Тропы в кино

Мы сталкиваемся с ними в каждом фильме — от роковых женщин в классическом нуаре до загадочных макгаффинов в триллерах. Тропы окружают зрителей повсюду, и именно они делают истории одновременно узнаваемыми и захватывающими. Но троп — это вовсе не клише. Это инструмент, который помогает сценаристам создавать убедительные сюжеты, а режиссерам — управлять эмоциями зрителей. Что такое троп в кино Тропом называют повторяющийся художественный прием — сюжетный ход, черту персонажа или узнаваемую ситуацию, которые зрители безошибочно распознают. Как только зритель встречает такой элемент, у него мгновенно срабатывает культурная память: «Я уже видел это в другом фильме, книге или сериале». Например, история о простом человеке, получившем сверхспособности и вынужденном спасать мир, встречается в десятках произведений: от Гарри Поттера и Нео в «Матрице» до Пола Атрейдеса в «Дюне». Еще один узнаваемый троп — любовь между представителями враждующих сообществ. Вспомним классических «Ромео и Джульетту» или более современные «Серебряные коньки». Троп может быть завязан на персонаже (сумасшедший ученый, комичный сосед, глупая блондинка) или на конкретной сцене (герой боевика уходит от здания, которое в следующую секунду взрывается). Благодаря этому тропы делают историю доступной и понятной зрителю, обеспечивая эмоциональную вовлеченность. Тропы, клише и штампы: в чем разница Важно различать понятия. Троп — это художественный прием. Клише — это троп, доведенный до автоматизма и утративший свежесть. Когда зрители десятилетиями слышали закадровый смех в ситкомах, он перестал вызывать эмоции и стал раздражать. Штамп — еще более негативное явление: это застывший, формальный прием, который убивает живость истории. Но стоит сценаристу обыграть знакомый троп с юмором, иронично или в неожиданном контексте, как он перестает быть клише и превращается в инструмент для свежих идей. Самые известные кинотропы Исследователи утверждают, что все сюжеты можно свести к ограниченному набору базовых схем. Так, аргентинский прозаик, поэт и публицист Хорхе Луис Борхес выделял всего четыре архетипических истории, а французский писатель, литературовед и театровед Жорж Польти — целых 36. В современном кино чаще всего встречаются следующие тропы. Избранный В центре сюжета оказывается герой, которому суждено спасти мир или изменить судьбу человечества. У него есть особая способность, уникальная миссия или пророчество, которое определяет его будущее. Часто этот герой не сразу осознает свою силу — он сомневается, сопротивляется, но в итоге принимает свою роль. Зрителю приятно отождествлять себя с «обычным человеком», который внезапно оказывается особенным. Этот троп опирается на универсальную мифологическую схему «геройского пути» Джозефа Кэмпбелла. Например, Китнисс Эвердин в «Голодных играх» — простая девушка, которая становится символом революции. Белый герой-спаситель Троп, вызывающий много споров в XXI веке. Его суть проста: белокожий персонаж приезжает в «чужую» среду — чаще всего в сообщество другой культуры — и становится главным спасителем. Он обучает местных жителей, вдохновляет их или буквально защищает их от врагов. Зрители все чаще критикуют этот троп, потому что он невольно транслирует идею культурной иерархии, где «пришлый герой» оказывается умнее, сильнее и важнее, чем сами представители культуры. Примеры: «Аватар», «Танцующий с волками», «Восемь чувств» (отдельные сюжетные линии). Современное кино все чаще либо избегает такого приема, либо переворачивает его — показывая, что «спаситель» вовсе не нужен, а местные герои прекрасно справляются сами. Роковая женщина Один из старейших и самых узнаваемых тропов в истории кино, пришедший из классического нуара 1940–1950-х годов. «Фатальная женщина» — это загадочная, сильная и часто манипулятивная героиня, чья привлекательность оборачивается смертельной ловушкой для главного героя. Она редко действует напрямую, предпочитая соблазнение, интригу и психологическую игру. Зритель понимает: если в кадре появляется роковая женщина, то за этим последуют предательство, опасность или разрушение мужской судьбы. Примеры: Барбара Стэнвик в фильме «Двойная страховка», Шэрон Стоун в «Основном инстинкте», Розамунд Пайк в «Исчезнувшей». Современные режиссеры используют этот троп, чтобы показать, что женщина может быть не только жертвой, но и центром сюжета, источником силы и угрозы одновременно. От ненависти до любви Два персонажа изначально противостоят друг другу. Они могут принадлежать к разным социальным слоям, враждующим кланам или просто быть несовместимыми по характеру. Постепенно конфликт превращается в страсть, и ненависть перерастает в любовь. Людям интересно наблюдать за динамикой отношений. Напряжение между героями делает сюжет живым, а финальное соединение воспринимается как эмоциональная разрядка. Как пример: «Гордость и предубеждение» — Элизабет и Дарси сначала недолюбливают друг друга, но в итоге становятся парой или «10 причин моей ненависти» — современная подростковая вариация на ту же тему. В российском контексте — Айгуль и Марат в «Слове пацана», где любовь вспыхивает на фоне вражды группировок. Преображающее путешествие Герой отправляется в путь — реальный или символический. По ходу путешествия он преодолевает трудности, встречает союзников и врагов, и в результате меняется сам. Важно не столько то, куда он приходит, сколько то, кем он становится. Зритель видит собственную жизнь как путь, поэтому ему близок такой прием. Каждые испытания и решения делают человека другим, и кино усиливает это переживание. Например, «Интерстеллар» — путешествие во Вселенную становится метафорой поиска ответов о смысле существования и силы любви или «Невероятная жизнь Уолтера Митти», где скромный человек отправляется в путешествие, чтобы раскрыть свой потенциал. Обретенная семья Герои находят близких по духу людей вне кровных уз. Часто это группа маргиналов, сирот, изгоев, которые создают собственную «семью» и находят опору друг в друге. Этот троп отвечает человеческой потребности в принятии и принадлежности. Многие зрители не чувствуют сильной связи с родными, и такие истории дарят им надежду, что настоящая семья — это те, кто рядом по выбору, а не по крови. Как пример, «Стражи Галактики» — разношерстная команда становится семьей. Падение империи История о том, как герой или группа людей строят могущественную систему — криминальную, политическую, военную, — а затем постепенно теряют ее. В начале мы видим взлет, а в конце — неизбежное падение и расплату. Этот троп отражает древнюю идею трагедии: гордыня ведет к разрушению. Он показывает, что власть и успех стоят дорого, и всегда есть цена, которую придется заплатить. Яркий пример — «Крестный отец», где зритель видеть становление и крушение мафиозной семьи. Та же суть в сериале «Сопрано» и фильме «Дом Гуччи» — падение модной династии. Зло нападает Сюжет строится вокруг вторжения зла извне: чудовищ, инопланетян, маньяков, демонов. Герои вынуждены защищаться, объединяться и бороться за выживание. Этот троп удовлетворяет базовую потребность зрителя в «управляемом страхе». В безопасной среде кинотеатра люди проживают ужасы, которые в реальной жизни были бы невыносимы. Например, «Вторжение пришельцев» — классика научной фантастики («День, когда остановилась Земля», «Война миров») или «Чужой» — культовый хоррор о монстре, истребляющем экипаж, а также «Оно» по Стивену Кингу, где зло принимает форму детских страхов. Зло в зеркале Этот троп активно используют в фильмах ужасов и психологических триллерах. Герой смотрит в зеркало и видит не себя, а искаженное, пугающее отражение. Или за его плечом появляется что-то страшное. Зеркало здесь работает как метафора: оно отражает скрытые страхи персонажа, его внутреннюю тьму или вмешательство сверхъестественных сил. Этот прием эксплуатируют десятилетиями, но если снять сцену слишком прямолинейно, она превращается в штамп. Зато в руках талантливого режиссера «зеркальная угроза» остается мощным визуальным образом. Примеры: «Кэндимен», «Окулус», «Заклятие». «Он стоит прямо за мной, да?» Комедийный троп, основанный на неловкой ситуации. Герой высказывается о ком-то нелицеприятно, думая, что объект критики отсутствует. Но оказывается, что тот стоит у него за спиной и все слышит. Эта сцена предельно предсказуема, но в комедиях она работает за счет актерской игры, тайминга и харизмы. В хоррорах ее используют для резкого контраста: вместо обиженного босса за спиной оказывается чудовище. Примеры: «Маска», «Шрек», сериал «Офис». Макгаффин Один из самых знаменитых и в то же время загадочных кинотропов, придуманный Альфредом Хичкоком. Макгаффином называют предмет или цель, вокруг которых строится сюжет, но при этом сам объект почти не имеет значения для финала истории. Важно не то, что именно герои ищут, крадут или охраняют, а то, какие действия и конфликты возникают по пути. Макгаффин нужен для запуска сюжета, чтобы дать героям мотивацию. Но чаще всего зритель так и не узнает, что же было внутри загадочного кейса или почему статуэтка так важна. Примеры: статуэтка из «Мальтийского сокола», кейс из «Криминального чтива», кольцо из «Властелина колец» (хотя здесь предмет имеет больше символического веса). Макгаффины бывают буквально пустыми — их содержимое никогда не раскрывается, и зритель сам додумывает значение. «Это был всего лишь сон» Один из самых противоречивых тропов. История оказывается сном персонажа, и зритель чувствует себя обманутым. Такой финал часто критикуют, потому что он обесценивает весь сюжет. Однако если сон встроен в структуру истории и служит ее развитию, троп работает иначе. Он может подчеркнуть психологическое состояние героя или создать многослойное повествование. Примеры: «Начало» — сны становятся основой сюжета и сложной метафорой памяти; «Волшебник страны Оз» — вся история оказывается сном Дороти, но этот прием трактуется как путешествие вглубь подсознания. «Да, это я» Герой появляется в сложной ситуации, и закадровый голос начинает рассказывать: «Наверное, вы хотите знать, как я сюда попал». Это способ сразу погрузить зрителя в историю, одновременно создавая ощущение дистанции и иронии. Иногда троп усиливается неожиданным поворотом: в «Бульваре Сансет» рассказчиком оказывается герой, который уже мертв, и его голос за кадром звучит с того света. Примеры: «Бойцовский клуб», «Блондинка в законе». Эти тропы переживают десятки переосмыслений, но остаются в основе мировой кинематографии. Как работать с тропами Опытные сценаристы используют тропы неосознанно — они становятся естественной частью истории. Но тот, кто научится замечать и управлять ими, сможет придумывать действительно оригинальные решения. Существует несколько стратегий: • совмещение тропов. Так поступает Джордан Пил в «Прочь» или «Мы», где хоррор переплетается с социальной сатирой и семейной драмой. • юмор и ирония. Кинопародии построены именно на высмеивании тропов. Даже банальная сцена оживает, если автор добавляет неожиданный комический акцент. • обман ожиданий. Если зритель уверен, что знает, чем закончится сцена, сценарист может «перевернуть» троп. Так работает «Прибытие» Вильнева или эпизод с Локи и Халком в «Мстителях». Таким образом, тропы можно не только использовать, но и заново изобретать — достаточно изменить деталь или контекст. Почему тропы будут жить всегда Тропы — это фундамент любой истории. Они дают зрителю чувство узнавания и вовлеченности, помогают авторам строить универсальные и понятные сюжеты. Но ценность тропа зависит от того, насколько смело сценарист готов его использовать: повторять, переворачивать, пародировать или превращать в неожиданный поворот.

