Опоссумы притворяются мертвыми, ящерицы отбрасывают часть хвоста, есть даже птицы, которые испускают дурно пахнущую жидкость, чтобы защитить себя. Эти способы достаточно хитры, но вы даже не представляете, на что способны другие животные, чтобы выжить. Некоторые жабовидные ящерицы стреляют из глаз кровью Техасская жабовидная ящерица, также известная у себя дома как рогатая жаба, способна прицельно выпустить струю крови из глаз, чтобы отпугнуть хищника. У нее есть две специальные мышцы, которые расположены близко к венам вокруг глаз. Когда эти мышцы сокращаются, они перекрывают путь крови, которая двигается от головы к сердцу, в то время как кровь, движущаяся в обратном направлении, продолжается поступать в голову. Таким образом глазные пазухи переполняются и раздуваются, после чего мышцы еще раз быстро сокращаются, пазухи лопаются, и наружу вырывается струя крови, которая может вылетать на расстояние до 1,2 метра. Удивительно, что при необходимости ящерица может повторить этот трюк несколько раз подряд в течение короткого промежутка времени. Ученые пока не выяснили, как ей это удается. Однако этого удивительного защитного механизма недостаточно, чтобы защититься от людей. Число жабовидных ящериц значительно уменьшилось из-за сокращения естественной среды обитания и людей, любящих их ловить и держать в качестве домашних животных. На данный момент этот вид находится под охраной в Техасе. Иглистый тритон использует ребра в качестве оружия, проталкивая их наружу сквозь собственную кожу В то время как одни поливают хищников кровью, другие используют собственные кости в качестве оружия. Этот способ защиты кажется не только странным, но и несколько неудобным. В случае угрозы тритон толкает ребра вперед сквозь кожу, превращая их в защитные шипы. Он также выделяет на поверхность кожи ядовитое вещество молочного цвета, таким образом кончики ребер становятся ядовитыми, что делает их достаточно эффективным оружием. Хищник может серьезно пострадать или даже погибнуть в случае, если шипы ранят его пасть, однако сам тритон при этом не получит серьезных повреждений. Волосатые лягушки ломают себе пальцы, чтобы использовать кости в качестве когтей Не зря эту лягушку часто называют «лягушкой-росомахой». Основной механизм ее защиты заключается в том, чтобы сломать собственные пальцы, проткнуть костями мягкие ткани и использовать их в качестве когтей — очень похоже на Росомаху из «Людей Икс». Эти скрытые когти есть только на задних лапах, они расположены внутри массы соединительной ткани. Основная кость пальца с острием на конце соединена с другой маленькой косточкой коллагеновой прослойкой. Когда лягушка подвергается нападению, соответствующая мышца резко сокращается и тянет большую кость пальца вниз, из-за чего маленькая косточка на конце отламывается, а острый конец большой кости прорывается через мягкие ткани наружу. Такое поведение является абсолютно уникальным среди позвоночных, поэтому этот трюк может застать хищника врасплох. Взрывающиеся муравьи В колониях муравьев всегда четко распределены роли, одна из таких ролей заключается в защите колонии от различных угроз. Существует примерно 15 видов муравьев, обитающих в Юго-Восточной Азии, для которых защита колонии — нечто большее, чем покусать врага. Рабочие муравьи этих видов имеют большие ядовитые железы по всему телу. В случае угрозы такой муравей резко сокращает мышцы живота, чтобы фактически взорваться, распылив таким образом яд на врага. Конечно, это не очень похоже на голливудский взрыв, однако такие муравьи и не стремятся к эффектности, главное — это высвободить едкое вещество, которое позволит обездвижить или даже убить обидчика. В результате такого взрыва погибает и сам муравей, однако его героизм может помочь спасти всю колонию. К сожалению, неизвестно, получают ли такие муравьи посмертное звание героя. Жуки-бомбардиры выстреливают кипящей токсичной жидкостью Еще один вид, который распыляет ядовитое вещество, но при этом остается целым и невредимым. Это связано с тем, что для жука это механизм индивидуальной защиты, он не стремится спасать колонию, ему необходимо спасти лишь себя одного. Жук бомбардир не просто распыляет неприятно пахнущее вещество, как клоп-вонючка, а окатывает врага обжигающей струей ядовитой жидкости. Важной анатомической особенностью этих жуков является то, что в их брюшной полости располагаются две камеры, которые разделяют реагенты вплоть до того момента, когда их необходимо будет смешать, спровоцировав химическую реакцию. После этого жук стреляет этой смесью из кончика брюшка, которое поворачивается на 270 градусов, что позволяет достаточно успешно отбиваться от хищников. Смешанная жидкость опасна и для самого жука, поэтому если бы не было двух отдельных камер хранения, он бы не смог выжить. Температура испускаемой жидкости сравнима с температурой кипящей воды. Термиты надувают на спине взрывающиеся «рюкзаки» с токсичной синей жидкостью Прежде чем перейти к другим защитным механизмам, поговорим о еще одном взрывающемся насекомом. Термит Neocapritermes taracua, обнаруженный во Французской Гвиане, всю свою жизнь готовится отразить нападение. Когда колонии угрожает опасность, старые термиты выходят на передовую. Они лучше всех готовы дать отпор, но не потому, что более опытны в бою, а потому, что имеют больший запас ядовитого вещества. В течение всей жизни термиты производят токсичные синие кристаллы с помощью пары желез в брюшной полости и хранят их в специальном мешочке. Когда другой соперничающий вид атакует колонию, ветераны выходят защищать остальных вместе с термитами-солдатами. В нужный момент накопленные за всю жизнь синие кристаллы вступают в реакцию со слюной, образуя своего рода токсичную слизь, которая наполняет «рюкзак» на спине. Когда враг его прокусывает, ядовитая субстанция вырывается наружу, парализуя и отравляя как врага, так и пожертвовавшего собой старого термита. Таким образом, как и в случае с вышеупомянутыми муравьями, единичные жертвы помогают спасти всю колонию. Летучие рыбы поднимаются в воздух со скоростью до 60 км/ч Несмотря на то, что можно было сломать кости или взорвать себя заживо, эти рыбы выбрали другую стратегию — они просто взлетают в воздух, избегая столкновения с хищником. Маленькие рыбки, которые не превышают в длину 45 см, могут разгоняться до 60 км/час, чтобы выпрыгнуть из воды. Поднимаясь над поверхностью воды, четырехкрылая летучая рыба начинает быстро бить хвостом по поверхности воды, набирая нужную для полета скорость. Потом она отрывается от воды и начинает планировать, набирая высоту до 1,2 м, в полете она может преодолевать большие расстояния — до 200 метров. Когда рыба приближается к воде, она может снова начать отталкиваться хвостом от воды и продолжить полет. В общей сложности летучая рыба может преодолевать расстояния до 400 метров, вообще не возвращаюсь в воду. Морские огурцы выталкивают из ануса внутренние органы Зачем улетать от хищника, если можно просто его убить? Морские огурцы так и поступают. Однако делают они это крайне необычным способом. Их защитный механизм называется самопотрошением — они выталкивают через задний проход кишечник и другие органы. Таким образом они сбивают хищника с толку и запутывают его в своих потрохах. Хищник думает, что огурец мертв, и отвлекается на сброшенные им органы, в то время как сам огурец покидает место происшествия. Учитывая тот факт, что у некоторых видов морских огурцов кишечник ядовит, для хищника все может закончиться плачевно. Миксины используют слизь для защиты и охоты При угрозе миксина выделяет густую слизь, которая, перемешиваясь с водой, попадает хищнику в жабры, серьезно нарушая их работу. Таким образом она выигрывает время, чтобы успеть скрыться. Эффективность этого способа защиты подтверждается тем, что миксины существует уже около 300 миллионов лет. Они также используют эту слизь в охоте: обычно они прогрызают стенку тела добычи в области жабр и проникают в полость тела, поедая сначала внутренности, а потом и мышцы. Если жертва еще способна к сопротивлению, миксины проникают под ее жаберную крышку и выделяют обильную слизь. В результате жабры жертвы перестают нормально работать, и рыба погибает от удушья. Скелет дельфина или акулы с толстой миксиной внутри — обычная деталь пейзажа морского дна. Многоножки светятся в темноте и выделяют смертельно опасный яд Многие виды для защиты от хищников окрасились в яркие цвета и узоры. Однако как быть, если ты проводишь большую часть своей жизни в темноте? В таком случае никто не заметит даже самых ярких цветов, понадобится что-нибудь более убедительное. Многоножка из вида Motyxia использует биолюминесцентное свечение, чтобы отпугивать хищников. На самом деле хищникам действительно лучше не беспокоить этих многоножек, так как при возникновении угрозы они выделяют цианид и другие ядовитые вещества из маленьких пор, расположенных по бокам тела. Краб-боксер использует актинии в качестве смертоносных помпонов Что, если хочется использовать яд для защиты от врагов, но производить его самостоятельно не получается? Краб-боксер, также известный как краб с помпонами или краб-чирлидер, придумал умное решение. Он прикрепляет к своим клешням крошечные морские актинии. Защищаясь от хищника, краб будет размахивать ядовитыми помпонами и даже может достаточно сильно обжечь врага. От этого симбиоза выгоду получают оба организма: краб держит своих врагов в страхе, а актинии становятся более мобильными, а значит — получают доступ к большему количеству еды. Хотя актиний никто и не спрашивал, хотят они жить с крабом или нет. Иногда крабы используют кораллы или губки. В иглах акации живут агрессивные муравьи Не только животные используют других животных для защиты от врагов, растения тоже так делают. Основной угрозой для акации являются травоядные животные, а поэтому дерево использует муравьев в качестве защиты. Такие симбиотические отношения используются несколькими видами акаций. Муравьи живут в больших полых шипах, на ветках дерева. Когда какое-нибудь травоядное животное начинает жевать акацию, муравьи выходят наружу и кусают его в чувствительной области пасти. Взамен дерево дает муравьям пищу в виде нектара и белково-липидных соединений. Муравьи полезны не только тем, что отгоняют любителей пожевать зелень — они также улучшают общее состояние здоровья акации. Согласно недавно проведенному исследованию, присутствие муравьев на дереве снижает количество бактерий на поверхности листьев и оказывает положительное влияние на здоровье растения. Бактерии, обитающие на муравьях, подавляют патогенные процессы в листьях. Однако в эти идеальные отношения часто вмешивается третья сторона — большеголовые муравьи, которые нападают на маленьких хранителей акации. Если большеголовые муравьи побеждают, то они полностью изгоняют побежденных с деревьев, а потом и сами уходят, после чего акация вновь становится легкой добычей для травоядных животных. На территориях саванны, где нет муравьев-защитников, слоны съедают в пять раз больше листьев акации. По материалам статьи «12 Bizarre Defense Mechanisms Found in Nature» Treehugger
Читайте также
7 знаменитых песен, в основе которых — личная трагедия или реальные события
