4 недели, которые полностью изменят вашу жизнь

Неделя 1. Чистка тела и сознания Ранний подъем, около 6 утра. Тут же появляется время для себя, которого никогда не хватает в течение дня. Следствие — тишина и покой, можно не отвлекаясь заниматься своими делами, пока домашние спят. Это идеальное время для утренних практик, для настройки тела на то чтобы прожить этот день на 100%. Лень, нежелание рано вставать — это совсем не показатель усталости. Для меня это показатель того, что не хочется жить свою жизнь. Зачем вставать из постели — там снова хмурое утро, метро, пробки, работа… Вот если бы первой мыслью было «скорей бы утро — новый день!»? Согласитесь, вряд ли с таким ощущением ранний подъем будет проблемой. Так вот, оказывается, работает это в обе стороны. Жизнь играет всеми красками и искрится — будете легко вскакивать по утрам. Или… Будете легко вскакивать по утрам — и жизнь заискрится! Облегченное питание. Для грядущих перемен нам потребуется колоссальный объем энергии. Вероятно, сейчас она расходуется на то, чтобы поддерживать наш организм в нормальном, функционирующем состоянии, вопреки влиянию алкоголя, сигарет, тяжелой жирной пищи, выпечки, сладкого… У каждого есть свой список этих слабостей, нужное подчеркнуть. Точнее, вычеркнуть. Вы можете сами выбрать тот вид питания, который вам кажется правильным. Я верю в вегетарианство и сырую еду. Но одно знаю точно: алкоголь, чипсы, сладкие газировки, полуфабрикаты, джанк-фуд не вписываются ни в одну концепцию здорового питания. Поэтому все это — исключить. Порции — уменьшить, и не наедаться перед сном. В остальном — слушать свой организм или диетолога. Самое главное — не нагружать себя сверхзадачами по выведению и перевариванию токсинов. Наоборот, стоит максимально облегчить его участь, кормить легкой, здоровой, вкусной пищей. Ему будет счастье, а вам — энергия для действий. Спорт. Это мое любимое и самое обязательное. Не устану повторять — тонус и здоровье физического тела — обязательное условие для здоровья духовного. А движение, как известно — жизнь. Так вот, чтобы пробудить жизнь (и дух) в уставшем теле, надо его расшевелить! Любым подходящим вам способом. Мои варианты — йога, бег и танцы. Старайтесь каждый день двигаться больше, в любом виде: плясать перед зеркалом, собираясь на работу; отказаться от лифта и ходить по лестнице; устраивать полноценный воркаут в спортзале, не важно. Неделя 2. Чистка пространства, дел и окружения Чистка пространства. Выбрасываем все! Запихнуть на антресоли — не считается. Наводим порядок во всех углах, на всех столах, во всех шкафах, во всех местах. Подумайте — каждая вещь в вашем доме забирает не только кусочек места, но и кусочек вашей энергии. Каждая, даже самая маленькая! Она того стоит? Я в свое время так увлеклась этим методом, что вынесла на помойку почти все свои вещи. Оставляйте только действительно полезные и нужные вещи, вещи которые вас радуют, которые вдохновляют, которые вы любите. Тонкий момент — если вы до сих пор храните мишку, которого подарил любимый на 14 февраля 1998 года, а с любимым давно расстались — таким «позитивным» воспоминаниям не место рядом с вами. Избавляйтесь, не думая! Увидите — дышать станет легче. Особенно если вытереть везде пыль и помыть пол. Чистка дел и обязательств. Вспомните, сколько лет вы собираетесь подучить английский. А сколько обещаете заехать в Ново-Гадюкино к тете Маше? А сколько пунктов из предновогоднего плана вы годами переносите в каждый свежий список? Вспомните все подобные обещания, данные себе и другим. И решите, что с ними делать. Вариантов, собственно, два: (1) сделать, (2) отказаться от них насовсем, навечно вычеркнуть из вашего списка. Но если не можете вычеркнуть тетю Машу — езжайте прямо завтра. Делайте дела, вместо того чтобы таскать за собой груз ответственности и неудовлетворенности собой же. Чистка окружения. Закончить все отношения, которые тянут вас назад, ввергают в депрессию. Отказаться от общения с теми, кто вечно критикует и вечно всем недоволен. С теми, с кем не осталось ничего общего. С теми, у кого нечему научиться. И научиться уходить, научиться