Как научиться чувствовать

Я печатаю этот текст, сидя у распахнутого окна, слушая сверчков и вдыхая прохладный ночной воздух. За стеной тихонько поскрипывают старые половицы — мои домочадцы готовятся ко сну. Я слышу, как с крыши на землю, прямо на дорожку из камушков, падают капельки только что прошедшего летнего дождя. Я всегда очень хорошо определяю, куда именно приземляется каждая из них — на землю, на камни или на листья стоящей под окном сирени — это все совершенно разные, непохожие друг на друга звуки. На землю капля приземляется глухо, на камушек — звонко шлепается, а когда она падает на сирень, сразу становится слышен удар по поверхности листа. Я хорошо знаю каждый из этих звуков еще с глубокого детства. Вечер сегодня выдался тихим и безветренным — ни шороха, ни трепета листьев. Где-то вдалеке залаяли собаки. Через ночной, пропитанный влагой воздух этот звук, резкий и неприятный в обычной жизни, кажется по-домашнему привычным и даже уютным. Слышно, как там, за лесом, на станции зашелестел, простучал колесами и пронесся дальше скорый поезд. Пронесся — и тишина. Только сверчки и капли. И прохладная, тихая летняя ночь. В такие моменты кажется, что жизнь — шумная, суетливая, лающая и стучащая колесами — остается где-то там, за лесом, далеко-далеко. А здесь — только сверчки и немного я. Сегодня такая ночь, о который Николай Васильевич Гоголь писал когда-то: «...и тогда мне вдруг так и запахнет деревнею; майскою темною ночью, глядящею из сада, сквозь растворенное окно; соловьем, обдающим сад, дом и дальнюю рощу своими раскатами; страхом и шорохом ветвей». Подумать только — еще тогда, давным-давно, можно сказать, в стародавние времена, тоже были и сверчки, и собаки, и капли дождя, и... Стоп, снято! Только что моя собака начала истошно лаять на кого-то в ночи под моим окном для слушания сверчков и Гоголя, не затыкаясь (это я про лай, конечно: слушать Николая Васильевича, периодически «растыкаясь» — несомненно, верх человеческого хамства). Это, конечно, чудовищное неуважение к моим чувствам и, скажем прямо, несколько выбило меня из романтико-созерцательной колеи, но «главную фишку» я вам показать все-таки успел. В конце концов, нам всем стоит сказать «спасибо» моему пушистому другу за то, что «горшочек перестал варить», а то летними ночами я действительно бываю чересчур щедр на романтические описания природы. Итак, к чему все эти розовые охи-вздохи про остаточные явления после дождя, поющих насекомых и работу ржд в ночи? К тому, чтобы начать замечать и ценить все эти чудесные мелочи нашей жизни. Знаете, почему мне так странно писать об этом, а вам — читать? Сейчас расскажу. Как вам мое начало статьи, где я вещаю про чудесную ночь? Нравится? А если честно? Выглядит, как отрывок из старой книжки, не правда ли? Немного не «про жизнь», что ли. Вернее, не про повседневную жизнь. Может быть, кому-то что-то из детства навеяло, а вот так, чтобы актуально было — не-а. Ну точно что-то из разряда «давно и неправда». В том, что мы читаем в повседневной жизни — будь то новости, художественная литература или биография Горбачева — всюду встречается экшен, или, как бы сказала наша учительница по русскому языку — повествование. Одним словом, наше инфополе переполнено событиями, сменяющими друг друга. Это не хорошо и не плохо, это реальность, в которой мы живем. Если уж мы заговорили про учительницу русского языка, давайте вспомним, какие еще бывают типы речи (о боже, куда еще нас заведет эта странная статья?) Повествование мы уже упомянули, оставшиеся два — это описание и рассуждение. «Пока просто поживите с этой информацией», — сказал я вам, моим уже запутавшимся читателям, и внезапно сменил тему. Давайте попробуем разобраться, что же такого прекрасного я написал в самом начале, что развожу теперь это на всю статью, «мысью по древу растекаюсь» зазря? Констатируем факт: я описал то, что слышал, пока сидел с открытым ноутом на кровати у окна. Звучит очень обычно, не правда ли? А знаете, что еще я делал? Я слышал, видел, ощущал запахи и соприкосновение кожи с предметами вокруг. Сколько там чувств у человека? Если совсем базовых, то пять (там сколько их только не обнаруживают, оказывается, в этих ваших интернетах). Итак: зрение, слух, вкус, обоняние и осязание. И все это — вы только представьте — мы чувствуем ежесекундно, ежемоментно. Разом! Так вот, когда я рассуждал про лай собак, сверчков и электрички — я описывал свои ощущения. Причем, заметьте, пока что исключительно аудиальные, то есть, касающиеся только слуха. А ведь в этот момент остальные четыре моих чувства работали не хуже и ощущали ничуть не меньше; все они одновременно получали информацию из окружающего мира: мои глаза видели комнату, ноутбук (и свет, от него исходящий), всматривались в темноту, различали цвета и оттенки. Мои обонятельные рецепторы чувствовали запахи, которые были рассеяны в ночном воздухе; я вдыхал сирень, цветы, прохладный воздух и даже такой особенный и свежий ночной аромат, который можно поймать, только будучи на природе. Мои пальцы соприкасались с клавиатурой, когда я печатал, и ложились на мягкий плед, когда я переставал это делать. Они чувствовали тепло и холод, жесткость и мягкость, фактуру всего, к чему я только прикасался. Когда я взял в руку только что вымытое яблоко — мои пальцы почувствовали, какое оно твердое и какие холодные (и мокрые!) на нем капельки воды. А как только я его откусил — в игру включился вкус. Яблоко оказалось сочным, даже сладким, громко хрустело при укусе, а один бочок немного горчил. И все это я чувствовал разом! (Еще и сверчков слушал параллельно, вот это я понимаю — многозадачность!) Все ощущения, которые я вам сейчас описал — это работа всех моих визуально-обонятельно-осязательно-аудиально-вкусовых чувств разом — и все это в рамках буквально одной минуты! Представляете, какая концентрация информации, что называется, на квадратный миллиметр? И так в нашей жизни происходит каждую минуту. У всех. Мы столько всего чувствуем, что не всегда даже замечаем это. Надо сказать, что современный человек вообще мало внимания обращает на свои ощущения, мало задается вопросом «что я чувствую прямо сейчас?». Человек озабочен вещами более глобальными; более, как нам кажется, значимыми: работа, семья, развлечения, бытовые проблемы — все это, безусловно, важно, но чудовищным образом отвлекает нас от момента, который мы проживаем прямо сейчас. «Так к чему же была эта непонятная вставка про типы речи?» — спросите вы. «Для наглядности», — отвечу я. В этом разделе русской грамматики я усмотрел метафору на сегодняшнее положение вещей. Как-то так вышло, что повествования и рассуждения в нашей с вами жизни — хоть отбавляй, а вот описания практически нет. Все эти пейзажи, любование природой, слушание птиц и нюханье цветочков возникает у нас, пожалуй, в путешествиях и книжках, и еще в детских воспоминаниях. И все. В повседневности нет места для прислушивания к себе и к миру вокруг — и это печально. Представьте только — всего того, что я описывал в самом начале, я мог попросту не заметить, не обратить на это внимания, пройти мимо. Подумайте, сколько красоты вокруг себя мы упускаем, привыкнув бегать по делам сломя голову. Для современного городского человека остановиться, посмотреть вокруг и восхититься — уже роскошь. Мы отвыкли от этого, и, к сожалению, вряд ли привыкнем обратно. С течением времени мы все больше отдаляемся от наших корней — от природы и от жизни в гармонии с ней. Если обратиться к фольклору и к жизни наших далеких предков, посмотрите, как сильно они пропитаны флорой и фауной — сказки, легенды, да и просто человеческий быт. На одежде вышивали цветочные орнаменты, в убранстве комнат, в украшениях, оружии — везде была природа-матушка, как люди тогда ее называли. Все потому, что наши предки были очень созерцательны — они любовались всем, что их окружало. Сейчас же мы обитаем в совершенно других условиях: большинство из нас ежедневно сталкивается со стрессом — недаром говорят, что это болезнь XXI века. От нервов начинается множество болячек, как ментальных, так и физических. У нас критически мало выходных, но чрезвычайно много дедлайнов — ритм большого города засасывает и не оставляет нам шанса остановиться и оглядеться вокруг. Но я считаю, что каждый из нас может вернуть себе в жизнь описание и начать чувствовать все вокруг. Для этого нужно просто начать. Звучит, как слоган «just do it», но я серьезно. Эта проблема, которая может решиться сама собой (какой редкий случай, однако), если только обратить на нее внимание. Вот, например, вы прочитаете мою статью — и в следующий раз, проходя через парк, нет-нет да и восхититесь тем, как приятно греет солнышко и шуршат на ветру листики. Правда-правда. А когда однажды вечером услышите сверчков — я уверен, вы будете в восторге (особенно после того, как я их так разрекламировал). «Давно ли автор слышал в городе сверчков?» — ехидно поинтересуетесь вы. В городе — давно. Но умение чувствовать мир вокруг не зависит от места вашего нахождения. Вы можете не чувствовать ничего, стоя посреди лавандового поля, а можете приходить в восторг от урчания голубей. Ладно, я утрирую, конечно (голубями даже такие, как я, наслаждаться могут с трудом). В любом случае, «почувствовать» мир вокруг себя может абсолютно любой человек, где бы и кем бы он ни был. И, быть может, тогда, когда вы попробуете — вы перестанете пролистывать страницы с описанием природы в книгах. Ладно, тут я загнул — сам до сих пор так частенько делаю, — тут, мне кажется, ничего не поможет. Сейчас много разговоров про детокс и «замедление» — это все, как мне кажется, очень здраво и правильно. Классно, что сейчас все больше людей начинают практиковать осознанность и пробуют прислушиваться к себе. Я считаю, что разговоры про сверчков — как раз про это. Чем чаще мы будем останавливаться и спрашивать себя «А что я чувствую сейчас? Что я вижу? Чем пахнет? Что чувствует моя кожа, мои ноги, руки?» — тем более осознанно мы будем существовать, тем меньше будет в нашей жизни стресса и, как следствие, болячек. Осознанность — это про уважение к себе, про любовь и уход. Будучи на природе — пользуйтесь случаем и задействуйте все свои пять чувств (а если есть — можно и больше), прислушивайтесь к своим ощущениям. Разуйтесь, пройдитесь босиком по траве или мху — закройте глаза и подумайте, каково оно? Послушайте птиц или просто ветер, погрейтесь на солнышке, соберите букет и понюхайте цветы. Практикуйте осознанность, когда едите — мегаполисы приучают нас со скоростью света заглатывать еду и мчаться дальше, а ведь это неправильно со всех сторон. Многие ли из нас помнят, что они ели сегодня на завтрак? А вчера? Спросите себя: «А что самого вкусного я ел на этой неделе?», и если вы хоть ненадолго замешкаетесь, вспоминая — вам необходимо подключать осознанность. Шутки шутками, но если вы действительно обратите внимание на то, что вы видите, слышите, — словом, чувствуете каждый день, и научитесь концентрироваться на этом, ваш день станет ярче и ваша жизнь приобретет совершенно новое качество. Автор: Кирилл Есаулов