Самоконтроль в хаотичном мире

Когда мы ведем машину в сильный дождь, наши руки крепко сжимают руль, и костяшки пальцев белеют от напряжения. В такие моменты мы чувствуем, как усиливается ветер, а видимость становится хуже. Мы крепче сжимаем кулаки, хотя понимаем, что не можем контролировать ни дождь, ни дорогу, ни другие машины на ней. Однако мы продолжаем двигаться вперед, потому что знаем, что делать хоть что-то лучше, чем бездействовать. Наша потребность в контроле вызвана внутренним голосом, который стремится к защите, умиротворению, счастью и процветанию в мире, который не всегда дает нам эти ощущения. Конечно, мы можем получить возврат денег на автомобиль по гарантии, но когда речь заходит о действительно важных вещах, гарантии становятся иллюзией. В такие моменты контроль может принять различные формы: он может казаться полезным ориентиром, но часто становится хрупким утешением, за которое мы цепляемся, когда нам больше всего нужно просто отпустить. Но стремление контролировать происходящее остается сильным и настойчивым, потому что жизнь с ее непредсказуемостью и хаосом не останавливается. Мы стремимся обрести контроль и управлять своей жизнью, несмотря на то, с какими трудностями нам приходится сталкиваться: болезни, бесплодие, смерть близких, разбитое сердце, финансовый крах, кризисы психического здоровья и зависимость. Воспитание сложного ребенка, уход за престарелым родителем, потеря работы или переживание травмы — все это может создать ощущение, что мы оказались на острове изоляции. В такие моменты инстинктивное стремление контролировать себя становится чем-то большим, чем просто способ выжить. Представьте себе человека, который переживает неожиданный разрыв отношений. Его душевная боль охватывает множество аспектов — он оплакивает общее прошлое, полное воспоминаний, скорбит о сегодняшних дружеских отношениях и сожалеет о будущем, которого больше не существует. Кажется, что эту печаль невозможно преодолеть. Что же делать в такой ситуации? Например, можно привести в порядок свой гардероб или удалить из социальных сетей фотографии улыбающейся пары, которая теперь кажется чужой. Человек может думать: «Я не могу изменить то, что произошло, но я могу контролировать, что остается и что уходит». Таким образом, контроль становится своего рода компенсацией — небольшим, но ощутимым способом вернуть себе свободу действий, когда другой кажется неуправляемым. С психологической точки зрения стремление к контролю становится особенно актуальным, когда жизнь кажется нестабильной. Десятилетия назад ученые Лангер и Родин провели классическое исследование, которое показало, насколько значимым может быть даже незначительный выбор. Обитатели домов престарелых, которым позволялось самим решать, где разместить свои растения или какие блюда есть, жили дольше и сообщали о более хорошем самочувствии, чем те, кто не имел такой возможности. Примерно в то же время другой ученый Селигман опубликовал работу о выученной беспомощности, которая продемонстрировала, как кажущееся отсутствие контроля может привести к отчаянию и депрессии. Эти результаты подтверждают идею о локусе контроля — о том, верим ли мы, что можем влиять на свою жизнь, или считаем, что находимся во власти внешних сил. Когда жизнь кажется бесконечной спиралью, восстановление внутреннего контроля может стать основой для достижения стабильности. Свобода воли, даже в небольших проявлениях, способна придать силы и уверенности. Контроль — это то, что помогает нам справляться с трудностями. Однако он может также стать навязчивым, вредным для здоровья или просто привычкой. В периоды кризиса мы часто стремимся к рутине, правилам и ритуалам не потому, что они действительно полезны, а потому, что они создают иллюзию контроля над ситуацией. Контроль может наделять силой или ограничивать. Наша цель — не избавиться от контроля полностью, ведь он обладает множеством положительных качеств и не является врагом. Наоборот, его нужно отслеживать, понимать и корректировать, чтобы он не стал слишком жестким или чрезмерным. Контроль: друг или враг? Как и большинство психологических защит, контроль может быть как защитным механизмом в разумных пределах, так и потенциально опасным, когда он подавляет гибкость, способность к взаимодействию и доверие к неизвестному. Вот несколько способов, которые помогут нам понять, как мы относимся к контролю: 1. Определите, что можно контролировать. Это может показаться слишком простым, но осознание того, чем мы можем управлять, а чем нет (например, «Я не могу повлиять на погоду», «Я могу перенести это мероприятие на улице другую дату или перенести эту вечеринку в дом»), позволяет нам сразу составить план действий. Это помогает избавиться от чувства неопределенности. Возможно, мы не в силах справиться с диагнозом или предотвратить увольнение, но у нас есть выбор: с кем поговорить, как позаботиться о себе, какие шаги предпринять дальше и какие ресурсы использовать. 2. Придерживайтесь подхода «и то, и другое». Мы часто склонны мыслить в крайних категориях: «все или ничего». Мы можем говорить себе: «Если я не буду контролировать ситуацию, все развалится» или «Если я не смогу это исправить, значит, я потерпел неудачу». Эти мысли заставляют нас выбирать между двумя крайностями: перфекционизмом и беспомощностью. Однако вместо того чтобы рассматривать жизнь как черно-белую, мы можем признать, что две, казалось бы, противоречивые истины могут сосуществовать: «Я скорблю о том, что потерял, и благодарен за то, что у меня есть». 3. Создайте рутину, но избегайте жестких привычек. Рутина обеспечивает стабильность и постоянство. Но когда она становится негибкой или даже контрпродуктивной, она может усилить тревогу. Чтобы понять, так ли это, спросите себя: «Помогает ли мне это чувствовать поддержку или подпитывает мой страх?» Если последнее, подумайте о смягчении правил или о том, чтобы попробовать что-то новое. 4. Стремитесь отвечать на ситуацию, а не реагировать. Стремление контролировать часто возникает как острая необходимость, которую мы должны незамедлительно удовлетворить. Когда внутренний голос требует немедленных действий, остановитесь и спросите себя: «Я реагирую или отвечаю?» Реакция — это спонтанный порыв, наполненный эмоциями, такими как гнев или стремление защититься. Когда мы реагируем, мы как будто топаем ногой в ожидании чего-то. Однако если мы научимся отвечать осознанно, с пониманием и контролем, наша реакция станет более продуманной и управляемой. Как отмечал Виктор Франкл в своей книге «Человек в поисках смысла»: «У человека можно отнять все, кроме одной вещи: последней из человеческих свобод — выбирать свое отношение к любым обстоятельствам». Это означает, что контроль над своей жизнью не означает, что вы полностью диктуете ее ход. Даже если ваш внешний мир рушится в самых сложных обстоятельствах, вы все равно можете сохранить чувство внутренней свободы, выбирая свою позицию, образ мыслей и действия, которые последуют за этим. В следующий раз, когда вы будете ехать в грозу и почувствуете, как крепко сжимаете руль и кричите на других водителей, которые вас не слышат, остановитесь. Подумайте, не лучше ли будет съехать на обочину, перевести дух и подождать, пока гроза закончится. Так вы сможете почувствовать себя увереннее, зная, что даже в условиях хаоса у нас есть свобода выбора — когда и как действовать. По материалам статьи «In a Chaotic World, Your Greatest Power Is Self-Control» Psychology Today