говорить «нет». Разрешить себе быть «неблагодарной», «невоспитанной», «сумасшедшей», «стервой» — если такова цена свободы. Исключение — родители. С ними, на мой взгляд, нужно отношения налаживать. Как бы тяжело это не было. Неделя 3. Планы, цели и мечты Записывать и выполнять планы. У нас же как раз остался список дел с предыдущей недели. Как он вам? Вызывает радость, энтузиазм и желание немедленно засучить рукава? Если нет, возможно, стоит вычеркнуть из него еще несколько пунктов. Или — выполнить их, и затем вычеркнуть. В обоих случаях вас ждет прилив сил и желания жить. А еще — дописать то, что заставляет все внутри замирать в предвкушении. Вспомнить, что вы любите, или любили когда-то. Не забывайте планировать не только работу и деньги, но и отдых, время с друзьями и любимыми, время на себя (этот пункт вечно все забывают). Нужно написать такой план, который захочется выполнить, от которого будут дрожать коленки и чесаться руки. Все — одновременно. Написать из своей жизни книгу, которую вам самим было бы интересно прочитать. А уже к этой книге добавить конкретные сроки и конкретные шаги. Список невероятностей. Одно из самых любимых моих упражнений. Упражняюсь в нем до сих пор, и с каждым разом все наглее становлюсь (хотя казалось бы, куда уже?). Заключается оно вот в чем: написать список своих мечт, которые не сбудутся никогда. Ну, таких крутых и настолько запредельных, что в их исполнение не верится от слова совсем. К ним можно отнести мировое господство и желание подняться на Эверест (а вам уже 89 лет). Отключайте критика и представьте, что все возможности мира у ваших ног, надо только щелкнуть пальцами. . Есть время, деньги, любые нужные связи, есть все таланты которые нужны. Чего бы бы хотели? К слову, мой первый список несбыточного, написанный в феврале 2014 года, на сегодняшний момент сбылся целиком. И мне до сих пор смешно от того, насколько скромные делания мне тогда казались «невероятностями». Планировать ежедневно. Каждый вечер писать план на следующий день. Короткий, примерный, какой угодно — но план должен быть. И с вечера — это важно. Даже если на следующий день вы ни разу не вспомните про существование этого плана, ваша производительность повысится в разы. Проверено! И еще: не забывайте заглядывать в глобальный план и задавать себе вопрос — туда ли вы движетесь? А куда? А движетесь ли вы вообще куда-нибудь? А почему? Неделя 4. Расширяем границы Попробовать жить иначе. В самых что ни на есть мелочах. Пойти на работу новой дорогой. Зайти в незнакомое кафе или в очень дорогой магазин. Попробовать новый вид спорта. Попробовать делать то, что вы никогда не делали. Каждый день, занимаясь привычными делами, спрашивать себя — что прямо сейчас я могу сделать немного иначе? Нужно создать у себя привычку пробовать новое, постепенно уходить с проторенных троп. Выходить из зоны комфорта. Конечно, все предыдущие пункты, если вы и правда их выполнили — уже неслабый выход из зоны комфорта. Но здесь мы пойдем дальше, посмотрим в глаза своим страхам. И не только посмотрим, но и сразимся с ними. Тут я сторонник радикальных методов. Боитесь высоты? Идем прыгать с парашютом. Боитесь шефа — идем к шефу со свежими рацпредложениями. Боитесь незнакомых компаний — вперед на вечеринку, в незнакомую компанию. И в одиночестве, чтобы не прятаться за разговорами с подружкой/приятелем. И учимся в таких вот полевых условиях. Отдыхать. А вы как думали — только работать? Только отдых с обязательным выходом из дома, обязательным отключением интернета, и обязательно в одиночестве. И обязательной (и честной!) обратной связью самому себе. Что это было? Как все прошло, какие изменения произошли? И как жить дальше, после всего этого? То что ожидает вас в середине этого пути (не говорю в конце, ибо это бесконечная дорога) превзойдет ваши ожидания. Выполняя эти (простейшие!) вещи ежедневно, встраивая их в свою жизнь, вы почувствуете гармонию, всемогущество, увидите свет в конце тоннеля и тропинку, которая укажет верный путь. И со временем она превратится в дорогу. Звучит пафосно, но правда — она такая, пафосная подруга.

