Мужчина, которого нельзя отпускать

Сомневаетесь, достоин ли мужчина серьезных отношений? Убедитесь, что в нем есть следующие качества! Если вы нашли такого мужчину, то советуем вам никогда его не отпускать из своих объятий. 1. Его взгляд оказывается у вас в душе Если от его взгляда вы испытываете странное чувство, мужчина хочет узнать вас всю, а не разглядеть черты лица или оценить фигуру. Он смотрит не на внешность, а на то, кто вы на самом деле. Мужчина хочет убедиться, что ваша внешность соответствует той сущности, в поисках которой он находится давно. 2. Он добр, но в меру «Неженки» и агрессивные мужчины — не ваш выбор. Но это не значит, что настоящий мужчина должен быть во всем брутален и строг. Если мужчина знает, в каком месте нужно проявить доброту и где необходимо показать силовые качества, с ним вы будете как за каменной стеной. 3. Его активность сочетается с терпеливостью Если он двигается к цели, но понимает, что не сможет достигнуть ее сразу, продолжая делать шаг за шагом, этот человек в будущем станет успешным и сможет дать вашей совместной семье все, что нужно. Вы сможете гордиться таким мужчиной. 4. Его амбиции реальны Мечты — это замечательно. Но нужно быть на долю реалистом, а не жить в розовых очках. Грамотная оценка амбиций — это еще один путь к успеху. И этой частью успеха станете вы. 5. Ему знакома кухня Каждая девушка знает, что готовящий мужчина — это невероятно сексуально. А если он готовит еще и здорово, то с таким человеком вы точно не пропадете. Желательно, чтобы мужчина готовил полезную пищу. Ведь не особо хочется увидеть его спустя несколько лет с огромным животом. 6. Он следит за здоровьем и внешним видом Привлекательный внешний вид должен касаться не только дам, но и мужчин. Все-таки 21 век! 7. Свой ум он выставляет на показ Мудрых и умных мужчин можно заметить по разговору. Для этого им не нужно хвастаться и рассказывать о своем образовании и карьере. Женщины видят силу не только в физическом плане, но и в умственном. А сила — отличный способ мужчин покорить сердце дамы. 8. Он умеет смешить и вызывать у вас улыбку Иначе вам будет скучно. И чем больше времени вы будете с этим человеком, тем скучнее будет становится ваша жизнь. 9. Он не треплется о любви, говорит о ней в меру, а вы и так знаете о его искренних чувствах Слова могут сказать о многом, поступки — о большем. Невольно для себя вы начнете осознавать, что в его романтических словах нет необходимости. Ведь он и так день за днем показывает, что к вам испытывает. 10. Ему не страшно проиграть в споре ради избежания конфликта Для него собственная правота не так важна, как мир в вашем общем доме.

