Как мозг реагирует на разрыв дружбы

Разрыв дружеских отношений — очень распространенное явление. Нидерландское исследование 2008 года выявило, что до 70% близких дружеских связей распадаются в течение семи лет, а социальный опрос 2023 года показал, что более двух третей американцев разрывали дружбу в течение жизни. И хотя расставание с другом — не редкость, это не значит, что потеря близкого человека не оказывает существенного влияния на эмоциональное здоровье и даже здоровье мозга. Дисбаланс гормонов и усиление тревожности В первую очередь активируется тревожный сигнал. Как объяснила невролог Лиза Шульман, потеря дружеских отношений может вызвать активацию миндалевидного тела (области мозга, связанной с эмоциональными реакциями). «Миндалевидное тело исследует окружающую среду на предмет угроз. Когда эмоциональная травма достигает определенного порога, миндалевидное тело «подает сигнал тревоги», запуская каскад нейромедиаторов и гормонов, чтобы подготовить организм к защите», — рассказала эксперт. Кроме того, может пошатнуться гормональный баланс. Психиатр Шэрон Батиста отметила, что в число активированных нейромедиаторов входят серотонин, дофамин и норадреналин, отвечающие за регуляцию настроения и обработку эмоций. Дисбаланс серотонина, связанного с чувством благополучия и счастья, способен привести к нарушениям настроения. В то же время снижение уровня дофамина, отвечающего за систему вознаграждения и удовольствие, может вызвать ангедонию — неспособность испытывать радость. Также нередко повышается уровень норадреналина, участвующего в реакции организма на стресс, что способствует всплеску тревожности в процессе переживания горя. Еще одно последствие — синхронизация памяти и эмоций, которые будут работать против вас. Со временем «эмоциональный» мозг может стать более чувствительным под воздействием внешних триггеров, таких как напоминания о потере. Это происходит в ущерб «думающему» мозгу, или коре больших полушарий. Эмоциональные компоненты памяти способны подавлять когнитивные, что усилит тревожность, депрессию и нарушит сон. Психологические последствия Как пояснила клинический психолог Сабрина Романофф, потеря близкого друга, подобно расставанию с романтическим партнером, вызывает чувство горя. Кроме того, по ощущениям это может быть очень похоже на горе от смерти. Это создает так называемое неопределенное, двусмысленное горе — боль от утраты человека, который все еще жив, но больше не будет рядом с вами в привычном понимании. Психика тяжело переживает это состояние, поскольку зачастую не происходит никакого завершения истории, и отсюда возникает путаница и непонимание причин, по которым отношения закончились. Поскольку дружеские связи часто удовлетворяют ключевые потребности в принадлежности и привязанности, их разрыв приводит к чувству отверженности, неуверенности в себе и одиночеству. К этому могут добавляться печаль, гнев и даже симптомы депрессии и тревоги. Со временем это может вылиться в проблемы с социальной идентичностью. Также разрыв дружбы в некоторых случаях запускает реакцию страха, при которой человек начинает бояться разрушить другие отношения или открыться людям из-за риска возможной будущей боли или разочарования». Поэтому те, кто переживает потерю друга, могут изолировать себя в качестве защитного механизма, чтобы снизить уязвимость и избежать эмоциональной перегрузки. План действий В первую очередь эксперты рекомендуют прожить горе. «Отнеситесь к потере как к любому значительному эмоциональному событию, — посоветовала Романофф. — Позвольте себе оплакивать общие воспоминания, связь и ту роль, которую этот человек играл в вашей жизни». Изменения в дружбе — это естественная часть жизни, поэтому лучше сосредоточиться на принятии ситуации, даже если поначалу это может быть трудно. После разрыва легко попасть в негативный цикл обвинений в адрес другого человека и даже себя. Вместо того, чтобы сосредотачиваться на поиске виноватого, признайте, что отношения были ценными, но исчерпали себя. Можно сохранять связь с положительными воспоминаниями, одновременно осознавая причины, по которым все закончилось. Однако это следует делать после первоначального этапа горевания. Вы можете проанализировать дружбу с человеком, составить список хороших, плохих сторон и того, что можно было бы улучшить. Понимание динамики поможет вам расти и устанавливать более здоровые границы в будущих дружеских отношениях. После размышлений о том, что могло привести к окончанию вашей дружбы, уделите время тому, чтобы прояснить, что вы цените в отношениях. Определите свои непреложные принципы и ожидания от дружбы, позвольте этим целям направлять вас к формированию более полноценных связей в будущем. Кроме того, важно не забывать о других людях, с которыми вы общаетесь или дружите. Не позволяйте потере помешать вам ценить другие отношения, которые у вас есть и которые развиваются вместе с вами. Чтобы уменьшить чувство одиночества и получить поддержку, сосредоточьтесь на построении новых социальных связей, а также на укреплении существующих. Согласно теории привязанности, помимо усиления чувства принадлежности, формирование новых связей способствует восстановлению эмоциональной безопасности. По материалам статьи «What Happens in the Brain After a Friendship Breakup» Very Well Mind

