Советы на каждый день №24

Жареная рыба будет гораздо вкуснее, если жарить ее на смеси растительного и сливочного масла (в равных количествах). Если вам предстоит жарить жесткое мясо, например окорок, его надлежит сбрызнуть лимонным соком, а затем густо обмазать горчицей и оставить мариноваться на 2-3 часа. Перед жаркой горчицу нужно удалить. Очистить чайник от накипи проще всего старым добрым способом: в течение часа поварите в нем картофель. После этого размягченную накипь можно удалить деревяной лопаточкой. Если накипь настолько застарелая, что это не помогло, придется использовать соду и уксус. Сначала нужно в течение 30 минут кипятить раствор соды (2 столовые ложки на литр воды), а затем еще полчаса кипятить раствор уксуса в пропорции 1:2. Если ключ обломился в замочной скважине – не торопитесь менять замок. Смажьте место излома оставшегося у вас обломка суперклеем, суньте его в замок и прижмите на некоторое время ко второму обломку. Когда клей схватится, попробуйте осторожно вытащить обломок. Только если этот трюк не поможет, придется заменить цилиндр замка. Гладящую поверхность утюга очистить от пригара совсем не сложно – смочите кусок ткани уксусом и проглаживайте его в течение нескольких минут. Чтобы вареное мясо осталось сочным, следует варить его большим куском, на очень слабом огне, при едва заметном кипении. Если мясо сварено на большом огне, оно будет сухим и жестким. Чтобы быстро и надежно укрепить разболтавшуюся в стене электророзетку или выключатель, подставьте под разжимные лапки деревянные пластинки. Овсяные хлопья содержат полисахарид бета-глюкан, который оказывает успокаивающий и противовоспалительный эффект и очень полезен для кожи. Заверните пригоршню хлопьев геркулеса в марлю, опустите в сосуд с горячей водой (но не кипятком) на несколько минут, затем, вынув, отожмите. Повторите эту процедуру 4-5 раз. После того как вода станет мутной, умойтесь ею и дайте коже высохнуть на воздухе. Вы убедитесь, что эффект не уступает эффекту от использования самых дорогих кремов для лица. Во влажной древесине пила с малым разводом зубьев часто застревает. Чтобы этого избежать, натрите полотно пилы мылом. Причиной бо́льшей части пожаров становится короткое замыкание в электрической сети. Хотя бы раз в год желательно проверять безопасность электрических розеток в доме, подключая через них какой-либо мощный потребитель тока, например, утюг. Если через несколько минут работы прибора розетка нагрелась, следует немедленно привести ее в порядок: разобрать, зачистить окислившиеся провода и контакты и плотно затянуть соединения. Если после стирки вам приходится сушить белье в ванной, установите под развешенным бельем обычный бытовой вентилятор и оставьте дверь открытой. Время высыхания значительно сократится. Комната охладится и проветрится лучше, если вентилятор направить в сторону раскрытого окна или балконной двери. Лимоны можно сохранить свежими на протяжении двух и даже более недель, если уложить их в банку, залить холодной водой и поставить в холодильник. Надрезанный лимон нужно использовать в течение двух дней, не более. Покупать обувь лучше вечером, когда ноги немного отекли, тогда в ней вам будет комфортно в любое время суток. Чтобы выдавить максимальное количество сока из апельсина, поместите его на 10-15 секунд в микроволновку, а затем немного помните. Сок не будет холодным, но зато фрукт будет выжат досуха. Несколько капель лавандового масла, добавленные в вечернюю ванну, – очень эффективное средство от стресса.

Почему мы не становимся такими, какими хотим быть?

