Осторожно! Эта статья вызывает желание тщательно вымыть руки
Эдвардианцы использовали отталкивающие изображения мух на еде, чтобы предупредить людей о том, что насекомые распространяют смертельные болезни. Кампания спасла много жизней. Но можно ли использовать отвращение для повышения уровня гигиены в наши дни?
Викторианским летом, до появления автомобильного транспорта, британские города кишели домашними мухами. Они размножались с сумасшедшей скоростью на кучах конского навоза. Так как в то время не было ни холодильников, ни защитной пленки, мухи залетали из открытых уборных в молочные кувшины и сахарницы, садились на фрукты, хлеб и сырое мясо. Некоторые вешали липкую бумагу на кухне, чтобы заманить их в ловушку, а у других были «сейфы», сделанные из проволочной сетки, чтобы защитить еду, но о таких мерах предосторожности заботились далеко не все. Присутствие мух в доме было настолько привычным явлением, что никто даже не задумывался об опасности, исходящей от них.
Только в начале 1900-х годов британские врачи выяснили, что домашняя муха может переносить на своих щетинистых лапках такие болезни, как брюшной тиф и летняя болезнь, которые становятся причиной нескольких тысяч смертей каждый год. После жаркого лета 1911 года в обществе поднялась паника по поводу высокого уровня детской смертности от диареи. Медики решили, что нужно изменить отношение британской общественности к мухам. Как выразился один специалист по профилактической медицине в 1914 году, «Люди должны знать, что муха — это отвратительный и опасный вредитель».
Проблема заключалась в том, что большинство людей просто не испытывали отвращения к мухам и терпели их, потому что не знали, какой вред они могут причинить.
Затем, начиная с 1911 года, последовала энергичная кампания по борьбе с мухами, осуществлявшаяся с помощью плакатов и общественной пропаганды, которая была возглавлена музеем естественной истории. Задачей было не только информирование, но и «формирование чувства отвращения», как описывает ее историк Энн Харди из Лондонской школы тропической медицины. Плакаты вывешивались в школах, больницах и были максимально реалистичными, на них красовались изображения мух на чашах с молоком, на лужах рвоты и на мусорных кучах. Однако самым популярным изображением были мухи на кучах навоза. Вот вам и эдвардианские приличия.
Кампания по борьбе с мухами была поддержана медицинскими работниками, которые распространяли информацию среди матерей и их детей в местных общинах. В конце концов это сработало, кампания определенно изменила отношение людей к мухам. Это не остановило детскую диарею за одну ночь, но стало важным фактором, обеспечившим последовательное снижение смертности с 1913 года, таким образом было спасено множество жизней.
Выражение лица человека, испытывающего отвращение, не перепутать ни с чем: сморщенный нос, слегка выпяченные вперед губы, это похоже на попытку избавиться от неприятного запаха, как в свое время сказал Чарльз Дарвин. Эта эмоция является одной из главных движущих сил, влияющих на поведение человека, мы отшатываемся от чего-то неприятно пахнущего, гнилого, того, что напоминает нам о смерти. И если посмотреть с этой стороны, то отвращение — это отличный инструмент для сохранения здоровья населения. В 2004 году году Британский Фонд Сердца выпустил отвратительную рекламу, где сигареты сочились жиром, чем вызвал шквал звонков недовольных курильщиков. А в 2012 в Австралии пошли еще дальше и выпустили пачки сигарет с изображением гангрены на пальцах ног и больных легких — и это помогло сократить количество курильщиков.
Но отвращение почти никогда не применялось для улучшения питания и гигиены. В наши дни люди часто испытывают отвращение даже к вещам, которые являются полезными, например к печени и другим субпродуктам. В современном мире чувство отвращения работает не так эффективно, однако все еще помогает нам сохранить жизнь и здоровье.
Ученые сходятся на том, что основная функция отвращения — это сохранить здоровье человека. После многолетнего изучения гигиенического поведения в Азии, Африке и Европе профессор Валери Кертис выяснила, что абсолютное большинство людей испытывает отвращение к фекалиям. Кроме того, часто отвращение вызывают: кровь, волосы, сопли, животные, насекомые и грязь. Ученому пришла в голову мысль, что все вышеперечисленное может участвовать в переносе инфекций и паразитов. Валери Кертис предположила, что отвращение является естественным механизмом, направленным предотвратить контакт человека с инфекцией. В своей книге «Не смотри, не трогай, не ешь» она сказала: «Люди эволюционировали, чтобы стать отвратительными».