Ключевой момент, когда организм начинает стремительно стареть

Хотя мы можем стремиться замедлить процесс старения, в настоящее время у нас нет возможности остановить его полностью. Однако, как показывают предыдущие исследования, старение не обязательно происходит равномерно на протяжении всей нашей жизни. На самом деле, существуют определенные возрастные периоды, когда человеческий организм может испытывать ускоренное старение. Предыдущие исследования выявили, что тело может быстро стареть в возрасте от 44 до 60 лет. Мы еще многое не знаем о процессе старения, особенно о том, как он влияет на различные органы нашего тела. Как поясняет доктор Гуан-Хуэй Лю, исследователь регенеративной медицины в Академии наук Китая, старение представляет собой системный дегенеративный процесс, который затрагивает множество органов и биологических слоев, и остается одним из самых сложных и нерешенных вопросов в науках о жизни. В течение всей продолжительности жизни человека остаются два ключевых вопроса: Подвержены ли все системы органов единому ритму старения? Существует ли молекулярный пространственно-временной центр, который регулирует процесс старения всего организма? Несмотря на их центральную роль в понимании сущности старения, эти вопросы долгое время оставались без систематического эмпирического решения. Доктор Лю, автор нового исследования, недавно опубликованного в журнале Cell, утверждает, что, сосредоточившись на белковых изменениях, связанных со старением, можно получить более четкое представление о том, как органы и ткани стареют с течением времени. Это исследование также подчеркивает ускорение процесса старения примерно в возрасте 50 лет. Ученые обнаружили, что экспрессия 48 из этих белков, связанных с заболеваниями, такими как сердечно-сосудистые дисфункции и жировая дистрофия печени, увеличивается с возрастом. Создавая «атлас старения» В ходе данного исследования ученые проанализировали 516 образцов тканей, взятых у 76 доноров органов в возрасте от 14 до 68 лет, которые скончались от черепно-мозговой травмы. Эти образцы представляли различные типы тканей: сердечно-сосудистую систему, органы пищеварения, дыхания, эндокринную систему, опорно-двигательный аппарат, а также иммунную систему, кожу и кровь. Затем исследователи тщательно задокументировали типы белков, обнаруженных в этих образцах, что позволило им создать то, что доктор Лю назвал «протеомным атласом старения», который охватывает 50 лет человеческой жизни. «Атлас, охватывающий 7 физиологических систем и 13 основных тканей, представляет собой всеобъемлющий динамический портрет старения организма, если смотреть на него через призму белков. Более 20 тысяч белков, которые кодируются нашим геномом, служат структурной основой клеток. Их динамические сети тонко управляют физиологическим гомеостазом и являются главными исполнителями практически всех биологических процессов», — поясняет доктор Лю. «Таким образом, систематическое составление панорамного атласа протеомной динамики на протяжении всей жизни и анализ правил перепрограммирования белковых сетей на уровне органов и систем имеют решающее значение для точного определения ключевых факторов старения и выявления точных целей для вмешательства», — добавляет он. Старение организма ускоряется примерно в возрасте 50 лет Ученые, проведя исследование, пришли к выводу, что наибольшие возрастные изменения в органах и тканях организма, по всей видимости, происходят примерно в 50 лет. Критический период старения «Возраст от 45 до 55 лет считается переломным моментом в жизни человека: протеомы большинства органов переживают «молекулярный каскадный шторм», когда количество дифференцированно экспрессируемых белков стремительно возрастает. Это свидетельствует о том, что данный период является ключевым биологическим переходным этапом для системного старения многих органов», — отмечает доктор Лю. Изменения в протеоме аорты «Примечательно, что протеом аорты изменяется наиболее радикально. Его секретом и протеом циркулирующей плазмы развиваются в тесной взаимосвязи. Это указывает на то, что секретируемые факторы, связанные со старением (сенокины), могут служить центральным механизмом, передающим сигналы старения по всему организму», — объясняет доктор Лю. Кроме того, доктор Лю и его коллеги выяснили, что с возрастом увеличивается экспрессия 48 белков, которые связаны с различными заболеваниями, такими как сердечно-сосудистые недуги, жировая дистрофия печени, фиброз тканей и опухоли, поражающие печень. «Старение органов является основной причиной хронических заболеваний у людей. Каждое возрастное заболевание представляет собой лишь специфическое проявление этого общего процесса старения органов», — добавляет доктор Лю. Старение приводит к биохимическим изменениям в организме По поводу этого исследования высказал свое мнение Ченг-Хан Чен, доктор медицинских наук, сертифицированный интервенционный кардиолог. «Это исследование показало, что изменения белков в организме, связанные со старением, ускоряются примерно в возрасте около 50 лет, в зависимости от типа тканей. Это интересное открытие помогает нам лучше понять, какие биохимические процессы происходят в организме в процессе старения, и может стать основой для разработки терапевтических подходов на разных этапах жизни человека», — говорит доктор Чен. «Наука только начинает понимать биологические механизмы, которые лежат в основе процесса старения. Исследования, подобные этому, помогают нам лучше понять, как происходит нормальное старение, и, в свою очередь, дают представление о том, как отклонения от этой нормы могут приводить к различным заболеваниям, таким как сердечно-сосудистые заболевания и жировая дистрофия печени. В конечном итоге, это понимание может помочь нам найти способы сохранить здоровье наших пациентов и замедлить их старение. Кроме того, это может открыть новые горизонты в разработке методов лечения заболеваний, связанных с ускоренным старением», — говорит доктор Чен. «В будущих исследованиях мы должны стремиться распространить эти результаты на более разнообразные демографические группы, а также на другие важные органы, такие как мозг и почки», — добавляет он. Переход от реактивной к проактивной медицине По поводу этого исследования высказала свое мнение Маниша Парулекар, доктор медицинских наук, руководитель отделения гериатрии в Медицинском центре Университета Хакенсак в Нью-Джерси. Как старение влияет на организм в целом «Современная теория старения основана на идее, что наши клетки утрачивают способность поддерживать здоровый и функциональный протеом (совокупность белков). Накопление неправильно свернутых белков, таких как амилоиды, является классическим примером этого процесса, наиболее известным по нейродегенеративным заболеваниям, включая болезнь Альцгеймера. Результаты этого исследования, в котором было выявлено широкое распространение амилоида во многих тканях, подтверждают, что это не просто проблема мозга, а системный признак старения», — говорит доктор Парулекар. «Цель этого исследования — перейти от реактивной модели медицины, ориентированной на лечение болезней, к проактивной, нацеленной на улучшение здоровья. Понимая, что такое старение и когда оно начинается, мы можем разработать инструменты, которые помогут снизить заболеваемость и позволят людям жить не только дольше, но и более здоровой и полноценной жизнью», — продолжает она. В последующем доктор Парулекар предлагает провести долгосрочное исследование, наблюдая за одними и теми же людьми на протяжении десятилетий. «Это позволит нам отслеживать их личные протеомные изменения с течением времени, что даст нам возможность изучить генетические различия и различия в образе жизни между людьми и дополнительно подтвердить гипотезу о „переломном моменте в возрасте 50 лет“», — говорит она. По материалам статьи «Study finds turning point when body starts aging rapidly» Medical News Today

