12 популярных стереотипов о русских

Обычно люди, собираясь за границу, держат в голове список так называемых шаблонностей насчёт той или иной национальности. У России за много лет накопилось достаточно стереотипов, которые иностранцы продолжают ей приписывать. Некоторые из них отчасти правдивы, другие — абсолютная неправда, и так можно сказать о любом государстве и его людях. Очень важно понимать, что не все люди подогнаны под одну копирку. Поэтому настало время развеять некоторые вековые мифы о русском народе. 1. Иван — самое популярное мужское имя в России. Во-первых, оно даже не русское. Скорее, это восточно-славянский вариант древнееврейского имени. С 2010 года по 2016 имя Иван занимало шестую позицию в списке самых распространённых мужских имён. Главенствующую тройку заняли имена Александр, Сергей и Дмитрий. Кстати говоря, даже русские часто называют имя Наташа самым популярным женским именем. Тем не менее, Наташа занимает третье место; на первом — Елена, а на втором — Ольга. 2. Пиво — это безалкогольный напиток. Возможно, многим бы так хотелось думать, но это не тот случай. Такое известное заблуждение датируется 2011 годом, когда российское правительство классифицировало пиво как алкоголь (имеется в виду, что россиянам запрещено употреблять пиво в общественном транспорте и на улицах). И это вовсе не означает, что пиво ранее не считалось за алкоголь. Согласно действующему законодательству РФ, любой напиток с содержанием алкоголя более 0,5% считается алкогольным. Данный закон исключает из списка квас, где процент алкоголя менее вышеупомянутой цифры. 3. Русские зовут друг друга «товарищами». Это слово было придумано большевиками для замены дореволюционных способов обращения к людям — «господин» и «госпожа». Вы можете обратиться «по-товарищески» к человеку, но это уже давно вышло из обихода разговорной речи. А если вы вдруг услышите подобное обращение, то, скорее всего, оно было сказано с небольшим оттенком иронии. 4. Все русские носят шапку-ушанку. А ещё военный поясной ремень с пряжкой. И валенки с лаптями. И, конечно же, традиционную русскую рубаху! К вашему удивлению, у русских не существует традиционного одеяния. Россия состоит из множества национальностей и культур, что предполагает совершенно не похожую друг на друга одежду. Ушанка всё ещё хороша для зимы, но она была популярна, скорее, в cоветское время. Тогда швейная промышленность была государственной — следовательно, шапки-ушанки выпускались по плану правительства. Сегодня большинство людей предпочитают обычные вязаные шапки, потому что в той же ушанке при -15°C может быть страшно жарко. Военные ремни тоже были широко распространены в советский период, когда было сложно найти более приличный поясной ремень. Мужчины часто носили их, потому как они достались им от армейской униформы. Валенки же хороши для заснеженной деревни или прогулки по лесу, но они сильно пачкаются в слякоти зимнего города. Немногие русские имеют загородные дома, но в ином случае у них есть парочка валенок. Между тем, лапти абсолютно точно устарели, и не спорьте. 5. Русские исповедуют коммунизм. И снова — в советское время было много того, чего нет сейчас, и коммунизм был главной государственной идеологией в тот период. В эпоху Сталина антикоммунистов сажали в тюрьму или казнили. После 1991 года коммунистическая идеология потерял свою силу в России, поэтому мало кто из молодого русского поколения сейчас верит в коммунизм, хотя среди пожилых людей есть таковые. 6. В России очень холодно и постоянно идёт снег. На территории РФ есть четыре климатические зоны: от -43°C в Якутске до +41°C в Астрахани. Так что русские испытывают разные характеры погоды. Разумеется, во многих частях России зима бывает затяжной (от пяти до шести месяцев в году), однако в крупных городах, как правило, теплее. Соответственно, городские жители зимой чаще сталкиваются с грязью, нежели снегом. И да, в России существует лето, и оно может быть удушающе жарким — даже в Сибири! 7. Русские понимают другие славянские языки — польский, чешский, украинский, болгарский и т.д. — и разговаривают на них. Для западного уха почти все славянские языки могут звучат одинаково, потому что они родом из одной языковой группы. Однако есть как сходства, так и существенные различия — особенно в лексике и грамматике. Многие россияне могут понять некоторые украинские или белорусские слова, но изучение сербского, польского или чешского для русского будет чуть более существенной проблемой. 8. Продуктовые магазины в России почти полностью пусты. Россия — страна огромная, и экономические условия различны от региона к региону. В Москве, Санкт-Петербурге и иных крупных российских городах можно отыскать даже самые дорогие суперфуды, стейки и высококлассные алкогольные напитки. Между тем, фермерские продукты и бакалея доступны в каждом городе страны — спросите местного жителя. 9. Медведи ходят по улицам российских городов. Хотя нет ничего необычного в том, что медведь или лось забредает в отдалённую русскую деревню, у медведей нет привычки ходить по городским улицам. Это слишком опасно, как для животного, так и для людей. 10. Русские любят отдыхать на дачах. Ну, любить — сильное слово. Основные причины поездки на дачу довольно давно стали прагматичными. Начиная с 1950-х годов дачи стали для большинства русских источником пропитания и дополнительного дохода. Поэтому раньше семья ездила на дачу, чтобы заняться огородом и немного отдохнуть от городской суеты. 11. Русские раздражительны, злы и жестоки. Да, в любом российском городе на вас может накричать кассир в супермаркете или бросить свирепый или пофигистический взгляд сотрудник Почты России. И для иностранца это может быть дико странным явлением. Но в магазинах плохие манеры сотрудников всё ещё остаются привычкой с тех времён, когда все услуги финансировались государством. Тогда не было необходимости быть дружелюбными с клиентами, потому что не было никакой коммерческой конкуренции. В повседневной же жизни русского человека считается неискренним быть любезным и дружелюбными, когда вы разочарованы или сердиты. А для русского гораздо больший грех — неискренность, нежели сварливость. 12. В России все беспросветно пьют водку. По состоянию на 2017 год Россия занимала шестое место в мире по употреблению алкоголя. Причём мужчины пили по 15 литров в год, а женщины — 7,8 литров. Но дело не в количестве. Питьё было культурным продуктом для русского человека ещё с XVII века. В России считается даже странным, если человек вообще не пьёт. Как минимум, нужно выпить на Новый год и свой день рождения. И в данных случаях пить именно водку совершенно не обязательно — есть и другие напитки. Автор: Юлия Стржельбицкая