15 очень жизненных цитат Луи Си Кея о воспитании детей

Когда слышишь от посторонних людей в очереди «Какая ужасная мать!» (или отец) — опускаются руки. Пожалуй, единственное, что может помочь в родительстве — это юмор. Мы собрали лучшие цитаты американского стендап-комика и отца двух дочерей Луи Си Кея о воспитании, которые точно заставят вас улыбнуться. 1. О детских вопросах Дети никогда не бывают довольны твоими ответами на их вопросы. Не бывает такого, чтобы они сказали: «Спасибо, всё понятно». Нет. Они продолжают спрашивать: «Почему, почему, почему?» — и спрашивают до тех пор, пока всё не приведёт к тому, что ты перестанешь понимать, кто ты вообще такой. 2. О родителях на детской площадке Вообще, раньше я нормально относился к людям, они мне даже нравились. Но когда у меня появились дети — всё изменилось. Я теперь вынужден общаться с людьми, с которыми раньше не стал бы разговаривать ни при каких обстоятельствах. И каждый раз при встрече с ними я думаю: «Блин, я тебя не выбирал. И я не хочу быть рядом с тобой. Это наши дети выбрали друг друга по какой-то неведомой причине. Они просто примерно одного роста и плевать хотели на то, что из-за них мне приходится с тобой общаться». 3. О чтении с детьми Воспитывать детей трудно, потому что это скучно. Вот ребёнок сидит рядом с тобой и читает тебе книжку со скоростью одна страница в 50 минут. И ты одновременно ужасно гордишься им и умираешь от скуки. 4. О гендерных ролях родителей Гендерные роли в воспитании сильно изменились. Сейчас есть куча отцов, которые сидят дома с детьми, и столько же матерей, которые с утра до ночи пропадают на работе. Но почему-то большинство людей этого не понимает. Недавно я ходил со своими детьми в кафе. И официантка подошла к нам, улыбнулась во весь рот и сказала: «Как же это прекрасно — обедать с папой!». Меня это чертовски оскорбило. Потому что после этого обеда я повёз их домой, сделал с ними уроки, посмотрел мультики и уложил спать. И для моих детей кафе — это вовсе никакое не «особенное время, проведённое с папой». Это рутина. 5. О детской болтовне Дети всё время болтают. Им плевать, что ты, например, занят или тебе неудобно. Даже если ты внезапно начнёшь перестреливаться с копами, они будут трындеть всякое дерьмо. Ни один пятилетний ребёнок не скажет: «Папа, сначала закончи свои дела, а я подожду. Всё окей!» — нет, дети так не умеют. 6. О нецензурных выражениях У меня две дочки. И я, конечно, стараюсь быть лучше рядом с ними, меняться. У меня даже есть свои правила: например, не материться при детях. Только вот оно не всегда работает. Ну знаете, бывают стрессовые моменты, когда что-то говоришь при детях по ошибке. Помню, как-то раз я готовил детям ужин. И я протягиваю дочери тарелку супа со словами: «Ешь свой ****** суп!». Да, это была непростая ситуация. 7. О воспитании Я воспитываю не детей. Я воспитываю будущих взрослых, чтобы они были готовы ко всем ужасам, которые ждут их в дальнейшей жизни. 8. О родителях с гаджетами Однажды в детском саду дочери устраивали бал. Конечно, туда пришли все родители. Но каждый, абсолютно каждый из них стоял с телефоном или планшетом. Как будто мы все были в программе защиты свидетелей. И дети танцевали перед кучей гаджетов, а родители смотрели дерьмовую съёмку того, что происходит в пяти метрах. Мне хотелось сказать: «Да посмотри ты на своего ребёнка! Разрешение на ребёнке просто сумасшедшее, если присмотреться! Это полный HD! И вообще, зачем ты это снимаешь? Ты ведь никогда не будешь это смотреть! Сразу загрузишь в фейсбук — и пусть другие умиляются». 9. О путешествиях с детьми Когда в самолёте плачет какой-то ребёнок — ты в первую очередь начинаешь жалеть себя. Сидишь и тихо ворчишь: «Весь полёт насмарку!». Но посмотрите на родителей — ведь эти люди держат ревущего ребёнка. Это значит, что они путешествуют с ребёнком весь день. Это значит, что у них в принципе есть ребёнок! Их самих всё бесит. Единственное их развлечение — раздражать других людей. Однажды моя дочь заревела в самолёте. Там был один бизнесмен (из тех, кто уверен, что это его частный самолёт, и всех нас к нему подсадили). И у него была газета. И он повернулся ко мне и посмотрел на меня из-за газеты с намёком типа «А вы не могли бы…?». Интересно, чего он ждал от меня в ответ? «Ой, извините, мой ребёнок вам мешает? Давайте-ка я его задушу!». 10. Об осуждении Я никогда не осуждаю других родителей. Знаете, вот этот момент, когда вы видите маму в «Макдоналдсе» или где-то ещё, и она кричит на ребёнка: «Заткнись! Я ненавижу тебя». А люди стоят и смотрят с осуждением: «Боже, какая ужасная мать!». Чтобы вы знали: эти люди — не родители, у них нет детей. Потому что любой родитель на их месте бы подумал: «Что этот маленький засранец такого натворил?! Бедная женщина!». 11. О болезнях Ребёнок — это ходячая бацилла, которая живёт в твоём доме и постоянно тебя заражает. На прошлой неделе у меня был грипп. Я заразился, потому что дочь покашляла мне в рот. Прямо в горло! Она пыталась в этот момент рассказать мне секрет. А секреты, по её мнению, нужно говорить людям в рот. 12. О роли папы Папа — это не помощник мамы. Это папа. И у него есть куча потрясающих навыков, которые он почему-то никогда не использует дома. У вас успешный бизнес по ландшафтному дизайну, а вы не можете одеть и покормить четырёхлетнюю дочь? Да бросьте! Просто возьмите себя в руки и классно проведите время с детьми. Даже если вы сделаете кучу ошибок, дети всё равно будут вас любить. 13. О самой сложной работе Быть родителем — это всё равно что быть прижатым к стене. Это работа, которую вы не можете просто взять и бросить. Положить свой гаечный ключ на место и сказать: «Ну всё, ребята, я пошёл. Всем пока». Нет, тут такое не прокатит. 14. О нытье Как бы сильно вы ни любили своего ребёнка, есть ситуации, когда он вас бесит. Например, когда начинает канючить: «Почему мне нельзя съесть ещё одну конфету? Я хочу сладкого». В такие моменты немного забываешь о том, что ты родитель, и очень хочется сказать ему что-то вроде: «Знаешь что, приятель? А не пошёл бы ты в жопу?». 15. Об отношениях в семье «Да пошло оно всё к черту!» — вот фраза, которая действительно сохраняет брак. Не вот это вот «Мы любим друг друга». А «Да пошло оно всё к чёрту!»

Неужели люди такие глупые?

– Ну как тебе объяснить… – Папа по своей привычке начинал мерить шагами комнату. – Вот если я начну всем рассказывать, что ты никакая не маленькая девочка, а большой зеленый крокодил… Тут я начинала смеяться, а папа продолжал: – Вот-вот, на первый раз меня поднимут на смех. На второй задумаются, а на третий начнут к тебе присматриваться и говорить, что да, какая-то ты зеленоватая, и слишком много времени проводишь на болоте, и наверняка ешь других детей. – Неужели люди такие глупые? – не могла поверить я. – Люди всякие, – вздыхал папа, – и, к сожалению, довольно часто позволяют себе не думать, а только повторять чужие мысли – пусть и дурацкие. – И что же делать? – Ничего тут не поделаешь, – папа разводил руками, – против клеветы и мелочных придирок оружия еще не придумали. – А если я всем скажу, что никакой я не зеленый крокодил? – Сама подумай, как выглядит человек, который ходит и бормочет, что никакой он не крокодил? – Как дурак? – поразмыслив, говорила я. – Ну да. Глория Му «Вернуться по следам»