Искусство скучать: как философия поможет справиться с цифровой перегрузкой

Порой кажется, что так много всего постоянно борется за наше внимание: резкий звонок телефона, гул социальных сетей, непрекращающийся поток электронных писем и бесконечная лента контента. Это знакомая и повсеместная проблема цифровой эпохи. Жизнь пронизана постоянными стимулами, а моменты настоящего покоя — когда разум свободно блуждает без цели — стали редкостью. Цифровые технологии проникли в работу, образование и личные отношения. Для многих неучастие в них равносильно небытию. Люди утешают себя тем, что это нормально, ведь платформы обещают безграничный выбор и возможности для самовыражения. Однако это обманчиво. То, что выглядит как свобода, скрывает в себе тонкое принуждение: отвлечение, видимость и вовлеченность преподносятся как обязательства. Забвение бытия Исследователь из Ньюкаслского университета Мехмет Орудж, как человек, годами изучающий философию, часто задается вопросом: как вырваться из этого замкнутого круга и попытаться думать так, как великие умы прошлого? Возможный ответ пришел от немецкого философа Мартина Хайдеггера. Он утверждал, что современные технологии — это не просто набор инструментов, а способ раскрытия информации; система, в которой мир, включая тело и разум человека, предстает прежде всего как ресурс, используемый для создания контента. Таким же образом платформы являются частью этого ресурса, формируя то, что появляется, как оно появляется и как люди ориентируются в жизни. Цифровая культура вращается вокруг скорости, видимости, алгоритмического отбора и навязчивого генерирования контента. Жизнь все больше отражает логику ленты в соцсетях: постоянное обновление, вечное «здесь и сейчас», нетерпимость к медлительности, тишине и покою. По словам Оруджа, цифровые платформы не только отнимают внимание, но и ограничивают возможность глубокого осмысления, позволяющего полноценно проживать жизнь и понимать самих себя. Они лишают способности пребывать в тишине и встречаться с незаполненными паузами. Когда возникают моменты пустоты, люди инстинктивно ищут других — не для настоящей связи, а чтобы заполнить внутреннюю пустоту внешними отвлечениями. Хайдеггер назвал это явление das Man — некто безликий, чье влияние бессознательно принимают другие. Das Man становится своего рода призрачным убежищем: оно предлагает комфорт, но при этом незаметно стирает чувство индивидуальности. Это бесконечно множится через лайки, тренды и алгоритмическую виральность. Убегая от скуки, люди теряют возможность обрести подлинное «Я», которое растворяется в бесконечном коллективном подражании. Хайдеггер опасался, что под властью технологий человечество может утратить способность соотноситься с «самим бытием». Это «забвение бытия» — не просто интеллектуальная ошибка, но экзистенциальная нищета. Сегодня это проявляется как утрата глубины — исчезновение скуки, размывание внутреннего мира, исчезновение тишины. Там, где нет места скуке, не может быть и рефлексии. Там, где нет паузы, не может быть и осознанного выбора. «Забвение бытия» Хайдеггера теперь проявляется как утрата самой способности скучать. Способность к глубокому и продолжительному размышлению утрачивается. Скука как привилегированное настроение Для Хайдеггера глубокая скука — это не просто психологическое состояние, а особое настроение, в котором повседневный мир отступает. В своем курсе лекций 1929–1930 годов «Основные понятия метафизики» философ описывает скуку как фундаментальную настройку, благодаря которой сущее перестает «говорить» с людьми, обнажая небытие, лежащее в основе самого бытия. «Глубокая скука, бродящая в безднах нашего бытия, словно глухой туман, смещает все вещи, людей и тебя самого вместе с ними в одну массу какого-то странного безразличия. Этой скукой приоткрывается сущее в целом», — писал Хайдеггер. Скука — это не пустота, а порог, условие для мышления, удивления и возникновения смысла. Утрата глубокой скуки отражает более широкий процесс падения экзистенциальной глубины на поверхностность. Некогда служившая вратами в бытие, скука теперь воспринимается как досадный изъян, который нужно исправлять с помощью развлечений и отвлечений. Никогда не позволять себе скучать — это то же самое, что никогда не позволять себе быть такими, какие мы есть. По словам Хайдеггера, только в тотальной скуке люди оказываются лицом к лицу с сущим. Избегая этого, они избегают себя. Проблема не в том, что скука наступает слишком часто, а в том, что ей никогда не позволяют проявиться полностью. Она, как ни парадоксально, становится все более распространенной в таких утопающих в технологиях странах, как США, считается чем-то постыдным. К ней относятся почти как к болезни. Ее избегают, ненавидят, боятся. Цифровая жизнь и ее многочисленные платформы предлагают потоки микроотвлечений, которые не позволяют погрузиться в это более примитивное состояние. Беспокойство перенаправляется в скроллинг, который порождает лишь еще больший скроллинг. То, что исчезает вместе со скукой, — это не досуг, а метафизический доступ — тишина, в которой мир может говорить, а люди могут слышать. Заново открыть для себя скуку — не просто предаться безделью. Это значит вернуть себе условия для мышления, глубины и подлинности. Это тихое сопротивление всепроникающей логике цифровой жизни, открытие полного присутствия бытия и напоминание о том, что пауза, неструктурированный момент и период тишины — нечто существенное и необходимое. По материалам статьи «Put down your phone and engage in boredom – how philosophy can help with digital overload» The Conversation

Ипохондрия: как жить в мире с телом, которое предательски «врет»