Профессор Кертис считает, что эмоции — это ключ к изменению поведения людей. Знание не работает так эффективно. Отвращение идеально подходит для того, чтобы улучшить общественное здравоохранение. Если вы хотите отучить ребенка трогать всякую гадость, то не надо с ним об этом разговаривать, просто скорчите отвратительное лицо.
Создание в общественном сознании отвращения к мухам стало главным достижением начала 20 века. Однако вопрос в том, почему отвращение не используется в наши дни, если оно доказало свою эффективность. Для примера возьмем обычную процедуру мытья рук после туалета. Исследование 2010 года показало, что у 28% британских пассажиров поездов были найдены фекальные бактерии на руках. Известным фактом является то, что мытье рук с мылом после каждого посещения туалета является наиболее эффективным методом защиты от желудочно-кишечных заболеваний, однако по оценкам журнала Ланцет в 2003 году менее одного из пяти человек в мире моют руки с мылом после туалета.
В развивающихся странах у многих людей нет доступа не только к мылу и проточной воде, но иногда и к туалету. Хотя в таком крупном городе, как Лондон, несмотря на то, что жители имеют доступ ко всем благам, количество человек, регулярно моющих руки, остается очень маленьким. Это влечет за собой определенные последствия. На территории Соединенного Королевства фиксируется более миллиона случаев отравления едой в год. Большинство людей, отравившись, начинают винить тех, кто приготовил пищу, хотя на самом деле около трети всех случаев отравления происходит из-за банального несоблюдения правил гигиены.
Энн Харди рассказывает: «Иногда я наблюдаю за людьми в общественных туалетах в торговых центрах, которые прекрасно оборудованы. И я не в первый раз вижу женщин, которые выходят из кабинки туалета и уверенно направляются к выходу, минуя и раковины, и сушилки, лишь успевая поглядеть на себя в зеркало».
Я всегда прикрикиваю на своих детей перед ужином: «Вы уже помыли руки?!» И каждый раз они делают такое лицо, словно я сумасшедшая. Я раньше тоже не особо заботилась о гигиене своих рук, но все изменилось во время проведения исследования об отравлении едой. Теперь я не могу спокойно смотреть на то, как мухи своими грязными лапками садятся на еду. Теперь я испытываю дискомфорт, если не мою руки перед едой, хотя всю жизнь меня учили, что мыть руки после еды важнее.
В Британии, как правило, людей не особо заботит как гигиена их рук, так и гигиена на кухне. Многие люди до сих пор радуются, если успевают подхватить упавший на грязный пол тост и съесть его, если еще не прошло пять секунд. Есть и такие, которые считают, что немножко грязи полезно для иммунитета. Конечно, никому не хочется стать одержимым психом, который постоянно моет руки, однако британцам до такого еще ох как далеко. Большинство случаев отравления едой вызвано кишечной бактерией, которая попадает в организм из немытых рук. А на лечение отравлений едой в Британии тратят, по самым скромным подсчетам, 1,5 млрд фунтов в год. Исследование 2003 года показало, что британцы страдают от диареи намного чаще, чем американцы, австралийцы или европейцы.
Однажды вечером Харди, наполовину датчанка, встретилась с друзьями за ужином и заметила, что хотя большинство из них добирались на общественном транспорте, практически никто не помыл руки перед едой. Если вы плюетесь на улице и распространяете таким образом бактерии и микробы, то моментально сталкиваетесь с общественным порицанием, однако незаметно не помыть руки намного проще, поэтому множество людей все еще пренебрегают этим.