Советы, которые помогут вам вернуться к чтению после перерыва

Читатели раскрывают секреты — как побороть спад. Эти спады время от времени поражали нас всех. Лори Герцель, старший редактор StarTribune, поделилась с читателями своим видением этой проблемы. Кажется, я хорошо себя чувствую после подобного спада чтения, который преследовал меня прошлой осенью. Сейчас я уже могу читать книгу за книгой в автобусе, в постели и на диване или пока какой-нибудь сериальчик, вроде “Короны”, бормочет на заднем плане (хорошо, это ложь. Я всегда дарю “Короне” мое полное внимание). Но какое-то время назад это было бесполезно. Подобные спады время от времени настигают всех читающих людей, и было бы не лишним узнать, как вы все проходите через те дни и недели, когда ничего не хочется читать. С этим я обратилась в Твиттер и вот, что узнала. Барт Берлин написал мне из Аризоны, отметив, что после ухода на пенсию он почти год провел, не читая никаких книг. Для него это было необычно. “Я заставил себя вернуться к чтению в основном, забивая чем-нибудь все остальное время”, - писал он. - “Я также посетил старого друга, который использовал свой выход на пенсию, чтобы перечитать обширную библиотеку. Он стал моим наставником в том, чтобы уйти в отставку от истощения ума!” Любитель почитать Валаир Ризе из Чанхассена считает, что такие спады жутко раздражают. И она ждет их ухода, погружая себя в Scrabble, пасьянс или головоломки. “Я всегда унываю, когда происходят эти спады, потому что есть так много книг, которые я хочу прочитать, но каждый день не хватает времени, чтобы сделать это”, - сказала она. У читательницы Сьюзи Хиллиард была целая куча решений, и все хорошие. Давайте рассмотрим их: • Прочитайте с приятелем. “У меня есть друг, с которым я иногда провожу вечера за чтением, а потом мы обсуждаем прочитанное”, - писала она. - “Это такой специальный книжный клуб из двух человек”. • Подкасты. “У меня есть фавориты, которые могли бы послужить мотивацией для чтения конкретных книг. В целом, если вы не хотите читать, вы можете послушать! Это всегда что-то новое, когда авторы коротких рассказов читают свою работу". • Институт искусств Миннеаполиса запустил программу “Вдохновленные книгами”. “Каждый месяц он проводит экскурсии с участием доцентов, чтобы связать искусство с книгами и стимулировать их обсуждение”. Лиза Шварц, однако, думает, что спады имеют свое место. “Я считаю, что это похоже на очищение неба”, - написала она. - “Отрыв от чтения делает книгу намного вкуснее, когда вы начинаете читать снова”. И, конечно, верно то, что после окончания действительно хорошей книги трудно окунуться в следующую. Брендан Кеннеали называет это “книжное похмелье”. А вот Синди Уэлдон упала в книжный спад после смерти ее матери. “Я едва закончила читать книгу, когда нам сообщили ее диагноз”, - пишет Уэлдон. “Я понимаю, что мой разум блуждает, когда я читаю, и я определенно не могу погрузиться в какие-либо истории со сложным предметом. Вместо этого я обратился к перечитыванию, находя утешение в знакомых рассказах, где нет никаких сюрпризов, и мало что будет потеряно, если мой ум случайно переключится. Я надеюсь, что с течением времени мое желание исследовать новые книги вернется.” Я не сомневаюсь, что ее желание читать вернется. Я думаю, что самые приятные вещи во всех ваших ответах заключаются в том, что, во-первых, спады кажутся универсальными, а, во-вторых, мы как-то вылезаем из них. Удачи.

«Комиксы – книги для тупых» и еще 3 мифа о популярном литературном жанре

В СССР комиксы называли «картинками для тупых». Эта мысль так прочно закрепилась в сознании наших людей, что многие до сих пор не могут оценить многогранность и глубину этого жанра литературы. При этом большинство сторонников позиции «комиксы — литература для глупых» не то что никогда не покупали комиксов, но даже не листали их на прилавках книжных магазинов. Они, не вникая в суть жанра, бросают в его адрес нелестные обвинения и руководствуются любимой фразой, некогда высказанной в отношении романа Бориса Пастернака «Доктор Живаго»: «Не читал, но осуждаю». Давайте попробуем разобраться, какие мифы о комиксах до сих пор прочно сидят в наших головах и почему большинство из них всего лишь наши домыслы. Дети, читающие комиксы, никогда не возьмутся за нормальную книгу Что говорят взрослые, которые хоть завтра готовы выйти с транспарантом «Запретим комиксы»? Они почему-то уверены, что дети (особенно малыши), увлекающиеся рисованными книгами, никогда не начнут читать нормальную литературу. Под нормальной литературой, конечно же, имеют в виду как минимум Толстого и Достоевского, почему то не думая, что в 5-6 лет ребенка еще рано знакомить с такими серьезными книгами. Между тем как раз комиксы могут сослужить семье хорошую службу при знакомстве с книгой. В психологии существует такое понятие, как книга, запускающая процесс чтения. Это такая книга, которая увлекает ребенка настолько, что после нее он уже не может оторваться от чтения. Он хочет делать это еще и еще. Автор комиксов Джошуа Эдлер утверждает, что графические романы можно сравнить с ложкой сахара, которая позволяет проглотить лекарство. Для современных детей, которые буквально с пеленок привыкли воспринимать мир в картинках, комикс может стать первым настоящим проводником в текстовую среду. Да, комиксы состоят на 90 % из иллюстраций, но странно отрицать, что в них нет ни текста, ни композиции, ни сюжета. Есть! И еще какие. Кроме того, в некоторых комиксах изображение выполняет лишь вспомогательную функцию, а центральным остается текст. Отметим, что именно в комиксах слово приобретает особенный вес. Представляете, какая сложная задача стоит перед автором? Он должен так удачно дополнить иллюстрацию парой фраз, чтобы они врезались в сознание. Комиксы – литература для недалеких людей Так говорят те, кто ни разу не держал в руках хорошее издание комиксов. В этом жанре, как и во многих других (скажем, в фэнтези, любовных романах), много халтуры, но есть и самородки, которые просто не позволяют назвать комиксы литературой для недалеких людей. Возьмем хотя бы графический роман «Маус» Арта Шпигельмана, рассказывающий о жизни польского еврея, пережившего холокост (кстати, в 1992 году роман получил престижную Пулитцеровскую премию), или книгу Кэйдзи Накадзавы «Босоногий Гэн» – автобиографическое повествование от лица мальчика, пережившего ядерную атаку на Хиросиму. Комиксы не развивают воображение Каждая новая книга комиксов рисует перед нами огромную, продуманную до мелочей вселенную, перекрывая пути для фантазии. Но кто сказал, что это правда? Может быть, комиксы, наоборот, помогают запустить детям процесс творчества? Известно, что графические романы вдохновляют детей не только на придумывание своих сюжетов с уже известными героями, но и на создание новых персонажей. Не это ли называется воображением? Комиксы воспитывают ложные идеалы Многие родители считают, что Бэтмены, Человеки-пауки и Супермены – не кто иные, как головорезы в костюмах супергероев. Чем они отличаются от плохих героев, если сами постоянно вступают в драки? Все гораздо сложнее. Например, герои из вселенных MARVEL и DC всегда имеют какую-то благородную внутреннюю мотивацию. В их жизни всегда есть какая-то трагедия, которая подталкивает их к более глубокому и вдумчивому отношению к реальности и в конечном счете заставляет спасать мир. Приведем в пример историю Питера Паркера, известного как Человек-паук. Юноша, получив после укуса паука сверхъестественную силу, неправильно распорядился ею. Что именно произошло? Желая раскрыть свои суперспособности и найти им достойное применение, Питер Паркер сделал себе маску из паутины и отправился на бойцовский ринг, где победил одного известного рестлера. После этого юноша получает приглашение от телепродюсеров с предложением участвовать в шоу. Однажды ослепленный славой Питер возвращается после очередного телешоу со своим участием и упускает возможность остановить грабителя, который скрывается от полиции. Паркер говорит себе, что это дело не для «звезды», и уходит по своим делам. Спустя несколько недель жертвой того самого «упущенного» грабителя становится родной дядя Паркера. Герой понимает, что с большой силой приходит большая ответственность, и дает клятву бороться с несправедливостью и со злом. Комиксы – это история про свободу, самовыражение и искусство. Искусство органично сочетать графику и слова, так чтобы образы проникали читателю в самое сердце. Мы не говорим, что графические романы должны прийти на замену книгам. Но у них, определенно, должно быть свое, особое место на полке российского читателя. Автор: Ольга Гаврилова

