Каких женщин и почему боятся мужчины?

С начала XX века психологи активно обсуждают феномен мужского страха перед женщинами. По данным современных немецких учёных, подобные фобии испытывают больше половины жителей Европы и Северной Америки. «Мужчины доминируют над женщинами, потому что они их боятся, они делают всё, что они могут, всеми средствами, от более или менее разумных до более магических, с тем, чтобы защититься от грозящих опасностей», — считает психоаналитик. Впрочем, если отвлечься от общего страха как такового, есть и конкретные типы женщин, которые вызывают наибольшие опасения у мужчин: они разнообразны, многочисленны и подчас парадоксальны. Сильные женщины Самостоятельные женщины-начальницы, целеустремлённые карьеристки, достигшие определённых высот в обществе, часто вызывают у мужчин отнюдь не восхищение, а страх и раздражение. Как отмечает немецкий учёный Вильгельм Йонен, представители сильного пола «опасаются оказаться в подчинённом положении, потому что победа — их главная жизненная ценность». А рядом с эмансипированной женщиной, превосходящей их в профессиональном и материальном плане, они не смогут чувствовать себя комфортно и гармонично реализовывать себя. Умные женщины Высокий интеллект женщины, её мощный культурный бэкграунд, острый язык и способность мыслить нестандартно могут выбить почву у подверженных сомнениям мужчин. Как отмечает финский учёный А. Лайне, «нам свойственно базовое нарциссическое желание быть совершенными и лучшими». Женщины, лишающие потенциальных партнёров возможности почувствовать своё интеллектуальное превосходство, часто воспринимаются враждебно, ведь они снижают авторитет представителей сильного пола. «Маленький камешек женской эмансипации, брошенный в огород мужских интересов, может вызвать бурную отрицательную реакцию», — считает психолог Вильгельм Йонен. Красивые женщины Как это ни парадоксально, но мужчины, почти всегда уделяющие много внимания внешности своих партнёрш, при этом боятся слишком ухоженных и красивых женщин. Психоаналитики даже обозначают этот страх специальным термином — калигинефобия (или венустрофобия). Американский сексолог Эдвард Морри провёл исследование, согласно которому 70% опрошенных им респондентов боятся вступать в отношения с красивыми женщинами. Это, в первую очередь, вызвано необходимостью постоянно соответствовать своим партнёршам и страхом провалить подобное испытание, быть брошенными и осмеянными. Кроме того, многие мужчины следуют стереотипу, согласно которому очень привлекательные женщины могут быть меркантильными. Корыстные женщины Коварные охотницы за чужими кошельками, похожие на Клэр из фильма «Лучшее предложение», всегда воспринимаются мужчинами очень болезненно, даже если они не владельцы антиквариата и вилл на Лазурном побережье. Страх быть использованным, отвергнутым и нелюбимым, став при этом объектом манипуляции, неизменно отпугивает представителей сильного пола от женщин, которых они идентифицируют как корыстных, — эту тенденцию выделяют психологи по всему миру. Излишне эмоциональные женщины Мужчина, по мнению Вильгельма Йонена, испытывает страх перед чувствами, подавляет их и опасается любых проявлений сентиментальности, потому что считает их вариантом позорной беспомощности. Богатый на эмоции мир женщины, открытость в их проявлении отпугивает представителей сильного пола. Любопытно, что дамская слезливость и слишком ярко выраженное огорчение во время ссоры, только усиливает ярость мужчин, как считает американский психоаналитик Сюзан Форвард. Вместо должного примирительного эффекта девушки рискуют навсегда отпугнуть от себя своих партнёров. В такой бурной и эмоциональной реакции, по словам Форвард, мужчина видит личное оскорбление и дальнейшее подтверждение женских недостатков. «Они могут сказать: «Ты слишком тонкокожая, ты слишком реагируешь, ты не выносишь критики» или просто «Ты — сумасшедшая», — отмечает американский психолог. Как видно, во всех фобиях чётко прочитывается один объединяющий фактор — страх обнаружить свои слабости и проиграть в борьбе за соответствие общепринятым нормам и социальным ролям, приписываемых их гендеру.

12 важных жизненных наблюдений

Всю жизнь заботимся о том, чтобы жить без забот. Иногда, чтобы сбиться с пути, достаточно идти в ногу со всеми. Даже в сказках, где всё возможно, Василиса Прекрасная и Василиса Премудрая — это две разные Василисы. Как говорят англичане, «Брак — это долгий и скучный обед, на котором десерт подаётся на первое». У кого нет совести, у того есть всё остальное. Лето — это время, когда жарко делать то, что зимой холодно... Если вы разнервничались, то медленно, купюра за купюрой пересчитайте 100 000 долларов — и вы наверняка успокоитесь. Никогда не говори: «Я ошибся», лучше скажи: «Надо же, как интересно получилось...» В развитых странах обсуждают свои проблемы, в недоразвитых — проблемы развитых стран. Общественное мнение — это мнение тех, кого не спрашивали. Тост: «Чтоб твои органы работали лучше, чем государственные». Как-то не доводилось швыряться шальными деньгами налево и направо. Но чувствую — это мое.