Ипохондрию часто называют мнительностью, капризом или симуляцией. Со стороны человек, который приходит к врачу с очередным «несуществующим» заболеванием, выглядит странно. Но для того, кто живет с этим состоянием, ипохондрия — не прихоть, а сложный, изнурительный мир, в котором сконцентрированы ключевые проблемы современного человека: фоновая тревожность, утрата базового чувства безопасности, недоверие к миру и к официальной медицине в частности. Это мощнейшая психосоматика, которая мастерски симулирует самые страшные сценарии, заставляя тело по-настоящему болеть от страха. Как действующий ипохондрик, я вижу в этом расстройстве не слабость, а крик души, пытающейся справиться с неподъемной внутренней тревогой. Это полномасштабная война, где врагом становится собственное тело, а полем боя — сознание. Попробуем не жаловаться, а исследовать: почему ипохондрию можно считать настоящим, но непризнанным в быту заболеванием психики, на какие «болевые точки» личности она бьет, и как выстраивать стратегии защиты и самопомощи, чтобы бороться именно с ипохондрией, а не с самим собой. Что же скрывается за маской? Ипохондрическое расстройство — это не просто беспокойство о здоровье. Это устойчивая, всепоглощающая озабоченность мыслью о наличии серьезного, прогрессирующего заболевания. Ключевое слово — «мыслью». Мозг ипохондрика не выдумывает симптомы, он катастрофически их интерпретирует. Легкое покалывание становится признаком начинающегося инфаркта, головная боль — опухолью мозга, а обычное вздутие — раком кишечника. Корни ипохондрии уходят глубоко в историю. Первым «определителем» этого состояния считается Гиппократ, который использовал термин «ипохондрия» (от греч. «hypochondrion» — подреберье) для описания недугов, источник которых, как он полагал, находился в этой области тела — месте расположения селезенки и печени. Позже, во II веке нашей эры, Клавдий Гален развивал идею о том, что это состояние связано с расстройством нервной системы. Однако настоящий прорыв в понимании ипохондрии как психического феномена совершил Зигмунд Фрейд, связав ее с неотработанной тревогой и вытесненными конфликтами, которые находят свой выход через телесные симптомы. Современная диагностика опирается не на анализ самих симптомов (они могут быть любыми), а на поведенческие и когнитивные паттерны: • Навязчивый поиск информации: постоянное изучение симптомов в интернете либо в медицинской литературе. • Избыточный самоконтроль: многократная проверка пульса, давления, осмотр тела на наличие новых родинок или изменений. • Избегающее поведение: боязнь посещать врачей (дабы не услышать «страшный» диагноз) или, наоборот, частая потребность в консультациях и обследованиях. • Катастрофизация: любое ощущение в теле автоматически интерпретируется как признак смертельной болезни. Ипохондрия — это не случайный сбой. Она всегда бьет по самым уязвимым местам человеческой психики, таким как: • Утрата базового доверия к миру. Это фундаментальное чувство, формирующееся в детстве, дает нам уверенность, что мир в целом безопасен, а наше тело — надежный союзник. Когда это доверие подорвано (травмой, потерей, нестабильным окружением), тело перестает быть крепостью и становится источником постоянной угрозы. • Экзистенциальная тревога и страх смерти. Ипохондрия — это, по сути, персонифицированный ужас перед небытием. Борясь с мнимой болезнью, человек бессознательно борется со смертью, пытаясь взять под контроль то, что контролю в принципе не подлежит. • Потребность в заботе и внимании. В обществе, где болеть «неприлично», а жаловаться — признак слабости, болезнь становится единственным социально одобряемым способом получить поддержку и сочувствие. Тело «говорит» то, что не может сказать его хозяин: «Мне нужна помощь, я не справляюсь». • Невыраженные эмоции и психосоматика. Гнев, обида, тоска, которые не нашли выхода, часто «оседают» в теле. Ипохондрический ум, не способный распознать их истинную природу, приписывает их соматическому недугу. Так психическая боль превращается в физическую, с которой бороться кажется проще. Борьба с ипохондрией — это не война на уничтожение, а партизанские действия по установлению перемирия. Она требует принятия и понимания, а не самобичевания. Краеугольный камень первой помощи себе — психотерапия. Помочь могут несколько современных подходов: • Когнитивно-поведенческая терапия (КПТ): помогает выявить иррациональные мысли-катастрофы («покалывание = рак») и заменить их более реалистичными. • Терапия принятия и ответственности (ACT): учит принимать тревожные мысли как «просто мысли», не подчиняясь им, и направлять энергию на ценные для себя действия. • Метакогнитивная терапия: помогает понять, что проблема не в самих мыслях, а в нашей реакции на них (постоянная проверка, поиск подтверждений). • Работа с тревогой. Поскольку ипохондрия — дочь тревоги, будут полезны техники для ее снижения. Это могут быть дыхательные практики и медитация: помогают укорениться в «здесь и сейчас», вырывая из плена пугающих фантазий о будущем. И, конечно, телесные практики: йога, плавание, бег. Они в данном случае не столько «укрепляют здоровье», сколько возвращают связь с телом как с источником силы и удовольствия, а не только боли. • Информационная гигиена. Жесткий, но необходимый шаг — запретить себе «гуглить» симптомы. Попробуйте договориться с собой: «У меня есть один доверенный врач. Только его мнение я считаю авторитетным». Безусловно, ипохондрия рождается у людей, подверженных высокой тревожности. Это лечится, но поскольку корень этой тревожности за годы формирования стал частью личности, искоренить ее на 100% может не получиться никогда. И здесь кроется важнейший инсайт: если это часть личности — значит, это вы. И эту часть тоже нужно принять. Все чувства страха понятны. Но ключевой вопрос — осознанность: предпринимаете ли вы действия, чтобы помогать своему организму, или только переживаете? Если вы прошли необходимые обследования и врачи исключили патологию, значит, вы сделали все, что могли. Дальнейшее просиживание в очереди к новому специалисту или неделя парализующего страха перед МРТ — это не забота о здоровье, это украденная у себя жизнь. Да, страшно ждать результатов. Но спросите себя: что вы делаете с этой неделей ожидания? Проживаете ее в страхе или наполняете ее жизнью? Осознание, что не все вам подконтрольно — горькое, но освобождающее. И вот еще одно наблюдение, которое помогло мне впервые взять ипохондрию под контроль. Все люди хотят чувствовать, ведь пока ты чувствуешь — ты живой. Но наш мозг ленив и автоматизирует рутину, которая составляет 80% нашей жизни. Мы проживаем ее на автопилоте, без ощущения включенности. Когда же мы по-настоящему чувствуем? В яркие моменты: счастья, путешествий, праздников. Или в негативе — в страхе, боли, борьбе с болезнью. Что мы проживаем дольше и «качественнее»? К сожалению, негатив. Счастье от отпуска быстротечно, а страх перед болезнью может длиться месяцами. И тогда подсознание делает «выгодный» выбор: чтобы ощутить себя живым, проще привлечь проблему, чем организовать себе праздник. Значит ли это, что за ипохондрией подсознательно кроется желание привлекать проблемы, чтобы чувствовать? Вопрос без однозначного ответа, но сам факт его рассмотрения меняет взгляд на проблему. Как только я увидела эту связь, мне стало понятно: гораздо приятнее концентрироваться на позитиве. Но для этого нужно изменить подход к «скучной» рутине, из которой мы так отчаянно пытаемся вырваться любыми способами, даже через болезнь. Мне помогла простая практика «Приятности дня» — нечто среднее между дневником благодарности и вечерним ритуалом с близкими. Каждый вечер мы с семьей делимся 3-5 приятными моментами, которые случились с нами за день. Сначала это было трудно: «Что в этом дне могло быть хорошего?». Но мозг — гибкая система. Он быстро перепрограммируется на поиск хорошего. Первая чашка кофе, лучик солнца в окне, улыбка прохожего, интересная задача на работе, вкусный ужин. Мозг начинает сканировать день не на предмет опасностей, а на предмет мини-радостей, чтобы вечером было чем поделиться. Программирование на поиск хорошего — замечательный подход, который может принести множество выгод, перевешивающих мнимые «выгоды» ипохондрии. Это не значит отрицать проблемы и риски. Забота о здоровье должна оставаться важным приоритетом, и важно слышать предупреждения своей интуиции. Но когда вы сделали все, что могли, вместо тяжелого ожидания спросите себя и своих близких: «А какие приятности окружали вас сегодня?». Пусть этот простой вопрос станет вашим первым шагом к прекрасному здоровью — не только тела, но и души, которая так устала бояться и так хочет, наконец, жить.

Тебе столько, на сколько ты себя чувствуешь

Субъективный возраст — это то, как человек ощущает себя внутренне, а также как его тело и мозг реагируют на жизненные изменения. Если человек в 80 лет не просто продолжает жить, а активно процветает: работает полный рабочий день или управляет небольшим бизнесом, живет самостоятельно и регулярно путешествует по миру, то это является ярким примером того, что возраст — это не просто число. При этом такой человек обычно выглядит как минимум на 10 лет моложе паспортного возраста — и с удовольствием отмечает это. Такие люди обычно и ощущает себя моложе хронологического возраста. Такое ощущение собственного возраста — не просто личное восприятие, а явление, изучаемое наукой. Это внутреннее ощущение возраста называется субъективным. Оно может быть ниже, совпадать или превышать фактический возраст человека. Психологи изучают субъективный возраст уже несколько десятилетий. Сегодня существует множество исследований, подтверждающих, что он может служить важным индикатором физического и психического здоровья, когнитивных способностей и продолжительности жизни. Ощущение себя старше сопряжено с риском для психического и физического здоровья В ходе исследования 2021 года, в котором приняли участие более 10 тысяч человек среднего и пожилого возраста, доктор Стефан и его коллеги обнаружили, что люди, которые изначально ощущали себя старше своего фактического возраста, имели повышенный риск развития сердечно-сосудистых заболеваний, включая болезни сердца и инсульт, в течение последующих девяти лет. Эта связь была частично обусловлена такими факторами, как курение, ожирение, гипертония и депрессия. Это позволяет предположить, что сопутствующие заболевания могут не только увеличивать риск развития сердечно-сосудистых заболеваний, но и влиять на восприятие возраста у пожилых людей. Субъективный возраст также был связан с повышенным риском смертности: в выборке из более чем 6 тысяч участников те, кто ощущал себя старше своего фактического возраста, имели больше шансов умереть в течение следующих восьми лет. Субъективный возраст также играет важную роль в определении психического здоровья. Ученые Риппон и Стептоу в своем исследовании 2018 года выяснили, что люди, которые чувствуют себя старше своего биологического возраста, с большей вероятностью испытывают симптомы депрессии и ухудшение физического состояния четыре года спустя. Примечательно, что эти связи не зависят от пола, образования или даже от прошлого психического здоровья. Это позволяет предположить, что ощущение себя старше своего возраста может быть уникальным фактором риска развития депрессии в будущем. Субъективный возраст тесно связан с когнитивными способностями и здоровьем мозга Возраст также влияет на когнитивные функции и структуру мозга. Стефан и его коллеги обнаружили, что пожилые люди, которые ощущали себя старше своего фактического возраста, хуже справлялись с тестами на память и исполнительную функцию спустя восемь лет — и этот эффект сохранялся почти 20 лет. В подтверждение этих выводов было проведено исследование с использованием методов визуализации головного мозга, которое провели доктор Квак и его коллеги в 2018 году. Они обнаружили, что у пожилых людей, которые чувствовали себя моложе, были более крупные лобные и височные доли — области мозга, связанные с речью, социальным познанием и исполнительным контролем. Эти области играют ключевую роль в нашей способности принимать решения, общаться и эффективно взаимодействовать с окружающими. Эти результаты свидетельствуют о том, что субъективное восприятие возраста тесно связано с нейробиологическими процессами, происходящими в организме. К счастью, большинство пожилых людей говорят, что ощущают себя моложе своего реального возраста. Согласно исследованию 2023 года доктора Вол и коллег, это юношеское смещение является распространенным явлением. Однако для тех, кто не испытывает такого чувства, — тех, кто ощущает себя своего возраста или старше, — последствия могут быть серьезными. Они могут столкнуться с постоянным ухудшением физического и психологического здоровья. Можете ли вы повлиять на то, как вы воспринимаете свой возраст? Замечательно, что наш внутренний возраст не является чем-то неизменным. Ведение здорового образа жизни, который включает регулярные физические упражнения, сбалансированное питание, отказ от вредных привычек, борьбу с хроническими заболеваниями, такими как высокое кровяное давление, и поддержание социальных связей, может помочь нам чувствовать себя моложе. Хотя мы не в силах обратить время вспять, возможно, нам удастся замедлить его, изменив свое отношение к старению. По материалам статьи «Why You Really Are Only as Old as You Feel» Psychology Today