В Великобритании количество регулярно моющих руки людей не увеличивается еще со времен Второй мировой войны, тогда Лорд Вултон призвал граждан мыть руки после использования туалета, объяснив, что это значительно уменьшит вероятность пищевого отравления. В наши дни в ресторанных туалетах есть специальные таблички «теперь вымойте руки», но Харди убеждена, что никто не обращает на них внимания. Большинство людей в Британии и в других уголках планеты не испытывают отвращения к собственным пальцам независимо от того, где эти пальцы побывали. Мы думаем о них так же, как викторианцы думали о мухах. Мы тратим уйму денег на дезодоранты и жидкость для полоскания рта, чтобы создать ауру «свежести», но при этом пренебрегаем таким простым ритуалом, как мытье рук. Изменится ли ситуация, если правительство запустит графическую кампанию общественного здравоохранения, основанную на отвращении? И если да, то не сочтем ли мы такие методы оскорбительными?
Валери Кертис считает, что наши предки были более привередливыми, выживали только те особи, которые не ели гнилое мясо, избегали соседей с повреждениями на лице, опасались употреблять в пищу незнакомые продукты. Наши представления о том, какая пища отвратительна, а какая нет, предопределяются культурой, в который мы родились и выросли. Почему же китайцы едят тухлые яйца, угандийцы — кузнечиков, а швейцарцы пьют прокисшее молоко? Кертис отвечает: «Изначально для любого человека все продукты потенциально отвратительны, но мы делаем исключение для тех, что нам уже знакомы. Если мы растем и видим, как все вокруг хрустят кузнечиками, то уверены в том, что они не вредны и их можно употреблять в пищу. В каждом обществе младенцы принимают пищу из рук матери, но к новым продуктам относятся с подозрением, нюхают прежде, чем съесть и пробуют маленькими кусочками».
Если это правда, то почему мы не испытываем отвращения к продуктам, которые причиняют нам вред? Свежий статистический анализ показал, что с января по март этого года около 79% курицы, продаваемой в Великобритании, было заражено кампилобактером — бактерией, которая вызвала 280000 случаев пищевого отравления. Отравление, вызванное этой бактерией, особенно опасно: 200 человек из общего количества зараженных погибли. Тем не менее, люди не начали испытывать отвращения к курице и активно продолжают ее покупать, для них это всего лишь полезное белое мясо, богатое белком. Наши инстинкты легко обмануть, сделав из курицы внешне привлекательный продукт, мы никак не можем почувствовать, что внутри таится что-либо крайне вредное для нашего организма.
В течение многих лет Агентство по пищевым стандартам «FSA» пыталось повысить осведомленность британцев о кампилобактере и заставить людей тщательно готовить курицу и мыть разделочные доски и руки в горячей воде после контакта с сырой птицей. В течение многих лет потребители решительно игнорировали настойчивые предупреждения. Вероятно, предостережения не повлияли на людей, потому что были обращены к разуму, а не к эмоциям. В 2014 году «FSA» провело «Чикен Челлендж», призвав общественность «быть осторожными» и сделать онлайн-обещание «помочь сократить количество случаев пищевого отравления кампилобактером наполовину». Эта скучная акция привлекла крайне мало граждан: к августу 2015 только шесть местных советов и 3521 человек оставили свои обещания на сайте.
Несмотря на все ресурсы, вложенные в кампанию «Чикен Челлендж», «FSA» не хватило смелости использовать отвращение, чтобы заставить людей дважды подумать о плохо приготовленной курице. Другая кампания, связывающая прямые образы кровавой диареи с недоваренными палочками для барбекю, смогла бы повлиять на людей намного эффективнее. «Но пищевая промышленность никогда не позволит вам этого сделать», — считает Кертис. В современном мире главную роль играют корыстные интересы, задача в том, чтобы держать уровень отвращения пониженным к определенным продуктам, чтобы сохранить продажи на высоком уровне. Супермаркеты продают мясо, украшенное коровами и овцами с красивых зеленых ферм, чтобы мы не думали о бойне. Реклама женских гигиенических средств показывает нам безобидную голубую жидкость, которая не дает нам задуматься о менструальной крови.
Отвращение — это своеобразная сигнализация, которую в наше время научились отключать. Судя по всему, сегодня нельзя так просто использовать отвращение, не задев чьи-то нежные чувства.