«Шреку» 20 лет: хлесткие шутки и уникальная разновидность анимационной анархии

Новаторская «История игрушек» от Pixar часто вызывает восхищение за дополнительный стимул, который она дала голливудской анимации в середине 1990-х годов, но невозможно игнорировать влияние компьютерного анимационного хита DreamWorks 2001 года «Шрек». Зеленый огр Шрек — более грязный и саркастичный «брат» Вуди и Базза. Он стал важной вехой для американских мультфильмов, проложившей путь к уникальному бренду анимированной анархии и сардонической непочтительности, которые до сих пор господствуют в индустрии. Еще в 2001 году цифровая революция анимации медленно, но верно набирала обороты. В США за первой «Историей игрушек» в 1995 году последовала эпопея Pixar «Приключения Флика», посвященная насекомым (1998 год), а затем второй выход Вуди и его банды в «Истории игрушек 2» в 1999 году. Было также несколько других полнометражных мультипликационных фильмов: от научно-фантастической картины «Последняя фантазия: Духи внутри» (2001 год) до мультфильма «Джимми Нейтрон: мальчик-гений» (2001 год), которые в дальнейшем с разной степенью успеха проверяли возможности компьютерных (CG) персонажей. А потом появился «Шрек». Студия DreamWorks уже окунулась в воду цифровых технологий, представив компьютерную графику в приключенческом мультфильме «Муравей Антц» 1998 года. Мультипликационный фильм о подземной колонии муравьев, казалось, привлек внимание к вышедшему следом мультфильму «Приключения Флика», который появился в кинотеатрах всего полтора месяца спустя. Конкуренция между двумя фильмами была усилена тем фактом, что соучредитель DreamWorks Джеффри Катценберг был уволен из Walt Disney в 1994 году тогдашним президентом и генеральным директором Майклом Эйснером. Катценберг, похоже, опередил студию Disney. На международном уровне «Муравей Антц» собрал 171,8 миллиона долларов США (что составляет примерно половину от «Приключений Флика»). Затем последовали короткие набеги студии на создание традиционных анимационных фильмов — «Принц Египта» (1998 год) и «Дорога на Эльдорадо» (2000 год). Однако именно коммерческий и критический успех «Шрека» действительно объявил DreamWorks Катценберга главной силой в процветающей американской индустрии анимации. Мультфильм заработал колоссальные 488 миллионов долларов США на международном рынке, укрепив студию DreamWorks в качестве серьезного конкурента на анимационной площадке и представив первую признанную угрозу превосходству Pixar в области компьютерной графики. По ту сторону сказки Анимированный «Шрек», адаптированный из одноименной книжки с картинками Уильяма Стейга 1990 года, стал образцом для особого вида мультфильма, ориентированного на взрослых. Волшебные королевства исчезли, а грязевые ванны и болота стали очень популярны. Ироничное повествование фильма, пренебрежительный подход к сюжету сказки, небольшое количество литературных и кинематографических отсылок, а также его широкая популяризация — все это повлияло на тон некоторых анимационных фильмов-блокбастеров. «Техника» «Шрека» также ознаменовала шаг вперед в компьютерной графике. Это включало в себя сложную цифровую визуализацию огня и воды и иллюзию убедительных человеческих персонажей. Работа за кадром мультфильма была не менее революционна в обращении с голосом знаменитостей из списка А (самые востребованные и топовые). Анимационные студии имеют давнюю историю привлечения популярных людей для озвучивания своих мультфильмов. Однако актеры Майк Майерс, Кэмерон Диаз, Эдди Мерфи и Джон Литгоу занимали центральное место в рекламной кампании фильма, чего раньше не было в маркетинге анимационных картин. Продолжая наследие Популярность «Шрека» с момента его выхода в апреле 2001 года неуклонно возрастала. Это стало возможным благодаря прибыльной франшизе, включающей цикл сиквелов на большом экране (три полнометражных мультфильма в период с 2004 по 2010 годы) и побочные проекты («Кот в сапогах» 2011 года, а также рождественские и хеллоуинские короткометражки). Также были адаптированы видеоигры, мюзикл на Бродвее и аттракционы в тематическом парке. Все они сохранили и даже расширили мифологию «Шрека». Поскольку оригинальному фильму исполнилось 20 лет и его юбилей сопровождался хэштегом Shrek20thAnniversary, многочисленные аниматоры и художники похвалили мультфильм в социальных сетях. Ранее не опубликованные иллюстрации были размещены вместе с раскадровками, тестовыми материалами CGI и даже аудиозаписями оригинального выступления комика Криса Фарли в роли Шрека (Фарли умер в декабре 1997 года, записав значительную часть роли, но его заменил Майерс). Голливудская пресса также активно отстаивает наследие «Шрека». Ведущий американский еженедельник Variety недавно провозгласил саундтрек Шрека важной частью культуры миллениалов, объяснив, что этот мультфильм стал первым использовать современную музыку вместо оригинальных песен (саундтрек вошел в Billboard 200, а также получил номинацию на Грэмми). Фирменный хит «Шрека», который представил вспыльчивого огра во вступительной части фильма («All Star» группы Smash Mouth), определенно отличался от диснеевских «A Whole New World» и «Circle of Life». И все же напыщенный тон мультфильма соответствовал игривой антидиснеевской чувствительности. Частые нацеливания «Шрека» на узнаваемую формулу повествования «мышиного дома» и слащавую сентиментальность также были расценены как острая критика в адрес бывших работодателей Катценберга (Walt Disney). Будущее «Шрека» на большом экране остается нерешенным. Пятый фильм, который был в разработке в течение многих лет, отменили, восстановили, а затем снова отменили. Сейчас говорят, что Шрек, Осел и Фиона все же могут появиться в другой части. Для фанатов «Шрека» это еще явно не конец. По материалам статьи «Shrek at 20: celebrating the film’s unique brand of animated anarchy and sardonic irreverence» The Conversation

