3 привычки, которые делают отношения счастливыми и здоровыми

Когда у вас было разбито сердце, вы можете неосознанно искать красные флаги в каждом новом романе. Каждый конфликт, мелкая оплошность или любой момент, который кажется вам «неуместным», привлекает ваше внимание больше, чем следовало бы. Наш мозг настроен на то, чтобы замечать то, что идет не так, особенно когда эмоции накалены. Однако иногда отношения строятся не на явной борьбе, а на спокойном, часто незаметном поведении, которое говорит о многом. Это старая поговорка «молчание красноречивее слов», которую можно применить к отношениям. Точно так же, по мнению любого семейного психотерапевта, некоторые из самых ярких признаков прочного партнерства не всегда связаны с искренними разговорами по душам. Вместо этого они проявляются в маленьких, почти незаметных привычках, которые со временем становятся частью нашей жизни. Вот три вещи, которые эмоционально здоровые пары делают, часто даже не замечая этого, но которые закладывают основу для прочной любви. 1. Они восстанавливаются в режиме реального времени В здоровых отношениях люди понимают, что конфликты неизбежны. Они знают, как быстро вернуться к гармонии после ссоры, ведь в жизни все меняется. Даже если они спорят, они умеют вовремя остановиться и сделать небольшой шаг к примирению. Например, можно слегка улыбнуться, приподнять бровь, пошутить, чтобы снять напряжение, или мягко спросить: «Можно я скажу это по-другому?» — в середине предложения. Исследование, опубликованное в 2015 году в журнале Journal of Family Psychotherapy, показало, что самые эффективные действия по восстановлению после конфликта происходят на ранней стадии, часто в первые три минуты. Как отметил ведущий автор доктор Джон Готтман, эти ранние шаги направлены на восстановление эмоциональной связи с помощью простых и глубоко человеческих действий. К ним относятся: общий юмор; привязанность; готовность взять на себя ответственность; сопереживание; мягкий сигнал «мы в порядке». И часто они думают про себя: «Теперь позволь мне разрядить обстановку». Это похоже на эмоциональную мышечную память. Их нервная система настроена на то, чтобы ценить отношения, а не отстаивать свою правоту. Эти микровосстановления сигнализируют об эмоциональной безопасности, что является одним из самых важных показателей удовлетворенности в долгосрочных отношениях. Поэтому в следующий раз, когда вы почувствуете нарастающее напряжение, остановитесь и спросите: «Можем ли мы перевести дух вместе?» Восстановление не всегда означает полное решение проблемы. Иногда это просто означает оставаться доступным, когда вы проходите через сложные моменты. 2. Они практикуют параллельную игру Мы часто представляем себе, что настоящая любовь — это делать все вместе. Однако счастливые пары уже открыли для себя тихое удовольствие от одиночества, которое они могут разделить. Будь то чтение вместе, приготовление пищи в тишине или работа над разными задачами в одной комнате, им комфортно делить пространство, не заполняя его. Эта «параллельная игра» отражает глубокое доверие и автономность, которые есть в их отношениях. Им не нужно выступать, развлекать друг друга или постоянно разговаривать. Достаточно просто быть рядом друг с другом. Это напоминает нам, что общение не всегда должно быть громким, интенсивным или продуктивным. Иногда это так же просто, как разделить с кем-то тишину. В 2024 году в журнале Motivation and Emotion было опубликовано исследование, посвященное молчанию в романтических отношениях. Результаты показали, что внутренне мотивированное молчание, то есть тишина, которая возникает из-за желания близости, связана с более высоким уровнем эмоционального благополучия, удовлетворением психологических потребностей и близостью в паре. Иными словами, важно не само молчание, а то, что стоит за ним. Когда пары чувствуют эмоциональную защищенность, молчание становится их общим языком и формой близости. Это способ сказать: «Я чувствую себя в безопасности с тобой, даже в тишине». 3. Они рассказывают историю о «Нас» Даже не осознавая этого, эмоционально благополучные пары обладают своим особым языком. Они часто говорят: «Это так похоже на нас» или «Помнишь, когда мы...» Они шутят друг с другом, вспоминают любимые истории и используют метафоры, понятные только им. Эти привычки не просто сентиментальны; они являются основой концепции «Мы» — общей идентичности, которая укрепляет отношения. Исследование, проведенное в 2016 году, показало, что «Мы-истории» — истории, созданные счастливыми парами совместно, наполнены такими темами, как безопасность, удовольствие и общий смысл. Эти истории способствуют повышению взаимности в отношениях и долгосрочному удовлетворению. Чем больше в истории пары элементов «Нас», тем крепче их эмоциональная связь. Этот «общий смысл» становится опорой в трудные времена. Он помогает парам восстановить связь, когда жизненные обстоятельства разделяют их. Кроме того, это чувство общности укрепляет ощущение сопричастности, напоминая, что вы не просто отдельные личности, а соавторы общей истории. Чтобы усилить это ощущение «Мы», создайте ритуал, который станет неотъемлемой частью вашей семейной жизни. Это может быть ежемесячный обзор фотографий, плейлист, который вы составляете вместе, или даже глупая фраза, которая всегда помогает вам, когда вы сталкиваетесь с трудностями. Эти маленькие моменты, прожитые вместе, становятся важными звеньями в истории о «Нас». Поддержание здоровых отношений требует усилий. Если вы замечаете эти привычки в своих отношениях, не стесняйтесь радоваться им. А если нет, не отчаивайтесь. Это не грандиозные и недостижимые цели, а ежедневные решения, которые в итоге становятся неотъемлемой частью того, кто вы есть вместе. По материалам статьи «3 Habits That Keep Relationships Happy and Healthy» Psychology Today