В 2005 году Джейми Оливер в одном из эпизодов своей программы наглядно показал школьникам, как можно сделать куриные наггетсы, использовав грязно-розовое, механически восстановленное мясо, куриный жир, кожу и различные добавки. В другой запоминающейся сцене этой программы всю вредную еду, съеденную учениками одного класса всего за один день, собрали в одну гигантскую сладкую, жирную мусорную кучу. Подобно изображениям с антимушиных плакатов начала 20 века, эта отвратительная картина мгновенно повлияла на мнение и восприятие общественности. Некоторые критиковали Оливера за прямолинейны подход, но его сознательная апелляция к чувству отвращения стала одной из причин введения более здоровых стандартов школьного питания в 2006 году.
Если мягкие рекомендации в рамках кампании «Чикен Челлендж» о необходимости «соблюдать осторожность» не помогли, можно ли апеллировать к нашему чувству отвращения более настойчиво, чтобы повысить пищевую гигиену? На симпозиуме в Оксфорде, посвященном питанию и приготовлению пищи, американский психолог Пол Розин предложил свое решение проблемы ожирения: нужно сделать так, чтобы рестораны быстрого питания продавали пережеванную пищу. Это была всего лишь шутка, но в ней была доля истины. Суть его предложения заключалась в том, что, если вызвать у человека чувство тошноты, этого гораздо быстрее и эффективнее заставит его отказаться от нездоровой пищи. Один из экспериментов Розина показал, что можно заставить человека отказаться от конфет как минимум на короткое время, если предложить ему коробку шоколадных конфет, где каждая конфета уже надкусана.
Розину уже 80 лет, у него хриплый голос, он часто иронично шутит и чувствует себя в своей тарелке в любой ситуации (например, разговаривая с людьми по Skype, он далеко не всегда надевает рубашку, в чем и я убедилась однажды утром, когда он совершенно спокойно беседовал со мной, сидя в кровати с голым торсом). В течение сорока лет он пытался понять саму суть чувства отвращения, ведь со времен Дарвина никому пока не удалось внести вклад в наши знания об этой парадоксальной эмоции. Розин занимал господствующие позиции в области изучения чувства отвращения до тех пор, пока в игру не вступили эволюционные биологи, и он скептически относится к теории Валери Кертис о том, что изначально отвращение представляло собой механизм адаптации, призванный уберечь нас от болезнетворных организмов. Как считает Розин, это чувство гораздо более сложное и многогранное, чем просто стремление избегать контактов с вредными микробами.
«Если бы люди имели выраженную склонность к тому, чтобы избегать контактов с патогенными микроорганизмами, они бы наверняка всегда старались мыть руки после дефекации, — говорит он. — Однако они этого не делают». С точки зрения Розина, чувство отвращения имеет отношение скорее к пище, чем к вредоносным микробам. Он считает, что отвращение связано с чем-то более сложным и важным, чем примитивное желание избежать болезни. Чувство отвращения в своем полностью сформированном варианте возникает в возрасте примерно 2-5 лет. В 1980-х годах Розин выяснил, что маленькие дети могли выпить сок из стакана, где плавал мертвый таракан, предварительно его вытащив оттуда. Большинство взрослых людей такой сок пить не стали бы, потому что они естественным образом становились уверены, что этот сок грязный или зараженный. Попытки Розина убедить их в том, что таракан стерилен и абсолютно безопасен, не приносили результата. Большинство взрослых людей отказывались пить сок из того же стакана, в котором плавал таракан, и даже если этот сок выплеснули вместе с ним. С их точки зрения, сам стакан уже был заражен или загрязнен.
Согласно теории Розина, чувство отвращения — это наша реакция на жизненную ситуацию, напоминающую нам о связи с остальным животным миром. «Практически вся вызывающая отвращение пища — это пища животного происхождения». У некоторых детей незнакомые зеленые овощи могут вызвать неприятие — то есть страх, что эти овощи могут оказаться невкусными, но отвращение — это нечто гораздо большее. Мы не задумываемся над тем, какой вкус у крысиного мяса (мне лично кажется, что оно абсолютно невкусное), мы просто не хотим, чтобы оно оказалось у нас во рту. «Основная черта продуктов, вызывающих отвращение, заключается в том, что, соприкасаясь с желанной и привлекательной для нас едой, она делает последнюю непригодной к употреблению». Ключевой элемент отвращения — это идея заражения.