Мы пока даже не понимаем, как правильно классифицировать эмоции

Интервью с нейробиологом Ричардом Дэвидсоном, изучающим то, как эмоции и медитация влияют на наш мозг. — Что можно сказать о влиянии эмоций на структуры нашего мозга? — За последние 20 лет ученые узнали достаточно много о процессах в мозге, которые связаны с возникновением и переживанием различных эмоций. Мы не можем утверждать, что нейрофизиологические процессы являются причиной возникновения определенных эмоций, или, наоборот, что эмоции запускают те или иные определенные процессы в нашем мозге, но они совершенно точно протекают в связи друг с другом. Существуют внешние факторы, которые вызывают эмоции, и есть внутренние — мысли, воспоминания. Судя по всему, мы испытываем эмоции тогда, когда происходит что-то действительно важное. Позитивное или негативное. Большинство ученых согласны с тем, что возникновение эмоций у человека было связано с его эволюцией. Эмоции возникли для того, чтобы мы могли эффективно реагировать на нечто значимое — Каково их значение с эволюционной точки зрения? — Они помогают нам в решении проблем, с которыми люди постоянно сталкивались в ходе эволюции. Ну, очевидный пример — страх. Если на нас сейчас в этой комнате выпрыгнет лев, мы испугаемся — и обратимся в бегство. Это пример того, как эмоции помогают нам мобилизоваться. Функция эмоций, таким образом, заключается в том, чтобы помочь индивиду реализовать уже «заученную» в ходе эволюции адаптацию к окружающей среде. С другой стороны, они же могут нам и повредить, когда проявляются в неподходящих ситуациях. А самая важная проблема с эмоциями в том, что мы можем испытывать их не только в связи с тем, что нам дано непосредственно здесь и сейчас, а, например, в связи с размышлениями о будущем или воспоминаниями. Так что нам регулярно приходится иметь дело с нерелевантными в буквальном смысле эмоциями. Переживать из-за того, что грядет, или того, что уже когда-то случилось — И как это на нас влияет? — Это влияет на того, с кем это происходит. Это влияет на эмоции, которые этот человек переживает, и — в зависимости от пределов, в рамках которых он позволяет себе проявлять переживаемые им эмоции, — влияет также на его окружение и так далее. Так что подобные эмоциональные триггеры весьма значимы для людей, играют немаловажную роль — Ну, а в том, что касается происходящего в этот момент в мозге? — Ну, а мозг, как говорит нам наука, необходим для эмоций. Даже если триггер той или иной эмоции может быть чем-то очень специфичным и находиться за пределами непосредственной окружающей среды, медиатором самого эмоционального переживания все равно остается мозг. Когда мы переживаем что-либо, то у нас меняется выражение лица, дыхание, изменяется сердечный ритм. А для того, чтобы это все происходило, нужен мозг — Когда мы говорим об изменении мозга, вы, вероятно, имеете в виду какой-либо из видов нейропластичности. О каком виде или видах идет речь? — Вообще, существует множество форм нейропластичности. Когда мы испытываем эмоции или, скажем, медитируем, в нашем головном мозге осуществляются различные виды нейропластичности. Здесь мы можем говорить и о том, что изменения происходят в связях между участками мозга, об аксонах и белом веществе, из которых они состоят. И мы можем неинвазивно, без хирургического вмешательства, эти изменения измерить и зафиксировать при помощи метода диффузионной МРТ — метода, который позволяет увидеть изменения в соединениях белого вещества, которые, кстати, происходят очень динамично Есть исследование, которое продемонстрировало, что даже единичная полуторачасовая медитация приводит к заметным изменениям в связях белого вещества. Это структурные изменения в мозге, которые важны для связи различных участков мозга. Другой вид нейропластичности — нейрогенез, образование новых нейронов. Это очень важный процесс. Нам известно, что стресс может негативно повлиять на него. А также, что нейрогенез очень важен для процессов, связанных с формированием воспоминаний. Ученые располагают данными о том, что у людей, находящихся в депрессии, нейрогенез затруднен. Это немного другой аспект нейропластичности, но не менее важный. Следующий вид нейропластичности — это синаптический прунинг, который связан с удалением избыточных связей. Один из аспектов нашего благосостояния, в частности, заключается в том, чтобы не зависеть от каких-то привычек, которые сбивают нас с толку, тем или иным образом мешают нам ясно воспринимать реальность. И это может быть связано с прунингом, с удалением лишних связей. А нарушения этих процессов могут привести к тому, что мы начинаем искаженно воспринимать действительность. В общем, все виды пластичности важны, играют ту или иную роль. Каждый их них сегодня изучается по-разному — Если мы говорим о медитации, то что она меняет? — С опорой на некоторые данные можно предполагать, что меняется скорость реакции различных отделов мозга. Некоторые отделы увеличиваются в объеме, некоторые уменьшаются. Кроме того, также у нас есть основания полагать, что медитация может влиять на скорость, с которой происходят структурные изменения в мозге. Мы знаем, что с возрастом количество серого вещества уменьшается в некоторых его областях. Есть свидетельства тому, что медитация замедляет этот процесс. Другие данные говорят о том, что медитация может влиять на специфические связи в головном мозге, те, что связаны именно с регулированием эмоций. Я говорю сейчас о крючковидном пучке, связывающем префронтальную кору и некоторые лимбические структуры. Мы можем добраться до него, используя диффузно взвешенную магнитно-резонансную томографию, и увидеть, как тот меняется под действием определенных видов медитации — Медитация — модная штука в наши дни. Она уже давно стала частью стиля жизни очень большого количества людей. Как вы осуществляли контроль в таких исследованиях и отделяли эффект плацебо от реального эффекта медитаций? — Это действительно трудная задача, но — возможная. Для этого вам нужны контрольные группы. У нас было несколько рандомизированных плацебо-контролируемых исследований, которые продемонстрировали преимущества медитаций. Людей по группам мы распределяли случайным образом, так что они примерно в равной