Если у вас нет проблем с определением целей, но вы с трудом их достигаете — бестселлер «Триггеры» издательства МИФ как раз для вас. Из нее можно узнать о том, что работает, а что нет, когда речь идет об изменении человеческого поведения. Ниже фрагмент об основных факторах, которые тормозят личностное развитие. Оправдание — удобное объяснение, которым мы пользуемся, когда разочаровываем других. Оно не просто подходит случаю, оно часто придумано «на месте». Мы не ходим в спортзал, потому что «это скучно» или мы «слишком заняты». Мы опоздали на работу из-за «пробок на дороге» или «ребенка не с кем было оставить». Мы причинили кому-то боль, потому что у нас «не было выбора». Эти оправдания — по сути вариации на тему «собака съела мою домашнюю работу». Мы произносим их так часто, что сложно понять, почему нам кто-то еще верит (даже когда мы говорим правду). Но как назвать рациональные объяснения «для себя», когда мы сами разочарованы своими действиями? Простое слово «оправдание» кажется неподходящим, чтобы описать эти внутренние убеждения о мире. Оправдание — это попытка постфактум объяснить, почему мы не достигли желаемого. Наши внутренние убеждения становятся причиной неудачи еще до того, как она произойдет. Они препятствуют долгосрочным изменениям, отрицая их возможность. Мы принимаем эти убеждения на веру, чтобы обосновать свое бездействие, а потом потерять интерес к результату. Я называю их катализаторами веры. Если я понимаю, то смогу Мои советы работают. Не «как бы» работают или «типа» работают. Они помогут вам понять, как преодолеть пропасть между вашим «идеальным Я» и вашим «реальным Я». Но это не значит, что вы со всем справитесь. Читатели иногда говорят мне: «Это просто здравый смысл. Я не вижу здесь ничего такого, чего бы я и так не знал». Это основная критика большинства книг с советами (может быть, вы думаете то же самое). Мой ответ всегда таков: «Да, это правда, но готов поспорить: многое из того, о чем вы прочли, вы не делаете». Если вы когда-нибудь бывали на семинаре или корпоративном собрании, где все участники соглашаются с планом дальнейших действий, то знаете: через год ничего не изменится. Вы видите разницу между пониманием и действием. Понимание не гарантирует реальных мер. Это убеждение создает путаницу. Оно распространяется и на 14 убеждений, которые последуют дальше. Может, вы с ними знакомы. Возможно, вы думаете, что они неприменимы к вам. Это тоже убеждение, которое стоит подвергнуть сомнению. У меня достаточно силы воли, я не поддамся искушению Мы обожествляем силу воли и самоконтроль и высмеиваем их отсутствие. Людей, которые преуспели благодаря особенной силе воли, мы называем «титанами» и «героями». А нуждающихся в помощи или опоре — «слабаками». Это безумие. Мало кто из нас может точно оценить или прогнозировать собственную силу воли. Мы не только переоцениваем ее, но и хронически недооцениваем силу катализаторов, которые сбивают нас с пути. Наша среда обитания — великолепная машина для истребления силы воли. […] Немногие из нас могут предвидеть предстоящие испытания. В результате сила воли, на которую мы рассчитываем, когда ставим перед собой цель, редко соответствует той, которую мы демонстрируем, когда пытаемся своей цели достичь. Что-нибудь всегда появится, чтобы потопить наш корабль. Это убеждение провоцирует чрезмерную самоуверенность. Сегодня — особенный день Когда мы хотим придумать оправдание для своих прихотей, любой день может стать «особенным». Мы уступаем импульсу и минутному удовольствию, потому что сегодня — решающий футбольный матч, или день рождения, или наша годовщина, или выходной, или Национальный день печенья. Завтра — обратно к нормальной жизни. Завтра мы будем обычными, дисциплинированными людьми. Если мы действительно хотим измениться, то должны смириться с тем, что не можем делать исключения каждый раз, когда день «особенный». Оправдание минутных срывов «особыми обстоятельствами» формирует снисходительное отношение к непостоянству, которое губительно для перемен. Успешные изменения не происходят за одну ночь. Мы играем в долгую игру, а не блицпартию немедленного удовольствия, которую предоставляет особенный день в календаре. «По крайней мере, я лучше, чем…» Когда мы расстраиваемся из-за провала или утраты, мы говорим себе: «Я хотя бы лучше, чем…» Мы даем себе поблажку, считая, что мы не худшие люди в мире. Это оправдание, которое позволяет расслабиться, занижая планку мотивации и организованности. У других людей гораздо больше недостатков, которые нужно исправлять. Так мы запускаем ложное убеждение в собственной неприкосновенности. Мне не нужны помощь и система Одно из самых вредных убеждений — презрение к простоте и системе. Мы верим, что выше системы, помогающей нам выполнить простое с виду задание. Например, как написал доктор Атул Гаванде в своей книге «Чек-лист», общие инфекции в отделениях интенсивной терапии практически исчезают, если доктора выполняют простой перечень правил, рутинные процедуры, например мытье рук, очистку кожи пациента и использование стерильной повязки после установки капельницы. Многие годы, несмотря на доводы в пользу чек-листа, доктора сопротивлялись этой идее. После многих лет учебы врачи думали, что постоянные напоминания, особенно от младшего медперсонала, унизительны. Хирурги считали: «Мне не нужен никакой чек-лист, чтобы помнить простейшие инструкции». Это естественная реакция, которая сочетает три противоречивых побуждения: презрение к простоте (только сложность заслуживает внимания), презрение к инструкциям и контролю и вера в то, что мы справимся сами. Вместе эти три убеждения формируют уверенность в собственной исключительности. Когда мы считаем, что мы лучше, чем те, кому нужны система и руководство, нам не хватает одной из самых важных составляющих перемен: скромности. Я не устану, а мой энтузиазм не иссякнет Утром, когда мы планируем работать допоздна и закончить задание, мы не устали. Мы свежи и полны сил. Но стоит нам поработать несколько часов, как энтузиазм начинает иссякать и мы готовы признать поражение. Когда мы планируем справиться с задачей, мы верим, что силы не покинут нас и мы всегда будем на подъеме. Мы редко признаём, что самообладание — ограниченный ресурс. Когда мы устаем, оно начинает иссякать, может и вовсе улетучиться. Чрезмерная уверенность в том, что все пойдет по плану, вызывает истощение. У меня еще уйма времени Вот два противоборствующих убеждения, которые мы одновременно держим в голове и смешиваем в одно искаженное ви́дение времени: мы недооцениваем время, которое уходит на то, чтобы хоть что-нибудь сделать; мы верим, что временны́е рамки достаточно велики, чтобы в любой момент приступить к самосовершенствованию. (Ха! Я обещал себе, что в этом году обязательно прочту «Войну и мир». Обещаю это сорок три года кряду.) Эта вера в бесконечное время провоцирует прокрастинацию. Самосовершенствоваться мы начнем завтра. Не обязательно делать это сегодня. Я не буду отвлекаться, и ничего неожиданного не произойдет Когда мы строим планы на будущее, то нечасто учитываем помехи. Мы планируем так, будто собираемся жить в идеальном мире и все оставят нас в покое, чтобы мы могли полностью сосредоточиться на работе. И хотя в прошлом у нас никогда не было такой возможности, мы считаем, будто этот мир, подобный нирване, точно появится в будущем. Мы приступаем к работе, игнорируя тот факт, что жизнь всегда вносит коррективы в нашу систему приоритетов, чтобы испытать нас на прочность. Получая степень бакалавра по математической экономике, я узнал, что такое высокая вероятность маловероятных событий. При планировании мы не учитываем маловероятных событий, потому что они, скорее всего, не произойдут (по определению). Кто планирует, что по дороге на