Советы на каждый день №18

Купить натуральный качественный мед не так просто даже на рынке, слишком уж просто его подделать, а искусственный мед завозят из Китая составами. Определить его доброкачественность по цвету практически невозможно, но если растворить натуральный мед в воде, раствор должен быть слегка мутноватым и не создавать никакого осадка. Фальсифицированный сахарным сиропом мед можно не отличить по аромату, т.к. мошенники научились использовать искусственные ароматизаторы. Литровая банка доброкачественного меда должна весить 1400-1450 граммов. Продукты, приправленные кетчупом, томатным соусом или лимоном, нельзя заворачивать в алюминиевую фольгу. Продукты с большим содержанием кислоты ускоряют окисление алюминия, при этом алюминий проникает в пищу, ухудшая ее вкус. Вместо фольги используйте пищевую пленку или вощеную бумагу. В отличие от соли, срок хранения пищевой соды не безграничен, открытая пачка пригодна к употреблению не более 6-8 месяцев. Чтобы убедиться, что сода все еще не потеряла своих свойств, капните уксус или лимонный сок в ложку с содой. Если сода не зашипит, пора ее заменить. Сливочное масло при жарении не потемнеет, если раскаленную сковородку предварительно смазать подсолнечным маслом. Масло при жарении блинов лучше всего наносить на сковороду при помощи половинки луковицы. Размазанное тонким слоем масло успевает перекалиться, а лук отбивает специфический привкус подсолнечного масла. Если у вас проблемы с чтением мелкого шрифта на компьютере, покрутите колесико на мышке вверх, удерживая при этом кнопку Ctrl на клавиатуре. Страница в браузере увеличит масштаб, и читать станет легче. Мясо для супа можно опускать в кипяток не размораживая, – так оно лучше разварится. Но запекать или жарить замороженное мясо нельзя. Оттаивать мясо следует медленно, лучше в холодильнике. Ни в коем случае нельзя размораживать мясо в холодной или, тем более, горячей воде – оно станет жестким и невкусным. Когда обжариваете мясо для гуляша или бефстроганов, добавьте в сковороду несколько ломтиков лимона с коркой, это придаст жареному мясу приятный привкус. Ни в коем случае не солите мясо задолго до жарки. Оберните стакан с холодным напитком алюминиевой фольгой – и он долго останется холодным, даже жарким днем. Чтобы тесто в духовке не пригорело, поставьте туда поддон с водой. Работая с ноутбуком в бесплатной сети <i>Wi-Fi</i> в общественных местах, например в кафе, торговом центре или аэропорту, не следует пользоваться интернет-банкингом, заходить на сайты, требующие логин и пароль, пользоваться электронной почтой и тем более совершать покупки в интернете с помощью кредитных карточек. С того момента, как ваш ребенок поселился в отдельной комнате, приучитесь стучать, заходя к нему. Тогда и он будет поступать так же, прежде чем войти в вашу спальню. Если клейкая лента рвется, когда вы пытаетесь ее отклеить, нагрейте ее феном и тяните ленту под углом 90 градусов к поверхности. Попробуйте нарезать айву кусочками и разложить их на блюдечках по углам комнаты. Ваше жилье наполнится необычным, терпким и очень приятным натуральным ароматом. Храните комплекты постельного белья в их наволочках, так шкаф будет выглядеть намного аккуратнее, да и доставать удобно. Если вы потеряли мелкий предмет – винтик или сережку – и не можете найти его в густом ковре, воспользуйтесь пылесосом, предварительно надев на трубу шланга любой капроновый чулок. Если вы собрались выбросить старые компакт-диски с информацией, которая не подлежит распространению, не ломайте их, так можно легко пораниться. Поместите диски в микроволновку всего на несколько секунд – и вся информация будет безвозвратно уничтожена.

Мы все — момент

Одна секунда может изменить всю твою жизнь в корне. Только представь, 7 миллиардов человек. Кто-то сейчас просыпается, кто-то только ложится спать. Кто-то только что поцеловал свою любовь впервые, кто-то сделал это в последний раз. Кто-то сейчас стоит на коленях в слезах перед больничной койкой, а кто-то плачет от счастья. Возможно, сейчас умер тот, о ком даже не вспомнят. Возможно, сейчас родился мальчик, который заставит огромные стадионы петь вместе с ним. Кого-то сейчас бросили. Кто-то стоит на краю дома. Кто-то сейчас врёт, что больше не любит, а кто-то прямо сейчас врёт в глаза человеку, который готов отдать жизнь за него, что любит его. Сейчас где-то парень пишет песню, которую будут напевать подростки спустя сотни лет. Сейчас девочка допишет стих, в строках которого каждый найдёт себя. Кто-то встречает рассвет со своей будущей женой. Кто-то уходит от парня, которого будет любить всю жизнь. Кто-то уезжает далеко, оставив свою любовь дома, а кто-то наконец-то вернулся домой, но ещё не знает, что его предали. Кто-то сейчас пьёт за любовь, а кто-то из-за любви. Кто-то сейчас мечтает под ноты пост-рока, а кто-то может мечтать только держа руку любимого человека. Наша жизнь — состоит из моментов. Каждый момент важен по своему. Поэтому цени каждый из них.