степени ждали положительных результатов. То есть здесь мы можем говорить о примерно одинаковом плацебо-ответе. В результате группа плацебо показала хорошие результаты, но все же не такие хорошие, как группа медитирующих. А вывод из нашего исследования простой: некоторые эффекты являются следствием плацебо, а другие — следствием самой медитации — Вы опубликовали свою книгу пять лет назад. С того момента результаты каких исследований вас заинтересовали больше всего? — У нас действительно множество новых результатов, об этом — моя новая книга, которая, надеюсь, выйдет и в России. Один из них: медитации могут вызывать эпигенетические изменения. Это такие изменения, которые не меняют последовательность ДНК, но являются также значительными В частности, медитация влияет на экспрессию определенных генов. Иными словами, на биохимические свойства, которые определяют степень «включенности» и «выключенности» тех или иных генов. Чем-то это напоминает регулирование громкости: от самой низкой до самой высокой. И есть гены, которые, соответственно, работают «тихо» и, наоборот, на полную катушку. И мы можем выяснить это, просто взяв вашу кровь на анализы. Так вот, анализируя кровь на эпигенетические метки, мы выяснили, что уже по итогам одного дня интенсивных занятий медитацией у людей, которые практикуют медитацию много лет, эпигенетический профиль меняется. Для науки это нечто новое и может иметь широкое практическое применение в будущем. Другое исследование мы провели с участием детей от четырех до пяти лет в подготовительной североамериканской школе. Наша научная группа задалась вопросом: можно ли обучить подобным практикам совсем маленьких детей? Для того чтобы на этот вопрос ответить, мы создали курс, который называли «Курсом доброты» (Kindness Curriculum). И на его базе провели рандомизированный контролируемый эксперимент. В течение одного семестра (12 недель) мы еженедельно занимались с ними примерно по 1,5 часа. Эти занятия были направлены на то, чтобы увеличить эмпатию в группе и научить детей работать вместе. В результате их поведение и успехи в учебе улучшились. И теперь нам кажется очень важным проводить нечто подобное для детей, чтобы их пребывание в школе было более полезным для них, более осмысленным — Что вы думаете о популярном тренде «think positive» («мысли позитивно»)? — Мне кажется, эта мода имеет один интересный аспект. Я в данном случае размышляю и как ученый, и как практик. Стратегия позитивного мышления — это не та стратегия, которая ведет к естественным долгосрочным изменениям. Мой личный взгляд основывается на неврологии, а также на моем собственном опыте медитации и заключается в том, что в основании всего лежит практика. Ты должен постоянно работать, чтобы изменения были долгосрочными. А только лишь позитивное мышление если и может спровоцировать временные изменения, то они не будут устойчивыми и долговременными. Это интересно и может быть полезно в определенных контекстах, но, например, на генетическом уровне изменений ждать не стоит. А медитации — это как раз про долговременные изменения — Как вы это выяснили? — Я начал заниматься исследованиями много лет назад, и все равно еще больше исследований предстоит сделать. Но уже сегодня мы знаем о том, что существует связь между временем жизни и медитативными практиками. И целым комплексом других преимуществ. Исходя из этого, мы можем предполагать, что медитативные практики могут позволить нам добиваться различных эффектов. И чем больше у вас практики будет, тем более значительными и длительными эти эффекты будут. Возможно, это справедливо не для всех видов практик, но в целом кажется справедливым — Когда вы говорите об эмоциях, как вы думаете, чего ученые еще не знают о связи эмоций и строения мозга? — В исследованиях этой области вопросов пока намного больше, чем ответов. Мы и правда в самом начале пути. Например, мы пока даже не понимаем, как правильно классифицировать эмоции, на какие категории их разбивать. Есть ученые, которые выделяют две фундаментальные категории эмоций — позитивные и негативные. Есть те, что используют дихотомию сближение/удаление (approaching/withdrawal) в качестве определяющей для остальных видов эмоций. Возникающие эмоции могут быть нацелены на сближение с объектом либо, наоборот, принуждать нас удаляться от него. Гнев в этом случае — интересная эмоция, потому что это негативная эмоция, но при этом связана с движением к кому-то. Как тогда классифицировать гнев: как «сближающую» эмоцию или как негативную? Есть и другие системы. Например, буддистские. Или, например, в последнее время говорят в терминах «полноценных» и «неполноценных» эмоций (wholesome/unwholesome). Или такой вариант классификации: эмоции, которые приводят к положительным изменениям в жизни человека, и те, что не способствуют улучшениям. Но здесь встает другой вопрос: являются ли именно эмоции причиной ухудшений или улучшений или влияет то, как мы их выражаем, в подходящей или неподходящей ситуации это делаем? Вот еще одна большая тема исследований Мы также не знаем, являются ли выражения лица и гримасы универсальными инструментами выражения эмоций. Некоторые ученые верят, что это так, другие нет. Кроме того, мы до сих пор не договорились о том, что такое эмоции. Что является безусловным признаком того, что нечто — это эмоция? Так что мы очень, очень много чего до сих пор просто не знаем — И, тем не менее, вы занимаетесь исследованием эмоций. Какое из исследований последних нескольких лет кажется вам наиболее интересным? — Одной из наиболее интересных идей в исследовании эмоций была идея прилипчивости. Предположим, что ранним утром вам предстоит трудный разговор с кем-либо: коллегой, руководителем. Будут ли влиять эмоции, которые возникли во время этого разговора, на всю встречу? Для некоторых людей ответом будет «да». И такой эффект мы называем эмоциональной окраской или прилипчивостью. Сейчас мы изучаем изменения в нервной системе, которые очень важны для этого процесса. И мы также изучаем, может ли медитация на этот процесс влиять. Все это — новая область исследований, которая, как нам кажется, очень важна для того, чтобы сделать жизнь людей более благополучной. Источник: «Чердак» Василиса Бабицкая