Аутентичность

Практически все, с кем не обсуждаешь перспективы развития личности, считают, что если ты будешь самим собой, то все у тебя получится. Все проблемы с самим собой исходят из того, что ты хочешь чего-то не сам, а этого хотят окружающие, или они считают, что хотеть определенных вещей правильно. А вот если ты сам… то все получится. Это верно. Люди действительно чувствуют себя в жизни гораздо лучше, если они выражают свои интересы, преследуют свои цели и добиваются значимых для них самих результатов. Про такие личности мы говорим «цельные», а качество, которым они обладают, называется «аутентичностью». Аутентичность — это способность личности отказываться от социальных ролей, позволяя проявляться подлинным, уникальным для данной личности эмоциям, мыслям и поведению. Это прекрасно и очень привлекательно, особенно когда полагаешь, что как только ты стал собой, тебя сразу за это полюбят. Но дело в том, что люди перестают быть аутентичными не просто так, из-за лени. Проявления личности в детстве не всегда принимаются родителями. Дело в том, что ребенок, в силу незрелости своей нервной системы, свои порывы души может выражать социально неприемлемым или даже опасным способом. Природное любопытство просто прекрасно, но не в форме тыканья гвоздиками в розетку. Рисование тоже очень хорошо, но не на обоях или на капоте соседской машины. Ребенку ставят рамки, и без этих рамок его вхождение в общество было бы затруднительно. Да, рамки полезны, но немалая часть детей не получает от родителей иных рецептов самовыражения. Другой вариант блока самовыражения — слишком узкие рамки дозволенного. Любой выход за огороженную территорию вызывает у родителей гнев и отвержение. И нередко узкий коридор желаемых проявлений психической активности ребенка не соответствует его потребностям совсем. Соответственно ребенок наращивает дополнительные психологические «надстройки» в своей личности, для того чтобы оставаться в обществе. Фактически он начинает манипулировать самим собой, увиливать от себя, чтобы не выпадать из социума. В психологии много говорится о защитах психики. Это разные психологические приемы, которые человек предпринимает с самим собой, для того чтобы не испытывать негативных чувств. С одной стороны, это совсем не плохо. Не нужно постоянно бросаться на амбразуру, можно немного повременить, обмозговать, разработать альтернативы. Иногда нужно защититься от нападения окружающих, объяснить окружающий мир со своей безопасной и более дружелюбной точки зрения. Но очень часто защиты оказываются направленными на манипуляцию самим собой, чтобы не дай бог не выпасть из социального контекста. Это не только страшно в детстве, если тебя не взяли играть в шалаш. Взрослому тоже может быть в «шалаше» отказано, если он не будет вести себя так, как положено «шалашной компании». Что значит вдруг стать самим собой в устоявшемся окружении родных и знакомых? Это может оказаться шагом, который вычеркнет вас из их рядов. И поэтому частенько проявление своих истинных чувств и стремлений в глазах человека становится предательством самого себя и других. Если ты делаешь что-то наперекор обществу, то ты «сам себе злой буратино» и не удивляйся, что тебя перестали принимать старые знакомые. Они тебя любили за твою маску. И вообще, мама с папой тебя не для этого воспитывали, чтобы ты вдруг своим «Я» в один присест разрушил все их усилия. Особенно боль от отвержения старого социального круга сильна, если человек становится аутентичным без особой цели. Ну, вот утром встал и подумал, а не вырвать ли мне свое «Я» из пут психологических защит и социальных масок. Он начинает работать, но когда начинаются конфликты с окружающими, ему легко приходит вопрос: «А зачем это мне вообще надо?» Любое изменение требует определенного мужества. Изменения сами по себе не всегда легки и себя приходится вытаскивать из груды переживаний прошлого. Нужно принять свою новую идентичность и суметь сказать нет окружающим. Любое общество, любой круг людей, в которые мы входим, склонен поддерживать баланс и старается затащить бунтовщика обратно в свою социальную сеть (не интернетную, а реальную). Многие «дополнительные надстройки» собственной психики могут мастерски подавлять аутентичность несложными приемами. Убеждения человека играют громадную роль в том, разрешит ли себе человек быть самим собой. Насколько ему сложно расстаться со своим социумом, если вдруг он изменится? Насколько социум примет те или иные изменения? Убеждение в том, что в жизни человек не имеет особого выбора, подавляет его внутреннее «Я». С этими психологическими образованиями тоже придется повоевать. Разным людям приходится проявлять разное количество усилий в достижении аутентичности. Интроверты более аутентичны, потому что они не подстраиваются под общество. Женщины в целом более склонны показывать свое «Я», чем мужчины. Культура позволяет дамам показывать больше эмоций и эмоционально расслабляться. В общем, надо быть готовым к тому, что будет не так уж все гладко первое время, но игра стоит свеч. Старый социальный круг сменится новым. Как правило, новые отношения более крепкие и удовлетворяют эмоциональные потребности в большей степени. Людям творческим это помогает лучше выражать себя и свой внутренний мир. Это большее удовольствие от жизни. Потому что это та жизнь, которая конкретно нужна каждому человеку.