«Ядовитый сад» — привлекательный и опасный объект для туристов

Старинная резиденция герцогов Нортумберлендских во многом популярна благодаря необычному саду. По его дорожкам можно прогуливаться только с экскурсоводом, и ни в коем случае нельзя дотрагиваться до произрастающих здесь растений. Изначально замок окружала обычная парковая зона. Хотя это выглядело красиво, особого восторга у посетителей парк не вызывал. Только когда территорию начали засаживать ядовитыми растениями, сад стал привлекать туристов. Растения, которые могут убить человека, оказались притягательными настолько, что некоторые из них пришлось защитить специальными ограждениями. Замок Алник, у которого разбит этот сад, вы можете знать по фильмам «Айвенго», «Аббатство Даунтон» и «Гарри Поттер», поэтому часто здесь собираются поклонники перечисленных картин. А «Ядовитый сад» пользуется особенной популярностью среди туристов, которых привлекают опасные растения. История сада В 1995 году замок Алник достался по наследству Ральфу Перси. Его жена Джейн решила преобразить садовый участок, который запустили еще во времена Второй мировой войны. Территорию площадью свыше 50 тысяч кв.м Джейн Перси решила засадить красивыми растениями. Для этого она даже наняла дизайнера. Потраченные 42 миллиона фунтов стерлингов стоили этого великолепия. Здесь были и искусственные водопады, и фонтаны, и ансамбли растений, и даже большой дом на дереве. Однако люди не оценили эти старания. Только в 2005 году, когда на территории появился «Ядовитый сад», сюда потянулись посетители. Идея создания такого необычного парка возникла с тем, чтобы наглядно продемонстрировать, как одни и те же растения могут и лечить людей, и причинять им вред. Например, клещевина обыкновенная, которую часто можно увидеть на наших клумбах, чрезвычайно ядовита. Да и с лавровыми деревьями нужно быть осторожнее, поскольку срезанные ветки в закрытом пространстве обладают снотворным эффектом. Коллекция ядовитых растений В «Ядовитом саду» представлены смертоносные растения. Они высажены таким образом, чтобы рядом не было смертельно опасных растений. То есть слишком ядовитые виды чередуются с мало ядовитыми. Но есть и заграждения вокруг растений, и экскурсовод, присматривающий за посетителями. Такая перестраховка объясняется тем, что были случаи, когда людям в саду становилось плохо. На клумбах растут белладонна, бобовник, чилибуха, есть плантации конопли и мака. Здесь проводят экскурсии для школьников и студентов в рамках антинаркотического просвещения. Расскажем о самых интересных обитателях сада. Клещевина обыкновенная Клещевина — большое растение, немного напоминающее пальму. За счет экзотического внешнего вида это растение нравится многим хозяйкам. Однако оно опасно. У нас это растение живет лишь год, но в субтропиках клещевина растет в течение нескольких лет. Главную опасность представляют плоды, представляющие собой колючие шарики красного цвета. В них скрыты семена, содержащие рицин. Это сильнейший естественный яд, который в шесть раз опаснее цианистого калия. При этом из клещевины успешно изготавливают репейное масло, нейтрализуя действие яда. Противоядия от рицина пока нет. Ядовиты все части клещевины, но максимальная концентрация яда именно в семенах. Симптомы отравления рицином такие же, как при большинстве интоксикаций. Тошнота и рвота, расстройство, жжение в области желудка, но к этому присоединяются судороги, возможно понижение артериального давления, потеря сознания и галлюцинации. Поскольку противоядия не существует, лечение симптоматическое и направлено на предупреждение распространения яда и нейтрализацию последствий отравления. Бобовник анагиролистный Это древесное растение также называют «Золотой дождь», поскольку желтые цветы, свисающие гроздьями, при обильном цветении напоминают падающие с неба золотистые капли дождя. Выглядит кустарник действительно завораживающе, именно поэтому его часто можно увидеть в парках на юге, ведь бобовник любит тепло и тяжело переносит холодные зимы. Но несмотря на его красоту с этим растением нужно обходиться осторожно. Все части растения содержат ядовитый алкалоид цитизин. Алкалоид используют в медицине, но в контролируемых дозах. Содержание цитизина в вегетативных органах бобовника делает растение опасным для людей. Главный вред наносится центральной нервной системе. Отравление приводит к нарушению работы дыхательных мышц, наблюдается повышенное потоотделение и слюнотечение, а также тошнота, боли в животе, конвульсии. В особо сложных случаях интоксикация приводит к параличу нервной системы, остановке дыхания и летальному исходу. Содержание цитизина зависит от времени года, максимально опасен бобовник в начале весны. Болиголов пятнистый Болиголов — сорняк, который многим хорошо известен. Тогда почему он попал на клумбу знаменитого сада? Растение с характерным неприятным запахом как бы предупреждает людей об опасности. Он действительно ядовит, причем отравление может возникнуть и при вдыхании паров, и при контакте с кожей, и при попадании в пищевой тракт. Загвоздка заключается в том, что болиголов в первый год жизни можно спутать с петрушкой или морковью, также дети любят делать из растения трубочки, из-за чего и травятся. Растение очень ядовитое, предполагается, что именно им отравили Сократа. Болиголов содержит несколько ядовитых алкалоидов, но самый опасный — кониин. В Древней Греции этим ядом отравляли осужденных на смерть. Известны случаи, когда травились животные, съевшие несколько килограммов болиголова из-за уничтожения пастбищ. Самое интересное, что растение ядовито не во всех зонах произрастания. Чем севернее растет болиголов, тем меньше он опасен. Но это не значит, что можно испытать удачу. К этому растению стоит относиться серьезно, а заодно просветить своих детей, поскольку известны печальные случаи отравления детей болиголовом. Бругмансия белоснежная Бругмансия пышно цветет красивыми цветами, напоминающими колокольчики. И это одно из популярных растений в садоводстве, однако не все знают, что оно опасно. Родина бругмансии — Эквадор, там с этим растением ведут войну. Поскольку о его ядовитости не всегда были осведомлены в других странах, бругмансию начали распространять по садовым участкам во всем мире. «Ангельские трубы», как еще называют растение, отличаются насыщенным ароматом. Но от этого запаха голова идет кругом. Алкалоиды атропин и скополамин, содержащиеся в растении, вызывают не только головокружение, но и галлюцинации. Тяжелые последствия отравления — кома и смерть от паралича дыхательных центров. Галлюциногенный эффект бругмансии известен давно, поэтому некоторые племена использовали цветок в религиозных и духовных обрядах. Наперстянка Дигиталис или наперстянка — красиво цветущее растение, которое не требует особенного ухода. Этот цветок может заставить сердце замереть от красоты, но он ядовит, в тяжелых случаях приводит к остановке сердца. В листьях содержатся гликозиды, которые могут стать причиной отравления. Дигиталис и дигитоксин — это опасный сердечно-сосудистый яд. И все же наперстянка успешно используется для создания фармакологических препаратов. Интересно, что под влиянием лекарств, в состав которых входит наперстянка, иногда наблюдается изменение цветового восприятия человека. Краски несколько блекнут, происходит уход в желто-зелено-синюю гамму. Ван Гог в последние годы принимал наперстянку. Считается, что это отразилось на его картинах. В «Ядовитом саду» намного больше опасных растений. Это и тис, и вороний глаз, и дурман и многие другие культуры. Всего в коллекции насчитывается больше 100 видов ядовитых растений.

