в Голливуде правят «вселенные»: вселенная Marvel, вселенная «Звездных войн», миры Гарри Поттера или «Властелина колец». Когда мы как потребители средств массовой информации окружены огромным количеством каналов и вариантов выбора, облегчение этого выбора (предлагающее нам больше того, что мы уже знаем и что нам нравится) является верным способом для продюсеров выделиться и снизить риск провала нового фильма. Как и предыстории, рассказанные в таких кинокартинах, как «Хан Соло» или серия фильмов «Фантастические твари», «Круэлла» предлагает заглянуть в ранее неизведанный уголок уже известной и любимой истории. Эта производственная стратегия превращает линейное повествование с определенным началом и концом в огромные миры, в которые аудитория может продолжать возвращаться. Решение рассказывать более мрачные, более зрелые истории, исследующие внутренний мир злодеев, отражает стремление студий расширить свою аудиторию. Ключевая целевая аудитория — взрослые, которые выросли на фильмах «Диснеевского ренессанса» 1989-1999 годов, включая «Русалочку» (1989 год), «Красавицу и чудовище» (1992 год) и «Короля Льва» (1994 год). Студии стремятся привлечь внимание этой группы уже как родителей, имеющих своих детей, которые теперь покупают игрушки и Хэппи Милы. Мы видим ностальгию по 1980-м годам в популярной культуре последних 15 лет: от «Очень странных дел» до недавних ремейков классических анимационных фильмов «Ши-Ра» и «Хи-Мен». Обещая рассказывать неописуемые истории и отвечать на вопросы, на которые нет ответов, зрелые переосмысления привлекают поклонников, которые годами пересматривали оригиналы. Эти более мрачные и сложные кинокартины также нацелены на достижение престижа и культурного признания для жанров, которые обычно считаются низкопробными или детскими: супергеройское кино, фэнтези и анимация. Стремясь рассказывать морально сложные и психологически реалистичные истории, студии, такие как Disney, пытаются расширять и улучшать свои бренды — особенно важная стратегия для конкуренции на рынке потокового контента. Научные работы 2015 года исследователей из США показывают, что престижный оригинальный контент, который привлекает элитную взрослую аудиторию, является главной привлекательностью для таких платформ, как Netflix. «Круэлла» с ее сложными длинными кадрами и великолепным дизайном костюмов полна кинематографического хвастовства — это именно то, что требуется потоковому сервису Disney+ для собственного признания. Мало что может быть более естественным, чем переосмысление вещей из детства, которые мы безоговорочно принимали. Повествование «Круэллы» в более серых тонах ничем не отличается от повествования, где все делилось на черное и белое. Эта тенденция отражает не столько внезапный культурный интерес к сочувствию злодеям, сколько желание студий удержать молодую аудиторию, которая теперь уже выросла. По материалам статьи «Cruella: why Disney and other studios are trying to invite sympathy for devilish characters» The Conversation