В поисках хорошего: оно внутри нас и вокруг нас

Порой бывает трудно представить, что хорошего может выйти из наших поступков. Тем не менее мы заботимся о других, стремимся помочь им и не причинить зла. Иногда сохранять человечность в условиях зла, насилия и страданий становится все сложнее, но тем важнее это делать. Чем сложнее сохранять непредвзятость в нашем поляризованном мире, тем больше это необходимо. Одной из распространенных причин постоянного несчастья, психических заболеваний, эмоциональных расстройств, дисфункций в отношениях и конфликтов с родителями являются узкие или ригидные взгляды. Они могут подавить все хорошее, что есть в нас самих и в окружающем мире. Для тех, кто склонен осуждать, каждый рано или поздно становится врагом. Суждения выдаются за описания, а описания звучат как суждения. Важно быть более любознательными, чем осуждающими. Эмоциональное благополучие зависит от гибкости. Автопилот против рефлексии Мозг, работающий на автопилоте, склонен к предположениям, суждениям, обвинениям и избеганию. В то же время рефлексивный мозг занят рассуждениями, самосовершенствованием и признанием. К сожалению, в нашей жизни преобладает мозг-автопилот. Чтобы достичь позитивных изменений в поведении, которые помогут справиться со стрессом, необходимо восстановить работу рефлексивного мышления. Например, после эмоциональной травмы мозг, действующий на автопилоте, может переложить ответственность на других, вместо того чтобы сосредоточиться на исцелении. Мы не можем одновременно заниматься исцелением и обвинениями. Преодоление эмоциональной боли требует формирования исцеляющей идентичности. Это означает, что мы должны сосредоточиться на своих сильных сторонах, жизнестойкости и желании улучшить свою жизнь, а не на ощущаемом ущербе, несправедливости или восприятии себя как жертвы. Как расширить кругозор Важно регулярно задавать себе вопрос: «Сколько убеждений я бы сохранил, если бы знал о подсознательных предположениях и суждениях, которые их поддерживают?» Когда мы подвергаем сомнению наши предположения и видим другие точки зрения, помимо наших собственных, мы становимся умнее и более устойчивыми. Признание автоматически расширяет горизонты. Однако не путайте признание с комплиментами. Подлинное признание — это пережитый опыт, а не просто слова. Признание невозможно, если мы обвиняем, отрицаем или избегаем уязвимых эмоций. Если вам трудно признать ситуацию, попробуйте понять, за что вы чувствуете вину и стыд. Противоположностью признания является презрение. Оно зарождается в безразличии или пренебрежительном отношении к боли и трудностям других людей, которые кажутся нам безнравственными или неполноценными. Хотя презрение направлено на окружающих, оно скрывает гнев и даже презрение к себе. Невозможно испытывать симпатию к себе, когда испытываешь презрение. Презрение, в отличие от большинства эмоций, не всегда говорит о чем-то определенном. Иногда оно лишь сигнализирует о возможности или вероятности, но никогда не дает абсолютной уверенности. Оно быстро становится своеобразной увеличительной линзой, через которую мы смотрим на тех, кого презираем. Все эмоции в определенной степени усиливают и искажают восприятие тех вещей, которые их вызывают. Большинство негативных эмоций служат полезными сигналами о возможных угрозах. Обращайте внимание на эти сигналы, осознавая свои скрытые предположения, суждения и прогнозы. Не принимайте их за реальность, пока не будете полностью уверены в их достоверности. Помните, что эмоции эволюционировали не для того, чтобы быть точными. Их цель — мотивировать нас к защитным и агрессивным действиям, вроде «лучше подстраховаться, чем потом жалеть». Именно поэтому рефлексивный мозг должен управлять важными аспектами нашего поведения. Самое важное — не позволяйте негативным эмоциям омрачать ваше восприятие хорошего внутри вас и вокруг вас. Личная сила для хорошего Первый закон личной силы гласит: сосредоточьтесь на том, что вы можете улучшить. Когда мы обращаем внимание на вещи, которые не в силах изменить, это вызывает у нас чувство беспомощности. Чтобы скрыть его, мы часто проявляем раздражительность, обиду или гнев. Второй закон: думайте больше о настоящем и будущем, чем о прошлом. Эмоции играют ключевую роль в мотивации нашего поведения. Поскольку они не способны воздействовать на прошлое, мысли о нем часто сопровождаются чувством бессилия. Обретение силы происходит в настоящем и будущем. Третий закон: определите, какие из ваших тревог будут проблемами через месяц, год, десятилетие, на протяжении всей жизни и даже на смертном одре. Даже если беспокойство связано с хроническими проблемами, оно становится полезным только, когда побуждает нас к планированию и разработке стратегий их преодоления. Чтобы жить полноценной жизнью, необходимо гармонично сочетать: права и обязанности; правду и сложность; факты и эмоциональный взгляд; убежденность и позитивный настрой. По материалам статьи «Finding the Good» Psychology Today

Минутная привычка проверять свое здоровье каждый день

Заведите простую привычку уделять всего одну минуту своему телу и разуму, чтобы каждый день лучше понимать свои потребности и заботиться о себе. В условиях постоянного стресса и больших объёмов работы легко потерять связь с тем, как на самом деле обстоят наши дела — как физически, так и эмоционально. Однако для того, чтобы разобраться в себе, не нужно много времени. Всего одна минута в день может стать пространством для осознанности и самоконтроля в вашем распорядке. Эта небольшая практика присутствия в моменте поможет вам замечать первые признаки стресса и эмоционального выгорания, уменьшит усталость от принятия решений и превратит заботу о здоровье в повседневную рутину, а не в периодическую перезагрузку. Цель в том, чтобы перейти от реагирования на проблемы к удовлетворению ваших потребностей в режиме реального времени. Это руководство поможет вам создать практичную и последовательную привычку ежедневной проверки, которая органично впишется в ваш график, даже в самые загруженные дни. Начните с постановки цели Прежде чем приступить, важно понять, почему эта привычка значима для вас. Возможно, вы стремитесь лучше осознать уровень своего стресса, эффективно распоряжаться энергией или избежать эмоционального выгорания. А может быть, вы стремитесь к более сбалансированному образу жизни или хотите внимательнее прислушиваться к сигналам своего организма. Запишите одну или две причины, которые кажутся вам убедительными. Когда у вас есть четкая цель, ежедневная проверка здоровья становится не просто привычкой — она превращается в маленький акт самоуважения. Выберите удобное время для проверки Выберите удобное для вас время суток. Важно, чтобы проверка здоровья стала частью вашего привычного распорядка дня, а не чем-то, что вам постоянно приходится держать в голове или втискивать в график. Некоторые люди предпочитают начинать с утра, чтобы задать тон на весь день. Другие выбирают дневной перерыв или время перед сном. Вспомните, когда у вас уже есть небольшая пауза — например, сразу после чистки зубов, пока варится кофе или перед сном. Отметьте этот момент в своём расписании и используйте его для проверки. Решите, что вы хотите отслеживать Правильно проверять свое здоровье — это не сложно, быстро и эффективно. Ниже представлены несколько вопросов, которые помогут вам быстро понять, как ваше тело и разум взаимодействуют друг с другом. Выберите от трех до пяти вопросов, которые, на ваш взгляд, наиболее важны для вашего здоровья и достижения целей: • Какие ощущения или сигналы посылает мне мое тело в данный момент? • В какой части тела я чувствую стеснение, напряжение или легкость? • Какой уровень энергии я ощущаю и как бы я это описал? • Какие эмоции я испытываю в этот момент? • Насколько отдохнувшим или восстановившимся я чувствую себя сегодня? • Чего просит мое тело — еды, воды, отдыха или чего-то еще? • Как я двигался сегодня и что я чувствовал при этом? • В чем сейчас больше всего нуждается мое тело или разум? Не обязательно отвечать на все вопросы. Выберите те, которые дадут вам наиболее полезную обратную связь в кратчайшие сроки. Выберите свой формат Не существует единственно верного способа проверки здоровья. Подберите формат, который лучше всего подходит вашему стилю. Вот несколько вариантов: • Проговаривайте свои ответы тихо сами себе. • Записывайте ответы в блокнот или приложение для заметок. • Воспользуйтесь голосовыми заметками. • Ведите дневник или используйте специальное приложение. Если вы больше любите визуальные образы, то можете использовать символы или смайлики, чтобы фиксировать уровень своей энергии и настроение. Для тех, кто предпочитает упорядоченность, рекомендуется составить краткий шаблон контрольного списка, который вы сможете использовать каждый день. Старайтесь сделать его простым и стабильным. Придерживайтесь одной минуты Сила этой привычки заключается в ее простоте. Для того чтобы проверить себя, вам понадобится всего одна минута. Вам не нужно принимать сложные решения или глубоко погружаться в размышления. Ваша цель — просто осознать происходящее. Со временем это осознание может естественным образом повлиять на ваш выбор. Например, вы можете понять, что вам необходимо больше пить, чаще отдыхать или просто прогуляться по кварталу. Если в какие-то дни вам захочется вести дневник дольше, сделайте это. Однако не позволяйте этому превратиться в новое давление на вас. Одноминутной версии будет вполне достаточно. Используйте эту привычку как фильтр для принятия решения Ваша новая привычка проверки здоровья может стать отличным ориентиром в принятии ежедневных решений. Если вы чувствуете усталость, возможно, стоит заменить интенсивную тренировку прогулкой. Если вы испытываете стресс, попробуйте начать день с медленного темпа или нескольких глубоких вдохов. Осознание того, в какой ситуации вы находитесь, поможет вам сделать выбор, который будет способствовать вашему благополучию. Не стоит кардинально менять весь свой день, просто обратите внимание на то, что вам нужно, и внесите необходимые коррективы. Следите за своей последовательностью, а не за своими данными Попробуйте завести небольшой календарь или приложение для отслеживания привычек, чтобы отмечать каждый день, когда вы прибегаете к проверке здоровья. Не стоит переживать о своих ответах, просто сосредоточьтесь на процессе. Цель — достичь последовательности и доверия к себе. Вы заботитесь о своем здоровье каждый день, даже в мелочах. Со временем это чувство надежности будет накапливаться и заложит основу для более серьезных привычек, которые вы сможете сформировать в будущем. Дайте этому название Иногда, если дать привычке простое и запоминающееся название, она становится более личной и легче принимается. Например, вы можете назвать её «утренний осмотр тела», «минута настроения» или «пауза и выдох». Выберите то, что кажется вам легким и значимым. Вы даже можете установить ежедневное напоминание на свой телефон, используя эту фразу, чтобы ваша привычка легко вошла в повседневную жизнь. Ожидайте дальнейшего развития В некоторые дни проверка может показаться вам очень полезной, а в другие — скучной или однообразной. Не переживайте, это нормально. Как и любая привычка, она может меняться. Со временем ваши вопросы и предпочтения могут измениться. Возможно, вы обнаружите новые закономерности или поймёте, что вам комфортнее проверять себя дважды в день, а не один. Будьте готовы к этому. Главное — просто настроиться на регулярность. Всё остальное будет развиваться вместе с вами. Будьте снисходительны, а не предосудительны Одна из самых важных особенностей этой практики заключается в том, что она не похожа на тест. Вы не должны стараться выполнить какое-то задание или исправить ошибки. Если вы заметили, что устали, встревожены или выпили недостаточно воды, это лишь полезная информация, а не повод чувствовать себя виноватым. Относитесь к своей проверке как к беседе с другом. Внимательно слушайте, замечайте и реагируйте на полученную информацию. Такой подход значительно упрощает поддержание привычки и со временем делает ее более полезной для вас. На заметку Вам не нужно иметь грандиозный план или использовать модные инструменты, чтобы улучшить своё здоровье. Всего одна минута в день, посвященная проверке того, как вы себя чувствуете физически, умственно и эмоционально, может привести к значительным и долгосрочным изменениям. Эта простая привычка обеспечит вас информацией и ясностью, необходимыми для того, чтобы делать осознанный выбор, адаптироваться к изменениям и стать более заинтересованным в собственном благополучии. Со временем эта привычка станет чем-то большим, чем просто рутина. Она превратится в способ проявлять свою личность каждый день. По материалам статьи «How to Create a 1-minute Daily Health Check-In Habit» Healthline

