7 этапов газлайтинга в отношениях

Автор статьи — психолог Престон Ни, М.С.Б.А. Как говорил Парамаханса Йогананда, «Некоторые люди пытаются возвыситься, причиняя боль другим». Это высказывание точно характеризует суть газлайтинга — изощрённой формы психологического насилия, при котором жертву постепенно лишают доверия к собственному восприятию реальности. Сам термин происходит от названия фильма 1944 года «Газовый свет», где главный герой методично убеждает свою жену в её психической несостоятельности. Газлайтинг может проявляться в различных формах — от относительно безобидных бытовых манипуляций до тотального контроля над сознанием человека. В своей книге «Как успешно общаться с газлайтерами и остановить психологическую травлю» я подробно описываю семь ключевых этапов, через которые обычно проходит этот разрушительный процесс. Следует отметить, что последовательность этих этапов может варьироваться в зависимости от конкретных обстоятельств. На начальной стадии газлайтер активно использует ложь и преувеличения. Он целенаправленно формирует у жертвы ощущение собственной неполноценности, применяя расплывчатые формулировки, не подкреплённые объективными фактами. Типичными примерами таких высказываний могут быть: «Ты вечно всё делаешь не так», «Нормальный человек так никогда бы не поступил», «Тебе нельзя доверять, ты постоянно всё перевираешь». Второй этап характеризуется навязчивым повторением одних и тех же ложных утверждений. Подобно тому, как работает пропаганда, многократное воспроизведение определённых тезисов постепенно делает их более убедительными для жертвы. Газлайтер сознательно поддерживает состояние конфликта, чтобы сохранить психологическое преимущество и контроль над ситуацией. Третья фаза проявляется в агрессивном противодействии. Когда жертва предпринимает попытки защитить свою позицию, газлайтер резко усиливает давление, используя целый арсенал средств — от откровенных отрицаний до беспочвенных обвинений и противоречивых заявлений. Такой «словесный ураган» полностью дезориентирует жертву, лишая её возможности трезво оценивать происходящее. На четвёртой стадии происходит систематическое эмоциональное истощение жертвы. Постоянные психологические атаки и изощрённые манипуляции постепенно подрывают душевные силы человека. В результате жертва начинает испытывать хроническое чувство тревоги, теряет уверенность в себе, впадает в состояние апатии или даже клинической депрессии. Пятый этап представляет собой формирование устойчивой созависимости. Согласно определению Оксфордского словаря, созависимость представляет собой чрезмерную психологическую зависимость от другого человека. Газлайтер искусственно создаёт ситуацию, при которой только он может дать жертве ощущение психологического комфорта и принятия — и точно так же легко может это ощущение отнять. Шестая тактика основана на создании ложных надежд. Периодически газлайтер демонстрирует мнимые изменения в поведении, показывая якобы доброжелательное отношение. Этот расчётливый приём заставляет жертву усомниться в правильности своих прежних оценок и давать манипулятору всё новые и новые шансы. Финальная стадия представляет собой установление тотального контроля. В наиболее тяжёлых случаях газлайтер стремится полностью подчинить себе жертву, определяя не только её поступки, но и мысли, эмоции и даже базовое восприятие реальности. Это достигается путём постоянного информационного давления, умелого чередования наказаний и мнимых поощрений. Важно понимать, что газлайтинг — это не просто временное недопонимание или бытовой конфликт. Это продуманная система психологического насилия, направленная на разрушение личности жертвы ради установления полного доминирования. Как метко заметил один из пострадавших: «Сначала я начал сомневаться в своих мыслях, затем — в своих воспоминаниях, а в конце концов — и в собственном психическом здоровье». Распознать газлайтинг можно по ряду характерных признаков: вы постоянно ощущаете себя «недостаточно хорошим», испытываете страх при выражении собственного мнения, часто извиняетесь без видимой причины, ловите себя на мысли «может, это я всё преувеличиваю?». Если эти симптомы вам знакомы — вполне возможно, вы стали жертвой психологического насилия. Выход из подобных токсичных отношений требует комплексной поддержки — будь то помощь друзей, родственников или профессионального психолога. Крайне важно восстановить базовое доверие к собственному восприятию и научиться выстраивать здоровые психологические границы. Помните: никто не имеет права заставлять вас сомневаться в собственной адекватности. Ваши чувства, мысли и переживания важны и значимы, какими бы они ни были. По материалам статьи «7 Stages of Gaslighting in a Relationship» Psychology Today