работу у него лопнет колесо, он попадет в аварию или в пробку, образовавшуюся из-за перевернувшейся фуры? Однако вероятность хотя бы одного из этих событий велика. Мы все становимся жертвами пробок на дорогах, лопнувшего колеса и аварий чаще, чем нам бы того хотелось. Поэтому такое убеждение провоцирует нереалистичные ожидания. […] Внезапное просветление изменит мою жизнь Просветление подразумевает, что перемены произойдут сами собой на фоне внезапного озарения и освобождения новых сил. Это, конечно, случается. Алкоголик достигает дна. Игрок проигрывает всё. Отвратительного директора угрожают уволить. И на какое-то время каждый из них видит свет. Но гораздо чаще озарение становится пусковым механизмом магического мышления. Я скептически отношусь к «одномоментному опыту, изменившему жизнь». Он может повлиять на человека в краткосрочной перспективе, но не сделает ничего осмысленного или долговечного. Ведь этот процесс не происходит по воле импульса, надежды и молитв: он основан на стратегии поведения. Теперь перемены работают, и я могу не волноваться Вот тяжелый недуг западной цивилизации — «Я буду счастлив, когда…». Уверенность в том, что счастье — недвижимая финальная цель, до которой можно будет дотянуться, когда мы пойдем на повышение, купим тот дом, найдем такого партнера, что угодно. Это пропагандистский прием, который внедряет в наше сознание такую логическую цепочку: вот человек — он тратит деньги на какой-то продукт — он бесконечно счастлив. Это называется телерекламой. Среднестатистический обыватель тратит 140 тыс. часов на просмотр рекламы по телевизору. Промывание мозгов неизбежно. Стоит ли удивляться нашей уверенности, что любое позитивное изменение сохранится навсегда? То же и со сменой моделей поведения. Мы задаем себе цель и ошибочно предполагаем, что если достигнем ее, то будем счастливы, и что мы никогда не отступим. Эта уверенность вызывает ложное чувство устойчивости. Если бы это было правдой. Мое исследование о смене поведения лидера «Лидерство — это контактный спорт», которое включало в себя более 86 тыс. респондентов по всему миру, рисует другую картину. Если мы не сможем следовать по пути изменений, перемены будут недолгими. Есть разница между тем, например, чтобы привести себя в форму, и тем, чтобы быть в форме: достичь желаемой физической кондиции и оставаться в ней. Даже когда мы достигаем успеха, мы не можем оставаться на месте, не сохраняя концентрации и дисциплины. В «тренажерный зал» нам нужно ходить всегда. Волшебные сказки заканчиваются словами «и жили они долго и счастливо». На то они и сказки, а не документальные повести. Если я избавлюсь от старых проблем, то новые не возникнут Даже если мы понимаем, что никакие перемены не дадут вечного решения всех проблем, мы забываем, что, выметая старую проблему за порог, мы обычно получаем новую. Я постоянно вижу, как это случается с моими успешными клиентами. Все они согласны с тем, что эйфория от получения желанной должности CEO пропадает уже на второй встрече с советом директоров. Старую задачу — стать директором — должна сменить новая — быть директором. И если не брать ее в расчет, то возникает неверное представление о будущих испытаниях. Вот вам печально известная иллюстрация этого феномена: победители лотереи. Кто не мечтал о беспечном блаженстве, которое приходит с неожиданным богатством? Однако исследование показывает, что всего два года спустя после выигрыша в лотерее победители не намного счастливее, чем до того, как купили билет. Большой куш решает их старые проблемы: долги и ипотека, плата за образование детей. Но в ту же минуту возникают новые. На пороге появляются родственники, друзья и благотворительные организации, ожидая щедрот от счастливчика. Старая проблема — дешевый дом в районе, где живут старые друзья, — сменяется новой: дорогой дом там, где друзей нет. Мои старания будут оценены по достоинству С детства нам внушают, что жизнь должна быть справедливой. Наши благородные усилия и хорошая работа будут вознаграждены. Когда же мы недостаточно вознаграждены, то чувствуем себя обманутыми. Наши завышенные ожидания вызывают разочарование. Когда я тренирую лидеров, то настаиваю на том, чтобы они стремились к переменам: ведь они сердцем верят в то, что это правильно. Это поможет им стать лучшими лидерами, членами команды или семьи — и в целом улучшит жизнь их ближайшего окружения. Это поможет им жить в соответствии с ценностями, в которые они верят. Если же они преследуют эту цель только ради награды (повышение, больше денег), я с ними не работаю. И вот почему: я не уверен в том, что мы сможем достичь желаемого. Если награда оказывается единственной мотивацией, люди чаще всего возвращаются к прошлым привычкам. И тогда вся моя работа сведется к помощи в достижении ложного успеха. Стать лучше — само по себе награда. Если мы достигнем этой цели, то никогда не будем чувствовать себя обманутыми. Никто не обращает на меня внимания Мы верим, что иногда можем сорваться и уступить старым привычкам, потому что люди не обращают на нас особого внимания. Мы практически невидимы, это провоцирует опасную склонность к изоляции. И это только половина правды. Наше неуклонное самосовершенствование может быть не так заметно окружающим, но возвращение к старым привычкам люди всегда замечают. Если я изменюсь, я перестану «быть собой» Многие из нас ошибочно верят в то, что наша модель поведения сегодня не только определяет нас, но и представляет нашу постоянную личность — «настоящих нас». Если мы изменимся, то не будем теми, кто мы есть. Это убеждение вызывает упрямство. Мы отказываемся адаптировать свое поведение к новым ситуациям, потому что «это буду не я». Мне нередко приходится работать с руководителями, которые говорят что-то вроде: «Я не большой мастер хвалить людей. Это не мое». После этого я спрашиваю их, нет ли у них неизлечимого генетического заболевания, которое мешает им признавать за людьми их заслуги. Мы можем изменить не только наше поведение, но и самоопределение. Когда мы запихиваем себя в ящик с надписью «Это не я», мы можем быть уверены, что никогда из него не выберемся. Я достаточно умен, чтобы оценивать свое поведение Как ни прискорбно, мы не способны точно оценивать собственные действия. Из 80 тыс. профессионалов, которых я попросил оценить собственную работу, 70% верило в то, что они входят в 10% самых влиятельных сотрудников, 82% были уверены, что они в верхних 20%, и 98,5% считали, что они лучше половины. Если мы успешны, то склонны хвалить себя за победы и винить окружающих в поражениях. Эта уверенность подтачивает нашу объективность. Зная, как другие постоянно переоценивают себя, мы считаем, что наша самооценка точна и справедлива. *** Самоуверенность. Упрямство. Магическое мышление. Путаница. Разочарование. Прокрастинация. Не слишком ли тяжелая ноша на пути к самосовершенствованию? Все эти объяснения — и глубокие, и глупые — не отвечают на общий вопрос: «Почему мы не становимся теми, кем хотим быть?» Почему мы планируем стать лучше за один день, а потом отказываемся от своих намерений? Но, кроме наших отговорок или ложных убеждений, есть и более масштабная причина, по которой мы не меняемся. Это среда обитания. Большинство из нас даже не осознаёт, насколько наше поведение зависит от окружающей среды. […] Если и есть «болезнь», которую я пытаюсь победить в этой книге, она связана с нашим непониманием среды обитания. Нам кажется, что мы живем в мире с нашим окружением, но на самом деле это война. Мы думаем, что контролируем окружающую среду, а по сути она контролирует нас. Мы думаем, что внешний мир подстраивается под нас, помогает нам, а на деле он угнетает и опустошает нас. Миру не важно, что мы получаем от него; ему интересно, что он может получить от нас.