Психоанализ и кино

В 1895 году Зигмунд Фрейд опубликовал фундаментальный труд «Изучение истерии», который положил начало новой научной дисциплине — психоанализу. В этом же году братья Люмьер создали первый кинопроектор и представили публике новый вид искусства — кинематограф. Однако прямая связь между двумя феноменами культуры возникла не сразу. Сам Фрейд не видел в кино значимой художественной ценности, относился к нему с известной долей скепсиса и не интересовался развитием кинематографа. Его позицию наглядно иллюстрирует случай 1925 года, когда голливудский продюсер Сэмюэл Голдвин предложил ему 100 тысяч долларов за участие в фильме. Фрейд отверг предложение моментально и без раздумий, продемонстрировав свое принципиальное нежелание иметь дело с киноиндустрией. Тем не менее его последователи восприняли кинематограф иначе и начали активно использовать психоаналитические идеи при его изучении. Австрийский режиссер Георг Вильгельм Пэбст, работая над фильмом «Секреты души», обратился за консультацией к Карлу Абрахаму и Хансу Сашу. Психоаналитики предложили сюжетную линию, в которой врач-психоаналитик посредством анализа сновидений помогает пациенту избавиться от фобии ножей и импотенции. В результате картина продемонстрировала с высокой точностью те механизмы работы сновидения, которые описывал Фрейд: смещение, сгущение и символическое представление. Так, идеи психоанализа достаточно рано нашли отражение в кинематографе, даже несмотря на равнодушие их создателя к экранному искусству. В 1950-е годы психоаналитики начали рассматривать кино не только как художественное явление, но и как важный инструмент для обучения и иллюстрации психоаналитических идей, подобно тому, как прежде они использовали интерпретацию пьес Ибсена, Шекспира или Софокла. Постепенно оформилась отдельная область — психоаналитическая кинокритика. Французский журнал Cahiers du Cinema регулярно публиковал исследования американских и европейских фильмов, вскоре аналогичные публикации начали выходить в британском журнале Screen, а затем в американских изданиях Camera Obscura и Discourse. Знаковым стало решение редакции Международного журнала психоанализа в 1997 году включить в издание не только рецензии на книги, но и критические обзоры фильмов. Этот шаг закрепил признание кино как искусства, равного по значимости литературе, живописи, музыке и драматургии. В современную эпоху фильмы стали источником психологических образов, которые приобретают для зрителей то же значение, какое в V веке до н.э. имела греческая трагедия. Интерес психоаналитического сообщества к кино усилился настолько, что с 2003 года в Лондоне ежегодно проводится международная конференция «Кино и психоанализ», объединяющая аналитиков и представителей кинематографа. При этом взаимодействие психоанализа и кино не ограничивается историческим родством. Сегодня наблюдается все более глубокое проникновение психоаналитических идей в кинопроизводство. Режиссеры все чаще прибегают к консультациям психоаналитиков, понимая, что при создании убедительных образов, характеров и психологических сюжетных линий невозможно обойтись без психоаналитических концепций. Методология анализа кино Современные психоаналитические исследования предлагают несколько подходов к интерпретации фильмов. Критики часто комбинируют их для получения более полного понимания природы киноискусства. Анализ литературной основы фильма и характеров героев Изначально психоаналитическая кинокритика рассматривала фильмы как особую форму литературы. Некоторые исследователи оспаривали этот метод, утверждая, что анализ вымышленных героев имеет ограниченную ценность. Однако Фрейд успешно применял аналогичный подход к пьесам Ибсена, демонстрируя высокий уровень наблюдательности и литературного анализа человеческой природы. Анализ фильма как отражения субъективности режиссера Этот метод рассматривает киноленту как выражение внутреннего мира ее автора. Критики исследуют биографию режиссера, его личный и социальный опыт, чтобы выявить, каким образом жизненные события влияют на сюжет и характеры персонажей. Этот подход особенно востребован при анализе политических фильмов, где важно учитывать социально-исторический контекст. Анализ зрительского восприятия Современная психоаналитическая кинокритика уделяет большое внимание индивидуальным реакциям зрителей. Исследователи изучают, как зритель эмоционально переживает судьбы героев и какое личное значение фильм приобретает для него. Вариацией метода является трактовка зрительских реакций как контрпереноса: фильм воспринимается как «пациент», режиссер играет роль родительской фигуры, а зритель выступает в позиции аналитика. Анализ кино как средства художественного выражения Данный метод изучает кино как самостоятельный художественный язык. В отличие от первых трех, он фокусируется не только на сюжете, но и на выразительных средствах кинематографа, особенностях формы и восприятия. Для российского зрителя первые три подхода привычнее, тогда как четвертый пока менее распространен. Работа сновидения и «киновидения» Большинство исследований сосредотачиваются на сходстве между экраном кино и экраном сна. Режиссеры-авангардисты часто создавали фильмы, которые можно понимать лишь как сновидения. Попытки рационального анализа таких картин неизбежно вызывали фрустрацию, но использование принципов работы сна — сгущения, смещения, символизации, драматизации и подвижности катексиса — позволяло приблизиться к их пониманию. Уже в 1916 году гарвардский психолог Хьюго Мантерберг предположил, что монтаж кадров отражает работу мышления точнее, чем письменный текст. К 1931 году американскую киноиндустрию стали называть «Фабрикой грез», подчеркивая ее родство со сновидениями. Кино воздействует на органы чувств интенсивнее, чем литература, и напрямую обращается к бессознательному. Структура фильма устроена так, что лишь часть информации доходит через повествование, тогда как главную роль играют звук и визуальный ряд. Звуковые и визуальные образы, как и язык сна, несут скрытое значение. Подобно тому, как во сне цензура ослабляет контроль Эго и позволяет желаниям Ид проявляться в замаскированной форме, кино использует символы, которые бессознательно воспринимаются зрителем. Музыка усиливает воздействие, создавая непрерывный эмоциональный поток, а звуки дыхания, биения сердца или шумы природы вызывают инстинктивные реакции и усиливают тревогу или напряжение. Просмотр фильма в темном зале способствует регрессии: Эго ослабевает, и зритель оказывается ближе к бессознательному. Пассивность восприятия усиливает удовольствие, а экран превращается в партнера по «киновидению», помогая переработать эмоциональные переживания. Фильмы выполняют функцию безопасного проживания вытесненных желаний и страхов. Экран становится контейнером для личных и коллективных проекций. Успех популярных картин объясняется тем, что они отражают массовые подавленные желания, страх старения, нарциссические тревоги или конфликты идентичности. Яркий пример — образ Джеймса Бонда, который воплощает идеальное Я зрителя: он побеждает врагов, добивается женщин, нарушает законы физики и остается безнаказанным. Подобные фильмы востребованы именно потому, что они удовлетворяют бессознательные стремления и позволяют безопасно пережить фантазии, недоступные в реальности. Работа «киновидения» и работа шутки Помимо сновидений, важным механизмом психической разрядки является юмор. Фрейд указывал на сходство работы сна и шутки. Юмор действует двояко: он позволяет Ид выразить желания в замаскированной форме и одновременно удовлетворяет Супер-Эго, высмеивая эти же импульсы. Кинематограф активно использует эти механизмы. В комедиях сцены насилия или сексуальности изображаются так, чтобы они теряли угрозу, присущую реальной жизни. Для этого применяют мультфильмацию, подчеркнуто искусственные визуальные приемы, комические звуковые эффекты и легкую музыку. Благодаря этому Ид получает удовлетворение, а Супер-Эго сохраняет чувство спокойствия. Легкие комедии обращаются преимущественно к Ид, черные комедии — к Супер-Эго. Если же зритель воспринимает фильм как оскорбительный, его Супер-Эго блокирует бессознательные процессы, и юмор перестает работать. Таким образом, кино, сновидения и шутки используют схожие механизмы психической переработки: они снимают напряжение, возникающее при подавлении Ид, и обеспечивают внутреннее равновесие. Однако работа «киновидения» проявляется более осознанно, чем работа сна. Процесс «киновидения» включает: • исполнение желания в замаскированном виде; • регрессию; • использование механизмов сна (сгущение, смещение, символизацию, драматизацию, подвижность катексиса); • переработку травматических переживаний; • удовлетворение Супер-Эго; • обращение к бессознательному через звук и образ при сохранении дистанции; • поиск объекта; • ощущение принадлежности к коллективу. Один из пациентов однажды шутливо заметил: «Смотреть кино вредно», имея в виду сильное эмоциональное возбуждение. Однако понимание механизмов «киновидения» позволяет утверждать обратное: фильмы приносят пользу, помогая человеку регулировать психическую жизнь и справляться с внутренними конфликтами. Кино о психоанализе Интерес между психоанализом и кино носит двусторонний характер. С одной стороны, аналитики изучают фильмы, с другой — режиссеры стремятся показать психоаналитический процесс на экране. В художественных фильмах сцены психоаналитических сессий чаще строятся на воображении режиссера, чем на реальной практике. Создание документального фильма о настоящих сессиях сталкивается с серьезными трудностями: психоанализ основан на доверии и интимности между аналитиком и пациентом. Камера нарушает приватность, вмешивается в динамику переноса и контрпереноса, ограничивает свободу аналитика и вызывает у участников страх критики. Михаэль Брэйли отмечал, что видеозапись создает иллюзию подлинности, но фактически искажает процесс и делает его «антитерапевтичным». Художественный кинематограф способен передать суть психоанализа без нарушения этических границ. Используя клинические случаи, метафорические образы и эмоциональные переживания, режиссеры могут показать работу с Эдиповым комплексом, переживание детских ограничений, способы переработки травм. Такая реконструкция создает у зрителя опыт сопереживания и понимания психоаналитической практики, сохраняя при этом необходимую дистанцию. Желание визуализировать психоанализ остается актуальным. В будущем можно ожидать появления не только иронических и комедийных трактовок, но и глубоких художественных и документальных фильмов, способных отразить психологическую сложность аналитического процесса.