Парадокс продуктивности

Вы просыпаетесь, смотрите на свой телефон, и в голове возникает список дел. Электронная почта, дедлайны, встречи, тренировки, приготовление еды, подработка — все это кажется бесконечным. Вы пытаетесь преодолеть усталость, подпитываясь кофе, силой воли и страхом не успеть. Знакомо? Если да, то вы не одиноки. В современном мире принято ценить постоянное движение и суету. Но есть один парадокс: постоянное напряжение не сделает вас более успешным. Возможно, оно даже тормозит ваш прогресс. Последние исследования в области когнитивной нейробиологии, психологии производительности и ультрадианных ритмов свидетельствуют о том, что пик продуктивности достигается не в том, чтобы успеть больше, а в том, чтобы стратегически сделать меньше. Давайте развеем миф о том, что постоянная занятость равнозначна успеху. Наука делать меньше (и достигать больше) Ваш мозг не предназначен для постоянной работы. Исследования показывают, что после 90 минут интенсивной умственной деятельности когнитивные способности резко снижаются. Ультрадианные ритмы — естественные циклы сосредоточенности и восстановления мозга — требуют периодического отдыха. Однако большинство из нас пренебрегают этим естественным процессом, продолжая работать и подпитываясь кофеином и силой воли. Результатом становится усталость от принятия решений, туман в голове и выгорание, которые делают вас менее эффективными. Давайте обратимся к примерам самых успешных новаторов в истории: • Альберт Эйнштейн играл на скрипке, когда застревал на проблеме. • Уинстон Черчилль дремал после обеда во время войны. • Стив Джобс был известен своими длительными прогулками, которые стимулировали творческий потенциал. Они не бездельничали — они активировали сеть пассивного режима работы мозга (СПРРМ), которая способствует решению проблем и инновациям. Высокая производительность — это не только способность работать больше, но и умение определять, когда нужно прилагать больше усилий, а когда лучше остановиться. Мышление вычитания: секрет пиковой производительности Большинство успешных людей склонны считать, что для повышения продуктивности нужно прилагать больше усилий: работать дольше, ставить больше целей и тратить больше времени. Однако существует альтернативный подход, основанный на мышлении вычитания. Этот подход переворачивает представление о том, как достичь успеха. Вместо того чтобы увеличивать усилия, можно попробовать сократить то, что больше не приносит пользы. Исследование, проведенное в 2021 году в Университете Вирджинии, показало, что люди склонны искать решения проблем, добавляя новые элементы, даже если устранение старого может привести к более эффективному результату. Это объясняет, почему многие высокоэффективные работники могут чрезмерно усложнять свой путь к успеху. Вместо того чтобы устранить неэффективные факторы, они просто добавляют новые. Давайте рассмотрим некоторые изменения, которые можно внести в свой подход к продуктивности: • Не назначайте больше встреч — сократите те, которые вам не нужны. • Не увеличивайте рабочее время — сократите его и посвятите тому, что действительно важно. • Не добавляйте еще одну привычку для саморазвития — лучше сосредоточьтесь на тех, которые уже приносят пользу. Вычитание — это не проявление лени, а способ оптимизировать свои действия. Сила воли в сравнении с потоком: почему одного лишь усилия недостаточно для достижения успеха Многие из нас считают, что для достижения успеха необходимо обладать силой воли: больше напрягаться, дольше работать и опережать конкурентов. Однако, как известно, сила воли — это ограниченный ресурс, который истощается в течение дня. Это может привести к переутомлению, неверным решениям и снижению мотивации. Люди, добившиеся выдающихся результатов, знают, что вместо того, чтобы полагаться на силу воли, необходимо использовать состояние потока — те моменты, когда работа не требует усилий, а время словно исчезает. Исследователь потокового состояния Михай Чиксентмихайи обнаружил, что люди в таком состоянии на 500% более продуктивны, чем те, кто выполняет задачи в рассеянном состоянии. Как же вызвать это состояние потока? • Устраните отвлекающие факторы. Многозадачность убивает глубокую работу. • Выровняйте задачи по сложности и балансу навыков. Слишком легкие задачи вызывают скуку, а слишком трудные вызывают стресс. • Работайте циклично. Интенсивные усилия должны сменяться настоящим восстановлением. Когда вы научитесь входить в состояние потока, вам не потребуется невероятная сила воли, потому что вы будете действовать в унисон с оптимальной производительностью вашего мозга. Трехэтапная перезагрузка продуктивности Готовы вырваться из круговерти суеты и начать работать с большей эффективностью? Вот несколько простых шагов, которые помогут вам в этом: 1. Определите и устраните утечки энергии Проанализируйте свое ежедневное расписание и выявите задачи, которые отнимают у вас драгоценное время и душевные силы. Это могут быть встречи, электронная почта или рутинные административные дела. Безжалостно сократите их. Спросите себя: если бы у меня было всего четыре часа в день для работы, на чем бы я сосредоточился? 2. Работайте сфокусированными спринтами Вместо долгих рабочих дней, наполненных суетой, попробуйте разбивать свою деятельность на 90-минутные спринты, за которыми следуют периоды восстановления. Это могут быть упражнения, медитация или просто прогулка на свежем воздухе. Используйте техники, такие как Метод помидора (25 минут сосредоточения, 5 минут отдыха) или правило 90/30 (90 минут работы, 30 минут восстановления). 3. Выработайте привычку вычитания Вместо того чтобы постоянно спрашивать себя «Что еще я могу сделать?», начните с вопроса «Что я могу убрать?». Каждую неделю избавляйтесь от одной вещи — привычки, обязанности или задачи, которые не приносят пользы. Ваша работа наиболее эффективна, когда вы устраняете шум. Вывод: успех заключается не в том, чтобы делать больше, а в том, чтобы делать правильные вещи Мир ценит занятых людей, но самые успешные и счастливые личности мыслят иначе. Они используют стратегию вычитания. Они умеют отдыхать с умом, не полагаясь на силу воли, а выстраивая системы, которые соответствуют естественным ритмам мозга. Ваш успех зависит не от того, сколько дел вы делаете, а от того, на чем вы решили сосредоточиться. Итак, что вы вычеркнете сегодня? По материалам статьи «The Productivity Paradox» Psychology Today

Работать по ночам = вредить здоровью?

С каждым годом увеличивается количество людей, работающих в ночную смену, по ненормированному графику, что подвергает их многочисленным рискам для здоровья: от недостатка сна до повышенного риска диабета и даже рака. Врачи, операторы колл-центров, продавцы, сторожи, водители такси, персонал аэропортов, отелей и гостиниц … их много, очень много. Согласно данным НИУ ВШЭ, около 64% россиян регулярно трудятся вечером, ночью или в выходные. Эти работники находятся в опасности: бодрствование в ночное время увеличивает риск серьезных патологий. Очень часто неосознанно люди, которые активны по ночам, в том числе страдающие бессонницей, подвергают свое тело серьезной нагрузке. И не только потому, что сонливость заставляет их принимать необдуманные решения. Несоблюдение режима сон/бодрствование, установленного чередованием дня и ночи в течение 24 часов (то, что называется циркадным ритмом), приводит к нарушению обмена веществ, расстройству пищеварения, увеличению риска сердечно-сосудистых заболеваний, диабета 2 типа и даже рака. Работа в ночное время также может быть связана с психическими и психосоциальными факторами риска. Недостаток сна, отклонение от «нормального» ритма жизни общества или даже некоторая изоляция определенных работников могут сильно повлиять на моральное состояние, вызывая стресс и депрессию. Еще в середине 1990-х годов эпидемиологические исследования среди стюардесс и медсестер, проведенные в Соединенных Штатах Америки, выявили повышенный риск развития рака молочной железы. Начиная с 2007 года ВОЗ классифицирует работу в ночное время как «вероятный канцероген», приравниваемый к воздействию ультрафиолета или паров, образующихся в результате переработки нефти. Почему всего лишь «вероятный»? На данный момент исследования выявили определенную корреляцию, но это еще не формальное доказательство причинно-следственной связи. Как объяснить эти неблагоприятные последствия? В первую очередь предполагается, что при таком ритме жизни биологические часы выходят из строя, а длина сна у ночных работников меньше рекомендованной. В среднем их сон длится на один час меньше каждые 24 часа (что эквивалентно одной ночи в неделю и 40 ночам в год). Люди, работающие ночами, спят хуже, потому что им мешает деятельность остальных членов семьи и беспокоит дневной свет. Сниженное качество сна является причиной хорошо известных расстройств, таких как ожирение, диабет, ухудшение когнитивных функций (внимание, обучение), снижение выработки антител, что повышает риск инфекций, нарушая иммунную защиту. Именно поэтому большая часть вышеперечисленных патологий встречается у лиц, ведущих активный ночной образ жизни. Но это еще не все объясняет. Потому что у людей, соблюдающих приемлемую норму отдыха, также выявлены неблагоприятные последствия для здоровья. Получается, что простое нарушение циркадного ритма само по себе может повлиять на организм. Эволюционно сложилось, что человек — дневной вид. Мы запрограммированы на то, чтобы быть активными днем и отдыхать ночью. В наших генах заложены привычки наших предков, которые на протяжении десятков тысяч лет соблюдали чередование дня и ночи, обусловленное вращением Земли вокруг Солнца. Идти против этого ритма — значит заставлять наш организм работать против его естественного темпа. Чтобы понять это, нужно взглянуть на то, как работают наши внутренние биологические часы. Это в значительной степени зависит от освещенности: наши глаза улавливают любое ее изменение. Это позволяет организму использовать чередование дня и ночи для регулирования активности многих физиологических функций. Как только становится темно, начинается секреция гормонов, вызывающих каскад реакций, которые, как считается, приводят ко сну: снижение температуры тела и сердечно-сосудистого давления, замедление сердечного ритма и деятельности желудочно-кишечного тракта, расслабление мышц. При ночной активности (если мы видим свет или едим) биологические часы не могут сиюминутно перестроиться. Организму требуется несколько дней, чтобы привыкнуть. Вот почему чередующиеся дневные и ночные смены даже более вредны, чем постоянная ночная работа. Но как это может способствовать развитию болезней? Считается, что воздействие света оказывает решающее влияние, нарушая секрецию гормонов, таких как мелатонин, эстроген и инсулин. Мелатонин выделяется только ночью, при отсутствии света. Он регулирует выработку многих других гормонов, нарушения количества которых в организме способно запустить развитие заболеваний, таких как ожирение, диабет 2 типа, депрессивные состояния и так далее. Как помочь организму, работая ночами? Есть несколько советов: • Придерживайтесь регулярного приема пищи три раза в день в соответствии с рабочим ритмом, отдавая предпочтение овощам и фруктам, избегая высокого содержания углеводов и жиров. • Занимайтесь регулярной физической активностью. • Избегайте употребления кофеина и прочих веществ, стимулирующих центральную нервную систему. • Соблюдайте ритуал отхода ко сну: книга, травяной чай, приглушенный свет. • Старайтесь сохранить качество дневного сна: темнота, тишина, спокойная обстановка (можно использовать маску для сна и беруши или шторы блэкаут и белый шум). Автор: Татьяна Самокрутова

