Кризис психического здоровья врачей — это проблема для пациентов
Почему врачи испытывают стресс, депрессию и склонны к суициду — и что можно с этим сделать.
Дважды в неделю психиатр из Бостона Элисса Эли работает волонтером на анонимной линии помощи врачам, оказавшимся в кризисной ситуации. Часто ей звонят люди, находящиеся в тяжелом состоянии, — врачи, испытывающие панические атаки, злоупотребляющие алкоголем или наркотиками, переживающие развод или отчуждение от семьи и друзей. По ее словам, типичный звонок может быть от «врача скорой помощи, которого тошнит перед сменой; от отчаяния и депрессии; от суицидальных настроений».
Но, несмотря на высокий уровень психических расстройств у звонящих, они часто очень упорно сопротивляются ее предложениям обратиться за психиатрической помощью. Когда Эли предлагает врачам принять антидепрессант, препарат от тревоги или найти психотерапевта, она неизбежно получает один и тот же ответ — долгую паузу с последующим вопросом: «Этот звонок действительно анонимный?»
Она понимает, почему многие отвечают именно так. «Эти врачи живут в страхе потерять свою сущность, потерять свою жизнь, которую они создали, потерять лицензию», — говорит она. Этот страх небезоснователен: до недавнего времени ответы на вопросы о текущем или предыдущем лечении психического здоровья были обязательным условием допуска к работе в большинстве штатов и медицинских учреждений.
Медицина исторически является профессией с высоким уровнем стресса, и врачи на протяжении десятилетий сталкивались с более высоким риском депрессии и выгорания, чем остальные люди. Пандемия усилила этот риск: 24 октября Центры по контролю и профилактике заболеваний (CDC) опубликовали отчет, в котором подробно описали «кризисный уровень» выгорания медицинских работников. Он показывает, что по сравнению с другими работниками, опрошенными в период с 2018 по 2022 год, медицинские работники имели большее снижение психического здоровья и чаще сообщали об ухудшении условий труда.
В отчете нет различий между разными типами медицинских работников. Однако, согласно другим исследованиям, врачи испытывают одни из самых серьезных проблем с психическим здоровьем, связанных с работой. В одном из национальных опросов 2021 года доля врачей, имеющих хотя бы одно проявление выгорания, увеличилась на 43% по сравнению с периодом до Covid-19, и, судя по всему, эти тенденции сохраняются и сейчас.
В то же время врачи по разным причинам реже обращаются за лечением психических расстройств. Многие врачи говорят, что, хотя им легко назначать пациентам лечение и уход за психическим здоровьем, обращение за психиатрической помощью для себя остается весьма стигматизированным.
Врачи все меньше и меньше контролируют то, как и сколько они работают, что увеличивает стресс, связанный с работой. Все это приводит к тому, что ситуация ухудшается и для пациентов. По мере роста уровня психических расстройств у врачей возрастает вероятность того, что они покинут медицинскую практику. Это особенно плохо, учитывая серьезную нехватку врачей, с которой уже сталкивается система здравоохранения.
Что же является причиной столь высокого уровня психических расстройств среди врачей?
Уровень самоубийств среди врачей выше, чем среди населения в целом, причем риск самоубийства среди женщин в два раза выше, чем среди мужчин. В исследовании 2022 года каждый десятый врач заявил, что думал о самоубийстве или пытался его совершить.
Не все врачи подвержены одинаковому риску. Врачи первичного звена, такие как врачи скорой помощи, терапевты и педиатры, чаще всего говорят о том, что они выгорели.
По словам Моны Масуд, врача-психиатра, основавшей горячую линию поддержки врачей, на которой работает Эли, есть две главных причины. Первая — это профессиональная культура, в которой ценят эффективность, профессионализм и самопожертвование. Другая — «моральная травма» — когда врачи становятся свидетелями или участниками того, что не соответствует их ценностям, из-за которых они и стали врачами.
Многие врачи ежедневно тратят неоплачиваемые часы — эквивалент почти полного неоплачиваемого дня в неделю — на «бумажную работу», заполнение всевозможных отчетов и документов. Это совсем не то, на что они рассчитывали, поступая в медицинское училище, и это плохо сказывается на их психическом здоровье.
Врачи винят в эмоциональном напряжении и другие факторы — прежде всего, отсутствие уважения со стороны коллег, долгий рабочий день и неадекватную зарплату. Но их общее влияние меньше.
Врачи испытывают невероятный стресс. Но при этом их больше осуждают, когда они обращаются за помощью. Четверо из пяти опрошенных врачей соглашаются с тем, что в их профессии существует значительная стигма в отношении получения психиатрической помощи.
Эта стигма — не просто воображаемый страх. Институциональная практика фактически наказывает врачей за обращение за помощью, что часто приводит к ужасным последствиям.
Около 40% врачей, участвовавших в опросе Physicians Foundation, либо боялись, либо знали другого врача, который боялся обращаться за психиатрической помощью из-за вопросов в заявлениях на получение медицинской лицензии, полномочий и страховки.
Для врачей психическое напряжение, связанное с работой, в значительной степени предопределяет их желание уйти из профессии. А уход из профессии запускает петлю гибели: чем больше тех, кто уходит, тем больше нагрузка на оставшихся врачей — и тем выше риск, что они, в свою очередь, перегорят.
Проиграйте этот цикл несколько раз, и станет ясно: если не принять меры, то условия, порождающие выгорание и депрессию, а также препятствующие их профилактике и лечению, могут окончательно уничтожить профессию врача.
