Каждый хочет быть любимым. С самого рождения мы стремимся окружить себя людьми, которым небезразличны. Потребность к одобрению и принятию стимулирует нас вливаться в общество, заводить новые знакомства и подстраиваться под окружение. Поскольку полноценная коммуникация — это, как правило, труд двух сторон, мы должны учитывать чувства и желания собеседника, выбирать подходящее время для общения и мириться с отрицательными чертами характера (поскольку в мире нет идеальных людей). Сколько друзей нам нужно, чтобы чувствовать себя счастливыми? Скольким людям мы можем оказывать знаки внимания не в ущерб собственной жизни? В конце XX века антрополог и эволюционный психолог Робин Данбар размышлял над предельным количеством социальных связей, которые может поддерживать человек, и пришел к выводу, что в среднем каждый может иметь до 150 значимых связей. Также согласно теоретической модели, разработанной Данбаром и другими исследователями (Алистером Сатклиффом, Дженсом Биндером и Холли Эрроу), социальные связи не равноценны, а устроены иерархически. Для наглядности эти уровни показываются в виде кругов, где каждый новый слой включает в себя предыдущий. Первый, базовый слой — интимные отношения (1-2 человека). Дальше идут: ближайшие друзья или члены семьи (5 человек), друзья (15 человек), приятели (50 человек) и знакомые (около 100 человек). Слои Данбара — эгоцентрическая сеть. Поскольку близкие отношения напрямую влияют на качество жизни, самые первые слои должны быть заполнены в полном объеме в соответствии с нашими требованиями. Однако иногда круг «интимные отношения» или «близкие друзья» остается пустым. В таком случае может возникнуть необычная модель односторонних отношений — парасоциальная коммуникация. Сам термин появился в 1956 году благодаря работе ученых Дональда Хортона и Ричарда Вола «Средства массовой коммуникации и парасоциальные взаимодействия: интимность на расстоянии». Ученые обратили внимание на то, что радио, телевидение и кино создавали у публики иллюзию личных отношений с медийными персонами. То же касалось и исторических персонажей, оживавших на экранах или страницах книг. Обычной стала ситуация, когда о жизни знаменитостей говорили как о чем-то обыденном, а их личные неудачи воспринимали как провал близкого члена семьи. Вскоре выяснилось, что не только реальный человек мог стать участником парасоциальной связи. Выдуманный персонаж неэкранизированной истории, обладая сильным характером, действующий в рамках захватывающей сюжетной линии, также мог стать для человека близким другом, поверенным сердечных тайн и объектом обожания. И такую однобокую дружбу человек мог лелеять на протяжении всей своей жизни, отдавая колоссальные силы на поддержание иллюзии общения. Так что же главное в дружбе? Ценностью обладает сама связь, процесс общения, а не получение итоговой информации. Чем харизматичнее герой, чем больше он соответствует нашим ценностям и ожиданиям, тем проще нам сделать его своим другом и восполнить дефицит в каком-то из слоев Данбара. Знаменитость, обращаясь со сцены к своим фанатам, говорит о своей жизни: мечтах, достижениях, страхах и надеждах. Фанаты трепетно относятся к любой информации, связанной с личной жизнью кумира. Доходит до того, что человек знает, что звезда предпочитает есть на завтрак, как зовут ее любимого питомца, в каком парке она бегает по вечерам и куда планирует отправиться на Рождество. А вот знаменитость может даже не догадываться о существовании такого преданного фаната. Со временем фанат начинает лучше понимать характер кумира, его мотивы и ценности, догадываться о вещах, которые остаются за кадром. Но одностороннее накопление информации не дает развиваться отношениям. С одной стороны, «друг» полностью соответствует ожиданиям: появляется тогда, когда того захочет фанат, не переходит границы дозволенного и не требует ничего взамен. С другой, у фаната есть ответы, но нет вопросов. Медиа функционируют как тест Роршарха: каждый проецирует в них свои желания и страхи. Если перестать искать свой собственный путь, а покорно принимать то, что дается кем-то более влиятельным, есть опасность раствориться в придуманном образе и потерять себя. Другая крайность, от которой сегодня страдают многие знаменитости, — появление профессиональных сталкеров. В отличие от желтой прессы, сталкеры не стремятся наживаться на полученной информации. Их одержимость конкретной личностью можно сравнить с болезнью, психологической зависимостью. Придуманный ими образ становится для них единственной реальностью, и они больше не видят человека, стоящего за образом звезды. Например, за певицей Тейлор Свифт одно время следил Тимоти Свит: в течение года он отправил ей больше 700 смс, предлагал руку и сердце, угрожал убить ее и любого, кто встанет между ними. В итоге парень получил пожизненный судебный запрет приближаться к Тейлор и членам ее семьи ближе, чем на 100 ярдов. В дом Брэда Питта однажды забралась женщина, которая переоделась в одежду актера и разгуливала в ней, пока ее не заметил охранник. При ней была книга заклинаний и любовные письма для Брэда. Женщине назначили условный срок и обязательное посещение психолога, а актер после этого случая усилил охрану дома. Сейчас мы на короткой ноге со всем миром, но более одиноки. Удивительно то, что интернет дал нам возможность общаться с любым человеком в любой точке планеты, однако мы предпочитаем конструировать собственную комфортную зону и заменять реальные отношения иллюзиями. Парасоциальные отношения с одной стороны позволяют нам пускать в свою жизнь человека, «удобного» по определенным критериям, а с другой расхолаживают нас: это весьма ленивая модель поведения, при которой не нужно прилагать усилия, чтобы нравиться своему другу.