Взрослые дети и стремление быть идеальным

Если вы относите себя к числу взрослых детей из неблагополучных или хаотичных семей, вы, вероятно, замечали за собой постоянное стремление делать все идеально. Для некоторых из таких людей перфекционизм стал своеобразной стратегией выживания, усвоенной в детстве. В условиях, когда любовь, одобрение и безопасность зависят от результатов, перфекционизм становится способом справиться с ситуацией, обрести контроль и избежать неприятия. Однако во взрослой жизни те же самые стереотипы поведения могут привести к эмоциональному выгоранию, тревоге, напряженным отношениям и постоянному ощущению, что вам всегда чего-то не хватает. Что такое перфекционизм? Перфекционизм не имеет ничего общего с достижением идеала. Это установка крайне высоких стандартов для себя и, возможно, для окружающих, которые, как нам кажется, недостижимы. Перфекционизм рождается из страха быть отвергнутым, подвергнуться критике, оказаться в неловком положении, потерпеть неудачу и потерять уважение и любовь окружающих. Однако перфекционизм не приносит пользы. Он не делает нас более успешными, уверенными в себе, привлекательными или счастливыми. Вместо этого он создает ненужный стресс и давление, делая нашу жизнь сложнее, а не лучше. Распространенные черты взрослого ребенка Термин «взрослый ребенок» применяется к тем, кто вырос в семье с нездоровой атмосферой. Это может быть связано с эмоциональным или физическим насилием, частыми конфликтами, противоречивыми правилами, злоупотреблением психоактивными веществами или психическими заболеваниями. Такой опыт может вызывать растерянность и страх, а также негативно сказываться на социальном и эмоциональном развитии. Взрослые дети часто сталкиваются со следующими трудностями: • стремление понравиться людям и трудности в самоопределении; • перфекционизм и самокритичность; • страх быть покинутыми или отвергнутыми; • необходимость заботиться о других, чтобы чувствовать себя достойными; • слабые или непоследовательные границы; • трудности с доверием; • чувство неполноценности; • подавление чувств; • проблемы с расслаблением и получением удовольствия. Многие взрослые дети сталкиваются с последствиями, которые не исчезают с возрастом. Они испытывают трудности в построении здоровых отношений, управлении эмоциями и ощущении благополучия. Как дети справляются в сложных или неблагополучных семьях Угождение другим В семьях, где царит хаос и суровые условия, некоторые дети учатся выживать, становясь чрезмерно уступчивыми и готовыми угождать другим. Они стараются не вызывать гнева родителей или братьев и сестер, жертвуя своими потребностями, чтобы все были довольны. Постоянное стремление угождать может привести к развитию перфекционизма, когда человек начинает считать, что его ценность зависит от того, насколько хорошо он работает или как бережно относится к чувствам окружающих. Чрезмерная ответственность Многие дети, став взрослыми, берут на себя ответственность за своих родителей, братьев и сестер. Они рано понимают, что не могут полагаться на других, и им приходится полагаться только на себя. Такая чрезмерная ответственность может привести к перфекционизму и переутомлению, поскольку они стремятся сделать все идеально и не позволяют себе расслабиться и наслаждаться жизнью. Перфекционизм часто связан со стремлением угодить окружающим и чрезмерной ответственностью. Дети могут пытаться быть «хорошими», думая, что если они будут следовать всем правилам и преуспеют в учебе, спорте или других достижениях, то заслужат любовь, одобрение или безопасность. Это может помочь им избежать резкой критики или остаться незамеченными в домах, где царит хаос. Однако внутреннее или внешнее давление, направленное на достижение идеала, может привести к развитию жесткого внутреннего критика. Люди, подверженные перфекционизму, ожидают от себя совершенства, и когда неизбежно терпят неудачу, они чувствуют вину, стыд и безысходность. Перфекционизм может быть похож на замкнутый круг, из которого сложно выбраться. Люди, страдающие от него, относятся к себе с предубеждением и ищут внешнее подтверждение своей правоты. Это приводит к постоянным усилиям по улучшению и доказательствам, что вызывает стресс и возвращает их к чувству стыда и неудовлетворенности из-за неспособности соответствовать собственным высоким стандартам. Как избавиться от перфекционизма взрослому ребенку Если вы перфекционист, выросший в неблагополучной семье, то должны понимать, что перфекционизм был для вас инструментом преодоления трудностей. В детстве он помогал вам справляться с запутанными, пугающими, вредными и непредсказуемыми событиями, которые происходили в вашем доме. Сейчас, став взрослым, вы можете задуматься, приносят ли вам пользу перфекционизм и самокритика. Или же пришло время отказаться от этого и найти новые стратегии, которые помогут вам выживать в современном мире? В своей книге «Рабочая тетрадь по когнитивно-поведенческой терапии для борьбы с перфекционизмом» лицензированный психотерапевт Шэрон Мартин предлагает несколько стратегий, которые могут помочь взрослым детям Практикуйте самосострадание Когда вы замечаете, что разговариваете с собой в жестком тоне, остановитесь и замените этот разговор на ободрение, которое вы бы предложили близкому другу. Простая фраза вроде «Это сложно. Можно сделать перерыв» может изменить ваше восприятие ситуации. Наслаждайтесь процессом Выберите любое занятие, будь то приготовление пищи, написание текстов или физические упражнения, и сосредоточьтесь на процессе, не думая о результате. Бросьте вызов стереотипным мыслям Запишите свою идею типа «все или ничего» (например, «Мне никогда не понадобится помощь»), а затем перечислите два или три более сбалансированных варианта. Стремитесь к присутствию, а не к совершенству Когда возникают перфекционистские мысли, сделайте глубокий вдох и признайте, что происходит («Я чувствую давление, чтобы все было сделано идеально»). Осознание этого поможет вам выбрать другой подход. Переосмыслите свои ошибки Каждый раз, когда что-то идет не так, спросите себя: «Чему я могу научиться из этого? Как это может помочь мне стать лучше?» Не пытайтесь изменить все сразу. Выберите одну стратегию, которую будете применять на этой неделе, и последовательно придерживайтесь ее. Даже небольшие изменения, если они будут постоянными, могут существенно улучшить вашу жизнь. Подытожим Можно сказать, что практика самосострадания, борьба с негативными мыслями и концентрация на развитии, а не на идеальных результатах помогут вам снизить уровень стресса. Важно понимать, что ваша ценность не определяется вашими достижениями или стремлением к совершенству. Вы имеете право быть самим собой и наслаждаться жизнью в полной мере. По материалам статьи «Adult Children and the Pressure to Be Perfect» Psychology Today