Однако Розин согласен с Кертис в том, что формирование отвращения к определенным вещам может помочь отказаться от вредных пищевых и гигиенических привычек.
В наши дни это является серьезной проблемой, поскольку некачественное питание становится причиной большего числа смертей и болезней во всем мире, чем курение (10% против 6,3% по данным 2010 года). Вместо того, чтобы убеждать нас в том, что чрезмерно сладкие напитки — это то, чего нам следует всеми силами избегать, что будет, если правительства попытаются представить их нам в качестве «отвратительных и опасных вредителей», подобных мухам эдвардианской эпохи? «Я считаю, что эти напитки отвратительны, — говорит Кертис. — Продажа этих напитков детям — это ни что иное, как жестокое обращение с детьми». В 2009 году в Нью-Йорке была проведена рекламная кампания, в рамках которой на улицах появилось множество постеров с тошнотворными изображениями комков человеческого жира, вываливающихся из бутылок с газировкой. «Разве вы не наливаете себе в стакан лишние килограммы?» — гласила подпись на плакатах. Результаты были потрясающими: после этой кампании уровень потребления сладкой газировки снизился на 12%.
Когда я была подростком, запах еды из ресторанов быстрого питания был для меня чем-то, что можно сравнить с запахом валерьянки для котов. Я знала, что эта еда вредная, но не могла заставить себя перестать хотеть ее. Со временем мои вкусы изменились, и я начала ловить себя на мысли, что запах бургера кажется мне отталкивающим: сладковато-мясная вонь и жир на картофеле фри. Теперь я с легкостью могу отказаться от такой еды, потому что сегодня она вызывает у меня отвращение.
Однако использование этой отрицательной эмоции на благо общественного здоровья связано с большим количеством проблем. Опасность заключается в том, что в итоге мы можем достичь не той цели, на которую рассчитывали, именно поэтому современные законодатели зачастую не хотят использовать отвращение. Одно дело — сказать, что еда и напитки, вызывающие ожирение, отвратительны, и совсем другое — породить волну отвращения к людям, которые эти напитки употребляют. Многие люди с лишним весом уже страдают от чувства отвращения к себе, и любые действия, направленные на то, чтобы заклеймить таких людей, станут крайне опасными для общества и не будут отличаться высокой продуктивностью.
Если рассматривать нравственную сторону вопроса, то отвращение может принять довольно страшное лицо. Наукой было доказано, что некоторые люди испытывают отвращение не только к дождевым червям и прокисшему молоку, но и к больным и старым людям, а также к людям с ограниченными возможностями. Кертис делилась своим опытом и рассказывала, насколько быстро определенные социальные группы могут стать, с точки зрения их окружения, грязными и неприкасаемыми. «Мы хотим, чтобы люди научились мыть руки, но мы не хотим ставить клеймо позора на тех, у кого даже нет возможности воспользоваться нормальным туалетом», — объяснила она.
Не так давно Кертис принимала участие в кампании, которая проводилась в развивающихся странах — за то, чтобы матери кормили своих младенцев грудью. Цель кампании заключалась в том, чтобы сформировать у матерей отвращение к готовым смесям, использование которых приводит к росту младенческой смертности в тех районах, где у людей нет доступа к чистой воде. «Они должны были испытывать отвращение, — рассказала Кертис. — Нам известно, что в растворенном из молочной смеси молоке очень высокая концентрация фекальных бактерий. Но у некоторых матерей просто нет выбора, и им приходится кормить детей молочными смесями, а мы не хотим, чтобы кто-либо испытывал к ним отвращение».
Никто не хочет, чтобы его считали отвратительным, что, возможно, объясняет нежелание апеллировать к чувству отвращения ради изменения привычек и поведения людей. Однако Кертис считает, что если это поможет вызвать желаемые перемены в поведении людей, то мы без раздумий должны воспользоваться этой возможностью. В Великобритании отсутствие базовой гигиены становится причиной тяжелого расстройства пищеварения, а в развивающихся странах зачастую приводит к смерти множества людей. По самым скромным подсчетам, мытье рук с мылом — в том случае, если это станет универсальной привычкой — может ежегодно спасать около 600 тысяч жизней.