Музыка — это язык общения и связь между людьми. Она раскрывает чувства, отражает настроение, заставляет радоваться и грустить, расслабляться и переживать, а иногда и задумываться о том, что же хотел сказать автор своим произведением. Предлагаем узнать о скрытом смысле некоторых знаменитых композиций, в основе которых лежат личные переживания певцов или реальные события. The Cranberries — «Zombie» В 1993 году в британском городе Уоррингтон прогремели два взрыва, организованные боевиками Временной Ирландской республиканской армии (ИРА). Первый обошелся без жертв, а в результате второго пострадало много мирных жителей и погибли двое детей — Джонатан Бол и Тим Пэрри. Это событие было широко освещено в СМИ и вызвало массовые протесты против ИРА в Дублине. Не осталась в стороне и солистка ирландской рок-группы The Cranberries Долорес О’Риордан. Во время тура по Великобритании она написала знаменитую песню «Zombie», которую посвятила погибшим мальчикам. Зомби она называет членов ИРА, по вине которых погибают ни в чем не повинные люди. Долорес очень остро переживала осложнение взаимоотношений между Северной Ирландией и Англией. В одном из интервью она призналась, что мысли о происходящих по родной стране взрывах никак не хотели выходить у нее из головы. Девушка постоянно мониторила информацию о пострадавших, читала статьи о том, как жестоко обращаются с женщинами и детьми. Трагедия в Уоррингтоне стала последней каплей, заставившей певицу выразить все, что ее мучило, в песне. Another head hangs lowly Child is slowly taken And the violence caused such silence Who are we mistaken Еще одна голова поникла, Ребенка медленно уносят. Вслед за жестокостью приходит мертвая тишина. Кто мы? Мы ошиблись. Sia — «Breathe me» Жизнь Сии Ферлер, известной всем под псевдонимом Sia, нельзя назвать радужной. Ее путь к мировому признанию был долгим и тернистым, а судьба постоянно преподносила сюрпризы, которые могли сломить кого угодно. В 1997 году, когда Сиа приняла решение посвятить себя музыке, она перебралась из австралийского города Аделаида в Лондон. Там будущая звезда встретила свою первую любовь — мужчину по имени Дэн. Влюбленные отправились в путешествие, но Дэн вынужден был вернуться домой раньше. За неделю до прибытия в Лондон Сиа узнала, что парня сбила машина. Девушка успела лишь на похороны. Эта трагедия сломала певицу. Она забыла о своей мечте, своих стремлениях, поселилась в квартире Дэна с его друзьями, начала пить и принимать запрещенные вещества. В 2004 году Сиа написала композицию «Breathe Me», в которой рассказала о своих чувствах: о том, что ощущала себя потерянной, и о пустоте в душе, которую нечем было заполнить. Yeah I think that I might break Lost myself again and I feel unsafe Да, я думаю, я могу сломаться, Я опять затерялась в себе и я чувствую себя незащищенной.... Песня разбередила старые раны, вследствие чего у звезды случился нервный срыв. Ей пришлось проходить полный курс терапии, чтобы вернуться к нормальной жизни. Эрик Клэптон — «Tears In Heaven» и «My Father’s Eyes» Песню «Tears In Heaven» британский рок-музыкант написал вскоре после ужасной трагедии — 20 марта 1991 года погиб его четырехлетний сын Коннор. Мальчик играл с няней в прятки и случайно выпал из окна, которое забыл запереть мойщик. У ребенка не было ни единого шанса — квартира находилась на 53 этаже. Впервые композиция прозвучала в качестве саундтрека к фильму «Кайф», посвященному проблеме наркомании. Эрик работал над песней вместе с композитором Уиллом Дженнингсом (автором знаменитой композиции «My Heart Will Go On»). «…В некотором смысле, это даже не грустная песня. Это была песня веры. Когда в ней говорится о том, что «на небесах не будет больше слез»… мне кажется, что это песня оптимизма… воссоединения», — рассказывал в одном из интервью Клэптон. Beyond the Door There's peace I'm sure And I know There'll be no more Tears in Heaven Я точно знаю — там тишина. Там, по ту сторону, И я точно знаю, Что больше не будет Cлез на Небесах. Примерно в то же время была написана и другая знаменитая песня Эрика — «My Father’s Eyes», которая также была основана на личных переживаниях музыканта. Своего отца — канадского солдата — Эрик не знал, так как родители развелись сразу после его рождения. Но взглянув однажды на Коннора, певец внезапно ощутил, что сквозь лицо ребенка на него смотрят глаза его отца. Именно об этом — о непрерывной связи поколений — рассказывает композиция «My Father’s Eyes». Bit by bit, I've realized That's when I need them, That's when I need my father's eyes. My father's eyes. Капля за каплей, я осознал, Вот когда они нужны мне, Вот когда мне нужны глаза моего отца, Глаза моего отца. Обе песни Клэптон отказался исполнять в 2004 году. Когда у него спросили, почему, он ответил, что его жизнь изменилась и больше он не испытывает того чувства утраты, которое является неотъемлемой частью данных композиций. Музыкант выразил надежду, что однажды он найдет способ, как можно интерпретировать песни по-новому, и вновь их исполнит. Это действительно произошло — на гастролях 2013 года. College & Electric Youth — «A Real Hero» В основу композиции, которую записали Остин Гаррик и Дэвид Грелье, легла реальная история, произошедшая 15 января 2009 года. В тот день американский самолет Airbus A320, который летел в Северную Каролину, почти сразу после взлета сбил стаю птиц. Из-за этого двигатель потерял мощность, и пилотам Чесли Салленбергеру и Джеффри Скилзу пришлось принять сложное решение. Перенаправив самолет, они смогли посадить его на реку Гудзон, благодаря чему ни один из пассажиров и членов экипажа не пострадал. В песне «A Real Hero» поется о настоящих героях, а также о чуде, которое произошло в тот день, ведь никто из пассажиров уже не верил в спасение и в свое возвращение домой. His head so cool In that tight bind knew what to do And you, have proved, to be A real human being, and a real hero Сохраняя трезвость ума, Он знал, что делать в такой экстремальной ситуации, И доказал, что достоин звания Настоящего Человека и настоящего героя Пол Маккартни — «Freedom» На следующий день после теракта, который произошел 11 сентября 2001 года в Нью-Йорке, сэр Пол Маккартни написал песню «Freedom». Когда началась атака на башни-близнецы, музыкант находился в самолете, припаркованном в международном аэропорту имени Джона Ф. Кеннеди, и мог наблюдать за событиями со своего места. Произошедшее настолько сильно его поразило, что он не смог молчать. В своей песне «Freedom» Маккартни говорит, что жизнь дарована нам богом, и никто не вправе отнимать ее у нас. Все доходы от композиции музыкант отправил в Фонд Робина Гуда, который распределил финансовые средства между семьями жертв, пострадавших во время трагедии, и спасателями Нью-Йорка. Talkin' about freedom We're talkin' about freedom I will fight for the right To live in freedom Я говорю — свобода! Мы говорим — свобода! Я готов защищать Право жить свободно. Justin Timberlake — «Cry me a river» Джастин Тимберлейк и Бритни Спирс познакомились на съемках телепередачи «Клуб Микки Мауса». Через шесть лет у них начался роман — их называли самой красивой парой нулевых. Однако певица не хотела отвлекаться на отношения — важнее для нее была музыкальная карьера. После расставания Джастин не находил себе места — его сердце было разбито, он глубоко переживал разрыв с Бритни. Видя, в каком состоянии находится певец, один из его друзей посоветовал ему выплеснуть свои эмоции в песне. Так появилась знаменитая «Cry me a river», которая стала одной из самых известных композиций Тимберлейка за всю историю его карьеры. Your bridges were burned, and now it's your turn To cry, cry me a river Однажды ты сожгла мосты, и теперь твоя очередь Лить по мне слезы. Deep Purple — «Smoke on the water» В декабре 1971 года американская рок-группа Deep Purple приехала в швейцарский городок Монтре, чтобы записать новый альбом. В качестве места работы музыканты выбрали казино, в котором уже выступали ранее. 4 декабря здесь был концерт The Mothers of Invention под руководством Фрэнка Заппы, после завершения которого помещение должны были отдать в полное распоряжение Deep Purple. Однако этому не суждено было сбыться. Когда The Mothers of Invention начали играть песню «King Kong», кто-то из фанатов запустил сигнальную ракету, которая попала в стропила и застряла там. Поначалу пламя было слабым — за это время зрителей успели вывести, благодаря чему никто не пострадал. Но пожар усилился и весь развлекательный комплекс сгорел. Deep Purple наблюдали за происходящим из окон своего номера в гостинице. Больше всего их поразила дымовая завеса, которая образовалась над Женевским озером. Именно она вдохновила группу написать знаменитый сингл «Smoke on the water». No matter what we get out of this I know, I know we'll never forget Smoke on the water And fire in the sky Не имеет значения, что у нас из этого вышло. Я знаю, что мы никогда не забудем... Дым над водой И огонь в небе.
Травма искажает эмоции. Как травматический опыт влияет на мышление
Как травматический опыт влияет на нашу жизнь? Можно ли смягчить последствия травмы? На эти и другие вопросы ответил доктор медицины и психиатр Пол Конти в своей книге «Травма», которая вышла в импринте «ЛЁД». Публикуем фрагмент из главы, посвященной влиянию травмы на мышление. Мне было тридцать с лишним лет. Я окончил пять курсов колледжа и уже успел поучиться в четырех учреждениях в двух разных странах. А еще окончил медицинский университет и успел пройти практику по психиатрии и неврологии. И только с высоты этого опыта я понял, что все это время учился вещам, которые вообще-то надо преподавать в средних классах школы. Список этих вещей был бы очень похож на содержание вот этой вот книги. В него входила бы важность аффектов, чувств и эмоций (о них подробнее в одиннадцатой главе), а также их влияние на мышление — как они могут подчинить себе логику, изменить наши воспоминания, их смысл и значение. В нем говорилось бы о заразности травмы и ее скрытой роли во многих бедах и несчастьях. Еще там была бы роль стыда — как стыд и его помощники захватывают наш мозг. Нужно было бы показать, как травма открывает дорогу депрессии, зависимостям, изоляции и циклам насилия, которые заполняют дома, сообщества, целые страны и весь мир. Нужно рассказывать детям об этом и многом другом — способом, который соответствует их возрасту, разумеется. Я бы назвал такие уроки «Руководство пользователя» для вашего мозга. Логика, эмоции и память Мы любим думать о себе как о разумных существах. Но дело в том, что в нашем мозге и для логики, и для эмоций есть свои сложные системы. Мозг выстраивает из данных этих систем общую картину и с ее помощью принимает решения. Решение дается легко, если обе системы говорят примерно одно и то же. Что было бы, если бы двух людей попросили выбрать вкус общего мороженого. Если им обоим нравится ванильное мороженое, то никаких проблем. Но что делать, если их вкусы не совпадают? Вот тут и начинается самое интересное. Эмоции глубже заложены в наш мозг, потому что они эволюционно старше. Так что в спорных случаях мозг вынесет решение в пользу эмоций. Например, близкий человек заперт в горящем здании. Логика скажет: «Не делай глупостей!» Эмоции скажут: «Беги на помощь!» И именно эмоции чаще всего одерживают победу — мы часто слышим, что люди рискуют жизнью ради других, хотя шансы не в их пользу. Хотя мозг, конечно, занимается не только принятием таких однозначных решений. Мозг очень сложное устройство. Обычно он делает все возможное, чтобыучесть и логику, и эмоции. Продолжая пример с мороженым: если логика хочет шоколадное, а эмоции — ванильное, человек вполне может попросить рожок с тем и другим шариком (с маленьким шариком шоколадного и большим шариком ванильного, чтобы эмоции остались довольны — так тоже возможно). Если в ситуации нет очевидного компромисса, мозг может позволить логике тешить себя иллюзией, что она управляет процессом. И только в последний момент станет ясно, что на самом деле все это время человеком незаметно управляли эмоции. Итак, логика хочет шоколадное, эмоции хотят ванильное. Логика заявляет: «Мы давно не ели шоколадное мороженое, а здесь оно лучшее во всем городе». Эмоции нашептывают, что от шоколадного быстрее толстеют, что от него может стать плохо перед сном — хотя все это абсолютно не доказано. Мозг встает на сторону логики с ее более убедительными аргументами и спокойно идет к лотку с мороженым, уже думая о других вещах. Когда же человек наконец подходит к прилавку, то на автомате заказывает два шарика ванильного мороженого. Травма искажает наши эмоции. А искаженные эмоции влияют на наши решения. Что это было? По сути, эмоции нашептывали свое решение все это время, задействуя все свои рычаги, чтобы заставить купить ванильное мороженое. И ниже уровня сознания мозг действительно слушал, что говорят ему эмоции. Именно так эмоции получают то, что хотят, а мы даже не осознаем, насколько хорошо они умеют убеждать, и не умеем использовать эту силу во благо. Именно здесь вступают в игру стыд и другие помощники травмы. Мы даже не понимаем, что происходит, ведь они напрямую воздействуют на подсознательный уровень: на наши эмоции и эмоциональные аспекты принятия решений. Наши решения выглядят логичными, но на самом деле за ними стоят эмоции, искаженные травмой. Мы не идем на собеседование, потому что боимся провала. Мы не приглашаем человека на свидание (хотя он очевидно не против и согласился бы), потому что наша самооценка ниже плинтуса. Мы перестаем заботиться о себе (правильно питаться, тренироваться, нормально спать и т. д.), потому что уверены, что недостойны здоровой еды и хорошего самочувствия. Травма искажает наши эмоции. А искаженные эмоции влияют на наши решения. У меня была пациентка — очень умная и красивая девушка, — которая решила не ехать в колледж, чтобы остаться со своим парнем. Молодой человек много пил, оскорблял ее, иногда бил и убеждал, что она сама виновата. Когда мы обсуждали ее отношения и ее решение остаться с ним, она была очень спокойной и рассудительной. Травма и стыд захватили ее мозг и убедили ее в том, что она никогда не найдет никого лучше, да и вообще она