Действительно ли сны что-то значат?

В 14 лет мне приснился сон, который я помню и по сей день. Он не отличался особым сюжетом, однако оставался в моей памяти все эти годы. Я бродил по бесконечным коридорам старого зловещего особняка. Судя по паутине, украшавшей изысканную мебель, там уже давно никто не жил. Несмотря на заброшенность, в доме было электричество — множество хрустальных ламп и люстр освещали мрачное внутреннее убранство. Мне было тревожно, но не страшно. Как герой фильма ужасов, я чувствовал необъяснимую тягу все исследовать, хотя страх брал от одной лишь мысли о том, что я могу найти. В гараже я обнаружил сломанную карету. В столовой был накрыт стол, только никто за ним не сидел. По всему дому я находил все больше и больше хрустальных ламп. На моем пути их, казалось, были тысячи. И тут я проснулся. Сны завораживали людей с начала времен. В древнем Египте считалось, что люди, видевшие яркие сны, обладали особым даром. Многие сны даже записывались на папирусе. Египтяне верили, что наилучший способ получить божественное откровение — это увидеть вещий сон. Некоторые даже спали на специальных освященных «кроватях для снов», чтобы познать мудрость богов. В 19 и 20 веках ученых оставили идеи о сверхъестественном. На смену мистике пришло учение Зигмунда Фрейда и Карла Юнга. Эти выдающиеся исследователи считали, что сны могут помочь заглянуть в глубины нашего разума. В своей книге «Толкование сновидений» Фрейд подробно описал сложную систему анализа снов. В основе теории стояло убеждение, что пока сознание находится в состоянии сна, бессознательная часть разума создает образы, отражающие наши глубинные переживания. Независимо от того, предсказывают ли сны будущее, позволяют общаться с богами или просто помогают нам лучше понять себя, анализ сновидений всегда был крайне символичен. Чтобы понять значение сна, нам необходимо его расшифровать, как если бы он был записан секретным кодом. Заброшенный дом означает «незаконченное дело», тусклые лампы — «обеспокоенность эмоциональными проблемами», накрытый стол — «нестабильность в жизни», а гараж — «неопределенности на пути к цели». Вот и получается, что в 14 лет меня беспокоили неопределенность и нестабильность в жизни. Но что, если нет никакого секретного кода, и мы зря пытались найти смысл в случайных образах? С таким же успехом люди видят облака в форме различных предметов. Что, если на самом деле сны ничего не значат? Именно к такому выводу в наше время пришли некоторые нейробиологи. Они полагают, что сны — это лишь побочный эффект базовых неврологических процессов. Хотя люди часто думают, что во время сна мозг отключается, сегодня ученые знают, что сон — это период сильной неврологической активности. Возможно, мы спим для того, чтобы дать мозгу возможность собрать и обработать воспоминания. Так же, как компьютеру необходимо периодически оптимизировать пространство на жестком диске, нашему мозгу нужно постоянно обрабатывать полученные воспоминания. Этот процесс можно сравнить с уборкой — ненужное выметается, а важное тщательно сохраняется. Например, согласно исследованиям, после полноценного сна люди лучше помнят выученное накануне, но если сон прервали, в памяти мало что остается. Именно поэтому родители и учителя советуют детям хорошо высыпаться перед сдачей экзаменов. Не все ученые с этим согласны, но многие все же считают, что сны — это незапланированные последствия описанных выше и подобных им неврологических процессов. Психиатры из Гарварда Джон Аллан Хобсон и Роберт Маккарли, к примеру, предположили, что ночная активность некоторых участков мозга провоцирует ощущения, эмоции и воспоминания, но они абсолютно случайны. Человеку свойственно везде искать смысл, поэтому мозг объединяет нервные импульсы в историю. Но на самом деле она ничего не значит. Это просто попытка осмыслить мозговую активность — вот почему сны кажутся такими нелогичными и странными. Так почему же людям так нравится читать сонники? Возможно, это связано с эффектом Барнума, названным в честь шоумена Финеаса Барнума. В 1948 году профессор психологии Бертрам Форер впервые продемонстрировал этот эффект в действии: он предложил 39 своим студентам пройти тест на определение характеристик личности. Испытуемые и не догадывались, что каждый из них получит абсолютно одинаковые результаты, содержащие заявления вроде «Вы очень нуждаетесь в том, чтобы другие люди любили и восхищались вами», а также «Вы склонны критично относиться к себе». Затем студентов попросили оценить по пятибалльной шкале, насколько точными оказались описания их личности. Средний показатель соответствия оказался равен 4,3. Столь высокая оценка свидетельствовала о том, что, несмотря на идентичность фальшивых характеристик, студенты сочли тест почти идеальным инструментом анализа их личности. В последующие десятилетия эксперимент Форера воспроизводился десятки раз: объектами исследования становились гороскопы, анализ почерка и — да-да — толкование снов. «Утверждения Барнума» так легко принимаются на веру из-за гибкости их интерпретации. Хотя они и кажутся специфичными, эти характеристики подходят практически каждому — почти как объяснение моего сна о доме с привидениями. Разве нельзя каждого из нас назвать в той или иной степени «эмоционально реагирующим на отсутствие баланса и направления в жизни»? Этот же вопрос можно задать почти о каждом символе из сонника. И, опять же, если любые толкования могут подходить всем, они с тем же успехом могут не подходить никому. Однако некоторые исследователи считают, что у снов все же есть четко выраженная цель и значение. Ученые Торе Нильсен и Росс Левин разработали теорию, в которой пересекаются почти магическая фрейдистская система символического анализа сновидений и убеждение, что сны — это продукт деятельности совершенно случайных алгоритмов. Их теория, получившая название «нейрокогнитивная модель сновидений», мягко говоря, сложна для понимания, и ее невозможно полностью объяснить в рамках этой статьи. Хотя Нильсен и Левин утверждают, что сны тесно связаны с неврологическими процессами консолидации памяти, они не считают их произвольными. Напротив, они полагают, что истории, которые мозг рассказывает с помощью якобы случайных снов, продиктованы — по крайней мере, отчасти — нашим эмоциональным состоянием. К примеру, по мере роста количества негативных событий в реальной жизни также повышается вероятность появления кошмаров. Возможно, именно поэтому люди с психологическими травмами сталкиваются с ними чаще. Согласно теории, одна из важнейших задач сновидений состоит в том, что Нильсен и Левин называют «изгнанием страха». По их мнению, сны помогают нам справиться со стрессом и успокоиться, чтобы негативные эмоции меньше беспокоили нас в течение дня. Когда эта система работает без сбоев, сны создаются на основе пережитого нами стресса и испытываемых опасений. В сновидении отрицательные эмоции распадаются на составляющие и преобразовываются в странные, но в основном безобидные истории, которые помогают справляться с внутренними переживаниями. Хотя, если верить нейрокогнитивной теории сновидений, символы из моего сна о доме с привидениями не имеют никакого индивидуального или широкого значения, которое я мог бы найти в соннике, но, возможно, его имеет общая эмоциональная окраска. Как и многие 14-летние подростки, я был склонен драматизировать все из-за стресса, который я испытывал по мере взросления. Эти ощущения и нашли отражение в моем сне. Итак, хоть во сне, может, и нельзя видеть будущее, поддерживать контакт с потусторонним миром или приблизиться к глубинам бессознательного, они могут рассказать кое-что о наших эмоциях. Учитывая, что многие из нас время от времени перестают понимать свое состояние, эта возможность весьма полезна. Другими словами, если вы мучаетесь кошмарами, возможно, стоит задуматься о своем эмоциональном состоянии и прикинуть, что вы можете сделать, чтобы улучшить его. Я бы предложил для начала закрыть сонник. Оригинал: Psychology Today. Автор: Дэвид Б. Фелдман. Переводили: Мария Елистратова, Влада Ольшанская. Редактировали: Слава Солнцева, Сергей Разумов.

