Страна, в которой 37 официальных языков

В мире существует 195 стран, более 2 тысяч национальностей и около 7 тысяч языков. Наша страна насчитывает 193 этноса, а языков в совокупности — почти 300. Но официальным является только один — русский. Он также утвержден одним из официальных в Беларуси, в частично признанной Южной Осетии и в непризнанной Приднестровской Молдавской Республикой. Но знали ли вы, что в мире есть страна, где в делопроизводстве, судопроизводстве и обучение используется целых 37 языков? Между Бразилией, Перу и Парагваем есть… Боливия! И да, именно в этой стране с населением более 12 миллионов человек существует 37 официальных языков, это отмечено в конституции страны от 2009 года. Как и почти во всех странах Южной Америки, испанский является первым официальным языком Боливии. Но, чтобы подчеркнуть ее культурное богатство и отдать дань уважения коренным народам, страна, которую иногда называют «Тибетом Северной и Южной Америки» из-за ее значительной возвышенности, решила присвоить 36 индейским языкам статус официальных. Самые популярные из них — кечуа, аймара и гуарини. Помимо уникальной мультиязычности, Боливия также: Государство с двумя столицами Так сложилось в ходе исторического политического компромисса, который берет свое начало в территориальных конфликтах, ознаменовавших бурную историю Боливии с момента обретения независимости в 1825 году. В то время соперничество между горными и равнинными регионами привело к сохраняющейся напряженности в отношении распределения политической и административной власти. Чтобы найти выход из этого затруднительного положения, был принят компромисс: Ла-Пас, благодаря своему стратегическому расположению в самом сердце Анд, был выбран в качестве резиденции центрального правительства и администрации. Что касается города Сукре, то, будучи бывшей колониальной столицей и символом независимости, он сохранил свой статус конституционной столицы и стал центром ключевых судебных институтов Боливии. Страна, где нет выхода к морю Но есть военно-морской флот. Так было не всегда: Боливия потеряла свои прибрежные земли в результате вооруженного столкновения с Чили и по сей день стремится восстановить их, регулярно обращаясь в Международный суд в Гааге. На службе в военно-морском флоте может оказаться любой из граждан, так как в Боливии действует обязательная военная повинность для всех, в том числе и для женщин. Продолжительность службы составляет год. Поражает потрясающей природой От огромных гор Анд до буйных джунглей Амазонки, вулканов, лагун и засушливых пустынь, страна предлагает пейзажи на любой вкус. На севере национальный парк Мадиди считается одним из крупнейших природных заповедников в мире. Нередко там можно встретить аллигаторов, обезьян, туканов, попугаев, ягуаров и даже капибар. В нескольких километрах отсюда находятся 36 островов озера Титикака, известного своей завораживающей красотой. На юге, на границе с Чили, распростерлась территория одного из самых посещаемых мест Южной Америки — засушливая пустыня Уюни. Пейзажи здесь великолепны: островки, усеянные кактусами, высокие андские горы, огромные вулканы и обширные соленые озера. Чтобы увидеть еще более экстремальные и суровые пейзажи, нужно отправиться в регион Липес, к югу от Уюни. Помимо вулканов и соляных озер, здесь предстают перед взором многочисленные бирюзовые лагуны и высокие гейзеры. На востоке Боливии Санта-Ана привлекает большое количество посетителей своими великолепными виноградниками и разнообразием сортов сыра. Не устанавливает правил дорожного движения На дорогах требуется повышенное внимание, так как соблюдение ПДД в стране почти отсутствует, и участники движения зачастую игнорируют общепринятые нормы. Каждый водитель самовольно выбирает стиль езды, что создает хаотичную и небезопасную обстановку. Вождение в нетрезвом виде в Боливии — обычное дело. Водители могут быть агрессивными и безрассудными. Многие из них превышают скорость. Удивляет условиями содержания заключенных А именно тюрьмой Сен-Педро. Возведенная в XIX веке, эта тюрьма поначалу ничем не выделялась среди множества аналогичных учреждений по всему миру. Со временем, однако, она стала полигоном для экспериментов, превратившись в уникальное место, где отбывают сроки люди, осужденные за воровство, мошенничество или сбыт наркотиков, что в Боливии не относится к категории серьезных правонарушений. В отличие от традиционных тюрем, здесь отсутствуют привычные камеры. Заключенные имеют возможность жить вместе со своими семьями, заниматься трудовой деятельностью, получать заработную плату и даже приобретать или снимать жилье. На территории тюрьмы функционируют образовательные учреждения, храмы, спортивные площадки и даже бордель. Фактически это отдельный город, занимающий площадь в один гектар.