недостойна хорошей жизни. Поэтому для нее совершенно разумным выглядело решение отказаться от образования и остаться с тем парнем, по сути, лишаясь всякой надежды на лучшие отношения в будущем. К сожалению, это не все. Мы с этой девушкой давно были знакомы. В детстве она была уверена в своем потенциале и мечтала многого достичь. У нее была очень здоровая самооценка. Она была умной, забавной и доброй — она нравилась другим за эти качества и нравилась самой себе. Потом, когда она была подростком, в отношениях ее родителей начались проблемы и они перестали заботиться о дочери. У нее создалось впечатление, что она недостойна их внимания и времени. Они перестали интересоваться ее делами и занятиями. И она, вслед за ними, тоже себя забросила. В конце концов кто-то из школы воспользовался ее уязвимым состоянием. В результате нескольких случаев сексуальных домогательств она стала воспринимать себя как какого-то испорченного человека. Хуже того — она была убеждена, что сама во всем виновата. Моя знакомая совсем забыла, как смотрела на себя раньше. Девушка, которая когда-то питала такие надежды на свое будущее, была теперь окутана разрушительными мыслями и эмоциями. Она не просто чувствовала, что недостойна хорошего к себе отношения. Она была убеждена чуть ли не в том, что ее нужно обижать. Девушка, которую я знал с детства, умерла. Она не покончила с собой — по крайней мере, не буквально. Но она перестала заботиться о себе, подсела на наркотики. И это резко повысило ее шансы на случайную смерть. Я не виню ее за то, как она изменилась, или за то, что она перестала следить за собой. Напротив, я считаю, что ответственность лежит на травме и на обществе, которое закрывает глаза на предсказуемые процессы — например, то, как в обществе принято возлагать вину за страдание на саму жертву. Мы привыкаем к бездушной вере в то, мир просто так устроен. Что некоторым людям просто суждено вот так умереть — но я в это не верю. Смерть этой женщины легко можно было предотвратить. Сейчас ее уже не вернуть, но я хочу отдать должное ей и другим, кто пострадал точно так же. И для начала нужно посмотреть травме в глаза и прекратить все это безумие. Когнитивные завесы Одно из наиболее пугающих последствий травмы — то, как она тайно ослепляет наш мозг, прежде чем совершить свою кражу. Представьте вора, который строит перед домом фальшивую стену и рисует на ней точную копию дома. Прохожие ничего не подозревают и думают,что все в порядке, пока вор выносит все ценное. Травма — вор, когнитивные завесы — стены, которые она строит, прежде чем что-то украсть. Я говорю не о завесах, которые скрывают что-то от обычного зрения. Я описываю процесс трансформации информации в мозге. Вокруг этой информации выстраивается такая высокая ограда, что мы даже забываем, о чем вообще в ней шла речь. Именно так мы перестаем осознавать себя хорошими людьми и забываем, что заслуживаем счастья и доброты. Мы забываем, что мы не обязаны страдать ни от какого насилия. Это непохоже на то, как мы обычно думаем о знаниях. Обычно нам кажется, что мы по жизни узнаем все новые и новые факты, просто прибавляя их к предыдущим. Что ничего не теряется. Но с травмой это не работает. У тех из нас, кто пережил травму, обязательно есть какие-нибудь когнитивные завесы. Помните, я говорил в пятой главе про карту жизни? Мы думаем, что смотрим на все ту же карту, и не замечаем, что важная информация была стерта. И идем, сами не зная, прямо в логово дракона. Даже с идеальной картой в жизни было бы сложно. Добавить когнитивные завесы — и наши шансы совсем невелики. Прежде всего потому, что невидимые опасности, как правило, самые серьезные. Недавно мы с детьми были в музее поездов и видели выставку, на которой говорили о том, как важно всегда смотреть в обе стороны и внимательно слушать на железнодорожном переезде. Нужно быть очень внимательным, смотреть налево и направо, убавить звук в наушниках. Основной вывод — никогда не пересекать пути, если нет точной уверенности в том, что на тебя не надвигается поезд. Мне кажется, это отличный совет. Отсутствие определенной информации иногда может иметь печальные последствия. У тех из нас, кто пережил травму, обязательно есть какие-нибудь когнитивные завесы. Из-за этого сложнее уворачиваться от ударов судьбы — ударов размером с поезд и тех, что поменьше, — поэтому нам нужно понять, как именно травма изменяет наш мозг и прячет от нас определенные факты (и определенные воспоминания). Мы можем помочь себе разными способами: размышлениями (как в этой книге), разговорами о своих переживаниях и мыслях (например, с близкими друзьями), обращением за профессиональной помощью при необходимости. Очень важно, чтобы мы исходили из верного представления о себе и мире вокруг нас. Мы должны освободиться от убедительных рисунков, которые травма нанесла на фальшстены, и вернуть украденные у нас сокровища, а также перестать верить угрозам, которые травма посылает нам из-за этих высоких стен —что нас никто не любит и что у нас никогда ничего не получится. Когнитивные завесы убеждают нас, что жизнь не так хороша, как мы надеялись. Травма заставляет нас забыть. Она создает неправильные воспоминания и толкает на тропу, по которой мы никогда не планировали идти. Противостоять этому можно, если мы научимся не давать опускаться новым завесам и сумеем избавиться от тех, которые травма уже успела набросить на нас.
4 известных миллиардера, которые экономили каждую копейку
Одни люди зарабатывают миллионы и живут на широкую ногу, а другие, имея кругленький счет в банке, предпочитают не сорить деньгами. Рассказываем о самых прижимистых богачах в истории, которые всю жизнь придерживались принципа «копейка рубль бережет». Генриетта Грин Эту женщину, которую называли «ведьмой с Уолл-стрит», внесли в Книгу рекордов Гиннесса как самую жадную в мире (при этом на 1916 год она была самой богатой). Семья Генриетты была достаточно обеспеченной, поэтому она рано стала вникать в вопросы финансов, что в будущем помогло ей делать правильные вложения и зарабатывать крупные суммы денег. Не испугавшись рисков, она выгодно инвестировала состояние отца и получила колоссальную прибыль. В XIX веке, когда к женщинам в финансовой сфере относились с пренебрежением, упорство Грин в достижении денежных целей просто поражало. Однако была у нее еще одна интересная особенность, не связанная с умением вести дела. Генриетта была очень экономной, иногда даже чересчур. Чтобы не платить налоги, она не покупала собственную недвижимость, а жила в пансионатах. Ее единственным нарядом было черное платье и такая же по цвету шляпка, которые она очень редко стирала, не желая тратить мыло и горячую воду. Но самый большой резонанс вызвала история с сыном женщины. Когда мальчик сильно повредил ногу, Генриетта отвела его в бесплатную больницу, чтобы не тратить деньги. Врачи пытались доказать Генриетте, что они ничем не могут помочь ребенку, и ей нужно обратиться в платную клинику. Но Грин была непреклонна. Она решила заниматься лечением самостоятельно, в результате чего у мальчика развилась гангрена, и ему пришлось ампутировать ногу. Не помогла миллиардерша и своей дочери, у которой с рождения диагностировали дефект стопы. Девочка всю жизнь терпела этот недостаток, прекрасно зная, что ни мать, ни отец, который отдал все свое состояние в распоряжение супруги, не станут тратить деньги на дорогостоящую операцию. Интересно, что после смерти «ведьмы с Уолл-стрит» ее дети большую часть полученного наследства потратили не на собственные нужды, а на благотворительность. Джон Пол Гетти Как и Генриетта, Джон родился в богатой семье. Его отец, ирландец Джордж Франклин Гетти, был нефтяным магнатом, и когда сын подрос, приобщил его к семейному бизнесу. Свой первый миллион долларов Джон заработал в возрасте 24 лет. В 1957 году журнал Fortune объявил Гетти самым богатым человеком на Земле, а через 9 лет, когда его состояние достигло 1,2 млрд долларов, он получил этот титул и от Книги рекордов Гиннесса. Несмотря на внушительное богатство, Гетти был известен своей скупостью. Он всегда ходил в мятых костюмах, так как не хотел тратиться на утюг. Также бизнесмен установил в своем доме таксофон, чтобы гости и работники самостоятельно оплачивали звонки. Но все это мелочи по сравнению с тем, что Гетти отказался платить выкуп за собственного внука, 16-летнего Джона. Похитители потребовали у семьи подростка выкуп величиной в 17 миллионов долларов. У родителей юноши таких денег не было, и они обратились за помощью к его деду. Однако миллиардер не собирался выполнять поставленные условия. Он утверждал, что если сейчас заплатит хотя бы пенни, завтра у него будет 14 похищенных внуков. И лишь когда ему прислали прядь волос и отрезанное ухо Джона, он согласился заплатить выкуп — но не 17 миллионов, как того требовали похитители, а 3. Причем на себя он взял только 2,2 миллиона, а оставшиеся 800 тысяч дал в долг сыну под 4% годовых. Гетти был уверен, что внук сам спланировал свое похищение, чтобы заработать денег, а потому, когда подросток вернулся домой, не захотел поддерживать с мальчиком никаких отношений. Кстати, так Джон относился не только ко внукам, но и к собственным детям. В своих мемуарах, выпущенных в 2013 году, его пятая супруга Тедди Гетти Гастон рассказывала, как сильно расстраивался миллиардер, когда приходилось тратить деньги на лечение слепого шестилетнего сына Тимми, у которого была диагностирована опухоль мозга. Когда в 1958 году ребенок скончался, Джон даже не пришел на его похороны. Дэниел Дансер О старом мрачном скряге по имени Эбенезер Скрудж, чье имя в английском языке стало нарицательным, мы знаем благодаря повести-сказке Чарльза Диккенса «Рождественская песнь». Однако для многих станет удивительным тот факт, что у старины Скруджа был реальный прототип, чья прижимистость носила настолько изощренный характер, что даже удостоилась отдельного литературного памятника. Его звали Дэниел Дансер, и он родился в 1716 году в Великобритании. Скупость этого мужчины не знала границ и, судя по всему, передалась по наследству. Его отец и дед экономили буквально на всем, правда, делали это ради процветания бизнеса — большой фермы с лугами. После их смерти Дэниел принял решение не продолжать семейное дело, а… уволить весь персонал и продать животных. Единственными работниками, которых он оставил, были уборщики сена и экономка (по совместительству — его сестра, не требующая платы за свой труд). Казалось бы, такое поведение должно было привести к нищете, но каким-то образом мужчина умудрился увеличить свой доход до нескольких тысяч фунтов в год. Деньги он практически не тратил, а потому с каждым годом его состояние становилось все внушительнее. Образ жизни Дансера был под стать его принципам. Он ел всего один раз в день. Прием пищи состоял из бульона со старыми костями и клецками. Водные процедуры мужчины ограничивались купанием в соседнем пруду. Вместо ботинок он использовал сено, а в качестве одежды служил единственный сюртук, который Дэниел обновлял раз в год. После смерти своей сестры в 1766 году Дансер потратил часть ее завещания на покупку черных чулок (конечно же, подержанных), чтобы надеть приличный траур. Уоррен Баффет Американский предприниматель, один из крупнейших инвесторов занимает седьмое место в списке самых богатых людей мира. При этом 91-летний миллиардер придерживается мнения, что зарабатываемые средства нужно не тратить, а вкладывать в дальнейшее увеличение прибыли. Такой подход к ведению дел объясняет тот факт, что Уоррен живет в старом доме, купленном в далеком 1958 году за $31,5 тыс., ездит на подержанном автомобиле с номерами «thrifty» (бережливый) и обедает в сетях быстрого питания. В 2002 году колумнист Financial Times Тони Джексон назвал Баффета скрягой, утверждая, что он выглядит эдаким большим местным жмотом: «Этот человек в молодости экономит каждый пенни, покупает соседний дом и в результате владеет целой улицей». Первая жена миллиардера рассказывала, что много лет ее супруг ходил в простой одежде и покупал новую, только когда старая изнашивалась. А со своей дочери, у которой однажды не было $20, чтобы заплатить за парковку, он потребовал чек, и позже его обналичил. Не менее занимательную историю рассказал официант, который обслуживал Баффета во время обеда в ресторане French Cafe в Омахе. Как только миллиардер сел за столик, он предъявил купон на $3,95, а когда принесли счет, внимательно проверил его, опасаясь, что официант мог забыть про скидку. Дополняет образ излишне бережливого человека эпизод на шикарной вечеринке, который однажды попал в прессу. Тогда Уоррену предложили бокал дорогого вина, на что он ответил: «Нет, спасибо. Я лучше возьму деньгами».