Одна из причин, по которым люди не испытывают отвращения к немытым рукам, заключается в том, что микробов невозможно рассмотреть невооруженным глазом. «Отвращение возникает только к тому, что мы можем увидеть», — отметил Пол Розин. Кертис и ее коллеги в сотрудничестве с одним рекламным агентством Ганы провели кампанию, целью которой было донести до людей, что фекалии остаются на руках людей несмотря на то, что мы их не видим. Они смонтировали рекламный ролик, в котором милая молодая мама выходит из туалета и отправляется готовить еду для своих детей на кухню, где грязными руками вымешивает тесто. В этом видеоролике ее руки после посещения туалета становятся испачканными чем-то грязно-пурпурным. Затем эта пурпурная краска с рук матери попадает в еду и затем к детям на стол. Когда Кертис показала этот видеоролик группе женщин в Аккре, она увидела ужас на их лицах, потому что они вдруг поняли, какой опасности они подвергают своих детей. «В дополнительных объяснениях просто пропала необходимость», — добавила Кертис.
Когда мы пытаемся изменить поведение людей, то зачастую делается упор на силу фактов, несмотря на множество доказательств того, что в нашем поведении мы в первую очередь руководствуемся эмоциями. Отвращение зачастую помогает гораздо быстрее достичь поставленной цели, чем логические умозаключения. В процессе создания видеоролика о пользе мытья рук в Гане Кертис знала, что ей просто нужно показать матерям, что они «кормят собственных детей своими испражнениями». Британским ученым понадобилось много времени, чтобы выяснить, что именно пурпурный цвет вызывает наибольшее отвращение у аудитории. Этот рекламный ролик оказался чрезвычайно эффективным. В течение года его показывали на трех национальных телеканалах Ганы. Согласно результатам общенационального опроса, проведенного спустя 10 месяцев после начала кампании, количество людей, моющих руки перед едой, выросло на 41%, а после посещения туалета — на 13%.
В теории жителей развитых и более богатых стран тоже можно заставить изменить гигиенические привычки, апеллируя к их чувству отвращения. В 2007 году ученые из Сиднея разместили в двух общественных туалетах плакаты с изображением длинной булочки, наполненной фекалиями. Эти вызывающие резкое отвращение плакаты были повешены над раковинами и в кабинках туалетов. Спустя шесть недель эксперты обнаружили, что в туалетах, украшенных сэндвичами с экскрементами, было израсходовано гораздо больше мыла и бумажных полотенец, чем в контрольных туалетах, где висели плакаты с изображениями вымытых рук и информацией о профилактике заболеваний.
Однако при стремлении вызвать у людей большее отвращение, чем они уже испытывают, возникают и некоторые побочные эффекты. Шокирующие картинки на сигаретных пачках — это одно, поскольку курят не все люди, но туалетом пользуются абсолютно все, поэтому заставлять людей, которые имеют привычку мыть руки, смотреть на тошнотворные изображения — это как минимум несправедливо. Если уж на то пошло, то мы уже испытываем отвращение к огромному количеству вещей. Когда речь заходит о здоровье, главное — не переусердствовать с формированием отвращения в общественном сознании.
Когда люди, которые готовят дома еду, забывают вымыть руки после того, как они разделали сырое куриное мясо, кишащее кампилобактериями, проблема заключается в том, что они не испытывают достаточного отвращения. Однако есть случаи, когда мы чувствуем слишком сильное отвращение, чтобы делать какие-то вещи, которые могут благотворно сказаться на общественном здоровье. Употребление переработанной сточной воды — это один из ярких примеров. Учитывая изменение климата и рост дефицита питьевой воды, поиски новых источников воды сопровождаются серьезными трудностями. Но не все так однозначно и просто. Основная проблема заключается в том, чтобы убедить людей начать употреблять переработанную сточную воду.