Феномен Гарри Поттера

Для меня Гарри Поттер — верный друг, обретенный ещё в детстве и идущий до сих пор вместе со мной по жизни. Мы познакомились в далеком 2005-м, когда мне было четырнадцать. На русский язык тогда были переведены первые четыре книги, и в осенний день — примерно такой же, как сегодня — папа принёс их из магазина в обычном белом пакете. Я тогда уже любила читать и с интересом взялась за «Философский камень» — и пропала. Прочитала все четыре книги взахлёб, а потом перечитывала их вновь и вновь, когда приходила из школы. История стала воплощением моей собственной мечты о волшебстве и верных друзьях, которых на тот момент в моей реальной жизни не было. Эта история словно бы уже жила внутри меня на неосознаваемом уровне — и тут чудесным образом обрела материальную форму. Невероятное чувство. Помню, как ждала выхода «Ордена Феникса», «Принца-Полукровки» и заключительной книги серии — «Даров Смерти». Я взрослела вместе с Гарри — и когда ему было 17, мне тоже исполнилось 17. Думаю, каждый ребенок, читавший историю мальчика, который выжил, мечтал быть волшебником и учиться в Хогвартсе. Как и я — в этом смысле я поистине отношусь к potter-generation. Чем особенна эта история? Таким вопросом после издания книги задавались психологи, культурологи, журналисты, историки. Даже религиозные деятели не смогли остаться в стороне. Потому что факт остается фактом — дети по всему миру читали и читают историю мальчика-волшебника, становясь его истинными друзьями. Давайте обо всём по порядку. Культурологи и литературоведы нашли много связей-ниточек, ведущих к классической английской литературе, школьным повестям и сакрально-эпическим мотивам, раскрытым у Толкиена и Льюиса. Соединение сказки, мифа и английской реальности на протяжении долгого времени было весьма удачной формулой для построения художественного произведения. Однако одними формулами тут не обойдёшься - поэтому психологи утверждают, что это далеко не самое важное и «притягательное» в истории мальчика, который выжил. Они считают, что Джоан Роулинг удалось невероятно глубоко проникнуть в детскую психологию. И именно родство душ героев и читателей заставляет нас открывать заветную книгу снова и снова. Ведь в каждом из нас живет маленький ребенок, мечтающий о приключении. К тому же ну кто не мечтал в детстве — ещё до Гарри Поттера — о волшебной палочке? Лично я мечтала. Психологи в частности отмечают, что «продемонстрированная Роулинг логика личностного развития ребенка прекрасно применима к обычной действительности», что делает сагу полезным чтением не только для детей, но также для родителей и педагогов. Так, на примере взросления Гарри и его друзей интересующиеся взрослые могут лучше понять траекторию развития психологических потребностей детей в разные периоды их становления. Эмма Лорд — одна из редакторов онлайн-журнала «Bustle» и к тому же поклонница книг о Гарри — пишет: «настоящая магия Гарри Поттера — это не столько магия в книгах, сколько магия книг». Думаю, те, кто их читал, полностью с ней согласятся. Есть в истории, созданной Джоан Роулинг, что-то необъяснимое. Вместе с книгами в жизнь приходит ощущение волшебства. Также Эмма Лорд считает, что дети, читавшие книги о Гарри, лучше подготовлены к взрослой жизни — они научились полагаться на себя, лучше понимают истинную ценность и силу любви, стремятся к дружбе и большей терпимости. Последнее утверждение подтверждает также и Journal of Applied Social Psychology со ссылкой на проведённые исследования. Издание сообщило, что дети, выросшие на историях о юном волшебнике, гораздо терпимее относятся к группам населения, которые обычно подвергаются дискриминации, - иммигрантам и беженцам. Мириам Лакриме в своём исследовании «Гарри Поттера» пишет обо всём сказанном более просто и искренне: эта история способна развивать в ребенке волю, решительность, стремление к взаимовыручке, верность, а взрослого человека она вырывает из плена серых будней и «взрослости» и переносит в мир детства, полёта фантазии и мечты, безграничных возможностей и никогда не покидающей нас надежды. Истинное волшебство, не правда ли? А теперь хочу рассказать о том, что значит эта книга для меня. Для меня это в первую очередь история о дружбе — Гарри, Рон и Гермиона стали мне за все прошедшие годы настоящими друзьями. В детстве я воображала, что тоже учусь в Хогвартсе вместе с ними — делю приключения, добываю философский камень, попадаю в тайную комнату, спасаю Сириуса, вместе с ними провожу Рождество. С Гарри и Дамблдором попадаю в прошлое Тома Реддла — мне всегда очень нравились эти путешествия с помощью Омута памяти, когда можно заглянуть в воспоминания других людей. Когда в первое время у меня не было друзей в школе, именно с Гарри, Роном и Гермионой я делила заботы и страхи — они у нас были одинаковые: и я, и они переживали из-за оценок, вечерами делали уроки, сдавали экзамены, влюблялись. Им нужно было выбирать между простым и правильным — так же как и мне каждый день в своей реальной жизни. И даже после школы, став взрослее, я всё равно перечитывала эти книги, снова возвращалась в волшебный мир, в Хогвартс, снова дружила с «золотым трио». Когда мне нужно было стать смелее, сделать что-то, на что я не решалась, - я обращалась к Гарри, читала о нём, о его смелости, о его храбрости — и он всегда неизменно помогал мне. Каждый из героев книги научил меня чему-то важному и ценному, что поддерживает меня взрослую сейчас. Гермиона научила усердию и любви к книгам. Рон — не завидовать и не обижаться (к этим урокам я ещё иногда возвращаюсь). А Гарри научил тому, что нужно быть отважным и справедливым — в любой ситуации. Даже когда все против тебя. Дамблдор научил тому, что в каждом человеке есть свет и любое наше решение — даже самое незначительное, — влияет на будущее. Ещё он научил тому, что жизнь каждого человека — это история, достойная книги. Просто мы многого не знаем о тех, кто рядом. Северус Снейп показал мне, как нужно любить — преодолевая любые преграды. Искренне. Всю жизнь. «Always», — наверно, я уже не забуду это слово. Римус Люпин своим примером показал, что бедность ничего не говорит о человеке, никак не характеризует его. Качества души гораздо важнее потрепанной одежды. Сириус научил храбрости и преданности друзьям и показал, что не всегда всё так, как кажется на первый взгляд. Профессор Макгонагалл научила справедливости, Фред и Джордж — оптимизму и смелости идти за своими мечтами. Именно Гарри, Рон и Гермиона показали, как важно быть настоящим другом, как важно быть смелым и идти до конца, как важно не сдаваться. Они научили: в жизни есть то, что гораздо важнее страха. Я думаю, что если бы получила своё письмо из Хогвартса, то попала бы в гриффиндор, а вы? История о мальчике, который выжил, — это для меня тот самый случай, когда книга — целый мир. Вместе с Гарри я ходила на зельеварение и защиту от тёмных искусств, завтракала в большим зале овсянкой. А весенними вечерами учила уроки в общей гостиной гриффиндора, болтая и смеясь. Эта книга стала важной частью моей жизни. Я убегала в неё, когда мне было грустно и одиноко, когда я в чём-то сомневалась или искала поддержки. Я благодарна Гарри за многое. Признаюсь: я иногда пишу ему письма. Пишу и складываю в ящик стола — пусть останутся на память. Я вспоминаю Гарри, когда иду по сказочной заснеженной зимней площади. Вижу его в ярких украшениях на новогодней ёлке. Чувствую в прозрачно-голубом весеннем небе. Слышу в треске огня в камине ветреной и дождливой осенью. Красный и золотой для меня — цвета доблести и чести, зеленый в серебре — хитрости. Но не только. Ещё это цвет вечной преданности Северуса. И цвет глаз Гарри. Изумруд — он не может быть плохим. Синий символизирует мудрость и честность, а жёлтый — доброту, доверчивость и трудолюбие. Я не хочу продолжений саги, потому что всё ясно. А то, о чём не сказано, чувствует душа. Верю, что у них всё хорошо. Не легко, по-разному, но они вместе — даже спустя уже двадцать с лишним лет. А вместе они — сила. «Гарри Поттер» — это история о любви, дружбе, о преодолении своих страхов, о взрослении. О каждом дне жизни. О борьбе за добро и справедливость. О мечтах, о прошлом и будущем. Просто о жизни. Волшебники ведь ничем от нас не отличаются. Я усвоила урок о том, что любовь и дружба сильнее магии, а волшебники — те же мы. В каждом из нас живёт волшебство, нужно только позволить ему проявить себя. Автор: Нина Соколова

Как враги, сами того не осознавая, могут принести вам пользу?

Я вас люблю, мои враги, за то, что вы мне помогли найти себя и состояться, пред трудностями не склоняться и лучше в людях разбираться. — Восточная мудрость В одном государстве настолько верили в провидение, что у них был такой обычай: каждому осужденному на смерть перед казнью предлагалось тянуть жребий судьбы. В мешочке были всего 2 листочка — «Жизнь» и «Смерть». Если осужденный вытягивал первый листок, его миловали. Если второй – приговор тут же приводили в исполнение. Таким образом, у каждого осуждённого была надежда до самого последнего момента, а у судей был дополнительный голос «свыше» за или против принятого ими решения. Так уж случилось, что один человек открыл своё дело, оно стало понемногу процветать, а вместе с успешностью, как это часто бывает, появились недоброжелатели. Они сначала клеветой добились ареста человека, а затем и подписания ему смертельного приговора. Зная о том, что у осуждённого всегда есть шанс на спасение, они обманом выкрали из мешочка листочек с надписью «Жизнь» и добавили второй листочек с надписью «Смерть». Таким образом враги не оставили человеку никакого шанса спастись — какой листочек он бы ни вытянул, его ждал смертельный приговор. Но у человека были и друзья. Они разузнали о кознях врагов, проникли к осуждённому в тюрьму и рассказали, что в мешочке его ожидают два «смертельных» листочка. Друзья советовали рассказать об этом судьям и настоять на проверке мешочка со жребием. Но, как ни странно, осужденный обрадовался этому известию, попросил никому об этом не рассказывать и сообщил, что это спасёт его. Друзья уж решили, что у него перед смертью помутился рассудок, но он уговорил их хранить молчание. На следующее утро человек вытянул жребий судьбы и… был отпущен на свободу. И друзья, и враги, зная о двух смертельных приговорах в мешочке, недоумевали: как он смог выйти из такого, казалось бы, безвыходного положения? А человек поступил так: вытянув листочек из мешочка, он, не читая, тут же проглотил его. У судей не оставалось иного выбора, кроме как посмотреть, какой листочек остался в мешочке. А так как там была «Смерть», то было официально установлено, что человек вытянул «Жизнь». Таким образом враги, готовя человеку верную гибель, невольно привели его к спасению. Не забывайте: враги и неприятели от плохой жизни не появляются. Если они у вас есть — значит, вы достойны того, чтобы вам завидовать. А у любого талантливого человека недоброжелатели будут всегда — только в силу того, что не все таланты достались им.