Комната Вирджинии Вулф
«Своя комната» — самое известное научно-популярное произведение Вирджинии Вулф. Хотя она и напишет множество других эссе, именно это, 1929 года, первоначально прочитанное в виде нескольких лекций в Кембриджском университете, остается самым известным высказыванием Вулф об отношениях женщин и творчества. «Своя комната» — «феминистский манифест» или произведение литературной критики? В некотором смысле это и то, и другое. Своя комната: краткое содержание Эссе Вулф разделено на шесть глав. Она начинает с того, что объясняет название эссе: «Женщина должна иметь деньги и собственную комнату, если она собирается писать художественную литературу». Далее она уточняет, что наследство в пятьсот фунтов в год, которое дало бы женщине финансовую независимость, важнее, чем получение женщинами права голоса (женщины получили полностью равное избирательное право с мужчинами только в 1928 году, в том же году, когда Вулф читала свои лекции). Рассказчица начинает повествование со своего дня в колледже вымышленного университета Оксбридж (сочетание Оксфорда и Кембриджа). Пытаясь написать лекцию, она улавливает какую-то важную мысль и бросается через одну из лужаек колледжа, но ее останавливает охранник, который говорит ей, что эта лужайка предназначена только для стипендиатов и ученых. Таким же образом ее не пускают в несколько других мест, прежде чем она попадает на званый обед, где ее вдохновляет яркая беседа мужчин и женщин. Позже она обедает в вымышленном женском колледже Фернхэм. Здесь еда совсем другая, блюда простые, а разговоры сплетнические и неинтересные. Размышляя о своем дне, рассказчица понимает, что женщинам закрыт доступ к образованию, финансовому и интеллектуальному наследию, к которому всегда имели доступ мужчины. Далее Вулф обращает внимание на то, что мужчины говорят о женщинах в своих произведениях, и у нее создается четкое впечатление, что мужчины - заинтересованные в сохранении превосходства в литературе и образовании - изображают женщин определенным образом, чтобы они оставались, по сути, гражданами второго сорта. Следующим шагом Вулф является рассмотрение того, что написали сами женщины. Именно в этот момент в «Своей комнате» Вулф придумывает сестру Шекспира, которую Вулф (возможно, вспоминая имя дочери Шекспира) называет Джудит Шекспир. Вулф предлагает нам представить, что эта воображаемая сестра Уильяма Шекспира родилась тем же гением, с тем же потенциалом стать великим писателем, что и ее брат. Но она закрыта от возможностей, которыми пользуется ее брат: образование в гимназии, шанс стать актером в Лондоне, возможность зарабатывать на жизнь в елизаветинском театре. Вместо этого перед Джудит Шекспир закрываются двери этих учреждений только потому, что она родилась женщиной. Этим утверждением Вулф отвечает тем, кто заявляет, что женщина-писатель, столь же великая, как Шекспир, никогда не рождалась; это утверждение упускает тот важный факт, что великими писателями становятся, а также рождаются, и лишь немногие женщины во времена Шекспира пользовались теми возможностями, которые были у мужчин, подобных Шекспиру. Затем Вулф возвращается к обзору того, что существует в женской литературе, рассматривая таких авторов, как Джейн Остин и Эмили Бронте (обеими она восхищается), а также Афру Бен, первую профессиональную писательницу в Англии, которую, по мнению Вулф, должны восхвалять все женщины за то, что она показала, что профессиональная писательница может стать реальной фигурой. Афра Бен, писавшая в XVII веке, стала важным прорывом для всех женщин, потому что именно она завоевала для них право высказывать свои мысли. Ранее женщины-писательницы были слишком скованы своей неуверенностью — как женщины, пишущие в литературном мире, где доминировали мужчины, — и это привело к «изъяну» в их работе. Но романистки XIX века, такие как Остин и Джордж Элиот, были 'обучены' социальным наблюдениям, и это позволило им писать романы о мире, который был им знаком. Джейн Остин прятала свои рукописи или закрывала их листом промокательной бумаги. Но, опять же, вся литературная подготовка, которую проходила женщина в начале XIX века, была подготовкой в наблюдении за характером, в анализе эмоций. Ее чувствительность веками воспитывалась под влиянием общей гостиной. Чувства людей производили на нее впечатление; личные отношения всегда были у нее перед глазами. Поэтому, когда женщина среднего класса начала писать, она, естественно, писала романы. Но даже это привело к ограничениям: гений Эмили Бронте больше подходил для поэтических пьес, чем для романов, а Джордж Элиот в полной мере использовала бы свои таланты как биограф и историк, а не как романистка. Так что даже здесь женщинам приходилось приспосабливать свои таланты к социально приемлемой форме, а в то время это означало писать романы. Вулф противопоставляет этих женщин-романистов XIX века и женщин-романистов современности (т.е. 1920-х годов). Она обсуждает недавний роман «Приключение жизни» Мэри Кармайкл (и роман, и писательница — вымышленные, придуманные Вулф для аргументации). В этом романе она находит некоторые революционные детали, включая изображение дружбы между женщинами, когда раньше в романах женщины рассматривались только по отношению к мужчинам (например, как жены, дочери, подруги или матери). Изложив эту историю, Вулф избавляется от своей персоны и обдумывает, как ей завершить лекцию вдохновляющим призывом к действию. Она призывает женщин колледжей Ньюнхэм и Гиртон, свою аудиторию — создать наследие для своих дочерей. Она считает, что художественная литература служит общему благу, а не только личному, что в ней есть что-то универсальное, мощное и хорошее, и поэтому она призывает их писать с жадностью. Она вызывает в воображении образ Джудит Шекспир, лежащей мертвой, погребенной под улицами бедного района Лондона, но говорит, что для этого трагического персонажа еще не все потеряно. Поскольку поэты никогда не умирают, но переосмысливаются и получают жизнь от других, у женщин в ее аудитории есть возможность оживить Джудит и создать историю, которой у Джудит никогда не было. Своя комната: анализ эссе Эссе Вулф, хотя и является не художественным произведением, демонстрирует то же творческое начало, которое мы находим в ее художественной литературе: она принимает образ Мэри Бетон, начинает свое эссе в середине потока со слова «Но», а также реализует двусторонний или «андрогинный» подход к написанию, к которому, по ее заключению, должны стремиться все авторы. A Room of One's Own — это и рациональный манифест, и блуждающий рассказ; и радикально провокационный, и, в некоторых отношениях, тихо консервативный. На протяжении всего романа Вулф уделяет особое внимание не только социальным ограничениям жизни женщин, но и материальным. Джудит Шекспир, воображаемая сестра Уильяма Шекспира, никогда бы не стала великой писательницей, потому что финансовое положение женщин было направлено не на образование, чтобы они могли стать кормильцами своих семей, а на подготовку их к замужеству и материнству. Их жизнь строилась вокруг брака как самого важного экономического и материального события в их жизни, поскольку именно став женой мужчины, женщина получала финансовую безопасность. Такая женщина, по крайней мере, до конца XIX века, когда в английском законодательстве появился Закон о собственности замужних женщин, обычно не имела ни «собственной комнаты» (потому что комнаты, в которых она проводила свое время, такие как кухня, спальня и детская, были предназначены для домашних дел), ни денег (потому что богатство и имущество жены формально принадлежало ее мужу). Из-за этого сильного внимания к материальным ограничениям женщин, которые, в свою очередь, не позволяют им получить опыт, образование или средства, необходимые для того, чтобы стать великими писателями, «A Room of One's Own» часто называют «феминистским» произведением. Этот ярлык в значительной степени точен, хотя следует отметить, что мнение Вулф о женском писательстве несколько расходится с мнением многих других феминистских писателей и критиков. В частности, предложение Вулф о том, что писатели должны стремиться быть «андрогинными», вызвало критику со стороны более поздних феминистских критиков, поскольку они отрицали идею о том, что «женское письмо» и «женский опыт» отличаются и отделены от мужского. Учитывая, что большая часть художественной литературы Вулф написана подобным образом и поэтому может быть названа женской литературой, возникает вопрос, насколько ее аргументы в «Своей комнате» подтверждаются ее собственной художественной литературой. Возможно, ответ кроется в романе, который Вулф опубликовала незадолго до того, как начала писать «Свою комнату»: ее роман 1928 года «Орландо», в котором героиня меняет пол на протяжении всего романа, путешествуя через три века истории. Автор: Арсений Биньевский
Химическая чувствительность или зона, свободная от ароматов
Мир вокруг нас прекрасен и огромен. Всю свою жизнь мы познаем новые ощущения и впечатления благодаря органам чувств. Ароматы, которые нас окружают, помогают оценить картину окружающего мира максимально полноценно. Настроение, самочувствие и даже работоспособность напрямую зависят от вдыхаемых нами запахов. Кроме того, наш орган обоняния выполняет «охранную» миссию: предупреждает об утечке газа или о том, что еда испортилась и ее лучше выбросить. С развитием промышленности и с ростом производства бытовых средств мы все больше сталкиваемся с насыщенными ароматами в повседневной жизни. Порошки, дезинфицирующие средства, духи и шампуни, гели для душа, освежители воздуха — жизнь современного человека невозможно представить без применения этих продуктов химической промышленности. Бывает, у людей начинает болеть голова или перехватывает дыхание и начинает першить в горле после посещения общественных мест. Симптомы у всех разные: слезоточивость, головокружение и даже ломота в суставах. Так проявляется множественная химическая чувствительность (МХЧ) — расстройство, причины которого пока неизвестны. Это болезненное состояние чаще возникает у женщин. Большинство людей с данной проблемой нормально реагируют на натуральные ароматы, а вот синтетические отдушки провоцируют у них перечисленные симптомы. К сожалению, зачастую именно искусственные материалы используют для производства бытовой химии. Если проблемы с неприятием ароматов возникают не всегда, а только периодически, это может быть гиперосмия — повышенная чувствительность обоняния. Симптомы ее проявления похожи на МХЧ, но досаждает она не постоянно, а в какой-то момент. Спровоцировать ее могут мигрени, беременность, различные заболевания (болезнь Лайма, диабет, гиповитаминоз и другие). Бывает так, что во время мигрени какой-то запах раздражает, а после нее дискомфорт уходит. Например, человек может пользоваться духами, но при обострении даже любимый парфюм вызывает тошноту. Тем, кто не испытал на себе проблемы подробного рода, сложно понять, как страдают люди с этими расстройствами. И хотя медицина не признала эти заболевания официально, во многих странах вводятся ограничения на использование парфюмерии в общественных местах. Великобритания По закону компании имеют право запрещать сотрудникам использование парфюма на рабочих местах. Швеция В общественном транспорте любителей ароматов просят занять места в конце вагона или автобуса, передние сидения предназначены для аллергиков и чувствительных к запахам людей. У входа в транспортное средство висит табличка: «Аллергикам рекомендуется занять места в начале салона». Также ограничения, связанные с использованием парфюма, касаются посетителей больниц и госучреждений. Дания В этой стране есть запрет на использование духов для служащих и посетителей городских управ. Разрешены только легкие цитрусовые и морские ароматы. Финляндия В общественном транспорте следят за тем, чтобы люди не использовали духи и туалетную воду. Особенно строгие правила в аэропортах и самолетах. В аэропортах есть специальные залы, через которые можно обойти магазины Duty Free. Стойкий шлейф парфюма в этих магазинах неприятен людям, которые чувствительны к запахам. Канада В больницах врачам и пациентам запрещено использовать парфюм, а также обрабатывать инструменты и помещения сильно пахнущими моющими и дезинфицирующими средствами. В палаты нельзя передавать цветы и ароматизированные предметы гигиены. США В Окленде, штат Калифорния, не пользуются духами не только работники муниципалитета, это запрещено и посетителям. В Сиэтле, штат Вашингтон, в одной из церквей несколько лавок для прихожан выделили табличкой «Зона, свободная от ароматов». Воскресная месса проводится без использования ладана, чтобы не создавать дискомфорта для аллергиков и астматиков, приходящих на службу. В нашей стране еще не разработаны законы, запрещающие использование туалетной воды и духов в общественных местах. Но все же, пользуясь транспортом, посещая общественные места (больницы, госучреждения), придя на работу, старайтесь пользоваться легкой туалетной водой или использовать любимый аромат в меньших количествах. Помните, что рядом с вами может находиться человек, для которого вдыхание парфюма чревато головной болью и другими неприятными симптомами.