Почему в романах фэнтези столько еды?

Когда я почти достигла подросткового возраста, я поглощала один фантастический роман за другим. Однажды я застопорилась на описании еды. В романе Дианы Уинн Джонс «Сказка о городе времени» герои, путешественники во времени, едят угощение под названием масло-пирог. Это желтое мороженое на палочке, ледяное снаружи и расплавленное внутри, и описываемое как «маслянистое и сливочное ... с легким оттенком ириски и еще двадцатью другими не менее великолепными вкусами». Масло-пирог никогда не существовал, за исключением страниц книги Джонс и воображения читателей. Но это звучало вкусно. В те дни интернет был достаточно новым явлением, поэтому я не могла раскопать десятки рецептов, которые разработали поклонники работ Джонс. Но даже когда я перешла от детских фантастических романов к тем, которые предназначены для взрослых, я заметила, что авторы последовательно включали в свои книги щедрые описания пищи. Это вызвало не только мой аппетит, но и мой интерес: почему писатели-фантасты так много пишут о еде? Когда я упорно прочитала от начала до конца все фэнтези-книги Джонс, я поняла, что чудесный масло-пирог был исключением из правил. Вместо этого герои и героини часто ели знакомую пищу, даже когда они произносили заклинания и ездили на драконах. Страница за страницей счастливые персонажи пируют пирогами и элем. Другие персонажи получают только тушеное мясо, которое странно повсеместно. В своем сатирическом путеводителе по фантастической литературе, «Пародийный путеводитель по Волшебной стране», Джонс шутит, что тушеное мясо «является основным продуктом питания в Волшебной Стране, так что будьте начеку. Вы можете ожидать, что вскоре будет омлет, стейк или запеченные бобы, но ничего из этого не появится». Еда в фэнтези берет начало от ранних мифов и легенд, которые полны символической, зачастую угрожающей пищи. Греческая богиня Персефона съела шесть семян граната в подземном мире, чтобы проводить шесть месяцев в году с Аидом, богом смерти. Европейские сказки и стихи изобилуют мистическими феями или эльфами, использующими пищу для заманивания людей. В стихотворении «Безжалостная красавица», написанном в 1819 году романтическим поэтом Джоном Китсом , рыцарь влюбляется в фею, которая кормит его «сладкими зельями, медом пчелиным и медом на цветке». Но однажды рыцарь просыпается и оказывается брошенным и полусумасшедшим из-за того, что он потерял. В 1859 году поэт Кристина Россетти написала «Базар гоблинов», о жутких, потусторонних существах, продающих фрукты, попробовав которые однажды, люди сходят с ума навсегда. Троп опасной волшебной еды все еще существует в современном фэнтези, говорит Роберт Маслен. Маслен является профессором в Университете Глазго, где он основал одну из первых в мире магистерских степеней в области фантастики. Он приводит два современных примера: фильм «Лабиринт фавна» и роман Эллен Кашнер «Томас Рифмач». Когда еда приводит к последствиям, это признак того, что «мы находимся в мире, где правила очень разные». Отец современного стиля фэнтези, Дж.Р.Р. Толкин , оказался под влиянием этой традиции. Будучи ребенком, он прочитал книги сказок Эндрю Лэнга , которые насчитывали 12 томов и были организованы по цвету: от красного до синего и от розового до коричневого. На склонность Толкина неустанно писать о важном значении пищи также повлиял его болезненный опыт во время Первой мировой войны. Он служил офицером и был уверен, что умрет. Во «Властелине колец» видение Толкина идеальной деревни – земля вечеринок и грибов в избытке, которую, кажется, совсем не затронула война. В первой главе «Хоббита» описывается несмелый Бильбо Бэггинс, чью жизнь перевернул с ног на голову волшебник Гэндальф и отряд голодных гномов, напавших на его кладовку. «Мне красного винца», – просил Гэндальф. Гномы просят малиновое варенье, яблочный пирог, пирожки с фаршем, сыр, пирог со свининой, салат, пирожные, эль, кофе, яйца, холодного цыпленка и соленые огурчики. Несмотря на то, что Бильбо опустошил свой дом, чтобы накормить гномов, то, что у него есть вся эта еда – признак изобилия. Другой знаменитый писатель-фантаст Второй мировой войны – Брайан Джейкс. Джейкс был известен своей серией детских фэнтези-книг «Рэдволл». На протяжении 21 книги антропоморфизованные животные сражаются со злом и проводят пышные банкеты. Только на одной странице банкет включает в себя 12 видов салата, восемь видов хлеба, 10 напитков, «Свежие сливки, сладкие сливки, взбитые сливки, питьевые сливки, заварной крем» и гигантскую рыбу. В интервью Джейкс рассказывал, что выдуманная еда в его книгах объясняется его детскими фантазиями о еде в годы британского нормирования. Многие маленькие читатели наслаждались описаниями еды по похожей причине. Как выдающийся писатель фэнтези, Толкин своим фокусом на еду помог установить план для писателей-фантастов. Вездесущая кухня Средиземья и стиль описания еды Толкина также стали стандартом благодаря полезности для картины мира: еда очень хорошо работает при описании сцены. И Толкин, и Джейкс дополнили свои миры историей, песнями, различными языками и диалектами. Согласно Маслену, еда – еще один способ заставить фэнтези выглядеть реальным. «Много фэнтези книг описывают другие миры, – говорит он. – Скажем, вы пишете фэнтези о параллельном мире. В этом случае вы хотите сделать книгу такой насыщенной, такой правдоподобной, такой понятной для любого читателя, насколько вы можете». Песни привлекают ухо, карты мира привлекают глаз, а описания еды привлекают желудок читателя. Маслен верит, что еда – одна из отличительных черт фэнтези-литературы. Будь то масло-пирог или тушеное мясо, еда действует как якорь, в противовес книгам в жанре хоррор и серьезной литературе. Писатели-фантасты, говорит он, «не склонны вызывать только страх и ужас, но и удивление, изумление и восторг». Когда испытываешь читателей страхом и неизвестностью, еда «связывает их опыт с чем то, что они хорошо знают». Даже «Игра престолов» Джордж Р.Р. Мартина , которая славится разрывом многих фэнтези тропов и традиций, по-прежнему сохраняет необходимые подробные описания пищи (особенно супа). Маслен предлагает пример из «Властелина колец», где Фродо и Сэм делят еду на границе с Мордором «прямо на краю худшего места в мире». Даже когда над ними нависает миссия по спасению мира, Сэм собирает лавровые листы и шалфей, чтобы потушить кролика. Среди красивого, заросшего пейзажа, это – краткий момент чуда перед тем, что Маслен называет «самым экстремальным примером незнакомого и ужасающего». В неспокойное время, на грани бедствия, приготовление вкусной еды выглядит полностью органично. Еда в фэнтези имеет большое значение, и неудивительно, что существует уйма книг и блогов, посвященных тщательному воссозданию эльфийского хлеба и сдобных котелков. На этих выходных я в них закопаюсь. Где-то там, я знаю, есть рецепт масло-пирога, такого же чудесного, как я представляла себе 15 лет назад. Автор: Anne Ewbank

