В мировой истории немало дискуссионных предателей. Вне зависимости от того, что подтолкнуло человека к этому шагу — любовь, угроза жизни, властолюбие или корысть, — мы не вправе ни винить, ни оправдывать его. Некоторые предательства изменили мировую историю навсегда и создали тот мир, в котором мы живём сегодня. И всё же мы снова и снова задаёмся вопросом: «А что, если?..» Задаёмся с целью не найти ответ, а вволю поразмышлять: какой была бы наша реальность, если бы величайшие предательства по той или иной причине не состоялись? Князь Трубецкой Один из наиболее спорных предателей в истории — князь Сергей Трубецкой, участник Отечественной войны 1812 года и заграничных походов русской армии, впоследствии член «Союза спасения» и «Союза благоденствия». Наследник благороднейшей фамилии, красавец-полковник, награждённый орденами за мужество, князь в историографических источниках предстаёт человеком слова и чести, не обделённым теми высокими качествами, перед которыми благоговели его современники. Отчего большее недоумение вызывает то обстоятельство, что знатного аристократа винили в неудаче восстания на Сенатской площади в 1825 году. Самому декабристскому движению — исследователи разных эпох сходились во мнениях — не хватило ни организованности, ни массовости для придания ему свойств полномасштабной попытки переворота, а его обречённость исходила из недальновидных поступков руководителей. Кроме всего вышеизложенного, в назначенный день в столице не оказалось по-настоящему авторитетного военачальника из круга заговорщиков, годящегося для сплочения солдат. Воодушевляющей фигурой мог бы стать Сергей Трубецкой; на стадии подготовки восстания его избрали предводителем. Планы пошли прахом, когда толпу бунтующих облетела весть: «диктатора» среди них нет. Князь не появился на Сенатской площади. Многие декабристы с горечью и озлобленностью клеймили Трубецкого как предателя. Среди причин, побудивших князя у самой черты отказаться от продиктованного либеральными идеалами плана, называют ночной разговор с женой, умолявшей супруга отказаться от безрассудства. Кто-то предполагал, что в Трубецком проснулась совесть. Кто-то — что он не верил в положительный исход восстания, поэтому выбрал спасение себя и жены, а не товарищей. Кто-то — что Трубецкой смалодушничал. Так или иначе, на допросе перед императором он предстал так же, как и его единомышленники. Николай I тоже считал Трубецкого изменником — но изменником монархии. Связь князя с «такой дрянью» (со слов Николая I) особенно сильно оскорбляла чувства Его Величества. Однако Сергей Трубецкой, вне зависимости от тяжести своего преступления для обеих сторон конфликта, понёс наказание и отправился в ссылку вместе с другими декабристами. Гай Фокс Жизнеописание английского католика и участника Порохового заговора, чьё лицо превратилось в знак протеста и чьё имя фигурирует в названии популярного в Великобритании ноябрьского праздника, содержит скудные сведения о том, кем был этот человек за пределами легенд. Достоверно известно, что Гвидо (Гай) Фокс родился в купеческой семье, его отец трудился на адвокатском и нотариальном поприщах. Фокс не пожелал продолжить семейное дело (по другой версии — не имел к этому склонности) и с 1594 года стал военным. Большое значение в тот исторический период отводилось вопросам веры: английский престол занимала королева-протестантка Елизавета I Тюдор; католики подвергались пыткам и казням, как во времена царствования Марии Кровавой это происходило с протестантами. В армейскую бытность Гай Фокс сражался под стягами католиков-испанцев. Назначенный командиром, он участвовал в походах во Фландрии. Кроме того, Фокс входил в число приближённых лиц короля Испании Филиппа II, сочувствующего английским католикам и готового оказывать им поддержку. После смерти Елизаветы I зародились ожидания, что гонения на представителей другой конфессии наконец прекратятся, однако преемником королевы стал Якоб I, разделявший взгляды предшественницы. Политика нового правителя в отношении католиков вызывала бурное недовольство. Начал зреть тайный замысел по свержению короля — Пороховой заговор, цель которого заключалась в подрыве здания, где заседала Палата Лордов. Для претворения в жизнь задуманного подельники специально заготовили тридцать шесть бочек с порохом, их должны были разместить под Парламентом. Гай Фокс примкнул к крамольникам на правах активного организатора. На него возложили миссию по поджогу. Однако план не был приведён в исполнение: кто-то отправил анонимное послание, в котором раскрыл намерение заговорщиков. Люди короля незамедлительно схватили Гая Фокса. Согласно избранным свидетельствам, он то ли не успел, то ли не захотел довести начатое до конца — так и не дал искру. Под пытками Фокс выдал всех участников заговора. Чтобы уберечься от