Как понять все

«Бог не играет в кости», — сказал Альберт Эйнштейн, человек-цитата. И всё запутал. Высказывание классика вонзилось в мягкие части популярной культуры и до сих там сидит воспалённой занозой. Во-первых, в бога Эйнштейн, разумеется, не верил. Бог — удобная метафорическая конструкция. Во-вторых, в контексте вопроса, о котором шла речь, Эйнштейн ошибался. Бог-таки действительно играет в кости. Ну или по крайней мере так теперь считают почти все, кто разбирается в вопросе. Эйнштейн писал в письме другому немецкому физику Максу Борну, что бог не играет «в кости со вселенной», в знак протеста. Дело было в 1926 году. Сам Эйнштейн был уже пять лет как Нобелевским лауреатом. Борн получит Нобелевскую премию в 1955 году ровно за то, что так раздражало Эйнштейна. На момент написания гневного письма никто не спорил с тем, что всё большое и тяжёлое состоит из маленького и лёгкого — из элементарных частиц. Проблемы были с осмыслением того, что именно это маленькое и лёгкое из себя представляет. Серия экспериментов начала XX века показывала довольно однозначно, что элементарные частицы размазаны в пространстве и времени: они занимают какое-то конкретное место, только если их пытаться ловить приборами. Как будто бог не знает, где что лежит, а играет в кости каждый раз, когда вы пытаетесь что-то найти. Само по себе это наблюдение — факт, хоть и сильно здесь упрощённый. Но вот как его понимать — вопрос, до сих пор однозначно не решённый. Борн, которому Эйнштейн писал своё гневное письмо, представлял лагерь физиков, чьё видение вопроса в конечном итоге стало мейнстримом. Частицы, из которых всё состоит, это на самом деле не частицы, а нечто иное, для чего у нас, людей, нет специальных слов. Волны вероятностей. Вспомните модель атома из школьного учебника физики, где электрон вращается вокруг ядра с протонами и нейтронами, как Земля вокруг Солнца. Согласно фактически принятой сегодня Копенгагенской интерпретации квантовой механики, электрон — не вращающаяся планета, а как бы вероятностная оболочка сложной формы, обёрнутая вокруг ядра. Замкнутая волна потенциальных возможностей существования. Электрон не летит по конкретной траектории, а одновременно существует везде, но только с определённой вероятностью. То, что мы называем частицами и считаем чем-то вроде маленьких летающих камушков, на самом деле как бы состоит из вероятности. Это сложно представить, потому что на первый взгляд это полный бред. Эйнштейн считал, что это не объяснение, а халтура, затычка философской дыры: мы не можем объяснить, почему у нас такие странные показания приборов, поэтому добавляем в уравнения эдакий коэффициент необъяснимости и говорим, что теперь всё сходится. В чём, собственно говоря, состоял спор? Эйнштейн пытался опровергнуть эксперименты. Он не ставил под сомнения данные. Спор был не о данных, а об их осмыслении. Почему частицы выглядят размазанными — потому что метафорический бог создал их фундаментально размазанными или потому что мы чего-то не понимаем? Эйнштейн считал, что понимания нет, потому что поведение частиц не предсказать. Нильс Бор, Эрнест Резерфорд, Макс Борн и другие считали, что в непредсказуемости и заключается объяснение. Копенгагенская интерпретация — это не экспериментальные данные, а философская идея. Игра в знание XX век получился тематической вечеринкой по постановке мира с ног на голову. Вечеринка удалась. Квантовая механика с её переосмыслением понятия существования — пожалуй, чемпион. Недалеко ушёл и сам недовольный Эйнштейн с теорией относительности, по которой выходит, что пространство и время можно вязать узлом, масса — это энергия, а полёты со скоростью света — отличный способ омолодиться. Для разнообразия уроки физики перемежались уроками военного дела. В первый из них народы въехали в эполетах на коне, а выехали в противогазе на танке. Во второй влетели на самолёте, а вылетели на атомной бомбе. Неожиданно выяснилось, что теоретически убить можно вообще всех. Остаток столетия мы потратили на подготовку к третьему уроку. Ради этого мы впервые за четыре миллиарда лет существования жизни на земле выбрались за пределы планеты и скопили достаточно вооружения для превращения в пыль небольшой галактики. Не отставали от переворачивания мира и медицина с биологией. Сначала стало понятно, что всех людей в мире не прокормить, потому что не хватает удобрений. Затем оказалось, что удобрения можно делать из воздуха. Без этого планетарного хака треть сегодняшнего населения умерли бы от голода. Помимо голода, человечеству, как выяснилось, угрожают полчища микроскопических злобных существ, которыми кишит всё, везде, всегда. До учёных это стало доходить в конце XIX века, но по-настоящему народная микробофобия расцвела в XX-м. Вместе с новым врагом появилось и новое оружие — антибиотики. Война за судьбу человечества переехала одновременно в космос и в микромир. Список переворачиваний мира можно продолжать очень долго. Научные откровения — это любопытный зверь. С одной стороны, наука стоит на передовой интеллектуального развития человечества. С новым знанием мы вслед за ней переосмысливаем мир и выходим на новый этап развития. С другой стороны, кто такие мы? В случае с квантовой механикой, это последние три-четыре поколения профессиональных физиков. Вот это люди, которые действительно что-то там поняли и куда-то там вышли. А остальные «мы» так, узнали любопытный факт. Узнать и понять — не одно и то же. Знаниям можно обучить, но понимание можно только обнаружить. Самому. Наука питается новыми знаниями, но движется вперёд новым пониманием этих знаний. Чем дальше она продвигается — тем больше знаний нужно для понимания. Чем больше знаний нужно — тем меньше людей ими обладает. Человечество в целом, как команда, за последние десятилетия поняло вселенную лучше, чем кто-либо когда-либо в истории жизни на Земле. Но это понимание распределено среди разрозненных горсток специалистов по квантовой механике, астрофизике, популяционной генетике или нейрофизиологии. Специалист — это тот, кто понимает то, что знает. Остальные обычно в лучшем случае знают. Бар-мицва человечества Знаменитая книга британского зоолога Ричарда Докинза «Эгоистичный ген» открывается следующим образом: «Разумная жизнь на планете становится взрослой, когда она впервые додумывается до причины своего существования. Если бы превосходящие нас существа из космоса посетили Землю, первый вопрос, который они бы задали, чтобы оценить уровень развития нашей цивилизации, был бы: „Открыли ли они уже эволюцию?“». Об этом состоит, на мой взгляд, самый главный исторический результат XX века. Мы поняли, откуда всё взялось и что оно значит. По крайней мере в общих чертах. Раньше всё было просто и понятно: пришёл волшебный дядя и создал. Теперь без поллитра не разберёшься. Мир появился в результате взрыва, который продолжается до сих пор и который можно услышать, если взять антенну и направить её в небо. Жизнь появилась из молекул, которые однажды научились копировать сами себя и с того момента не прекращали этого делать. Всё живое на планете происходит от одного микроскопического предка. Небольшая часть потомков этого предка доросла до огромных размеров и придумала специальные клетки, чтобы соединять разные части тела электрическими сигналами. Человеческий разум — это те же самые электрические сигналы, пульсирующие в самой сложной машине вселенной. Эволюцию человечество, действительно, открыло — можно праздновать если не совершеннолетие, то по крайней мере бар-мицву. Мы даже в какой-то мере просветили об эволюции население планеты, чего не скажешь о квантовой механике. Средний землянин, заканчивающий среднее учебное заведение в среднем государстве, по крайней мере слышал про естественный отбор и даже что-то про гены и может быть про мутации. Но вот по опросам выходит, что как-то плохо слышал. Половина нашей страны считает, что гены содержатся только в генетически модифицированных продуктах, а ещё половина считает, что человек произошёл не от животных, а, видимо, из волшебного эфира. Мне очень хочется верить, что это по крайней мере одна и та же половина. Загвоздка, простите за каламбур, в понимании понятия понимания. Знание — это информация, которую вы можете воспроизвести. Понимание — это включение знания в систему других знаний. Обнаружение логических, метафорических, ассоциативных, эмоциональных взаимоотношений между новым знанием и остальной моделью реальности, построенной на предыдущих знаниях. Чтобы знания стали пониманием, их нужно годами втирать себе в мозг. Знания у всех разные. Модели реальности, соответственно, тоже. Поэтому и результат втирания знаний в мозг — понимание — имеет разные пределы. Если ваша модель реальность состоит из работы, дома и магазина, то знание о теории относительности или об эволюционной генетике с него будет свисать бесполезным украшением, пыльным орнаментом, который можно при желании выкинуть и заменить иконой Николая Чудотворца — ничего не изменится. Чтобы знание — о происхождении жизни на Земле, например — стало полноценным пониманием, модель реальности должна включать в общих чертах четыре миллиарда лет истории планеты и миллионы ныне существующих видов животных, растений, грибов, протист, бактерий и архей. Чтобы понять что-то одно, короче говоря, надо знать всё остальное. Сколько людей знает, кто такие протисты? Краткий курс понимания Желание понимать реальность заложено в нас от рождения. Мы все хотим замкнуть свою картину мира в единую, цельную систему причинно-следственных связей. Исторически для такого замыкания использовалась идея бога. Это самый простой и эффективный способ одним махом заткнуть все философские дыры. Почему всё так, как есть? Потому что так сказал тот самый волшебный дядя и велел прекратить спрашивать. Наука — это гораздо более сложный способ, потому что затыкание философских дыр в ней требует новых знаний, а новые знания открывают новые философские дыры. Так продолжается очень долго, возможно — бесконечно. Научное знание — это не решение проблемы, а лопата с инструкциями, где копать. Как джинн из бородатого анекдота. «Хочу домой!», — требует странник в пустыне. «Ну пошли», — говорит джинн. «Нет, я быстро хочу!», — объясняет странник. «Ну, тогда побежали», — отвечает джинн. Есть основания полагать, что XXI век будет посвящён осмыслению человеческого мозга. Я говорю «осмыслению», потому что нигде разница между знанием и пониманием не ощущается так остро, как в нейробиологии. Мы уже знаем достаточно, чтобы признать всё предыдущее понимание устаревшим. Но сколько из этого знания мы искренне, полноценно понимаем и используем в быту? Восприятие — не отражение реальности, а продукт воображения, реальностью иногда корректируемый. Всё, что вам кажется — иллюзия. Мышление — не формальный логический процесс, а субъективная иерархическая абстракция бессмысленных сигналов из внешнего мира, статистически настраиваемая этими же сигналами. Всё, что вы думаете, вы думаете, потому что вас так научили. Память — не картинки в голове, а вероятности соединений между нервными клетками, распределённые по всему мозгу. Почти как электрон, обёрнутый вокруг ядра вероятностной оболочкой. Знания — не проблема. Проблема — их понимание. Учёные ежедневно что-нибудь открывают, расшифровывают, обнаруживают и опровергают. Но если мы, человечество XXI века, хотим продолжать взрослеть, то ответы нужно искать не в будущем открытии, которое внезапно объяснит всё. Открытия нужно знать. А понимать нужно себя. Копенгагенская интерпретация сознания зарыта в каждом из нас. Чтобы её обнаружить, придётся сесть за учебники.