10 правил по борьбе с дезинформацией

Соседи говорят, что нужно отказаться от прививок, по телевидению обсуждают пришествие очередного конца света, в интернете пишут, что кефирная диета (торговля на форекс, холотропное дыхание, пробежки голышом) навсегда сделают вас счастливым. Вокруг нас слишком много информации, и значительная её часть является полной чушью. Как отличить верные и обоснованные заявления от наглой манипуляции и искренней, но не менее опасной глупости? Может быть, достаточно обратиться к помощи здравого смысла, чтобы развеять светом истины все недоразумения? Проблема в том, что здравый смысл очень часто нас обманывает. Если бы людям приходилось обходиться только им, мы бы до сих пор думали, что Солнце вращается вокруг Земли, которая имеет плоскую форму. Именно к здравому смыслу часто взывают, к примеру, креационисты. Разве могло всё богатство природы появиться в результате случая? Нет, тут явно не обошлось без разумного Создателя. Какими бы запутанными ни были доводы тех, кто пытается вас дезинформировать, в конечном счёте они сводятся всего к нескольким приёмам. Писатель Джон Грант проводит сеанс этой несложной магии с разоблачением в своей недавней книге «Не верю! Как увидеть правду в море дезинформации». Мы выделили главные из этих приёмов и делимся рекомендациями о том, как отличать чушь от всего осмысленного и правдивого. 1. Cосредоточьтесь на главном Прочитав какую-то статью или услышав чьё-то громкое утверждение, подумайте о том, в чём вас хотят убедить и что именно вам сообщают, а потом уже присматривайтесь к деталям. На время забудьте о метафорах и риторических приёмах. Выделив фактическое содержание чужого высказывания, вы ещё не сможете определить, верно оно или ошибочно. Но без этого шага вам точно не обойтись. 2. Обратите внимание на цитаты и ссылки на авторитет Помните: мнение Ньютона не является авторитетным в вопросах квантовой механики, имя вашей бабушки — в вопросах международной политики, и даже самый талантливый дерматолог вряд ли разбирается в климатологии достаточно, чтобы его утверждениям о глобальном потеплении стоило безоговорочно верить. Не менее распространённый приём — избирательное цитирование. Дарвин в «Происхождении видов» писал: «В высшей степени абсурдным, откровенно говоря, может показаться предположение, что путем естественного отбора мог образоваться глаз со всеми его неподражаемыми изобретениями для регуляции фокусного расстояния, для регулирования количества проникающего света, для поправки на сферическую и хроматическую аберрацию». Но он написал это лишь затем, чтобы тут же оспорить абсурдность этого утверждения. Встретив сомнительную цитату, сверьте её с контекстом. Возможно, там имелось в виду нечто совершенно иное. 3. Будьте внимательны к «соломенным чучелам» и переходу на личности Люди всегда стремятся выставить своих оппонентов в невыгодном свете. Если кто-то выступает за легализацию марихуаны, его оппонент будет говорить, что тот добивается неограниченного доступа к наркотикам и подрывает основы общественной нравственности (хотя это вовсе не одно и то же). Приём «соломенное чучело» работает особенно хорошо, если вы не знакомы с аргументами, которые отвергает противник. Вас будет легче убедить, что ничего хорошего там просто нет. Если не сработает и это, готовьтесь к переходу на личности. Как только вместо разумной аргументации кого-то называют глупцом или идиотом, вам следует насторожиться. Ярлыки навешивают только те, кто не может противопоставить утверждениям оппонента ничего осмысленного. Вас же должно интересовать не то, как выглядит человек и откуда он родом, а фактическая сторона вопроса. 4. Помните: множество частных случаев — не доказательство Если вам доказывают, что глобальное потепление — выдумка, ссылаясь при этом на сильные морозы и метели, которые случились в некоем городе прошлой зимой, есть основания усомниться в правоте аргумента. Точно также эффективность гомеопатии не доказывается тем, что чья-то тётя выздоровела благодаря чудесным «пустышкам». В любом правиле есть исключения. Доказывая свою точку зрения, люди часто пытаются переворачивать эту пропорцию и выдавать исключение за правило. В таком случае вам нужно быть внимательным и возвращать эту пропорцию с головы на ноги. 5. После этого — не значит вследствие этого Если вы позавтракали овсяной кашей, а к обеду почувствовали себя больным, вряд ли вы станете приписывать болезнетворные свойства овсянке. Между тем, именно этим занимаются люди, прибегающие к уловке post hoc ergo propter hoc. Пример подобного мышления высмеивается в «Рассказе монастырского капеллана» средневекового поэта Джефри Чосера: петух по имени Шантиклэр верит, что солнце восходит снова и снова, потому что он будит его своей песней. Не будьте как Шантиклэр — не путайте временную связь с причинно-следственной. 6. Не полагайтесь на ложный баланс и неуместный плюрализм Разнообразие точек зрения, без которого не обойтись в политике или эстетике, не всегда уместно там, где речь идёт о фактах. Стремление к тому, чтобы достичь баланса между противоположными мнениями, часто приводит к провалу: «точка равновесия между рациональным и безумной хренью — это… безумная хрень». Если 98% климатологов уверены в реальности глобального потепления, точке зрения оставшихся двух процентов вряд ли стоит уделять столько же внимания. 7. Интуиция часто нас обманывает Если «шестое чувство» подсказывает вам верное решение проблемы, найдите основания для того, чтобы в нём усомниться. Иногда интуиция действительно не подводит (когда вы обходите стороной тёмный переулок или бросаетесь в угол ворот, чтобы отбить пущенный по ним футбольный мяч), но в случае рационального спора она — не ваш помощник. Вам нужны факты и логические доводы, а не предчувствия, которые могут привести куда угодно. 8. Сомневайтесь в собственной объективности Люди часто обращают внимание только на те сведения, которые подтверждают их сложившиеся убеждения. Если вы уверены в том, что вы хороший и умный человек, у которого в жизни всё получится, и ваша мама считает так же, то к её мнению вы будете прислушиваться чаще, чем к мнению начальника, который вас критикует. На основе такой предвзятости подтверждения работают многочисленные приметы и суеверия. Если кто-то разбил горшок, а после этого разразилась ссора, то этот факт хорошо запомнится, в то время как другие разбитые горшки просто выветрятся из памяти. Чтобы прийти к верному выводу, нужно учесть всю совокупность фактов, а не только самые любимые и приятные из них. 9. Следите за правилами игры и их нарушением Представьте, что кто-то просит вас доказать, что люди произошли от человекоподобных обезьян. В этом случае вы можете предъявить останки промежуточной формы — например, австралопитеков. Но где же, спросит вас оппонент, промежуточная форма между обезьяной и австралопитеком (а также между австралопитеком и человеком)? Вы можете предъявлять новые доказательства сколько угодно — упрямому оппоненту будет этого недостаточно. Между двумя формами всегда можно вставить ещё одно звено. По такому же принципу работает логическая ошибка «бог пробелов», когда неизвестное объясняется некими мистическими причинами. Если мы чего-то не знаем, это ещё не значит, что это непознаваемо в принципе. Скорее всего, нужно просто немного подождать. 10. Пользуйтесь методами научного мышления Научный метод, основы которого были заложены в XVII веке, с тех пор сослужил людям немалую службу (см. увеличение продолжительности жизни, лечение многих заболеваний, предотвращение голода, увеличение досуга и т.п.) Но мы до сих пор почему-то им пренебрегаем, будучи убеждёнными, что и так умеем мыслить разумно. Между тем, разумное мышление — далеко не что-то очевидное. Учёные постигают мир, пользуясь методом дедукции и гипотезами. Сначала необходимо собрать как можно больше сведений об интересующем вас феномене, затем сформулировать гипотезу, которая позволяет его объяснить, а затем сделать прогноз на основании гипотезы. Прогноз должен поддаваться проверке — подтверждению или опровержению — на основании новых наблюдений и экспериментов. Это, конечно, медленный процесс, потому он нас часто не устраивает. Зато правильные результаты более-менее гарантированы. Источник: Newtonew