Чернуха 90-х

Восприятие 1990-х в массовом сознании — это смесь ностальгии, тревоги и боли. В культурной памяти эти годы прочно закреплены как эпоха «беспредела» и выживания. Российское кино этого периода — особенно жанровое и криминальное — стало зеркалом перемен, выразив дух времени, возможно, даже точнее, чем официальный кинематограф или фестивальное авторское кино. «Чернуха», как часто называют это направление, оказалась не просто эстетикой, а настоящим способом осмысления действительности. Фильмы вроде «Астенического синдрома» или «Маленькой Веры» стали знаковыми примерами этой тенденции. В постсоветскую эпоху эстетика чернухи сохранилась и развивалась: от работ Алексея Балабанова до сериалов Андрея Звягинцева и Юрия Быкова. Эстетика выживания: когда кино перестало врать Фильмы конца 80-х — начала 90-х фиксировали на пленке острую социальную травму, возникшую на стыке двух эпох. Художники наконец получили свободу выражения, но одновременно лишились поддержки государства и производственной базы. «Мосфильм» и «Ленфильм» сокращали объемы, киностудии закрывались или переходили на коммерческие рельсы, а съемочные группы учились работать с минимальными ресурсами — на рынках, в подвалах, в камерах. Зато с максимальной достоверностью. Режиссеры и сценаристы, работавшие в «чернушном» жанре, опирались на личный опыт или истории близких. Это кино снимали люди, хорошо знавшие, как выглядят драки, жаргон, криминальные схемы и атмосфера безвластия — не из газет, а из жизни. Поэтому даже простые сюжеты — вроде «бывший спортсмен идет в бандиты» или «честный парень попадает за решетку» — воспринимали как срез эпохи, а не просто развлечение. Время беззакония Уровень жизни в крупных городах стремительно падал, а в глубинке казался откатившимся в прошлые века. На этом фоне герои криминальных фильмов — будь то бывший спортсмен, подставной сутенер или идеалист-журналист — выглядели последними борцами за справедливость, пусть и по своим, уличным законам. Так, в «Фанате» (1989) зритель видел, как молодой каратист погружается в криминальную среду и участвует в боях не на ринге, а во дворах и ангарах. Алексей Серебряков, еще до «Левиафана» и «Груза-200», играл не сломленного циника, а гибкого, решительного парня с лицом героя, но жестокими обстоятельствами. С другой стороны — Евгений Сидихин в «За последней чертой» (1991): бывший боксер, выныривающий из тюрьмы прямо в объятия криминала. Против него — герой Игоря Талькова, харизматичный, но опасный рэкетир, чья роль была значительно урезана в финальном монтаже, сделавшая его не союзником, а антагонистом. Обе картины демонстрируют, как даже профессиональные спортсмены, призванные защищать порядок, становятся частью хаоса. Тюрьма как метафора страны Кульминацией жанра стал фильм «Беспредел» (1989) Игоря Гостева — тюремная драма, в которой колония превращается в аллегорию Советского Союза на изломе. Здесь столкновение «старых» уголовников и «новых» молодых осужденных символизирует смену поколений и ценностей. Картина пугает своей реалистичностью: многие роли исполнили реальные заключенные, а диалоги и сцены бунта до сих пор вызывают мурашки. Сергей Гармаш в роли вора по кличке Могол и Лев Дуров в роли начальника оперчасти Кума воплощают противоположные полюса лагерной иерархии, но в то же время — две правды о стране, где насилие стало нормой, а понятие справедливости — поводом для конфликта. Триллер, боевик, сплотейшен Не менее ярким примером позднесоветского боевика стал «Курьер на восток» (1991) — почти забытая сегодня лента, которая легко могла бы конкурировать с современными западными экшенами. Это история борца, попадающего в среднеазиатскую колонию, совершающего побег и ввязывающегося в стремительную криминальную одиссею. Динамичные