8 главных моментов из доклада разведки США об НЛО

Будучи президентом США, Дональд Трамп потребовал от национальной разведки страны подготовить доклад об аномальных атмосферных явлениях, которые местные жители видели в небе в последние десятилетия. Это объяснялось в том числе необходимостью оценить угрозу от НЛО. Пока документ готовился, правительство сменилось, но уже новый глава Америки Джо Байден поддержал его публикацию. В ходе составления отчета были проанализированы инциденты, произошедшие с ноября 2004 года по март 2021. «Различные формы датчиков, которые регистрируют неопознанные воздушные явления, обычно работают правильно и фиксируют достаточно реальные данные для первоначальной оценки, но некоторые из случаев могут быть связаны с аномалиями датчиков», — отмечается в докладе. Мы ознакомились с документом и выделили восемь главных моментов: 1. За 16 лет в США зафиксировали 144 сообщения об аномальных атмосферных явлениях. В 80 случаях НЛО были зафиксированы с нескольких датчиков. На данный момент специалистам удалось идентифицировать только один объект — опускающийся на землю воздушный шар. Остальные остаются необъяснимыми. «Некоторые наблюдения НЛО могут быть связаны с разработками и секретными программами американских организаций. Некоторые могут быть технологиями, развернутыми на территории США Китаем, Россией или другими странами, а возможно — неправительственной организацией», — сказано в документе. Говорить о том, что некоторые неопознанные летающие объекты — часть зарубежной программы по сбору информации или демонстрация технологических достижений других стран, американцам позволяет тот факт, что часть этих НЛО была обнаружена у военных объектов США. Однако доказательств этой теории нет. 2. Авторы документа не берутся утверждать, что летающие объекты имеют внеземное происхождение, но и не могут однозначно это опровергнуть. 3. Большинство НЛО в стране признаны физическими объектами, так как они были зафиксированы сразу несколькими датчиками, включая радар, инфракрасный порт и визуальное наблюдение. 4. Часть неопознанных объектов имели необычные траектории полета, но эта информация может быть ошибкой датчика или неправильным восприятием наблюдателя и требует дополнительного тщательного анализа. «Некоторые UAP (аномальные атмосферные явления — прим. ред.), казалось, оставались неподвижными при сильном ветре, двигались против ветра, маневрировали или двигались со значительной скоростью без заметных средств движения», — замечают специалисты. 5. Определено несколько типов НЛО, различающихся появлением и поведением: помехи в воздухе (птицы, воздушные шары, развлекательные беспилотные летательные аппараты, пластиковые пакеты), естественные атмосферные феномены (кристаллы льда, влага и тепловые колебания), программы развития промышленности США, чужие системы и «другое». В редких случаях системы военных самолетов фиксировали радиочастотную энергию рядом с неопознанным объектом. 6. Сообщений об НЛО могло быть больше, если бы коллеги летчиков не относились к их словам с пренебрежением. «Хотя ученые, политики, военные и разведчики серьезно занимаются этой темой [НЛО] публично, репутационный риск до сих пор может сдерживать многих свидетелей, что, конечно, затрудняет научное рассмотрение темы», — считают авторы отчета. 7. НЛО являются угрозой национальной безопасности США, так как создают помехи для спокойных полетов и могут быть иностранным противником. «Ограниченное количество высококачественных сообщений об аномальных атмосферных явлениях мешает нам сделать твердые выводы об их природе или возможных целях <...> Ограниченные данные приводят к тому, что большинство UAP остается без объяснения», — говорят в национальной разведке. 8. Специальная группа будет продолжать заниматься анализом случаев появления в небе над США неопознанных объектов с необычными летными характеристиками. Долгосрочная цель группы — расширить сферу своей работы, включив в нее дополнительные мероприятия по выявлению и установлению природы НЛО. Как мы видим, отчет вызывает больше вопросов, чем дает ответов. Однако бесспорным выводом является то, что к аномальным атмосферным явлениям в США начали относиться серьезнее. Возможно, будущие доклады раскроют больше информации о природе НЛО.