Как справляться с критикой

Каждый день мы сталкиваемся с огромным количеством людей — мы живем в социуме, общаемся с друзьями, растем в семье. Любому человеку приходится сталкиваться с критикой и нужно уметь правильно с ней справляться. Важно отметить, что критика бывает конструктивная (по делу) и неконструктивная (без объективных причин). Нужно уметь адекватно реагировать на любую из них, не задевая собственной самооценки при этом. Люди, которые любят себя, умеют замечать и признавать собственные ошибки, нормально реагируют на замечания со стороны. В конструктивной критике нет ничего плохого. Например, на новой должности вам объясняют ваши ошибки, наталкивают на правильность решений и говорят, как вам нужно вести работу. Это отличный толчок к развитию как в профессиональном плане, так и в личностном. Вы прислушиваетесь к более компетентным людям, растете и извлекаете уроки из собственных ошибок. Но бывают абсолютно необоснованные замечания. Здесь важно помнить, что человек, который критикует просто так, критикует не вас, а сам себя. Он несчастлив, неосознан и лишь самоутверждается за счет других. Если есть возможность, то лучше избегать общения с такими людьми. Если все же приходится как-то постоянно контактировать с подобными личностями, то постарайтесь абстрагироваться и не принимать их слова на свой счет. Иногда проще согласиться, чем спорить и тратить свои драгоценные нервы. Поговорим о нескольких правилах о критике со стороны, если она все же очень задевает. Как правильно реагировать на критику, чтобы сохранить душевное равновесие: 1. Успокойтесь и посмотрите на ситуацию со стороны. Звучит эта фраза очень просто, но в жизни бывает не так легко действительно это сделать. Чтобы быстро успокоиться, нужно глубоко дышать. Именно через вздох мы получаем нужную энергию. Глубоко вдыхаем носом, выдыхаем ртом. Это упражнение нужно сделать минимум десять раз, тревожность начнет постепенно уходить. Затем следует поставить себя на место критика и подумать, что вы сказали бы в этой ситуации. Возможно, вы действительно неправы и следует задуматься. Автоматически срабатывают защитные механизмы и целая куча эмоций: гнев, обида, раздражение. Они блокируют адекватное восприятие ситуации и мешают сделать корректные выводы. Поэтому не следует импульсивно принимать решения и бурно сиюминутно реагировать. Это может сказаться плохо как на отношениях с критиком, так и на вашей самооценке. К тому же, это может привести к громкому скандалу. Особенно так часто бывает в личных отношениях с семьей, друзьями. Лучше успокоить свои эмоции и затем открыто поговорить о том, что вас обижает. Говорить желательно не с претензией, а с вопросом и именно о ваших чувствах. Так человек сможет понять, что он переборщил в своих высказываниях, и у вас получится решить конфликт. 2. Критика является отличной возможностью для самосовершенствования. Все, что ни делается, к лучшему. Если эта фраза станет девизом по жизни, то будет намного легче воспринимать все происходящее. Из любой ситуации можно вынести полезные уроки. К примеру, если критика конструктивная и вы умеете ее воспринимать, то это отличная возможность прислушаться к человеку и стать лучше. Ваш муж говорит вам, что ему не нравится, когда вы много кричите и эмоционально отталкиваете его. Эта ситуация абсолютно объективна, и если вы перестанете это делать, то это пойдет только на пользу как вам, так и вашим отношениям. И даже если критика неконструктивна, тоже можно сделать определенные выводы о человеке. К примеру, те же муж/жена начинают придираться по любому поводу: борщ невкусный; одежда не та; твои друзья плохие, не общайся с ними; ты плохо выглядишь; ты громко дышишь. Претензии действительно могут быть очень и очень странными. Если они продолжаются какое-то длительное время, то стоит задуматься: а ваш ли это человек вообще? Зачем находиться вместе, если все плохо. Зачем травмировать себя и позволять занижать свою самооценку? Всегда найдется человек, который будет безумно счастлив быть рядом с вами. Так может быть и на работе. Например, начальник цепляется к каждой мелочи, которая по его мнению делается не так. Можно либо соглашаться и закрывать глаза на это, помня, что он утверждается за ваш счет, либо постараться откровенно поговорить, либо же искать то место, где вас будут ценить как сотрудника. В любом случае, все это к лучшему. Вы сможете понять внутренний мир другого человека, себя и свои чувства. Вам остается только быть чутким к себе, ценить себя и не позволять быть зависимым от мнения других. 3. Попросите конкретики. Часто бывает, что звучит очень расплывчатая критическая фраза: «Ты неправильно себя ведешь» или «Нужно было с клиентами общаться иначе». Можно попросить уточнить, что именно было не так, в чем конкретно я был не прав. Это поможет вам выиграть время на адекватное восприятие, ослабит эмоции и даст точный ответ. Вам могут сказать: «Ты повел себя неправильно, когда не предложил клиенту несколько стратегий работы, не нужно было зацикливаться на одном». Развернутую критику легче принять и сделать из нее корректные выводы. Обобщенные выражения вызывают только злость и непонимание, а когда раскладывают все по полочкам, становится понятнее, эмоции уходят и можно адекватно воспринять ситуацию. Также можно спросить у человека, как бы он поступил на вашем месте, попросить привести примеры. Это поможет избежать конфликтов и негативных переживаний. 4. Внимательно слушайте. Всегда давайте человеку высказаться полностью, а потом уже давайте обратную связь. Если сразу начать перебивать и защищаться, можно неправильно понять смысл сказанных вам слов и поддаться эмоциям. Это время слушания поможет понять именно то, что до вас пытаются донести, вы спокойно успеете обдумать свой ответ и озвучить его. Так вы проявляете уважение к чужой точке зрения и сможете требовать к себе такого же отношения. Важно помнить, что не всегда нужно быть правым, иногда полезно просто быть счастливым. Если есть возможность спокойно слушать другого человека, а потом тоже без истерик просто поговорить, то нужно это обязательно использовать. Конечно, не всегда это бывает легко. Особенно если вы слышите в свой адрес крики и необоснованные обвинения. Трудно не реагировать так же чрезмерно эмоционально. Но со временем можно научиться этому таланту, ведь тратите вы только свои нервы и хуже делаете только себе. Если человеку нужно сбросить свой негатив, а рядом только вы, то пусть он это сделает. Спокойно выслушайте, затем ответьте и вы даже не заметите, как другой человек неосознанно тоже успокоится и вы сможете корректно решить возникшую проблему. 5. Не стоит требовать от себя невозможного. Многие слишком поддаются критике из-за своих личных установок или психологических травм. Это могут быть чрезмерная идеализация или «комплекс отличницы». Нужно помнить, что идеалов не существует и вы не можете все всегда делать на отлично. Ошибаются абсолютно все, кроме тех, кто не делает ничего. Не стоит требовать от себя слишком многого. Тогда и критика извне будет восприниматься иначе. Парадокс состоит в том, что чем больше мы стремимся быть идеальными, тем более мы отдаляемся от этого, потому что слишком корим себя за любые промахи и опускаем руки из-за мелких неудач. Следует понять, что ошибки являются частью жизни и любой работы. Чем больше мы отвергаем критические замечания, тем более неспособны мы становимся к самосовершенствованию. Не воспринимая замечаний, человек живет в своем выдуманном идеальном мире и сам себе закрывает путь к знаниям и урокам. 