В 2008 году в округе Ориндж, штат Калифорния, где была сильная засуха, инженеры построили завод, на котором сточная вода очищалась и становилась пригодной к употреблению. Эта вода проходила через множество стадий фильтрации и становилась в итоге абсолютно чистой. Однако местные чиновники обнаружили, что чувство отвращения к этой воде у жителей округа было настолько сильным, что они не могли начать подавать эту воду в жилые дома, поэтому большая ее часть пошла на подпитку водоносного слоя. В ходе одного из опросов выяснилось, что, по мнению местных жителей, употребление переработанной сточной воды сравнимо с употреблением воды прямо из унитаза. В связи с этим одна из коллег Розина, Кэрол Немерофф, задалась вопросом: «Как можно избавить людей от навязчивой мысли о том, что переработанная вода все еще остается грязной?» Оказалось, что просто очистить воду недостаточно.
По мнению Розина, самый эффективный способ заставить людей преодолеть отвращение по отношению к очищенным сточным водам — это начать подавать ее в их дома, не уведомив их об этом, подождать несколько месяцев, а затем заявить: «А вы знаете, что вы пьете переработанную сточную воду?» Однако обманывать людей таким образом — крайне неэтично. Розину хотелось бы, чтобы Калифорния воспользовалась опытом Сингапура, где людей приглашают посетить заводы по переработке воды, чтобы убедить их в надежности и эффективности процесса очистки. В конце экскурсии каждый посетитель такого завода бесплатно получает бутылку воды, которая ничем не отличается от минеральной.
Самый надежный способ преодолеть отвращение — постоянно демонстрировать положительные примеры.
Как правило, от чувства отвращения гораздо сложнее избавиться, чем приобрести его — Кертис называет его «привязчивой» эмоцией — однако наши представления о том, что может быть отвратительным, достаточно гибки. Всего несколько десятилетий назад многим жителям Запада употребление в пищу сырой рыбы казалось чуждым и слегка отталкивающим занятием. Теперь суши занимают 10-е место в списке излюбленных блюд американцев, став настолько же привычным явлением, как сэндвичи в британских супермаркетах.
Изменения в списке продуктов, которые вызывают у нас отвращение, могут стать важным инструментом для обеспечения постоянно растущего населения пищей. Канадская писательница и профессиональный повар Дженнифер Маклаган, автор книги «Odd Bits» — своеобразной оды субпродуктам — пытается убедить поваров в необходимости забыть об отвращении к крови, которая является богатым источником белка животного происхождения. Благодаря тому, как сегодня производится мясо, мир, пишет Маклаган, «переполнен» этим отличным источником белка и железа, однако большая его часть просто отправляется на свалку. Часть сливается в реки и озера, тем самым загрязняя их и повышая уровень содержания азота в воде. Чтобы устранить этот источник загрязнения — и получить дополнительный дешевый источник питательных веществ, мы должны избавиться от отвращения к пище, приготовленной вместе с кровью. Маклаган обнаружила, что кровь свиней является равноценной заменой куриным яйцам, причем ее калорийность в два раза меньше, чем у яиц. На своей кухне в Торонто она взбивает кровь в густую розовую пену, которую затем использует для приготовления самых разных блюд — от шоколадных пирогов до темно-коричневых кровавых меренг. Мне удалось попробовать оба блюда. У них был довольно неплохой вкус с легкой металлической ноткой. Однако большинство потребителей на Западе считают саму идею употребления крови в пищу слишком отвратительной, чтобы рассматривать ее всерьез.
В трудные времена людям, возможно, придется забыть о своем отвращении к определенным продуктам питания. Возьмем, к примеру, насекомых. Специалисты по охране окружающей среды сегодня называют насекомых одним из решений проблемы, заключающейся в поиске более надежного источника животного белка. Я считаю употребление насекомых в пищу отличной идеей, если окружающие меня люди тоже будут их есть. Но Розин обнаружил, что многие из тех, кому противна идея употребления насекомых в пищу, смогут преодолеть свое отвращение к ним, только если их убедить попробовать насекомых достаточное количество раз — точно такую же реакцию жители Запада продемонстрировали в отношении сырой рыбы.