Аудиокассеты: почему во время пандемии их продажи выросли вдвое

Берлинское радиошоу (IFA), которое некоторые называют «крупнейшим технологическим шоу в Европе», уже давно известно тем, что представляет собой очередную крупную ежегодную выставку в области бытовой электроники. В 1963 году на выставке была представлена компактная аудиокассета, созданная ныне покойным голландским инженером Лу Оттенсом, который умер в начале марта 2021 года. В течение жизни Оттенса кассеты изменили привычки слушателя, которые до этого ограничивались гораздо более громоздкими виниловыми пластинками. Автомобильные стереосистемы и культовый Sony Walkman неожиданно сделали возможным индивидуальное прослушивание музыки вне дома. А формат, который позволял делать перезапись, помог меломанам собирать и распространять свои собственные микстейпы. На пике своего развития в 1989 году только в Великобритании менялось 83 миллиона кассетных лент в год. Несмотря на то, что по функциональным возможностям аудиокассеты сначала уступили компакт-диску (CD), а затем цифровому файлу (mp3 и mp4), они pfybvf.n особое место в истории аудиотехнологий: микстейпы являются предшественниками списков воспроизведения, а Walkman — предшественник iPod. Кассета считается эстетически и материально уступающей виниловой пластинке, но она на самом деле переживает свое возрождение. Отчасти это происходит по сентиментальным причинам, но также и потому, что с отменой концертов появился такой разумный способ для небольших артистов монетизировать свою работу. Перемотать назад На фоне пандемии, нанесшей огромный ущерб музыкальной индустрии, 2020 год по праву можно назвать годом кассеты. Согласно данным British Phonographic Industry, в прошлом году в Великобритании было продано 156542 аудиокассеты, что является самым высоким показателем с 2003 года и на 94,7% больше, чем в 2019 году. Совершенно неожиданно поп-иконы, такие как Lady Gaga, The 1975 и Dua Lipa, начали спешить выпускать свои новые релизы на кассетах — и они распродаются. У тех из нас, кто достаточно взрослый, чтобы помнить о кассетах как о распространенном формате потребления музыки, их возрождение вызывает некоторое недоумение. Ведь даже в пору своего расцвета кассеты почти всегда считались мусором. Им не хватало эстетической привлекательности и романтики виниловой пластинки и ее разворачивающегося конверта. А также впоследствии им не хватало удобства использования, яркости и звуковой точности, как у компакт-диска. И нет ни одного меломана старше 35 лет, у которого не было бы ужасной истории о любимом альбоме или микстейпе, пережеванном автомобильной стереосистемой или портативным магнитофоном. Сам Лу Оттенс отвергал «чепуху» возрождения кассет и сказал голландской газете NRC Handelsblad, что «ничто не может сравниться со звуком» компакт-диска, в разработке которого он также сыграл ключевую роль. Для Оттенса конечной целью любого музыкального формата была ясность и точность звука, хотя, кивнув ностальгирующим ценителям, он также признал: «Я думаю, что люди в основном слушают то, что хотят слушать». Почувствуй это Однако не упускает ли строгий утилитарный подход Оттенса более глубокий аспект кассеты и ее недавнего возрождения в качестве среды в массовой культуре? В конце концов, культурное наслаждение музыкой выходит далеко за рамки узких споров о качестве звука. Наше удовольствие от музыки и культурных ритуалов, связанных с этим наслаждением, — это сложная и глубоко социальная вещь, которая затрагивает не только наши уши. Например, продолжающееся возрождение пластинки иногда объясняют возвращением к превосходному звучанию винила. Но часто это рассматривается как культурный поворот к культовому носителю, который богат музыкальной историей и который люди могут чувствовать, а также обсуждать и делиться впечатлениями от использования с другими, чего нельзя сказать о цифровом файле. Аудиокассеты могут быть менее значимыми, но они также являются отражением культурных моментов, имеющих важную ценность для меломанов. В середине 2010-х преподаватель музыкальной индустрии в Бирмингемском городском университете Иэн Тейлор исследовал первые признаки возрождения кассет в инди и панк культуре Глазго в рамках своей докторской диссертации, разговаривая с музыкантами, представителями лейблов и фанатами о возрождении кассетных лент. В беседах с людьми, которые связаны с музыкой, материальность этих объектов (их физическое, осязаемое присутствие) часто являлась мотивирующим фактором. Один фанат аудиокассет сказал Тейлору, что ему просто нравится иметь у себя в коллекции такие вещи. Он добавил: «Все они сейчас вроде как перестают существовать, но мне просто в них что-то нравится. Это мое хобби, музыка — мое хобби, и на это я трачу свои деньги». Возрождение аудиокассет также имеет экономическую составляющую. В связи с бурными дебатами о том, как сервисы потоковой передачи музыки должны возмещать траты артистам, независимые музыканты в течение некоторого времени рассматривали продажу физических товаров как средство получения дохода. Для инди и панк групп Глазго, как и для сегодняшних независимых исполнителей, кассеты фактически представляли собой рентабельное средство производства физического продукта — более дешевое, чем изготовление виниловых пластинок и печать конвертов и упаковок. Один владелец лейбла сказал Тейлору, что кассеты выпускают, потому что они дешевые в производстве, их легко окупить, и у групп остаются деньги, чтобы что-то получить. Хотя такая практика небольших независимых артистов может показаться весьма далекой от недавнего массового выпуска кассет поп-звезд, каждый имеет свои причины в стремлении прикоснуться к аналоговым продуктам во все более цифровизированном мире. Многие люди сообщали о чувстве цифровой отстраненности и отчуждения во время пандемии. Это дает нам право предположить, что желание чего-то, что мы действительно можем почувствовать в своих руках, приукрашенное ностальгическим флером прошлого, свободного от COVID, также может объяснить возрождение аудиокассеты спустя почти 60 лет после ее дебюта в Берлине. По материалам статьи «Audio cassettes: despite being ‘a bit rubbish’, sales have doubled during the pandemic – here’s why» The Conversation