Пробуждение как начало проклятия

«Было без малого восемь часов утра, когда титулярный советник Яков Петрович Голядкин очнулся после долгого сна, зевнул, потянулся и открыл наконец совершенно глаза свои». С этого предложения начинается одна из наиболее фантасмагоричных повестей Ф. М. Достоевского «Двойник». Читать её трудно по многим причинам. Одна из них — стиль повествования, напоминающий тревожный и запутанный сон, где причина и следствие постоянно меняются местами, а события перетасовываются. Пожалуй, больше всего «Двойник» напоминает сцену-мизанабим из «Портрета» Н. В. Гоголя, в которой персонаж снова и снова переживает один и тот же кошмар (изображённый на картине старик оживает, покидает рамки, герой просыпается в ужасе; всё повторяется несколько раз), будто бы угодив в отражение бесконечного зеркала. Когда герой просыпается, он не знает, что его ждёт; мотив неопределённости и нахождения «у межи» двух состояний (сна и яви, безумия и здравомыслия) присутствует во многих литературных произведениях. «Проснувшись однажды утром после беспокойного сна, Грегор Замза обнаружил, что он у себя в постели превратился в страшное насекомое» — «Превращение», Кафка Безусловно, творчество Достоевского оказало влияние на Франца Кафку. Страдая от отчуждённости и черпая из неё, как из источника, образы и идеи, Кафка желал найти понимание у современников и в то же самое время — боялся минуты своего признания как автора. Такая раздвоенность, противоречивость, несогласованность устремлений и желаний выразилась в «жутких историях» писателя. «Превращение» — одна из них. Она начинается с пробуждения, как и повесть «Двойник». Сон Голядкина назван «долгим» (его сумасшествие будет прогрессировать и разрастаться). Сон Грегора Замзы — «беспокойным» (одному невозможному происшествию суждено случиться именно с ним, — но таким ли невозможным оно является?). В жизни обоих вот-вот произойдёт нечто, выходящее далеко за границы их обыденности. Вот-вот диагональная трещина рассечёт зеркальный круг бытия. Первые „песчинки сознания“ после пробуждения таят самые страшные загадки. Где ты? Кто ты? Что ты? Кто наблюдает за тобой? Читатель?.. Кто твой читатель? Разительный контраст с тревожными и отчасти мистическими пробуждениями представляет начало первой главы «Анны Карениной». Каждый «почитывающий почитатель» Льва Толстого помнит, что «Всё смешалось в доме Облонских». Несмотря на нарушение привычного уклада жизни дома, несмотря на боль, испытываемую хозяйкой, несмотря на неразбериху внутри семьи и растерянность всех сопричастных, — для персонажа, Стивы Облонского, пробуждение имеет подчёркнуто привычный характер. Автор намеренно упоминает, что, хоть Облонский и проснулся в другом месте (маленькая неприятность!), это не повлияло ни на время его пробуждения, ни на качество сна. «На третий день после ссоры князь Степан Аркадьич Облонский — Стива, как его звали в свете, — в обычный час, то есть в восемь часов утра, проснулся не в спальне жены, а в своём кабинете, на сафьянном диване». Характерно, что Стива Облонский встаёт с постели не в ужасе или смятении, а с блеском в глазах и гедонистическими, не успевшими развеяться полностью фантазиями. Облонскому снились женщины в форме изящных графинчиков, как бы объединяющие две слабости героя. «Да, да, как это было? — думал он, вспоминая сон. — Да, как это было? Да! Алабин давал обед в Дармштадте; нет, не в Дармштадте, а что-то американское. Да, но там Дармштадт был в Америке. Да, Алабин давал обед на стеклянных столах, да, — и столы пели: Il mio tesoro* и не Il mio tesoro, а что-то лучше, и какие-то маленькие графинчики, и они же женщины». Именно вступительный эпизод — эта размытость между сновидческим пошлым блаженством и неприглядной реальностью — знаменует пик кризиса в его жизни, кризиса, который затронет все сферы его существования и станет отправной точкой для драмы Анны. Осознание совершённой накануне провинности, измены жене, слегка омрачает утро персонажа, но не заставляет его что-либо переосмыслить. Он, как нашкодивший мальчишка, стремится избежать необратимых последствий своего аморального поведения и не задумывается о чувствах Долли, для которой прозрение стало шоком и жестоким испытанием. Облонский хочет замять конфликт, чтобы вернуться к насыщенному удовольствиями существованию и комфортному для него порядку вещей. Пробуждение в непривычных «декорациях» (не в спальне) должно было бы подтолкнуть героя к искреннему раскаянию или размышлению о природе его распущенности, однако ничего похожего не происходит. Мотив пробуждения — важный инструмент для изображения переломного этапа в жизни героя.