Байка, которую любил рассказывать друзьям Хосе Рауль Капабланка

Однажды я участвовал в турнире в Германии, когда ко мне подошел мужчина. Решив, что ему нужен всего лишь автограф, я потянулся за ручкой, но тут мужчина сделал поразительное заявление... — Я решил шахматы! Я стал благоразумно отступать на случай, если этот человек был столь же опасен, сколь и безумен, но он продолжил: — Спорим на 50 марок, что если вы пойдете со мной в мой гостиничный номер, я смогу это доказать. Что же, 50 марок есть 50 марок, так что я решил быть снисходительным и проводил мужчину к его номеру. Оказавшись в номере, он уселся за шахматную доску. — Я все понял, белые ставят мат на 12 ходу независимо ни от чего. Я играл черными, возможно, чересчур осторожно, но обнаружил к своему ужасу, что белые фигуры координируются как-то странно, и что я получу мат на 12 ходу! Я попробовал снова, разыграв на этот раз совершенно иной дебют, из которого в принципе невозможно было попасть в такое положение, но после серии очень странно выглядящих ходов я снова обнаружил своего короля окруженным, и мат должен был прийтись на 12 ход. Я попросил оппонента подождать, а сам сбегал вниз и позвал Эммануэля Ласкера, который был чемпионом мира до меня. Он был настроен крайне скептично, но согласился хотя бы прийти и сыграть. По пути мы наткнулись на Алехина, который был текущим чемпионом мира, и вот все трое мы вошли в тот номер. Ласкер не рисковал, но играл настолько осторожно, насколько это вообще возможно, и тем не менее после причудливой, бессмысленно выглядящей серии маневров обнаружил себя зажатым в матовой сети, из которой не было выхода. Алехин тоже попробовал, но опять же не преуспел. Это был какой-то кошмар! Вот они мы, лучшие игроки в мире, люди, посвятившие все свои жизни игре, и вот теперь все кончено! Турниры, состязания, все — шахматы решены, белые побеждают.. Тут один из друзей Капабланки вмешивается со словами: — Погодите минутку, я никогда ни о чем таком не слышал! И что случилось дальше? — Как что, мы его убили, конечно!