Существует ли синдром самозванца?

Автор статьи — психолог Пег Стрип. Недавняя встреча с коллегой-психотерапевтом заставила меня задуматься о любопытном парадоксе современной психологической практики. Эта опытная специалистка, имеющая за плечами годы успешной работы, поделилась со мной своими переживаниями по поводу предстоящего выступления перед профессиональной аудиторией. Хотя волнение перед публичными выступлениями знакомо большинству из нас, меня искренне удивил тот факт, что её собственный психотерапевт поставил ей диагноз «синдром самозванца». Этот случай поднимает важный вопрос: каким образом можно диагностировать состояние, которого нет в официальном Диагностическом и статистическом руководстве по психическим расстройствам (DSM-5), считающемся главным справочником психиатров? Для сравнения: если мы введём в поисковик термин «нарциссизм», то получим около двадцати миллионов результатов, включая множество платных курсов и терапевтических программ, якобы помогающих справиться с этим состоянием. Создаётся впечатление, что даже самые уверенные в себе и компетентные специалисты могут испытывать сомнения в собственной профессиональной состоятельности. Однако давайте задумаемся: может ли это ощущение «самозванца» нести в себе не только негативные последствия? Возможно, оно выполняет важную психологическую функцию, позволяя нам более трезво оценивать свои реальные знания и навыки, прежде чем браться за новые профессиональные вызовы? В обществе, где активно пропагандируется принцип «притворяйся, пока не получится», подобная внутренняя самокритика может служить своеобразным защитным механизмом, предохраняющим нас от поспешных решений. Личный опыт подсказывает мне, что это чувство знакомо многим. Вспоминаю случай из собственной практики, когда много лет назад я искала работу на факультете английского языка престижного университета. Даже мой тщательно подобранный деловой костюм с подплечниками (который мы, женщины того поколения, носили, чтобы выглядеть более «солидно» в мужском профессиональном мире) не мог полностью заглушить внутреннюю тревогу. Все преподаватели носили именные бейджи, хотя я и так прекрасно знала их в лицо — их фотографии украшали обложки научных трудов, на которые я ссылалась в своей диссертации. К счастью, мои опасения оказались напрасными — никто не подверг сомнению мою компетентность. Это подводит нас к важному вопросу: почему одни люди более склонны испытывать это чувство, чем другие? Многолетние исследования показывают, что ответ кроется в особенностях воспитания. Люди, выросшие в поддерживающей эмоциональной среде, где их достижения получали адекватную оценку, а ошибки воспринимались как естественная часть обучения, обычно обладают более устойчивой самооценкой. Они не только увереннее в своих силах, но и лучше справляются с профессиональными неудачами, не впадая в разрушительную самокритику. Совершенно иная картина наблюдается у тех, кто в детстве и юности сталкивался с постоянной критикой, обесцениванием своих достижений или завышенными требованиями со стороны родителей и учителей. Именно такие люди чаще всего страдают от так называемого «синдрома самозванца», даже будучи признанными профессионалами в своей области. История этого понятия восходит к 1978 году, когда психологи Полин Роуз Клэнс и Сюзанна Аймс впервые описали данный феномен в своём исследовании. Их работа фокусировалась преимущественно на женщинах-профессионалах, и первоначально считалось, что мужчины значительно реже испытывают подобные сомнения. Однако, на мой взгляд, это скорее отражало социальные реалии того времени, когда женщинам приходилось буквально «переодеваться» в мужские костюмы и перенимать мужские модели поведения, чтобы их воспринимали всерьёз в профессиональной среде. Клэнс и Аймс связывали этот феномен с различными моделями семейного воспитания. В частности, они отмечали, что чувство «самозванца» часто развивается в двух противоположных ситуациях: когда одного ребёнка в семье постоянно превозносят как «идеального», создавая для него завышенные стандарты, а другого — систематически недооценивают, заставляя чувствовать себя неполноценным. В обоих случаях это приводит к формированию устойчивого комплекса профессиональной несостоятельности. В 1993 году Клэнс вернулась к этой теме совместно с коллегой Джо Лэнгфордом. Их новое исследование выявило чёткую корреляцию между ощущением себя «самозванцем» и такими психологическими особенностями, как повышенная тревожность, склонность к перфекционизму, убеждённость в том, что личность человека определяется исключительно его профессиональными достижениями. Также была обнаружена связь с особенностями семейного воспитания — большинство респондентов, испытывавших подобные чувства, выросли в семьях с высоким уровнем конфликтов и недостатком эмоциональной поддержки. Современные исследования существенно расширили наше понимание этого феномена. Сегодня известно, что мужчины в равной степени подвержены подобным сомнениям, хотя и проявляют их несколько иначе. Интересное исследование Сони Рорманн и её коллег, проведённое среди менеджеров среднего и высшего звена, не выявило существенных гендерных различий в частоте проявления «синдрома самозванца». Это контрастирует с более ранними исследованиями, проводившимися среди студентов, где женщины демонстрировали большую склонность к подобным переживаниям. Особый интерес представляет обнаруженный учёными парадокс: люди, испытывающие чувство «самозванца», часто сочетают в себе, казалось бы, противоречащие друг другу черты — перфекционизм и прокрастинацию. Они либо чрезмерно готовятся к профессиональным задачам, тратя непропорционально много времени и сил, либо, наоборот, откладывают выполнение важных проектов до последнего момента. Оба этих паттерна поведения только усиливают внутреннее ощущение профессиональной несостоятельности. Ещё одно значимое исследование было проведено Ребеккой Л. Бадави и её коллегами. Хотя в нём участвовали только студенты (а не работающие профессионалы), полученные результаты представляют значительный интерес. Авторы обнаружили, что хотя женщины чаще идентифицируют себя как «самозванцев», мужчины, испытывающие подобные чувства, демонстрируют более выраженную негативную реакцию на критику. Получив негативную обратную связь, они чаще снижают профессиональные усилия, тогда как женщины в аналогичной ситуации проявляют большую психологическую устойчивость. Многие известные и успешные люди — от судьи Верховного суда США Сони Сотомайор до филантропа Мелинды Гейтс — открыто признавались, что в определённые моменты карьеры чувствовали себя «не на своём месте». Эти признания, на мой взгляд, не уменьшают их профессиональных достижений, а скорее свидетельствуют о здоровой самокритичности и способности к рефлексии. Как точно заметила британская актриса Хелен Миррен: «Ошибочно полагать, что вы всегда правы, безупречны и совершенны. Именно сомнения в собственной компетентности заставляют нас расти и развиваться». Важно понимать: ощущение себя «самозванцем» — это не психическое расстройство, а особенность восприятия, с которой можно и нужно работать. Оно может служить мотиватором для профессионального роста, но не должно становиться препятствием на пути реализации вашего потенциала. Ключ к преодолению этих сомнений — в поиске баланса между здоровой самокритикой и уверенностью в своих силах, между стремлением к совершенству и принятием собственных ограничений. По материалам статьи «Imposter Syndrome: Does It Even Exist?» Psychology Today