Трюки из реальной жизни от парней-перфекционистов

Очень круто!

Писатели, которые перешли на темную сторону (или про них так подумали)

Тайная любовь к маленьким девочкам, оправдание массовых убийств и мизантропия – в чем только не обвиняли известных писателей. И кое-что из этого – правда. Герберт Уэллс был бабником, отстаивал правильность евгеники и поддерживал Сталина Один из родоначальников научной фантастики, написавший «Войну миров», «Человека-невидимку» и кучу других романов, без которых трудно представить себе этот жанр, был восторженным сторонником евгеники. Для справки: эти люди, например, выступали за стерилизацию умственно отсталых и аборты для всех женщин, которые выглядят неполноценными. Уэллс постоянно изменял жене, а однажды связался с женщиной, которая шпионила в пользу России. Но наибольший ужас своих соотечественников писатель вызвал, когда похвалил Иосифа Сталина: «Я никогда не встречал человека более откровенного, справедливого и честного, и именно этим качествам, вкупе с чем-то оккультным и зловещим, он обязан своему непререкаемому господству в России». Ближе к концу жизни Уэллс отказался от этих слов. Эдгар По познакомился со своей невестой, когда ей было всего 7 лет Как бы спорно это сейчас ни выглядело, женитьба на собственной двоюродной сестре во времена По не считалась чем-то неприличным. Скандал вызвало другое. Когда 26-летний автор «Ворона» и «Падения дома Ашеров» обручился со своей кузиной Вирджинией Элизой Клемм, той было всего 13 лет. Более того, выяснилось, что По был знаком с ней с 7-летнего возраста и даже жил некоторое время в доме её родителей, когда она была еще совсем ребенком. Биографы Эдгара По до сих пор спорят, была ли там любовь, или дружба брата и сестры, или нечто более странное. Льюис Кэрролл испытывал нездоровую страсть к девочкам и мог быть убийцей Чарльз Лютвидж Доджсон (таково настоящее имя Кэрролла) за всю жизнь так и не женился, зато постоянно окружал себя милыми маленькими девочками. Одну из них, дочь университетского начальника, он даже сделал главной героиней своих знаменитых книг «Алиса в Стране чудес» и «Алиса в Зазеркалье». Ненормальность привязанностей Кэрролла, впрочем, в последнее время всё больше оспаривается, а его имя почти очищено от обвинений в порочных наклонностях. Но писателя обвиняли и в более экзотичных вещах. Некто Ричард Уоллес написал книгу, в которой якобы доказал, что Кэрролл был тем самым Джеком-Потрошителем, что наводил ужас на Лондон, убивая женщин легкого поведения. Все его доводы строились на том, что в период убийств писатель жил неподалеку, увлекался анатомией и медициной, имел детскую психологическую травму и вроде как зашифровал признания в своих книгах в форме анаграмм. Научное сообщество тогда только посмеялось. Действительно, если долго переставлять буквы в длинных предложениях, можно получить текст на любую нужную тему. Лавкрафт ненавидел всех и каждого Крестный отец хоррора презирал всех подряд – мигрантов, представителей другой расы и даже белых людей неанглосаксонского происхождения. Но самый яростный гнев он обрушивал на афроамериканцев. Словечко с буквы «н», которое ныне в западном обществе произнести просто невозможно, он постоянно использовал в книгах и сравнивал темнокожих с гориллами и недочеловеками. Поклонники Лавкрафта пытаются оправдать его повальным общественным расизмом в начале ХХ века, когда он жил и писал, но правда состоит в том, что он был излишне активен даже по меркам расизма того времени. В стихотворении «О неграх» он приписал представителям этой расы все возможные грехи и обозвал их животными. Томас Мэлори был бандитом Средневековый английский автор, написавший восемь романов о короле Артуре и его рыцарях, в своем XV веке хоть и носил титул сэра, но джентльменом не был. Мэлори судили за бандитизм, кражи и изнасилование, а свою сагу он создал, уже сидя в тюрьме. Интересно, что Мэлори не чурался даже мелких правонарушений. В его криминальном послужном списке есть, кажется, всё – от кражи лошадей и копеечного вымогательства до заговора против короля Эдуарда IV. Удержать писателя в тюрьме было невозможно, он много раз сбегал оттуда или добивался освобождения. Биографы до сих пор гадают, как при такой активной жизни Мэлори вообще умудрился успеть написать столько страниц. До новых книг!