Как средневековые алхимики заложили основы современной науки

Алхимики привлекали внимание людей на протяжении многих столетий. Их деятельность сначала находила отражение в литературных произведениях, затем в кино и, позже, в компьютерных играх. Наибольшей популярностью алхимия пользовалась в Средние века, однако ее практики существовали и до этого времени. Основной целью алхимиков было создание философского камня, способного превращать менее ценные металлы в золото. Хотя философский камень так и не был создан, поиски алхимиков привели к ряду значимых научных открытий. Несмотря на распространенное мнение о них как о магических или мистических персонажах, их работы заложили основы современной химии и внесли вклад в развитие медицины. Термин «алхимия» восходит к арабскому слову «аль-кимия», которое связано с греческим «chemeia», то есть «лить, отливать» и указывает на связь с металлургией. Существует также версия происхождения термина от слова «Chemia» — древнего названия Египта. Формирование химического знания связывают с Александрийским Мусейоном, основанным Птолемеем I в Александрии в IV в. до н.э. Вместе с библиотекой, насчитывавшей около 700 тысяч рукописей, Мусейон существовал около тысячи лет. В этот период происходило объединение греческой натурфилософии и практических сведений о веществах, что привело к зарождению новой науки — khemeia. Алхимия в Александрии приобрела религиозно-мистическую окраску: ее покровителем считался египетский бог Тот, отождествляемый с греческим Гермесом и легендарным Гермесом Трисмегистом. Основное внимание александрийских алхимиков уделялось изучению металлов. В этот период возникла система металлопланетной символики, где каждому металлу соответствовала планета: серебру — Луна, ртути — Меркурий, меди — Венера, золоту — Солнце, железу — Марс, олову — Юпитер, свинцу — Сатурн. К числу практических достижений александрийской алхимии относится открытие процесса амальгамирования металлов, разработка методов извлечения золота и серебра из руд с использованием ртути, а также применение амальгамы золота для позолоты. Кроме того, был усовершенствован метод очистки золота купелированием. Значительное место в алхимической традиции занимала идея существования «первичного» металла, чему способствовали особые свойства ртути и ее соединений, в частности киновари. Одним из первых известных представителей александрийской алхимии был Болос Демокритос из Мендеса (II в. до н.э.), также называемый Псевдо-Демокрит. В своем труде «Физика и мистика» он изложил идеи о свойствах золота, серебра, драгоценных камней и пурпура, а также впервые сформулировал представление о трансмутации металлов — превращении неблагородных металлов в золото. Эта идея стала ключевой для всей последующей алхимической традиции. Идея трансмутации металлов опиралась на античную теорию четырех элементов — огня, воды, земли и воздуха. Считалось, что эти стихии могут превращаться друг в друга, а значит, изменение состава металлов возможно при правильном методе. Практической основой такого взгляда было наблюдение изменения цвета и свойств металлов при введении примесей, например, у мышьяковистой меди оттенки варьировались от белого до красного и золотистого. Задача трансмутации металлов на протяжении всего существования алхимии оставалась ее центральной целью. Уже в трудах Болоса Демокрита встречаются описания способов получения сплавов, подобных благородным металлам, в частности латуни, рассматриваемой как разновидность золота. К числу источников александрийского периода относится энциклопедия Зосима Панополитанского (III–IV вв.), представляющая собой собрание рецептур с мистическими комментариями. Зосим определял khemeia как искусство получения золота и серебра, подчеркивая необходимость сохранения его тайн. Помимо практических текстов, сохранилось и значительное число герметических сочинений философского характера, наиболее известное из которых — «Изумрудная скрижаль» Гермеса Трисмегиста. Сведения о развитии алхимии в Александрии крайне ограничены. Утрату значительной части источников историки объясняют разрушением Александрийской библиотеки и запретом императора Диоклетиана на занятия khemeia, вызванным опасениями подрыва экономики. Дальнейшие гонения усилились с утверждением христианства как государственной религии Римской империи, так как алхимию, связанную с языческими культами, рассматривали как ересь. Академия прекратила существование после арабского завоевания Египта в 640 г., однако отдельные научные традиции сохранились в Византии и были восприняты арабской культурой. Распространение ислама в VII в. привело к формированию Халифата, объединившего территории Азии, Северной Африки и части Европы. Арабские правители поддерживали развитие наук; в Дамаске, Багдаде, Кордове и Каире возникли университеты, ставшие ведущими научными центрами Средневековья. Именно в арабской среде термин khemeia преобразовался в al-khimiya, давший современное название алхимии. Арабская алхимия опиралась на античные труды и учение Аристотеля о взаимопревращаемости элементов. Значительный вклад внес Джабир ибн Хайян (721–815), разработавший ртутно-серную теорию происхождения металлов, согласно которой все металлы образуются из сочетания философской Ртути и философской Серы. Чистое соединение этих принципов формирует золото, а искажения — «несовершенные» металлы. Арабские алхимики достигли практических успехов: выделяли сурьму, мышьяк, получали уксусную кислоту и растворы сильных минеральных кислот. Большинство из алхимиков были одновременно врачами, что способствовало тесной связи алхимии с медициной. Ар-Рази (864–925) ввел третий принцип — философскую Соль, необходимую для формирования твердых металлов. Авиценна (Ибн Сина, 980–1037) критиковал идею трансмутации металлов, считая возможным лишь изменение внешнего вида веществ. Через Италию в Европу проникли труды арабских и античных алхимиков, что стимулировало развитие науки. Переводы трактатов на латинский язык, основание университетов в Болонье, Монпелье и Париже в XII–XIII веках создали базу для европейской алхимии. В XII–XV веках алхимики Европы постепенно превзошли арабских коллег в изучении свойств вещества, даже несмотря на то, что в 1317 году папа Иоанн XXII предал алхимию анафеме, вследствие чего каждый алхимик мог быть обвинен в ереси. В 1270 году кардинал Джованни Фиданца (Бонавентура, 1121–1274) получил раствор нашатыря в азотной кислоте, известный как «царская водка», способный растворять золото. В XIV веке важный вклад внес анонимный автор, скрывавшийся под именем Гебера (Псевдо-Гебер), впервые описавший минеральные кислоты — серную и азотную, что значительно расширило возможности алхимических экспериментов. Так, алхимики открыли три основные минеральные кислоты: азотную, серную и соляную. Эти вещества проявляли уникальные химические свойства, позволяя превращать одни вещества в другие и растворять металлы. • Соляная кислота получалась нагреванием поваренной соли в плавильном котле. Выделяющийся хлор соединялся с водой и давал нужный продукт. • Азотная кислота впервые упоминается в трудах персидских алхимиков IX века, а четырьмя столетиями позже использовалась Альбертом Великим. Она получалась при нагревании селитры в смеси с квасцами и медным купоросом. Образовавшийся диоксид азота и вода соединялись, давая азотную кислоту. • Серная кислота открыта персидскими алхимиками, такими как Абу Бакр Мухаммад ар-Рази и Джабир ибн Хайян. Она образовывалась при нагреве железного купороса с медным купоросом с последующей конденсацией в емкости. Эти открытия сыграли важную роль в развитии химических технологий и понимании реакций веществ. В XV веке заметной фигурой стал бенедиктинец Василий Валентин, подробно исследовавший сурьму, соединения цинка, висмута, олова, свинца и кобальта, а также свойства соляной кислоты и спирта. В конце Средневековья и в начале Нового времени в Европе получили известность и другие алхимики — Николас Фламель, Александр Сетон, Иоганн Исаак Голланд, Михаил Сендивогий, Венцель Зейлер и др. Их имена вошли в историю как благодаря поискам философского камня, так и благодаря трудам, оказавшим влияние на дальнейшее развитие науки. В XVI веке европейская алхимия переживала процесс разделения на два направления. Одно из них продолжало мистические традиции и сосредоточивалось на поисках трансмутации металлов с помощью магических операций, другое развивалось рационально, что привело к формированию иатрохимии и технической химии — переходных этапов между классической алхимией и современной наукой химией. Техническая химия получила развитие в трудах Ваноччо Бирингуччо (1480–1539) и Георга Бауэра (Агрикола, 1494–1555). Их работы «О пиротехнии» и «De Re Metallica» представляли собой обширные энциклопедии по минералогии, металлургии, горному делу и керамике, где подробно описывались химические операции, технологические процессы и экспериментальные данные. Основной целью авторы считали совершенствование химической технологии и рациональное использование знаний алхимии. Некоторые алхимики занимались биологией и медициной. Одним из таких был швейцарец Филипп Ауреол Теофраст Бомбаст фон Гогенгейм, известный как Парацельс. Он рассматривал человеческий организм как систему, в которой можно отделять «чистое» от «нечистого». Парацельс впервые отметил, что ядовитые вещества могут быть полезны в малых дозах, а передозировка любого вещества, включая воду и кислород, может быть опасной. Эти идеи стали основой современной токсикологии. Кроме того, он первым создавал лекарства исключительно из химических соединений, а не растительного или животного сырья, что стало значительным шагом в развитии фармакологии. Андреас Либавий (1540–1616) в 1597 году опубликовал первый в истории учебник химии «Алхимия», где подробно описал химическую посуду, аппаратуру и лабораторные процедуры, создав проект идеальной лаборатории. Он также получил «спирт сулемы» — тетрахлорид олова. Иоганн Рудольф Глаубер (1604–1668) и Отто Тахени (1620–1699) разработали методы получения неорганических веществ и предложили уточнения к ртутно-серной теории, включая рассмотрение кислот и щелочей. Ян Баптиста ван Гельмонт (1577–1664) поставил вопрос об истинных простых веществах и проводил количественные исследования, доказав, что металл может быть восстановлен в исходном виде после растворения. Алхимики Европы достигли значительных практических результатов: в ходе экспериментов алхимики открыли несколько химических элементов, ставших впоследствии частью периодической таблицы. Одним из них стал фосфор, который был впервые получен немецким алхимиком Хеннигом Брандом в 1669 году. Исходным материалом для эксперимента была человеческая моча. В течение двух недель Бранд вываривал около 4,5 тонны жидкости, стремясь к неизвестной цели, типичной для алхимических исследований того времени. После термической обработки образовалось смолянистое вещество, которое при дальнейшем нагреве с песком и углем выделяло светящийся пар, конденсировавшийся в белые капли. Это вещество Бранд назвал фосфором, что в переводе с латыни означает «светоносный». Получение фосфора не приблизило алхимиков к созданию философского камня, но позволило понять химические реакции органических и неорганических веществ. Позже Роберт Бойль повторил процесс получения фосфора и опубликовал его методику, что сделало этот элемент доступным для научного сообщества. В современном производстве фосфор получают из фосфатной руды. Несмотря на все достижения алхимии, современники относились к ее представителям с подозрением. Да и сами алхимики не доверяли друг другу и редко делились результатами экспериментов. Названия открытых веществ давали без системы, и одно и то же соединение могли открывать несколько исследователей независимо друг от друга. Отсутствие рецензирования и строгой проверки гипотез ограничивало научную достоверность полученных результатов. Тем не менее большинство алхимиков стремились понять окружающий мир и исследовали химические процессы систематически. Рациональные направления алхимии подготовили фундамент для формирования современной химии в XVII веке. Несмотря на ограниченность классической алхимии, ее вклад оказался значительным: накоплен опыт экспериментального исследования веществ, разработаны ртутно-серная и трехпринципная теории, сформированы основы эмпирического подхода.