Искусственный интеллект в политике: три сценария будущего

Автор статьи — психолог Тех Лехтерман. Искусственный интеллект меняет наш мир, начиная с бизнеса и государственного управления и заканчивая повседневной жизнью. И, возможно, следующим этапом станет политика. Хотя идея о политиках, принимающих решения на основе искусственного интеллекта, может вызывать беспокойство у некоторых людей, результаты опросов свидетельствуют об обратном. Опрос, проведённый моим университетом в 2021 году, в период раннего расцвета достижений в области искусственного интеллекта, показал, что во многих странах и регионах общество в целом поддерживает внедрение ИИ в политику. Большинство европейцев высказали желание, чтобы хотя бы некоторые из их политиков были заменены искусственным интеллектом. Участники опроса из Китая были особенно оптимистичны в отношении возможности внедрения агентов ИИ в формирование государственной политики. В то же время американцы, обычно приветствующие инновации, проявили большую осторожность. Как философ, занимающийся изучением моральных и политических аспектов, связанных с ИИ, я могу выделить три основных пути его интеграции в политику. Каждый из этих путей предлагает как свои преимущества, так и потенциальные проблемы. Хотя некоторые из этих предложений кажутся более необычными, чем другие, при их анализе становится очевидным, что участие ИИ в политике заставит нас переосмыслить ценность человеческого участия в этом процессе и задуматься о самой природе демократии. Чат-боты в политике Ещё до того, как ChatGPT произвёл фурор в 2022 году, в нескольких странах уже предпринимали попытки заменить политиков чат-ботами. Например, в 2017 году в России была создана программа по имени Алиса, которая бросила вызов Владимиру Путину. В Новой Зеландии в то же время проходил эксперимент с кандидатом на пост президента в виде чат-бота по имени Сэм. Политические инициативы с участием чат-ботов также были опробованы в Дании и Японии. Хотя эти исследования носят экспериментальный характер, они отражают давний интерес к тому, какую роль ИИ может играть в управлении, учитывая различные культурные особенности. На определённом уровне становится очевидной привлекательность замены живых политиков чат-ботами. У чат-ботов отсутствуют многие проблемы и ограничения, которые обычно возникают в человеческой политике. Их нелегко соблазнить деньгами, властью или славой. Они не нуждаются в отдыхе, могут общаться практически со всеми одновременно и обладают энциклопедическими знаниями, а также сверхчеловеческими аналитическими способностями. Однако политики-чат-боты также обладают недостатками, свойственными современным системам ИИ. Эти чат-боты, основанные на больших языковых моделях, часто представляют собой «чёрные ящики», что затрудняет понимание их логики. Они могут давать неточные или сломанные ответы, известные как «галлюцинации». Кроме того, эти чат-боты сталкиваются с рисками кибербезопасности, требуют больших вычислительных ресурсов и постоянного доступа к сети. На их работу также могут влиять предвзятости, основанные на данных обучения, социальное неравенство и предположения программистов. Кроме того, чат-боты в роли политиков не соответствуют нашим ожиданиям от выборных должностных лиц. Наши институты были созданы для политиков, обладающих человеческим телом и моральной свободой. Мы верим, что политики должны не только отвечать на вопросы — они должны руководить командой, вести переговоры с коллегами, искренне заботиться о своих избирателях и нести ответственность за свои решения и действия. Без значительных улучшений в технологиях или более глубокого переосмысления самой политики перспективы использования чат-ботов в этой сфере остаются неясными. Прямая демократия на основе ИИ Ещё один подход предполагает полное устранение политиков, по крайней мере, в том виде, в каком мы их знаем. Сесар Идальго, физик, считает, что политики являются лишь ненужными посредниками, от которых наконец-то можно избавиться благодаря ИИ. Вместо того чтобы избирать политиков, Идальго предлагает, чтобы каждый гражданин мог создать своего собственного агента ИИ, отражающего его политические предпочтения. Эти агенты могли бы автоматически вести переговоры друг с другом, находя точки соприкосновения, разрешая разногласия и разрабатывая законодательство. Идальго надеется, что это предложение станет основой для развития прямой демократии. Оно позволит гражданам более активно участвовать в политической жизни, преодолевая традиционные барьеры, связанные с необходимостью иметь большой опыт и время в законодательных органах. Это предложение особенно актуально в свете растущего недовольства традиционными представительными институтами. Однако отказаться от представительства может быть сложнее, чем кажется. В «демократии аватаров», предложенной Идальго, фактическими правителями стали бы эксперты, разрабатывающие алгоритмы. Поскольку единственным способом легитимно утвердить их власть, вероятно, будет голосование, мы могли бы просто заменить одну форму представительства другой. Призрак алгократии Существует ещё более радикальная идея — полностью исключить людей из политики. Логика здесь проста: если технологии ИИ достигнут такого уровня, что смогут принимать решения, которые будут достоверно лучше, чем решения людей, то какой смысл в участии человека? Алгократия — это политический режим, в котором власть принадлежит алгоритмам. Хотя мало кто открыто призывает к полной передаче политической власти машинам (и технологии для этого пока не готовы), сам факт существования алгократии заставляет нас задуматься о том, почему участие человека в политике так важно. Какие ценности, такие как свобода, ответственность и рациональность, мы должны сохранить в эпоху автоматизации и как это сделать? Путь вперед Сегодня, в эпоху стремительного развития ИИ, мы сталкиваемся с важным вызовом: необходимость прояснить наши политические ценности. Вместо того чтобы слепо следовать за модой и стремиться заменить политиков людьми с ИИ, мы можем сосредоточиться на инструментах, которые помогут улучшить наши политические суждения и преодолеть недостатки демократии. Такие инструменты, как машина Хабермаса, ИИ, выступающий в роли посредника в дебатах, уже продемонстрировали свою эффективность. Они успешно помогли экспериментальным группам достичь согласия при голосовании по сложным и спорным вопросам. Нам необходимы и другие подобные инновации. На мой взгляд, будущее ИИ в политике не в том, чтобы массово заменить людей, принимающих решения, а в том, чтобы стать неотъемлемой частью, которая будет расширять возможности человека и укреплять демократические институты. Если мы хотим именно такого будущего, то должны целенаправленно двигаться к нему. По материалам статьи «Could AI replace politicians? A philosopher maps out three possible futures» The Conversation