История самой знаменитой картины Эдварда Мунка

Эдвард Мунк страдал галлюцинациями, которые не оставляли его до конца жизни. Одна из них посетила норвежского художника на мосту через фьорд в Христиании. Он описал ее так: «Я шел по дороге с двумя приятелями, вдруг солнце зашло и все небо стало кровавым, при этом я как будто почувствовал дыхание тоски. Я задержался, оперся на балюстраду моста смертельно усталый. Над черно-голубым фьордом и городом висели клубы кровавого пара. Мои приятели пошли дальше, а я остался с открытой раной в груди. Громкий, бесконечный крик пронзил окружающую природу». Так появилось самое знаменитое произведение Мунка — «Крик», которое принесло своему автору длительное и болезненное беспокойство с отчаянием, так как он был не в состоянии изобразить этот кровавый закат над фьордом таким, каким он перед ним предстал. Вначале это был рисунок, позднее гравюра и, наконец, картина, написанная пастелью. На ней мы видим человека с перекошенным подобием лица. Этот человек — сам художник. «Крик» стал воплощением его собственной изоляции, отчаянного одиночества и потери смысла жизни. Драматизм сцене придавал напряженный контраст между фигурой на первом плане и чужими, занятыми самими собой людьми в отдалении.

Эффект умного Ганса

Эффект умного Ганса (clever Hans effect) — это один из эффектов, искажающих экспериментальные данные, снижающих или вовсе уничтожающих валидность эксперимента. Прежде всего, тут речь идет об экспериментах психологических. Чтобы понять, сущность рассматриваемого эффекта, давайте рассмотрим загадочный случай умного Ганса. Умный Ганс — это орловский рысак, живший в начале XX века. Умный Ганс на потеху толпе давал правильные ответы на вопросы своего хозяина — школьного учителя математики Вильгельма фон Остена. Правильный ответ рысак отстукивал своим копытом. Конь мог складывать, вычитать, делить, умножать, причем вопрос мог быть предъявлен как в устной, так и письменной форме. Этот случай привлек внимание ученых, а именно крупного немецкого философа и психолога Карла Штумпфа. Прежде всего, он решил проверить, не мошенничает ли фон Остен, не нашел ли он способ давать своему рысаку подсказки. Поверить в математические способности животного ученому было, естественно, трудно. Карл Штумпф собрал комиссию из 13 экспертов. Перед комиссией Вильгельм фон Остен и его умный Ганс показывали свои «математические опыты», эксперты внимательно следили за фон Остеном и никаких подсказок не нашли. Повисла напряженная пауза. Но вскоре умным Гансом занялся ученик Карла Штумпфа Оскар Пфунгст. Это ученый подошел к проблеме более фундаментально — он стал варьировать условия, в которых Ганс показывал свои «математические способности». Вначале Пфунгст изолировал фон Остена и Ганса от наблюдателей. «Математические способности» сохранялись. Затем Пфунгст использовал совершенно другие вопросы, чем вопросы фон Остена. «Математические способности» сохранялись. Тогда, используя шоры, Пфунгст лишил Ганса возможности видеть человека, задающего ему математический вопрос. И вот тут «математические способности» рысака сразу исчезли. (Это, наверное, единственный случай в истории, когда «зашоренность» помогла отыскать истину, а не потерять ее.) Затем Пфунгст попросил фон Остена задать Гансу вопросы, ответов на которые сам фон Остен не знал. И вновь математические способности Ганса исчезли (до уровня случайного попадания). Соответственно талантливый ученый, обобщив полученные результаты, сделал правильный вывод: Ганс не умеет считать, зато умеет считывать едва заметные изменения в поведении человека, задающего ему вопрос. Ганс начинает стучать копытом и внимательно смотрит на задающего вопрос. Тот, в свою очередь, считает количество ударов копытом. Когда это количество приближается к искомому числу, задающий вопрос напрягается. Ганс улавливает это напряжение и останавливается. Если копыто отстучало нужное число, человек, задающий вопрос расслабляется, и Ганс заканчивает стучать копытом, если же напряжение не спало, Ганс продолжает отстукивать число, пока не увидит расслабления. Вот так правильно спланированный эксперимент помог избавиться от совершенно неверных выводов и ложного факта (атрефакта). Кстати, Оскар Пфунгст не остановился на этом, он решил еще раз проверить свой вывод. Для этого ученый просил разных людей задумывать любое число, а сам брался отгадать это число, отстукивая его рукой. Как Вы догадываетесь, успехи Пфунгста в этом деле были не меньше, чем успехи умного Ганса. Да и любой читатель, я думаю, сможет после продолжительных тренировок отгадывать задуманные людьми числа. К сожалению, больше ничем Оскар Пфунгст не прославился. Зато сегодня в психологии существует феномен под названием «эффект умного Ганса», а экспериментаторы стараются сделать все, чтобы этот эффект не исказил результаты их экспериментов. Кстати, на мой взгляд, этот эффект стоило бы назвать эффектом Пфунгста, но, видимо, это не было сделано, поскольку такое словосочетание звучало бы слишком неблагозвучно для большинства людей (исключая, естественно, немцев). P.S. Именно на эффекте умного Ганса основываются трюки, положенные в основу фильма Александра Невзорова «Манежное лошадиное чтение» (2010), в котором Невзоров с присущим ему апломбом с помощью и других искажающих реальность приемов и подтасовок пытается доказать, что лошади ничуть не менее умны, чем люди. Как утверждает Невзоров, все отличия между человеком и лошадью обусловлены всего лишь (!) тем, что у лошадей нет человеческих рук и нет человеческой культуры. Я не знаю, сознательно ли Невзоров использует эффект умного Ганса, чтобы обмануть зрителя или же просто, ничего не зная об этом эффекте, сам обманывается, но, я считаю, что идея о том, что умственные способности человека не слишком отличаются от лошадиных, является для Невзорова сверхценной (да-да, в психиатрическом смысле). По сути, отставанию именно этой идеи посвящена и книга Невзорова «Происхождение личности и интеллекта человека», справедливо раскритикованная порталом «Антропогенез». Подозреваю, что в этой книге Невзоров тоже опирается на искажающие реальность эффекты (или находится под их влиянием) и использует трюки и подтасовки фактов. Автор: Александр Невеев