C человеческим телом происходят странные вещи после смерти

Природа не очень добра к человеческому телу после смерти. К счастью, те времена, когда тела просто разлагались на поверхности земли, давно миновали, и мы выработали множество погребальных ритуалов. Мы можем отложить процесс разложения путем бальзамирования, заменив жидкости нашего тела консервантами. Также мы кремируем тела, превращая их в пепел. Хотя современные ритуалы могут показаться неприятными, естественный природный процесс еще менее привлекателен. Даже древний человек умел держать дистанцию с разлагающимися мертвецами. В 2003 г. археологи обнаружили свидетельства того, что около 350000 лет назад на севере Испании древние люди хоронили своих умерших родственников. Так что же происходит с людьми после смерти? Вот как природа разрушает наши тела: Клетки разрываются Процесс разложения начинается буквально через несколько минут после смерти. Когда сердце перестает биться, начинается процесс охлаждения трупа. Температура тела начинает стремительно падать и за несколько часов достигает комнатной температуры. Почти сразу же кровь обогащается кислотой из-за накопления углекислого газа. Это заставляет клетки разрываться, высвобождая ферменты в ткани, которые начинают переваривать себя изнутри. Кожа белеет и приобретает фиолетовый оттенок Гравитация накладывает свой отпечаток на человеческое тело в первые минуты после смерти. Эритроциты перемещаются к частям тела, которые ближе всего к земле, окрашивая их в фиолетовой цвет. Все остальное тело становится смертельно бледным, потому что циркуляция крови прекращается. Эти фиолетовые пятна называются трупной кровью. По пятнам специалист может определить время наступления смерти. Кальций заставляет мышцы сокращаться Все мы слышали о трупном окоченении, при котором мертвое тело становится жестким и неудобным для перемещения. Трупное окоченение обычно наступает через три-четыре часа после смерти, достигает пика через 12 часов и заканчивается через 48 часов. Почему это происходит? В мембранах наших мышечных клеток есть насосы, регулирующие содержание кальция. Когда они перестают работать, кальций наводняет клетки, заставляя мышцы сокращаться и напрягаться. Органы переваривают сами себя Гниение следует за трупным окоченением. Ферменты поджелудочной железы заставляют органы переваривать сам себя. Микробы связывают эти ферменты, окрашивая тело в зеленый цвет, начиная с живота. Как пишет Кэролайн Уильямс в журнале New Scientist, «основные участники этого процесса — 100 триллионов бактерий, которые прожили свою жизнь в гармонии с организмом в его кишечнике». Тело может покрыться воском Обычно после гниения тело быстро разрушается, и остается только скелет. Однако в некоторых случая происходит кое-что интересное. Если тело соприкасается с холодной почвой или водой, в нем может образоваться жировое воскообразное вещество. Оно появляется в результате разрушения тканей бактериями. Жировоск действует на внутренние органы как консервант. Это может ввести специалистов в заблуждение, заставив думать, что смерть наступила гораздо позже, чем это было на самом деле, как это было в случае с 300-летним трупом, найденным в Швейцарии. Тело, скорее всего, будет двигаться Звучит странно, но это правда. Исследователь из Австралии, которая наблюдала за несколькими трупами на протяжении 17 месяцев, обнаружила, что тела не просто дергаются, а довольно много двигаются. Исследователь Элисон Уилсон, посетившая Австралийский центр тафономических экспериментальных исследований, обнаружила, что руки, которые изначально складывали близко к телу, были обнаружены в раскинутом положении. «Мы думаем, что движения связаны с процессом разложения, когда тело мумифицируется, а связки высыхают», — сказала Уилсон. Таким образом, все мы рано или поздно возвращаемся в землю, превращаясь в пыль, пепел или воск. По материалам статьи «6 Weird Things That Happen After You Die» Treehugger

