В кино все кажется простым. Астроном — часто индивидуалист — сидит в одиночестве в диспетчерской радиотелескопа, когда из динамиков раздается странный сигнал. Каким-то образом астроном сразу понимает, что он из другого мира, через несколько компьютерных кликов сообщение расшифровывается, и сюжет начинает разворачиваться. Но насколько легко было бы понять в реальной жизни, что внеземная цивилизация разговаривает с нами? С возобновлением интереса к поискам внеземного разума (проект SETI), охватившим весь мир, этот вопрос все чаще обсуждается лингвистами и другими учеными. «Я настроена оптимистично. Я совершенно уверена, что нет смысла посылать такой сигнал, который невозможно будет расшифровать. Так что это будет понятно», — говорит Шери Уэллс-Дженсен, член правления организации Messaging Extraterrestrial Intelligence (METI). Однако это не значит, что послание будет легко понять. Без прямого доступа к существам, написавшим сообщение, нам могут потребоваться годы, десятилетия или столетия, чтобы расшифровать сообщение. Или мы можем никогда не расшифровать его. И вот тут все действительно меняется. По мнению некоторых исследователей, может оказаться, что никогда не расшифровывать сигнал — лучший и самый безопасный вариант. Легко предположить, что сообщение будет безобидным, возможно, открыв информацию, которая сократит столетия научных исследований. Но некоторые эксперты теперь считают, что послание может иметь более темные и даже опасные намерения. Когда человечество впервые подумало, что инопланетяне существуют? Представление о другой жизни во Вселенной уходит корнями в глубокую древность. Но, по словам Дэвида Дюнера, профессора истории науки, более реалистично стало рассматривать такую возможность в XVI и XVII веках. Это было время коперниканской революции, когда Землю стали считать планетой, вращающейся вокруг Солнца, а Солнце — просто одной из звезд. Это означало, что все другие звезды во Вселенной также могли иметь планеты вокруг себя. В XVIII и XIX веках ученые начали размышлять о том, как проходило бы общение с инопланетянами. Думая, что Луна может быть обитаема, немецкий математик Карл Фридрих Гаусс предложил вырубить большие участки сибирского леса для отображения геометрических фигур. Чтобы быть уверенным, что сигнал не был неправильно истолкован как природное явление, он предложил разделить лес на геометрическое представление теоремы Пифагора. В 1960 году американский астроном Фрэнк Дрейк запустил SETI в том виде, в каком проект существует сегодня. Он использовал 26-метровую тарелку радиообсерватории Грин-Бэнк для поиска инопланетных радиосигналов от ближайших звезд Тау Кита и Эпсилон Эридана. Дрейк не получил ничего значимого, но это утвердило идею использования радиотелескопов для поиска внеземных радиосигналов. Почему инопланетную жизнь ищут сейчас? Интерес к этому начинанию с годами то возрастал, то ослабевал, но в настоящее время проект SETI возрождается. Директор Центра астрофизики Jodrell Bank, нынешний председатель Постоянного комитета SETI Международной академии астронавтики (IAA), профессор Майкл Гарретт говорит, что катализатором этого нового интереса стали инвестиции Юрия Мильнера, изучавшего теоретическую физику в МГУ. В рамках своей программы Breakthrough Initiative Мильнер выделил 100 миллионов долларов на финансирование SETI. Начиная с 2016 года Breakthrough Listen начали использовать радиотелескопы на том же телескопе Грин-Бэнк, где Дрейк начинал поиски. Программа рассчитана на десятилетие. Это в первую очередь американский проект, но Гарретт считает, что он вызывает новый интерес в Европе и за ее пределами. Проект использует большее количество обсерваторий, чем когда-либо, которые тратят хотя бы некоторое время на поиск сигналов. Никогда не было более высокой вероятности обнаружить что-либо, чем сегодня. На случай, если кто-то все же получит сигнал, постоянный комитет IAA SETI установил протокол для проверки подлинности сигнала перед его обнародованием. Хотя протокол разработан с учетом высочайших стандартов научной строгости для поддержания достоверности, новости почти наверняка просочатся, тем более что круг осведомленных людей расширяется по мере поиска независимого подтверждения. Как будут переводить инопланетный сигнал? Независимо от того, как и когда сигнал будет обнародован, после подтверждения его внеземного происхождения возникнет вопрос: о чем он? Почти наверняка это будет сложно выяснить. Дэвид Дюнер, который также является членом правления METI, ссылается на трудности, с которыми столкнулись при расшифровке египетских иероглифов. Значение этой древней системы письма было утеряно для человечества примерно на полторы тысячи лет. Ученым удалось расшифровать его только после того, как войска Наполеона нашли Розеттский камень в 1799 году, на котором, как известно, был один и тот же текст, написанный на трех языках, один из которых — иероглифы. Прошло еще 20 лет, прежде чем французский филолог Жан-Франсуа Шампольон полностью понял египетскую письменность. «Это было очень сложно, хотя мозги у нас были точно такие же, как у египтян 2000 года до н.