Как наша алогичная природа определяет политическую реальность

Еще пару десятков лет назад ученые-когнитивисты доказали, что когда люди принимают экономические решения, то ведут себя нерационально. Хорошим игрокам в покер это покажется очевидным, ведь они при принятии экономических решений, как правило, пользуются законами математической вероятности. Однако же для многих тот факт, что люди регулярно демонстрируют экономические предубеждения, может стать неожиданностью. Еще большую тревогу вызывает то, что люди также склонны к систематической иррациональности при принятии политических решений. В ходе одного нейровизуализационного исследования, проводившегося во время президентских выборов 2004 года в США, ученые изучали то, как сторонники определенных партий обрабатывают противоречивую информацию о кандидатах своей партии. Например, участникам исследования было предложено прочесть слова Джона Керри (кандидата в Президенты США от Демократической партии) о том, что он поддерживает введение экономических санкций в отношение Ирака, а не войну в этой стране. После этого участникам показывали новый слайд с цитатой Керри, в которой он однозначно поддерживает решение республиканца Джорджа Буша-мл. о вторжении в Ирак. Как и следовало ожидать, участники, поддерживающие Демократическую партию США, отмечали противоречия в цитатах Буша и политически нейтральных знаменитостей, но они находили способы рационализировать несоответствия в словах Керри. Участники исследования, поддерживающие Республиканскую партию, демонстрировали противоположную тенденцию: они признавали несоответствия в цитатах Керри и политически нейтральных знаменитостей, но не в цитатах Буша. Такие результаты неудивительны, но все же стоит отметить, что, хотя испытуемые оспаривали противоречия своих кандидатов, их мозг не показал значительного увеличения активности в областях мозга, ранее связанных с «холодным» рассудком. Вместо этого исследователи отметили большую активизацию в областях мозга, связанных с обработкой информации на уровне эмоций. Вывод, который сделали ученые, заключался в следующем: как либералы, так и консерваторы «вписывали» новую информацию в ранее существовавшие, эмоционально регулируемые когнитивные схемы, независимо от того, соответствовало ли это логике или нет. Люди могут объяснить вам, почему их решения разумны. Более того, они даже могут сами подумать, что они пришли к таким решениям исключительно рациональным путем, но на самом деле они просто оправдывают свои эмоциональные реакции. Это похоже на то, что некоторые когнитивисты называют ретроспективной интерпретацией, которая представляет собой иллюзию сознательности сделанного выбора после того, как мы уже бессознательно определились с ходом действий. В ходе другого исследования ученые выяснили, что при принятии простого решения, которое связано с определенным риском, республиканцы и демократы показали заметно отличающиеся уровни активации в областях мозга, связанных с обработкой информации на уровне эмоций. В частности, республиканцы были склонны более активно задействовать правое миндалевидное тело мозга, а демократы чаще задействавали левую островковую долю мозга. Здесь можно было бы придумать какую-нибудь историю о различиях в том, как консерваторы и либералы эмоционально обрабатывают информацию, но что более интересно, так это то, что дифференциальная активация миндалевидного тела и островной коры является наилучшим фактором, помогающим предсказать, какую партию поддержтивает испытуемый. Такой способ дает точность в 82.9%, что намного выше по сравнению с попытками угадать, какую партию поддерживает избиратель, руководствуясь данными о том, какую партию поддерживали его родители — такой метод дает точность в 69.5%. Проблема, которую поднимает этот вывод, заключается в следующем: насколько вы уверены, что пришли к своим политическим убеждениям рационально, если невролог может точно предсказать ваши убеждения, просто взглянув на области мозга, которые вы используете при обработке информации на эмоциональном уровне? Что это значит для политической философии? Еще тысячелетия назад Платон осознал, что люди по своей сути иррациональны. Вот почему в своем трактате «Республика» он предлагал передать всю политическую власть в руки специально обученным философам, которые более склонны к «холодным», независимым рассуждениям, чем обычный человек. Таких лидеров Платон называл философствующими царями. Но все же холодный рассудок не всегда может уберечь философов от ошибочных рассуждений. Так, например, сам Платон жил задолго до тех времен, когда люди на Западе начали серьезно сомневаться в этике рабства или подчинении женщин. По нынешним меркам, если передать всю политическую власть в руки одного из таких философствующих царей, которые действовали бы в соответствии с моралью своих времен, государство вскорости пришло бы к аморальному тоталитаризму. Опасения Платона из-за так называемой непросвещенной демократии можно понять, ведь граждане Афин — родины демократии — проголосовали за то, чтобы казнить Сократа, наставника Платона, «за введение новых божеств и за развращение молодежи в новом духе». Возможно, Платон полагал, что если бы у власти были философы или если бы у Афин были лидеры, способные действительно рационально мыслить, тогда они признали бы величайшую заслугу Сократа, который призывал афинян критически посмотреть на свою жизнь. Такие же опасения существуют и сегодня. Мы ценим демократию, но если избиратели не владеют всей информацией и не думают критически, то как им можно доверять в деле принятия рациональных политических решений? На сегодняшний день у нас есть то, чего не хватало древним афинянам, а именно: общедоступность информации. Когда возникает вопрос о каком-либо факте, большинство людей на Западе уже через несколько минут смогут найти наилучший ответ. Проблема заключается в том, что общедоступность информации о холодных фактах, похоже, не улучшила способность людей рассуждать здраво. Как мы уже увидели на примерах выше, даже когда люди сталкиваются с явно противоречивой информацией, они умудряются поместить эту информацию в ранее существовавшие когнитивные схемы. Если мы хотим избежать ситуаций, когда люди принимают неверные решения — как это было с афинянами, когда они приговорили к смерти Сократа — мы должны научиться мыслить рационально. Но как заставить всех мыслить более рационально? Справиться с проблемой, как мне кажется, поможет всеобщее обучение философии. Если демократия каждого из нас делает правителем, тогда давайте будем философствующими правителями. Философы никоим образом не защищены от предрассудков, которые приводят к принятию иррациональных решений, но обучение философии заставляет вас гораздо больше осознавать свои собственные предубеждения, хотя бы потому, что другие философы критикуют и опровергают каждое ваше ошибочное допущение и противоречие в ваших убеждениях. А если держаться за иррациональные убеждения станет трудно уже в ходе философского семинара, представьте себе, как тяжело было бы бесконечно повторять плохие и ошибочные решения в обществе, в котором каждый является философствующим правителем. Источник: Журнал «Моноклер»