Подборка блиц-фактов №134

За миллионы лет эволюции человеческий организм приспособился к одному рассвету и одному закату в сутки. Международная космическая станция за сутки совершает более пятнадцати витков по околоземной орбите, а это значит, что за 24 часа астронавты и космонавты наблюдают пятнадцать рассветов и столько же закатов. Чтобы справиться с этой проблемой, решено было установить строгий режим, основанный на времени по Гринвичу. Для всех без исключения подъем — в 6:00, в 6:45 — завтрак, в 13:05 — обед и в 19:30 — ужин. А в 21:30 все дружно отправляются спать. В среднем люди проводят за чтением 6,5 часа в неделю. Согласно исследованию Йельского университета, три четверти учеников, которые плохо умеют читать в третьем классе, не смогут развить этот навык и в средней школе. В 2011 году китайское правительство запретило фильмы или шоу, в которых показываются путешествия во времени. Такие фильмы, согласно коммунистическому режиму Китая, считаются недопустимым явлением и искажают исторические факты. Стекло прозрачное из-за его внутренней атомарной структуры. В стекле все электроны полностью связывают его аморфную структуру, свободных электронов нет. Для их возбуждения нужна значительная энергия. Они не могут поглощать фотоны видимого света, как металлы. Поэтому эти фотоны свободно «пронзают» структуру стекла. Атомы последнего даже не «замечают» их, не взаимодействуют с ними. Если мы используем ультрафиолетовый свет, фотоны которого обладают большей энергией по сравнению с видимой частью спектра, то их стекло поглощает. Именно поэтому под ультрафиолетовым освещением оно выглядит непрозрачным и темным. Взрослые, регулярно читающие литературу, в два с половиной раза больше склонны заниматься волонтерской или благотворительной работой и в полтора раза больше склонны принимать участие в спортивных мероприятиях. Узниками Бастилии были не только люди. Однажды в тюрьму была заключена знаменитая Французская энциклопедия, составленная Дидро и Д`Аламбером. Книгу обвиняли в том, что она наносит вред религии и общественной морали. Социофобия — один из самых распространенных типов тревожного расстройства, его симптомы в какой-то момент времени возникают почти у 13% населения земного шара. Человека, страдающего социофобией, постоянно беспокоит, как его воспринимают окружающие. Такие люди испытывают иррациональный страх перед тем, что кто-то относится к ним плохо или негативно их оценивает, а также, что они предстают перед другими не в лучшем виде. Самым древним печатным произведением является свиток Дхарани, или сутра. Текст отпечатали с деревянных клише. Свиток нашли 14 октября 1966 года в фундаменте пагоды Пульгукса в Южной Корее. Было установлено, что сутра была отпечатана не позднее 704 г.н.э. Большинство итальянцев очень суеверны. Например, не принято зажигать свечи в доме, в том числе, чтобы романтически украсить спальню, так как «свечку ставят только покойнику», то есть когда в доме кто-то умирает. Все близкие люди Ивана Сергеевича Тургенева знали, что он жуткий чистюля и перфекционист. Он старался менять белье хотя бы два раза в день и регулярно протирал свое тело губкой, смоченной в одеколоне. Также он любил и тщательно следил за тем, чтобы все его вещи всегда были выстираны, выглажены и находились на своих местах.

10 добрых цитат Евгения Леонова

Бывает достаточно всего одного доброго слова, чтобы почувствовать себя окрылённым. И очень важно, чтобы это слово было сказано при жизни человека. *** Для кого-то Бог на небе, а для кого-то в собственном сердце. И этот Бог в сердце не даёт опуститься ниже определенного человеческого уровня... Он не позволит ударить ногой собаку, обидеть старика, плохо относиться к родителям. *** Больше всего в людях я ценю доброту, душевность. Доброта, по-моему, начало всех начал, отличительный признак человека. В героях я тоже прежде всего ищу способность к добру, стремление делать добро, и, если это есть, я уже верю, что роль получится. Вообще-то, я думаю, совсем неспособных к добру людей нет. Бывает, что человек ожесточился и ему кажется, что в его душе нет места для доброты, но это ошибка, это временно: не совершая добрых дел, человек чувствует себя неуютно в этом мире. *** A чтобы знать жизнь — надо жить. Не беречь себя от конфликтов своих и чужих, не бояться опасности, риска, не искать пути полегче, не бежать от ответственности, не думать, что твоя хата с краю и что ветры времени тебя не коснутся. *** Говорят: сейчас другое время. Другой Бог. Другая нравственность. Другая Правда. Но в том-то и дело, что Другого Бога не бывает. И другой нравственности не бывает. И другой Правды. Всё затоптать нельзя. Особенно в искусстве. *** Важно только понимать, что плохое — плохо, не удалось, — тогда можно идти дальше, и что-нибудь обязательно получится. *** Тишина, которая возникает во мне, в тебе, в нас, когда не слышишь шума, сидишь, думаешь, погружаешься в себя — это внутренняя тишина, она не связана с шумом на улице, она в самом себе. Только очень редкие, очень развитые люди способны организовать такую свою тишину. Но для этого тоже надо сначала научиться слышать, видеть тишину, чувствовать. *** Обиды вообще не следует копить, не большое, как говорится, богатство. *** Не за спасибо человек помогает человеку, а просто потому, что проникается сочувствием, проявляет участие к судьбе другого человека. Это так естественно. Если ты сегодня еще не можешь никому помочь, ты хотя бы умей в душе своей вырастить и сберечь благодарность к тем, кто тебе помогает. Это не для того вовсе, чтобы вернуть человеку свой моральный долг: «Ты — мне, я — тебе», это грустное производит впечатление. Я полагаю, что благородный человек захочет помочь другому, когда сможет, ибо благодарность делает его чувствительным к чужим заботам и бедам. *** Выше законов может быть любовь! Выше права — милость! Выше справедливости — прощение. Этого достаточно, чтобы не опускаться ниже человеческого уровня.