Сожженные сердца, заговоры и привороты: любовная магия

Любовные зелья, привороты, куклы вуду — что только не делали люди с древнейших времен, чтобы заполучить желанного человека. Магия использовалась еще со времен Античности. Греки и римляне придумывали привороты на успех в торговле, отвороты от вражеского оружия в бою, мастерили куклы, чтобы кому-то навредить. Археологические раскопки показали, что больше всего в те времена люди занимались любовной магией: ученые находили глиняные таблички и папирус с заклинаниями, амулеты и особые подвески. В одном из папирусов, датированном II–IV веками, нашли инструкцию, как пользоваться античной куклой вуду. Она представляла собой женскую фигуру из глины и фигуру Ареса, который протыкал ее мечом. Человек, который хотел совершить приворот, должен был проткнуть фигуру женщины тринадцатью медными иглами. В этот момент произносились фразы: «Я протыкаю *эту часть тела*, чтобы ты не помнила никого, а только меня одного». Протыкание иглами действовало как что-то, что должно было не причинить вред женщине, а сделать ее покорной и полностью подчинить воле колдующего. Такую куклу нашли в Египте — все было сделано по инструкции: ровно тринадцать игл, а в кувшине, где она находилась, была найдена табличка с заклинанием. Считается, что статуэтка была создана еще в III–IV веках. В Средневековье также были свои привороты. Например, когда жена хотела вернуть любовь мужа, она должна была «взять землю из-под ног рыжей собаки и нанести на место под пупком мужа». Еще одним вариантом было срезать ноготь с большого пальца мужчины, сжечь его, смешать полученную субстанцию с вином и выпить. Конечно, в те времена приворожить пытались не только жены мужей, но и мужчины незамужних женщин. Для этого нужно было срезать у девушки двадцать волосков, сжечь их и выпить с вином. Для средневековой магии самым привычным магическим ритуалом было сжигание ногтей, волос и ресниц. Их обязательно нужно было выпивать вместе с вином. Подобные привороты существовали и в Японии. Они даже записывались в медицинские сборники в качестве «рецептов для любви». Только были гораздо сложнее. Например, нужно было в течение ста дней высушивать сердца уток-неразлучников, а затем привязать их к руке, чтобы человека кто-то полюбил. А в Китае был известен приворот, в котором использовали мозг сороки. Этот рецепт был записан еще во II веке до нашей эры. Нужно было высушить два мозга сорок — самца и самки, — а затем сжечь и пепел рассыпать на два кубка с вином. Трудность заключалась в том, что выпить вино должны были оба, мужчина и женщина. Россию любовная и магическая лихорадка также не обошла стороной, но появилась позже. В XVII веке активно записывали заговоры, но не на любовь, а против оружия и врагов. Считалось, если прочитать заговор перед боем, то воина не возьмет ни одна пика и пуля. Также существовала отсушка, которая работала на то, чтобы влюбленные не расстались, если пара чувствовала, что их отношениям грозит опасность со стороны (сглаз или отворот). В XVIII веке книги с записанными заговорами и отсушками можно было купить прямо на Красной Площади. Их распространяли чернокнижники и зачастую занимались этим священники, потому что среди населения именно служители церкви умели писать и имели все доступные для этого средства. Любовная магия в те времена делилась на мужскую и женскую. Женщины чаще всего проводили ритуалы на то, чтобы муж был к ним добр, а незамужние девушки привлекали любовь. Одним из ритуалов было пойти в баню и собрать свой пот, затем подмешать его в еду того, кого хотелось приворожить. Мужчины же использовали заговоры, потому что чаще всего именно они были научены грамоте и умели читать. Заговоры строились на образе тоски, которую в то время приравнивали к любви. Чтобы девушка, которую хотелось привлечь, заметила будущего возлюбленного, нужно было прочитать заговор, где говорилось: «Пусть она ест, но не наестся, пусть она пьет, но не напьется…» — считалось, что в момент первой влюбленности женщина не может ни пить, ни есть. «Как плавится воск, так чтобы плавилось сердце рабы Божией …» — здесь мужчина напрямую просит, чтобы женщина сходила по нему с ума. Таким образом на объект любви наводили порчу, чтобы та мучилась в любовной тоске. В настоящем те же заговоры имеют странное воздействие на современного человека — он может испытывать тревогу и психологическое давление. Сейчас любовная магия эволюционировала, но она также продолжает существовать в виде записанных аффирмаций на привлечение любви, или отсушек, чтобы вернуть былую любовь, или приворотов на рунах.