Русские писатели, считавшие Петербург странным и особенным местом

«Есть бесконечность в бесконечности бегущих проспектов с бесконечностью в бесконечность бегущих пересекающихся теней. Весь Петербург — бесконечность проспекта, возведенного в энную степень. За Петербургом же — ничего нет». Андрей Белый, «Петербург» «Это город полусумасшедших... Редко где найдется столько мрачных, резких и странных влияний на душу человека, как в Петербурге...». Ф.М. Достоевский «За этот исторически ничтожный срок своего существования Петербург накопил такое количество текстов, кодов, связей, ассоциаций, такой объем культурной памяти, что по праву может считаться уникальным явлением в мировой цивилизации». Ю. М. Лотман «Объясняйте это как хотите, но в Петербурге есть эта загадка — он действительно влияет на твою душу, формирует её. Человека, там выросшего или, по крайней мере, проведшего там свою молодость, — его с другими людьми, как мне кажется, трудно спутать». Иосиф Бродский Петербург странный город: кажется, будто позавчера только встречался на Невском со знакомым человеком. А он за это время или уже Европу успел объехать и жениться на вдове из Иркутска, или полгода как застрелился, или уже десятый месяц сидит в тюрьме. Аркадий Аверченко, «Черным по белому» «Многие жители Петербурга, проведшие детство в другом климате, подвержены странному влиянию здешнего неба. Какое-то печальное равнодушие, подобное тому, с каким наше северное солнце отворачивается от неблагодарной здешней земли, закрадывается в душу, приводит в оцепенение все жизненные органы. В эту минуту сердце не способно к энтузиазму, ум к размышлению». Михаил Лермонтов, «Герой нашего времени» «С призраком долгие годы здесь бражничал православный народ: род ублюдочный пошел с островов — ни люди, ни тени, — оседая на грани двух друг другу чуждых миров. Андрей Белый. «Петербург» — Петербург — многоликий город. Видите: сегодня у него таинственное и пугающее лицо. В белые ночи он очаровательно воздушен. Это — живой, глубоко чувствующий город. Клим сказал: — Вчера я подумал, что вы не любите его. — Вчера я с ним поссорилась; ссориться — не значит не любить. Максим Горький, «Жизнь Клима Самгина» Есть в Ленинграде жесткие глаза и та для прошлого загадочная немота, тот горько сжатый рот, те обручи на сердце, что, может быть, одни спасли его от смерти. Илья Эренбург Мы, провинциалы, устремляемся в Петербург как-то инстинктивно. Сидим-сидим — и вдруг тронемся. Губернатор сидит и вдруг надумается: толкнусь, мол, нет ли чего подходящего! Прокурор сидит — и тоже надумается: толкнусь-ка, нет ли чего подходящего! Партикулярный человек сидит — и вдруг, словно озаренный, начинает укладываться... Как будто Петербург сам собою, одним своим именем, своими улицами, туманом и слякотью должен что-то разрешить, на что-то пролить свет. Что разрешить? Михаил Салтыков-Щедрин