Бояться ошибок или бояться жить без ошибок?

Жизнь — это череда грабель, на которые мы постоянно наступаем. Набиваем шишки, но идем дальше. И с каждым шагом становимся опытнее и выносливее. Только кто-то делает следующий шаг с энтузиазмом, а кто-то надолго замирает в нерешительности, прежде чем снова шагнуть вперед. Причина страха кроется в том, как мы воспринимаем мир. Часто мы боимся не самой ошибки, а ее последствий, с которыми, возможно, не сможем справиться. Кому-то невыносима мысль, что отношение окружающих людей к нему изменится. Кто-то боится, что выйдя из зоны комфорта, не сможет вернуться обратно или создать новые удобные обстоятельства. А у кого-то гипертрофированное чувство вины и стыда, и любой намек на его неидеальность причиняет невыносимую боль. Ошибки могут быть полезны? Безусловно. Они учат нас критически мыслить и реально оценивать свои силы и обстоятельства. Умение признать свою вину и взять ответственность за плохой поступок означает, что вы достигли определенного уровня зрелости. А поиск нестандартного решения проблемы помогает взглянуть на мир под другим углом, что развивает креативное мышление. К тому же, наши ошибки делают нас снисходительнее к окружающим: никто не идеален, и мы тоже не обязаны. К сожалению, поколения X и Y (бумеры и миллениалы) выращены на установке о необходимости быть непогрешимыми: с детства им внушалось, что любыми способами стоит избегать ошибок для того, чтобы преуспеть в жизни. А самое страшное в боязни ошибиться — это исчезновение творческого потока. В условиях, когда люди боятся совершить ошибку, они не чувствуют в себе смелости экспериментировать, менять привычный уклад жизни. Поэтому многие представители этих поколений годами работают на нелюбимых работах, живут с нелюбимыми людьми в городах, которые им давно разонравились. Еще одна причина страха ошибиться — завышенные ожидания. Если мерить жизнь категориями «белое и черное», «добро и зло», то она превратится в погоню за идеалом. Либо пан, либо пропал. Чем больше впадать в крайности, тем меньше шансов достичь ожидаемого результата. А это значит, что все будет восприниматься как ошибка (что не отразит реальной действительности и прогресса). Но недооценивание своих возможностей так же является причиной страха, что приводит к ошибке бездействия. Мы не учимся, не получаем соответствующего ситуации и возраста опыта, боимся взяться за что-либо из-за страха сделать плохо. На первый взгляд может показаться, что если ничего не делать, то и ошибку не совершишь, однако упущенная возможность и есть ошибка: мы не реализовали свой потенциал и не получили вознаграждение (не обязательно материальное). Никто не застрахован от ошибок. Просто не все воспринимают свои ошибки как неудачи. Однажды Томасу Эдисону посочувствовали: ученому пришлось провести очень много экспериментов прежде, чем лампочка загорелась. На что изобретатель ответил: «Я не терпел поражений. Я просто нашел десять тысяч способов, которые не работают». Жизнь — это не конечный результат, но движение к цели. В ней невозможно поставить точки над «и», потому что все меняется: то, что казалось важным, теряет смысл, и появляются новые приоритетные задачи, которые затмевают прежние мечты. А трудности непостоянны — ошибка становится историей, без которой невозможен был бы путь к успеху.