15 интересных фактов о северном белом носороге

Северный белый носорог — всемирно известный представитель африканского животного мира, который в то же время сильно пострадал от деятельности человека. Являясь вторым по величине наземным млекопитающим, он оказался на грани исчезновения и был вытеснен со своих естественных ареалов в северной и центральной Африке. Теперь на земле осталось только две особи — самка по имени Наджин и ее дочь Фату. Далее вы узнаете, чем этот подвид отличается от других и почему его постигло почти полное исчезновение. Северный белый носорог — не совсем белый Вопреки своему названию, северный белый носорог скорее темно-серый, чем белый. По данным Всемирного фонда дикой природы, название происходит от слова weit, что означает «широкий» на многих африканских языках. Его так называли из-за широкого рта. Он является более мелким подвидом белого носорога Белые носороги делятся на два подвида — южный и северный. Южные были крупнее, обладали длинным туловищем, вогнутым черепом и более мелкими зубами. Генетические данные показывают, что эти подвиды выделились примерно 460—970 тысяч лет назад. Он относится к пасущимся животным В отличие от черных носорогов, которые предпочитают более грубый корм, такой как колючие ветки акации, белые любят пастись на равнинах и есть низкую сочную траву. Они похожи на большие газонокосилки, скашивающие траву своими широкими ртами. У черного носорога нижняя губа напоминает крючок, она более приспособлена для срывания и жевания жестких растений. Исчезновение этого подвида связано с браконьерством Сочетание политической нестабильности и возросшего спроса на рог носорога привело к активному браконьерству. Международная торговля рогом носорога была запрещена в 1977 г., но браконьерство достигало рекордных масштабов еще в 2015 г. Ученые даже задумывались над наводнением рынка поддельным рогом, изготовленным из конского волоса, чтобы испортить репутацию продукта. Когда-то он обитал и в Центральной и Северной Африке Когда-то северный белый носорог бродил по Чаду, Центральноафриканской Республике, Судану, Демократической Республике Конго и Уганде. Эксперты международного союза охраны природы подсчитали, что в 1960 г. популяция насчитывала около 2360 особей, прежде чем браконьерство привело к их исчезновению в дикой природе. В 2003 г. количество упало до 30 особей, а к 2005 г. их осталось всего четыре. Время от времени ходят слухи о возможных выживших в Южном Судане, но адекватных доказательств этому нет. Южный родственник является обратным примером удачно сохраненного подвида Учитывая плачевное состояние северных белых носорогов, интересно узнать, что южные белые носороги чувствуют себя гораздо лучше. По данным Международного фонда носорогов, количество особей южных белых носорогов выросло с менее чем 200 особей в начале 1900-х гг. до более чем 20000 благодаря защитным мерам, принятым местными органами власти. Северному носорогу, к сожалению, повезло меньше. Два последних представителя подвида не способны размножиться самостоятельно Для их защиты в начале 2000-х гг. два самца и две самки были отправлены из зоопарков в Чешской Республике в заповедник Ol Pejeta в Кении в надежде, что их естественная среда вдохновит их на размножение. К сожалению, последний самец умер в марте 2018 г. Он оставил после себя свою дочь Наджин и внучку Фату, ни одна из которых не может продолжить род. Их охраняет вооруженная охрана 24 часа в сутки Наджин и Фату все еще живут в заповеднике Ol Pejeta в Кении, в вольере площадью 700 акров. Для защиты от браконьерства из-за их ценных рогов носороги находятся под постоянной охраной. Группа специалистов также поддерживает для них здоровую диету, состоящую из овощей, и обеспечивает достаточной площадью, чтобы они паслись в естественной среде обитания. Белые носороги более спокойные, чем представители других видов Доктор Джозеф Окори, глава программы WWF по носорогам и опытный ветеринар, специализирующийся на диких животных, говорит, что белые носороги более спокойные и миролюбивые, чем их черные братья. Там, где другие виды могут повести себя агрессивно при столкновении с угрозой, белый носорог скорее всего просто убежит. По этой и некоторым другим причинам они были наиболее уязвимыми для браконьеров. Их сложно разводить Они вынашивают потомство около 16 месяцев, а самки не могут забеременеть, пока им не исполнится шесть-семь лет. Кроме того, они рожают только раз в три-четыре года, поэтому детеныши остаются с матерью не менее чем три года. В заповеднике Ol Pejeta все попытки размножить животных естественным путем с момента рождения Фату оказались безуспешными. В неволе их продолжительность жизни составляет 30 лет В дикой природе как самцы, так и самки имеют среднюю продолжительность жизни от 46 до 50 лет, но, к сожалению, большинство носорогов становятся жертвами браконьеров, прежде чем они достигают преклонного возраста. По данным Animal Diversity Web, северные белые носороги живут в неволе в среднем от 27 до 30 лет, однако последний такой носорог, родившийся в дикой природе, умер в возрасте 45 лет. За четыре года до этого предпоследний самец по имени Суни умер естественной смертью в возрасте 34 лет. Есть поверье, что рог северного белого носорога лечит похмелье Рога носорога, которые состоят в основном из кератина, веками использовались в традиционной медицине и для демонстрации социального статуса, особенно во Вьетнаме и Китае. Хотя лечебные свойства рога носорога изучены меньше, чем свойства других распространяемых браконьерами продуктов животного происхождения, по крайней мере два исследования, проведенных за пределами Азии, показали, что рог носорога не оказывает никакого фармакологического воздействия на людей. Некоторые эксперты считают, что их не следует спасать Организация Save the Rhino International считает, что финансирование и исследовательские усилия должны быть направлены на другие виды, находящиеся под угрозой исчезновения, а особенно на те, у которых больше шансов на выживание. Более того, большая часть естественного ареала животного была утеряна, что создает дополнительные препятствия для его сохранения, если подвид будет возрожден. Последний раз северных белых носорогов видели в дикой природе в 2006 г. Последняя подтвержденная субпопуляция северных белых носорогов была замечена в национальном парке Гарамба, расположенном на северо-востоке Демократической Республики Конго. В 2006 г. исследователи провели пешую и воздушную разведку, в результате которой подтвердилось, что на этой территории не осталось живых носорогов. Исследования, проведенные в 2007 г., подтвердили отсутствие носорогов в национальном парке, предположительно они были убиты браконьерами. Их выживание зависит от вспомогательных репродуктивных технологий Ученые успели собрать жизнеспособные яйцеклетки и у Наджин, и у Фату, и оплодотворили их замороженной спермой двух уже умерших самцов. Искусственное осеменение уже доказало свою эффективность у южных белых носорогов, и, учитывая, что генетическое разнообразие этих двух подвидов составляет всего 0,1%, есть хорошие шансы на восстановление популяции северного белого носорога. По материалам статьи «15 Fascinating Northern White Rhino Facts» Treehugger