6. Дополняйте свое мнение чужим. Иногда правда полезно посмотреть на себя глазами других людей. Ваше представление о себе иногда бывает слишком узким. Полезно услышать мнение со стороны, чтобы оценить себя и ситуацию объективно. Все люди живут в социуме, они сотрудничают и приходят к общему выводу. Не зря говорят, что одна голова хорошо, а две лучше. Готовность к принятию чужого мнения может помочь в любом аспекте жизни. Можно быть правым и судить через свою призму восприятия, но важно помнить, что у другого человека она другая и он тоже будет по-своему прав. Такая стратегия поможет добиться объективности и конструктивного разговора. Также не нужно забывать, что свое мнение не меняют только дураки. Если добавляются новые аспекты ситуации, то стоит и менять свое мнение о ней. Это может касаться рабочих отношений, личных и даже вас самих. Не стоит упираться рогом и стоять на своем только ради своей правоты. Воспринимайте чужое мнение как возможность развития личности. 7. Задавайте себе вопросы. Изначально важно понять, конструктивную критику вы слушаете или нет. Можно задать себе ряд вопросов. Например, «Этот человек авторитет для меня?», «Может, он изначально испытывает какой-то негатив ко мне?», «Он критикует меня ради самоутверждения?», «Это мой друг и он старается мне помочь своей критикой?». Ответив себе на подобные вопросы, вы сможете понять свою реакцию. Если критика неконструктивная от человека, который ничего не значит для вас, то ее лучше пропустить мимо ушей и никак на нее не реагировать. Если же замечания от близкого человека, который желает вам добра, то, может быть, стоит задуматься и что-то изменить в себе. 8. Благодарите. Любая критика может быть полезной для вашего эго. Прежде чем как-то отреагировать на слова другого, мысленно поблагодарите его. Даже если звучат обидные слова, то это опыт, который научит вас чему-то и закалит самооценку. Именно грубые слова научат вас правильно на них реагировать. На одной теории крайне тяжело учиться. Если же звучит конструктивная критика, то это особенно прекрасная возможность поработать над собой и стать лучше. Помните, что только вы сами создаете свой внутренний покой, только вы можете судить себя. Говорите «спасибо» каждому человеку в вашей жизни, и спустя время вы поймете, что это привело вас к чему-то хорошему.

Как эйджизм вредит всем нам

Эштон Эпплуайт, 66-летняя активистка и автор революционной книги «This Chair Rocks: A Manifesto Against Ageism» («Это кресло качается: Манифест против эйджизма»), заявляет: «Старение принимает плохую репутацию, а положительные стороны, связанные с возрастом, теряются в культуре поклонения молодости». Видение Эштон Эпплуайт состоит в том, что возрастные предубеждения должны стать такими же неприемлемыми, как расизм, сексизм и гомофобия. Десять вопросов для Эштон Эпплуайт, активистки и автора книги «This Chair Rocks». Вопрос: Есть ли у нас реалистичные представления о том, что значит стареть? Ответ: Старение — это не проблема и не болезнь. Это естественный, общечеловеческий процесс. Сегодня все живут дольше — это главный признак прогресса человеческого общества. Тот факт, что люди стали жить намного дольше, свидетельствует о триумфе общественного здравоохранения. Мы здоровее и активнее, чем любое предыдущее поколение. И что бы вы могли подумать? Мы все еще стареем. В: Должны ли мы изменить больше, чем наше индивидуальное отношение? О: Мысли, которые переполняют наше сознание, что старение ужасно, окрашивают всю нашу жизнь. Моя книга — это призыв предпринять меры в отношении того, что вредит нам, индивидуально и коллективно. Эйджизм разобщает нас, сталкивает пожилых и молодых, а также содействует распространению предрассудков. Все это — противоположность тому, что всем нам необходимо. А необходимо нам построить лучший мир, в котором можно состариться. В: Вы начали свой «крестовый поход» против эйджизма более десяти лет назад. С чего все началось? О: В 55 лет мне было страшно стареть. Это послужило толчком к началу моих исследований. Я предположила, что люди пожилого возраста обычно выглядят подавленными, потому что они начинают терять память и могут легко оказаться в доме престарелых. Я быстро поняла, что все это неправда. Когда я подошла к вопросу с научной точки зрения, я увидела, что старость может быть намного более оптимистичной, чем нас заставили думать. В: Как же так? О: Я скептик и непреклонный социолог. Поначалу я была настроена скептически, а затем была удивлена обнаруженным данным. За 10 лет, которые я изучала вопрос старения, число людей, живущих в домах престарелых, сократилось с 4% до 2,5%. Показатели деменции также заметно снижаются. Так что своим страхом старения мы делаем из мухи слона. В: Какой еще миф вы развенчали? О: Дело в том, что у пожилых людей психическое здоровье лучше, чем у молодых. Социологи доказали, что люди наиболее счастливы в конце и начале своей жизни. Это так называемая U-образная кривая счастья. В: Все же, разве не естественно ассоциировать старение с приближением смерти? О: Я не смотрю на мир через розовые очки. Есть две неприятные вещи, связанные со старением, которые неизбежны. Во-первых, какая-то часть вашего тела «развалится». Во-вторых, кто-то, кого вы любите, умрет. Я начала свои исследования с эйджистского — и ложного — предположения, что мы становимся озабоченными вопросом смерти, когда начинаем стареть. Но чем старше мы становимся, тем меньше боимся умереть. Знание того, что время ограничено, не создает страха, но заставляет нас выбирать, как и с кем мы проводим свое время. В: Говорят, что поколение бэби-бумеров отрицает старение, как ни одно предыдущее поколение. О: Когда люди говорят: «Я не чувствую себя старым», они имеют в виду: «Я не чувствую себя некомпетентным, бесполезным, уродливым или невидимым». Они реагируют на то искаженное видение, которое показывает им культура. Они видят, что в мире эйджистов опытность становится обузой. Но на самом деле, когда мы осознаем, что становимся суммой всего нашего опыта, старение обогащает нас. В: Вы подчеркиваете, что ваша работа не о том, как бросить вызов процессу старения. О: Есть движение под названием «Успешное старение», которое предполагает, что если вы едите достаточно капусты и делаете достаточно приседаний, вы можете избежать старения. Идея движения заключается в том, что если у вас появились морщины, значит, вы не смогли «успешно состариться». Есть целая индустрия, которая убеждает нас, что пожилые люди не так хороши, как молодые. Это внушается для того, чтобы продавать соответствующие продукты. В: Вы выяснили, что прожить долгую жизнь — это в какой-то степени лотерея. О: Многое из того, что происходит с нами, когда мы стареем, зависит не от нас. Часто это связано с генетикой и везением. Удивительно, но самым важным фактором для хорошей старости является не здоровье или богатство, а наличие большого круга социальных контактов и крепких социальных связей. Стоит начать говорить об этом. В: Может ли тревога по поводу старения взять свое? О: Да. Когда вы думаете, что случится что-то плохое, это может стать самоисполняющимся пророчеством. Эйджизм вредит нам, когда мы усваиваем пагубную идею о том, что человек теряет свою ценность, потому что он более старый. Но, знаете что, верно и обратное. Исследования Йельского университета показывают, что люди с реалистичным, позитивным отношением к старению менее склонны к развитию болезни Альцгеймера, даже если они генетически предрасположены к ней. Важно посмотреть на собственное отношение к вопросу старения. Мы не можем бросить вызов нашим предубеждениям, если не осознаем их. По материалам статьи «Aging activist Ashton Applewhite explains how ageism hurts all of us» StarTribune