«У нас как будто одно сердце на двоих». Отрывок из вестерна «Редкая отвага»

Джозефу двенадцать, но он уже потерял самое дорогое — мать, отца, сестрёнку. А теперь и любимая лошадь Сара попала в руки чужому человеку. Мальчик решает вернуть её — ведь это единственное, что у него осталось. Индейские костры, шериф, погоня за преступником: роман «Редкая отвага» Дэна Гемейнхарта понравится подросткам и всем любителям вестернов. Принесли отрывок из него. Главный герой спас китайского мальчика, который остался один в незнакомом городе. Ребята говорят на разных языках и не понимают друг друга. Но, кажется, у них есть кое-что общее. *** Я зашёл в подлесок поискать веток для костра среди низких сосен. По коже уже бегали мурашки от холода, и мне не терпелось развести огонь. Когда я вернулся в лагерь, покачиваясь под весом набранного хвороста, мальчишки там не оказалось. Я положил ветки на землю и огляделся. Тут и он появился — возник как-то неожиданно в тусклом вечернем свете и бросил свою охапку на мою. Раздался тихий стук. — Хорошо, — выдохнул я и кивнул. — Ещё. К тому времени, как мы набрали достаточно хвороста на ночь, в небе зажглись звёзды и само оно стало того тёмно-фиолетового оттенка, который потом очень скоро сменяется чёрным. Мы вместе подтащили к кострищу длинное бревно с плоским боком, чтобы было на чём сидеть. Я достал спички, которые купил у мистера Миллера, и стал разводить костёр. Вскоре внутри круга из камней заплясал жёлтый огонь, радуя нас долгожданным теплом. Древесина весело потрескивала. Я опустился на бревно, а китаец сел с другого края, так далеко от меня, как только мог. В нашем убежище было уютно, и скала защищала нас от порывов ветра, налетающего внезапно и продувающего холмы насквозь. Каменная стена за нами возвращала тепло, так что нас грело с обеих сторон. Какое-то время мы молча жевали яблоки и полоски вяленого мяса. Не знаю, почему я вдруг заговорил. Может, когда сидишь у костра, тянет на разговоры. — Я хочу вернуть свою лошадь, — объяснил я, глядя на извивающиеся языки пламени. Мальчишка вскинул голову и покосился на меня. — Её звать Сара. Молодая кобылка, всего девять лет. Рыже-пегая, с меткой на ухе. Самая красивая из всех, что я видел. А ещё быстрая, как ветер. Наполовину индейская, так что с характером, но для меня в ней всё прекрасно. Сама поворачивает куда надо, указывать не приходится. Мама говорила, что у нас с Сарой как будто одно сердце на двоих. Костёр потрескивал и шипел. Где-то во мраке ухнула сова. Мой молчаливый приятель надкусил яблоко. Когда я жил с мистером Гриссомом, поговорить мне было особо не с кем, и теперь накопившиеся слова лились из меня потоком: — Па мне её подарил на четвёртый день рождения, годовалую, чтобы мы росли вместе. Сразу посадил меня ей на спину. Ездил я без седла уже к пяти годам, а в девять мы с ней перепрыгивали через изгороди. — Я взглянул на маленького китайца. — У тебя-то, наверное, лошади никогда не было? Он нервно сглотнул, не отводя глаз от костра. Я поднялся и бросил в костёр ещё одну толстую ветку. Постоял какое-то время у кучи с хворостом, глядя на небо. Звёзды сверкали тут и там, и каждую секунду загорались новые. — Моя младшая сестрёнка рассказала мне кое-что забавное о звёздах, — сказал я, усаживаясь обратно. — Мол, некоторые индейцы верят, что это костры наших предков. А когда мы умрём — отправимся к ним на небо и разведём свои. — Я заметил, что стал говорить намного тише, но мой спутник всё равно ничего не понимал по-английски, а значит, это было не так важно. — Только когда поднимаешься на небо, у тебя ничего с собой нет, и спичек, конечно, тоже. Именно поэтому моя сестрёнка решила, что все огни зажигает Бог, чтобы умершие могли сидеть в тепле даже на небесах и чтобы знали, что их там ждут. Она всегда гадала, какой из костров горит для неё. — Я почувствовал, как уголки моих губ слегка поднялись, но вместе