Почему рациональность не поможет человеку решить все проблемы

Мир, в котором на юге умирают от голода, а на севере от ожирения и где такой богатый американский штат, как Калифорния, тратит на тюрьмы больше, чем на университет, кажется абсолютно нерациональным. Но на самом деле эти процессы — результат безупречной экономической логики, пишет шведский журналист Катрин Марсал (Кьелос) в своей книге «Кто готовил Адаму Смиту? Женщины и мировая экономика», которая вышла в издательстве «Альпина Паблишер». Данная глава о том, как люди начали просчитывать все, от стоимости великого искусства до оргазма, и почему миром стал править человек экономический, которого Джон Кейнс считал просто полезным идиотом. «Экономика вертится вокруг денег, и это хорошо», — изрек Вуди Аллен, но надо добавить, что это не совсем так. Британский экономист Джон Мейнард Кейнс однажды подсчитал, что каждый фунт золота, награбленного корсаром Фрэнсисом Дрейком в Испании в 1580 году и доставленного на дом английской королеве, превратился в 100000 фунтов через 350 лет. В итоге общая стоимость этого золота сравнялась со стоимостью всех колониальных богатств Британской империи эпохи ее расцвета. Кейнс написал об этом в 1930 году. За год до этого случился обвал на Уолл-стрит, и мир сносило в Великую депрессию. Одиннадцать тысяч американских банков нуждались в аварийно-спасательных мероприятиях, уровень безработицы приближался к 25%, половине американских детей предстояло расти впроголодь. В принципе весь мир должно было затянуть в эту воронку. Мировая торговля останавливалась, начинались фашистские марши, Европу накрывала тьма. В родной Кейнсу Великобритании низкая конъюнктура наблюдалась с середины 1920-х. Времена были отнюдь не веселые, но Кейнс не терял оптимизма. Он полагал, что экономические проблемы ХХ века можно решить с помощью тех же процессов, которые заставили расти ворованные фунты Дрейка, поскольку королева Елизавета сообразила их выгодно вложить. Нам просто надо правильно инвестировать ресурсы, и они начнут увеличиваться сами собой. Процент на процент — и через столетие все сыты. С экономическими проблемами мира можно справиться. Мы можем и должны от них уйти. Превратить их в воспоминания об эпохе зла и лишений. Убогое жилье, нехватка еды, отсутствие медицинской помощи. Бедность. Безнадежность. Голод. Умирающие от голода дети. Взрослые с пустыми глазами. Решение называлось «экономический рост». Если мы заставим расти экономику, то в 2030 году человеку, по крайней мере в Европе и США, больше не о чем будет беспокоиться. По подсчетам Кейнса, нам всем станет так хорошо, что никому больше не придется работать. Мы сможем посвятить себя искусству, поэзии, духовным мирам, философии, будем наслаждаться жизнью и восхищаться теми «лилиями полевыми», которые «не трудятся, не прядут». Так это сформулировал Кейнс. Рост — средство. Лилии полевые — цель. В 1930 году, когда Джон Мейнард Кейнс сидел и творил в лондонском Блумсбери, и всем казалось, что человек должен устраивать собственную жизнь вокруг рынка. Только так можно решить материальные проблемы мира, к сожалению. Многое из того, что приносил с собой рынок, представлялось Кейнсу, мягко говоря, непривлекательным — зависть, жадность, соперничество. Последние двести лет нас вынуждали выводить на передний план именно эти качества, как будто они и являли собой вершину морали, — так считал британский экономист. Без пчел-эгоисток не добыть меда. Выбора нет. Нам приходится притворяться, что справедливое несправедливо, а несправедливое справедливо, — сокрушался Кейнс, — поскольку несправедливое применимо, а справедливое нет. Жадность срабатывает всегда, увы. И так же, как Адам Смит, Кейнс был уверен в дефиците любви. Личная выгода — вот тот локомотив, за которым покатится экономический поезд. А покатиться нам надо обязательно. Посмотрите, сколько вокруг бедных. Совладать с материальной нуждой — приоритетная задача. Лилии, духовность и все прочее подождут. «Если Бог хочет предстать перед индийским народом, ему лучше всего явить себя в виде буханки хлеба», — считал сам Махатма Ганди. Человек экономический и проповедуемые им идеалы сделают нас богатыми. После чего мы его — за борт. Экономика — лишь средство, а цель — лилии полевые. Давайте насладимся ими позже. Сейчас нам некогда. Кейнс представлял человека экономического в виде полезного идиота, от которого со временем мы сможем избавиться, найдя средства. Спасибо, всего хорошего, ваша картина мира по сути безобразна. Когда мы решим наши экономические проблемы, мы позволим себе увидеть человека экономического таким, каков он есть, с его «одной из тех полукриминальных, полупатологических склонностей, в которых мы с отвращением признаемся специалистам по душевным болезням», — писал Кейнс. Он вглядывался в будущее, когда человек посвятит себя подлинному искусству жизни. Когда экономические проблемы будут решены, и вся эта экономика уйдет на задний план, станет делом узких специалистов, вроде стоматологов. Замечательно, если экономисты заставят народ поверить, что они такие же нежные и компетентные специалисты, как зубные врачи, — вывел Кейнс в своей знаменитой формулировке. А на большее он не рассчитывал. «Сегодняшний мир отягощен проблемами, которые Кейнс даже представить не мог. Через восемьдесят лет немногие согласятся с Кейнсом в том, что главная задача экономики — победить бедность во всем мире» В определенном плане Джон Мейнард Кейнс, разумеется, был прав. Мы стали богатыми. Экономическое развитие мира превзошло ожидания. На старте мрачных 1930-х сам факт того, что экономика будет развиваться, был далеко не очевиден. Кейнс был, безусловно, оптимистом и верил в силу прироста, но разве мог он представить такой феномен, как современный Китай? В стране наблюдается девятипроцентный прирост на протяжении трех десятилетий, за пятнадцать лет средний класс увеличился со ста семидесяти четырех миллионов до восьмисот шести миллионов. Китай — особая статья. Но даже прирост в западных странах превысил предположения Кейнса. Добавьте сюда неслыханные успехи в медицине, биохимии, информатике, телекоммуникации и транспорте. Если все это — заслуга человека экономического, то у него определенно есть свои плюсы. Что же касается образа жизни, который, по мнению Кейнса, должен был за всем этим последовать, то до покоя, счастья, лилий и экономистов, нежных, как стоматологи, еще далеко. Наше общество, более чем когда-либо, одержимо экономикой. «Экономическое» мышление, которое, согласно Кейнсу, должно было плавно отъехать в сторону, уступив место иному, напротив, все глубже проникает в культуру. Джон Мейнард Кейнс полагал, что мы можем заключить пакт с экономическими идеалами: они помогут нам добиться благосостояния, после чего дадут зажить нашей жизнью. Зажить лучше, чем мы жили раньше. Да, человек экономический добился благосостояния. И никуда не делся. Он всех победил. Экономика не ушла на задний план, чтобы мы могли посвятить себя искусству, духовным мирам и наслаждению жизнью, как думал Кейнс. Наоборот, экономика проникла повсюду, включая искусство, духовные миры и наслаждение жизнью. Витрины книжных магазинов и киосков пестрят названиями вроде «Фрикономика», «Открой в себе экономиста» или, почему бы и нет, «Выйти замуж после тридцати пяти, используя знания, полученные в бизнес-школе Гарварда». Бестселлерами становятся книги, рассказывающие о том, как ко всему подряд, от любовных отношений до визита к врачу, применять рыночные принципы. Общий тираж «Фрикономики» в мире — четыре миллиона экземпляров. Эта книга построена на утверждении, что логикой рынка можно объяснить в человеке все — и наши мысли, и наши поступки, и что с помощью экономики можно подсчитать все — от преимуществ ванильного мороженого до цены человеческой жизни. […] Данная тенденция касается не только научно-популярных книг. В университетах экономисты все чаще анализируют различные сферы жизни так, словно все они принадлежат рынку. От самоубийства (цена жизни приравнивается к стоимости предприятия; представим, что сегодня предприятие закрывается) до имитации оргазма (ему не надо изучать, как движутся глазные яблоки, открывается рот, краснеет шея и изгибается спина, он может все высчитать, если захочет). Интересно, что подумал бы Кейнс об американском экономисте Дэвиде Галенсоне. Галенсон изобрел статистический метод, позволяющий рассчитать, какие из произведений искусства имеют наибольшее значение. Если вы попросите его называть самое выдающееся произведение прошлого века, он ответит, что это «Авиньонские девицы», он это высчитал. Все, что переводится в цифры, немедленно становится надежным. Пять обнаженных проституток с улицы Каррер д’Авиньо в Барселоне. Угрожающие, угловатые, нескладные тела, двое с лицами, похожими на африканские маски. Большая картина маслом, оконченная Пикассо в 1907 году, по мнению Галенсона, является самым выдающимся произведением искусства, поскольку чаще других используется для книжной иллюстрации — именно эта мера была применена. Тот же тип экономического анализа, с помощью которого определяется цена на лук-порей и природный газ, объясняет и наши художественные впечатления. Экономика больше не является средством, которое даст материальную свободу, чтобы мы могли наслаждаться искусством, как полагал Кейнс. Экономика — это логика, с помощью которой мы должны смотреть на произведение искусства. И на все остальное тоже. Одно дело обсуждать, что именно определяет экономическую ценность произведения: почему одна инсталляция стоит двенадцать миллионов, а другая сто. И совсем другое дело утверждать, как Чарли Грэй, один из авторов «Экономики искусства и культуры»: «Мы все верим, что искусство — это нечто особенное, но я не согласен с идеей, что между художественной и экономической ценностями существует какое-либо различие». Подразумевается, что экономическая шкала ценностей применима ко всему, что существует лишь экономическая шкала ценностей. Экономика — это не наука, которая даст нам возможность посвятить себя более важным вещам. Напротив, экономическая логика — единственное, что вообще реально. Кейнс хотел, чтобы со временем человечество расторгло пакт с человеком экономическим. Жадность похвальна, это мы просто так сказали. Да и, несмотря на материальный прогресс, экономическая проблема отнюдь не решена. Если мы будем играть в игры и поделим ежегодный прирост мировой экономики поровну на каждого из шести с половиной миллиардов жителей Земли, у нас получится порядка одиннадцати тысяч долларов на душу населения — и никто не голодает. Если же мы прекратим играть в игры и посмотрим по сторонам, мы увидим совсем другую картину. Половина населения Земли живет меньше чем на два доллара в день. Большинство этих людей — женщины. Бедность стала женской, и в поисках лучшей жизни миллионы женщин вынуждены жить вдали от собственных детей — любить чужих детей за деньги, убирать, подавать еду, работать на заводе, в поле, в борделе или любом другом месте на теневой стороне мировой экономики. Невероятно богатые страны граничат с невероятно бедными, и там, и там невероятно богатые люди живут всего в паре кварталов от невероятно бедных. Глобальная экономика объединила западноевропейскую женщину с ее менее привилегированными южными и восточными сестрами. Сегодня они часто живут под одной крышей, но в разных мирах. Они встречаются как работодатель и наемный персонал, хозяин и слуга. Ежегодно около полумиллиона женщин умирают при родах. Большинство из