Нарциссизм гораздо сложнее, чем принято считать

Вы, вероятно, видели, что слово «нарцисс» стали часто использовать в заголовках статей, приложениях для знакомств или в видеороликах, посвященных терапии. Но этот ярлык, который люди, зачастую не задумываясь, навешивают на токсичных начальников или злодеев из реалити-шоу, скрывает гораздо более сложную психологическую картину. Психологи изучают нарциссизм много лет, но со временем понимание этого явления претерпело изменения: сегодня он больше не рассматривается исключительно как претенциозность, высокомерие или эгоизм. Ранние научные описания нарциссизма были сосредоточены на доминировании, амбициозности и чувстве собственной важности — чертах, связанных с традиционными мужскими стереотипами. Это означало, что нарциссические тенденции у женщин часто неверно распознавались или игнорировались. Даже если эти черты проявляются в виде эмоциональной чувствительности, неуверенности или манипуляции в отношениях, их иногда ошибочно диагностируют как тревожность, расстройство настроения или пограничное расстройство личности. Самые крайние и устойчивые формы нарциссизма иногда могут быть диагностированы как нарциссическое расстройство личности. Это состояние в 1980 году добавили в Диагностическое и статистическое руководство по психическим расстройствам — справочник Американской психиатрической ассоциации. Однако большинство людей с нарциссическими тенденциями не соответствуют критериям для постановки этого диагноза. Формы нарциссизма и их проявление Сегодня нарциссизм понимается как сложный набор личностных характеристик, которые могут проявляться по-разному. Психологи давно подозревали о существовании его различных видов, но лишь в 1991 году исследователь Пол Винк и его коллеги представили модель, включающую подтипы грандиозный и уязвимый, что позволило признать их более формально. Хотя существуют и другие модели, этот подход остается одним из наиболее популярных для понимания нарциссических тенденций в общей популяции. Обзор 2021 года, проведенный американским психологом Джошуа Миллером и его коллегами, обобщил десятилетия исследований и предложил одно из самых авторитетных изложений современного понимания нарциссизма. В этой работе объясняется, что у этого явления есть общая основа, включающая такие понятия, как чувство собственной важности и чувство собственной исключительности. Кроме того, нарциссизм подразделяется на различные формы, такие как грандиозность, антагонизм и уязвимость. Исследователи теперь часто используют термины «грандиозный» и «уязвимый» для описания двух основных форм нарциссизма. Один человек с нарциссическими чертами может быть самоуверенным, с высоким уровнем грандиозности и эмоциональной устойчивости, другой — оборонительным, тревожным и сверхчувствительным к критике. Оба демонстрируют признаки нарциссической сосредоточенности на себе, но в конечном счете их опыт и выражение эмоций выглядят совершенно по-разному. Согласно научной статье 2022 года, ученые из Австралии и Германии провели первый метаанализ, изучающий, как нарциссические черты связаны со способностью контролировать свои эмоции. Результаты показали, что уязвимый нарциссизм неизменно связан с более выраженными эмоциональными трудностями, а это значит, что таким людям может быть сложнее держать свои эмоции под контролем. В частности, люди с высокими показателями по шкале уязвимого нарциссизма чаще прибегают к супрессии (подавлению) — стратегия, которую используют, чтобы скрыть проявление своих эмоций. Она связана с ухудшением ментального благополучия. Супрессия может показаться проявлением самоконтроля, в некоторых ситуациях это действительно так: например, вы сдерживаете эмоции, когда на вас кричит начальник. Но попытки заглушить внешнее выражение эмоций без работы с их первопричиной повышают уровень стресса, если это становится основной стратегией. Со временем это способно ухудшить и психическое, и физическое здоровье. Напротив, грандиозный нарциссизм не был связан с трудностями регуляции эмоций. Более того, несколько исследований, включенных в научный анализ, позволили предположить, что люди с высоким уровнем грандиозных черт изначально могут не испытывать сильного эмоционального стресса. Это ставит под сомнение распространенное среди исследователей мнение о том, что люди с нарциссическими наклонностями также страдают от эмоциональной нестабильности. Эмоциональный интеллект и самовосприятие Различия между формами нарциссизма также проявляются и в исследованиях эмоционального интеллекта. В систематическом обзоре 2021 года о нарциссизме и эмоциональном интеллекте австралийские и британские ученые обнаружили, что люди с грандиозными чертами часто заявляли, что они хорошо понимают и управляют эмоциями. Например, насколько хорошо, по их мнению, они могут справляться с гневом или распознавать эмоции других. Но когда их способности проверяли с помощью практических заданий (распознавание выражений лиц или определение наилучшего способа реагирования на эмоциональную ситуацию), реальные результаты не всегда соответствовали заявленным навыкам. Это согласуется с польским исследованием 2018 года, которое также показало, что люди с грандиозными чертами считали себя эмоционально развитыми, но при этом хуже справлялись с заданиями на эмоциональный интеллект, основанными на практических навыках. Те, у кого проявляются уязвимые нарциссические характеристики, оценивают свой эмоциональный интеллект ниже и, судя по всему, в повседневной жизни действительно испытывают больше трудностей. Что все это значит Пора выйти за рамки популярной тенденции в психологии — называть сложных в общении людей нарциссами. Нарциссизм — это не про то, что человек делает слишком много селфи. И нет, партнер, который вас игнорирует, или коллега, который постоянно перетягивает внимание на себя на совещаниях, не обязательно обладают выраженными нарциссическими чертами, как бы нам ни хотелось пожаловаться на них за чашкой кофе. Подобные поверхностные диагнозы не просто бесполезны, а еще зачастую и ошибочны. Нарциссизм — это сложная психологическая модель, способная проявляться по-разному и отражать более глубокие проблемы (неустойчивая самооценка, трудности с регуляцией эмоций и нарушенные социальные связи). Понимание этого никоим образом не оправдывает плохое поведение людей. Но оно помогает преодолеть стереотипы и получить более четкое представление о том, как нарциссические черты выглядят в повседневной жизни. По материалам статьи «What we’ve learned about narcissism over the past 30 years» The Conversation