Понимание онлайн-агрессии

Агрессия обычно определяется как физическое или вербальное поведение, направленное на причинение физического или психологического вреда другому человеку. На протяжении истории существовали различные тенденции насилия, а также социальные и культурные факторы, которые могли влиять на уровень агрессии. В наше время в онлайн-пространстве агрессия может проявляться по-разному. Это может быть кибербуллинг, разжигание ненависти, троллинг, политическая нетерпимость, флейм и домогательства. Понять проблему агрессии в интернете не так просто, но для начала можно обратиться к одному из основополагающих описаний агрессии в социальной психологии — гипотезе фрустрации-агрессии. В 1939 году Доллард и его коллеги выдвинули гипотезу о взаимосвязи фрустрации и агрессии. Они предположили, что агрессия всегда является результатом фрустрации, а фрустрация, в свою очередь, неизбежно ведет к различным формам агрессии. На протяжении десятилетий эта теория подвергалась критике и видоизменялась. Эксперименты не подтвердили, что фрустрация всегда вызывает агрессию, или даже то, что агрессия всегда выступает следствием фрустрации. Например, иногда фрустрация может быть вполне объяснима и вызывать раздражение, но не агрессию. Например, когда человек постоянно прерывает совещание из-за неисправности своего слухового аппарата. В недавнем исследовании Круглански и его коллег было выявлено, что фрустрация не всегда приводит к агрессии. Они утверждают, что агрессия — это естественный способ выражения власти и доминирования, возникающий в ответ на угрозу чувству собственной значимости или важности. Когда люди ощущают утрату своего статуса (например, из-за унижения, исключения или неудачи), они могут реагировать агрессивно, чтобы доказать свою ценность. Фрустрация с большей вероятностью вызовет агрессию, если она негативно влияет на чувство значимости, особенно в ситуациях, когда возможности выразить свои эмоции другими способами ограничены. Кроме того, Круглански и его коллеги отмечают, что возможности для «повышения значимости» могут усилить агрессивные импульсы. Таким образом, фрустрация не является единственным фактором, провоцирующим агрессивное поведение. Даже если человек не испытывает сильной фрустрации, он может проявлять агрессию, чтобы укрепить свою власть и чувство значимости в обществе. Два недавних исследования, проведенных в контексте агрессии и враждебности в интернете, выявили один из аспектов, который может искажать чувство собственной значимости человека: нарциссизм. Проблема заключается в том, как люди с высоким уровнем нарциссизма стремятся сохранить свою «значимость». Нарциссизм включает в себя озабоченность самовосприятием, завышенную самооценку и стремление к восхищению и признанию окружающими. Этот аспект личности связан с преувеличенным чувством собственной важности, ощущением привилегированности и тенденцией манипулировать другими в социальном взаимодействии. Нарциссы обычно ищут внешнего внимания и одобрения, считая себя выше и способнее других. Как же это связано с агрессией и враждебностью в интернете? Результаты исследований В первом исследовании Ронг и Чу предположили, что высокий уровень нарциссизма может быть связан с повышенной онлайн-агрессией по отношению к знаменитостям — людям, известным своими достижениями или статусом, привлекающим внимание широкой публики. По мнению авторов, у людей с высоким уровнем нарциссизма возникает чувство «относительного ухудшения положения», когда они сравнивают себя со знаменитостями. Это чувство может восприниматься как угроза самооценке, и в попытке восстановить ее люди с высоким уровнем нарциссизма могут вести себя более агрессивно в сети. Кроме того, Ронг и Чу предположили, что эмпатическая самоэффективность — вера человека в свою способность понимать эмоции и потребности других людей и эффективно реагировать на них — может регулировать связь между нарциссизмом и относительным ухудшением положения. В частности, она помогает нарциссам ослабить негативные эмоции, возникающие при социальных сравнениях. В своем исследовании, проведенном среди 832 студентов китайских университетов, Ронг и Чу применили метод моделирования структурных уравнений, основанный на опросах. Они обнаружили, что существует положительная связь между нарциссизмом и агрессией в интернете по отношению к знаменитостям. Студенты с более высоким уровнем нарциссизма сообщали о более высоком уровне относительном ухудшении положения, когда сравнивали себя со знаменитостями. В свою очередь, более высокие уровни относительного ухудшения положения предсказывали более высокую частоту онлайн-агрессии по отношению к знаменитостям, такой как критика внешности знаменитостей в интернете или редактирование онлайн-видео или фотографий знаменитостей в негативном или постыдном ключе. Как и предполагалось, люди с более высокой эмпатической самоэффективностью лучше справлялись с чувством относительного ухудшения положения. Во втором исследовании, проведенном Мунгаллом, Прюзерсом и Блейсом, была опрошена выборка из 1725 человек, проживающих в Канаде, в возрасте от 19 до 80 лет. Ключевой переменной, представляющей интерес, была политическая нетерпимость в интернете, которая, как сообщалось, растет. Участники исследования рассказали, как часто при общении с другими людьми в сети они используют вульгарные выражения, описывают других так, как не хотели бы, чтобы описывали их самих, словесно угрожают другим и используют негативные стереотипы для описания других. Статистически контролируя ряд переменных, которые, как было установлено в предыдущих исследованиях, предсказывают нетерпимость, включая политические и социально-демографические факторы, а также использование социальных сетей, Мунгалл, Прюзерс и Блейс обнаружили, что два различных измерения нарциссизма — грандиозный нарциссизм и уязвимый нарциссизм — предсказывают более высокий уровень политической нетерпимости. В то время как грандиозный нарциссизм связан с чувством превосходства, сильной потребностью в восхищении и высокой самооценкой, уязвимый нарциссизм проявляется в ощущении незащищенности, чувствительности к критике и неустойчивой самооценке. В совокупности эти качества могут привести к оборонительному и агрессивному поведению в ответ на воспринимаемые угрозы самовосприятию и самооценке. В данном исследовании обе эти черты были выявлены как сильные независимые факторы, способствующие политической нетерпимости. Трансформация восприятия «значимости» Нарциссизм представляет собой уникальную черту личности. Он отражает искаженное представление о собственной значимости, побуждая человека к узкому спектру действий, направленных на повышение самооценки, самоуважения и ощущения привилегированности. Эта особенность негативно влияет на межличностные отношения и может стать причиной агрессии. Как отмечают Круглански и его коллеги, в межличностном взаимодействии динамика «потери значимости» и «повышения значимости» является основополагающей для понимания агрессии. Агрессия помогает уменьшить ощущение «потери значимости» и достичь «повышения значимости» через демонстрацию доминирования и власти над другими. Однако, как справедливо замечают Круглански и его коллеги, существует множество неагрессивных способов восстановить, поддержать и укрепить наше чувство значимости. Например, множество моральных, эстетических и экономических ценностей могут положительно подкрепляться в нашем межличностном окружении. Конечно, мы не обязаны отвечать агрессией на унижение, исключение или неудачу. Существует множество других способов вернуть себе чувство значимости. Как утверждают Круглански и его коллеги, существует множество способов формирования самооценки и множество точек зрения, помимо нарциссизма, которые могут поддерживать нашу самооценку. Хотя динамика больших групп в интернете может иногда вызывать у нас чувство незначительности и отверженности, а агрессия и нетерпимость, которые мы наблюдаем или испытываем в интернете, могут восприниматься как унижение и как коллективный провал нашего общества, мы, конечно, можем воспринимать и другие вещи. Мы можем способствовать формированию других устойчивых и стабильных взглядов. Например, мы можем осознавать единство жизни и нашу фундаментальную связь со всеми и всем. Такой взгляд, такая предрасположенность, когда они становятся доминирующими, меняют все, включая наш способ восприятия себя и «значимости». По материалам статьи «Understanding Online Aggression» Psychology Today