них могли бы выжить при наличии должного ухода. И, хотя не осталось ни одной международной организации, которая не выступила бы с громкими заявлениями о том, что женщины играют ключевую роль в развитии бедных стран, мы систематически терпим неудачи с инвестициями в женское образование и здравоохранение. В США, самой богатой стране мира, угроза жизни женщины в связи беременностью выше, чем в сорока других странах. Мужские жизни ценны. Женские жизни ценны относительно мужских. Медицинскую помощь и еду сначала получают мужчины, потом женщины, если вообще получают. В результате мы имеем высокую женскую смертность в отдельных частях северной Африки, Китая и южной Азии. Мальчик дает семье экономические преимущества, а доступ к современной технике позволяет узнать пол будущего ребенка еще в утробе. Аборты только по причине того, что ребенок девочка, распространены в Восточной Азии, Китае, Южной Корее и даже в Сингапуре и Тайване. В Китае на сто женщин приходится сто семь мужчин. В Индии сто восемь. Экономист Амартия Сен подсчитал, что при наличии должного ухода и питания женщин на земле было бы на сто миллионов больше. Эти сто миллионов «недостающих женщин» есть крайнее следствие системы, при которой 70% бедных во всем мире — женщины. Наиболее состоятельная прослойка населения США зарабатывает одну четвертую часть совокупного дохода. Богатые семьи Гонконга, Палм Спрингс и Будапешта позволяют убирать свои дома и утешать своих детей домработницам и няням, которые живут в трущобах. Сегодняшний мир отягощен проблемами, которые Кейнс даже представить не мог. На юге бедные умирают от недостаточного питания, на севере от ожирения. Такой богатый американский штат, как Калифорния, тратит больше денег на тюрьмы, чем на университет. Чтобы обеспечивать семью материально, родители работают так много, что на общение с детьми у них вообще не остается времени. Хватит ли денег — вот о чем беспокоится большинство, даже средний класс. Одновременно мир бесконечного потребления и тотальной социальной ограниченности «сгаллюцинировал» мировую «элитку». И именно ее образ жизни преподносится в виде идеала, а не кейнсовские «лилии полевые». Знаменитый экономист исходил из того, что, когда мы станем богаче, мы будем меньше работать и меньше потреблять. Как же он ошибался… 12 декабря 1991 года, задолго до того, как Лоуренс Саммерс стал министром финансов при Билле Клинтоне, президентом Гарвардского университета или директором Национального экономического совета при Бараке Обаме, он подписал документ для внутреннего пользования. В те времена Саммерс занимал должность главного экономиста во Всемирном банке. Документ был разослан четверым людям. Пусть это пока останется между нами, — писал Саммерс, — но не следует ли нам призвать вредные производства перенести свои предприятия в развивающиеся страны? И далее продолжал: мне всегда казалось, что малонаселенные африканские страны недостаточно загрязнены… Экономическая логика, по которой ядовитые отходы надо сваливать там, где зарплаты самые низкие, безупречна, — удержаться от этого замечания нельзя. Выяснилось, однако, что текст писал не сам Лоуренс Саммерс. Текст сочинил работавший на него молодой экономист. А Лоуренс Саммерс прочитал и подписал, чтобы придать документу вес. И отстаивал его так, как будто сочинил сам. Еще бы — ведь документ отличался «безупречной» экономической логикой. Но Саммерс утверждал, что слова вырваны из контекста. Текст был написан, чтобы спровоцировать, и провокация, вне сомнений, удалась. Документ для внутреннего пользования попал в медиа, экологические движения пришли в крайнее возбуждение. Разве Всемирный банк при ООН может поступать подобным образом? Разве мы можем сбрасывать ядовитые отходы на бедных людей? Газета The Economist, где был опубликован текст Саммерса, реагировала более спокойно, в тональности «да, даже для внутреннего документа крайне цинично», но экономическая логика, Саммерс прав, «безупречна», что есть, то есть. Человеку, не изучавшему основы национальной экономики, принять такое трудно. Но надо понимать, что экономическая логика — это не только логика, но и великое повествование о внутреннем смысле человеческого существования. Ведь внутренняя движущая сила человека экономическая, то есть человека понимают именно экономисты. Они могут подсказать, как утроить мир, чтобы этот мир извлек максимальную пользу из нашей внутренней природы. Так же, как польза извлекается из вещей. Найди то, что минимально по расходам — безотносительно цены. Саммерс имел в виду, что, если мы перенесем опасное производство из Франкфурта в Момбасу, в выигрыше останутся и Франкфурт, и Момбаса. Во Франкфурте улучшится экология, а в Момбасе появится больше рабочих мест. Пусть они кормятся отходами. Звучит цинично, но плюс именно в цинизме: пусть другие рассказывают красивые сказки. Правду знают только экономисты. Мы — люди экономические. Хотим мы того или нет, нам так велят стандартные экономические модели. Разумеется, из-за опасных отходов у жителей Момбасы возникнут проблемы. Такие же, какие были у жителей Франкфурта. Но спрос на благополучную окружающую среду растяжим в зависимости от уровня доходов, утверждалось во внутреннем письме Саммерса. А еще в нем отмечалось, что рост заболеваемости раком простаты, разумеется, опаснее в той стране, где продолжительность жизни позволяет гражданам успеть заболеть раком простаты. В стране же, где 20% детей не доживают до пятилетнего возраста, и без рака простаты есть о чем беспокоиться. То, что вместе с опасными отходами запад экспортирует в Момбасу рак простаты, станет для Момбасы самой незначительной проблемой. Момбаса примет предложение. Ей нужны деньги и рабочие места. И это рационально, иначе Момбаса не согласится. Поскольку все, что делает человек, рационально. «Господин Г становится богаче, потому что избавляется от радиоактивных отходов, а господин К становится богаче, потому что получает двести евро. Все довольны» Давайте вообразим, что Кения — не страна, а индивид. Страну можно легко представить в виде индивида, страны ведут себя точно так же, как рациональные индивиды. А теперь представим, что Германия — тоже рациональный индивид, и назовем Кению господин К, а Германию — господин Г. Господин К беден и голоден. Господин Г богат и сыт. Но у господина Г имеется ведро радиоактивных отходов. И господин Г предлагает господину К двести евро за то, чтобы господин К позаботился об этом ведре. Для господина Г двести евро — небольшие деньги, а для господина К — огромные. И, поскольку господин К не особо вникает во все, что связано с радиоактивными отходами (его занимает только то, как утолить голод), он соглашается. И все становятся богаче. Господин Г становится богаче, потому что избавляется от радиоактивных отходов, а господин К становится богаче, потому что получает двести евро. Все довольны. Все в выигрыше с учетом преференций. Мы рассуждаем, исходя из того, что все люди — умеющие считать рациональные индивиды с заданными, стабильными преференциями. Модель не работает для ситуации, когда господин Г вынужден жить вместе с отходами в своей франкфуртской квартире. Возможно, в этом случае господину Г удалось бы найти какое-либо долгосрочное техническое решение проблемы. Но вместо этого он продает проблему господину К. А господин К плохо образован и не обладает знаниями, которые позволили бы найти для проблемы долгосрочное техническое решение. И это решение мир никогда не увидит. В конечном итоге социум останется в проигрыше. Разве это рационально? Подобные возможности прячутся в сюжетах, которые не включаются в экономические модели. Неважно, насколько господин К голоден. Он все равно рациональный, умеющий считать индивид, полностью контролирующий собственные действия. Он превращается в свалку для господина Г, потому что это рационально. Безупречная экономическая логика видит лишь необитаемый остров, на котором живут два индивида, каждый со своими преференциями. Одному надо избавиться от отходов. Второму нужны деньги на еду. Нет ни контекста, ни будущего, ни связей. И других решений, кроме продажи отходов господином Г господину К, тоже нет. «Ваше решение абсолютно логично и абсолютно безумно», — написал Лоуренсу Саммерсу Хосе Лутценбергер, тогдашний министр по вопросам окружающей среды Бразилии. Безупречная экономическая логика — это одно. А окрестности китайского города Гуйюй — другое. В Гуйюй ежегодно доставляется миллион тонн электронных отходов. Сто пятьдесят тысяч человек трудятся на его сортировке и утилизации. В основном, это мелкие семейные предприятия, много работников-женщин. Компьютеры, мониторы, принтеры, DVD-проигрыватели, ксероксы, автомобильные аккумуляторы, микроволновые печки, динамики, зарядные устройства, телефоны — все это разбирается руками и мелким инструментом. Кредитные карты кипятят, чтобы извлечь чип. Чтобы получить металл, сжигают провода. А чтобы добыть золото из микрочипа, надо вымочить его в разъедающей, ядовитой кислоте. В городской земле полно свинца, хрома, олова, тяжелых металлов. Грунтовые воды отравлены. Вода в реке черного цвета. Уровень свинца в крови детей на 88% выше, чем в других регионах. Китайское законодательство запрещает импорт электронных отходов. Пекин даже подписал «Базельскую конвенцию о контроле за трансграничной перевозкой опасных отходов и их удалением», но к реальности это пока не имеет никакого отношения. 90% электронных отходов США вывозят в Китай или Нигерию. Экономическая логика должна быть безупречной. Цена воды в Гуйюй в десять раз выше, чем в соседнем Чендьяне. Потому что именно из Чендьяна жители Гуйюй берут воду. А вода в Гуйюй отравлена. Поэтому дорого. Через восемьдесят лет немногие согласятся с Кейнсом в том, что главная задача экономики — победить бедность во всем мире. Теперь экономическая наука видит себя иначе. Как только экономистам последних десятилетий надо перейти на сторону бедных или богатых, властных или бесправных, работников или работодателей, мужчин или женщин, они дружно встают в один и тот же строй. Все, что хорошо для богатых и власть имущих, почти всегда «хорошо для экономики». Одновременно экономическая наука становится более абстрактной: фиктивные хозяйства, фиктивные предприятия, фиктивные рынки, и человек экономический в основе всего. Экономисты стремятся применять свои модели ко всему подряд, от расизма до оргазмов, и все менее охотно обращаются к реально работающим рынкам. При этом экономические проблемы, тревожившие Кейнса, далеки от решений. А во многих случаях их больше никто не видит. Когда все мы — рациональные индивиды, такие вопросы, как раса, класс, пол становятся нерелевантными. Мы же свободные люди. Как конголезская женщина, которая вступает в сексуальную связь с полицейским за три банки консервов, или как чилийская женщина, которая собирает урожай обработанных химикатами фруктов, из-за чего через два года у нее родится ребенок с нервным заболеванием, или как марокканская женщина, которая идет работать на фабрику, из-за чего ее старшая дочь должна бросить школу и ухаживать за братьями и сестрами. Все они контролируют последствия своих действий и всегда принимают самые выгодные решения. Свобода — это просто синоним того, что тебе больше нечего терять. Экономисты убеждены, что могут моделировать глубинные причины человеческого поведения. А критики их лишь слегка царапают. Если как следует помучить цифры, правда откроется: все есть человек экономический. Логика. Мир. Образ жизни. Какие лилии?