драки, выстроенная драматургия и неожиданные сюжетные повороты делают фильм настоящим шедевром «чернушного» жанра. Отдельного внимания заслуживают и менее известные, но жанрово выразительные фильмы: «Охота на сутенера», «Криминальный квартет», «Сатана», «Караул», «Лошади в океане». Каждый из них по-своему отражает тревожное, яростное, дикое время, в котором закон казался фикцией, а дружба и предательство — вопросом выживания. Сегодня многие из этих фильмов воспринимаются с неожиданной свежестью. Отчасти — благодаря документальной стилистике, съемкам на пленку, актерам без «глянца». Отчасти — потому что они фиксируют чувства, которые снова становятся актуальными: неуверенность в будущем, утрату ориентиров, разочарование в институтах власти. Сериалы как продолжение: чернуха 90-х в XXI веке С середины 2010-х годов российская телеиндустрия переживает всплеск интереса к драмам, рассказывающим о жизни в позднем СССР, в «лихих» 1990-х и на постсоветском пространстве. Эти проекты продолжают традицию чернухи и даже получили свое название «неочернуха». Сегодня этот жанр адаптировался к реалиям стриминговых платформ. Современные проекты не просто воспроизводят атмосферу девяностых — они активно используют узнаваемые нарративные и визуальные элементы. Фактически зрителю предлагается конструктор из характерных тропов и типажей. Проекты вроде «Слово пацана», «Лихие», «Фишер», «Аутсорс» и «Дети перемен» воссоздают узнаваемые визуальные и нарративные маркеры: провинциальный антураж, бытовой алкоголизм, насилие как повседневность, подростковая жестокость, упадок семейных связей. Есть несколько обязательных маркеров для таких сериалов: • Подростки на грани: школьники, быстро превращающиеся в участников ОПГ. • Трагичные девушки: образ «розы на помойке» возвращается в виде героинь, несущих на себе груз социальной и личной драмы. • Честный милиционер: всегда одинокий и обреченный, борющийся не только с преступностью, но и с системой. • Неблагополучная семья: отсутствие отцов, униженные матери, травмированные дети. • Маньяки и психопаты как метафора скрытой социальной агрессии. Атмосфера и язык времени Даже если события формально происходят в другое десятилетие, вся эстетика — от саундтрека до предметов быта — возвращает зрителя в 90-е. Звучат хиты Татьяны Булановой и «Комбинации», на экране — панельки, прокуренные кухни, VHS и пыльные фотообои. Пространство действия — не Москва, а Саратов, Хабаровск, Камчатка, Казань. Провинция в этих проектах становится не просто сценой, а метафорой заброшенности, разрухи и социальной оторванности от центра. Этика без закона Главное, что объединяет старое кино и новые сериалы — это моральная серая зона. Персонажи существуют в мире, где законы не работают, и создают собственные кодексы: «по чести», «по справедливости», «по понятиям». Но эти правила, как и в 90-х, не выдерживают столкновения с реальностью — дружба предает, сила бессильна, справедливость подменяется местью. Чернушное кино и сериалы остаются актуальными, потому что отражают глубинную тревогу общества: ощущение, что прошлое никуда не делось, что нестабильность и безвременье по-прежнему рядом. Эти истории цепляют не только реализмом, но и эмоциональной правдой — отчаянием, протестом, желанием выжить. «Чернуха» — это не про криминал ради экшена. Это — язык разговора о травмах, которые до сих пор не пережиты. И если в 90-х это были фильмы «про нас», то сегодня это сериалы «про тогда, но про нас снова». Истории, в которых художественная правда оказывается больнее, точнее и честнее любых официальных хроник. Жанровое кино и современные драмы — это настоящая народная история, рассказанная с улицы. И, как ни парадоксально, именно она до сих пор дает возможность услышать ту правду, от которой все пытались отвернуться.