Бизнес-ланч или полноценный обед за смешные деньги

Заходя перекусить в заведение питания, большинство гостей интересуется: «А у вас есть бизнес-ланч?». И действительно, практически все кафе, рестораны и даже бары, ориентированные на вечерний режим, предлагают посетителям полноценный обед, который обходится в несколько раз бюджетнее, чем позиции из основного меню. Особенно удобен формат быстрого и недорого обеда для офисных работников, предпочитающих подкрепиться за пределами компании. К тому же есть на рабочем месте многие считают плохим тоном. Еще одно: те же сотрудники разных компаний иногда совмещают прием пищи с работой, приглашая деловых партнеров на бизнес-ланч, чтобы обсудить вопросы. Удобно, поскольку комплексный обед может способствовать хорошей сделке, ведь, как известно, сытый человек — добрый человек, который готов идти на уступки. Что ж, а само происхождение бизнес-ланча стоит относить к далекому Лондону XVIII века. Итак, представим: начало 1700-х, Англия постепенно перестраивается на индустриальный уровень, и население мигрирует из деревень в города. Особо предприимчивые ремесленники со всей страны начинают придумывать своего рода «бизнес», строить помещения для производства, заводить связи. Понятия «офис» еще не существовало, и общаться с потенциальными партнерами приходилось на нейтральной территории — в парках, различных заведениях. Но поскольку мужчины в то время предпочитали завезенный во второй половине XVII века кофе (который был очень популярен благодаря студентам Оксфорда) и алкоголь, то в пабах и кофейнях было шумно и душно, а несдержанные выпивохи порой еще устраивали потасовки и драки. В общем, в такой обстановке бизнес-встречи часто переносились или проходили безуспешно — в лучшем случае. При худшем раскладе переговоры заканчивались вовлечением в перепалку. К слову, чай, завезенный из Китая немного раньше кофе, воспринимался как напиток высших кругов, а также чаще употреблялся женщинами, которые, естественно, в бизнес-сделках никак не участвовали. Заметив текущую обстановку в Лондоне, купец Томас Твайнинг придумал революционную концепцию заведения. В 1706 году он выкупил кофейню Tom’s Coffee House и ввел в меню заведения чай и десерты к нему, а крепкие напитки полностью исключил. Таким образом, заглядывающие в кофейню гости обнаружили, что тут всегда спокойно, чисто и комфортно, а разговорам или размышлениям никто не помешает. Благодаря этому заведение быстро обрело популярность у бизнесменов, а Томас Твайнинг расширил свое дело. В 1717 году он увеличил размеры помещения и открыл чайную лавку под вывеской «Золотой лев», а уже в 1722 году предпринимать окончательно убрал кофе из своего заведения и позиционировал себя как чайный бренд. Томас Твайнинг скончался в 1741 году, но его дело было продолжено наследниками. После обрушения популярности на кофейню Tom’s Coffee House и «Золотой лев» было решено, что неплохо бы ввести в меню что-то, чем можно было бы подкрепиться во время переговоров за чашкой чая. При этом блюдо не должно уподобляться тому, что подают в харчевнях, поскольку кофейня считалась деловым местом. Идеальным вариантом стал сэндвич, изобретенный графом Джоном Монтегю, четвертым графом Сэндвичем в 1760-х. Дело в том, что Джон Монтегю не просто был аристократом, но еще дипломатом и Первым лордом Адмиралтейства. Поэтому граф нередко проводил часы за географическими картами, не находя времени на еду. Однажды он попросил повара принести ему ломоть мяса, зажатый двумя кусками хлеба, чтобы не запачкать руки, — после этого появился всемирно известный бутерброд. Таким образом, с середины XVII века и до наших дней в Англии сформировался бизнес-ланч, подразумевающий быстрый деловой перекус, состоящий из чая/кофе и сэндвича. Для вечно спешащих английских финансистов, менеджеров и других офисных клерков данный формат обеда остается оптимальным, поскольку можно схватить бутерброд и снова бежать в офис. К тому же, учитывая дороговизну жизни в Лондоне, обед в Туманном Альбионе выйдет в 5 раз дороже, чем сэндвич стоимостью 400 рублей. Да и прагматичные англичане предпочтут сэкономить на обеде, но зато потом сытно поужинать, поскольку вечерний прием пищи для европейцев считается главным приемом пищи. Что же касается других стран, то в Германии разделяют взгляды англичан, поэтому немцы не тратят время на еду в первой половине дня. А вот во Франции понятия «бизнес-ланч» не существует, потому что французы не обсуждают за обедом деловые вопросы. Для них в порядке вещей прогуляться с коллегами до изысканного кафе, присесть на террасе и наслаждаться вкусными салатами, десертами и кофе, позабыв на пару часов о рабочих задачах. Некоторые сотрудники обедают в корпоративных столовых, расплачиваясь купоном, выданным предприятием. Еще одни любители отдохнуть за вкусным обедом — испанцы. В их культуре особый промежуток дня с двух до четырех называется сиеста. В это время большинство сотрудников закрывают свои магазины и идут трапезничать в рестораны или домой. Они плотно обедают, часто засиживаются компаниями за хорошей беседой и опаздывают на рабочее место — что считается привычным делом. Работа, естественно, во время сиесты не обсуждается. Страны Востока относятся к бизнес-ланчу иначе. Жители Китая и Японии предпочитают бизнес-ланч, состоящий из трех блюд. Чаще всего это бумажные ланч-боксы с отсеками, в которых лежат овощи, мясо, лапша, рис или пельмени. Японцы готовят обед дома и берут с собой на работу, а китайцы любят плотно поесть в корпоративных столовых. Похожий формат мы наблюдаем в России начиная с советских времен. До XX века обеды проходили в шумных трактирах, а дворяне предпочитали обсуждать деловые вопросы за богатым яствами столом. Причем блюда подавались в строгой последовательности, а рассадка гостей осуществлялась по правилам дома. Это уже потом появились рестораны, в которые могли себе позволить заглядывать чиновники. Официанты были научены манерам, а блюда заимствованы из европейской кухни. В 1960-х придумали комплексные обеды — те самые бизнес-ланчи, знакомые всем нам. По всему Советскому Союзу работали заводы с миллионами рабочих, которых нужно было накормить дешево и сытно. Поэтому в столовых появился обед из трех блюд. Существовало два варианта: тот, что бюджетнее, включал суп, горячее и компот, а полноценный обед был вместе с салатом и пирожком. Советскому рабочему пришелся по вкусу такой бизнес-ланч, и очень быстро «полноценный обед» завоевал любовь людей по всей стране. Поесть можно было как в буфете, так и в столовой, однако в первом случае обед обходился в два раза дороже. Столовые, в свою очередь, были открыты всего несколько часов, и каждый цех ходил на обед в свое время по расписанию. Конечно, никто не обсуждал бизнес за советским «комплексным обедом», да и категория граждан была немного другой. Зато такой формат сохранился до сегодняшнего дня и удовлетворяет голодных людей по всей стране. Заведений питания стало намного больше, и многие стараются приманить гостей вкусным ланчем. Что интересно: бизнес-обед выступает в первую очередь, как реклама кухни, чтобы показать посетителям качество готовки, поэтому он доступен каждому. Да и на нем много не заработаешь, зато прорекламируешь заведение и заведешь постоянных гостей. Автор: Дарья Онегова

