Вопрос этот кажется бессмысленным только на первый взгляд. Эти персонажи — если вести речь о фильмах — практически никогда не пересекаются. В самом деле, как может закончиться встреча Рэмбо с Железным Человеком? Никак — ведь они просто не могут встретиться. Они существуют в разных вселенных. Герои наводят порядок и восстанавливают справедливость в нашем мире, супергерои делают то же самое в мире фантастическом. Смешать их не получится — кто-то должен будет перейти границу. В самом деле, давайте представим себе такой переход границы, что у нас получится? Например, Тони Старк оказывается в нашем мире, в антураже геройских боевиков. Миллионер, плейбой, изобретатель, человек, достаточно свободно управляющий в том числе своими моральными принципами. Кем он станет? Так как роль протагониста жестко закреплена за условным Рэмбо, то он, естественно, будет главным антагонистом — скорее всего ученым, вынашивающим зловещие планы, которые должен разрушить и несомненно разрушит наш герой. А если ему так уж захочется оставаться на светлой стороне — ему прямой путь в младшие помощники героя, роль которых — снабжать его разнообразными техническими штучками, которые смогут пару раз спасти нашего героя в опасных ситуациях. При противоположном переходе условный Рэмбо станет, скорее всего, младшим членом команды или протагониста, или антагониста. Если вспоминать марвеловскую франшизу, то это будет в первом случае кто-то типа Соколиного Глаза, во втором, скажем, Боунс — помните спецназовца, который пытался арестовать Капитана Америку в лифте? «Настоящим» супергероям ему противопоставить нечего. Хотя, конечно, у него есть вариант попасть в участники какого—либо эксперимента и возвыситься до верхнего уровня. Однако тут наблюдается интересная зависимость — в этом случае путь на «светлую» сторону ему будет, скорее всего, заказан. Изначально мощных и волевых возвышают обычно злодеи, противоположный лагерь пополняется людьми другого типа — вспомните, каким был Капитан Америка до эксперимента. Иными словами, можно без сомнения сказать — каждый из наших условных противников победит на своей территории и проиграет на чужой. С прямым их столкновением все ясно и оно, если уж честно, не особо интересно. Гораздо интереснее посмотреть на их столкновение «в головах и душах» зрителей. Выражаясь образно, кто выигрывает в битве за внимание и, следовательно, кошельки людей. И здесь мы видим, что супергерои как минимум в последние два десятка лет уверенно теснят героев обычных. В первую очередь на ум приходит, конечно, марвеловская вселенная со всеми ее ответвлениями, но и вселенная комиксов ДС мало от нее отстает, особенно если вспомнить ее не столь отдаленных предтеч в лице нолановского «Темного рыцаря». Вообще, в XXI веке геройскому кино своему супергеройскому конкуренту и противопоставить особенно нечего — с ходу вспоминаются лишь трилогия «Падение» со спасающим президентов Джерардом Батлером, малоотличимые друг от друга фильмы с Джейсоном Стейтемом, и неугомонный Сильвестр Сталлоне, собравший старую компанию в «Неудержимых». Вот, кстати, эта компания многое нам показала — все звезды героических боевиков родом из 80—90 годов, не позже, разве что уже помянутый Стейтем развернулся в полную свою ширь уже в XXI веке. Что же обусловило столь мощное доминирование одного жанра — хотя здесь уместнее было бы говорить о субжанрах — над другим? При том, что основное содержание фильмов и там и там очень похоже — все они повествуют о борьбе с некоторым мощным врагом и победе над ним. Как правило, они похожи и по структуре: последовательность сцен от представления главных действующих лиц, первоначальное столкновение, сбор команды — плюс обязательные ссоры в ней, промежуточный бой, как правило заканчивающийся поражением и погоней, пересборка команды и грандиозное финальное мочилово с обязательным превозмоганием неблагоприятных обстоятельств. То же самое можно сказать и об обязательных спецэффектах, трюках, драках и всем таком прочем. Значит, нужно обратить внимание на различия. Самое бросающееся в глаза отличие — враги. Антагонисты. В геройских боевиках враг, как правило, конкретен и легко представим. Он, если говорить коротко, существует и о нем хоть что—то, да слышали все зрители. Террористы разных мастей, наркокартели, продавцы органов, продажные политики или вообще Северная Корея, а также их разнообразные сочетания. Заметим, что все вышеперечисленные — за исключением, быть может, Северной Кореи — являются врагами не только наших героев. Они — враги всех нормальных людей, из чего следует, что они враги зрителей. Зритель с первого кадра картины — вместе с героем, он столь же сильно желает уничтожения врагов. И победа героя является в чем-то и его победой тоже. В супергеройском жанре враг гораздо более условен — просто как следствие условности изображаемого мира. Подчас зрители знакомятся с ним только в начале фильма и поначалу не испытывают к нему никаких особых чувств. Понятно, что создатели фильма могут эти чувства довольно быстро и просто разжечь — достаточно показать, как эти враги обижают котиков или творят прочие бесчинства в этом роде. Но этого все-таки мало — такого врага трудно считать своим собственным. То есть, элемент сопричастности к финальной победе у зрителя по большей части здесь отсутствует. Более того, зачастую создатели супергеройского кино идут даже дальше — наделяют антагониста его собственной системой ценностей. Это сильно усложняет задачу зрителей, ведь своя собственная система ценностей есть у каждого из нас. Она и определяет наше отношение к тому, что происходит на экране. Если речь там идет о наркоторговле, терроризме или коррупции — все просто, в любом нормальном обществе это относится к отрицательным, или антиценностям, то есть тому, что необходимо любым способом искоренить. Вопроса «зачем бороться с врагом» в этом случае у зрителя возникнуть не может в принципе. Но в случае супергероев все оказывается сложнее. Вспомним, например, первого «Железного человека». Там у Тони Старка два антагониста, и если первый, аль-Вазар, классический террорист, носитель антиценностей, которого необходимо искоренить, то со вторым, Ободайя Стейном, все сложнее. Ведь Стейн не просто друг Старка — фактически, если брать его ценности, это тот же самый Старк, еще не получивший соответствующего жизненного опыта. То есть в финале картины Тони символически борется с собой прежним. Это многократно, кстати, подчеркивается использованной картинкой. Крайне символично также, за счет чего он нынешний одерживает итоговую победу. И, кстати, особой радости от этой победы Тони не испытывает. В отличие от ситуации, когда расправляется с базами аль-Вазара. И заметим, что такая ситуация повторяется едва ли не во всех фильмах франшизы — причем не только марвеловской. Это характерно для всего супергеройского кино. Победа без особой радости по ее поводу. Мне кажется, что в определенном смысле именно в этом и заключается ответ на вопрос — почему на данном этапе супергерои одолели героев. Люди немного повзрослели и поняли, что одним, пусть и тяжким усилием зло не одолеть — хотя бы потому, что зло не сконцентрировано в какой-то одной точке, а размыто и присутствует, в том числе, и в нас самих. А в этих условиях одна битва ничего не решает — впереди еще много сражений, и кто в них победит — большой вопрос. Автор: Фарит Ахмеджанов