Почему печатные книги никогда не умрут

Намного проще управлять массой книг, которые хочется прочитать, если просто загрузить их на iPad или Kindle. Трудно найти издания, которые были бы недоступны в цифровом формате. А в твердом переплете некоторые из них являются порой тяжелыми и громоздкими. Но есть в печатных книгах что-то такое, от чего мы не можем отказаться. Есть что-то особенное в том, чтобы держать книгу в руке, и что-то живое в физическом переворачивании страниц. Эти ощущения, пожалуй, не могут быть сопоставимы с пикселями на экране. Тем не менее, электронные книги все чаще замещают печатный формат в качестве предпочтительного средства чтения. Электронные книги впервые обошли продажи печатных изданий в 2011 году, и эта тенденция продолжается. Исследование, проведенное изданием Scholastic в 2010-2012 гг, показало, что процент детей, которые читают книги в электронном формате, удвоился до половины всех детей в возрасте от 9 до 17 лет. В то же время число тех, кто не променяет печатную книгу на электронную, сократилось с 66% до 58%. Для тех, кто предпочитает читать книги, напечатанные чернилами на бумаге, это звучит удручающе. Но, возможно, есть основания надеяться, что электронные и печатные книги могут иметь светлое будущее вместе. Несмотря на все замечательные плюсы, которые дают электронные книги — удобство, выбор, мобильность, мультимедийность — есть еще некоторые существенные качества, которыми они просто никогда не будут обладать. Книги обладают физической красотой Это не значит, что электронные книги не могут быть красивыми — у электронных книг большой потенциал, дизайнеры еще не реализовали все возможные идеи в этой среде. Но красота бумажных книг непревзойденна. Как отмечает Крейг Мод в своем эссе «Hacking the Cover», книжная обложка развивалась как маркетинговый инструмент. Она должна была привлекать ваше внимание со своего места на полке. По этой причине лучшие по дизайну обложки часто становились произведениями искусства. В цифровом мире иначе. «Изображение обложки электронной книги может помочь быстро привлечь нас, но наши глаза по привычке будет тянуть к количеству и качеству отзывов. Мы ищем показатели, отличные от изображений — реальные показатели, а не искусственные маркетинговые символы», — пишет Мод. И хотя электронный формат книг может в конечном итоге освободить книжных дизайнеров от маркетинговых условностей, чтобы создавать чисто творческие обложки, вы не сможете представить цифровую книгу на экспозиции, даже если захотите. Любая электронная книга, которая может похвастаться красивым дизайном, может это только виртуально. Джо Квинан в статье для Wall Street Journal утверждает, что электронные книги отлично подходят для людей, которые заботятся только о содержании, имеют проблемы со зрением или другие физические ограничения или которые стыдятся того, что они читают. Но для людей, которые действительно любят книги, печатный экземпляр является единственным удовлетворительным вариантом. «Люди, которым нужна физическая копия книги, а не просто электронная версия, считают, что предметы сами по себе сокровенны, — пишет Квинан. — Некоторые люди не понимают такого отношения, утверждая, что книги — это всего лишь предметы, которые занимают пространство. Это правда. Но и Прага, и ваши дети, и Сикстинская капелла тоже». Интернет-предприниматель, дизайнер и писатель Джек Ченг, который финансировал печать своей книги через Kickstarter, говорит, что печатные книги предоставляют читателям более мощные впечатления. «Мне представляется, что чтение электронных книг — это как если бы вы ели с одной и той же белой тарелки все блюда, — размышляет он. — Но красивая книга в твердом переплете — это все равно что иметь место, где есть посуда, подобранная в соответствии с едой. Сюжет — это все еще главное, ради чего вы читаете книги, но особенности той или иной книги — переплет, верстка, шрифты — они добавляют свои собственные тонкие ароматы к переживанию этого сюжета». Книги имеют собственные истории Ваши любимые книги определенным образом характеризуют вас, в то время как цифровые версии, похоже, не отражают какой-либо глубокой взаимосвязи. «Книги важны для меня как физические предметы. Они пробуждают воспоминания о былом. Из книги, которую я купил 40 лет назад, выпадает билет на метро — и я возвращаюсь в 1972 год в 12 сентября на улицу Сен-Жак, где я жду кого-то по имени Энни Лакомб. Затем из книги выпадает телеграмма от друга, который умер слишком рано — и теперь я переношусь в 1995 год в теплый сентябрьский день в Шато Мармонт. Открываю книгу «Памяти Каталонии» и вижу заметку, которую я черкнул себе в 1973 году, когда я был в Гранаде — напоминание выучить испанский язык (что я до сих пор не сделал) и вернуться в Гранаду», — описывает свой опыт Джо Квинан. Подобного рода переживания не переводятся в электронный формат. Маловероятно, что цифровые книги когда-либо будут отражающими личность артефактами, как их физические конкуренты. «Я думаю, что печатные издания имеют непреходящую ценность, которой дорожат люди. А пиксельные — это что-то временное», — говорит Правин Мадан, предприниматель из команды Kepler’s 2020. Мадан и его коллеги пытаются заново изобрести бизнес-модель для независимых книжных магазинов, включая способы продажи и предложения услуг вокруг электронных книг. «Книги окружают нас в течение очень долгого времени, и люди имеют более серьезное отношение к некоторым книгам, чем к большей части цифрового контента», — добавляет он. Книги являются предметами коллекционирования Печатных книг всегда недостаточно, что означает, что ваша копия в какой-то степени уникальна. Для читателя, который действительно любит определенную книгу, электронная копия не станет адекватной заменой владению физической копией. «На моей полке стоят книги, которые мне нужны в переплете. Мне нужна моя копия книги «451 градус по Фаренгейту». Эта книга важна для меня, — размышляет Роб Харт, администратор веб-сайта издательства Mysterious Press и акционерный директор LitReactor. — Цифровые технологии — забавная штука: у вас есть электронная книга, но у вас ее как бы нет... Вы платите за право доступа к данным». Ченг также увлечен коллекционированием книг. «Лично я покупаю книги, которые я впервые прочитал на своем Kindle, в твердом переплете. Я хочу иметь их в более осязаемой форме, — объясняет он. — Иметь на полке книгу в твердом переплете — все равно, что иметь на стене репродукцию одного из моих любимых художников». Ченг считает, что печатные книги будут иметь будущее, подобное виниловым пластинкам. «Виниловые пластинки кажутся мне более ценными, больше похожими на подарки. С печатными книгами та же история, — говорит он. — Возможно, то, что мы потеряем в связи с распространением цифрового книгоиздательства, это дешевая массовая печать на бумаге низкого качества. А то, что мы получим, это новое отношение к хорошо продуманному оформлению и качественным обложкам книг в твердом переплете». Книги вызывают ностальгические чувства Сайт MediaShift недавно провел опрос среди любителей книг в городах Чапел-Хилл и Дарем, штат Нью-Йорк, на предмет предпочтения: печатные или электронные книги. Те, кто предпочитает печатные книги, приводят в качестве причин такие признаки, как запах, ощущение и вес. Электронные книги не заменят бумажные, потому что есть определенная часть опыта, которую не передать в цифре. Конечно, ностальгия имеет межпоколенческий характер. Если электронные книги просто заменят массовые книги в мягкой обложке, как предсказывает Ченг, то станут ли книги единственно произведениями искусства? Некоторые эксперты полагают, что да. Майкл Агреста утверждает, что печатные книги выживут только как искусство. «Книги больше не являются хорошим «сосудом для текста», — пишет он. — Книжные полки выживут в домах серьезных читателей цифрового века, но их состав будет гораздо более тщательно подбираться. К лучшему или к худшему, следующее поколение бумажных книг, скорее всего, будет соперничать с предметами искусства, висящими рядом с ними на стенах за красоту, дороговизну и «атмосферу». В чем-то Агреста прав. Было бы разумно сделать ставку на то, что продажи печатных изданий будут продолжать снижаться, в то время как продажи электронных книг будут продолжать расти. Большинство людей будут владеть меньшим количеством печатных книг, и те, которые у них есть, вполне могут быть красивыми коллекционными изданиями, достойными экспонирования. Но ошибочно предполагать, что это будет похоже на замену MP3-форматом компакт-дисков или компакт-дисками кассет. Электронные книги — это не лучший формат, заменяющий худший; они предлагают совершенно иной опыт. Брайан Хаберлин является одним из соавторов «Anomaly», грандиозного печатного графического романа, дополненного приложением для смартфонов, которое во время чтения заставляет прыгать анимацию на странице. Когда его спросили, почему он решил напечатать тяжелое, громоздкое и дорогое издание в твердом переплете, его ответ был прост: «Потому что книги — это круто! Я люблю печатные издания, и всегда буду любить. Я люблю цифровые издания, и всегда буду любить. Но разные форматы по-прежнему будут передавать разные переживания. Это разная структура, разные впечатления, и именно это гарантирует их существование». Да, «Аномалия» — одно из тех прекрасных, коллекционных произведений искусства. Но это также подчеркивает, почему здесь оставлен печатный формат. Опыт чтения «Аномалии» на вашем iPad будет значительно отличатся от опыта чтения печатной версии. Сюжет тот же самый, но среда влияет на то, как вы читаете. Может наступить время, когда мы будем рассматривать электронные книги и печатные книги как два совершенно разных носителя, не замещающих один другого. В журнале Fast Company в статье под названием «Будущее чтения» автор и комик Баратунде Терстон привел убедительные аргументы в пользу того, почему книги могут быть лучше в электронной форме: «Превосходные инструменты для примечаний, более легкий поиск по тексту, интерактивное содержание и возможность совместного чтения — это лишь некоторое из того, что стало возможным благодаря цифровым изданиям книг, позволившим нам объединить наши слова и идеи». Для Терстона это сценарий «или-или». Цифровые книги или печатные книги. Но выбор между электронными и печатными книгами — это не игра с нулевой суммой. Печатные книги не должны исчезать, чтобы электронные книги процветали. И электронные книги не должны быть единственным выбором. «Печатные книги предназначены для людей, которые любят печатные книги. Цифровые книги — для тех, кто любит цифровые», — говорит Хаберлин. Может быть, все так просто. По материалам статьи «Why Printed Books Will Never Die» Mashable