Советский фельетон

Сатира всегда занимала особое место в литературе и журналистике: она помогает обществу взглянуть на себя со стороны и посмеяться над собственными слабостями. Одним из ярких жанров сатирической публицистики стал фельетон. Что такое фельетон и зачем он нужен Фельетон — художественно-публицистический текст, который внешне легко принять за рассказ: в нем действуют герои, развивается сюжет, выстраивается драматургия. Однако художественная форма выполняет служебную функцию: она подчеркивает проблему, усиливает сатиру, придает обличению эмоциональную убедительность. В отличие от очерка, художественность для фельетона обязательна: автор сознательно использует метафоры, гиперболы, аллюзии и иные приемы, чтобы заострить взгляд читателя на пороке или нелепости. По существу, жанр соединяет документальность и образность, публицистическую энергетику и литературную выразительность, — и именно это соединение обеспечивает ему воздействующую силу. Устойчивые признаки жанра: • сатира: фельетон резко и иронично обличает человеческие слабости, социальные пороки, нелепости общественной жизни; • актуальность: автор неизменно обращается к злободневной теме; поэтому конкретные тексты нередко оказываются недолговечными. Так, фельетоны XIX века редко читают сегодня — они утратили связь с текущей реальностью; • фактическая основа: как и очерк, фельетон опирается на реальные события и наблюдения, но выбирает не трагедии, а абсурдные, возмутительные, показательные ситуации; • обобщение: даже единичный факт автор разворачивает в более широкую мораль, наделяя сатиру воспитательной и назидательной функцией; • субъективность: выводы окрашены авторской позицией, эмоциями, иронией — это не сухие научные наблюдения, а ценностное высказывание; • художественная форма: чаще всего сатирическое обличение облекается в сюжетный рассказ. Поэтому фельетонист показывает, к примеру, рабочий день ленивого чиновника или карьериста и превращает их поведение в карикатуру целого социального типа. Европейские истоки: как жанр оформился Родиной фельетона считают Францию начала XIX века. В 1800 году братья Бертен, редакторы Journal des Débats, ввели к газете дополнительный раздел Le feuille («листок»), где печатали легкие тексты — обзоры театральной и литературной жизни, светские заметки. Постепенно раздел получил название feuilleton и превратился в самостоятельный жанр. Журналисты быстро освоили новый формат: они писали легко, остроумно, с юмором и подтекстом. Вслед за этим расширился и масштаб: газеты начали публиковать целые романы в фельетонной подаче. Показательно, что «Граф Монте-Кристо» Александра Дюма впервые вышел именно в виде серии фельетонов — массовый читатель привык «следить» за сюжетом, получая порции текста выпуск за выпуском. Российские опыты до революции В России первые попытки отработать жанр относятся к 1815 году: газета «Русский инвалид» предложила читателю фельетонные материалы, но публика восприняла новинку прохладно. Лишь спустя полтора десятилетия жанр прижился, хотя нередко фигурировал под иными названиями — «Заметки», «Московская летопись» и так далее. На раннем этапе авторы выносили на смеш бытовые детали: дурную погоду, нерасторопных извозчиков, городские неудобства. К концу XIX века фельетон оформился как самостоятельный жанр общественной критики. Писатели последовательно обличали бюрократию, взяточничество, несправедливость. Ярко заявили о себе Тэффи, Саша Черный, Аркадий Аверченко — они расширили предмет сатиры от частной бытовой мелочи до системных «язв» общественного устройства. Рождение советского фельетона После Октябрьской революции интерес к жанру не угас — напротив, он резко вырос. В условиях новой власти идеологически «верный» фельетонист ценился высоко и получал достойное вознаграждение. В 1920-е и последующие годы в жанре активно работали Михаил Зощенко, Михаил Булгаков, Юрий Олеша, Илья Ильф и Евгений Петров. Газеты и журналы заполнились сатирой, которая высмеивала все, что объявлялось «пережитком старого мира»: кулаков, бюрократов, мещанские привычки. При этом специфика жанра оставалась прежней: фельетон жестко привязывался к моменту. Он рождался из конкретного факта, набирал силу благодаря злободневности — и по этой же причине быстро устаревал, терял остроту и становился менее понятен через годы. Главной площадкой советской сатиры на долгие десятилетия стал журнал «Крокодил» — символ жанра, «кружок» ведущих фельетонистов и проверенный инструмент массового воздействия. Параллельно в 1920-е годы появился радиофельетон: авторы читали тексты в эфире, и сатира стала доступна даже неграмотным слушателям. Одним из наиболее заметных голосов здесь выступил Михаил Зощенко — его разговорная интонация и тонкий юмор органично работали в устной форме. Главные фельетонисты Михаил Булгаков Булгаков сосредоточил внимание на московской жизни эпохи нэпа: он обличал бюрократизм, демонстрировал абсурд советского быта, создавал гротескные картины, насыщенные деталями, и открыто выражал авторскую позицию. Писатель критически относился к власти, но внимательно наблюдал за переменами. • В фельетоне «Торговый ренессанс» (1922) он фиксирует ростки нэпа и оживление торговли; здесь же впервые употребляет сокращение «нэпо» — форму, уступившую позднее привычному «нэп». • В «Москве краснокаменной» (1922) показывает один день из жизни города, собирая панораму новой реальности. • В «Триллионере» (1922) создает образ нэпмана, оцениваемого не по человеческим качествам, а по балансу в банке. • В «Белобрысовой книжке» (1924) разоблачает типичного советского «выдвиженца». • В «Бурнаковском племяннике» высмеивает мещанство и хамство. Стилевую основу Булгаков выстраивает на традициях Гоголя и Салтыкова-Щедрина: гротеск, точные речевые характеристики, жанровая подвижность. Он экспериментирует с формой: роман-фельетон «Залог любви», «малый уголовный роман» «Тайна несгораемого шкафа», фельетон-рассказ, фельетон-пьеса «Пожар» — все эти разновидности расширяют границы жанра. Михаил Зощенко Зощенко становится мастером разоблачения мещанства и «обывательской философии». Сборники «Веселая жизнь», «Уважаемые граждане», «Над кем смеетесь» прямо призывают избавляться от этих черт. Его вклад — введение живой разговорной речи и сказовой манеры в фельетон; он добивается эффекта саморазоблачения через речь персонажей. В рассказе «Аристократка» (1923) герой от первого лица обличает пошлость и жадность; грубые словечки, вульгарность и ограниченность выставляют себя сами. Смысл его сатиры прост и настойчив: человек должен вести себя культурно, а не «по-обывательски». Илья Ильф и Евгений Петров Дуэт Ильфа и Петрова активно публикуется в журналах «Крокодил», «Красный перец», «Смехач». Их фельетоны и рассказы высмеивают недостатки советской действительности, сочетая легкость слога с общественной остротой. • «Как создавался Робинзон» (1932) показывает зависимость советского писателя от редактора и идеологии. • «Веселящаяся единица» (1932) обличает бюрократов, занятых нелепыми проектами вместо решения реальных проблем. • «Директивный бантик» (1934) сатирически описывает однообразие одежды как следствие директивности вкуса. • «Равнодушие» поднимает тему черствости, которая в итоге может приводить к трагическим последствиям. Михаил Кольцов Один из первых архитекторов советского фельетона, Кольцов задает жанру рамки и тон. Его очерки и статьи выходят в «Правде», «Известиях», «Красной газете». Он вводит постоянные рубрики «Каленым пером», «Под контроль масс!», а также создает журналы «Огонек», «Советское фото», «Чудак». • В «Здоровой горячке» (1925) он иронично показывает строительные компании Москвы и возводит кирпич в символ городской жизни. • В «Метателях копий» (1930) разоблачает чиновничью перестраховку. • В «Куриной слепоте» (1930) высмеивает абсурдную перепись кур. • В «Как пускать хлеб по ветру» (1931) показывает бесхозяйственность в совхозах. Кольцов соединяет документальность и художественность, юмор и публицистику, демонстрируя веру в культурное развитие страны и настойчиво борясь с общественными пороками. Александр Зорич Зорич начинает печататься в 1919 году, с 1922-го работает в Москве, сотрудничает с «Правдой» и «Известиями». Он первым в советской публицистике разрабатывает фельетон-рассказ — форму, где реальные факты переплетаются с художественным вымыслом. Тематика Зорича — провинциальная косность, мещанство, головотяпство, вредительство. Тексты насыщены бытовыми деталями, живой речью, яркими «красками». В показательном фрагменте «О филателистах, о генерале Рузском, о дрыгающей теще, красивом Шантоклере и прочем» он обличает пошлость и развращение вкусов. Трагическая судьба автора — репрессии 1937 года и многолетний запрет имени — не перечеркнула его вклад: в конце 1950-х творчество получает второе рождение, рассказы и фельетоны возвращаются к читателю. Война и послевоенные десятилетия Во время Великой Отечественной войны фельетон выполняет мобилизационную роль. Его печатают на русском — чтобы поднять дух Красной армии, и на немецком — чтобы деморализовать противника. Сатира буквально служит оружием: короткие, емкие тексты легко распространяются и прочно запоминаются. После войны жанр не исчезает. Напротив, в эпоху «оттепели» ослабление цензуры расширяет критический горизонт: авторы открыто пишут о халатности на предприятиях, о бюрократических перегибах, о социальных проблемах. В 1960-е фельетон переживает расцвет: его экранизируют, превращают в короткие фильмы и сценические миниатюры, порой с музыкальным сопровождением. Таким образом, фельетон выходит за пределы газетной полосы и становится частью массовой культуры. Закат жанра и трансформация наследия К концу 1980-х роль фельетона ослабевает. Политическая сатира становится рискованной, а меняющийся медиаландшафт требует других форм. В современной России жанр почти исчезает из газет: редкие попытки воссоздать классический фельетон смотрятся бледно. Но наследие не растворяется: оно трансформируется. Функцию обличения через смех берут на себя мемы, сатирические колонки, юмористические шоу. По сути, они продолжают ту же работу — показывают общественные недостатки в иронической оптике, быстро реагируют на повестку и воздействуют на массового зрителя и читателя. Советский фельетон был больше, чем разновидность журналистики. Он работал как инструмент идеологии, средство массового воспитания и одновременно народное развлечение. И хотя сегодня традиционные медиа стремительно меняются и сам жанр кажется забытым, его принципы живут.