10 самых разрушительных потопов, не связанных с водой

Когда люди думают о наводнениях, они обычно представляют себе воду. Однако бывают и более редкие случаи, когда катастрофы вызваны другими жидкими веществами. В теории масса растопленного шоколада, несущаяся на вас, может показаться мечтой, а на практике любые виды затоплений способны нести смерти и разрушения. Лондонский пивной потоп В начале XIX века на лондонской пивоварне Horse Shoe Brewery находился огромный бродильный чан высотой более шести метров, который вмещал объем, эквивалентный примерно 3,5 тысячи баррелям пива. 17 октября 1814 года одно из железных опорных колец резервуара лопнуло, и горячая бродящая жидкость вырвалась наружу с такой силой, что не только разорвала несколько соседних чанов, высвободив около 1,2 миллиона литров пива, но и проломила стену пивоварни. Почти пятиметровая волна затопила перенаселенный район трущоб Сент-Джайлс, разрушила несколько зданий и унесла жизни восьми человек, пятеро из которых пришли на похороны ребенка. По данным газеты The Morning Post, «открывающаяся картина разрушения представляет собой ужасающее и устрашающее зрелище, сравнимое с последствиями пожара или землетрясения». Впоследствии ходили слухи, что по меньшей мере еще один человек скончался от алкогольного отравления, перепив бесплатного эля. Однако ни одно издание того времени о таком случае не писало, что ставит историю под сомнение. Дублинский горящий потоп виски Отравление алкоголем стало единственной причиной смертей во время дублинской катастрофы. Вечером 18 июня 1875 года пожар на заводе по производству крепкого алкоголя и на складе Лоренса Мэлоуна в центре Дублина привел к разрыву дубовых бочек с виски и другими спиртными напитками. Горящий алкоголь вытек на улицу и образовал реку шириной более полуметра и глубиной 15 сантиметров. Пока пожарные боролись с огнем, многие горожане сбежались к месту происшествия, чтобы напиться виски. «Сообщается, что крышки, миски и прочие сосуды пускались в ход, чтобы черпать алкоголь, вытекавший из горящего здания. Как бы отвратительно это ни выглядело, некоторые люди снимали ботинки и использовали их в качестве кружек», — писали в газете The Irish Times. В общей сложности инцидент унес жизни 13 человек (все они скончались от алкогольного отравления) и разрушил несколько рядов многоквартирных домов. Затопление Бостона патокой Любой, кто готовил или пек с мелассой (кормовая патока), знает, насколько липкой она может быть. Но бостонцам известно это лучше, чем кому-либо, из-за Великого паточного потопа, который обрушился на район Норт-Энд в начале 1919 года. В 1915 году Purity Distilling Company повсеместно экономила на строительстве гигантского резервуара для хранения патоки. Конструкция высотой 15 метров и шириной 27 метров была сделана из слишком хрупкой стальной смеси: ее толщина была вдвое меньше необходимой, а заклепки не имели должного укрепления. Резервуар сразу же стал протекать, но компания просто выкрасила его в коричневый цвет, чтобы вытекающая патока была менее заметна. Что-то точно должно было произойти. 15 января 1919 года резервуар разорвало, в результате чего почти 12 тысяч тонн мелассы обрушились на город пятиметровой волной, двигавшейся со скоростью 56 км/ч. Густая масса разрушила здания и повалила железнодорожную эстакаду. Несколько кварталов оказались погребены под слоем патоки, 21 человек погиб, еще 150 получили ранения. Липкое вещество создало проблемы на долгое время. На ликвидацию последствий ушло более 80 тысяч часов работы, и каждый, кто контактировал с патокой — от спасателей и уборщиков до выживших и зевак, — невольно распространял ее по всему Бостону. Местные жители еще несколько десятилетий спустя утверждали, что в городе иногда чувствовался запах мелассы. Шоколадный потоп Вскоре после того, как Бостон накрыла волна патоки, Бруклин оказался покрыт расплавленным шоколадом. 12 мая 1919 года пожар охватил склад бруклинской шоколадной компании Rockwood & Company, в результате чего смесь какао, масла и сахара расплавилась и вытекла на улицу. Густая масса забила ливневые стоки; Хью Уорд из департамента уборки улиц заявил, что образовавшееся наводнение позволило бы проплыть на лодке пару кварталов. Как и следовало ожидать, слух о шоколадной реке разнесся мгновенно, и дети толпами сбегались к сладкому месту, чтобы напиться досыта. «Малыши падали на колени перед потоком и жадно черпали его своими грязными пальцами», — сообщала газета The Brooklyn Daily Eagle. От шоколада никто не погиб, но один пожарный пострадал при тушении огня, а ущерб складу оценили примерно в 75 тысяч долларов (почти 1,4 миллиона долларов по сегодняшним меркам). Катастрофа в Аберфане С 1916 года склон горы над маленьким уэльским шахтерским городком Аберфан стал местом растущего числа терриконов — отвалов пустых пород. Утром 21 октября 1966 года одна из таких насыпей, содержавшая более двух миллионов кубометров угольных отходов, сошла с горы, уничтожая все на своем пути. Под удар попали несколько домов, начальная школа и часть средней школы. Всего погибли 144 человек, 116 из которых были детьми. Выживший Брайан Уильямс, которому было семь лет, позже вспоминал, как сидел в классе и слышал приближающийся громкий шум. Он отметил, что никогда ничего подобного не слышал — будто самолет заходит на посадку. Следующее, что он описал, — это обрушившаяся стена класса и комната, заполненная илистыми отходами. Большая часть здания школы была полностью разрушена. Хотя Национальное управление угольной промышленности пыталось винить в катастрофе сильный дождь, настоящей причиной признали их собственные небезопасные методы работы. Впоследствии приняли закон, ужесточивший правила организации отвалов. Разлив на урановом заводе Звание самой масштабной радиоактивной катастрофы в истории США принадлежит аварии на урановом заводе в Черч-Роке в 1979 году. 16 июля дамба хранилища прорвалась, выпустив 1100 тонн радиоактивных хвостов и около 356 миллионов литров токсичных отходов в реку Пуэрко и на земли навахо. Хотя авария на АЭС Три-Майл-Айленд, произошедшая всего четырьмя месяцами ранее, привлекла гораздо больше внимания, инцидент в Черч-Роке выбросил в окружающую среду в три раза больше радиации. Компания United Nuclear Corporation знала о трещинах в дамбе как минимум за два года до прорыва. Кроме того, жителям должным образом не сообщили об опасности, а после катастрофы практически ничего не сделали для ликвидации последствий. У людей, контактировавших с зараженной водой, появлялись ожоги, растения вдоль реки засохли, а животные погибли. Спустя годы после катастрофы у домашнего скота все еще наблюдались последствия радиационного отравления. Ларри Кинг, геодезист, сообщавший о трещинах в дамбе (безрезультатно), рассказал, что овцы рождались как детеныши крыс, а брюшной жир, который обычно белый, был ярко-желтым. Масляный потоп в Висконсине 3 мая 1991 года на складе компании Central Storage & Warehouse в Мэдисоне (штат Висконсин) вспыхнул пожар. В течение нескольких часов содержимое склада, включая около девяти тысяч тонн сливочного масла, расплавилось и вытекло из здания, превратившись в жирную реку. Пожарным пришлось пробираться через слой масла и сыра, чтобы добраться до очага возгорания. «К концу той ночи масло было у меня в таких местах, где ему быть не положено», — отметил начальник пожарного департамента Стивен Дэвис. Масляная река угрожала попасть в озеро Монона, а дамбы, построенные для отвода потока в канализационную систему, не справлялись, поэтому смесь пришлось откачивать. К 6 мая удалось откачать примерно 53 миллиона литров жидкости. На тушение самого пожара ушло восемь дней, а общий ущерб составил 70 миллионов долларов за содержимое склада, еще 7,5 миллиона за повреждение имущества и почти миллион ушел на ликвидацию последствий. Разлив угольной золы в Кингстоне Происшествие в Кингстоне является крупнейшей промышленной катастрофой в истории США. 22 декабря 2008 года на электростанции в Теннесси из-за прорыва дамбы вылилось более 3,8 миллиона кубометров угольной золы. Поток, содержавший вызывающие рак вещества, такие как свинец, мышьяк и уран, разрушил около двух десятков домов, прежде чем попасть в реку Эмори. Хотя во время самого разлива никто не погиб, в последующие годы рабочие, занимавшиеся ликвидацией последствий, начали заболевать и умирать. «Нам годами постоянно твердили, что [угольная зола] безопасна. Что ее можно есть и пить без вреда», — рассказал ликвидатор Майкл Маккарти. Не только у него развились проблемы с сердцем и легкими, но и у его семьи, контактировавшей с веществами через его рабочую одежду. Спустя десять лет после инцидента около 250 из 900 ликвидаторов заболели, более 30 из них умерли от воздействия золы. Многие рабочие подали иск против компании Jacobs Engineering за непредоставление надлежащих средств защиты. В 2023 году удалось получить денежную компенсацию. Авария на глиноземном заводе При переработке бокситов в глинозем образуется токсичный побочный продукт — красный шлам, обладающий высокой щелочностью. 4 октября 2010 года в венгерском городе Айка произошел разрыв накопительных резервуаров этого шлама на глиноземном заводе, в результате чего наружу вырвалась волна токсичной субстанции объемом 700 тысяч кубометров. Здания в близлежащих городах и деревнях оказались затоплены, поток шлама дошел даже до Дуная. Около 200 человек получили химические ожоги, 10 человек погибли. В 2019 году некоторых сотрудников завода осудили за преступную халатность. Прорыв дамбы в Минас-Жерайс 5 ноября 2015 года дамба, сдерживающая отходы железорудной шахты в бразильском штате Минас-Жерайс, обрушилась, выпустив 50 миллионов кубометров токсичной грязи в Риу-Доси. Сильнее всего пострадала ближайшая деревня Бенту-Родригес, но поток прошел через многие населенные пункты за свое 16-дневное путешествие до Атлантического океана. Сотни зданий были смыты или погребены под грязью, погибли 19 человек. Эта катастрофа уничтожила дикую природу и нарушила жизнедеятельность почти миллиона человек. Владельцы шахты (компании BHP и Vale) создали фонд для выплаты компенсаций жертвам катастрофы.Но они также потратили годы на судебные тяжбы: иски против них подали 700 тысяч человек. Кроме того, в 2019 году в этом же штате произошел еще один прорыв на дамбе, но уже рядом с бразильским городом Брумадиньо. Токсичные отходы унесли жизни более 250 человек. Интересно, что дамба принадлежала горнодобывающей компании Vale. По материалам статьи «10 Destructive Non-Water Floods Throughout History» Mental Floss