В прошлом году Розин вместе со своим коллегой по имени Мэтт Руби спросили 400 человек из Индии и США, что они думают об употреблении насекомых в пищу. Они выяснили, что женщины в меньшей степени склонны к тому, чтобы пробовать насекомых на вкус, чем мужчины — особенно в США. Индийцы беспокоились о том, что употребление насекомых в пищу — просто неподобающее занятие, а американцы — что это негигиенично. Однако большинство опрошенных сказали, что они могли бы попробовать насекомых, если бы тех смололи в муку и использовали в процессе приготовления печений или досы. Только около 30% опрошенных наотрез отказались попробовать насекомых даже в таком виде. Те участники опроса, которые были в наибольшей степени готовы к тому, чтобы попробовать насекомых, как правило, характеризовали себя как искателей острых ощущений, получающих удовольствие от новых и необычных вкусов.
Возможно, отвращение является универсальной эмоцией, однако люди очень сильно отличаются друг от друга по силе этого чувства и по тому, что именно его вызывает. Каждый из нас находится на том или ином участке того, что Розин называет «шкалой способности к отвращению» — системы, которую он разработал вместе с другим психологом, Джонатаном Хайдтом. Место того или иного человека на этой шкале можно найти, оценив, насколько сильное отвращение вызывают в нем определенные триггеры. Вот несколько примеров:
Вы видите, как кто-то поливает кетчупом ванильное мороженое и съедает его.
Вы видите множество личинок на куске мяса, лежащего в куче мусора на улице.
Вы видите, как кто-то случайно проткнул палец крючком для ловли рыбы.
Вы подносите к губам стакан молока, чтобы его выпить, и чувствуете, что оно прокисло.
Вы идете босиком по асфальту и наступаете на земляного червя.
Для тех людей, которые занимают нижние ступени на этой шкале, не составит особого труда заглушить или преодолеть в себе чувство отвращения и съесть насекомых или кровь — особенно если они будут руководствоваться правильными, с их точки зрения, мотивами. Розин выяснил, что финансовое вознаграждение зачастую заставляет людей преодолевать отвращение перед определенными вещами. Если бы насекомые были дешевыми, знакомыми и подавались бы в аппетитных формах, многие люди постепенно преодолели бы в себе отвращение и начали бы с удовольствием их есть. Или же нам просто стоит подождать до тех пор, пока в будущем не начнется какой-нибудь кризис, наступят голодные времена, и мы начнем радоваться сверчкам и свиной крови, которую нам удастся достать.
Главная загадка заключается в том, почему мы испытываем отвращение к насекомым и потрохам, но при этом не испытываем его к другим видам мяса, например, к бекону промышленного производства — несмотря на то, что, как мы знаем, оно производится в условиях крайней жестокости и грязи. Если правительства действительно захотели бы заставить людей употреблять меньше мяса — а многие эксперты по экологически безопасному питанию настаивают на том, что это необходимо сделать как можно быстрее — они начали бы отправлять школьников на экскурсии на скотобойни, а не на фермы. Мы вполне можем выработать у людей отвращение к чрезмерному употреблению мяса, чтобы кебаб начал казаться людям таким же неаппетитным, как и горсть сверчков. Вопрос заключается в том, сможет ли общество пойти на это. Подобно многим людям, политики, по всей видимости, испытывают массу удовольствия, поедая сэндвичи с беконом, совершенно не задумываясь о вреде такой пищи.
Сегодня мы настолько часто испытываем отвращение, что само это чувство уже практически не воспринимается всерьез. Мы живем в стерильном окружении, которое скрывает от нас правду о том, сколько патогенных микроорганизмов до сих пор находятся рядом с нами и какой вред они могут нанести нашему здоровью и здоровью наших детей. Возможно, главная причина, по которой мы не готовы делать упор на чувство отвращения ради сохранения общественного здоровья — несмотря на множество доказательств эффективности такого метода — заключается в том, что мы испытываем отвращение, уже просто задумываясь об этом. Валери Кертис однажды пригласили выступить на конференции, посвященной проблеме неопрятности, то есть людям, которые оказываются в изоляции и подвергаются нападкам из-за своего нежелания освоить базовые гигиенические навыки. Но эта конференция вызвала настолько незначительный интерес, что ее пришлось отменить. Даже несмотря на то, что это может помочь нам прожить более здоровую и долгую жизнь, мы гораздо охотнее будем умалчивать об этой проблеме, нежели встретимся с ней лицом к лицу и попытаемся принять меры.
По материалам статьи «This article will make you want to wash your hands» The Guardian