Автор и герой — кто кем владеет?

Между создателем и его творением существует исключительная по силе и последствиям связь, которую первый иногда отрицает, а иногда превозносит в эмфатических выражениях. Не составит большого труда дискредитировать эту позицию: у нас есть право на имманентный подход к анализу текста, — он подразумевает, что нам нужно научиться воспринимать произведение как замкнутую систему, внутри которой уже есть всё необходимое. Можно сравнить это с «высоким фэнтези». Описываемый в «высоком фэнтези» мир не имеет точек касания с нашим. Нет никакой волшебной платформы, платяного шкафа и т. д. Имманентный подход строится на таком же исключении реальности и историко-биографических данных из «уравнения». Некоторые писатели гордятся своими героями, других утомляют рождённые ими же характеры. Миссис Агата Кристи откровенно недолюбливала Пуаро, в своей неприязни будто бы наследуя опыт Конан Дойла — «человека, которого едва не убил Шерлок Холмс». Действительно, случается так, что смыслы, заложенные в тот или иной образ, доходят до реципиента и трансформируются в его воображении за счёт личного опыта, индивидуальности, предпочтений. Это совершенно нормальный процесс. Вопрос в другом: должен ли автор возмущаться из-за того, что это происходит? Принадлежит ли персонаж автору после того, как история подошла к концу (не учитываем коммерцию, говорим о высоком), или же он отделяется от создателя, как плод от материнской ветки? Вечная и оправданная дискуссия. Литературовед Михаил Бахтин в работе «Автор и герой» пишет замечательные строки: «Недодуманное, непрочувствованное отношение между героем и автором, их взаимное недоразумение, боязнь взглянуть прямо в глаза друг другу и выяснить откровенно свои отношения сплошь да рядом имеет место…» Автор и его персонаж состоят в неком подобии «кровных» отношений, однако не везде уместна схема «родитель — ребёнок». Они могут быть оппонентами в споре, союзниками, друзьями, родственными душами. Они могут быть носителями двух противоположных мировоззрений. Автору, уделяющему большое внимание психологической достоверности, приходится несладко. Он всё время обречён то сливаться воедино со своим героем, то болезненно уходить от этого симбиоза. Бахтин пишет, что есть три наиболее вероятных пути для связки «герой и автор»: • Герой завладевает автором (почти все герои Ф. М. Достоевского, Левин и Пьер Л. Н. Толстого). • Автор завладевает героем (Базаров И. С. Тургенева, Дон Кихот Сервантеса). • Герой является сам своим автором, осмысливает собственную жизнь эстетически, как бы играя роль (Гамлет Шекспира). Идея о том, кто «владеет» кем в повествовании, неразрывно связана с пониманием литературного произведения как диалога. В случае, когда герой преобладает над автором, мы видим его глубокое погружение в собственные размышления, из-за чего автор будто бы подчиняется воле созданного им же характера, и это явление завораживает своей парадоксальностью. В таких произведениях, как «Преступление и наказание» Достоевского, Раскольников ведёт нас по неприглядным «закоулкам души», и мы, как читатели, ощущаем некое отступление повествователя в тень. Голос Достоевского обладает сверхсилой (проза «русского маркиза де Сада» вообще крайне монологична: все разноречия в итоге сливаются в единое, бурлящее, неистовое течение), но при этом именно герой и только герой, как новый Диоген, бродит с фонарём по собственному сознанию, ища человечность. В отличие от «Бесов» или «Братьев Карамазовых», где рассказчик является парадоксально всезнающей фигурой, которая видит даже эпизоды, отмеченный интимностью, — в «Преступлении и наказании» форма более выверенная. Когда автор доминирует, как в «Отцах и детях» Тургенева или в «Дон Кихоте» Сервантеса, мы видим, как персонажи формируются, направляются и оцениваются с позиции, чётко очерченной автором. Поразительно, что характер героя, принадлежащего к враждебному Тургеневу классу и идеологическому кругу, был «вылеплен» объёмно и достоверно, с таким вниманием к деталям и с такой затаённой симпатией; возможно, изначально автор и относился к своему герою с предубеждением, но в итоге именно желание всесторонне раскрыть сложную натуру и, вероятно, осудить её — обернулось её подлинной глубиной. Автор, взяв верх над персонажем, превратил нигилиста в разбитого болезнью романтика. То же можно сказать и о Дон Кихоте, который из полоумного рыцаря постепенно трансформируется в настоящего философа, выражающего мысли самого Сервантеса. Наконец, когда герой формирует свою судьбу, как Гамлет, он становится центром пьесы, его действия и размышления преображают повествование. Это тот случай, когда герой словно бы отдаёт себе отчёт в том, что он — герой. Самосознание персонажа встаёт на первое место, что создаёт почти постмодернистский эффект.