Искусство скучать: как философия поможет справиться с цифровой перегрузкой

Порой кажется, что так много всего постоянно борется за наше внимание: резкий звонок телефона, гул социальных сетей, непрекращающийся поток электронных писем и бесконечная лента контента. Это знакомая и повсеместная проблема цифровой эпохи. Жизнь пронизана постоянными стимулами, а моменты настоящего покоя — когда разум свободно блуждает без цели — стали редкостью. Цифровые технологии проникли в работу, образование и личные отношения. Для многих неучастие в них равносильно небытию. Люди утешают себя тем, что это нормально, ведь платформы обещают безграничный выбор и возможности для самовыражения. Однако это обманчиво. То, что выглядит как свобода, скрывает в себе тонкое принуждение: отвлечение, видимость и вовлеченность преподносятся как обязательства. Забвение бытия Исследователь из Ньюкаслского университета Мехмет Орудж, как человек, годами изучающий философию, часто задается вопросом: как вырваться из этого замкнутого круга и попытаться думать так, как великие умы прошлого? Возможный ответ пришел от немецкого философа Мартина Хайдеггера. Он утверждал, что современные технологии — это не просто набор инструментов, а способ раскрытия информации; система, в которой мир, включая тело и разум человека, предстает прежде всего как ресурс, используемый для создания контента. Таким же образом платформы являются частью этого ресурса, формируя то, что появляется, как оно появляется и как люди ориентируются в жизни. Цифровая культура вращается вокруг скорости, видимости, алгоритмического отбора и навязчивого генерирования контента. Жизнь все больше отражает логику ленты в соцсетях: постоянное обновление, вечное «здесь и сейчас», нетерпимость к медлительности, тишине и покою. По словам Оруджа, цифровые платформы не только отнимают внимание, но и ограничивают возможность глубокого осмысления, позволяющего полноценно проживать жизнь и понимать самих себя. Они лишают способности пребывать в тишине и встречаться с незаполненными паузами. Когда возникают моменты пустоты, люди инстинктивно ищут других — не для настоящей связи, а чтобы заполнить внутреннюю пустоту внешними отвлечениями. Хайдеггер назвал это явление das Man — некто безликий, чье влияние бессознательно принимают другие. Das Man становится своего рода призрачным убежищем: оно предлагает комфорт, но при этом незаметно стирает чувство индивидуальности. Это бесконечно множится через лайки, тренды и алгоритмическую виральность. Убегая от скуки, люди теряют возможность обрести подлинное «Я», которое растворяется в бесконечном коллективном подражании. Хайдеггер опасался, что под властью технологий человечество может утратить способность соотноситься с «самим бытием». Это «забвение бытия» — не просто интеллектуальная ошибка, но экзистенциальная нищета. Сегодня это проявляется как утрата глубины — исчезновение скуки, размывание внутреннего мира, исчезновение тишины. Там, где нет места скуке, не может быть и рефлексии. Там, где нет паузы, не может быть и осознанного выбора. «Забвение бытия» Хайдеггера теперь проявляется как утрата самой способности скучать. Способность к глубокому и продолжительному размышлению утрачивается. Скука как привилегированное настроение Для Хайдеггера глубокая скука — это не просто психологическое состояние, а особое настроение, в котором повседневный мир отступает. В своем курсе лекций 1929–1930 годов «Основные понятия метафизики» философ описывает скуку как фундаментальную настройку, благодаря которой сущее перестает «говорить» с людьми, обнажая небытие, лежащее в основе самого бытия. «Глубокая скука, бродящая в безднах нашего бытия, словно глухой туман, смещает все вещи, людей и тебя самого вместе с ними в одну массу какого-то странного безразличия. Этой скукой приоткрывается сущее в целом», — писал Хайдеггер. Скука — это не пустота, а порог, условие для мышления, удивления и возникновения смысла. Утрата глубокой скуки отражает более широкий процесс падения экзистенциальной глубины на поверхностность. Некогда служившая вратами в бытие, скука теперь воспринимается как досадный изъян, который нужно исправлять с помощью развлечений и отвлечений. Никогда не позволять себе скучать — это то же самое, что никогда не позволять себе быть такими, какие мы есть. По словам Хайдеггера, только в тотальной скуке люди оказываются лицом к лицу с сущим. Избегая этого, они избегают себя. Проблема не в том, что скука наступает слишком часто, а в том, что ей никогда не позволяют проявиться полностью. Она, как ни парадоксально, становится все более распространенной в таких утопающих в технологиях странах, как США, считается чем-то постыдным. К ней относятся почти как к болезни. Ее избегают, ненавидят, боятся. Цифровая жизнь и ее многочисленные платформы предлагают потоки микроотвлечений, которые не позволяют погрузиться в это более примитивное состояние. Беспокойство перенаправляется в скроллинг, который порождает лишь еще больший скроллинг. То, что исчезает вместе со скукой, — это не досуг, а метафизический доступ — тишина, в которой мир может говорить, а люди могут слышать. Заново открыть для себя скуку — не просто предаться безделью. Это значит вернуть себе условия для мышления, глубины и подлинности. Это тихое сопротивление всепроникающей логике цифровой жизни, открытие полного присутствия бытия и напоминание о том, что пауза, неструктурированный момент и период тишины — нечто существенное и необходимое. По материалам статьи «Put down your phone and engage in boredom – how philosophy can help with digital overload» The Conversation

Пробуждение как начало проклятия

«Было без малого восемь часов утра, когда титулярный советник Яков Петрович Голядкин очнулся после долгого сна, зевнул, потянулся и открыл наконец совершенно глаза свои». С этого предложения начинается одна из наиболее фантасмагоричных повестей Ф. М. Достоевского «Двойник». Читать её трудно по многим причинам. Одна из них — стиль повествования, напоминающий тревожный и запутанный сон, где причина и следствие постоянно меняются местами, а события перетасовываются. Пожалуй, больше всего «Двойник» напоминает сцену-мизанабим из «Портрета» Н. В. Гоголя, в которой персонаж снова и снова переживает один и тот же кошмар (изображённый на картине старик оживает, покидает рамки, герой просыпается в ужасе; всё повторяется несколько раз), будто бы угодив в отражение бесконечного зеркала. Когда герой просыпается, он не знает, что его ждёт; мотив неопределённости и нахождения «у межи» двух состояний (сна и яви, безумия и здравомыслия) присутствует во многих литературных произведениях. «Проснувшись однажды утром после беспокойного сна, Грегор Замза обнаружил, что он у себя в постели превратился в страшное насекомое» — «Превращение», Кафка Безусловно, творчество Достоевского оказало влияние на Франца Кафку. Страдая от отчуждённости и черпая из неё, как из источника, образы и идеи, Кафка желал найти понимание у современников и в то же самое время — боялся минуты своего признания как автора. Такая раздвоенность, противоречивость, несогласованность устремлений и желаний выразилась в «жутких историях» писателя. «Превращение» — одна из них. Она начинается с пробуждения, как и повесть «Двойник». Сон Голядкина назван «долгим» (его сумасшествие будет прогрессировать и разрастаться). Сон Грегора Замзы — «беспокойным» (одному невозможному происшествию суждено случиться именно с ним, — но таким ли невозможным оно является?). В жизни обоих вот-вот произойдёт нечто, выходящее далеко за границы их обыденности. Вот-вот диагональная трещина рассечёт зеркальный круг бытия. Первые „песчинки сознания“ после пробуждения таят самые страшные загадки. Где ты? Кто ты? Что ты? Кто наблюдает за тобой? Читатель?.. Кто твой читатель? Разительный контраст с тревожными и отчасти мистическими пробуждениями представляет начало первой главы «Анны Карениной». Каждый «почитывающий почитатель» Льва Толстого помнит, что «Всё смешалось в доме Облонских». Несмотря на нарушение привычного уклада жизни дома, несмотря на боль, испытываемую хозяйкой, несмотря на неразбериху внутри семьи и растерянность всех сопричастных, — для персонажа, Стивы Облонского, пробуждение имеет подчёркнуто привычный характер. Автор намеренно упоминает, что, хоть Облонский и проснулся в другом месте (маленькая неприятность!), это не повлияло ни на время его пробуждения, ни на качество сна. «На третий день после ссоры князь Степан Аркадьич Облонский — Стива, как его звали в свете, — в обычный час, то есть в восемь часов утра, проснулся не в спальне жены, а в своём кабинете, на сафьянном диване». Характерно, что Стива Облонский встаёт с постели не в ужасе или смятении, а с блеском в глазах и гедонистическими, не успевшими развеяться полностью фантазиями. Облонскому снились женщины в форме изящных графинчиков, как бы объединяющие две слабости героя. «Да, да, как это было? — думал он, вспоминая сон. — Да, как это было? Да! Алабин давал обед в Дармштадте; нет, не в Дармштадте, а что-то американское. Да, но там Дармштадт был в Америке. Да, Алабин давал обед на стеклянных столах, да, — и столы пели: Il mio tesoro* и не Il mio tesoro, а что-то лучше, и какие-то маленькие графинчики, и они же женщины». Именно вступительный эпизод — эта размытость между сновидческим пошлым блаженством и неприглядной реальностью — знаменует пик кризиса в его жизни, кризиса, который затронет все сферы его существования и станет отправной точкой для драмы Анны. Осознание совершённой накануне провинности, измены жене, слегка омрачает утро персонажа, но не заставляет его что-либо переосмыслить. Он, как нашкодивший мальчишка, стремится избежать необратимых последствий своего аморального поведения и не задумывается о чувствах Долли, для которой прозрение стало шоком и жестоким испытанием. Облонский хочет замять конфликт, чтобы вернуться к насыщенному удовольствиями существованию и комфортному для него порядку вещей. Пробуждение в непривычных «декорациях» (не в спальне) должно было бы подтолкнуть героя к искреннему раскаянию или размышлению о природе его распущенности, однако ничего похожего не происходит. Мотив пробуждения — важный инструмент для изображения переломного этапа в жизни героя.