Эдвард Сноуден рассказывает, почему он стал информатором

Отрывок из книги «Постоянная запись»; как молодой человек, работавший системным администратором, обнаружил посягательства на свободу и решил предать гласности обширную американскую систему слежки за гражданами Когда мне было 22, я устроился на работу в американскую разведку, политических взглядов у меня не было. Как у большинства молодых людей, у меня был набор чётких взглядов, которые на самом деле были не совсем моими (хотя я и отказывался это признавать) — это был противоречивый набор унаследованных принципов. В моей голове существовала каша из ценностей, с которыми меня воспитывали, и идеалов, встреченных мною в интернете. Только ближе к 30 годам я, наконец, понял, что большая часть того, во что я верил, или того, во что я думал, что верю, была просто импринтингом молодости. Мы учимся говорить, имитируя речь окружающих нас взрослых, и в процессе этого обучения имитируем также их мнения, пока не окажемся в состоянии ошибочного убеждения в том, что нас окружает наш собственный мир. Мои родители, если и не отвергали политику в целом, то уж точно отвергали политиков. И это не было похоже на недовольство людей, не ходящих на выборы, или на фанатичное пренебрежение. Это было странное отторжение, присущее классу, который раньше называли федеральной государственной службой или государственным сектором, а в наше время предпочитают называть глубинным государством или теневым правительством. Но эти эпитеты по-настоящему не описывают реальности: класс карьерных чиновников (кстати, возможно, представителей одной из последних прослоек, принадлежащих к среднему классу США), которых никто не выбирал и не назначал, и которые работали на правительство либо в составе независимых агентств (ЦРУ, АНБ, налоговая, федеральная комиссия связи, и т.п.), либо в составе исполнительных департаментов (министерств юстиции, обороны, финансов, госдепа и т.д.). Это были мои родители, это были мои люди: почти трёхмиллионная профессиональная правительственная рабочая сила, призванная помогать любителям (выбранным электоратом или назначенным выборными лицами) в реализации их политических обязанностей — или, как говорится в клятве, верном исполнении их службы. Эти слуги народа, остающиеся на своих должностях вне зависимости от смены администрации, усердно трудятся как под республиканцами, так и под демократами, поскольку они, по сути, работают на правительство, обеспечивая непрерывное и стабильное управление. А ещё это были люди, ответившие на вызов, когда страна оказалась на военном положении. Я сделал это после 9/11, и обнаружил, что патриотизм, привитый мне моими родителями, очень легко трансформируется в пылкий национализм. Какое-то время, особенно после того, как я пошёл в армию, моё мироощущение напоминало дуализм простейших видеоигр, в которых добро и зло определяются очень чётко и неоспоримо. Однако, вернувшись из армии, и занявшись работой с компьютерами, я постепенно начал сожалеть о своих военных фантазиях. Чем больше я развивал свои способности, тем более я взрослел и понимал, что у технологии общения есть шансы на успех там, где не справилась технология насилия. Демократию нельзя насаждать под дулом пистолета, но, возможно, её можно сеять, распространяя кремний и оптоволокно. В начале 2000-х интернет едва только вышел из периода формирования, и, по-моему, он предлагал более аутентичное и полное воплощение американских идеалов, чем даже сама Америка. Место, где все были равны? Да. Место, посвящённое жизни, свободе и поиску счастья? Да. Да, да, да. Делу помогало то, что почти все главные документы, формировавшие интернет-культуру, описывали её в терминах, похожих на американскую историю: существовали дикие, открытые рубежи, принадлежавшие всем, кто был достаточно смел, чтобы обосноваться там; но эти рубежи очень быстро начали колонизировать правительства и корпорации, пытавшиеся регулировать их в целях получения власти и прибыли. Крупные компании, просившие большие деньги за железо, ПО, за междугородние звонки, которые нужны были тогда для выхода в интернет, и за сами знания, которые были наследием всего человечества, и по-хорошему, должны были быть бесплатными, до невозможности напоминали мне британскую империю, чьи жёсткие налоги зажгли огонь независимости [в США]. Эта революция происходила не в книжках по истории, она была сейчас, во время жизни моего поколения, и каждый из нас мог стать её частью согласно своим возможностям. Это было потрясающе — участвовать в основании нового сообщества, основанного не на том, где родился, как вырос человек, насколько популярным он был в школе, но на наших знаниях и технических возможностях. В школе мне нужно было выучить предисловие к Конституции США. Теперь эти слова в моей памяти накрепко сплелись с "декларацией независимости киберпространства" Джона Перри Барлоу, в которой встречается то же самое самоочевидное и самоизбранное местоимение множественного числа: «Мы создаём мир, в который каждый может войти, не имея привилегий и не встречая предвзятого отношения, основанного на расе, экономических возможностях, военной силе или месте рождения. Мы создаём мир, в котором любой человек из любого места может выражать своё мнение, неважно, насколько уникальное, не боясь, что его заставят молчать или подчиняться». Такая технологическая меритократия могла давать как вдохновение, так и смирение — как понял я, устроившись на должность работника умственного труда. Децентрализация интернета подчеркнула децентрализацию компьютерной компетентности. Я мог быть лучшим компьютерщиком в семье, или в Вашингтоне, но на такой работе приходилось сравнивать свои навыки с навыками всех жителей страны и даже мира. Интернет показал мне всё количество и разнообразие существующих талантов, и чётко дал понять, что для процветания мне придётся выбрать специализацию. Мне было доступно несколько разных карьерных путей в сфере технологий. Я мог бы стать разработчиком ПО, или, как часто говорят, программистом, и писать код, заставляющий компьютеры работать. Или я мог стать специалистом по железу или сетям, устанавливать серверы в стойки, подключать провода, протягивать оптоволокно, соединяющее все компьютеры, устройства и файлы. Я интересовался компьютерами и программами, а, следовательно, и объединяющими их сетями. Но больше всего меня интриговала их работа на более глубоком уровне абстракции — не как отдельных компонентов, но как общей системы. Я много думал на эту тему, когда ездил на машине к Линдси и в местный колледж. За рулём я всегда размышлял, а передвижение домой и на работу по опоясывающей Вашингтон дороге было долгим. Разработчик ПО, или программист, управляет местами отдыха на съездах с дорог, и убеждается, что франшизы всех точек по продаже фаст-фуда и автозаправок соответствовали друг другу и ожиданиям пользователя; специалист по железу строит инфраструктуру, прокладывает дороги; специалист по сетям отвечает за управление трафиком, дорожные знаки и светофоры, чтобы довести толпы пользователей до нужных им целей. Системный же специалист подобен планировщику городов, который берёт все имеющиеся компоненты и гарантирует максимальную эффективность их взаимодействия. Это было похоже на то, как будто ты получаешь зарплату за игру в Бога, или, по меньшей мере, в небольшого диктатора. Системщики бывают двух видов. Один получает в распоряжение существующую систему целиком и поддерживает её, постепенно повышая эффективность и исправляя поломки. Эта должность называется системный администратор, или сисадмин. Второй анализирует задачу, например, как лучше хранить данные, или как организовывать поиск по базам данных, и придумывает решения, комбинируя существующие компоненты или изобретая совершенно новые. Эта, наиболее престижная позиция, называется системный инженер. В итоге я занимался и тем, и другим, сначала доработав до администратора, а там став инженером. Я не обращал внимания на то, как это интенсивное взаимодействие с глубочайшими уровнями интеграции компьютерных технологий влияет на мои политические убеждения. Попытаюсь не быть слишком абстрактным, но попробуйте представить себе систему. Неважно, какую — это может быть компьютерная система, правовая система, или даже правительственная. Помните, система — это всего лишь кучка частей, работающих совместно как единое целое, о которой большинство вспоминает, только когда что-то в ней ломается. Один из самых обидных фактов работы с системами состоит в том, что обычно вы замечаете неисправность не в той части системы, которая работает со сбоями. И чтобы понять, из-за чего система обрушилась, приходится начинать с точки, в которой вы обнаружили проблему, и логически идти по системе сквозь все компоненты. Поскольку системы работают по инструкциям, или правилам, такой анализ в итоге сводится к поиску того, какие правила не сработали, как именно и почему — к попытке определить те точки, где намерение, стоящее за правилом, не было адекватно выражено через его формулировку или применение. Отказала ли система потому, что какая-то информация не дошла до адресата, или потому, что кто-то использовал систему не по назначению, и получил доступ к запрещённому ресурсу, или он использовал разрешённый ресурс слишком рьяно? Остановил ли один компонент работу другого, или нарушил ли её? Не отняла ли одна программа, или компьютер, или группа людей больше ресурсов у системы, чем положено? В течение моей карьеры мне было всё сложнее отделять вопросы о технологиях, за которые я отвечал, от вопросов к моей стране. И я всё больше раздражался из-за того, что у меня получалось чинить первое, но не второе. Я закончил работать в разведке с убеждением в том, что операционная система моей страны — её правительство — решило, что лучше всего работает в сломанном состоянии.