Айдолы: ангелы тоже платят
Сегодня айдолы, как называют южнокорейских поп-звёзд, — новые законодатели моды и стиля. Их гигантская фанбаза всё увеличивается, а популярность давно вышла за пределы Азии. Фантастическая хореография, яркий артистизм, ангельская внешность, очаровательные манеры, сладкая речь, дружелюбие, скромность и толика загадочности — айдолы прекрасны и безупречны во всём. Глядя на их невероятные шоу и ослепительные улыбки, легко поддаться иллюзии, будто их жизнь идеальна. Однако всё имеет цену. Обратная сторона Если вам повезёт побывать на выступлении k-pop-группы, незабываемые впечатления вам гарантированы. Это больше чем концерт — это феерия. Ну, а если такой возможности нет, на помощь всегда придёт интернет с огромным количеством форумов и сайтов, где можно вдосталь насладиться творчеством айдолов. Посмотрите ещё несколько дорам, где они блистают во всей красе, почитайте их интервью, понаблюдайте за их поведением на пресс-конференциях и в общении с поклонниками — и у вас не останется вопросов, как этим небожителям удалось покорить мир. Такой успех — результат титанического труда, отлично продуманного маркетинга, немалых денежных вливаний и слаженной работы огромного штата людей, которые обычно остаются в тени. Говоря об айдолах, нам свойственно замечать лишь одну сторону медали — толпы восхищённых фанатов, огромные денежные обороты, хиты, не сходящие с верхних строчек музыкальных чартов, контракты с известнейшими брендами, концерты и телешоу. Большинство из нас редко задаётся вопросом, каких усилий стоит звёздам их успех. К тому же, обратная сторона k-pop-индустрии не афишируется. И отнюдь не только из соображений конкурентоспособности. Необходимо понимать, что прежде всего это многомиллионный бизнес. Музыка, вокал, смысловое наполнение отнюдь не на первом месте. На первом — привлекательная картинка и запоминающиеся образы. Это не значит, конечно, что k-pop неинтересен с музыкальной точки зрения. Он подарил миру множество ярких исполнителей, прекрасных песен и целую субкультуру. Просто не нужно обманываться насчёт его истинной сути. Путь к дебюту Будущих айдолов готовят с юного возраста, иногда — практически с детства, ведь стать стажёром в агентстве можно уже с 9-10 лет. Вчерашние школьники приходят на прослушивание, заключают контракт — и с этого дня их жизнь целиком и полностью подчинена руководству. Стажёр переезжает в общежитие, которое часто располагается тут же, в здании компании, и начинает усиленно заниматься. Каждый день, помимо общеобразовательных предметов, он обязан посещать тренажёрный зал, уроки языков, музыки, этикета, танцев, ритмики, вокала, актёрского мастерства и выполнять огромные домашние задания и проекты после окончания учебного дня. Официально обучение не может длиться более 9 часов, но правила всегда можно обойти, и чаще всего стажёрам приходится тренироваться и учиться буквально сутками, оставляя на сон не более 4-5 часов. В Южной Корее существует свой идеал красоты, одна из составляющих которого — подтянутое тощее тело. Стажёрам приходится соблюдать диету, чтобы их вес не превышал допустимых для артиста стандартов. Зачастую это выглядит весьма нездоро́во, и по факту подростки сильно недоедают. РПП, искажённое самовосприятие, дефицит жизненно важных веществ, критически низкая масса тела, повышенная утомляемость, сниженный иммунитет, нарушения менструального цикла у девушек, гастриты и панкреатиты — обычные спутники стажёров k-pop. Помимо этого, им нередко приходится прибегать к пластическим операциям, чтобы скорректировать черты лица. Формально руководство лейбла не имеет права настаивать на подобных мерах, а стажёр может отказаться — но кому же хочется упустить возможность стать звездой? Цель каждого стажёра — дебютировать на сцене и заслужить благосклонность зрителей. В случае успеха дебютант становится айдолом. В случае провала — продолжает учиться с удвоенным рвением, чтобы попробовать свои силы в следующий раз. Этот цикл может повторяться годами, пока стажёр не решит сойти с дистанции или не достигнет возрастного предела (23 года). Стажёр не только живёт в общежитии, но и не может видеться с семьёй без разрешения руководства. Мобильные телефоны могут отобрать, а на встречи онлайн просто нет времени, ведь расписана каждая минута. Каникул и выходных нет, потому что чем упорнее ты трудишься — тем больше у тебя преимуществ, ведь на твоё место всегда готовы прийти сотни новых талантливых ребят. Девушки и парни оказываются в изолированном замкнутом мире с жёсткой иерархией и целым сводом предписаний, за нарушение которых их запросто могут выгнать. Такие условия невыносимы и для взрослого человека, что уж говорить о формирующейся детско-подростковой психике. Бывшие айдолы в своих редких откровениях рассказывают, как это трудно — напряжённо работать по 10-14 часов в сутки, скудно питаться, недосыпать, жить в обшарпанных душных комнатах на несколько человек, не иметь личного времени, а порой и мнения, чувствовать себя бесправными и беспомощными, терпеть унижения и домогательства менеджеров и руководителей. И всё — ради шанса на успешный дебют. Гонка Когда вся твоя жизнь долгие годы подчинена одной-единственной цели, на пути к которой ты преодолеваешь столько препятствий и терпишь столько лишений, очень непросто принять поражение. Сложно разглядеть, что существует ещё что-то помимо твоей мечты, а мир благоволит не только айдолам. Стажёры, так и не увидевшие или провалившие свой дебют, сталкиваются с ощущением тотальной безвыходности, жизненного краха, потери смысла. Однако даже если первое появление на сцене принесло долгожданный результат — группу заметили и одобрили, — расслабляться рано. Наоборот: отныне нужно работать ещё больше, ведь мало стать айдолом — надо ещё закрепиться на музыкальном Олимпе и хорошенько раскрутиться, чтобы тебя полюбили. А лучше — чтобы обожали. А ещё лучше — чтобы стали одержимы тобой. Работа на износ продолжается, только теперь львиную долю энергии поглощают репетиции, концерты, следующие один за другим, записи альбомов до поздней ночи, мелькание в прессе, встречи с фанатами и фотосессии для известных изданий. Правильно питаться, спать и отдыхать снова некогда, как и задумываться о собственном здоровье. На концертах и мероприятиях всегда дежурит бригада медиков, чтобы, когда очередной айдол упадёт в обморок, быстро привести его в чувство и вколоть ему что-нибудь сильнодействующее для поддержания сил. Негоже расстраивать зрителей, шоу должно продолжаться. Очаровательные, яркие, загадочные, холодные, сумрачные или солнечные юноши и девушки, которыми мы любуемся в клипах и на сцене, — не более чем роли. С айдолами работают маститые имиджмейкеры. Образ k-pop-артиста продумываются от и до, и соответственно этому образу выстраиваются его походка, мимика, интонация, взгляд, жесты, речь и поведение, а порой и факты личной жизни. К слову, этой самой личной жизни у айдолов не может быть, так как фанаты не одобряют влюблённости своих кумиров, а уж тем более брака. Кстати, фанаты в этой индустрии являются не последним звеном. Они способны как вознести своего любимца на вершину славы, так и втоптать в грязь из-за малейшей «провинности» вроде тайного свидания или выкуренной втихаря сигареты. Слухи, клевета и домыслы могут стать по-настоящему опасны для певца и обернуться всеобщей травлей. Айдолы вынуждены продумывать каждое своё слово и действие. Встречаются среди фанатов и совершенно безумные личности, которые повсюду преследуют кумиров, лезут обниматься и фотографироваться без спросу, ухитряются выкрасть личные вещи звёзд и даже угрожают расправой за «неподобающее» поведение. Бывает, дело не ограничивается угрозами — и в ход идут похищения и рукоприкладство. Подобное напряжение выдерживают далеко не все артисты. Кто-то на пике карьеры уходит из индустрии. А кто-то — из жизни. Наивно полагать, будто всеми айдолами движут любовь к музыке, мечта о звёздном будущем и желание обладать сердцами поклонников. Нередко в k-pop приходят от безысходности: семья в долгах или её нет вовсе, нужны средства на обучение младших братьев и сестёр или страстно хочется вырваться из нищеты. Вот только прежде чем айдолы получат заслуженное богатство, пройдёт немало времени. Если школу выживания они проходят на этапе стажировки, то после дебюта для них начинается беспощадная гонка. Первые несколько лет уходят на то, чтобы вернуть агентству деньги. Создание будущих звёзд — дело дорогостоящее, и компании, потратившей огромные средства, нужно, чтобы айдолы любой ценой отрабатывали вложенное в них. Это настоящая финансовая кабала, и зачастую поп-звёзды, уже сделавшие себе имя и гастролирующие по всему миру, получают за свой изматывающий труд лишь несколько долларов в месяц. Им необходимо продержаться на этой дистанции достаточно долго, чтобы выйти на достойный заработок. Хотя есть и те, кто умудряется разорвать контракт с агентством через суд и уйти в свободное плавание, но это скорее исключение из правила. Айдолы, сумевшие достичь вершины, по праву наслаждаются популярностью и деньгами. И легко понять юношей и девушек, которые каждый год сотнями приходят в агентства. Хочется только надеяться, что они понимают, как дорого им придётся заплатить. И что никто не скажет, будто очередному успешному айдолу «просто повезло»...