Бизнес-ланч или полноценный обед за смешные деньги

Заходя перекусить в заведение питания, большинство гостей интересуется: «А у вас есть бизнес-ланч?». И действительно, практически все кафе, рестораны и даже бары, ориентированные на вечерний режим, предлагают посетителям полноценный обед, который обходится в несколько раз бюджетнее, чем позиции из основного меню. Особенно удобен формат быстрого и недорого обеда для офисных работников, предпочитающих подкрепиться за пределами компании. К тому же есть на рабочем месте многие считают плохим тоном. Еще одно: те же сотрудники разных компаний иногда совмещают прием пищи с работой, приглашая деловых партнеров на бизнес-ланч, чтобы обсудить вопросы. Удобно, поскольку комплексный обед может способствовать хорошей сделке, ведь, как известно, сытый человек — добрый человек, который готов идти на уступки. Что ж, а само происхождение бизнес-ланча стоит относить к далекому Лондону XVIII века. Итак, представим: начало 1700-х, Англия постепенно перестраивается на индустриальный уровень, и население мигрирует из деревень в города. Особо предприимчивые ремесленники со всей страны начинают придумывать своего рода «бизнес», строить помещения для производства, заводить связи. Понятия «офис» еще не существовало, и общаться с потенциальными партнерами приходилось на нейтральной территории — в парках, различных заведениях. Но поскольку мужчины в то время предпочитали завезенный во второй половине XVII века кофе (который был очень популярен благодаря студентам Оксфорда) и алкоголь, то в пабах и кофейнях было шумно и душно, а несдержанные выпивохи порой еще устраивали потасовки и драки. В общем, в такой обстановке бизнес-встречи часто переносились или проходили безуспешно — в лучшем случае. При худшем раскладе переговоры заканчивались вовлечением в перепалку. К слову, чай, завезенный из Китая немного раньше кофе, воспринимался как напиток высших кругов, а также чаще употреблялся женщинами, которые, естественно, в бизнес-сделках никак не участвовали. Заметив текущую обстановку в Лондоне, купец Томас Твайнинг придумал революционную концепцию заведения. В 1706 году он выкупил кофейню Tom’s Coffee House и ввел в меню заведения чай и десерты к нему, а крепкие напитки полностью исключил. Таким образом, заглядывающие в кофейню гости обнаружили, что тут всегда спокойно, чисто и комфортно, а разговорам или размышлениям никто не помешает. Благодаря этому заведение быстро обрело популярность у бизнесменов, а Томас Твайнинг расширил свое дело. В 1717 году он увеличил размеры помещения и открыл чайную лавку под вывеской «Золотой лев», а уже в 1722 году предпринимать окончательно убрал кофе из своего заведения и позиционировал себя как чайный бренд. Томас Твайнинг скончался в 1741 году, но его дело было продолжено наследниками. После обрушения популярности на кофейню Tom’s Coffee House и «Золотой лев» было решено, что неплохо бы ввести в меню что-то, чем можно было бы подкрепиться во время переговоров за чашкой чая. При этом блюдо не должно уподобляться тому, что подают в харчевнях, поскольку кофейня считалась деловым местом. Идеальным вариантом стал сэндвич, изобретенный графом Джоном Монтегю, четвертым графом Сэндвичем в 1760-х. Дело в том, что Джон Монтегю не просто был аристократом, но еще дипломатом и Первым лордом Адмиралтейства. Поэтому граф нередко проводил часы за географическими картами, не находя времени на еду. Однажды он попросил повара принести ему ломоть мяса, зажатый двумя кусками хлеба, чтобы не запачкать руки, — после этого появился всемирно известный бутерброд. Таким образом, с середины XVII века и до наших дней в Англии сформировался бизнес-ланч, подразумевающий быстрый деловой перекус, состоящий из чая/кофе и сэндвича. Для вечно спешащих английских финансистов, менеджеров и других офисных клерков данный формат обеда остается оптимальным, поскольку можно схватить бутерброд и снова бежать в офис. К тому же, учитывая дороговизну жизни в Лондоне, обед в Туманном Альбионе выйдет в 5 раз дороже, чем сэндвич стоимостью 400 рублей. Да и прагматичные англичане предпочтут сэкономить на обеде, но зато потом сытно поужинать, поскольку вечерний прием пищи для европейцев считается главным приемом пищи. Что же касается других стран, то в Германии разделяют взгляды англичан, поэтому немцы не тратят время на еду в первой половине дня. А вот во Франции понятия «бизнес-ланч» не существует, потому что французы не обсуждают за обедом деловые вопросы. Для них в порядке вещей прогуляться с коллегами до изысканного кафе, присесть на террасе и наслаждаться вкусными салатами, десертами и кофе, позабыв на пару часов о рабочих задачах. Некоторые сотрудники обедают в корпоративных столовых, расплачиваясь купоном, выданным предприятием. Еще одни любители отдохнуть за вкусным обедом — испанцы. В их культуре особый промежуток дня с двух до четырех называется сиеста. В это время большинство сотрудников закрывают свои магазины и идут трапезничать в рестораны или домой. Они плотно обедают, часто засиживаются компаниями за хорошей беседой и опаздывают на рабочее место — что считается привычным делом. Работа, естественно, во время сиесты не обсуждается. Страны Востока относятся к бизнес-ланчу иначе. Жители Китая и Японии предпочитают бизнес-ланч, состоящий из трех блюд. Чаще всего это бумажные ланч-боксы с отсеками, в которых лежат овощи, мясо, лапша, рис или пельмени. Японцы готовят обед дома и берут с собой на работу, а китайцы любят плотно поесть в корпоративных столовых. Похожий формат мы наблюдаем в России начиная с советских времен. До XX века обеды проходили в шумных трактирах, а дворяне предпочитали обсуждать деловые вопросы за богатым яствами столом. Причем блюда подавались в строгой последовательности, а рассадка гостей осуществлялась по правилам дома. Это уже потом появились рестораны, в которые могли себе позволить заглядывать чиновники. Официанты были научены манерам, а блюда заимствованы из европейской кухни. В 1960-х придумали комплексные обеды — те самые бизнес-ланчи, знакомые всем нам. По всему Советскому Союзу работали заводы с миллионами рабочих, которых нужно было накормить дешево и сытно. Поэтому в столовых появился обед из трех блюд. Существовало два варианта: тот, что бюджетнее, включал суп, горячее и компот, а полноценный обед был вместе с салатом и пирожком. Советскому рабочему пришелся по вкусу такой бизнес-ланч, и очень быстро «полноценный обед» завоевал любовь людей по всей стране. Поесть можно было как в буфете, так и в столовой, однако в первом случае обед обходился в два раза дороже. Столовые, в свою очередь, были открыты всего несколько часов, и каждый цех ходил на обед в свое время по расписанию. Конечно, никто не обсуждал бизнес за советским «комплексным обедом», да и категория граждан была немного другой. Зато такой формат сохранился до сегодняшнего дня и удовлетворяет голодных людей по всей стране. Заведений питания стало намного больше, и многие стараются приманить гостей вкусным ланчем. Что интересно: бизнес-обед выступает в первую очередь, как реклама кухни, чтобы показать посетителям качество готовки, поэтому он доступен каждому. Да и на нем много не заработаешь, зато прорекламируешь заведение и заведешь постоянных гостей. Автор: Дарья Онегова

