Стивен Фрай (родился 24 августа 1957 года) может похвастаться широким списком профессиональных достижений в различных сферах: он номинировался на «Золотой глобус», фильмы с его участием получали «Оскар», а книги быстро становились бестселлерами. Несколько раз имя Фрая попадало в список самых смешных людей, когда-либо рождавшихся на свете по версии различных изданий. Вот несколько ироничных цитат из произведений британского прозаика, актера и комика. Университетский друг мой на вопрос о том, как он осознал себя геем, ответил, что явственно помнит миг своего рождения — он тогда оглянулся назад и сказал себе: «Ну-ну! Больше я в такие места ни ногой...». Подлинное одиночество испытываешь, когда все вокруг спит. Конечно, для этого нужно подняться пораньше. Сколько раз я, трудясь над диссертацией, засиживался допоздна, как раз до этого самого часа, и чувствовал себя жалким и заброшенным, однако проснитесь в такую вот рань — и вы изведаете ощущение чудесного, положительного одиночества — в этом вся разница. Глупость скрывать куда проще, чем мозги. Если вы человек порядочный, ну хотя бы наполовину, вас, вероятно, откуда-нибудь да выгоняли... из школы, из совета директоров, из спортивной команды, из комитета по присуждению премий, из клуба, из секты сатанистов-растлителей, из политической партии... откуда угодно. Если вы проводите жизнь, сидя на вершине нравственного холма, то ничего, кроме грязи внизу, не видите. А если, подобно мне, живете в самой грязи, то перед вами открывается обалденно хороший вид на чистое синее небо и чистые зеленые холмы вокруг. Не существует людей более злобных, чем носители нравственной миссии, как и не существует людей более чистых душой, чем те, кто погряз в пороке. Женщины с плохой координацией, близорукие женщины, долговязые, неповоротливые, неловкие женщины всегда казались мне чудовищно привлекательными. — Вы нынче на удивление поздно, Хили. — Ну, знаете, сэр, — сказал, усаживаясь, Адриан, — лучше на удивление поздно, чем на удивление никогда. Любви люди стесняются больше, чем секса. Стивен Фрай Историку дарована приятная роскошь — он сидит, ничем не рискуя, за письменным столом и указывает, где обмишурился Наполеон, как можно было избежать вот этой революции, свалить вон того диктатора или выиграть то сражение. — Доброе вино похоже на женщину, — сказал он. — За тем исключением, конечно, что у него отсутствуют груди. Равно как руки и голова. Ну и говорить или вынашивать детей оно тоже не способно. На самом деле, если вдуматься, доброе вино и отдаленно-то женщину не напоминает. Доброе вино похоже на доброе вино. Чего на самом деле не способен вынести гомофоб, так это мысли о Любви одного человека к другому, принадлежащему к одному с ним полу. Любви во всех восьми тонах и пяти полутонах полной октавы нашего мира. Любви чистой, эроса и филоса; любви как романтики, дружбы и обожания; любви как наваждения, вожделения, одержимости; любви как муки, эйфории, исступления и самозабвения (все это начинает смахивать на каталог духов Кельвина Кляйна); любви как жажды, страсти и желания. Фрида, младшая экономка немецких кровей, однажды застукала его загорающим голышом в рощице. — Томпсон, — оскорблённо вскричала она, — не положено лежать здесь совсем голым! — Вы правы, сестра, простите, — пробормотал Том, протянул руку и нацепил на нос зеркальные солнечные очки. — И о чём я только думал, не понимаю. Случилось нечто ужасно неправильное. Два мучительных триместра потребовалось ему, чтобы разобраться в симптомах. Он выискивал их по всем основным руководствам. Сомнений не было. Все до единого авторитеты твердили одно; Шекспир, Теннисон, Овидий, Ките, Джорджетт Хейер, Мильтон — все держались единого мнения. Это была любовь. Большая Любовь. — Вы несетесь во весь опор, Хили, не разбирая дороги. А впереди вас ожидают преграды, рытвины и страшное падение. — Сэр. — И когда вы рухнете, — сверкнув очками, сказал Меддлар, — я буду смеяться и кричать ура. — В вас скрыта душа милосердного христианина, сэр. Образование — это то, чему студенты научаются друг от друга между лекциями и семинарами. Вы сидите в комнатах однокашников, пьете кофе — сейчас, полагаю, его сменили водка и «Ред Булл», — делитесь своими восторгами, несете бог весть какую чушь о политике, религии, искусстве и космосе, а затем ложитесь в постель — в одиночку или все вместе, это уж дело вкуса. Я что хочу сказать — как еще можете вы научиться чему-то, как можете выгуливать ваш ум?