Мгновения тишины

Сомкните плотнее веки И не открывайте век, Прислушайтесь и ответьте: Который сегодня век? В сошедшей с ума Вселенной, Как в кухне среди корыт, Нам душно от дикселендов, Парламентов и коррид. Мы все не желаем верить, Что в мире истреблена Угодная сердцу ересь По имени "тишина". Нас тянет в глухие скверы - Подальше от площадей, Очищенных от скверны, Машин и очередей. Быть может, вот этот гравий, Скамеечка и жасмин – Последняя из гарантий Хоть как-то улучшить мир. Неужто же наши боги Не властны и не вольны Потребовать от эпохи Мгновения тишины, Коротенького, как выстрел, Пронзительного, как крик... И сколько б забытых истин Открылось бы в этот миг, И сколько бы дам прекрасных Не переродилось в дур, И сколько бы пуль напрасных Не вылетело из дул, И сколько б "наполеонов" Замешкалось крикнуть "Пли!", И сколько бы опаленных Не рухнуло в ковыли, И сколько бы наглых пешек Не выбилось из хвоста, И сколько бы наших певчих Сумело дожить до ста! Консилиумы напрасны... Дискуссии не нужны... Всего и делов-то, братцы, - Мгновение тишины... Леонид Филатов

Феномен Баадера-Майнхоф: когда информация преследует

Это явление, получившее двойную немецкую фамилию, — когнитивная ошибка, которую многие вспомнят по собственному опыту. При этой иллюзии человеку кажется, что информация, на которую он недавно обратил внимание, стала ему попадаться с удивительной частотой. В лучшем случае — чаще, чем раньше, в худшем — превышая все мыслимые пределы и ввергая в ужас и трепет. «Преследовать» может что угодно: название книги или фильма, любые словосочетания, образы, символы. Скажем, вы вчера были на лекции о Шопенгауэре, потом подслушали, как о нём говорят соседи по вагону метро, а сегодня узнали, что друзья назвали так хомячка. Вас это удивляет. Редко услышишь, как люди в транспорте говорят о философии. А уж хомяк по кличке «Артур Шопенгауэр» — совсем дикость. Именно на третий день вам начинает казаться, что дело нечисто, а если вы суеверны, то начинаете подозревать вмешательство высших сил. Но если разбираться, мы не найдём здесь ничего необычного. Хотя феномен получил название только в 1994 году, он известен издревле и практически каждому человеку. Всё просто: так работает наш мозг. Каждое новое появление информации закрепляет её запоминание. Забавно, что люди, которые впервые слышат о феномене, часто впадают в ещё одну иллюзию. Логично подумать, что он назван в честь учёных, которые его открыли. Не тут-то было: немцы Андреас Баадер и Ульрика Майнхоф прославились как ультралевые террористы, связанные с беспорядками в 60 – 70-х годах прошлого века. Когнитивное искажение было названо в их честь случайно: из-за одного из комментаторов на форуме St. Paul Pioneer Press, который описал личный опыт. Фамилии Баадера и Майнхоф встречались ему несколько раз в разных источниках — и всего лишь в пределах суток. Как объясняется? Итак, феномен Баадера-Майнхоф представляет собой когнитивное искажение, то есть шаблонное отклонение в мышлении. Нам только кажется, что информации о каком-то феномене стало больше — а если её на самом деле стало больше (просто случайно), мы пытаемся увидеть здесь сверхъестественные закономерности. Этот процесс в 2006 году описал с научной точки зрения Арнольд Цвики, профессор лингвистики Стэнфордского университета. Он назвал его иллюзией частотности. Её легко объяснить двумя известными в психологии явлениями: избирательным вниманием и предвзятостью подтверждения (confirmation bias). Первое означает: как только человек что-то замечает, он становится более внимательным к его проявлениям. Именно поэтому маловероятность при феномене Баадера-Майнхоф часто субъективно завышается: мы выхватываем дублирующуюся информацию и не замечаем, какие её объёмы в целом проходят через нас за день. Второе можно перевести на русский как «склонность к подтверждению собственной точки зрения». Это тенденция находить информацию, которая согласуется с изначальной установкой, и обесценивать другую. Вероятно, это усиливается ещё эффектом новизны, когда человек воспринимает только что полученные сведения как более важные. Но, в любом случае, если эмоциональная вовлечённость велика, то и совпадениям будет присвоена бо́льшая значимость, возможно даже мистического порядка. Чем вредна иллюзия частотности? Излишне было бы говорить, чем опасны иллюзии вообще. Концепции, осознанные или нет, влияют на принятие решений. И влекут за собой последствия. Говорят даже о том, как феномен Баадера — Майнхоф мешает врачам в постановке верного диагноза. У этого когнитивного искажения, впрочем, есть и своя особенность — в мистическом флёре, который окружает любые совпадения. На этом основана и концепция синхроничности Карла Густава Юнга, который определял её как связь особого рода — не причинно-следственную, а смысловую, причём имеющую отношение к самому субъекту. Психоаналитик даже связывал такого рода случаи с вещими снами и предчувствиями реальных событий в будущем. Для него это подтверждали случаи из жизни и психоаналитической практики. Грубо говоря, Юнг полагал, что архетипическая основа коллективного бессознательного проявляет себя одновременно и в фантазиях, и в сновидениях, и в самой реальности. Например, он писал о пациентке, которая рассказывала ему, как ей снился скарабей. В то же время в окно стал биться скарабеидный жук — хрущ. Юнг считал это совпадение уникальным опытом. Научность такого подхода сомнительна. Но если человека третий день атакуют сообщения о Шопенгауэре, он легко может подумать, что это «знак» и ему нужно бежать в библиотеку за томиком философа. Поэтому разговор о вреде этой иллюзии можно отчасти свести к недостаткам мистического мышления в принципе: там, где человек должен подойти к вопросу рационально, он цепляется за случайное. Только ли вред? Магия и миф всегда служили цели упорядочивания хаоса, приручения тех сил, которые человеку были неизвестны и неподвластны — вплоть до погодных условий, которые считались делом богов, а не безличных природных сил. Такую же функцию сейчас выполняют приметы и разные личные маленькие суеверия. Не последнее место тут занимает и иллюзия частотности. О её связи с древними гадательными практиками говорила, например, последовательница Юнга Мария-Луиза фон Франц — в лекциях, которые были изданы под названием «Прорицание и синхрония». Большинство людей не поверит сегодня, что цыганка может воочию узреть будущее. Не понадеется на знак свыше, когда нужно принять решение на работе. Но всегда есть та область, которая не слишком «дружит» с рациональным — область личных ценностей. Для них человеку зачастую требуется внешнее подтверждение. Так, скажем, новые друзья или парочка на начальной стадии отношений отыскивают внезапные совпадения, и радуются, когда могут угадать мысли друг друга чтобы сказать: «это судьба». Загоревшийся идеей человек чувствует, как мир вокруг вдохновляет и говорит с ним на одном языке.