Маяковский и Цветаева — «кинуться на широкую грудь России»

Из всех полумифов, имеющих отношение к поэтам Серебряного века, самым несправедливым представляется тот, который гласит, что Владимир Маяковский не любил Марину Цветаеву, отзывался о ней дурно и ругал её сборники. Некоторые даже полагают, что это приобрело характер травли. Следует в первую очередь отметить, что публично Маяковский крайне редко отзывался положительно о ком-то, кто не принадлежал к его идейным соратникам. Писатель Ройзман (автор замечательных мемуаров «Всё, что помню о Есенине») вспоминает один характерный случай: «Однажды, придя в "Новый мир" на приём к редактору, я сидел в приёмной и слышал, как в секретариате Маяковский громко хвалил стихи Есенина, а в заключение сказал: "Смотрите, Есенину ни слова о том, что я говорил". Именно эта взаимная положительная оценка и способствовала их дружелюбным встречам в 1924 году». Склонный к эпатажу, Маяковский любил провоцировать людей и наблюдать за их реакцией. В «Окаянных днях» Бунин описывает сцену: «Я сидел с Горьким и финским художником Галленом. И начал Маяковский с того, что без всякого приглашения подошёл к нам, вдвинул стул между нами и стал есть с наших тарелок и пить из наших бокалов. Галлен глядел на него во все глаза — так, как глядел бы он, вероятно, на лошадь, если бы её, например, ввели в эту банкетную залу. Горький хохотал. Я отодвинулся. Маяковский это заметил. — Вы меня очень ненавидите? — весело спросил он меня. Я без всякого стеснения ответил, что нет: слишком было бы много чести ему». С Цветаевой же Маяковского, на первый взгляд, мало что связывало. Они читали стихи друг друга и на общих собраниях пересекались достаточно часто, но в их взаимоотношениях было как бы нарушено равновесие: Цветаева считала Маяковского «собратом», он же держался несколько отстранённо, инициативу в общении проявлял спонтанно. Цветаева не выказывала никаких признаков обиды по этому поводу. Она посвятила Владимиру Владимировичу несколько стихотворений, среди которых «В сапогах, подкованных железом…» и «Выстрел в самую душу…». В истории их знакомства есть необычайно трогательные страницы. После смерти Гумилёва в августе 1921 года стали роиться слухи о самоубийстве Ахматовой. Цветаева, терзаемая тревогами, никак не могла раздобыть достоверную информацию об Анне Андреевне. Именно Маяковский, с которым Цветаева случайно столкнулась в «Кафе Поэтов», опроверг все домыслы и успокоил её. Из письма Цветаевой к Ахматовой: «Дорогая Анна Андреевна! Все эти дни о Вас ходили мрачные слухи, с каждым часом упорнее и неопровержимей. Пишу Вам об этом, потому что знаю, что до Вас всё равно дойдёт — хочу, чтобы по крайней мере дошло верно. Скажу Вам, что единственным — с моего ведома — Вашим другом (друг — действие!) — среди поэтов оказался Маяковский, с видом убитого быка бродивший по картонажу "Кафе Поэтов". Убитый горем — у него, правда, был такой вид. Он же и дал через знакомых телеграмму с запросом о Вас, и ему я обязана второй нестерпимейшей радостью своей жизни (первая — весть о Серёже, о котором я ничего не знала два года)». 28 апреля 1922 года Цветаева, незадолго до эмиграции, вновь встретилась с Маяковским. Оба оказались на Кузнецком мосту. Цветаева, чьи нервы были расстроены из-за переживаний по поводу предстоящего отъезда, испытала благодарность к Маяковскому — за то, что он в этот предрассветный час оказался рядом с ней. Из письма Цветаевой к Пастернаку: «...раннее утро... громовой оклик: Цветаева! Я уезжала за границу — ты думаешь, мне не захотелось сейчас, в 6 часов утра, на улице, без свидетелей, кинуться этому огромному человеку на грудь и проститься с Россией? Не кинулась...»