э. Межзвездное общение гораздо сложнее, потому что у нас не будет одной и той же биологии или одного и того же мозга. Мы даже не живем на одной планете», — пояснил Дюнер. Без этих общих вещей общение становится намного сложнее. Вот почему некоторые предполагают, что математика и законы физики — это лучшие вещи для начала общения, потому что они универсальны. А если инопланетяне передают сигналы, то у них явно развиты технологии, а значит, у них продвинутое понимание физики. Но то, что везде во Вселенной действуют одни и те же законы физики, не означает, что инопланетяне будут воспринимать их так же, как мы. «То, как мы выражаем математику, зависит от нашей культуры, нашей истории, а также от того, как устроен наш земной мозг. Они же могут выражать математику по-разному», — сказал Дюнер. То же самое и со структурой языка. Например, кажется вполне разумным ожидать, что их язык будет содержать эквивалент существительных, поскольку в их мире будут «вещи». Инопланетяне также должны выполнять действия, поэтому глаголы тоже будут. Но такие мысли могут оказаться неверными. «Чем больше я убежден в том, что я что-то знаю, тем в большей интеллектуальной опасности нахожусь, если ошибаюсь», — отметила Уэллс-Дженсен. Другими словами, чтобы попытаться расшифровать сообщения, ученые не должны ничего исключать. Она говорит, что лучший способ обеспечить это — опубликовать все данные, чтобы любой желающий мог попробовать их расшифровать. По словам исследователя, она глубоко доверяет человеческому любопытству. Будет ли послание пришельцев дружественным? Что именно инопланетяне могут вложить в свое сообщение? Уэллс-Дженсен надеется на какой-нибудь полезный совет: «Кажется, у нас здесь не все хорошо, и, возможно, мы могли бы использовать некоторые их советы». Она поддерживает идею, что любой внеземной разум, посылающий сигналы по всей Галактике, будет старше и более продвинутым, чем наше общество, просто из-за технологии, необходимой для точного нацеливания на планету из другой звездной системы. Независимый исследователь SETI и член постоянного комитета Иван Дутил проявляет осторожность. Что, если сообщение является троянским конем, мнимой просьбой о помощи? «Представьте, что вы — самая развитая цивилизация в Галактике, и вы не хотите ее ни с кем делить», — говорит он. Один из сценариев, который предлагает исследователь, — это мрачная интерпретация романа Карла Сагана «Контакт». В этой истории добрые инопланетяне отправляют людям планы постройки гигантской машины. Никто не может понять ее предназначение, но ее все равно строят. Оказывается, это устройство для межзвездных путешествий, позволяющее человечеству вступить в контакт с инопланетянами. Но что, если планы были бы фальшью? Тогда это высосало бы огромное количество ресурсов впустую. Или, что еще хуже, сообщение содержало бы планы чего-то, что сработает, но является оружием для уничтожения планеты. Даже если инопланетяне не намерены причинять вред, они все равно могут коренным образом изменить наши интеллектуальные способности, особенно когда речь идет о занятиях наукой. Представьте себе эффект от расшифровки сигнала и обнаружения того, что это «свалка» базы знаний инопланетян, и что они в научном отношении намного более продвинуты, чем мы. Наверняка это подарок? По мнению Дутила, это не совсем так. Получение огромного количества знаний способно подорвать главную способность нашей науки: нестандартное мышление. Вместо того, чтобы изучать направления, основанные на личных интересах или текущих мировых проблемах, без фиксированного представления о том, к чему может привести работа, исследователи будут трудиться над достижением известной конечной цели. Дутил считает, что если вы знаете результат, к которому стремитесь, то «можете утратить базовые научные навыки понимания того, как задавать фундаментальные вопросы и исследовать». Это мрачные мысли, и они повышают вероятность того, что лучший исход для человечества — невозможность расшифровать инопланетное послание. Но даже если это так, какой-то общий смысл будет понятен. Просто осознание того, что мы здесь не одни, уже было бы откровением. Обнаружение внеземного сигнала часто называют величайшим открытием, которое когда-либо делала наука. Кажется, хватило бы просто знания того, что темные царства космоса наполнены разумом. Но когда дело доходит до расшифровки, это не столько подарок, сколько открытие ящика Пандоры. Будьте осторожны со своими желаниями. По материалам статьи «What would actually happen if we discovered a message from an alien planet?» Science Focus