Парадокс добродетели: развитие доброты и жестокости в ходе эволюции человека
В издательстве Corpus вышла книга «Парадокс добродетели: Странная история взаимоотношений нравственности и насилия в эволюции человека», которую написал антрополог, профессор Гарвардского университета Ричард Рэнгем. Автор рассказывает о том, почему Homo sapiens свойственны одновременно удивительная доброта и немыслимая жестокость, а также о том, как эти качества и другие наши нравственные чувства и представления складывались в ходе эволюционного развития. Публикуем фрагмент из главы, посвященной трем основным загадкам нравственной эволюции человека. Самая большая загадка эволюции нравственной психологии человека заключается в следующем: почему, отдавая или получая, мы не ведем себя как Homo economicus и шимпанзе? Оба этих вида — и воображаемый, и реальный — рационально максимизируют выгоду. Но не мы. Мы отдаем больше, чем предсказывает экономическая теория, и отвергаем сделки, которые считаем нечестными. Откуда же у нас взялись такие, казалось бы, жертвенные наклонности? Как я уже писал выше, часто это объясняют групповым отбором. Согласно теории группового отбора, самопожертвование отдельных особей может закрепляться в ходе эволюции, если оно оказывается достаточно выгодным для группы, к которой эти особи принадлежат. Под группой обычно подразумевают социальную единицу, такую как община охотников-собирателей. Однако нередко оказывается, что выгоду от щедрости отдельной особи получает не вся социальная единица, а только ее часть. Как видно из воспоминаний Роберта Грейвса о школьных днях, в выигрыше часто оказывается только одна субъединица социальной группы. Иными словами, одни особи могут получать выгоду за счет нравственного поведения других. Это хорошо видно на примере охотников-собирателей. У них есть одно неприятное свойство: в случае конфликта интересов между мужчинами и женщинами нравственные законы, как правило, поддерживают мужчин в ущерб женщинам. Во многих австралийских племенах охотников-собирателей мужчины использовали женщин как инструмент политической борьбы. Женщине могли приказать отдаться целой толпе мужчин в ходе ритуальной церемонии. Жену могли одолжить гостю или человеку, с которым поссорился муж, в качестве символа перемирия или для выкупа долга. В опасных ситуациях женщин могли отправлять в другие группы с сексуальной миссией. Когда к группе приближались враги, часто им навстречу посылали женщин. Если чужаки были готовы отказаться от нападения, они демонстрировали свои мирные намерения, вступая в половой контакт с посланницами. В противном случае они отсылали женщин назад и потом нападали. Финальные этапы установления мира между двумя племенами почти всегда включали в себя обмен женами. Судя по всему, женщинам все это совсем не нравилось. В 1938 году антрополог А. П. Элькин писал, что женщины в аборигенных племенах Австралии жили в постоянном страхе ритуальных церемоний и того, что делали с ними мужчины на этих церемониях. Тем не менее все происходящее соответствовало нравственным нормам мужчин. Мужчины вели себя просоциально по отношению друг к другу но эксплуатировали жен и родственниц. Если считать, что эти обычаи приносили выгоду всей группе, то понятие «группы» тут получается крайне ограниченным. Эти обычаи были выгодны для группы женатых мужчин, диктующих правила, но не для женщин. Подобные практики принуждения, самопожертвование, которое ожидается только от некоторых членов группы, — все это ставит под сомнение идею о том, что нравственные законы всегда «полезны для группы». Эволюция моральных эмоций, лежащих в основе самопожертвования, должна иметь какое-то другое объяснение. Еще одна загадка: почему мы считаем одни действия правильными, а другие нет? Ученые, пытаясь найти универсальное объяснение моральным правилам, обычно обращаются к двум концепциям: «утилитарной» и «деонтологической». Каждая применима в ряде случаев, но ни одна не годится в качестве универсального ответа. Согласно принципу утилитарности, люди должны всегда стремиться к максимизации общего блага. В некоторых экспериментах испытуемые, перед которыми ставят моральные дилеммы, ведут себя в соответствии с этим принципом. Одна из широко применяемых философских дилемм — мысленный эксперимент с вагонеткой, несущейся по рельсам. Наблюдатель знает, что, если он ничего не предпримет, вагонетка раздавит пять человек. Но он может переключить стрелку и направить вагонетку на другой путь, где она раздавит всего одного человека. Переключит ли он стрелку? 90% людей, которым задавали этот вопрос, отвечали «да». Ведь, переключив стрелку, можно спасти больше жизней, чем не делая ничего, и таким образом максимизировать общее благо. Это и есть принцип утилитарности. Принцип деонтологии, напротив, утверждает, что категории добра и зла являются абсолютными. Они не подлежат сомнению. Иногда люди в своих действиях руководствуются именно этим принципом. В одном из экспериментов испытуемым рассказывают о враче и его пяти пациентах, которые погибнут, если им не пересадят донорские органы. У этого врача есть еще один пациент, чьи органы можно было бы использовать, чтобы спасти тех пятерых. Должен ли врач пожертвовать одним пациентом, чтобы спасти пятерых? 98% процентов людей отвечают «нет». Когда их спрашивают почему, они отвечают, что убивать нельзя. Эти два примера показывают, что в разных ситуациях мы руководствуемся разными принципами. В задаче с вагонеткой большинство людей следуют принципу утилитарности, а не принципу деонтологии, согласно которому убийство — это всегда зло. Однако в задаче с врачом большинство людей руководствуются принципом деонтологии, а не принципом утилитарности, который утверждает, что чем больше жизней спасено, тем лучше. Так же непоследовательно люди себя ведут и во многих реальных жизненных ситуациях. Например, многие противники абортов считают, что, хотя убивать в целом плохо, убийство врача, делающего аборты, оправданно. Не существует единого морального принципа, которому люди следовали бы в любой ситуации. На моральные решения влияет целый ряд подсознательных и плохо поддающихся объяснению когнитивных искажений. Рассмотрим три наиболее известных когнитивных искажения. «Недооценка бездействия» заставляет нас предпочитать бездействие действию. Представьте, что вы ухаживаете за смертельно больным пациентом. Большинство из нас скорее прекратит давать ему лекарство, поддерживающее жизненные функции, чем введет смертельную инъекцию. В ситуации, когда нам нужно выбрать между действием и бездействием, мы предпочитаем бездействие. «Недооценка побочных эффектов» заставляет нас формулировать цель таким образом, чтобы она не казалась вредоносной. Представьте, что вы руководите воздушной атакой, в ходе которой, независимо от ее цели, погибнет некоторое количество мирных жителей. Вам нужно выбрать цель атаки. Что вы выберете: приказать бомбардировщикам уничтожить мирных жителей, чтобы сломить волю противника, или атаковать военную базу, чтобы ослабить военный потенциал врага? Хотя число погибших мирных жителей будет одинаковым в обоих случаях, большинство людей выберет атаку на военную базу, при которой гибель мирных жителей станет неизбежным побочным эффектом. Здесь когнитивное искажение заставляет нас отказываться от преднамеренного причинения вреда. «Эффект избегания контакта» касается физического контакта. При прочих равных большинство людей предпочтут действие, позволяющее избежать прикосновения к человеку, которому они причиняют вред. Эти моральные искажения хорошо известны психологам, но их причины пока не до конца понятны. Психологи Файери Кушман и Лиан Янг считают, что в их основе лежат более общие по своей природе когнитивные искажения, не имеющие отношения к нравственности. Впрочем, довольно трудно поверить, что особенности психики, оказывающие такое сильное влияние на наше поведение, могут быть случайным результатом базовых когнитивных искажений и не иметь собственной адаптивной основы. Другие психологи, такие как Моше Хоффман, Эрез Йоэли и Карлос Наваррете, считают, что моральные искажения имеют адаптивную ценность. Как мы увидим ниже, этот подход хорошо согласуется с гипотезой самоодомашнивания. Третья загадка нашей моральной психологии — это почему мы стали настолько чувствительны к абстрактным понятиям добра и зла, что следим за поведением друг друга и иногда даже вмешиваемся, чтобы наказать кого‑то, чье поведение мы не одобряем. Мы не знаем точно, обладают ли другие животные какими‑то примитивными представлениями о добре и зле наподобие тех, что свойственны человеку. Вполне вероятно, что у шимпанзе есть упрощенная версия общественных норм, то есть представлений о том, как себя должны вести другие. Живущим в неволе шимпанзе в Швейцарии показывали видео, на которых дикие шимпанзе охотились на обезьян, проявляли агрессию по отношению к взрослым особям или обижали детенышей, в том числе убивали одного из них. Дольше всего испытуемые шимпанзе смотрели на сцену инфантицида — что, по мнению исследователей, могло означать их особый интерес к такому необычному поведению. Любопытно, что, наблюдая за этой сценой, шимпанзе не проявляли признаков эмоционального возбуждения — то есть, судя по всему, их чувства в тот момент не были простым отвращением. Исследователи предположили, что реакция шимпанзе указывает на существование у них социальных норм, согласно которым инфантицид подлежит осуждению. Возможно, шимпанзе «были способны давать оценку поведению, которое не касалось их самих непосредственно». Идея, что у шимпанзе могут быть социальные нормы, весьма любопытна. Но даже если это и так, важность этих норм в их жизни, скорее всего, очень ограничена по сравнению с людьми. Рассмотрим реакцию шимпанзе на реальный, а не записанный на видео случай инфантицида. В августе 1975 года шимпанзе Пэшн и ее дочь Пом жили в сообществе Касекела в заповеднике Гомбе в Танзании, где работала приматолог Джейн Гудолл. Пэшн было тогда примерно двадцать четыре года, а ее единственная дочь Пом была десятилетним подростком. Пом уже начинала спариваться с самцами и в ближайшем будущем, скорее всего, родила бы собственного детеныша. Поведение Пом было типичным для самки ее возраста. Она всюду следовала за матерью и часто играла со своим младшим братом, четырехлетним Профом. Среди десятка других матерей, живших на территории Касекела, самой младшей была пятнадцатилетняя Гилка. Гилка осталась сиротой в возрасте девяти лет и к тому моменту уже дважды была беременна, но ни один из ее детенышей не выжил. Гудолл была очень рада, когда Гилка, казалось, оставила трудности детства позади и родила дочь Отту. Однако через три недели радость сменилась горем. Как‑то раз Гилка с Оттой сидели отдельно от остальных шимпанзе, когда к ним приблизились Пэшн с Пом. Без всякого повода Пэшн вдруг набросилась на Гилку. Гилка, крича и прижимая к себе Отту, бросилась наутек. Примерно через шестьдесят метров Пэшн догнала их и снова накинулась на Гилку. К Пэшн почти сразу присоединилась Пом. Гилка защищалась изо всех сил, но в борьбе с двумя противницами у нее почти не было шансов. Пэшн схватила Отту и отогнала Гилку прочь. Детеныш уцепился за Пэшн, а она хладнокровно убила его, прокусив череп. На глазах у Гилки Пэшн, Пом