История происхождения бутафорской крови: от ткани до компьютерных эффектов

Пока вы смотрите ужастики один за другим, разглядываете хэллоуинские украшения и подыскиваете себе костюм, обратите внимание на бутафорскую кровь в кино, и вы заметите нечто странное: она вся выглядит совершенно по-разному. Иногда кровь почти карикатурно ярко-красная, в других случаях — темно-коричневая, почти черная. Где-то она жидкая и даже водянистая, а где-то — вязкая и густая. Эти различия не являются результатом невнимательности или неразберихи. Настоящая человеческая кровь — изменчивая субстанция. Ее цвет меняется в зависимости от количества кислорода в ней, а также по мере старения и распада. Густота и текучесть варьируются в зависимости от концентрации ключевых белков или окружающей среды. Она свертывается и сгущается, часто довольно быстро. И любой, кто создает бутафорскую кровь, должен учитывать не только то, как эти биологические переменные соотносятся с задуманной сценой, но и практичность работы с тем или иным рецептом, как она будет выглядеть на расстоянии и какое впечатление произведет на зрителя. Художники и реквизиторы боролись с этими сложностями во все времена. Понимание сути данного творческого поиска, возможно, поможет лучше оценить искусственную кровь или даже создать свою. Красная ткань и глицериновая масса Некоторые полагают, что в досовременных культурах для максимального правдоподобия в спектаклях и инсценировках попросту использовали настоящую кровь. Однако это маловероятно, так как пришлось бы помучиться с ее хранением и уборкой сцены после применения. Вместо этого актеры и реквизиторы, вероятно, просто имитировали бескровное насилие, в крайнем случае используя ярко-красную ткань для обозначения крови. На протяжении веков изобретательные художники экспериментировали и с другими заменителями крови, например, с красной краской. Но первые четкие упоминания о специальном рецепте бутафорской крови появились в описаниях постановок в «Гран-Гиньоль». Это парижский театр ужасов, который просуществовал с 1897 по 1963 год. Точный рецепт до наших дней не дошел, но, судя по всему, реквизиторы использовали глицерин или пропиленгликоль — прозрачные вязкие жидкости, применяемые в пищевой промышленности и косметике, — и яркие пигменты, чтобы получить густую и насыщенную багровую массу. Эта яркая субстанция могла выглядеть неубедительно вблизи, но она отлично работала для зрителей на дешевых местах и соответствовала эстетике данного театра. Хичкок, черно-белое кино и шоколадный сироп Социальные табу, цензурные ограничения и технические сложности сводили к минимуму использование крови в более строгих театрах и большинстве ранних фильмов. Как объяснил художник по спецэффектам Грегор Кнапе, в лучшем случае режиссеры показывали «небольшую струйку черной жидкости или мазок», обычно сделанные из какой-либо маслянистой субстанции, смешанной с темным пигментом. Но некоторые режиссеры эпохи черно-белого кино использовали вместо этого шоколадный сироп. Темно-коричневый цвет не вымывался, как яркие оттенки, фильтрами камер тех лет, а его вязкость и текучесть были жутко похожи на густую струйку свежей крови. Альфред Хичкок, как известно, использовал пластиковую бутылку с дозатором, чтобы придать крови реалистичный эффект капель и брызг в «Психо». Позже Хичкок объяснял, что выбрал черно-белую съемку не только для экономии, но и потому, что считал, что цветная жидкость будет слишком кровавой для большинства зрителей. Кнапе пояснил, что ранние методы цветной киносъемки плохо справлялись с полупрозрачными субстанциями вроде искусственной крови и с приглушенными оттенками. Поэтому в середине XX века кинематографистам приходилось иметь дело с непрозрачными и почти кричащими малиново-красными смесями бутафорской крови. Hammer — плодовитая британская студия хорроров, которая помогла запустить карьеру Кристофера Ли — популяризировала использование искусственной «Кенсингтонской крови» цвета вишневого сиропа. «Кровь в кинематографе 1960-х годов почти всегда выглядела лучше в черно-белом варианте», — подчеркнул киновед, специализирующийся на старых фильмах ужасов и фильмах категории «B», Блэр Дэвис. Цветное кино и новый рецепт Производители реквизита, стремившиеся к реализму, были ограничены ранними технологиями кинопроизводства. Поэтому, когда в середине 1960-х годов на рынке появились новые системы цветной съемки, они ухватились за возможность экспериментировать. Хершелл Гордон Льюис, переквалифицировавшийся из режиссера эротики в крестного отца современных фильмов ужасов, столкнулся с проблемой, начав снимать «Кровавый пир» — первый американский сплэттер-слэшер. Его не устраивала мультяшная кровь, имевшаяся в продаже. Тогда он заказал фармацевту более приглушенный и полупрозрачный состав. Впрочем, Льюис был известен своей скупостью, поэтому новая жидкость не была особо изощренной, хотя и стала шагом к реализму. После нескольких лет экспериментов в масштабах всей индустрии, часто основанных на рецептах «Гран-Гиньоля» и «Кенсингтонской крови», легендарный гример Дик Смит разработал свою формулу. Он использовал сироп Karo (распространенный бренд густого кукурузного сиропа цвета карамели), бесцветный консервант метилпарабен, пищевой краситель и Kodak Photo-Flo (средство для предотвращения появления полос на фотографиях при проявке), чтобы создать сверхреалистичную бутафорскую кровь. Если вы видели «Крестного отца», «Изгоняющего дьявола» или «Таксиста», то вы точно знаете, как выглядит кровь от Смита. Реквизиторы вскоре поняли, что могут вносить простые изменения в базовый рецепт Смита, чтобы регулировать цвет и вязкость в соответствии с биологическими особенностями и обстановкой. Затемнить и загустить — для старой и запекшейся массы. Сделать ярче и осветлить — для свежей, богатой кислородом крови, бьющей из артерии. Интересно, что в фильме Мартина Макдонаха «Лейтенант с острова Инишмор» использовали девять разных составов бутафорской крови для разных ситуаций. Некоторые также модифицировали формулу для решения более приземленных задач, таких как стоимость и съедобность. Создатели «Зловещих мертвецов» применили заменитель сливок вместо парабена и Photo-Flo, пожертвовав немного достоверностью и вязкостью, чтобы можно было залить смесь актерам в рот и тем самым сымитировать ее извержение, или просто дать массе стечь по подбородку. «С тех пор большинство рецептов бутафорской крови — это вариации на тему ограниченного набора ингредиентов», — объяснил Кнапе. Даже популярные хэллоуинские рецепты повторяют первоисточник от Смита, вероятно, потому что он целенаправленно публиковал доступные руководства по самостоятельному изготовлению. Компьютерная кровь XXI века На рубеже тысячелетий кинематографисты начали использовать компьютерную графику для улучшения качества искусственной крови, корректировки цветов и придания брызгам более правдоподобной физики. Некоторые и вовсе отказались от физической фейковой крови в погоне за полным контролем и детализацией. Как и большинство CGI-эффектов, плохо сделанная компьютерная кровь выглядит либо комично, либо неестественно, но при хорошем исполнении она становится невероятно эффективной заменой настоящей. Однако не все стремятся к эталонному реализму в изображении крови. С практической стороны режиссеры, художники и костюмеры иногда смягчают ее цвет, чтобы сделать более приемлемой для массового зрителя или для рейтинговых комиссий. Также они используют менее реалистичную массу, когда хотят, чтобы она была лучше видна на темном фоне или чтобы было легче отмыть (это еще одна причина, по которой многие деятели кино ценят компьютерную графику). Как пояснил Дэвис, если режиссер хочет вызвать определенную эмоцию, он может выбрать что-то стилизованное и сюрреалистичное. Снимая дилогию «Убить Билла», Квентин Тарантино настаивал на использовании разных составов для разных эмоциональных эффектов, проводя четкую грань между «кровью из фильма ужасов» и «кровью самурая». Бутафорская кровь, которую вы видите, может быть меньше связана с поиском реалистичности и больше определяться практическими соображениями и атмосферой. По словам Кнапе, каждый пример искусственной крови в кино, вероятно, будет немного отличаться из-за практических ограничений и желаемого эффекта на зрителя. Он также добавил, что у гримеров нет одного единственного рецепта: они начинают с нескольких формул, тестируют их в разных условиях и методом проб и ошибок находят нужную смесь для каждой конкретной задачи. По материалам статьи «The spooky (and sweet) history of fake blood» Popular Science