За что дают Нобелевскую премию по экономике

В этом году престижную награду получили два американских ученых — Уильям Нордхаус (Йельский университет) и Пол Ромер (Нью-Йоркский университет). Оба экономиста работают над вопросами глобального долгосрочного экономического анализа. Проще говоря, исследуют влияние отдельных факторов на развитие экономики во всём мире на перспективу десяти и более лет. Лауреаты 2018 года — достаточно известные люди. Так, Уильям Нордхаус является соавтором Пола Самуэльсона, вместе они написали известный «Экономикс» — труд, по которому учатся экономисты и менеджеры во всем мире. Сама прекрасно помню этот огромный фолиант. А Пол Ромер до января этого года являлся главным экономистом Всемирного Банка, расположенного в Вашингтоне. Нордхаус удостоен премии за исследование вопросов климата — в свою модель долгосрочного роста он включил такой фактор как цена на углерод (налог на выбросы парниковых газов в атмосферу). Данное исследование, по мнению экспертов Королевской академии наук Швеции, объясняет, каким образом рыночная экономика взаимодействует с природой. Исследование Нордхауса проведено на стыке нескольких взаимосвязанных наук — здесь замешаны и физика, и химия, и экономика. Ромер показал, как на экономику во всем мире влияют идеи. Да-да, вы не ослышались! Если выражаться экономическими терминами, то ученого интересует вопрос инновационного развития в долгосрочном периоде. Если говорить конкретнее, то все мы знаем, что сегодня экономика является информационной — и тот кто владеет информацией, тот владеет миром. Идеи — это очень обобщенное понятие: здесь и программное обеспечение, разработка и внедрение новых продуктов и услуг, которые будут интересны многим. Когда-то смартфоны, без которых мы трудно представляем свой день, казались чем-то нереальным. И ученый в своем исследовании показывает, что эта связь экономического благополучия стран и их способности придумывать и внедрять что-то новое только усилится в ближайшее время. Стоит отметить, что присуждение премии именно в данном направлении — я говорю сейчас о попытках решить вопрос устойчивого роста мировой экономики — выглядит весьма логично и своевременно. Почему? Потому что обычные методы наращивания экономических процессов уже не работают в полную силу и не дают тех результатов, к которым привык мир. Я говорю сейчас о темпах роста ВВП и других аналогичных показателях. И тем, кто принимает решения на государственном уровне, как никогда нужны ответы на вопрос: куда двигаться дальше? Из истории С Нобелевской премией по экономике все не так однозначно, как с премиями в других областях знаний. Дело в том, что сам Альфред Нобель не включил эту науку в перечень поддерживаемых его фондом направлений. В завещании шведский предприниматель и филантроп указал физику, химию, физиологию с медициной (как одно направление) и литературу. Члены семьи филантропа утверждают, что сам Нобель не очень любил экономистов. Однако премия существует и ежегодно присуждается одному или нескольким лауреатам в начале октября. Строго говоря, это вовсе и не Нобелевская премия, потому что финансирует ее Банк Швеции, а официальное ее название — премия по экономическим наукам в память Альфреда Нобеля. Вручается она с 1969 года. Лауреатом премии за все время существования стал 81 ученый и среди них — только одна женщина. Элинор Остром в 2009 году была удостоена награды за вклад в исследования использования общих ресурсов (подземные воды, озера, рыбные угодья, леса, пастбища). Единственным российским лауреатом премии по экономическим наукам в память Альфреда Нобеля стал в 1975 году Леонид Витальевич Канторович. Занимался ученый в основном математическими исследованиями. Награды был удостоен за разработку вопроса об оптимальном распределении ресурсов именно на базе созданной им математической модели. Считается создателем математической экономики. Автор: Нина Соколова