«Эксцентричность особенно характерна для англичан», — однажды написала известная английская поэтесса Эдит Ситуэлл. Она знала это не понаслышке. Ситуэлл в свои более поздние годы требовала, чтобы посетители заполняли форму, в которую входил вопрос: «Был ли кто-нибудь из ваших родственников когда-либо заключен в психиатрический дом?», за которым следовал дополнительный «Если нет, то почему?». Истории об эксцентричности в мире музыки очень распространены: французский авангардный композитор и пианист Эрик Сати был известен как своими замечательными камерными партитурами, так и странным поведением. Ему приписывают изобретение «musique d'ameublement» (меблировочной музыки) — предшественницы эмбиента. Сати каждый день носил белый костюм, и после его смерти друзья обнаружили у него в гардеробе несколько одинаковых нарядов. Ежедневный ритуал Сати заключался в том, чтобы прогуливаться из своего загородного дома в центр Парижа с чемоданом, в котором не было ничего, кроме рукописей и молотка. В последнее время не авангард, а поп-музыканты проверяют границы того, что считается нормальным. Продюсер Фил Спектор, как известно, хранил в своей студии пистолет. Музыкант и звукорежиссер Джо Мик, написавший новаторский альбом Telstar, записал свои хиты в переоборудованной ванной комнате над магазином в северном Лондоне, используя звук смыва в туалете в качестве спецэффектов. Американский поэт и музыкант Луи Томас Хардин, он же Лунный пес, носил мантию и рогатый шлем и был известен как викинг с 6-й авеню. Брайан Уилсон, гений, стоящий за успехом Beach Boys, страдал от злоупотребления наркотиками и нервных срывов, что привело к чрезмерно сложным сессиям записи и требованиям: обязательным было заполнение его фортепианной комнаты песком, чтобы он мог чувствовать пляж под ногами. Неизданный LP Smile группы Beach Boys стал считаться символом недомогания Уилсона. Ли Скретч Перри — ямайский экспериментатор, работающий в стиле даб-регги, — в приступе ярости сжег свою студию Black Ark дотла. Герман Пул Блаунт, он же Sun Ra, композитор авангардно-джазового оркестра, выделяется даже среди эксцентричных личностей. Он заявлял, что странное видение заставило его бросить колледж: «Я не был в человеческом облике… Я приземлился на планете, которую я определил как Сатурн… Они телепортировали меня, и я упал на сцене с ними. Они хотели поговорить со мной. У них был один небольшой с антеннами на каждом ухе. Несколько антенн на каждый глаз. Они говорили со мной. Они сказали мне, чтобы я бросил посещать колледж, потому что могли появиться большие неприятности… Мир собирается в полный хаос… Я должен говорить с миром своей музыкой». Истинные поп-эксцентрики либо рождаются такими и находят выход в музыке, либо «сходят с ума» из-за деструктивной природы самого музыкального бизнеса. Звукозаписывающие компании терпят чудаков во время работы над альбомом, но когда артисты устают быть марионетками и хотят отклониться от общепринятой формулы, их отбрасывают в сторону. Самый печально известный пример этого — культовый убийца Чарльз Мэнсон, которого Beach Boys и их продюсер Терри Мелчер уговорили стать исполнителем кислотного фолка, а затем поспешно изменили решение, оставив Мэнсона возмущаться произошедшим. Практически сразу после этого он убил пять человек. Короли рок-н-ролла Один из самых захватывающих современных эксцентричных персонажей музыки — Пэдди МакЭлун, основатель британской поп-группы 1980-х годов Prefab Sprout. Фронтмен Пэдди МакЭлун считается одним из величайших авторов песен своего времени. Его творческая работа подробно описана в новом трехтомном исследовании писателя Джона Берча. Первый том «Ранние годы» объясняет, как группа зародилась в бесперспективном районе Виттон Гилберт, деревушки в сельском графстве Дарем на северо-востоке Англии. Prefab Sprout добились успеха в середине 1980-х, выпустив такие хиты, как When Love Breaks Down, Cars and Girls, и самый известный из них — The King of Rock’n’Roll. Музыкальные магнаты с нестандартным видением (Тони Уилсон из Factory Records, Алан МакГи из Creation Records или Кейт Армстронг с лейбла Kitchenware) заметили молодую группу и взяли под свое крыло. МакЭлун привнес в песни свое странное, но разнообразное сочетание музыки, которая повлияла когда-то на него. Он смешал американского композитора Ирвинга Берлина, современного композитора-классика Карлхайнца Штокхаузена и The Beatles. Фронтмен также был вдохновлен эксцентриками из более раннего поколения, в частности, автором песен Джимми Уэббом и джаз-рок группой Steely Dan. Из этих примеров Пэдди МакЭлун узнал, что композитор может мгновенно создать ощущение оккультного места и времени, перенося слушателя в чужой, но знакомый мир. Музыкант отдает дань уважения «колдуну Уичито» в одной из своих песен. МакЭлун однажды сказал в интервью: «Мне было интересно потерять себя в чужом мире, чтобы быть очарованным. Достаточно было просто быть очарованным». Музыка, как и поэзия, становится выражением неизвестного. Эксцентричный характер основных участников рок-группы Steely Dan Дональда Фейгена и Уотера Беккера, которые недавно умерли, подтверждается их одержимостью перфекционистскими методами записи, прослушиванием восьми гитаристов для соло в одной из своих песен (Peg), а иногда и заменой группы поддержки, чтобы получить правильную атмосферу. Понятно, что поп-аутсайдеры по-разному видит мир, независимо от своего происхождения. «Когда вы слышите Моцарта, Баха или Брайана Уилсона, кем бы ваш Бог ни был в этом мире, происходит что-то помимо плоти и крови, происходит что-то жуткое», — говорил Пэдди МакЭлун. Сегодня в музыкальном бизнесе крайне не хватает «правильной» эксцентричности. Теперь она создается через социальные сети, где позирование обнаженным или съемка себя в момент психологического стресса становятся еще одним инструментом для продажи большего количества товара. Prefab Sprout имели успех, но музыкальный бизнес продолжал развиваться. Теперь у МакЭлуна борода такая же белая и длинная, как у Лунной собаки. И, как все эксцентричные мастера, он продолжает создавать музыку на языке, построенном на собственных внутренних правилах. По материалам статьи «Why pop needs its eccentric characters» The Conversation