«Живи сегодняшним днём»: 7 мыслей из романа Ромена Роллана «Жан-Кристоф»

Французский писатель Ромен Роллан стал лауреатом Нобелевской премии в 1916 году. В первую очередь за роман «Жан-Кристоф», который он писал с 1904 по 1912 гг. Этот роман — история жизни гениального музыканта, прообразом которого послужил Бетховен, и в то же время действие его происходит в первом десятилетии ХХ века, а мысли... мысли из этого романа и сейчас, столетие спустя, звучат невероятно современно. Почитай каждый встающий день. Не думай о том, что будет через год, через десять лет. Думай о сегодняшнем дне. Брось все свои теории. Видишь ли, все теории — даже теории добра — все одинаково скверные и глупые, потому что причиняют зло. Не насилуй живую жизнь. Живи сегодняшним днем. Почитай каждый новый день. Люби его, уважай, не губи его зря, а главное, не мешай ему расцвести. Люби его, если даже он сер и печален, как нынче. Не тревожься. Взгляни-ка. Сейчас зима. Все спит. Но добрая земля проснется. А значит, будь, как эта земля, добрым и терпеливым. Верь. Жди. Если ты сам добр, все пойдет хорошо. Если же ты не добр, если слаб, если тебе не повезло, ничего не поделаешь, все равно будь счастлив. Значит, большего сделать ты не можешь. Так зачем желать большего? Зачем убиваться, что не можешь большего? Надо делать то, что можешь... *** Народ? Он возделывает свой сад. Ему нет дела до нас. Каждая группа избранных старается перетянуть его к себе. А ему на всех наплевать. Сначала он еще слушал, просто ради забавы, зазывания политических скоморохов. Теперь он ради них и пальцем не двинет. Несколько миллионов людей даже не используют своих избирательных прав. Пусть партии грызутся между собой, народу от этого ни тепло, ни холодно, — только бы не потоптали в драке его поля. В таком случае он начинает колотить и правых и левых, не разбирая партий; он не действует, а лишь противодействует, когда уж слишком мешают его работе и его отдыху. И кто бы ни управлял им — короли, императоры, республиканцы, священники, франкмасоны, социалисты — единственное, чего народ от них хочет, — это чтобы они защищали его от великих, всенародных бедствий: войны, беспорядков, эпидемий, а что до остального, то лишь бы ему не препятствовали мирно возделывать свой сад. В глубине души он думает: «И когда только эти скоты оставят меня в покое!» *** Приятно, когда женщина — женщина, а мужчина — мужчина (что не так уж часто встречается в наши дни). *** Душа нынче не в моде. Молодые девушки щеголяют красными, загорелыми лицами, обветренными во время состязаний на свежем воздухе и игр на солнцепеке, они по-мужски смотрят на вас и слишком громко смеются. Теперь принят более резкий и вольный тон. Иногда ваша кузина с невозмутимым спокойствием произносит ужасные вещи. Она стала прожорлива, а ведь прежде почти ничего не ела. По привычке продолжает жаловаться на дурное пищеварение, но при этом не упускает случая плотно покушать. Она ничего не читает. В их кругу теперь не принято читать. Только музыка еще в милости. Ей даже пошел на пользу крах литературы. Когда эти люди переутомлены, музыка для них является чем-то вроде турецкой бани, паровой ванны, массажа, кальяна. Не нужно думать. *** Убожества мира в том, что у человека почти никогда нет товарища. Бывают, может быть, подруги и случайные друзья. Мы расточительны на это прекрасное звание «друг». В действительности имеешь одного только друга в течение всей жизни. И весьма редки те, кто его находит. *** Только сумасшедший может расточать время и труды ради сомнительного удовольствия попасть в когти безмозглых критиков. Разве не лучше, не прекраснее, когда тебя любит и ценит десяток честных людей, чем когда тебя слушают тысячи ослов и то смешивают с грязью, то превозносят до небес... *** Человек не всегда делает то, что хочет. Одно дело жить, другое хотеть. Не надо огорчаться. Главное, не уставать желать и жить. А всё остальное от нас не зависит.