В Европе семейные ссоры решали похищением женщин

В период с XVI по XVIII век в Европе сформировалась патриархальная система семейных отношений, в рамках которой организация браков для женщин служила важным инструментом для сохранения семьи, поддержания рода и укрепления сообщества. Однако, как и во многих других сферах жизни, окончательное решение оставалось за мужчинами. Когда возникали споры о браке, одним из самых распространённых решений становилось похищение женщины, о которой шла речь. Её помещали в определённое место и удерживали там в течение некоторого времени. Это могло быть как женское общежитие, так и резиденция уважаемой вдовы или даже благотворительный дом для бедных — выбор места зависел от социального статуса женщины. Похищение женщин — это лишь один из ярких примеров практик, которые семьи использовали для достижения своих целей в тот период. Эти цели могли включать обеспечение желаемого супружеского союза или укрепление отношений в кризисной ситуации. Похищения затрагивали как молодых незамужних девушек, так и замужних женщин. В первом случае родители или опекуны могли пойти на такой шаг, если кто-то настойчиво добивался руки их дочери против воли семьи или если сама девушка не соглашалась с решением старших. Во втором случае либо женщина, либо её муж могли согласиться на похищение, чтобы временно расстаться, восстановить отношения или начать бракоразводный процесс. В то время католический мир воспринимал развод как простое разделение супругов, и такое решение могло считаться приемлемым. Церковь играла ключевую роль в этом процессе. Она обладала монополией на брак, и семьи обращались за поддержкой и согласием к викарию своей епархии, чтобы законно осуществить похищение. Церковный суд также имел право выносить постановление о похищении, если бракоразводный процесс уже был начат. Эта практика применялась наряду с другими механизмами поддержки, такими как местные сети родственников и соседей, которые помогали жёнам, оказавшимся в опасных или насильственных супружеских кризисах. Культура похищения женщин представляла собой не что иное, как захват их тел, исключение из привычного уклада жизни и приведение его в соответствие с новыми правилами. Это было частью культурной логики, лежавшей в основе брака, и моделью того, какой должна быть женщина: домашней, скромной, не стремящейся к приключениям и не готовой к странствиям. Предполагалось, что женщины должны любить уединение и посвящать себя домашним обязанностям жены и матери. Эта модель была распространена среди большинства богословов, катехизаторов и гуманистов, особенно в период с позднего Средневековья до начала Нового времени. Её поддерживали такие известные авторы, как Хуан Луис Вивес и монах Луис де Леон, которые написали книги «Воспитание женщины-христианки» и «Идеальная жена» соответственно. Похищение женщины было частью древней практики, известной как raptio. Это латинское слово имеет общую этимологию с английским словом «rape», но изначально обозначало похищение женщины или женщин для вступления в брак или других целей. Несмотря на то что сейчас это считается преступлением, похищение когда-то было частью ритуалов, связанных с заключением брака. Община и церковь часто использовали эту практику, чтобы успокоить строгих родителей и дать молодой женщине возможность свободно решить, выходить ли ей замуж. Таким образом, молодую женщину временно изолировали от семейного давления, позволяя ей самой сделать выбор. Несмотря на криминализацию этой практики, она имела глубокие корни в ритуалах заключения брака. Нередко община и церковь использовали её для того, чтобы успокоить строгих родителей или дать молодой женщине возможность свободно решить, выходить замуж или нет. Таким образом, молодую женщину временно изолировали от давления семьи, предоставляя ей возможность сделать осознанный выбор. Напряженные отношения между феодальными родами создали в Средние века и в последующее время благоприятную почву для того, чтобы женское тело стало предметом соперничества и борьбы за власть между мужчинами. Параллельно с этим каноническое право понимало, что такие отклонения, как женская измена, заслуживают наказания в виде заключения в темницу для сокрытия женского тела. После того как стало возможным аннулирование брака, женщине даже рекомендовалось после отречения от мужа уйти в монастырь. Женские монастыри распространились, и во многих случаях они принимали отрекшихся женщин, которые исцеляли их души и, метафорически, их тела. Похищение также имело доктринальный и теологический смысл. Брак был единым телом, напоминанием о союзе между Христом и его Церковью, а женщина была лишь одной из его частей. Ее похищение не должно было иметь иного намерения, кроме как вернуть ей здоровье. Более того, замужние должны были вести себя определенным образом — скрывая женщину на время, похитители предотвращали любую угрозу, которую ее дурной пример мог бы представлять для общества. Похищение: репрессии или освобождение? Хотя похищение женщин в связи с браком считается инструментом репрессий, было доказано, что женщины также использовали его для освобождения. В случаях похищения замужних женщин, как правило, сами женщины обращались в суд. Для тех, кто жил с жестоким мужем, возможность уйти и оказаться в окружении людей, которых Церковь обязана защищать, была весьма приемлемой альтернативой. Когда в 1563 году на Трентском соборе Церковь подтвердила необходимость свободного согласия для действительности брака, многие замужние девушки обращались непосредственно к викарию своей епархии с просьбой о похищении. Таким образом они стремились дистанцироваться от давления родителей или родственников, публично демонстрируя важность наличия собственного пространства и времени для размышлений и принятия наиболее подходящего решения. В каком-то смысле они использовали похищение не только для протеста, но и для того, чтобы помочь изменить модель брака, которая, несмотря на католическую доктрину и нормы, контролировалась семейными интересами, и в которой голос женщины имел незначительный вес. По материалам статьи «Abducting women: early modern Europe’s solution to marital problems» The Conversation

Новый русский декаданс: как ностальгия и группа «Кино» сформировали новую эстетику?