Человек, который забыл Рэя Брэдбери

Я хотел написать о Рэе Брэдбери. Хотел написать о нем так, как он сам написал о По в «Эшере II» — и сделал это так, что меня привлекло к По. Я собирался прочесть что-нибудь из своего на одном вечернем мероприятии в рамках эдинбургского фестиваля искусств «Фриндж». Мы с моей женой Амандой проводили полуночное шоу с песнями и литературными чтениями. Я дал себе обещание, что успею закончить рассказ, чтобы прочитать его четырем десяткам человек, сидящим на диванчиках и на подушках на полу в крошечном, очень красивом зале, где обычно проходят камерные спектакли театра Belt Up Theatre Company. * * * Я забываю разное, и меня это пугает. Я теряю слова, хотя не теряю понятия. Надеюсь, что не теряю понятия. Если я их теряю, то сам об этом не ведаю. Если я их теряю, откуда мне знать? Это забавно, потому что у меня всегда была очень хорошая память. В ней все удерживалось. Иногда моя память была такой крепкой, что мне казалось, будто я могу вспомнить что-то такое, чего еще не знаю. Вспомнить вперед… По-моему, для этого не существует отдельного слова, да? Для воспоминания о вещах, которые еще не случились. У меня нет того ощущения, какое бывает, когда я ищу в уме слово, которого там почему-то нет, словно кто-то пришел и украл его под покровом ночи. В молодости, в бытность студентом, я жил в общежитии. В кухне у каждого была своя полка, аккуратно подписанная его именем, и в холодильнике тоже у каждого была отдельная полка, где мы хранили яйца, сыр, йогурты и молоко. Я всегда щепетильно следил за тем, чтобы брать только собственные продукты. Другие были не столь… ну вот. Я забыл слово. То, которое означает «добросовестно соблюдающий правила». Другие студенты из общежития были… не такими. Я открывал холодильник и обнаруживал, что мои яйца исчезли. На ум приходит ночное небо, кишащее космическими кораблями, их так много, что они, словно туча саранчи — серебристые на фоне сияющей лиловой ночи. Вещи пропадали и из моей комнаты. Ботинки. Я помню, как у меня увели ботинки. Да, увели. Потому что ботинки не ходят сами. Значит, их кто-то «ушел». И ботинки, и мой большой словарь. В той же общаге, в то же время. Я потянулся за словарем на книжной полке над кроватью (все находилось рядом с кроватью; комната у меня была отдельная, но размером немногим больше платяного шкафа). Я потянулся за словарем, но на месте его не оказалось. Осталась только дыра размером со словарь, обозначавшая место, где уже не было словаря. Все слова и книга, в которой они содержались, исчезли. В течение следующего месяца у меня стырили радиоприемник, баллончик с пеной для бритья, блокнот для заметок и коробку карандашей. И еще йогурт. И свечи, что выяснилось, когда вырубили электричество. Теперь в голове вертятся мысли о мальчугане в новых теннисных туфлях. О мальчугане, который верит, что сможет бежать вечно. Нет, так не выходит. Иссохший город, в котором вечно идет дождь. Дорога через пустыню, где добрые люди видят мираж. Динозавр, который кинопродюсер. Мираж был дворцом Кубла-хана. Нет… Иногда отыскать потерявшиеся слова получается, если подкрасться к ним с другой стороны. Допустим, я ищу слово… Скажем, мне нужно назвать в разговоре обитателей Красной планеты, но я вдруг понимаю, что забыл для них слово. Но помню, что пропавшее слово встречается в названии или в какой-нибудь фразе. _________ хроники. Мой любимый _________. Если же это не помогает, я начинаю ходить кругами вокруг идеи. Маленькие зеленые человечки, думаю я. Или высокие, темнокожие, кроткие: были они смуглые и золотоглазые… и вот уже слово «марсиане» дожидается меня, как друг или любимая в конце долгого дня. Когда у меня увели радиоприемник, я съехал из общежития. Это изрядно выматывало — постепенное исчезновение вещей, которые я считал безусловно своими, предмет за предметом, вещь за вещью, штука за штукой, слово за словом. Когда мне было двенадцать, один старик рассказал мне историю, которая запомнилась на всю жизнь. Ближе к ночи бедняк оказался в лесу, и у него с собой не было молитвенника, чтобы вознести вечернюю молитву. И тогда он сказал: «Господи, ты же всезнающ. У меня нет молитвенника, а наизусть я молитвы не помню. Но ты знаешь их все. Ты же Бог. Вот что я сделаю. Я произнесу буквы, а ты уж составишь из них слова». У меня в голове пропадают слова, и это меня пугает. Икар! Не то чтобы я позабыл все имена. Я помню Икара. Он подлетел слишком близко к Солнцу. Однако в легенде оно того стоило. Всегда стоит попробовать, даже если ничего не получится, даже если ты упадешь, как метеор, — навсегда. Лучше вспыхнуть во тьме и вдохновить остальных, лучше жить, чем сидеть в темноте, проклиная людей, которые позаимствовали твою свечу и не вернули. Однако я потерял людей. Это так странно! Я не теряю их по-настоящему. Не так, как теряют родителей — либо совсем в раннем детстве, когда ты уверен, что держишь маму за руку в толпе, а потом поднимаешь глаза, а это не твоя мама… либо позже. Когда тебе нужно найти слова, чтобы описать их на похоронах, на поминках или когда ты высыпаешь их прах на клумбу в саду или в море. Иногда я подумываю о том, что мне бы хотелось, чтобы мой прах развеяли в библиотеке. Но тогда библиотекарям придется на следующий день прийти на работу пораньше и вымести пепел прежде, чем в библиотеку придут посетители. Мне бы хотелось, чтобы мой прах развеяли в библиотеке или, может быть, в луна-парке. На ярмарке 1930-х годов, где ты катаешься на черном… на черной… на… Я забыл слово. На карусели? На «русских горках»? Аттракцион, на котором катаешься и вновь становишься молодым. «Чертово колесо». Да. Еще один балаган, прибывающий в город и приносящий зло. «Пальцы у меня трясет, что-то страшное грядет»… Шекспир. Я помню Шекспира, помню его имя, и кем он был, и что написал. Ему пока ничего не грозит. Возможно, есть люди, которые забыли Шекспира. Им придется говорить о человеке, «написавшем «Быть или не быть», но не о фильме с участием Джека Бенни, чье настоящее имя — Бенджамин Кубельски и чье детство и юность прошли в Уокигане, штат Иллинойс, примерно в часе езды от Чикаго. Уокиган, штат Иллинойс, позже был увековечен, как Гринтаун, штат Иллинойс, в рассказах и книгах американского писателя, который уехал из Уокигана и поселился в Лос-Анджелесе. Разумеется, я умею в виду человека, о котором сейчас думаю. Я вижу его перед мысленным взором, когда закрываю глаза. Бывало, я подолгу разглядывал его фотографии на обложках его книг. С виду он был человеком мягким, мудрым и добрым. Он написал рассказ о По, чтобы о По не забыли, написал о будущем, в котором жгут книги и забывают о них, и историю, где мы на Марсе, но с тем же успехом могли быть и в Уокигане или Лос-Анджелесе, когда критиков, когда тех, кто репрессирует и забывает книги, тех, кто крадет слова, все слова, и словари, и радиоприемники, полные слов, когда всех этих людей проведут по дому и убьют одного за другим: кого-то — орангутан, кого-то — колодец и маятник; ради всего святого, Монтрезор… По. Я знаю По. И Монтрезора. И Бенджамина Кубельски, и его жену Сэди Маркс, которая не родственница братьев Маркс и выступала под псевдонимом Мэри Ливингстон. Все их имена — у меня в голове. Мне было двенадцать. Я читал книги, я посмотрел фильм, и температура, при которой воспламеняется и горит бумага, стала самым мгновением, когда я понял, что это нужно запомнить. Потому что людям придется запомнить книги, если другие люди их жгут или забывают. Мы сохраним их в памяти. Мы станем ими. Станем авторами. Станем их книгами. Прошу прощения. Что-то я упустил. Словно тропинка, по которой я шел, оборвалась в никуда, и теперь я, один-одинешенек, заблудился в лесу, и вот он я, здесь, но я больше не знаю, где это «здесь». Вам надо выучить наизусть пьесу Шекспира: я буду думать о вас, как о Тите Андронике. А вы, друг мой… Вы можете выучить роман Агаты Кристи: вы будете «Убийством в Восточном экспрессе». Кто-то еще может выучить стихотворения Джона Уилмота, графа Рочестера, а вы, читающий эти строки, кем бы вы ни были, можете выучить книгу Диккенса, и когда мне захочется узнать, что случилось с Барнеби Раджем, я приду к вам. И вы мне расскажете. И люди, которые сожгут слова, люди, которые станут сбрасывать книги с полок, пожарные и невежды, те, кто боится сказок, и слов, и мечтаний, и Хеллоуина… и люди, которые вытатуировали истории на себе, и «Ребятки! Выращивайте гигантские грибы у себя в подвалах!», пока ваши слова, которые суть люди, которые — дни, которые — моя жизнь, пока живут ваши слова, вы тоже живы, и значимы, и изменяете мир, а я не помню, как вас зовут. Я выучил наизусть ваши книги. Выжег их у себя в голове. На случай, если придут пожарные. Но кто вы — не помню. Я жду, когда память вернется. Так же как ждал, что вернется словарь, или радиоприемник, или ботинки, — и так же безрезультатно. Осталась только дыра в голове, на том месте, где были вы. И даже в этом я уже не уверен. Я разговаривал с другом. Я спросил: «Тебе знакомы эти истории?» Я пересказал ему все слова, которые знал. О чудовищах, собравшихся в доме, где есть человеческое дитя, о продавце громоотводов и о страшном цирке, что прибыл в город за ним по пятам, о марсианах и об их опустевших стеклянных городах и безупречных каналах. Я пересказал ему все слова, и он сказал, что в жизни об этом не слышал. Что ничего этого не существует. И я беспокоюсь. Я беспокоюсь, сумею ли сохранить их живыми. Как люди в снегу в самом конце повествования, бродят туда-сюда, вспоминая, повторяя слова историй, воплощая их в реальность. Думаю, это Бог виноват. В смысле он же не может все помнить, Бог. У него столько дел. Так что, возможно, он дает поручения другим, иногда что-то вроде: «Ты! Я хочу, чтобы ты помнил даты Столетней войны. А ты… ты запомнишь окапи. А ты — Джека Бенни, который Бенджамин Кубельски из Уокигана, штат Иллинойс». А потом, когда ты забываешь то, что Господь поручил тебе помнить, — бабах! Никакого тебе окапи. Только дыра в ткани мира, дыра в форме окапи, который есть нечто среднее между жирафом и антилопой. Никакого Джека Бенни. Никакого Уокигана. Только дыра в голове на том месте, где раньше был человек или понятие. Я не знаю. Не знаю, где искать. Потерял ли я автора точно так же, как когда-то утратил словарь? Или хуже того: Бог дал мне маленькое поручение, а я не справился, и поскольку я его забыл, он исчез с книжных полок, исчез из справочников и теперь существует лишь в наших снах… В моих снах. Ваших снов я не знаю. Возможно, вам не снится вельд, который — всего лишь обои, но который сожрал двух детей. Возможно, вам неизвестно, что Марс — это Рай, куда отправляются наши умершие любимые и ждут нас, а потом истребляют нас под покровом ночи. Вам не снится человек, которого арестовали за преступление, заключавшееся в прогулках пешком. Мне все это снится. Если он существовал, значит, я его потерял. Потерял его имя. Утратил названия его книг, одно за другим. Утратил его истории. Я боюсь, что схожу с ума, потому что это не может быть просто старость. И уж коль я не справился с этим единственным поручением, Господи, дай мне сделать хотя бы это — и тогда, может быть, ты вернешь эти истории миру. Потому что, если это сработает, его будут помнить. Все будут помнить о нем. Его имя вновь станет синонимом маленьких городков Америки на Хеллоуин, когда листья мечутся по ковру, словно испуганные пичужки, или синонимом Марса, или любви. А мое имя забудут. Я готов заплатить эту цену, если пустое место на книжной полке у меня в голове снова заполнится прежде, чем я уйду. Дорогой Бог, слушай мою молитву. А Б В Г Д Е… Нил Гейман