Сегодня Бог проснулся на рассвете...

Сегодня Бог проснулся утром рано, Он жалобы и просьбы почитал… И людям из кувшина без обмана Желаемое в сердце наливал… Но не у всех открыто было сердце И место есть для Чуда не у всех. То завистью, враждой подпёрта дверца, То жадность не даёт налить успех… А у кого-то до краёв разлита Печаль и безысходность, вот беда. И Бог жалел, что сердце это скрыто… Любви хотел налить, да вот куда? И Бог грустил, что люди не умеют Сердца и души чистить от обид… Они с годами в сердце каменеют И сердце превращается в гранит… Но Бог ходил, смотрел и улыбался, Когда сердца влюблённые встречал. Он брал кувшин и от души старался, Им счастье в сердце бережно вливал… А люди постепенно расплескали Подаренную Богом благодать И всех вокруг в утрате обвиняли, Забыв в самих себе вину искать… Ведь если б мы могли прощать и верить, Любить, благодарить и отпускать, То Бог бы мог не каплей счастье мерить, Кувшин волшебный мог бы весь отдать… Сегодня Бог проснулся на рассвете. Огромный ящик с просьбами у ног… А рядом лишь один без просьб конвертик: «Благодарю за всё тебя, мой Бог…» Ирина Самарина-Лабиринт

Фантастическое путешествие по фильмам 80-х и 90-х

Сейчас тебя ждёт фантастическое путешествие в самое сказочное десятилетие истории кино: 80-е и 90-е годы! Ты увидишь замечательную 5-минутную подборку сцен из любимых фильмов. От Индианы Джонса до Терминатора, от Танца-вспышки до Звёздных войн. Этот видеоряд заряжает позитивом, ведь все герои танцуют в ритме одной песни. Приятного путешествия!

Иван Бунин. «Новый год»