Как помочь?
Существуют способы улучшить доступ врачей к лечению психических расстройств и хотя бы в некоторой степени уменьшить причины, вызывающие их страдания. Это требует усилий и времени, но всем, кому небезразлична система здравоохранения и люди, работающие в ней, стоит о них знать.
Значительное снижение уровня депрессии и выгорания врачей требует не только облегчения пути к оказанию помощи при психических расстройствах, но и устранения их коренных причин.
Компании, в которых работают врачи, могут сделать доступ к психиатрической помощи немного проще. В отчете Американской ассоциации больниц за 2022 г. приводится перечень вопросов, призванных помочь руководству больниц определить, как и могут ли их сотрудники получить доступ к психиатрической помощи — от «Принимают ли врачи новых пациентов?» до «Учитывает ли ваша политика предоставления больничных листов расстройства психического здоровья?
Изменение назойливых вопросов о психическом здоровье при приеме на работу или получении лицензии также имеет ключевое значение для улучшения доступа к медицинской помощи. Многие лицензионные комиссии убрали из анкет навязчивые вопросы о психическом здоровье, некоторые пока находятся в процессе решения этой задачи.
«Это хорошо, — говорит Эли. — Но все равно остается множество врачей, живущих в страхе».
Помимо этих изменений в анкетах, Масуд выделяет два ключевых инструмента для улучшения психического здоровья врачей.
Первый — это поддержка коллег, которая может осуществляться в виде горячих линий, подобных той, которой руководит Масуд, групп поддержки, таких как Physician Coach Support, а также программ, реализуемых системами здравоохранения. Суть этих программ заключается в привлечении врачей к выявлению и поддержке психических расстройств среди коллег. Системы здравоохранения, в которых действуют такие программы, обучают своих сотрудников распознавать признаки эмоционального неблагополучия друг друга и реагировать на них один на один.
По словам Рика ван Пелта, руководителя инициатив по улучшению качества в Университете Алабамы в Бирмингеме, такие программы взаимопомощи могут также помочь снизить уровень небезопасных условий труда, которые часто становятся причиной возникновения таких проблем.
Врачебные ошибки и неожиданные плохие результаты лечения являются одними из самых сильных триггеров кризиса психического здоровья у врачей. Поэтому обстановка, в которой люди не боятся быстро признавать врачебные ошибки, по словам ван Пелта, также помогает справиться с эмоциями, которые эти ошибки вызывают. Медицинские учреждения, в которых созданы такие условия — прозрачность и оперативность реагирования на медицинские ошибки, — также имеют лучшие показатели безопасности пациентов.
Проще говоря, место, где безопаснее врачам, безопаснее и для пациентов.
Вторым ключевым инструментом, отмечает Масуд, является вовлечение врачей в рассмотрение неэффективных процессов, на которые они тратят больше всего времени. Ван Пелт изучает один из подходов к решению этой задачи, который заключается в создании «команд ответственного ухода» (Accountable Care Team, ACT), которые совместно работают над выявлением и устранением проблем в уходе за пациентами, приводящих к ухудшению результатов как для врачей, так и для пациентов.
Ван Пелт привел пример из своей работы с травматологическим отделением Университета Алабамы, единственным в штате травматологическим центром первого уровня. В отделении часто приходилось отказывать пациентам, поскольку оно было переполнено. Решением проблемы было сократить продолжительность пребывания пациентов в отделении, чтобы освободить больше коек. В результате проведенных мероприятий были внесены изменения, сократившие пребывание пациентов в отделении в среднем на полтора дня, причем все получилось настолько успешно, что больница смогла перестать отказывать пациентам в приеме.
Когда началась пандемия, ван Пелт и другие исследователи из университета только начали изучать, насколько эффективно ACT помогают улучшить процессы в больницах. По словам Кэтрин Миз, исследователя организационного поведения, участие в работе команд «служило элементом психологического СИЗ», или средств индивидуальной защиты, защищающих психику так же, как маска и перчатки защищают тело.
По сравнению со своими коллегами, медицинские работники, работающие в группах ACT медицинского центра, показали более высокие результаты по автономности и ряду других показателей, предсказывающих благополучие работников.
Кроме того, медицинские учреждения должны прилагать больше усилий для снижения уровня преследования сотрудников, который в настоящее время является «поистине эпидемическим», — говорит Л. Кейси Чоузвуд, эксперт по гигиене труда в NIOSH. Это означает повышение уровня подготовки и ресурсов для людей, подвергающихся преследованиям, серьезное отношение к жалобам на преследования и прозрачность в общении с персоналом в случае преследований.
«Очень часто, когда мы думаем о психическом здоровье, мы имеем в виду такие ресурсы, как консультации или йога, — сказала Миз. — Мы не всегда так внимательно относимся к практической части работы, то есть к облегчению огромного административного бремени, которое несут многие врачи».
А ведь облегчение практической работы — это один из ключевых путей повышения базового уровня психического здоровья медицинских работников. Мы знаем, что связь со смыслом и целью работы очень важна, особенно в плане психического здоровья. Можем ли мы устранить препятствия на пути этой связи?
По словам Эли, нам стоит попробовать. «В конце концов, все, что мы делаем, сводится к нашим собственным интересам. И если мы не позаботимся о врачах, они не смогут позаботиться о нас», — говорит она.
По материалам статьи «The mental health crisis among doctors is a problem for patients» Vox