и Проф начали поедать свою жертву. Это проактивное нападение оказалось первым в череде похожих случаев. За следующие три года Пэшн с Пом убили по меньшей мере еще троих маленьких детенышей, а возможно, даже и шестерых. Другие самки, как выяснилось впоследствии, тоже иногда нападали на детенышей. Самое жуткое, что до нападения жертвы часто мирно отдыхали рядом с убийцами, не проявляя никаких признаков страха и явно не подозревая об опасности. Маленькие детеныши, однако, совершенно беззащитны. Судя по всему, беспомощный детеныш, оказавшись в руках соперницы, пробуждает какие‑то темные силы в сознании самки шимпанзе. По словам Гудолл, это выглядело так, будто в голове у самок внезапно что‑то перещелкивало. Ни с того ни с сего, без всякой видимой причины, старая подруга превращалась в злейшего врага. Цель этих жестоких убийств не только в том, чтобы добыть мясо. Матери детенышей, которых убивали Пэшн и Пом, проводили большую часть времени на той же территории, что и их мучительницы, конкурируя с ними за доступ к лучшим плодовым деревьям. Страх нападения наверняка заставлял конкуренток в будущем держаться подальше. В долгосрочной перспективе нападения, по‑видимому, позволяли самкам-убийцам питаться лучше. Инфантицид, таким образом, был адаптивным поведением: он приносил пользу убийцам и их семьям в ущерб всем остальным. Как же реагировали на это другие члены сообщества? Поразительно, но жизнь в Гомбе продолжалась как ни в чем не бывало. Матери убитых детенышей старались не пересекаться с самками-убийцами. Время от времени, когда Пэшн и Пом нападали на других самок, в конфликт вмешивались самцы. Самцы часто защищают более слабых самок и охраняют недавних иммигранток от резидентных особей — по‑видимому, для того чтобы новоприбывшие самки не ушли в другое сообщество. В целом вмешательство самцов в конфликты между самками служит, судя по всему, их эгоистичным целям. Самое большее, что делали члены сообщества, — это вставали на защиту самок непосредственно во время нападений. Но в большинстве случаев верх все равно одерживали Пэшн и Пом. Для сообщества наступили тяжелые времена: напряжение росло, дети погибали, матери были безутешны, а самцы теряли потомство. В долгосрочной перспективе все это было губительно для сообщества: его численность снижалась, а кооперация между матерями была ослаблена. Если бы самцы объединились, они бы легко могли остановить Пэшн и Пом: несколько самцов вместе составляют огромную силу и могут запросто убить сильного взрослого соперника, не получив ни единой царапины. Но хотя у самцов была возможность наказать или убить Пэшн и Пом, они этого не делали. Трудно представить себе нечто подобное в человеческом обществе. То, что делали Пэшн и Пом, никому не сошло бы с рук в человеческой общине. Слухи о детоубийцах немедленно разлетелись бы по всему сообществу, их бы выследили, арестовали, судили и посадили в тюрьму — или казнили. Люди гораздо менее терпимы к нарушителям общественных норм, чем шимпанзе, а также более склонны к спонтанному великодушию. В 1871 году Дарвин написал: «Нравственный человек — это тот, кто способен сопоставить свое прошлое с будущими поступками или мотивами и вынести о них свое суждение. Нет оснований полагать, что кто‑то из низших животных обладает этой способностью». Представления Дарвина о различиях между человеком и животными впоследствии подтвердились. Даже самым просоциальным животным вроде шимпанзе или капуцинов далеко до человека. Да, они способны испытывать эмпатию, видеть ситуацию с чужой точки зрения, заботиться о других и контролировать себя — то есть делать все то, что делают люди при принятии моральных решений. Но эти способности находятся у них в самом зачаточном состоянии. Они обеспечивают психологическую основу для способности принимать моральные решения, но их недостаточно для формирования нравственной личности. Говоря словами де Вааля, «у нас есть система нравственности, а у человекообразных обезьян — нет». Только в человеческих сообществах есть общественные стандарты, определяющие ключевую разницу между правильным и неправильным. Поэтому третья загадка включает в себя не только вопрос, почему люди так внимательны к тому, что считать правильным, а что нет, но и вопрос, почему люди, в отличие от шимпанзе, наказывают тех, кто поступает неправильно. Итак, перед нами три нравственных вопроса: почему людям свойственна настолько высокая просоциальность; чем мы руководствуемся, считая одни действия правильными, а другие нет; и почему все это настолько для нас важно, что мы вмешиваемся, видя, как кто‑то поступает неправильно. Кристофер Бём предполагает, что ответ на все три вопроса кроется в замкнутости небольших групп, где смертная казнь была реальной угрозой для нарушителей спокойствия. «После того как человеческие сообщества начали активно продвигать эгалитаризм, — писал Бём в 2012 году, — альфа-особям пришлось научиться сдерживать свои притязания на доминирование… Со временем основанная на страхе предковая версия самоконтроля эволюционировала в некий прототип совести, которой нет ни у одного другого животного». Предположим, как это сделал Бём, что на первых этапах развития коалиционной проактивной агрессии подчиненные особи объединялись исключительно для противодействия доминированию и контроля деспотичных самцов. Самок все это почти не касалось. Но среди самцов это должно было запустить процесс отбора против жаждущих власти и склонных к неконтролируемой физической агрессии особей. До тех пор, пока коалиции выполняли эту функцию, было не так важно, насколько охотно подчиненные особи в них вступали. Коалиции по противодействию доминированию запустили отбор против повышенной склонности к реактивной агрессии, как мы обсуждали в главе 9. Со временем рождалось все больше миролюбивых самцов, и все меньше самцов пытались физически доминировать над другими. Так началось самоодомашнивание. На этом начальном этапе эволюции миролюбивости моральные эмоции вряд ли были затронуты. Целью новообразовавшихся коалиций было исключительно воздействие на гиперагрессивных самцов. Следующая стадия, однако, должна была стать ключевой для эволюции нравственности. Научившись убивать могущественных альфа-особей, подчиненные самцы вдруг осознали, какой несокрушимой мощью обладают коалиции. Теперь, объединившись, они могли убить кого угодно. Опасность стала угрожать любым нарушителям спокойствия. Любое неподчинение интересам коалиции теперь могло спровоцировать нападение. Деспоты и агрессоры стали так же беззащитны перед объединенными силами старейшин, как женщины и юноши. В кочевых племенах охотников-собирателей, равно как и в небольших сообществах в целом, жертвами тирании родственников могут стать не только амбициозные альфа-самцы. Юношей могут казнить за приставания к женам старейшин. Женщин могут казнить за нарушение, казалось бы, несущественных культурных норм, например за то, что они увидели магический горн или прошли по тайной мужской тропе, или за близость не с теми мужчинами. Опасность грозит любому, кто нарушит правила, установленные старейшинами. В результате получается общество, в котором мужская коалиция не только обладает властью, но и пользуется ею. Антрополог Адамсон Хёбель изучал системы правосудия небольших сообществ. Он обнаружил, что системы верований, как правило, основаны на религиозных убеждениях вроде «мужчина подчиняется сверхъестественным силам и духовным сущностям, милосердным по своей природе». Установки такого рода узаконивают систему верований, ссылаясь на явления, неподвластные воле человека. Отсюда следует ряд постулатов. В инуитском сообществе Постулат VII гласит: «Женщины занимают более низкое положение в обществе по сравнению с мужчинами, но они необходимы для экономического производства и вынашивания детей». Ни в одном обществе пока не изобрели обратную систему, где мужчины занимали бы более низкое положение по сравнению с женщинами. Антрополог Лес Хайатт изучал, как устроены сообщества австралийских аборигенов. У женщин встречались сильные традиции независимости и культурной автономии. Часто у них были свои тайные сообщества. Они могли иметь решающий голос в вопросе, за кого выдавать дочерей. Но хотя женщины и не занимали подчиненного положения в обществе, равенством полов это все же нельзя назвать. Женщинам, случайно узнавшим мужские тайны, грозило насилие и смерть. Мужчинам же за вмешательство в женские ритуалы не полагалось никаких физических наказаний. Мужчины могли устраивать собрания с членами соседних общин, но женщинам это не позволялось. Мужчины могли потребовать от женщин, чтобы те приготовили угощение для чисто мужской тайной церемонии или предоставили сексуальные услуги указанному человеку. В основе мужского доминирования лежало религиозное знание, которое контролировалось самими мужчинами. Боги были к ним милосердны. Поскольку именно старейшины охотников-собирателей решали, что считать преступлением против сообщества, а что нет, казнить могли не только самых агрессивных и жестоких членов сообщества. Среди инуитов «угрозы и насилие могут иметь одинаковые последствия. Человека, который ведет себя вызывающе, сначала подвергают травле, а потом, если он упорствует в своем поведении, ликвидируют». По всей территории, населенной инуитами, от Гренландии до Аляски, описаны казни пойманных на вранье. И везде сообщества жили по одной и той же системе: коалиции мужчин управляли жизнью и смертью, руководствуясь правилами, которые сами они и создали. Конечно, большинство конфликтов разрешаются, не достигнув стадии, когда смертная казнь необходима. Когда мужчины, получив контроль над смертью, управляют всем сообществом, их слово становится законом. Каждый понимает, как важно подчиняться установленным правилам. Люди смиряются с неравенством. Мужчины получают лучшую еду и располагают большей свободой, а при принятии групповых решений последнее слово всегда остается за ними. Бём называет эгалитарную систему взаимоотношений между мужчинами, характерную для кочующих охотников-собирателей, «обратной доминантной иерархией». Этот термин означает, что любой, кто попытается стать альфа-самцом, будет подавлен коалицией мужчин. Другие ученые предпочитают термин «контрдоминантная иерархия», подчеркивая, что альфа-самец, побежденный коалицией, становится ее частью, а не меняет свою позицию на обратную (то есть самую низкую). Революция, случившаяся в среднем плейстоцене, свергла альфа-агрессоров и наделила новых лидеров огромной властью. Обнаружив, что теперь они могут контролировать даже самых свирепых тиранов, самцы, еще недавно занимавшие подчиненное положение, поняли, что власть может дать им и другие преимущества. Воспользовались ли они этими новыми возможностями в эгоистических целях? Здесь, несомненно, применим знаменитый афоризм историка и политика лорда Актона: «Власть развращает, абсолютная власть развращает абсолютно». Около 300 тысяч лет назад мужчины изобрели абсолютную власть. Конечно, отдельные самцы и до этого доминировали над самками — но в индивидуальном порядке, как шимпанзе. Однако теперь мужское доминирование получило новые формы. Оно приобрело системную основу и превратилось в патриархат. И этой системной основой стало сообщество зрелых мужчин, защищающих свои общие интересы.