Вуди Аллен. «Случай с Кугельмасом»

Кугельмас, профессор классической литературы в Сити-колледж, был несчастлив во втором браке. Дафна Кугельмас оказалась плебейкой. Вдобавок у него было два олуха от первой жены, Фло, и он сидел по уши в алиментах и хлопотах о потомках. — Откуда я знал, что так повернётся? — как-то раз жаловался Кугельмас своему психотерапевту. — Дафна давала мне слово. Кто же подозревал, что однажды она сорвётся с катушек и раздуется, как дирижабль? Потом, у нее водились деньжата, что само по себе ещё не основание для женитьбы, но и не может повредить толковому человеку. Вы меня понимаете? Кугельмас был лыс и мохнат, как медведь, но у него была душа. — Мне нужна другая женщина. Мне нужен роман. Возможно, по мне не скажешь, но я человек, которому необходима романтика. Мне нужны нежные чувства, мне нужен флирт. Я не становлюсь моложе и, пока не поздно, хочу заниматься любовью в Венеции, острить за ломберным столом и обмениваться робкими взглядами над красным вином при свечах. Вы слушаете? Доктор Мандель повернулся в кресле и сказал: — Роман ничего не решит. Не будьте наивны. Ваши проблемы значительно глубже. — Само собой, я не намерен терять голову, — продолжал Кугельмас. — Второго развода я не потяну. Дафна выпьет из меня последние соки. — Мистер Кугельмас... — Но Сити-колледж исключается, потому что Дафна тоже там работает. Не то чтоб у нас на кафедре кто-то поражал воображение, но среди студенток, знаете... — Мистер Кугельмас... — Помогите мне. Прошлой ночью я видел сон. Я скакал по лужайке с корзинкой для пикника в руках, и на корзинке было написано «Варианты». И я увидел, что в корзинке дыра. — Мистер Кугельмас, худшее, что вы можете предпринять, это начать действовать. Постарайтесь просто описать свои переживания, и мы вместе подвергнем их анализу. Вы достаточно опытный пациент, чтобы не рассчитывать на моментальное улучшение. В конце концов, я ведь психоаналитик, а не волшебник. — В таком случае мне, вероятно, нужен волшебник, — сказал Кугельмас, вставая с кресла. И на этом прервал курс психотерапии. Недели через две, когда Кугельмасы, как старая мебель, пылились дома, зазвонил телефон. — Я возьму, — сказал Кугельмас. — Слушаю. — Кугельмас? — спросил голос. — Кугельмас, это Перский. — Кто? — Перский. Мне что, представиться Великий Перский? — Простите? — Я слышал, вы по всему городу ищете волшебника. Хотите внести чуть-чуть экзотики в свою жизнь? Так или нет? — Ш-ш-ш, — прошипел Кугельмас. — Не вешайте трубку. Откуда вы говорите, Перский? На другой день пополудни Кугельмас одолел три лестничных марша в обветшалом доме в бедном квартале Бруклина. Вглядываясь во мрак коридора, он нашел нужную дверь и позвонил. Я еще пожалею об этом, сказал он себе. Через мгновенье его приветствовал невысокий худой человек, словно вылепленный из воска. — Вы и есть Великий Перский? — спросил Кугельмас. — Перский Великий. Хотите чаю? — Нет. Хочу романтики. Хочу музыки. Хочу любви и красоты. — А чаю не хотите? Удивительно. Хорошо, садитесь. Перский удалился, и Кугельмас услышал за спиной звуки передвигаемых ящиков и мебели. Потом Перский вернулся, катя перед собой большой предмет на скрипучих колёсиках. Он убрал несколько старых шёлковых носовых платков, лежавших сверху, и сдул пыль. С виду это была дешёвая китайская горка с облупившимся лаком. — Как будете морочить, Перский? — спросил Кугельмас. — Вот смотрите, — ответил Перский. — Дивный трюк. Я готовил его к празднику рыцарей пифийского ордена в прошлом году, но билеты не разошлись. Полезайте внутрь. — Зачем? Будете протыкать шпагами и все такое? — Вы где-то видите шпаги? Кугельмас скорчил недоверчивую мину и, ворча, полез в шкаф. Прямо перед собой он увидел пару нелепых фальшивых брильянтов, приклеенных к ободранной фанере. — Если это розыгрыш... — пробормотал он. — В каком-то смысле. Теперь внимание. Стоит мне поместить в шкаф вместе с вами какой-нибудь роман, закрыть дверцы и трижды постучать, как вы немедленно перенесётесь в эту книгу. Кугельмас посмотрел на волшебника скептически. — Чистая правда, — сказал Перский. — Да отсохнет моя рука. Впрочем, не обязательно роман. Рассказ, пьеса, стихи. Вы можете повстречать любую из женщин, созданных величайшими авторами на свете. Любую, о ком мечтали. В вашем распоряжении будут лучшие из лучших. Когда надоест — кричите, и я в полсекунды возвращаю вас назад. — Скажите, Перский, вы лечитесь амбулаторно? — Я вам говорю, это сервис высокого класса. Но Кугельмасу не верилось. — Что вы мне говорите? Что в этом трухлявом самодельном ящике можно отправиться в такое путешествие? — За пару десяток. Кугельмас вынул бумажник. — Ну посмотрим, — сказал он. Перский сунул деньги в карман брюк и повернулся к своим книжным полкам. — Так кого желаете? Сестру Керри? Фрёкен Юлию? Офелию? Может быть, что-то из Сола Беллоу? Слушайте, а как вам Кармен? Хотя, пожалуй, для ваших лет это уже тяжеловато. — Француженку. Я хочу французскую любовницу. — Нана? — Платить не хотелось бы. — Наташа из «Войны и мира»? — Я сказал — француженку. Знаю! Как насчёт Эммы Бовари? По-моему, это именно то, что надо. — Кугельмас, она ваша. Крикнете мне, когда будет довольно. Перский бросил в шкаф роман Флобера в мягкой обложке. — Вы уверены, что это безопасно? — спросил Кугельмас, когда Перский стал закрывать дверцы шкафа. — Безопасно... Что безопасно в этом сумасшедшем мире? Перский трижды постучал по шкафу и распахнул дверцы. Кугельмаса внутри не было. В это мгновенье он стоял в спальне Шарля и Эммы Бовари в Ионвилле. Спиной к нему очаровательная женщина в одиночестве застилала кровать. Не может быть, подумал Кугельмас, уставясь на восхитительную жену доктора. Фантастика. Я здесь. Это она. Эмма обернулась в изумлении. — Господи боже, вы меня напугали, — воскликнула она. — Кто вы такой? Она говорила словами превосходного английского перевода из книжки Перского. Конец света, подумал Кугельмас. А затем, поняв, что она обращается к нему, произнес: — Прошу прощения. Я Сидней Кугельмас. Из Сити-колледж. Профессор классической литературы. Нью-йоркский Сити-колледж, знаете? В верхней части города. Я... О господи! Эмма Бовари кокетливо улыбнулась и сказала: — Не хотите ли выпить? Может, бокал вина? Она прекрасна, подумал Кугельмас. Какой контраст с троглодитом, делившим с ним постель! Он ощутил острое желание обнять это виденье и сказать, что мечтал о такой женщине всю свою жизнь. — Да-да, вина, — севшим голосом ответил он. — Белого. Нет, красного. Или белого. Пожалуйста, белого. — Шарля весь день не будет дома, — сказала Эмма игривым многозначительным тоном. Выпив вина, они отправились на прогулку по прелестным французским окрестностям. — Я всегда мечтала, как однажды придёт загадочный незнакомец и спасет меня от монотонности грубой провинциальной жизни, — говорила Эмма, сжимая его ладонь. Они шли мимо маленькой церкви. — Мне нравится, как ты одет, прошептала Эмма. — Я тут не видела ничего похожего. Это так... так современно. — Называется костюм домашний, — ответил он нежно. — Схватил на распродаже. Внезапно он поцеловал её. Следующий час они провели под сенью дерева, шёпотом и взглядами поверяя друг другу исключительно важные вещи. Потом Кугельмас вдруг сел. Он вспомнил, что обещал встретить Дафну у «Блуминдейла» . — Мне надо идти, — сказал он Эмме. — Но не печалься. Я вернусь. — Я буду ждать, — ответила Эмма. Он порывисто обнял её, и они пошли назад к дому. Он взял лицо Эммы в свои ладони, ещё раз поцеловал ее и крикнул: — О’кей, Перский! Мне надо в «Блуминдейл» к полчетвертому. Раздался звучный хлопок, и Кугельмас очутился снова в Бруклине. — Ну? — торжествующе спросил Перский. — Я не морочил вам голову? — Послушайте, Перский, я уже опаздываю на Лексингтон авеню к моей каторжной колодке. Но когда можно в следующий раз? Завтра? — Буду рад. Не забудьте пару десяток. И никому ни слова. — Ага. Я как раз собирался звонить Руперту Мердоку. Кугельмас схватил такси и помчался в центр. Сердце его пело. Я влюблен, думал он, у меня есть удивительная тайна. Мог ли он предположить, что в эти минуты в классах и аудиториях по всей стране ученики спрашивали своих преподавателей: «А кто этот персонаж на сотой странице? Лысый еврей, целующий мадам Бовари?» И учитель в Су-Фолс (Южная Дакота) вздохнул и подумал: дети, дети... Травка, колесики... Что только творится у них в головах! Запыхавшийся Кугельмас нашёл Дафну в отделе ванных принадлежностей. — Где тебя носило? — набросилась она на него. — Уже полпятого. — Попал в пробку, — ответил Кугельмас. На следующий день Кугельмас снова пошёл к Перскому и через несколько минут был чудодейственным образом перенесён в Ионвилль. Увидев его, Эмма не могла скрыть волнения. Они провели вдвоём несколько часов, смеясь и рассказывая друг другу о своем непохожем прошлом. Перед расставанием они любили друг друга. «Боже мой, я делаю это с мадам Бовари! — шептал самому себе Кугельмас. — Я, который не мог одолеть даже курс начального английского». Шло время, Кугельмас не упускал случая заглянуть к Перскому. У них с Эммой установились близкие и горячие отношения. — Не промахнитесь, Перский: мне нельзя появляться у Бовари позже сто двадцатой страницы, — однажды предупредил волшебника Кугельмас. — Мы можем встречаться, только пока она не связалась с этим... Родольфом. — Почему? — удивился Перский. — А вы не можете занять его часы? — Занять его часы! Он же помещик, дворянин без титула. Этим ребятам только и дела что крутить романы и носиться верхом. По мне, таких пруд пруди на каждой странице «Женской моды». С причесочкой под Хельмута Бергера. Но для неё он штучка. — А муж ничего не подозревает? — Куда ему. Скучный маленький фельдшер, которого жизнь связала с тусовщицей. В десять он уже хочет спать, а она надевает туфельки для танцев. Ну ладно... Пока. И Кугельмас снова вошёл в шкаф и тотчас же оказался в имении Бовари в Ионвилле. — Как дела, плюшечка?