Какой-нибудь остряк-интеллектуал мог бы перефразировать классика и изречь — с полным на то правом, — что все мы «вышли из “Кино”». Группе, зародившейся в Ленинграде в застойные-закисшие 1980-е, как выяснилось, был уготован постамент очередного культурного феномена. Ежедневно почти из каждого перехода и переулка до нас доносятся «Перемен», «Кукушка», «Группа крови». Год от года. Десятилетие от десятилетия. Это универсальный код и — как бы громко ни звучало подобное заявление — часть нашей идентичности. Сегодня особенную популярность набирает направление, с которым «Кино» прочно связано, — русреал. Русреал не только повлиял на моду и эстетику, но и породил философию. Так в чём же романтика панельных домов, спальных районов, разбитых экранов смартфонов и обшарпанных душ «последних героев»? Почему «уродство» занесли в перечень синонимов «красоты»? Что вдохновляет современных художников, изображающих тихие мрачные окраины и аутсайдеров в грязных кедах? Эстетика как зеркало истории Культура отражает мышление народа. Это известно с давних пор, но даже подобную аксиому можно интерпретировать двояко. С французских аристократов сняли головы не за трёхэтажные причёски и «оберегающие личное пространство» платья их жён и любовниц и не за то, что они тратили астрономические суммы на прихоти, похоть и развлечения. Свист гильотины последовал за многолетним манкированием желаниями и нуждами разъярившейся толпы. Внутренняя политика иссушила народ и обрекла низшие слои общества на голод. После Великой французской революции невиданная роскошь эпохи Людовика XV уйдёт в прошлое, наступит эра «мужского отказа». Кардинально изменится мода — меренгово-пастельные наряды, как у героев «Опасных связей», стали не только неактуальными, но и опасными: демонстрировать достаток значило навлечь на себя обвинения в монархизме, в контрреволюции. Культура находит воплощение во многих формах: ремёслах, изобразительном искусстве, поэзии, философии, литературе, архитектуре, — даже в том, как мы в итоге говорим и думаем. Отслеживание процесса метаморфозы нашего восприятия рождает эстетическую систему. У каждого десятилетия она будет напрямую зависеть от того, что тревожит, радует и мучает поколение; о чём оно мечтает, какой социальный катаклизм стремится осмыслить. Поэтому нельзя ожидать, что люди, читавшие Байрона, и люди, слушающие Басту, будут считать подлинно драгоценными и определяющими их жизнь одни и те же вещи. Мы ищем идеал и одновременно существуем в заданных условиях, выискивая оптимальный способ адаптации. Осознаём мы это или нет — не так уж важно в данном случае. Русреал и реализм Реалистическое направление в литературе и эстетика русреала имеют много общего. В первую очередь мы отмечаем некую радикальность в изображении неблагородных сторон жизни и общества. Достоевский описывал «жёлтый» Петербург в виде сгустка порока, животного страха и умалишённости, но именно этот взгляд на город, при всей его отталкивающей сути, до сих пор пленяет умы. Почему же так, откуда взялся этот парадокс? Красота немыслима без уродства. Получая представление об одном, мы глубже постигаем другое. В учебнике «Эстетика» В. Ю. Лебедева и А. М. Прилуцкого изложена градация от прекрасного до омерзительного. Но это лишь «растяжение одного цвета», лишь путешествие от одной крайности к другой. В русской классической литературе традиция реалистического направления получила новый импульс благодаря Гоголю, который сделал образ «маленького человека» более гротескным и, соответственно, более запоминающимся. Акакий Акакиевич Башмачкин напоминает нам безобидное и безропотное существо, чьё существование поддерживается за счёт наличия крошечных радостей и удовольствий. Нет ли в нас самих ДНК того самого Башмачкина? Ну конечно есть, и это отметил ещё Достоевский. И именно он стал наследником Гоголя и продолжил скитание по архипелагу души маленького человека. Впоследствии Фёдор Михайлович выработал собственный стиль — неповторимый и завораживающий. Писателей-реалистов, в отличие от романтиков, влекли люди не выдающиеся и не слишком примечательные. Русреал тоже сосредотачивается на обыденности и выискивает маленьких людей, но уже по-другому относится к самому понятию: маленьким человека делают не его цели и надежды, а его неспособность что-либо изменить. Русреал превозносит эту «маленькость». Почему-то мы с жадностью читаем о простых «ванях и петях», которые могли бы жить с нами на одной улице в провинциальном городке, из которого кто-то уехал, а они — остались. Остались, потому что для них мир застыл в безвременье. Их хриплые и бесстрастные голоса болью отдаются в нашем сердце. Мы понимаем их. Наследие 80-х и 90-х Писатель Джон Кёниг придумал новое слово «анемойя», означавшее тоску человека по временам, в которых он никогда не жил. Именно это происходит с нами сейчас, именно это происходило с нами всегда: мы околдованы эстетикой ушедшего, мы стремимся с головой окунуться в другую эпоху. Это нашло отражение в кинематографе, в моде и в музыке. Современные инди и пост-панк группы воссоздают стиль групп 80–90-х. Такой интерес обусловлен не одной только ностальгией. Мы чувствуем, что наша нынешняя жизнь имеет много точек соприкосновения с той, ушедшей. Нам необходимо ощущать связь десятилетий, чтобы однажды найти в себе силы трезво оценить наследие эпохи. «Если справились они, справимся и мы». Рано или поздно это выльется в полноценное осмысление всего, что происходит с нами прямо сейчас. Русреал — широкое понятие, не сводящееся к артам с соответствующей атмосферой, фотографиям старых многоэтажек и плейлистам с песнями «Перемотки» и «Мы». Кажется, что эта философия подобна декадансу на русский лад. Но это не так. Суть русреала не в эстетизации саморазрушения, а в том, чтобы увидеть значительное за неприглядным; глубокомысленное за молчаливым. И несмотря на то, что в ней нет красоты, она дала людям веру в то, что давно было известно великим: «Если не можешь изменить мир, измени отношение к нему».

Покадровая анимация: путь от малоизвестных фильмов до «Оскара»

