Борис Пастернак — писатель-шестидесятник, получивший Нобелевскую премию по литературе «за значительные достижения в современной лирической поэзии, а также за продолжение традиций великого русского эпического романа», был вынужден от нее отказаться. Судьба Бориса Пастернака на литературном поприще была не самой легкой, но еще больше сложностей встретилось в судьбе его главного произведения «Доктор Живаго». Все началось в 1954 году, когда в журнале «Знамя» были опубликованы стихотворения Пастернака под названием «Стихи из романа в прозе «Доктор Живаго». Тогда читатели впервые услышали фамилию Живаго, которая позже разделит общественность на две противоборствующие стороны. В 1955 году Пастернак написал своему другу и писателю Варламу Шаламову: «я окончил роман, исполнил долг, завещанный от бога, но кругом ничего не изменилось». Борис Леонидович понимал, что в СССР издать роман будет сложно или совсем невозможно, т.к. его могли посчитать антисоветским. Поэтому он заранее передал копию романа итальянскому издателю Джанджакомо Фельтринелли через журналиста Серджо Д’Анджело. В 1956 году писатель все же отправил свою рукопись в несколько советских изданий: в журналы «Новый мир» и «Знамя», а также в альманах «Литературная Москва». От журнала «Новый мир» он получает такой ответ: «Как люди, стоящие на позиции прямо противоположной Вашей, мы, естественно, считаем, что о публикации Вашего романа на страницах журнала «Новый мир» не может быть и речи… Возвращаем Вам рукопись романа «Доктор Живаго». От остальных изданий Пастернак также получил отказ. Правительство СССР узнало о планах писателя опубликовать свой роман в Италии и заставило Пастернака подписать телеграмму, останавливающее выход итальянского издания. Но, несмотря на давление со стороны властей, Пастернак рассказал обо всем итальянскому литератору Витторио Страде и попросил передать Фельтринелли — книга должна выйти во что бы то ни стало. Поэтому в 1957 году «Доктор Живаго» впервые выходит в свет, правда, изданный в Милане на итальянском языке. Затем роман появился в Англии, Франции и Голландии. А в Брюсселе на всемирной выставке 1958 года советским туристам раздавали «Доктора Живаго» на русском языке бесплатно. Только в 2009 году по причине истекшего срока секретности были опубликованы документы ЦРУ, которые доказали, что Управление было причастно к распространению романа «Доктор Живаго» в странах Европы на русском языке. Ведь одним из главных критериев получения Нобелевской премии по литературе является то, что роман должен быть издан на языке оригинала. «Доктор Живаго» начал всплывать и в СССР в виде машинописных листов бумаги, которые люди доставали подпольно. За чтение романа самое меньшее увольняли с работы, а в самых серьезных случаях — арестовывали. В марте 1958 года делегация Союза писателей отправилась в Швецию, где уже стало окончательно известно, что роман Пастернака будет выдвинут на Нобелевскую премию. Правительство СССР отправило своему послу в Швеции телеграмму, где настоятельно рекомендовало повлиять на Нобелевский комитет, объясняя свою позицию тем, что «в Советском Союзе высоко оценили бы присуждение Нобелевской премии Шолохову», а «выдвижение Пастернака на Нобелевскую премию было бы воспринято как недоброжелательный акт по отношению к советской общественности». 23 октября 1958 года Борис Пастернак узнал, что ему присуждена Нобелевская премия. Он написал в Шведскую академию следующую телеграмму: «Бесконечно благодарен, тронут, горд, удивлен, смущен». После этого взорвалась настоящая бомба замедленного действия. СССР отреагировал на поздравление в получении премии обвинениями: Нобелевский комитет обвинялся в политической заинтересованности, а также в разжигании холодной войны. С этого момента началась травля Пастернака не только критиками, журналистами и правительством, но и коллегами «по цеху». Владимир Набоков отреагировал на роман такими словами: «Доктор Живаго — жалкая вещь, неуклюжая, банальная и мелодраматическая, с избитыми положениями, сладострастными адвокатами, неправдоподобными девушками, романтическими разбойниками и банальными совпадениями». Николай Грибачев и Сергей Михалков стали первыми, кто предложил лишить Пастернака советского гражданства; их поддержали такие писатели, как Константин Симонов, Борис Слуцкий, Борис Полевой и другие. Но у Пастернака также была поддержка — ею оказались молодые писатели и поэты, лишенные предрассудков и верящие в то, что литература должна быть вне политики. Среди них оказались Вениамин Каверин, Андрей Вознесенский, Белла Ахмадулина, Евгений Евтушенко и Василий Аксенов. Ходатайство перед Никитой Хрущевым за нобелевского лауреата взял на себя писатель Альбер Камю. Но все попытки реабилитировать Пастернака в глазах правительства оказались тщетными. 27 октября 1958 года Пастернак был исключен из Союза писателей. В умах правительства также начала крепнуть мысль о том, чтобы выслать Пастернака из страны. Борис Леонидович написал Хрущеву письмо: «Выезд за пределы моей Родины для меня равносилен смерти, и поэтому я прошу не принимать по отношению ко мне этой крайней меры». А 29 октября написал в Стокгольм и попросил лишить его Нобелевской премии. Больше года Пастернак продолжал получать гневные, негативные отзывы на свое произведение. В советских журналах начали массово печататься жестокие отзывы на «Доктора Живаго». Так, старший машинист экскаватора Филипп Васильцов писал в редакцию журнала: «Нет, я не читал Пастернака. Но знаю: в литературе без лягушек лучше». Позже кампанию по травле Пастернака прозвали «Не читал, но осуждаю». Продолжительная травля стала причиной ухудшающегося состояния здоровья писателя, который страдал раком легких. 30 мая Борис Пастернак скончался, сказав своей жене: «Я очень любил жизнь и тебя, но расстаюсь без всякой жалости: кругом слишком много пошлости, не только у нас, но и во всем мире». Роман «Доктор Живаго» все же был официально издан в журнале «Новый мир» в 1988 году. Тогда синими обложками «Нового мира» пестрели все вагоны метро. Только арестовать больше за это никого не могли.