- спросил он у Эммы. — О, Кугельмас, — вздохнула Эмма. — Если бы ты знал, что мне приходится терпеть! Вчера за обедом он заснул посреди десерта. Я уношусь в мечтах к «Максиму» или на балет и сквозь грёзы слышу храп. — Ничего, дорогая, я ведь снова с тобой, — сказал Кугельмас, обнимая её. Я заслужил это, думал он, погружая нос в ее волосы и вдыхая французский аромат. Довольно я страдал. Довольно платил аналитикам. Я искал не щадя сил. И вот я здесь, с ней, юной и совершеннолетней, через несколько страниц после Леона и прямо перед Родольфом. Чтобы взять своё, надо появиться в правильной главе. Эмма, без сомнения, была так же счастлива. Она истосковалась по впечатлениям, и его волшебные сказки о бродвейской жизни, о мчащихся автомобилях и звездах Голливуда и телевидения зачаровывали прелестную юную француженку. — Расскажи мне ещё про О. Джея Симпсона, — умоляла она в тот вечер, когда они с Кугельмасом бродили близ церкви аббата Бурнисьена. — Ну что расскажешь? Великий человек. В нападении ему вообще нет равных. Потрясающая техника. Его просто невозможно остановить. — А «Оскар»? — спросила Эмма мечтательно. — Я бы все отдала за него. — Сначала нужно попасть в номинацию. — Я знаю. Ты объяснял. Но я уверена, что могу быть актрисой. Конечно, было б неплохо немного позаниматься. Может, у Страсберга. И если бы я нашла толкового агента... — Посмотрим, посмотрим. Я поговорю с Перским. Этим вечером, благополучно вернувшись к Перскому, Кугельмас выдвинул идею, чтобы Эмма погостила у него и повидала большой город. — Нужно обдумать, — сказал Перский. — Может, я и сумею это устроить. Случались и более невероятные вещи. Но оба так и не смогли припомнить ни одной. — Где тебя всё черти носят? — прорычала Дафна, когда поздно вечером Кугельмас явился домой. — Завел потаскушку? — Разумеется, — утомлённо ответил Кугельмас. — Посидели с Леонардом Папкиным. Обсуждали социалистическое земледелие в Польше. Ты же знаешь Папкина. Это его конёк. — Ты какой-то странный последнее время, — сказала Дафна. — Чужой. Смотри не забудь про день рожденья моего отца в субботу. — Ну конечно, конечно, — сказал Кугельмас, направляясь в ванную. — Будут все мои. Приедут близнецы. И дядя Хэмиш. Будь повежливей с дядей Хэмишем, он тебя любит. — Близнецы, великолепно, — сказал Кугельмас, закрываясь в ванной и избавляясь от голоса жены. Он прислонился к двери и глубоко вздохнул. Скоро он снова будет в Ионвилле, сказал он себе, с любимой женщиной. И на этот раз, если все пойдёт хорошо, вернётся оттуда с Эммой. Назавтра, в три пятнадцать дня, Перский снова совершил чудо. Любовники провели несколько часов в Ионвилле с Бине, а потом вернулись в экипаж Бовари. В соответствии с инструкцией Перского они крепко обнялись, зажмурились и сосчитали до десяти. Когда они открыли глаза, шарабан как раз подъезжал к боковому входу отеля «Плаза», где с утра Кугельмас оптимистично заказал апартаменты. — Как хорошо! Все точно как я представляла, — говорила Эмма, весело кружась по спальне и разглядывая город через окно. — Это здание Ф.А. О. Шварц. А вон Центральный парк, — а где же Шерри? А, вот, вижу. Божественно. На кровати лежали пакеты от Хальстона и Сен-Лорана. Эмма развернула свёрток и приложила чёрные бархатные брючки к своей безупречной фигуре. — Костюмчик от Ральфа Лорана, — сказал Кугельмас. — Будешь смотреться на миллион долларов. Иди ко мне, малышка, поцелуемся. — Я никогда не была так счастлива! — воскликнула Эмма, крутясь перед зеркалом. — Давай пойдём в город. Я хочу посмотреть «Кордебалет», Гуггенхайм и этого Джека Николсона, о котором ты все время рассказываешь. Сейчас идут какие-нибудь фильмы с ним? — Непостижимо, — пробормотал профессор Гарварда. — Сначала — неизвестный персонаж по фамилии Кугельмас, а теперь она исчезла из романа. Впрочем, я думаю, это и есть свойство классики: можно перечитывать книгу тысячу раз, и всякий раз находишь что-то новое. Любовники провели дивные выходные. Кугельмас сказал Дафне, что едет на симпозиум в Бостон и вернется в понедельник. Наслаждаясь каждым мгновеньем, они с Эммой ходили в кино, обедали в китайском квартале, провели два часа на дискотеке и, улёгшись, смотрели фильм по телевизору. В воскресенье спали до полудня, побывали в Сохо и глазели на знаменитостей «У Элейн». Вечером заказали в номер икру и шампанское и проговорили до рассвета. Утром, когда они ехали на такси к Перскому, Кугельмас подумал, что лихорадка того стоила. Я не смогу привозить ее сюда слишком часто, но время от времени... будет чудесный контраст с Ионвиллем. У Перского Эмма забралась в шкаф и, устроившись среди свёртков и коробок с покупками, нежно поцеловала Кугельмаса и подмигнула ему: «Следующий раз — у меня». Перский трижды постучал по шкафу. Ничего не произошло. — Хм, — сказал Перский и почесал в затылке. Он снова постучал, но чудо не свершалось. — Что-то не в порядке, — пробормотал он. — Перский, не надо шуток! — воскликнул Кугельмас. — Что тут может быть не в порядке? — Спокойствие, спокойствие. Эмма, вы еще в шкафу? — Да. Перский постучал опять, на этот раз сильнее. — Перский, я еще здесь. — Я знаю, дорогая. Сидите смирно. — Перский, нам необходимо отправить ее назад, — прошептал Кугельмас. — Я женат, и через три часа у меня лекция. Маленькое благоразумное приключение на большее я не готов. — Не пойму, — бормотал Перский. — Такой безотказный трюк. Но он не смог ничего поделать. — Потребуется немного времени, — сказал он Кугельмасу. — Надо разобраться. Я позвоню. Кугельмас бросил Эмму в такси и отвез обратно в отель. Он едва успел на лекцию. Он весь день просидел на телефоне, названивая то Перскому, то возлюбленной. Волшебник сказал: чтоб докопаться до причины неполадок, может понадобиться несколько дней. — Ну что симпозиум? — спросила Дафна вечером. — Превосходно, превосходно, — ответил Кугельмас, поджигая фильтр сигареты. — Что-то случилось? Ты заряжен, как кот. — Я? Ха, забавно. Я безмятежен, как летняя ночь. Собираюсь пройтись подышать. Он сразился с дверным замком, поймал такси и помчался в «Плазу». — Как нехорошо, — сказала Эмма. — Шарль будет скучать по мне. — Потерпи со мной, милая, — сказал Кугельмас. Он был бледен и мокр. Он еще раз поцеловал Эмму, бросился к лифтам, наорал на Перского по автомату из вестибюля и еле успел домой до полуночи. — Если верить Папкину, с тысяча девятьсот семьдесят первого года в Кракове не было более твёрдых цен на ячмень, — сказал он Дафне и измученно улыбнулся, залезая под одеяло. Так прошла неделя. В пятницу вечером Кугельмас сообщил Дафне, что должен срочно лететь на очередной симпозиум, на этот раз — в Сиракузы. Он бросился в отель, но эти выходные оказались совсем не похожими на прошлые. — Верни меня в роман или женись на мне, — заявила Эмма. — А пока что мне надо найти работу или пойти на курсы, потому что целый день смотреть телик это кретинство. — Отлично. Можно пойти в горничные. Говорят, быстро сбрасываешь вес... — Я вчера встретила в Центральном парке одного внебродвейского продюсера, и он сказал, что я могу подойти для его нового проекта. — Что ещё за клоун? — Он не клоун. Он чуткий, добрый и симпатичный. Его зовут Джефф, фамилии не помню, он сейчас выдвинут на «Тони». В тот вечер Кугельмас пришёл к Перскому пьяный. — Успокойтесь, — сказал ему Перский. — Схлопочете инфаркт. — Успокойтесь! Он говорит «успокойтесь»! Я схлопотал художественный образ, который сейчас заперт в гостиничном номере, а моя жена наверняка посадила мне на хвост частного сыщика. — Я понимаю, понимаю. Конечно, не все в порядке. — Перский залез под шкаф и принялся что-то откручивать большими пассатижами. — Я одичал, — продолжал Кугельмас. — Я не хожу — я крадусь по улицам. Мы с Эммой осточертели друг другу. Не говоря о счетах за номер, которые больше похожи на бюджет минобороны. — Что ж я могу поделать? Мир магии, — откликнулся Перский. — Тонкая материя. — Тонкая! Как бы не так! Я потчую эту киску чёрной икоркой с «Дом Периньоном», плюс ее гардероб, плюс она поступила в театральную студию, и ей вдруг срочно понадобились профессиональные фото. И вдобавок — слышите, Перский? — профессор Фивиш Копкинд, который читает введение в литературоведение и всегда мне завидовал, узнал во мне персонажа, который периодически появляется в романе Флобера. Он грозится пойти к Дафне. Я предвижу катастрофу, разорение, тюрьму. За историю с мадам Бовари моя жена пустит меня по миру. — Ну что мне вам сказать? Я ремонтирую, я бьюсь день и ночь. Что до личных переживаний — здесь я помочь ничем не могу. Я же волшебник, а не психоаналитик. В воскресенье днем Эмма заперлась в ванной и не отзывалась на мольбы Кугельмаса. Кугельмас смотрел в окно на каток Вольмана и размышлял о самоубийстве. Жаль, невысоко, думал он, а то бы не откладывал. А может, бежать в Европу и начать жизнь сначала... Или пойти продавать «Интернэшнл геральд трибюн», как вон те девочки. Зазвонил телефон. Кугельмас машинально поднёс трубку к уху. — Везите её, — сказал Перский. У Кугельмаса перехватило дыхание: — Вы уверены? Вы починили? — Что-то было с трансмиссией. Иди знай. — Перский, вы гений. Мы будем через минуту. Даже раньше. И снова любовники устремились к волшебнику, и снова Эмма Бовари забралась в шкаф со своими свёртками. Поцелуя на этот раз не последовало. Перский захлопнул дверцы, глубоко вдохнул и трижды постучал по горке. Раздался обнадёживающий хлопок, и когда Перский заглянул внутрь, шкаф был пуст. Мадам Бовари возвратилась в свой роман. Кугельмас с облегчением перевёл дух и пожал волшебнику руку. — Кончено, — сказал он. — Это мне хороший урок. Отныне я буду верен жене до гробовой доски, клянусь. Он снова пожал Перскому руку и решил прислать ему в подарок галстук. Три недели спустя, на закате чудесного весеннего дня, Перский услышал звонок и открыл дверь. На пороге, застенчиво улыбаясь, стоял Кугельмас. — Ну что ж, Кугельмас, — сказал волшебник, — куда на этот раз? — Только один разок, — сказал Кугельмас. — Такая чудная погода, и я не становлюсь моложе. Скажите, вы читали «Жалобу Портного»? Помните Мартышку? — Теперь это стоит двадцать пять долларов, сейчас ведь все дорожает. Но вас я запущу бесплатно, учитывая, сколько неприятностей я вам причинил. — Дружище! — сказал Кугельмас и полез в шкаф, приглаживая остаток волос. Машина работает? — Надеюсь. Хотя после той истории я толком не пробовал. — Секс и романтика, — произнёс Кугельмас из глубин шкафа. — Чего не сделаешь ради симпатичной мордашки. Перский бросил внутрь экземпляр «Жалобы Портного» и трижды постучал по шкафу. На этот раз вместо хлопка раздался глухой взрыв, за которым последовал треск разрядов и фонтан искр. Перский отскочил, почувствовал боль за грудиной и упал замертво. Шкаф вспыхнул, и в конце концов весь дом сгорел. Кугельмас не ведал об этой катастрофе. У него были свои неприятности. По причине аварии он не попал ни в «Жалобу Портного», ни в какой-либо другой роман. Он оказался в старом учебнике интенсивного курса испанского языка и до конца своих дней носился по бесплодной скалистой местности, спасаясь от здоровенного мохнатого неправильного глагола tener (иметь), гонявшегося за ним на длинных тонких ножках.