Премия «Оскар» 2025 года может стать вехой для покадровой анимации. Фильм 2024 года австралийского режиссера Адама Элиотта «Мемуары улитки» получил номинацию в категории «Лучший анимационный полнометражный фильм» наряду с фильмом «Уоллес и Громит: Самая дикая месть». Интересно, что сто лет назад, в феврале 1925 года, в кинотеатрах вышел «Затерянный мир». Его считают первым полнометражным фильмом, снятым покадрово, а также первым фильмом о существах-монстрах. Зрители были очарованы, наблюдая, как анимированные динозавры делят экран с живыми актерами. Аниматоры размещали и фотографировали миниатюрных динозавров из резины по одному кадру за раз, чтобы создать эпизоды с движением, которые сопровождали полномасштабные кадры с актерами-людьми. Этот метод был заимствован из более ранних работ, таких как короткометражный фильм Жоржа Мельеса 1902 года «Путешествие на Луну». Динамация: начало После «Затерянного мира» пионер покадровой анимации Уиллис О'Брайен приступил к работе над «Кинг-Конгом» 1933 года и менее известным «Могучим Джо Янгом» 1949 года, где он был наставником Рэя Харрихаузена. Сам Харрихаузен позже придумал и анимировал некоторые из самых известных сцен покадровой анимации всех времен, включая знаменитую битву скелетов в «Ясоне и аргонавтах» 1963 года и вымышленного Редозавра из фантастического фильма «Чудовище с глубины 20000 морских саженей» 1953 года. Сочетание анимированных миниатюр и живых актеров стали называть динамацией. Харрихаузен стремился создавать более интегрированные и динамичные эпизоды, в которых анимированные куклы «взаимодействовали» с реальными актерами. В то время было невозможно просматривать анимацию в процессе съемки, можно было увидеть куклу такой, какой она была в данный момент. Эпизоды снимали на целлулоидную пленку, поэтому приходилось ждать, пока она проявится, прежде чем увидеть результаты. Знаменитая битва скелетов в «Ясоне и аргонавтах» потребовала от Харрихаузена запомнить движения семи скелетов и выстроить последовательность боя с двумя заранее записанными актерами по одному кадру за раз. Часто он работал месяцами, прежде чем пересмотреть свою работу. В Восточной Европе такие режиссеры и мультипликаторы, как Карел Земан, также сочетали живое действие с миниатюрными спецэффектами и покадровой съемкой, перенося историю восточноевропейского кукольного театра в кинематограф. В 1958 году Земан воплотил причудливые транспортные средства и подводные миры Жюля Верна на экране в своем полнометражном фильме «Тайна острова Бэк-Кап» 1958 года. Творчество режиссера оказало влияние на Яна Шванкмайера и Терри Гиллиама. Развитие технологий В 1970-х годах режиссер и специалист по визуальным эффектам Фил Типпетт и другие, работавшие в Industrial Light and Magic (ILM) — студии, основанной Джорджем Лукасом, — продвинули технологию дальше, разработав «go-motion». В этой разновидности покадровой анимации использовали специально изготовленное устройство управления, точно перемещающее куклу во время съемки, что приводило к едва заметному размытию изображения, которое имитировало движение в реальном времени. Такая техника позволяла добиться более реалистичной анимации и использовалась в «Победителе дракона» 1981 года и фильме «Звездные войны. Эпизод V: Империя наносит ответный удар» 1980 года. Однако в 1980-х годах «Звездные войны» начали тенденцию к фотореализму, и зрители стали более придирчивыми к визуальным эффектам. Существа Харрихаузена в «Битве титанов» 1981 года выглядели нелепо и были устаревшими даже для того времени. Ажиотаж на фоне CGI В начале 1990-х годов Фил Типпетт и его коллеги из ILM, стремясь усовершенствовать свое мастерство, разработали тестовые эпизоды с динозаврами для «Парка Юрского периода» Стивена Спилберга 1993 года. Типпетт анимировал оригинальные тестовые последовательности в покадровой съемке. Также в ILM Деннис Мьюрен экспериментировал с новым видом анимации существ, созданной полностью с помощью компьютерного программного обеспечения. Это были первые дни компьютерной графики (CGI). Когда Типпетт увидел первые тестовые кадры «Парка Юрского периода» с CGI и динозаврами, он сказал Стивену Спилбергу: «Я вымер». Тем не менее как только было решено, что динозавры будут созданы с помощью CGI, Типпетт продолжил работу над фильмом. Он использовал физическую установку в форме динозавра, которая позволила изменять положение для преобразования движений на экране в CGI. Навыки аниматоров покадровой съемки оказались полезны в этом процессе, потому что специалистов CGI еще не существовало. На фоне ажиотажа, вызванного новой технологией, «Кошмар перед Рождеством» 1993 года Тима Бертона и Генри Селика стал первым полностью покадровым анимационным фильмом, снятым крупной студией. Он доказал, что покадровую съемку можно осуществить в голливудском масштабе. В последующие годы покадровая анимация уступила место компьютерной графике. Мультфильм «История игрушек» 1995 года студии Pixar стал первым в мире фильмом, полностью снятым с использованием CGI и закрепившим эту технологию в индустрии. Другой достойный внимания релиз в формате покадровой анимации вышел на рубеже веков, когда студия DreamWorks объединилась с Aardman Animations для создания «Побега из курятника» 2000 года. Возвращение к истокам В конечном счете инновации в областях цифровых камер и управления движением проложили путь обратно к покадровой съемке. В результате в 2005 году зрители получили такие фильмы, как «Уоллес и Громит: Проклятие кролика-оборотня» и «Труп невесты». Работая над «Коралиной» (2008 год), студия Laika внедрила технологию 3D-печати для создания сложной формы анимации, в которой различные части тела и лица меняются местами для выражения движений и эмоций персонажей. Ранее эта техника достигалась путем вырезания отдельных деревянных моделей и замены их между кадрами. Именно так режиссер Джордж Пал снимал серию мультфильмов Puppetoons в 1930-х годах. Внедрение новых технологий вернуло покадровую анимацию на мировую арену, и такие студии, как Laika, возглавили этот процесс. С тех пор зрители увидели такие работы, как «Паранорман, или Как приручить зомби», «Семейка монстров», «Кубо. Легенда о самурае», «Потерянное звено» и удостоенный премии «Оскар» фильм Гильермо дель Торо «Пиноккио». Новая эра покадровой анимации Несмотря на огромные достижения в области компьютерной графики, зрители по-прежнему ценят кропотливую работу по покадровому оживлению неодушевленных объектов. Сейчас снимают больше фильмов с покадровой анимацией, чем когда-либо прежде, при этом независимые режиссеры и студенты создают качественные кадры за меньшие деньги, чем 30 лет назад. Некоторые кинодеятели используют этот вид искусства из-за его связи с реальными материалами и из уважения к этой художественной форме. Фил Типпетт потратил более 30 лет на свой фильм «Безумный бог» 2021 года. Уэс Андерсон рассказывал, что его подход к покадровой анимации в «Бесподобном мистере Фоксе» 2009 года был «во многом направлен на то, чтобы оживить игру [персонажей]». В «Пиноккио» 2022 года Гильермо дель Торо продемонстрировал трогательную историю о марионетке, используя настоящих кукол, в которых подчеркивается несовершенство и человеческая хрупкость. Возвращение эффектов покадровой анимации можно увидеть и в сериале Disney «Звездные войны: Опорная команда» 2024 года, где живое действие снова объединили с покадровой анимацией кукол. На сегодняшний день развитие искусственного интеллекта (ИИ) заставляет зрителей и кинодеятелей задуматься о том, что они действительно ценят в анимации, кино и искусстве в целом. Если бы ИИ мог создавать высококачественные фильмы с эстетикой покадровой съемки, ценили бы их так же, как те работы, над которыми трудились годами? Возможно, ответ удастся найти в недавних номинантах на премию «Оскар». По материалам статьи «A century in motion: how stop-motion films went from obscure ‘creature features’ to winning Oscars» The Conversation