с этой слабой улыбкой глаза защипало, и я быстро заморгал, отгоняя слёзы. — Мы… мы часто глядели на звёзды и думали, которые из них наши. Выбирали свой костёр, который ждёт нас на небесах. Я осёкся и отвернулся, чтобы он не увидел слёзы у меня на щеках. Только поток слов было уже не остановить: — Это так нелепо. Мы с папой спустились по этой горной тропе, через грязь, и серпантин, и крутые повороты, сражаясь за каждый шаг, таща за собой бревно, чтобы не скатиться вниз. И ничего. А холм в Олд-Мишн, который его убил, ну вообще был никакой. Небольшая горка, и всё. Даже не запыхаешься по ней подниматься. Только повозка съехала в сторону, колесо застряло, и следующее, что я помню, — это как папа бросает меня вниз и я качусь по холму. А он там, под этой треклятой повозкой. — Я всхлипнул и вытер нос. — Нечестно это. Нечестно, что он вот так умер. После всего, что мы вынесли, чтобы сюда добраться. Нечестно, что я остался один, без ничего. Только с моей лошадкой. Слёзы было больше не сдержать. Я спрятал лицо в ладонях, но плечи тряслись, а дыхание выходило сиплыми рывками. Не знаю, что меня тогда так проняло. Может, всё разом: холод, голод, одиночество, саднящая боль в сердце оттого, что Сару уводили всё дальше и дальше. Порой горе накатывает как буря, в которой легко потеряться. Вдруг кто-то коснулся моего плеча. Я поднял взгляд и увидел размытое лицо мальчишки-китайца. Он пододвинулся ко мне, совсем близко. В его непроницаемом лице появился оттенок какого-то нового чувства. Возможно, понимания. Он протянул руку и легонько похлопал меня по спине. А потом заговорил. Сначала тихо. Так тихо, что я едва его слышал. Хриплым шёпотом, неуверенно, спотыкаясь на каждом слове. Он смотрел на огонь, и языки пламени отражались в его глазах. Постепенно голос мальчишки начал крепнуть. Его слова сплетались в песню, мелодии которой я не знал, песню, полную поворотов, резких взлётов и падений. Я молча сидел и слушал, как до этого он слушал меня. И в какой-то момент вдруг заметил, что он плачет. Только голос у него не дрожал и дышал он ровно. Слёзы стекали по щекам неслышно, как тающий снег. Он ни разу не осёкся. Верно, в нём тоже много слов накопилось. Я, конечно, ничего не понимал, но подозревал, что говорит он примерно о том же, о чём и я: о семье, о потере, о доме, которого не вернуть. Может, о маме — сейчас она в тысячах миль отсюда или даже в могиле. Может, о папе, похороненном в Уэнатчи, или о брате или сестре, которых, скорее всего, никогда не увидит. Он сунул руку в карман и вытащил блестящую чёрную птичку — фигурку, которую до этого мне показывал. И продолжил говорить, держа её на ладони. Я взял его сокровище, осторожно повертел в руках и вернул. Он убрал фигурку в карман и вытер щёки рукавом. Я тоже легонько похлопал его по спине. Он серьёзно на меня посмотрел, а потом приложил ладонь к моей груди. — Джозеф. — Что-что? — Джозеф, — торжественно повторил он и слегка наклонил голову. А потом схватил мою руку и прижал к себе. Я чувствовал, как бьётся его сердце — уже не так быстро, как у испуганного кролика. — А-Ки, — сказал он, хлопая моей рукой по своей груди. — А-Ки. — А-Ки, — повторил я. Он кивнул, и я кивнул в ответ. И улыбнулся. Отнял руку, но оставил её висеть в воздухе между нами. А-Ки замешкался, а потом сообразил, чего я жду, и вложил в неё свою. Так мы пожали руки, сидя на бревне плечом к плечу, дрожа от ночного холода, на каменистом холме, под светом костров наших предков. — Будем знакомы, А-Ки, — сказал я.

Наум Коржавин «Зависть»

Можем строчки нанизывать Посложнее, попроще, Но никто нас не вызовет На Сенатскую площадь. И какие бы взгляды вы Ни старались выплёскивать, Генерал Милорадович Не узнает Каховского. Пусть по мелочи биты вы Чаще самого частого, Но не будут выпытывать Имена соучастников. Мы не будем увенчаны... И в кибитках, снегами, Настоящие женщины Не поедут за нами. 1944