Кулибин и его изобретения, предвосхитившие будущее

Иван Петрович Кулибин, выдающийся русский механик-самоучка, появился на свет 21 апреля 1735 года в Нижнем Новгороде. Его отец, торговец мукой, планировал, чтобы сын продолжил семейное дело, и поэтому отдал его в обучение к местному дьяку для освоения грамоты и арифметики. Однако судьба распорядилась иначе. С ранних лет Ивана тянуло к механике. Перспектива скучной и монотонной жизни торговца казалась ему невыносимой, чуждой его пытливому уму и неутомимому стремлению к познанию. Эта жажда создавать что-то новое и полезное проявилась у него очень рано. В юности Кулибин самостоятельно овладел слесарным и токарным делом, начав свой творческий путь с относительно простых механизмов: деревянных флюгеров, забавных трещоток, и даже небольших водяных мельниц — миниатюрных, но работающих образцов. Однако подлинной страстью юного Кулибина стали часовые механизмы. Их сложная точность и изящество покорили его воображение. В 17 лет, увидев у соседа настенные часы, он не просто любовался ими. Ему захотелось понять принципы их работы, проникнуть в тайну их движения. Он попросил разрешения разобрать часы, чтобы изучить их устройство. Скрупулезно, с нескрываемым интересом, он разбирал механизм, изучал каждое колесико, каждую шестеренку. Это стало толчком к дальнейшему изучению часового дела и началу его пути к созданию сложнейших механизмов, которые прославили его на всю Россию. Первые достижения Иван Кулибин начал заниматься часами в молодости, быстро добившись успеха и став известным мастером в Нижнем Новгороде. После смерти отца открыл собственную мастерскую и самостоятельно изучал необходимые для работы науки. В 1767 году создал уникальные карманные часы в форме гусиного яйца с музыкальной шкатулкой и миниатюрным театром, что произвело впечатление на Екатерину II. В 1769 году его назначили заведующим механической мастерской при Императорской академии наук, где он руководил созданием часов и других приборов, став важной фигурой в области технических инноваций. Оптический телеграф В 1794 году Кулибин представил миру свое творение — «дальнеизвещающую машину». Это устройство представляло собой оптический семафор, особенностью которого являлось использование не только зеркал, но и разработанного Кулибиным фонаря с рефлектором. Благодаря этой инновации, стало возможным размещать станции передачи на значительном удалении друг от друга и обеспечивать работу телеграфа в любое время суток, а также в условиях слабой видимости, например, при тумане. Хотя Кулибин использовал распространенную во Франции Т-образную конструкцию рамы семафора, он внес существенные улучшения, разработав оригинальный приводной механизм, обеспечивающий движение рамы, а также предложил новую, более простую систему кодирования. Кулибинская кодировка была представлена в виде таблицы, что значительно повышало скорость передачи и интерпретации сигналов. Изобретение Кулибина вызвало большой интерес, но Академия наук не выделила средства на создание телеграфной линии. После успешной демонстрации «дальнеизвещающая машина» Кулибина была передана на хранение в Кунсткамеру. Одноарочный мост Прибыв в Санкт-Петербург по приглашению императрицы Екатерины II, Кулибин быстро обратил внимание на проблемы, с которыми сталкиваются жители города из-за отсутствия моста, соединяющего берега Невы. Он предложил уникальную конструкцию деревянного однопролетного арочного моста длиной около 300 метров без опор, что учитывало природные условия и судоходство. Для проверки идеи создал масштабную модель 1:10, которая выдержала нагрузки в 12 раз превышающие расчетные. Однако мост так и не был построен из-за недолговечности дерева и масштабных размеров. Первый стационарный мост через Неву — Благовещенский — появился почти через 70 лет. Тем не менее проекты Кулибина оказали значительное влияние на развитие мостостроения в XIX веке. Фонарь-прожектор «Кулибинский фонарь» являлся крупной алебастровой вазой, по очертаниям схожей с колоколом, вся внутренняя поверхность которой, имеющая параболическую форму, была усеяна зеркальными элементами. Внутрь вазы помещался источник света — обыкновенная свеча. Изначально Иван Кулибин разрабатывал это изобретение как средство освещения для морских судов, маяков, а также городских улиц и различных мастерских, как промышленных, так и художественных. Однако, к сожалению, его прожектор использовался для развлечений и увеселительных мероприятий при императорском дворе, в целях иллюминации и во время фейерверков. Впрочем, многие современные прожекторы имеют конструктивные особенности, весьма близкие к «кулибинскому фонарю». Механические протезы ног В 1791 году Иван Петрович Кулибин впервые задумался о создании протезов после обращения офицера, потерявшего ногу. Он изготовил механическую ногу, которая позволяла офицеру ходить без посторонней помощи, и впоследствии усовершенствовал конструкцию, уделяя особое внимание легкости, прочности и удобству протеза. Его протезы были выполнены из липы и состояли из двух частей, соединенных шарниром с пружиной, что обеспечивало сгибание и выпрямление ноги. Кулибин создал модели протезов на куклах, изображающих разные случаи потери ног, и отправил чертежи на рассмотрение медицинским специалистам. Хирурги признали его изобретение одним из самых совершенных для своего времени, отметив мягкость, прочность и удобство конструкции. Однако, несмотря на признание, его протезы не нашли широкого применения из-за затрат и других факторов. К сожалению, во время войны 1812 года французский шпион украл чертежи Кулибина и продал их Наполеону. Есть свидетельства того, что именно его протезы легли в основу зарубежных разработок. В итоге Кулибин опередил своих современников в создании практически пригодного металлического протеза с шарнирным коленным суставом — принципом, который долго приписывали английскому хирургу Сайсну. Лифт В 1793 году, в возрасте 64 лет, императрица Екатерина II столкнулась с серьезными проблемами со здоровьем: на ее ногах образовались трофические язвы, что крайне затрудняло подъем в ее покои, находившиеся на втором этаже дворца. Именно тогда Кулибин создал для нее специальный подъемный механизм. Стоит отметить, что первые прототипы лифтов уже начали появляться в европейских дворцах еще в середине XVIII века. Например, в Версале подобное устройство было установлено еще в 1743 году. Изобретение Кулибина представляло собой конструкцию из двух массивных столбов, между которыми перемещалась платформа с установленным на ней креслом. Когда императрица занимала свое место, два человека обеспечивали подъем или спуск платформы, используя винтовой механизм, работающий на паровой тяге. После кончины Екатерины II ее уникальное кресло-подъемник утратило свою функцию и перестало использоваться. Со временем шахта, в которой оно находилось, была замурована. Лишь в начале XXI века реставраторы Эрмитажа случайно обнаружили сохранившиеся части этого исторического устройства. Последние годы жизни В 1801 году, после вступления на престол Александра I, Иван Кулибин попросил разрешения вернуться в Нижний Новгород и завершить работу над своими изобретениями. Царь одобрил его просьбу, пообещав закрыть долги и выделить средства на создание водохода, способного плыть против течения Волги. Уже в 1780-х годах Кулибин разработал концепцию судов, использующих силу течения для движения, однако его экспериментальные образцы не получили признания в коммерческой сфере из-за более низкой стоимости традиционных перевозок. После утраты императорской поддержки и ряда неудач в реализации своих идей, включая проекты мостов и вечного двигателя, Кулибин столкнулся с тяжелыми жизненными обстоятельствами. В 1813 году он потерял дом из-за пожара и жил в нищете. Перед смертью он смог приобрести небольшое жилье, но здоровье ухудшилось, и в 1818 году он скончался в полной бедности. Этот человек, гений механики и техники, представлял собой удивительное сочетание новаторского мышления и глубокого консерватизма в повседневной жизни. Его домашний быт был прост и непритязателен, лишен тех излишеств, которые были распространены среди представителей высшего света. В отличие от многих своих современников, он не приобщался к курению табака и играм в карты. Вместо этого Кулибин находил удовольствие в поэзии, сам сочинял стихи. Он любил званые вечера, но не ради изысканных угощений или алкоголя. Кулибин совсем не пил спиртного и скорее выступал в роли остроумного собеседника, радуя гостей своим неутомимым юмором и добродушием. Его внешний вид также резко контрастировал с окружающей его средой придворной элиты. Среди блеска расшитых мундиров западного стиля, Кулибин выделялся своим традиционным длиннополым кафтаном, высокими сапогами и пышной бородой – образ, словно сошедший со страниц старинных гравюр. Это несовпадение стиля и манер нередко становилось поводом для насмешек, однако Кулибин, обладая редким остроумием и природным достоинством, с легкостью парировал все колкости, располагая к себе даже самых скептически настроенных аристократов. Его спокойствие и уверенность в себе были поразительны. О признании Кулибина свидетельствует длинный список высокопоставленных лиц, которые оказывали ему покровительство и уважение. Среди них были такие влиятельные персоны, как императрица Екатерина II, Павел I, Александр I, император Священной Римской империи Иосиф II, знаменитый реформатор, шведский король Густав IV Адольф. Перечень высоких покровителей продолжают граф Орлов и великий полководец А.В. Суворов. Этот впечатляющий список подтверждает исключительный талант Кулибина и его важную роль в жизни России того времени. Неудивительно, что его имя стало нарицательным и до сих пор на слуху, а изобретения служат прообразом для многих современных технологий.