Удивительный мир Стругацких

Сначала они были оптимистами, которые верили в прогресс, людей и лучшее будущее. Затем стала открываться темная сторона прогресса, а устройство общества и цензура постепенно сдвинули чашу весов на выбор более сложных и местами мрачных тем в их литературе. Братья Стругацкие никогда не были пессимистами, но и не считали себя реалистами. Они писали про современность через призму будущего, и за это их любили миллионы читателей. Кем были Стругацкие? Можно ли назвать их шестидесятниками? Это важно понять, чтобы объяснить, почему в это время стала популярной их проза. Кто такой «шестидесятник»? Это деятель культуры, прозаик, поэт, режиссер, скульптор — это многоликий образ, который связывал между собой совершенно разные профессии. Но шестидесятники были об одном: они творили с верой в лучшее будущее, показывали все светлое в человеке, немного иронизировали и посмеивались, но главное они были свободнее, чем их предшественники. Приход к власти Никиты Хрущева сначала ослабил влияние строя на искусство СССР, позволил творить свободно и честно. Этот глоток свободы обогатил литературу своенравными и искренними произведениями, позволил писателям смотреть на мир позитивно. Но выступление Никиты Сергеевича Хрущева в 1962 году против «интеллигенции» сменило вектор и свободолюбивый настрой. Кинематографисты, писатели и другие деятели искусства снова начали чувствовать себя скованно, появились запретные темы, которые нельзя было затрагивать и опубликовать. Братья Стругацкие пережили все этапы того периода: прошли путь от светлых произведений с верой в лучшее до более мрачных своих работ, когда начали чувствовать ограничение своей писательской воли. Поэтому их смело можно относить к шестидесятникам, ведь они — важная иллюстрация эпохи. Откуда в братьях было столько света и позитива, веры в людей и в жизнь? Ведь их биографию нельзя назвать счастливой. Они пережили блокаду Ленинграда. На тот момент Аркадию было шестнадцать лет, а Борису девять. Отец и Аркадий умирали от голода, но было принято решение отправить мать и маленького Бориса в эвакуацию. Аркадий пережил страшную голодную зиму, отец же скончался от дистрофии. Ужас перед голодом, страх за жизнь родных должны были отложить неизгладимый отпечаток на молодых людей. Но повзрослев, они продолжили верить в лучшее. Это отразилось и на их произведениях. Борис и Аркадий Стругацкие имели широкий кругозор: оба знали несколько языков, интересовались культурой и литературой других стран, благодаря отцу-искусствоведу понимали и любили искусство. Борис Стругацкий учился на астрофизика, а Аркадий — в Военном институте иностранных языков. Несмотря на разницу выбранных жизненных путей, у братьев был главный общий интерес — литература. Аркадий писал прозу еще в довоенное время, но, к сожалению, все рукописи были утеряны во время блокады. Есть разные мнения, как братья пришли к мысли начать писать романы в соавторстве: кто-то считает, что они это сделали на спор, а кто-то, что договорились в письмах «а почему бы не попробовать написать научную фантастику?». Они не сразу нашли свой стиль: экспериментировали с языком, пробовались в малом жанре, пытались понять, как эффективно совмещать работу обоих. Одна из трудностей совместного авторства заключалась в том, что Аркадий жил в Москве, а Борис в Ленинграде, поэтому заниматься творчеством было возможно только в гостях у матери или в Домах творчества, популярных в то время. Постепенно братья начали все чаще ездить друг к другу, живя на два города. Аркадий был генератором идей, Борис же отбирал и развивал самые интересные из них. Их первой большой работой стал «Полдень, XXII век». Это был скорее сборник рассказов, чем полноценный роман. Но все небольшие произведения в нем связаны одним лейтмотивом — утопией. Ею было полное установление коммунизма, т.к. братья были приверженцами большевизма, как и отец. Они были «детьми ХХ съезда», теми, кто в момент оттепели был полон веры в демократию и наполнен энтузиазмом. Поэтому первые произведения с подобным мотивом не были чем-то удивительным. Конечно, жанр научной фантастики существовал и до братьев Стругацких: тогда люди активно читали Оруэлла и Уэллса, но советская фантастика была крайне посредственна. Стругацкие же навсегда перевернули взгляд на отечественных представителей этого жанра. В их произведениях среди космоса и приключений в разных галактиках существовал утопичный, идеальный мир, в котором братья сами хотели бы жить. Они не верили в то, что такой мир действительно когда-то наступит, но хотели как можно детальнее описать, как видят эту нереалистичную вселенную и идеал, к которому хотелось бы стремиться. Все изменилось в 1962 году, после публикации повести «Попытка к бегству». Она стала первым не утопичным произведением — в ней появилось описание космических концлагерей и первая мрачная атмосфера. В этот же период Стругацкие работали над «мушкетерским» романом, который должен был быть забавным и легким. Но напор на интеллигенцию свернул произведение совершенно в противоположную сторону — писатели отразили в нем сгущающиеся над головами народа тучи. Так появилось одно из главных произведений братьев «Трудно быть богом». За ним пришли успех и признание, а после последовали публикации «Понедельник начинается в субботу», «Улитка на склоне», «Хищные вещи века», «Гадкие лебеди», «Сказка о Тройке». На этом этапе братья нашли себя в написании антиутопий, которые встречали сопротивление со стороны цензуры, урезались или не пропускались к публикации. Например, повесть «Сказка о Тройке» была опубликована в альманахе в очень сокращенном варианте. После публикации альманах закрыли, а повесть появилась в своем первозданном виде только двадцать лет спустя. В 1972 году появился «Пикник на обочине». Режиссер Андрей Тарковский начал работать над его экранизацией, тогда был снят один из самых знаковых и узнаваемых фильмов режиссера «Сталкер». Но судьба картины была непростой: сценарий несколько раз переписывался самими Стругацкими, постепенно вся научно-фантастическая подоплека была вырезана из сценария. Но несмотря на такую серьезную переработку оригинальной повести, братья остались довольны результатом. В 1970-х годах Аркадий Стругацкий начал чувствовать себя плохо, его госпитализировали и поставили страшный диагноз. Творчество сошло на нет, а последним совместным произведением стал роман «Отягощенные злом, или Сорок лет спустя», написанный в 1988 году. Спустя три года Аркадий скончался от рака печени. Борис продолжил общее дело, он опубликовал множество новых произведений, а также те повести, которые были написаны в соавторстве с Аркадием, но не были опубликованы до его смерти. Несмотря на свою фантастическую прозу, братья Стругацкие стали голосом поколения и смогли отразить настоящую эпоху среди вымышленных миров.