— Послушай, сказала жена, — мне жутко. Была лунная зимняя полночь, мы ночевали на хуторе в Тамбовской губернии, по пути в Петербург с юга, и спали в детской, единственной теплой комнате во всем доме. Открыв глаза, я увидал легкий сумрак, наполненный голубоватым светом, пол, покрытий попонами, и белую лежанку. Над квадратным окном, в которое виднелся светлый снежный двор, торчала щетина соломенной крыши, серебрившаяся инеем. Было так тихо, как может быть только в поле в зимние ночи. — Ты спишь, — сказала жена недовольно, — а я задремала давеча в возке и теперь не могу... Она полулежала на большой старинной кровати у противоположной стены. Когда я подошел к ней, она заговорили веселым шепотом: — Слушай, ты не сердишься, что я разбудила тебя? Мне, правда, стало жутко немного и как-то очень хорошо. Я почувствовала, что мы с тобой, совсем одни тут, и на меня напал чисто детский страх... Она подняла голову и прислушалась. — Слышишь, как тихо? — спросила она чуть слышно. Мысленно я далеко оглянул снежные поля вокруг нас, — всюду было мертвое молчание русской зимней ночи, среди которой таинственно приближался Новый год... Так давно не ночевал я в деревне, и так давно не говорили мы с женой мирно! Я несколько раз поцеловал ее в глазa и волосы с той спокойной любовью, которая бывает только в редкие минуты, и она внезапно ответила мне порывистыми поцелуями влюбленной девушки. Потом долго прижимала мою руку к своей загоревшейся щеке. — Как хорошо! — проговорила она со вздохом и убежденно. И, помолчав, прибавила: — Да, все-таки ты единственный близкий мне человек! Ты чувствуешь, что я люблю тебя? Я пожал ее руку. — Как это случилось? — спросила она, открывая глаза. — Выходила я не любя, живем мы с тобой дурно, ты говоришь, что из-за меня ты ведешь пошлое и тяжелое существование... И однако все чаще мы чувствуем, что мы нужны друг другу. Откуда это приходит и почему только в некоторые минуты? С Новым годом, Костя! — сказала она, стараясь улыбнуться, и несколько теплых слез упало на мою руку. Положив голову на подушку, она заплакала, и, верно, слезы были приятны ей, потому что изредка она поднимала лицо, улыбалась сквозь слезы и целовала мою руку, стараясь продлить их нежностью. Я гладил ее волосы, давая понять, что я ценю и понимаю эти слезы. Я вспомнил прошлый Новый год, который мы, по обыкновению, встречали в Петербурге в кружке моих сослуживцев, хотел вспомнить позапрошлый — и не мог, и опять подумал то, что часто приходит мне в голову: годы сливаются в один, беспорядочный и однообразный, полный серых служебных дней, умственные и душевные способности слабеют, и все более неосуществимыми кажутся надежды иметь свой угол, поселиться где-нибудь в деревне или на юге, копаться с женой и детьми в виноградниках, ловить в море летом рыбу... Я вспомнил, как ровно год тому назад жена с притворной любезностью заботилась и хлопотала о каждом, кто, считаясь нашим другом, встречал с нами новогоднюю ночь, как она улыбалась некоторым из молодых гостей и предлагала загадочно-меланхолические тосты и как чужда и неприятна была мне она в тесной петербургской квартирке... — Ну, полно, Оля! — сказал я. — Дай мне платок, — тихо ответила она и по-детски, прерывисто вздохнула. — Я уже не плачу больше. Лунный свет воздушно-серебристой полосою падал на лежанку и озарял ее странною, яркой бледностью. Все остальное было в сумраке, и в нем медленно плавал дым моей папиросы. И от попон на полу, от теплой, озаренной лежанки — ото всего веяло глухой деревенской жизнью, уютностью родного дома... — Ты рада, что мы заехали сюда? — спросил я. — Ужасно, Костя, рада, ужасно! — ответила жена с порывистой искренностью. — Я думала об этом, когда ты уснул. По-моему, — сказала она уже с улыбкой, — венчаться надо бы два раза. Серьезно, какое это счастье — стать под венец сознательно, поживши, пострадавши с человеком! И непременно жить дома, в своем углу, где-нибудь подальше ото всех... «Родиться, жить и умереть в родном доме» — как говорит Мопассан! Она задумалась и опять положила голову на подушку. — Это сказал Сент-Бёв, — поправил я. — Все равно, Костя. Я, может быть, и глупая, как ты постоянно говоришь, но все-таки одна люблю тебя... Хочешь, пойдем гулять? — Гулять? Куда? — По двору. Я надену валенки, твой полушубочек... Разве ты уснешь сейчас? Через полчаса мы оделись и, улыбаясь, остановились у двери. — Ты не сердишься? — спросила жена, взяв мою руку. Она ласково заглядывала мне в глаза, и лицо ее было необыкновенно мило в эту минуту, и вся она казалась такой женственной в серой шали, которой она по-деревенски закутала голову, и в мягких валенках, делавших ее ниже ростом. Из детской мы вышли в коридор, где было темно и холодно, как в погребе, и в темноте добрались до прихожей. Потом заглянули в залу и гостиную... Скрип двери, ведущей в залу, раздался по всему дому, а из сумрака большой, пустой комнаты, как два огромных глаза, глянули на нас два высоких окна в сад. Третье было прикрыто полуразломанными ставнями. — Ау! — крикнула жена на пороге. — Не надо, — сказал я, — лучше посмотри, как там хорошо. Она притихла, и мы несмело вошли в комнату. Очень редкий и низенький сад, вернее, кустарник, раскиданный но широкой снежной поляне, был виден из окон, и одна половина его была в тени, далеко лежавшей от дома, а другая, освещенная, четко и нежно белела под звездным небом тихой зимней ночи. Кошка, неизвестно как попавшая сюда, вдруг спрыгнула с мягким стуком с подоконника и мелькнула у нас под ногами, блеснув