Как кошка стала домашней

Если у вас есть пушистый хвостатый мурчащий друг, вы наверняка замечали, насколько он своенравный. Ведь недаром о кошках говорят, что они «гуляют сами по себе». Процесс приручения животных достаточно сложный и долгий и совсем не удивительно, что последним из одомашненных животных стали именно коты. Древние кошки не столь сильно отличались от своих современных собратьев. Они были опаснее и агрессивнее друг с другом и с человеком, мускулистее и, скорее всего, лучше охотились, но их окрас, размер и основные привычки практически не изменились. Считается, что первыми кошку приручили древние египтяне, однако это мнение спорно, потому что в разных концах света также находили доказательства древнего «сотрудничество» человека и кота. Так, например, в Турции были найдены статуэтки женщин c кошками, датированные VI веком до нашей эры, а в некоторых местах и вовсе были обнаружены древние захоронения людей с кошками. Несложно догадаться, с какой целью человек приручил кошек. Конечно, основная причина не в очаровательном внешнем виде и милом мурчании. Древние египтяне поняли, что коты являются отличными охранниками зерна от мышей и крыс и защитниками от змей. Известно, что кошки считались священными животными, за их преднамеренное убийство назначалась смертная казнь, а за случайное преступник был вынужден заплатить большой штраф. Интересно, что древнеегипетская богиня Баст изображалась с головой кошки, она считалась богиней плодородия. Смерть кошки оплакивалась всей семьей, члены семьи стригли волосы и сбривали брови, обеспеченные египтяне устраивали целые похоронные процессии, мумифицировали кошек и даже хоронили их в специальных саркофагах. Также в государстве был запрет на вывоз котов из страны, но несмотря на это животные все же появились в Древней Греции и в Риме, где продолжился процесс их одомашнивания. Постепенно кошки «дошли» и до Европы, где тоже служили защитниками от грызунов. В истории одомашнивания кошек большую роль играют корабельные коты. Так называют кошек, которых моряки будут с собой в плавания. Здесь кошка является не только охранником от мышей, крыс и речных змей, но и приятным напоминаем об уюте и доме. Среди жен рыбаков было распространено суеверие, гласящее, что если держать черную кошку дома, с их мужьями не произойдет ничего плохого. Путешествовали с кошками по Нилу все те же древние египтяне, кроме того, именно таким образом коты распространялись по другим материкам и странам. Вопреки тому, что многие считают котов не лучшими спутниками в море, известны удивительные случаи, когда после затопления судна коты оставались живы и продолжали свою «карьеру мореплавателя». Интересно, что дикие коты с разных материков изначально отличались друг от друга, но после активного «переселения» произошло смешение. Однако остались некоторые характеристики, по которым можно определить, кем были предки кота. Согласно исследованию, большинство современных котов, живущих на территории Европы, произошли от египетской кошки. Автор: Мария Петрова

Долина реки Хунза — волшебное место, где живут долгожители

На нашей планете сохранилось не так много мест, которые остались нетронуты человеком и сохранились в первозданном виде. Долина реки Хунза расположена между двумя горными хребтами, поэтому туда очень сложно добраться. Место, где обитает племя хунза, находится на высоте 2000 метров над уровнем моря. На границе двух стран, Пакистана и Индии, где территориально расположена долина реки, достаточно сложный климат, не каждый сможет жить в таких условиях. Но именно благодаря разного рода сложностям племя хунза отличается хорошим здоровьем и долголетием. По этой причине долину реки называют «оазисом молодости». Люди, проживающие в этой местности, живут в среднем 120–160 лет, крайне редко болеют. Находится много скептиков, стремящихся опровергнуть эти данные. По их мнению, истории о здоровье и долголетии хунза сильно преувеличены. Как бы там ни было, у жителей племени можно поучиться выдержке, ведь живут они в очень непростых условиях. Исследованием местных племен в конце XIX века занимался британец Джон Бидделф. В своем труде он описал и хунзакутов (хунза). Многие исследователи связывают долголетие хунза с особенностями их питания. Большую часть их рациона составляют углеводы, совсем немного жиров и белков. В основном они питаются необработанной пищей — свежими овощами, фруктами. В долине реки произрастают абрикосы, которые хунза употребляют и в свежем виде, и сушеными. Из кураги они делают отвар, который пьют в «голодные месяцы». Когда весной деревья еще не успели принести плоды, а запасы на зиму уже истощились, местным жителям становится нечего есть. В это время они голодают, в день могут выпить лишь небольшое количество отвара из абрикосов. «Голодная весна» может длиться 2–4 месяца. В «сытые» месяцы в их рацион добавляется брынза, которую они делают самостоятельно, и пророщенные зерна, которые они также заготавливают на зиму. Несомненно, отсутствие пищевых добавок положительно отражается на самочувствии и здоровье людей. А еще хунза ведут активный образ жизни, для них не проблема пройти больше 100 км за один раз, они легко поднимаются по горным склонам. Хунзакуты (хунза) проводят много времени под палящим солнцем, но они не болеют раком. Подтверждением этого является проведенная в 1963 году перепись населения, которую провела французская медицинская экспедиция. В результате проведенных исследований удалось установить, что средняя продолжительность жизни хунза составляет 120 лет, а отсутствие раковых заболеваний наблюдается лишь у этого племени. Соседи хунзакутов — традиционные представители восточных народов, а вот самих хунза внешне не отличить от европейцев. Именно поэтому существует немало легенд касательно того, чьими потомками являются хунза.

Кулинария с научной точки зрения

Вы когда-нибудь задумывались о том, влияет ли способ готовки продуктов на конечный результат? Разумеется, влияет. А если вдуматься, то колоссально! Сейчас мы расскажем вам о том, как, с научной точки зрения, правильнее и вкуснее приготовить еду. А поможет нам в этом повар, учёный и журналист Всеволод Остахнович, который делится кулинарными трюками и лайфхаками в своём Телеграм-канале Food&Science. Даже посолить мясо — это далеко не самая простая техника в кулинарии. Необходимо знать, когда его солить. Особенно стейки. Вопросов действительно немало: солить стейк до, во время или после жарки? Предлагать соль отдельно? Или же солить сковородку и класть мясо сверху?.. Все шеф-повара будут готовить мясо по-своему, и, возможно, каждый окажется по-своему прав. Однако мы говорим о науке, поэтому послушаем советы Всеволода Остахновича: «Соль, попадая на мясо, какое-то время остаётся на его поверхности и потихоньку вытягивает соки наружу. Этот процесс называется осмос. Маленькие капельки становятся больше и постепенно растворяют кристаллики соли на стейке, образуя концентрированный соляной раствор. Это происходит в течение получаса от первой щепотки соли. И это самое неподходящее время, чтобы жарить. Подождите ещё немного, раствор начнёт разрушать структуру мяса, постепенно проникая внутрь мышцы, насыщая её влагой и солью. Если время и аппетит позволяют, то лучше стейк всё-таки посолить и оставить на ночь в холодильнике. Тогда его поверхность немного подсушится, что позволит получить идеальную корочку на гриле, а вся влага сконцентрируется внутри». А что вы думаете насчёт нарезки овощей? Что размер кубика морковки или картофеля не влияет на вкус? На самом деле влияет. Лучше наловчиться правильной технике нарезки — скоро Новый год, как-никак. Прежде чем заправить всё майонезом, нужно должным образом подготовить овощи. Вот что говорит наш учёный-повар: «Вкус и аромат блюда напрямую зависят от величины кубика в салате. Всё дело в площади поверхности. Чем мельче мы всё порежем, тем больше мы повредим клеток, и тем больше энзимов «выпустим» наружу». Возьмём, например, морковь. Если разрезать её на четыре части, то и вкус будет грубый. Если её порезать кубиками 0,5х0,5х0,5 см, то процесс готовки пойдёт быстрее, а овощ лучше пропитается соусом. Далее томат. Нарезка помидоров слайсами лучше нарезки четвертинками. Что происходит: мы увеличиваем площадь поверхности помидора, и благодаря этому усиливается скорость движения ароматических молекул. То же самое касается редиса: слайсы лучше раскроют вкус продукта. Допустим, ещё у нас есть цветная капуста или брокколи. И снова: чем мельче рубим, тем более насыщенный аромат получаем. Лук или чеснок: мельче режем — больше плачем. С нарезкой мы решили вопрос. А относитесь ли вы к тем людям, которые считают, что белые яйца отличаются от коричневых? «…Они говорят мне, что коричневые яйца отличаются от белых. По-моему, это не очень толерантная точка зрения», — говорит Остахнович. На самом деле, как объясняет повар, здесь всё просто и не требует лишнего философствования. С генетической точки зрения разные породы кур обладают разными ДНК. Этим и объясняется различие в цветовой гамме яиц. Другое дело — яичный желток. Он может быть как красным, так и оранжевым. Даже серым. Всё зависит от питания птицы. Если курица употребляет в пищу достаточно зерна, желток будет более жёлтым. Тогда откуда берутся ещё более насыщенные цвета, спросите вы. Есть такая трава — люцерна, которую курочки тоже едят. А красный цвет появился благодаря Дену Барберу из ресторана Blue Hill, который эксперимента ради подкармливал птиц красным перцем. Какой самый популярный вопрос у людей, неравнодушных к своему питанию? Конечно же — вреден ли сахар. «Каждый раз, когда вы едите булочку, мороженое или рисовый пудинг, — пишет Остахнович, — ваш организм расщепляет сложные углеводы (полисахариды) до простых (моносахаридов). Так мы получаем энергию, важнейшим источником которой является глюкоза — простой сахар. Происходит гликемическая реакция — наш ответ на потребляемый продукт. Сколько энергии мы получим, зависит от гликемического индекса еды. Это система измерения уровня сахара в крови после поглощения углеводосодержащей пищи». Наша пищеварительная система работает по часам. Так или иначе, любой углевод влечёт за собой скачок гликемического индекса. Но многие не знают, что сахар — это не только кубики сахара в чае, но и любые мучные продукты. Даже мука содержит много сахара. Поскольку этот мучной сахар сложный, наш язык не ощущает сладости, но наш организм всё равно расщепляет его до глюкозы. Вывод таков: глюкоза содержится во всех углеводах. Не исключайте сахар совсем, просто следите за умеренностью потребляемой пищи. Мы разобрали лишь несколько лайфхаков, которые предлагает нам Всеволод Остахнович. На канале Food&Science вы найдёте самую разнообразную и полезную информацию про еду и напитки, способы их приготовления и подачи, а также советы по сбалансированному питанию. Автор: Юлия Стржельбицкая