Мешают ли татуировки устроиться на работу
За последнее десятилетие татуировки стали привычными многим — даже работодателям. Однако все равно сохраняется стереотип, что с рисунками на теле получить хорошую должность невозможно. В некоторых случаях так и есть, однако среди работодателей наметилась тенденция лояльности к татуировкам. Давайте разбираться, что в действительности происходит с теми, кто носит тату и устраивается на работу. Что по статистике? Разные отечественные сервисы, так или иначе связанные с работой, несколько лет назад исследовали взаимодействие рынка труда и людей с татуировками. Одна компания представила неутешительную информацию для соискателей с тату: около 59% специалистов по набору персонала отказывали людям из-за их внешних параметров. Если у нанимающей стороны складывается негативное впечатление от внешности соискателя, вероятнее всего, ему откажут, в том числе и из-за наличия татуировок. По статистике другого российского сервиса, тенденция наметилась положительная: только 14% работодателей отказывают соискателям из-за татуировок. Еще 7% затруднились с ответом, а 79% сказали, что нормально воспринимают потенциальных сотрудников с рисунками на теле, ведь это никак не сказывается на работе. Где с большей вероятностью откажут? Люди могут с трудом устроиться на работу из-за татуировки в банковской сфере, в правоохранительных органах и государственных структурах. Обычно каждый сотрудник этих направлений позиционируется как лицо компании или организации, поэтому устроиться в подобные места с татуировками почти невозможно. Однако есть вероятность, что если татуировка будет скрыта формой, человека могут принять на работу. Проблемы у людей с тату могут возникнуть при трудоустройстве в детский сад, школу, больницу, страховую компанию. Но здесь все остается на усмотрение работодателя. Единственное, что наверняка помешает устроиться в эти места и те, которые перечислены выше — нескрываемые татуировки, например, на лице или на пальцах. А что с законом? В российском законодательстве нет никаких положений, которые могли бы оправдать отказ работодателя по внешним признакам, в том числе и за наличие татуировок. Но формулировка закона размыта, а отказ легко завуалировать самыми разными способами. Например, могут сказать, что кандидат не соответствует должности в связи с недостатком опыта. В крайнем случае соискатель может потребовать письменный отказ и в дальнейшем оспорить решение в суде, но вряд ли сможет выиграть дело. А вот для некоторых сфер наличие татуировок сразу может поставить на человеке крест и, более того, дать основание заключить, что с его психикой не все в порядке. Например, при прохождении медицинского освидетельствования в военкомате — из-за тату призывника могут отправить на дополнительную проверку к психиатру, так как рисунок на теле, согласно статье 18 Положения о военно-врачебной экспертизе «Расписание болезней», указывает на патологическое расстройство поведения личности. Несмотря на это, в армию с татуировками, пусть и неохотно, но все же берут. Что говорят руководители? Опросы показывают, что все зависит сугубо от настроя руководства. Некоторые начальники не видят в тату ничего противоестественного или чего-то такого, что может помешать работе. Если руководитель нацелен на результат, ему все равно, как выглядит человек, главное — как он работает и справляется ли с задачами. Другие работодатели признаются, что не переносят сотрудников с татуировками, а особенно предвзято относятся к татуированным девушкам. Для них изображение на теле является чем-то неформальным и связанным с культурой мест лишения свободы. Часть таких руководителей признаются, что понимают неправильность своего подхода, но ничего с собой поделать не могут. Где тату — норма? Так повелось, что основная часть людей, которая относится к татуировкам нейтрально или положительно, находится в творческой сфере. Дизайнеры, актеры, художники, музыканты, писатели — здесь такие вещи не возбраняются. Также нейтрально или положительно относятся к татуировкам в диджитал и IT-сфере, в области туризма, развлечений и услуг. Некоторые компании, где коллектив работает долго и является чуть ли не второй семьей, иногда идут на такой шаг, как корпоративное тату — что-то вроде необычного элемента тимбилдинга. Также в этом действии есть определенный посыл конкурентам: мол, посмотрите, какая у нас надежная компания и преданные сотрудники. Если работники идут на такой шаг, скорее всего, организация не только работает с ними на абсолютно прозрачных условиях, но и готова постоянно улучшать их, создавая комфортную для работы и реализации атмосферу. Несмотря на то, что в России некоторая предвзятость по отношению к людям с тату все еще сохраняется, эта тенденция постепенно уходит в прошлое. Вероятно, если подождать, пока сменятся хотя бы два поколения руководителей, работники с татуировками станут совершенно нормальным явлением, а рисунок на теле перестанет быть поводом для отказа в приеме на работу.
Normcore — мода тех, кто устал от моды
Прошло более восьми лет с тех пор, как термин «normcore» вошел в наше коллективное сознание, и хотя его популярность то спадала, то поднималась, увлечение эстетикой по-прежнему сильно. Сам термин оказал такое влияние, что, казалось бы, каждый день в название нового, не связанного с ним стилевого направления добавляется слово «core» — balletcore, cottagecore, gorpcore и т.д. Тем не менее, многие все еще пытаются расшифровать и воплотить феномен моды в стиле нормкор, о чем свидетельствует тот факт, что данный термин все еще присутствует практически в каждом популярном издании о моде. Долгое время слово «normcore» занимало второе место в Оксфордском словаре английского языка в номинации «Слово года», пришло время разобраться в удивительно сложном значении слова «normcore» наряду с его вирусной эволюцией и причудливыми вариациями. Эта история началась в далеком 2009 году. Карикатуриста по имени Райан Эстрада пригласили нарисовать гостевую полосу для комикса Templar, AZ. Он придумал разговор о все более нелепых субкультурах, суть которого сводилась к Normcore. Люди носят обычную одежду, все большее предпочтение отдают футболкам и джинсам, используют сленг, присвоенный из других субкультур, но только через три года после его первого использования, и только через три года после того, как он был использован в ситкоме. Вскоре все позабыли сатирический намек на молодежные субкультуры и продолжили жить своей жизнью. Однако на этом история нормкора не закончилась. В 2013 году ироничное агентство по прогнозированию тенденций K-Hole ввело этот термин в свой ежегодный отчет, чтобы описать поколение молодежи, которое перешло границы индивидуализации и стремилось к принадлежности. Появилась статья в журнале NY Mag, и термин превратился из задумчивого описания душевного состояния в модный тренд, который охватывал джинсы с начесом и удобные кроссовки или небрендовые бейсболки в сочетании с водолазками, спортивными штанами и джинсами в обтяжку. В статье упоминался актер Джерри Сайнфелд как маловероятная икона этого нового тренда, и именно так термин стал вирусным. По сути, мода на нормкор — вышедшая из-под контроля шутка — это принятие обыденности и следование за толпой, бросание вызова альтернативным субкультурам и более сложным или смелым подходам к моде. Конечно, в 90-е Хельмут Ланг сделал изящный минимализм стилем дня, но он по-прежнему был неразрывно связан с роскошью и чувством принадлежности к чему-то особенному. Нормкор сказал, что вам не нужно чувствовать себя или выглядеть особенным, чтобы принадлежать к группе. Один из отчетов K-Hole абсолютно точно описывает всю философию и особенность нормкора: «Нормкор не хочет свободы, чтобы стать кем-то. Нормкор хочет свободы быть кем угодно. Возможно, вы не понимаете правил футбола, но вы все еще можете испытать острые ощущения от рева толпы на чемпионате мира. В нормкоре никто не претендует на то, чтобы быть выше унижения принадлежности». С точки зрения моды, нормкор воплощает ностальгические наряды из популярных ситкомов 90-х годов. В сети очень часто появляются фото образов из культового сериала «Друзья», которые идеально отражают эстетику нормкора. Подумайте о рубашках на пуговицах, брюках, простых ремнях, джинсах с высокой талией, папиных кроссовках, сандалиях на плоской подошве и других практичных и базовых вещах. Также с эстетикой нормкора очень часто связывают минималистичные образы Стива Джобса, Марка Цукерберга, Билла Гейтса. Нормкор ассоциируют с модой для богатых и успешных. Ведь такие люди концентрируются на своей работе и им некогда думать о том, что сейчас модно. Такой простой подход к одежде позволяет выбрать для себя простую, но качественную одежду и избавить человека от вечной погони за модой. Стив Джобс как ключевая фигура нормкора Стив Джобс был человеком, известным своим фирменным стилем. В течение последнего десятилетия жизни генерального директора и предпринимателя почти никогда не видели на публике без его черной водолазки, синих джинсов и кроссовок New Balance. Многие перестали задаваться вопросом, почему Джобс выбрал такую необычную одежду для презентации миру революционных продуктов, но оказывается, что на самом деле существует интересная история о том, почему Джобса никогда не видели без водолазки и синих джинсов. Отрывок из его биографии: «Во время поездки в Японию в начале 1980-х Джобс спросил председателя Sony Акио Мориту, почему все на заводах компании носят униформу. Тот сказал Джобсу, что после войны ни у кого не было одежды, и таким компаниям, как Sony, приходилось каждый день давать своим работникам что-нибудь надеть. С годами у униформы появились свои фирменные стили, особенно в таких компаниях, как Sony, и это стало способом привязать работников к компании. «Я решил, что хочу такого рода связи для Apple», — вспоминал Джобс. Компания Sony, ценящая стиль, привлекла известного дизайнера Иссея Мияке для создания своей униформы. Это была куртка из нейлона rip-stop с рукавами, которые можно было расстегивать, превращая ее в жилет. Джобс позвонил Мияке и попросил его разработать дизайн жилета для Apple. Джобс вспоминал: «Я вернулся с несколькими образцами и сказал всем, что было бы здорово, если бы мы все носили эти жилеты. О боже, меня освистали со сцены. Всем эта идея не понравилась». Однако в процессе работы он подружился с Мияке и регулярно навещал его. Ему также понравилась идея иметь униформу для себя, как из-за ее повседневного удобства (обоснование, которое он утверждал), так и из-за ее способности передавать фирменный стиль. «Итак, я попросил Иссея сшить мне несколько его черных водолазок, которые мне нравились, и он сшил мне их сотню. Это то, что я ношу. У меня их хватит на всю оставшуюся жизнь». Соблюдение этой «униформы» помогло Джобсу стать одним из самых узнаваемых генеральных директоров в мире. Большинство руководителей такого уровня можно было увидеть в дорогих костюмах, но то, что носил Джобс, олицетворяло его дух. Он был бунтарем. Он думал иначе. Любопытно оглянуться назад и подумать о том, какую принадлежность к бренду имела бы Apple, если бы Стив Джобс одевался как любой другой генеральный директор. Поначалу это может показаться незначительной деталью, но все, что делал Джобс, было преднамеренным. Он знал, что создание фирменного стиля обеспечит Apple уникальные отношения со своими клиентами. Normcore, наше время Когда Кейт Мосс неожиданно появилась на подиуме Bottega Veneta весной 2023 года, возможно, самым большим шоком стало то, что на ней было надето. Икона, запустившая тысячу досок на Pinterest, сменила свои гламурные ансамбли на простые джинсы оверсайз и фланелевую рубашку с принтом, достойным Курта Кобейна. Этот момент оказался своего рода индикатором тренда, поскольку сезон изобиловал белыми майками, переосмысленным денимом (выполненным из кожи в Bottega Veneta или комично оверсайз в Vaquera) и причудливыми «папиными» кепками на звездах уличного стиля. Добро пожаловать в новую эру нормкора — и всю ностальгию по 2010-м, которая с ней связана. Во время пандемии мы жили в период максималистской моды, и теперь пришло время откатиться обратно в минимализм. В наши дни мы наблюдаем новый рассвет нормкора и других эстетик. Мода уходит от рамок и дает теперь такое разнообразие, которого не было раньше. Воскрешение эстетик, конечно, во многом связано с соцсетями, а также с тем, что моде больше нечего предложить. Циклы моды стали повторяться все чаще и ориентируются на прошлые эпохи и тенденции. Говоря о том, что сейчас модно, можно ответить просто: модно сейчас все, зависит от того направления стиля, которое вы выбрали. Тренды больше не имеют той силы, что раньше, их стало так много, что мода стала открыта для всех. Теперь невозможно быть вне моды. Даже противопоставляя себя трендам, вы все равно в итоге оказываетесь в одном из модных направлений. Сегодняшний мир создал условия, в которых невозможно существовать вне моды. Автор: Арсений Биньевский
© 2015 — 2024 stakanchik.media
Использование материалов сайта разрешено только с предварительного письменного согласия правообладателей. Права на картинки и тексты принадлежат авторам. Сайт может содержать контент, не предназначенный для лиц младше 16 лет.