золотисто-оранжевыми глазами. Я вздрогнул, и жена тревожным шепотом спросила меня: — Ты боялся бы здесь один? Прижимаясь друг к другу, мы прошли по зале в гостиную, к двойным стеклянным дверям на балкон. Тут еще до сих пор стояла огромная кушетка, на которой я спал, приезжая в деревню студентом. Казалось, что еще вчера были эти летние дни, когда мы всей семьей обедали на балконе... Теперь в гостиной пахло плесенью и зимней сыростью, тяжелые, промерзлые обои кусками висели со стен... Было больно и не хотелось думать о прошлом, особенно перед лицом этой прекрасной зимней ночи. Из гостиной виден был весь сад и белоснежная равнина под звездным небом, — каждый сугроб чистого, девственного снега, каждая елочка среди его белизны. — Там утонешь без лыж, — сказал я в ответ на просьбу жены пройти через сад на гумно. — А бывало, я по целым ночам сидел зимой на гумнах, в овсяных ометах... Теперь зайцы, небось, приходят к самому балкону. Оторвав большой, неуклюжий кусок обоев, висевший у двери, я бросил его в угол, и мы вернулись в прихожую и через большие бревенчатые сени вышли на морозный воздух. Там я сел на ступени крыльца, закуривая папиросу, а жена, хрустя валенками по снегу, сбежала на сугробы и подняла лицо к бледному месяцу, уже низко стоявшему над черной длинной избой, в которой спали сторож усадьбы и наш ямщик со станции. — Месяц, месяц, тебе золотые рога, а мне золотая казна! — заговорила она, кружась, как девочка, по широкому белому двору. Голос ее звонко раздался в воздухе и был так странен в тишине этой мертвой усадьбы. Кружась, она прошла до ямщицкой кибитки, черневшей в тени перед избой, и было слышно, как она бормотала на ходу: Татьяна на широкий двор В открытом платьице выходит, На месяц зеркало наводит, Но в темном зеркале одна Дрожит печальная луна... — Никогда я уж не буду гадать о суженом! — сказала она, возвращаясь к крыльцу, запыхавшись и весело дыша морозной свежестью, и села на ступени возле меня. — Ты не уснул, Костя? Можно с тобой сесть рядом, миленький, золотой мой? Большая рыжая собака медленно подошла к нам из-за крыльца, с ласковой снисходительностью виляя пушистым хвостом, и она обняла ее за широкую шею в густом меху, а собака глядела через ее голову умными вопросительными глазами и все так же равнодушно-ласково, вероятно, сама того не замечая, махала хвостом. Я тоже гладил этот густой, холодный и глянцевитый мех, глядел на бледное человеческое лицо месяца, на длинную черную избу, на сияющий снегом двор, и думал, подбадривая себя: «В самом деле, неужели уже все потеряно? Кто знает, что принесет мне этот Новый год?» — А что теперь в Петербурге? — сказала жена, поднимая голову и слегка отпихивая собаку. — О чем ты думаешь, Костя? — спросила она, приближая ко мне помолодевшее на морозе лицо. — Я думаю о том, что вот мужики никогда не встречают Нового года, и во всей России теперь все давным-давно спят... Но говорить не хотелось. Было уже холодно, в одежду пробирался мороз. Вправо от нас видно было в ворота блестящее, как золотая слюда, поле, и голая лозинка с тонкими обледеневшими ветвями, стоявшая далеко в поле, казалась сказочным стеклянным деревом. Днем я видел там остов дохлой коровы, и теперь собака вдруг насторожилась и остро приподняла уши: далеко по блестящей слюде побежало от лозинки что-то маленькое и темное, — может быть, лисица, — и в чуткой тишине долго замирало чуть уловимое, таинственное потрескивание наста. Прислушиваясь, жена спросила: — А если бы мы остались здесь? Я подумал и ответил: — А ты бы не соскучилась? И как только я сказал, мы оба почувствовали, что не могли бы выжить здесь и года. Уйти от людей, никогда не видать ничего, кроме этого снежного поля! Положим, можно заняться хозяйством... Но какое хозяйство можно завести в этих жалких остатках усадьбы, на сотне десятин земли? И теперь всюду, такие усадьбы, — на сто верст в окружности нет ни одного дома, где бы чувствовалось что-нибудь живое! А в деревнях — голод... Заснули мы крепко, а утром, прямо с постели, нужно было собираться в дорогу. Когда за стеною заскрипели полозья и около самого окна прошли по высоким сугробам лошади, запряженные гусем, жена, полусонная, грустно улыбнулась, и чувствовалось, что ей жаль покидать теплую деревенскую комнату... «Вот и Новый год! — думал я, поглядывая из скрипучей, опушенной инеем кибитки в серое поле. — Как-то мы проживем эти новые триста шестьдесят пять дней?» Но мелкий лепет бубенчиков спутывал мысли, думать о будущем было неприятно. Выглядывая из кибитки, я уже едва различал мутный серо-сизый пейзаж усадьбы, все более уменьшающийся в ровной снежной степи и постепенно сливающийся с туманной далью морозного туманного дня. Покрикивая на заиндевевших лошадей, ямщик стоял и, видимо, был совершенно равнодушен и к Новому году, и к пустому полю, и к своей и к нашей участи, С трудом добравшись под тяжелым армяком и полушубком до кармана, он вытащил трубку, и скоро в зимнем воздухе запахло серой и душистой махоркой. Запах был родной, приятный, и меня трогали и воспоминание о хуторе, и наше временное примирение с женою, которая дремала, прижавшись в угол возка и закрыв большие, серые от инея ресницы. Но, повинуясь внутреннему желанию поскорее забыться в мелкой суете и привычной обстановке, я деланно-весело покрикивал: — Погоняй, Степан, потрогивай! Опоздаем! А далеко впереди уже бежали туманные силуэты телеграфных столбов, и мелкий лепет бубенчиков так шел к моим думам о бессвязной и бессмысленной жизни, которая ждала меня впереди... 1901