участи мучительной казни вместе с остальными осуждёнными, он спрыгнул с эшафота и сломал себе шею. Остаётся только гадать, каким было бы будущее Англии, если бы Гай Фокс вовремя поднёс огонь к фитилю. Малинче Не только мужчин, но и женщин обвиняли в значительных предательствах, предопределивших судьбу целых народов. Среди индейцев части Северной Америки (нынешней Мексики) в XVI века имя соплеменницы Малинче считалось синонимом коварства и измены, а вот испанцы, наоборот, величали её верным другом. Она вошла в историю как женщина, которая помогла испанцам захватить Мексику. О прошлом Малинче до встречи с Кортесом известно немного. Она происходила из знатного рода, но с юного возраста познала унижение и несправедливость: после войны между двумя враждующими народами — науа и майя — Малинче стала пленницей последних: науа отдали её победителям в качестве рабыни. Так Малинче оказалась в Потончане, «столице» чонтальских майя. На этом горести юной девушки не кончились. Когда в Северную Америку прибыли колонисты, местное население попробовало откупиться от них щедрыми дарами. Помимо золота и прочих драгоценностей, индейцы отправили испанцам Малинче и ещё девятнадцать женщин как наложниц. Эрнан Кортес велел крестить Малинче, после чего к ней обращались «донья Марина». Первое время испанский капитан не обращал исключительного внимания на Малинче, несмотря на то, что сделал её своей любовницей; впоследствии она родила от конкистадора сына Мартина, которого отдали на воспитание законной жене Кортеса. Вскоре выяснилось, что Малинче была весьма благоразумной и быстро обучалась. Она уже знала два местных наречия, и Кортес вознамерился выучить её испанскому. Малинче заговорила на языке колонистов спустя несколько недель пребывания в плену. Она выступала переводчиком-посредником в переговорах между Кортесом и индейскими вождями, принимала непосредственное участие в подчинении Мексики испанцам и во многом поспособствовала краху надежд своего народа на избавление от чужеземцев. Позволила ли она обиде на соплеменников руководить ею, действовала ли по суровому принуждению — неведомо. Мотивы её поступков покрыты тенью. Предательство Малинче было кульминационной точкой в покорении Мексики. Отношения Малинче и Кортеса продолжались недолго. В будущем капитан выдал Малинче замуж за Хуана Харамильо, одного из своих доверенных солдат. Король Эдуард Иногда история великой любви, преодолевающей все испытания, может трактоваться и как история великого предательства. В 1930-е годы принц Уэльский Эдуард, первый в очереди престолонаследования Великобритании, посеял панику среди британской общественности продолжительным и беззастенчивым романом с замужней американкой Уоллис Симпсон. Газетчики, почуяв сенсацию, накинулись на романтический сюжет, окрестив его «скандалом века». Судьбоносное знакомство светской дамы из Соединённым Штатов и английского наследника состоялось в 1928 году. Их отношения развивались бурно, а спустя непродолжительное время Эдуард так потерял голову, что не мог обходиться ни дня без любимой женщины. Уоллис была его навязчивой идеей и объектом его страстной одержимости; сама она, однако, безрезультатно стремилась избавиться от высокородного поклонника, связь с которым грозила ей большими неприятностями и, в случае приобретения затяжного характера, навсегда отняла бы её покой. Распространились слухи, что Эдуард не просто не торопился сводить на нет отношения с Уоллис после восшествия на престол, а всерьёз лелеял намерение сделать её своей супругой, — что было абсолютно невозможно без последствий в виде отставки Парламента и международного бурления. До встречи с Уоллис Принц Уэльский отнюдь не ревностно исполнял обязанности члена монаршей семьи. Посещение благотворительных мероприятий и больниц он находил утомительным занятием. Развлечения и светские рауты больше соответствовали его вкусам. Георг V не без тревоги наблюдал за старшим сыном, год от года осознавая всё яснее, до чего же неудачной кандидатурой на роль самодержца выставлял себя Эдуард. Уоллис и её муж, знавший об интрижке жены с наследником, в шутку называли Эдуарда «Питером Пэном» — «мальчиком, который не хотел взрослеть». Никто не предполагал, что ситуация выйдет из-под контроля и некоронованному монарху Эдуарду VIII спустя десять месяцев царствования — 11 декабря 1936 года — придётся заявить во всеуслышание об отречении. После подписания соответствующего акта корона перешла к брату Эдуарда — Георгу VI, отцу Елизаветы II, а родственники расценили поступок предыдущего короля как подлое предательство. Королева-мать Елизавета до глубокой старости не могла простить и забыть это. Она считала, что эгоистическое побуждение Эдуарда приблизило смерть её дорогого супруга, положившего все физические и душевные силы на алтарь служения государству.