Как появился первый маяк

Жила она тогда в высокой башне, и к окнам ее каждый день приходили двое. И один говорил: будь со мной, я тебя никогда не предам, не оставлю одну. Я любую вину твою излечу любовью. Стань женой мне — клянусь, от Юпитера до Альфы Центавра не сыскать будет более верного мужа. И второй говорил: будь моей. И не будет моря, которое я не поднес бы к твоим ногам. Каждый — и в мире богов, и в мире людей — узнает, как ты красива. У тебя будет все, о чем только сможешь подумать. Захочешь дом из лунного камня — и я построю, нить голубого жемчуга — я достану. Первый клялся, что завоюет для нее мир. Второй — что разрушит его, если она откажет. А она любила третьего. Но он ничего не предлагал и не обещал. Они вовсе почти не общались. Просто каждое утро она видела, как он идет к океану: босиком, улыбчивый. Как приветливо машет рукой всем встречным. Как здоровается с океаном, будто бы с лучшим другом. Как под его взглядом, сосредоточенным, направленным вдаль, создаются миры, вспыхивают сверхновые, утихают штормы — каждый корабль возвращается целым и невредимым. Как-то он возвращался поздно, напевая что-то совсем тихо. Но окно ее было открыто, и музыка влетела в комнату. Она мгновенно заполнила все пространство, и по силе звучание не было ей равных. В этом голосе было все — и долгожданный луч рассветного солнца, и вишневые закаты, и морской прибой. Звучание, отразившись в сердце влюбленной, казалось, начало светиться. Так в городе появился первый маяк. Говорят, его смотрительница так и не стала ничьей женой. Но в окне ее свет никогда не гаснет. Автор: Кит не спи

Художники хикикомори: творчество и самопознание японских затворников

Японское слово «хикикомори» переводится как «нахождение в уединении». Этот термин был придуман в 1998 году японским психиатром профессором Тамаки Сайто для описания растущего социального явления среди молодых людей, которые решили уйти из общества, чувствуя крайнее давление, ведь все вокруг превозносят успехи в учебе, работе и социальной жизни и опасаются неудач. В то время было подсчитано, что около миллиона человек предпочитали не покидать свои дома и не общаться с другими людьми в течение как минимум шести месяцев, а некоторые — годами. По нынешним оценкам, около 1,2% населения Японии составляют хикикомори (в просторечии — хикки). Когда эта тенденция была выявлена в середине 90-х годов XX века, термин использовали для описания молодых отшельников-мужчин. Однако исследования показали, что растет число хикикомори среднего возраста. Кроме того, многие женщины-хикикомори не признаются в своем затворничестве, потому что общество полагает, что женщины будут выполнять типичные обязанности домохозяек, и их уход из общества может остаться незамеченным. Исследователи японской манги Ульрих Хайнце и Пенелопа Томас объясняют, что в последние годы произошли тонкие изменения в том, как люди понимают феномен хикикомори. Этот сдвиг проявляется в повышении осведомленности о сложности опыта хикки в основных средствах массовой информации и признании общественного давления, которое может привести к социальной изоляции. Они предполагают, что отказ подчиняться социальным нормам (карьерный рост, брак и отцовство/материнство) можно понимать как радикальный акт интроверсии и самопознания. В соответствии с этим изменением образа некоторые хикикомори живут богатой творческой жизнью, и это может поддерживать очень важную человеческую связь. Многие люди сейчас живут в принудительной изоляции из-за COVID-19. Это не то же самое, что быть хикикомори, но мы можем перенять у них этот опыт. Красивые шрамы Бывший художник-хикикомори Ацуши Ватанабэ объясняет, что его трехлетняя изоляция началась с «нескольких этапов отказа от человеческих отношений, которые привели к ощущению полной изоляции». В какой-то момент он оставался в постели более семи месяцев. Только когда он начал видеть негативное влияние, которое его отстранение оказывало на мать, он смог покинуть свою комнату и восстановить связь с миром. «Расскажи мне о своих эмоциональных шрамах» — это постоянный творческий проект Ватанабэ. В нем люди могут отправлять анонимные сообщения на веб-сайте, делясь переживанием эмоциональной боли. Ацуши Ватанабэ переносит эти сообщения на бетонные пластины, которые затем разбивает и снова собирает вместе, используя традиционное японское искусство кинцуги. Кинцуги — соединение битой керамики с использованием лака, смешанного с золотой, серебряной или платиновой пудрой. Это также философия, которая подчеркивает искусство стойкости. Осколки не означают конец жизни объекта. Их не надо сразу убирать, прятать или выбрасывать. У японцев это считается событием, которое следует отметить как часть истории объекта. Проект «Расскажи мне о своих эмоциональных шрамах» может пониматься как сублимация этой эмоциональной боли: передача негативных, асоциальных чувств посредством процесса, который является социально приемлемым, позитивным и красивым. Работы Ацуши Ватанабэ являются свидетельством страдания, но в них прославляется возможность исцеления и трансформации. Для художника превращение в хикикомори часто является проявлением эмоциональных шрамов, и он хочет создать альтернативные способы понимания неразрешенных прошлых переживаний. Ватанабэ просит «прислушиваться к дрожащим голосам, которые обычно не слышны». Слушать и делиться опытом лишений и даже боли — один из способов справиться с ростом одиночества, возникшим в результате пандемии COVID-19. Борьба за конфиденциальность Художник Нито Содзи стал хикикомори, потому что хотел проводить свое время, занимаясь «только стоящими делами». Содзи провел десять лет в изоляции, развивая свою творческую практику, что привело к созданию видеоигры, в которой исследуется опыт хикикомори. Трейлер видеоигры Pull Stay открывается сценой, в которой три человека врываются в дом хикки. Игрок должен отбиваться от злоумышленников в качестве альтер-эго робота хикикомори, например, обжаривая их в кляре темпура или стреляя в них арбузами. Цель Pull Stay — защитить дом и отстоять уединение персонажа. Эта игра является свидетельством творческих результатов, которые могут быть получены в итоге создания глубокого ощущения «свободного пространства». Содзи объясняет свой творческий процесс следующим образом: «Не терять надежду и каждый день добиваться небольшого прогресса. Это сработало для меня». Несмотря на решение уйти от общества, поддержание веры в свои силы и косвенная связь посредством творческой практики помогли таким художникам, как Содзи, использовать это время для саморазвития. Его цель — вернуться в общество, но на собственных условиях. Известный японский предприниматель, вернувшийся из затворничества, Кадзуми Иэйри описывает опыт хикикомори как «ситуацию, когда между вами и обществом развязан узел». И он советует не торопиться сразу восстанавливать социальные связи, а скорее «завязывать маленькие узелки понемногу». Процесс возвращения к «нормальной жизни» может быть постепенным для многих из нас, но творческое самовыражение способно стать мощным средством как поделиться опытом изоляции, так и восстановить связь с другими и вне локдауна. По материалам статьи «Hikikomori artists – how Japan’s extreme recluses find creativity and self-discovery in isolation» The Conversation