Гены, молекулы и фильмы заставляют бить морды

О чем бы таком важном написать в рубрике Homo sapiens? — спросил я у своего коллеги. — Вот лично тебя что волнует? — Хм… Знаешь, мне интересно было бы понять, почему в обществе увеличивается агрессия. На Украине война, да и у нас, кажется, люди агрессивнее стали. Вот иду недавно домой, а навстречу группа ребят… Ученые давно уже пытаются разложить человеческую агрессию на элементарные составляющие. К единому мнению пока не пришли. Но можно выделить как минимум семь крупных факторов, которые повышают агрессивность (мелких-то десятки, а то и сотни). Сразу оговоримся: практически во всех случаях причин несколько. Договоримся о терминах «В моей книге термин “агрессия” всегда будет означать некоторый вид поведения, физического либо символического, которое мотивировано намерением причинить вред кому-то другому... Я буду использовать термин “насилие” только в отношении крайней формы агрессии, намеренного стремления причинить серьезный физический ущерб другому лицу… “Агрессия” не означает несправедливость, обиду, дурное обращение и тому подобное, если только все эти формы поведения не были вызваны намеренным стремлением причинить ущерб другому лицу» (из книги Л. Берковица «Агрессия: причины, последствия и контроль»). Генетика: выигрывает злобнейший Тут все просто. Выживает тот, кто лучше умеет кусать, бить, топтать или колоть. Если одно существо победило другое, именно его гены передаются дальше. Ничего не поделаешь, законы природы. Это относится как к межвидовой конкуренции, так и к борьбе за партнера для размножения. Агрессия досталась нам в наследство от всех миллионов лет эволюции. Это врожденное. Такой точки зрения в той или иной степени придерживался и Фрейд, и психологи-эволюционисты. Надо только сделать пару оговорок. Во-первых, агрессию человек может направлять во вполне мирное русло, например перевыполнять план, заниматься фехтованием или писать фельетоны. Во-вторых, очень соблазнительно свести всю человеческую психику к генетике. Но надо понимать, что мы с вами слишком сложные существа. По крайней мере сложнее крысы или лося. Биохимия: проглотить пептид войны Это отчасти тоже про наследственность. Хромосомы ведь не говорят человеку: «Иди и набей морду!» В наших генах записаны лишь белки. Некоторые из них запускают биохимические реакции, которые приводят к увеличению выработки веществ, способствующих агрессии. Считается, что гормоны тестостерон, адреналин и некоторые другие толкают человека на драку или что-то еще более деструктивное. Но не только гены определяют нашу биохимию. Самый простой случай — алкоголь. Социальный психолог Дэвид Майерс приводит данные: «65% убийств и 55% домашних драк и случаев насилия происходят в ситуации, когда преступник либо жертва (или оба) находились в состоянии опьянения». Речь идет о США, но думается, в России статистика будет похожая. Есть и менее очевидные зависимости. Например, в мясе содержатся пептиды (это такие молекулы, которые состоят из аминокислот, но покороче, чем белки), увеличивающие агрессивность. Культура: герой бьет первым Что мы изучаем на уроках истории в школе? Англия воюет с Францией, крестоносцы захватывают Иерусалим, немецкая армия наступает… Чему посвящена чуть ли не половина кинофильмов? Герой стреляет. Герой взрывает. Герой бьет ногой в челюсть. Львиная доля образов мировой культуры связана с насилием. И неважно, какого уровня эта культура — эпическая сага или дешевый комикс. Мы потребляем и высокую, и низкую продукцию и на уровне подкорки фиксируем: герой — это тот, кто дерется. А героем быть хочется. Социальное подкрепление: наглые побеждают На уровне высокой морали мы понимаем, что агрессия — это плохо. Но жизнь в социуме часто заставляет уточнять: плохо, но выгодно. Применяя агрессивные стратегии поведения, мы добиваемся продвижения по службе, проходим без очереди на прием ко врачу, завоевываем уважение в компании. Фрустрация: недостигнутая цель заставляет ломать и крушить Начнем со значения термина. Наиболее распространенное определение фрустрации гласит, что это состояние, возникающее, когда человек испытывал некую потребность, видел способ ее удовлетворить, но столкнулся с непреодолимым препятствием. Допустим, я очень хочу пить, подхожу к автомату с газировкой, а он оказывается сломан. Грубый, но точный эквивалент этого слова — облом. Долгое время в психологии господствовало убеждение, что фрустрация порождает агрессию. Многочисленные исследования внесли коррективу: фрустрация способствует агрессии. Но не всегда. И не только она. Толпа: люди нас возбуждают Экспериментально установленный факт: наличие рядом других людей возбуждает и усиливает доминирующую реакцию. В том числе агрессивную. За примерами далеко ходить не надо: погромы, буйство футбольных болельщиков, религиозные фанатики. Вообще в условиях скученности человек становится опасным животным. Природа: все падает с неба Некоторые исследования показывают, что повышение температуры воздуха увеличивает агрессию. Не исключено, что этот фактор влияет на уровень насилия в Африке и в Азии (впрочем, там и других причин хватает). Некоторые ученые связывают агрессивность с электромагнитной активностью Солнца. Но это уже совсем экзотика. Источник: Журнал «Кот Шрёдингера»